Мягкая лапа реки

— Нет, необходимо очистить, именно съедая!

Соня, которую вопрос, заданный братом, волновал ничуть не меньше, печально вздохнула:

— Но ведь тут брокля…

— Брокля? И что же? — возмутилась мама, — это ж не кактус какой-нибудь, а всего лишь брокколи! Вкусно и вполне себе съедобно, — она не всегда чувствовала себя уверенно в роли повара, но в пользе брокколи для детских организмов сомневаться не было нужды.

Егор тяжело вздохнул и вытянул ноги под столом. Одна нога уткнулась во что-то твердое. Егор заглянул под скатерть, и тут его осенило.

— Мама, а как ты думаешь, вот если, например, какой-нибудь поезд уже не молод, и он такой вот, скажем, поезд-дедушка, то как ему живется?

Дети знали мамину слабость… Мама очень любила поговорить, и всегда с большим энтузиазмом отвечала на самые странные детские вопросы.

И сейчас она не разочаровала своих детей:

— Ты хочешь сказать, что речь идет о старом поезде? Который уже много поездил?

— Ну, да, — кивнул Егор, переглянувшись с сестрой. Соня пока не поняла, к чему именно клонит брат, но она явно почувствовала, что появилась надежда на избавление от ужасной «брокли».

— Ну, я думаю, у такого поезда может что-то ломаться. Вероятно, его часто приходится ремонтировать. Детали ведь изнашиваются… — предположила мама.

И тут Соня подхватила инициативу:

— Нет, понимаешь, у нас есть поезд-дедушка. И в детской, где по железной дороге постоянно ездят туда-сюда его внуки-вагончики, ему неуютно спать из-за шума. И вот мы подумали, а можно дедушка-поезд будет тихоооонечко спать тут, на кухне? Например, под этим столом. Он свернется калачиком и много места не займет.

Вообще мама была против игрушек в каких-либо комнатах, кроме детской. Но ее так умилило, что дети заботятся о спокойной старости дедушки-поезда. Она согласилась:

— Ну, конечно, можно! Пусть вашему поезду будет уютно. Я могу даже дать вам для него удобную диванную подушечку. Он же дедушка, и наверняка сильно устал от шума железных дорог. Я принесу одеяльце!

С этими словами мама встала из-за стола и пошла поскорее искать, чем бы уставшему дедушке-поезду укрыться.

Дети не стали терять времени. Они оба тут же нырнули под обеденный стол, едва не столкнувшись лбами. Дальше они действовали решительно и слаженно, не произнося ни слова. Соня схватила с дивана подушку — Егор приподнял поезд. Соня плюхнула подушку на пол — Егор тут же устроил на подушке дедушку-поезда, завернув колечком хвост вагонов вокруг локомотива. Затем Соня и Егор положили страшную и ужасную «броклю» в самую середину вагонного гнездышка.

— Сиди тут и не вздумай высовываться! — приказал Егор «брокле». «Брокля» ничего не ответила. Вероятно потому, что смирилась со своей участью. А дедушку-поезда вообще никто не спросил.

В столовую вернулась мама с парой кукольных одеялец. Она сразу обратила внимание на опустевшие тарелки и улыбающихся детей.

«Вот что значит пойти навстречу детям, — довольно подумала она, — сразу и аппетит появился, и капризы позабыты». Как приятно чувствовать себя мудрой мамой!

— Мама, давай я сама укрою дедушку-поезда, чтобы ему было тепло, — Соня вскочила из-за стола навстречу маме, — да и под стол мне проще залазить, чем тебе.

Егор поспешил дать совет:

— Соня, ты укрой дедушку-поезда получше. Двумя одеяльцами укрой. И с краев подоткни… Мы должны создать ему самые хорошие условия для спокойного и долгого сна.

После ужина дети получили двойную порцию конфет.

Прошел целый месяц. Дети уже давно укатили на летние каникулы к бабушке. А дедушка-поезд продолжал мирно спать себе под обеденным столом. Каждый раз делая уборку, мама аккуратно приподнимала подушечку, на которой он спал, затем снова укладывала ее на прежнее место и заботливо подтыкала одеяльца.

Однажды вечером мама решила позвонить бабушке и поинтересоваться, какие новости о проделках детей на отдыхе.

— Ох, не знаю, что и делать, — пожаловалась бабушка, — их так сложно накормить овощами!

Мама про себя довольно хмыкнула. А как же, ведь на этом фронте у нее были кое-какие победы. Бабушка продолжала:

— При слове «брокколи» Соня прячется под кровать, а Егор вообще — в антресоль! Последний раз так хорошо спрятался! Захожу я в комнату.… ах ты батюшки! Из-под самого потолка только две пяточки торчат, и голосок такой: «баааааабушка, только не брооооокля…»

Мама заподозрила неладное и решилась задать бабушке один важный вопрос:

— Скажи, пожалуйста, а у тебя под столом случайно не спит, например, какой-нибудь дедушка-поезд, свернувшись калачиком?

— Да нет, не спит… вроде… — ответила задумчиво бабушка.

— А у меня под обеденным столом спит, представляешь? И я сама принесла для него два одеяльца, розовое и в горох!

Кажется, мама наконец поняла, что все-таки у нее были хитрющие дети.

— Слава богу, дедушка-поезд у меня не спит, — продолжила бабушка, — Но вот на серванте в столовой стоят восемь матрешек, до которых детские ручонки дотягиваются так часто, что даже пыль вытирать не приходится…

Тут вошел папа. Он услышал лишь окончание беседы:

— …Давай так: я пойду проведаю дедушку-поезда, а ты матрешек…

— Кого-кого ты проведаешь? — не понял папа, — И с кем это ты сейчас разговаривала?

— Потом расскажу, — ответила мама и отправилась на кухню. Папа, поняв, что его ждет какое-то любопытное зрелище, последовал за ней.

У обеденного стола мама встала на четвереньки и решительно заползла под скатерть. Папа наклонился и приподнял краешек скатерти, чтобы посмотреть, что же мама там делать собралась и кого она намерена там проведать.

Дедушка-поезд был на своем месте. Под одеяльцами и на подушечке. Сон его был безмятежен.

— Это он, — сказала мама, нахмурив брови.

— Кто он?

— Дедушка-поезд, который устал от шума железных дорог. Он спит свернувшись калачиком. И у него есть для нас подарочек.

— Интересно! — папа тоже решил заползти под скатерть.

Нет. Дети не любили брокколи. Ненавистные им овощи заметно усохли и почернели. Некоторые даже покрылись красивым разноцветным пушком.

— Хм… Необычный какой-то подарочек… — заметил папа.

— Это еще что! — сказала мама, — Вот у бабушки таких, как минимум, восемь!

— Придется потревожить тебя, дедушка-поезд, — сказала она, — пойдем, дружище, я покажу тебе, где у нас можно вымыть твой вагончатый хвост…

По окончании летних каникул дети вернулись домой. Мама, папа, Соня и Егор сидели за большим обеденным столом. Две веселые загорелые мордочки наперебой рассказывали о своих проделках и приключениях. И тут нога Егора случайно коснулась под столом чего-то твердого.

— Ой… — сказал Егор… Мы же совсем забыли…

— О чем забыли? — уточнил папа.

— Мы совсем забыли о том, почему дедушка-поезд спит, свернувшись калачиком… — тихо добавил он, все больше и больше смущаясь.

— Зато я не забыла, — парировала мама, — я спасла его от хищной брокли. И вообще, в ваше отсутствие мне пришлось стать настоящим броклеведом.

Дети потупились. Потом Соня нашлась, что ответить:

— Ты знаешь, мама, это случается порой!

— Неужели? — мама очень удивилась.

— Да, люди иногда начинают делать то, чего не делали раньше… Узнавать что-то новое… Вот бабушка, например, говорила, что много нового узнала о том, сколько овощей может поместиться в одной матрешке среднего размера… ой.. — и тут, поняв, что сказала лишнее, запнулась.

Поздно ночью, когда уже все спали, Егор и Соня тихонько встали со своих кроватей. Они на цыпочках прокрались в столовую и забрались под скатерть.

— Извини, дедушка-поезд, — сказал Егор, — ни одна коварная брокля больше не нападет на тебя, — это я тебе гарантирую…

На утро мама нашла Егора и Соню в кухне под скатертью на полу. Они спали, пристроив свои головы на одной подушке и укрыв худенькие плечи кукольными одеяльцами: Соня — розовым, а Егор — одеяльцем в горох. А между ними, вытянувшись во всю длину, стоял красивый дедушка-поезд.

Яблочко от яблони

По дороге шел какой-то прохожий с маленькой девочкой, два хвостика которой весело подпрыгивали в такт ее шагам: прыг-прыг-прыг…

— Паап, а пап… — хвостики перестали подпрыгивать, — пап, кавэца, я догадавась, откуда бевуца дети…

— Ого! Вот это новость… И откуда же? — прохожий тоже остановился.

— Эх, папа, неузэли ты, такой бойсой и дазэ усатый сам не жнаешь? Такому бойсому дяде штыдно не жнать таких весей!

Дядя смутился. И действительно, как-то неудобно…

— Так вот, довогой папотька. Васуш ты не жнаешь, так и быть, шмотъи! Дети, папотька, ваштут на девевьях!

Смущенный папа посмотрел в ту сторону, куда показывал ему его догадливый ребенок, и увидел нечто удивительное.

За забором, на могучей яблоне, по-царски раскинувшей вокруг себя красивые ветви, висел какой-то маленький взъерошенный мальчуган в коротких штанишках и размахивал руками и ногами.

Прохожий решил подойти поближе и посмотреть, нужна ли мальчугану помощь, или это он добровольно так вот болтается на ветке.

— Эй малец, помощь нужна? — спросил прохожий.

— Нет! — выпалил взъерошенный мальчик. Он сразу прекратил попытки дотянуться до огромного красного яблока, которое висело прямо у него перед носом чуть дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Других яблок вокруг мальчика уже не было. Ни одного. Мальчик перестал брыкаться, скрестил руки на груди совсем по-взрослому и даже умудрился залихвацки закинуть ногу на ногу.

— Ты уверен? — не унимался прохожий.

— Абсолютно! — взъерошенный мальчуган гордо поднял подбородок.

«Что ж, — подумал прохожий, — раз маленький мальчик не хочет слезать, и к тому же знает слово «абсолютно», возможно, его действительно лучше оставить в покое».

Тут в разговор вступила девочка с хвостиками.

— Эй, майтик, — закричала она, — ты зэ там вастешь, да? И ты есё пвошто не сожъел, да? Я-то свазу догадавась!

Взъерошенный и гордый мальчик в ответ просто высунул язык.

— Видис, пап, он тотьно есё не сожъел. Шмотъи, как себя ведет. Навевное, когда наутица себя вешти, тогда, жнатит, он и сожъеет!

Мужчина подошел к яблоне, протянул руку и сорвал то самое, краснющее и огромное яблоко, за которое до него безуспешно боролся взъерошенный мальчик, а потом отдал его своей дочке. Дочка сказала: «спашибо», схватила яблоко и тут же принялась его очень вредно уплетать.

— Послушай, герой, тебе точно не нужна помощь?

— Да не нужна мне никакая помощь! Где хочу, там и вишу! — зреющий на дереве мальчик надулся.

— Ну бывай тогда, дружище! — сказал дядя, и они с дочкой пошли дальше по пыльной дороге. Только эта мелкая девчонка обернулась и язык показала. А мальчуган ей тоже язык показал — что ж он, хуже что ли? На том и распрощались.

Тем временем бабушка возвращалась с работы. По пути с автобусной остановки ей встретился какой-то прохожий, который вел за руку маленькую девочку. В руках девочка держала очень красивое, большое красное яблоко.

«Надо же, — подумала бабушка, — яблоки, прям как на той самой яблоне у нашего соседа дяди Вани».

И тут до нее донеслось:

— Пап, а как ты думаешь, а когда тот майтик сожъеет и упадет? И когда он упадет, ему будет бойно?

Пока прохожий обдумывал ответ, бабушка, которую почему-то очень насторожил рассказ о «зреющем на дереве» ребенке, решила поинтересоваться: