Удивительное путешествие колбасного фургончика

Урвару было немножко стыдно.

— Ну и силища у тебя! — удивился он.

— Это всё шиповник, — ответила она и похвасталась своими мускулами. — Теперь можем ехать.

— Но ты позабыла, что одно колесо проколото.

Фрёкен подошла и вытащила ржавый гвоздь.

— Через эту дыру ушёл воздух, — сказала фрёкен. — Мы проколем дыру с другой стороны, тогда воздух вернётся обратно.

Она взяла гвоздь и проколола резиновое колесо с другой стороны, но это не сработало.

— Вот это было вовсе не хитроумно, — поддел её Урвар.

— Сейчас соображу. Дай-ка подумать.

Дядюшка Урвар услышал, как она шепчет заклинание:

— Когда тебе совсем невмочь,

Никто не смог тебе помочь,

Ты бодрость духа не теряй,

Себе на помощь призывай

Соображалку.

До чего же я глупа! Надо ехать ко мне домой! — воскликнула фрёкен. — И там починим колесо. Дома у меня куча инструментов.

— А как мы туда попадём? — засомневался дядюшка Урвар. — Помни, что колесо проколото.

— Мы поставим вместо колеса лыжу. Кажется, у меня в машине есть одна.

— Ясно, что ты хитроумная, однако скажи, как может поехать лыжа в жаркую погоду, для этого нужен снег.

— Не волнуйся, — успокоила его фрёкен Франссон. — У меня с собой есть фрукты.

Она вынула из своей машины связку бананов.

— Вот видишь — целая куча.

Дядюшка Урвар успел проголодаться и съел несколько бананов.

— Вот и хорошо, остальные используем вместо колеса.

Она ещё раз залезла в машину и вынесла оттуда большой молоток и горстку гвоздей.

Потом прибила крепко-накрепко банановую кожуру к лыже.

Дядюшка Урвар не верил своим глазам:

— Неужто ты не знаешь, что на банановой кожуре люди иногда поскальзываются?

— Именно это нам и надо! Вот твой колбасный фургончик и поскользит на ней ко мне домой. Прибивай-ка её к колесу, после прицепим фургончик к моим цветочкам да отправимся в путь, я хочу приехать домой засветло.

* * *

Вскоре люди смогли полюбоваться самым смешным на свете экипажем.

Впереди по дороге ехал деревянный красный автомобиль, в котором в кресле-качалке сидела фрёкен Франссон, затем появился прицеп с красными цветочными горшками и большими зелёными колючими кактусами, а завершал шествие — колбасный фургончик с лыжей вместо одного колеса и с дядюшкой Урваром на крыше.

Он только-только успокоился и теперь был счастлив. Первое приключение закончилось, и ему не пришлось возвращаться домой и выслушивать злорадные насмешки пекаря Бенгтсона, мол, вот едет дядюшка Урвар с горячими колбасками. Он громко прокричал эти слова, представив всю сцену. Но тут фрёкен Франссон открыла окошко и грозно прикрикнула на него:

— Ушь-пампушь! А ну замолкни, орала! Я желаю выспаться после обеда!

3

Фрёкен Франссон не могла ехать домой без машины и прицепа, а фургончик не мог приехать домой без неё. Он важно катил по просёлочной дороге. Солнце палило, и Урвару больше всего на свете хотелось тоже поспать.

Однако он этого позволить себе не мог. Не хватало только ненароком свалиться с крыши.

— Скоро ли мы приедем?! — нетерпеливо кричал Урвар своей спасительнице. — Я весь запылился, хочу есть, пить и спать.

Ответа не последовало, ведь фрёкен Франссон спала себе спокойно в уютной качалке.

Урвар сердился. Он зевал, веки у него становились всё тяжелее и тяжелее. Жутко хотелось спать. Он закрывал то один глаз, то другой, а потом закрыл оба и уснул.

Дядюшка Урвар сидел на крыше своего фургончика и спал!

Проснулся он, когда фрёкен Франссон крикнула ему прямо в ухо:

— Вот здесь я и живу!

Дядюшка Урвар открыл глаза, но ему казалось, что он всё ещё спит. Но это был уже не сон.

Что за чудеса?

Он протёр глаза, но картинка была всё та же. Нет, это вовсе не сон.

Так где же он тогда?

Стало быть, это дом фрёкен Франссон!

Урвар довольно долго сидел молча. То, что он увидел, его озадачило. Это был дом, перевёрнутый вверх тормашками, с печкой во дворе. Но особенно дядюшку Урвара удивило, что обоями стены дома оклеены снаружи.

— Вот здесь я и живу! — повторила хозяйка. — Предлагаю тебе скатиться с крыши, войти в дом и всё осмотреть.

— Твой дом, поди, перекувырнуло ветром? — спросил Урвар.

— Ушь-пампушь! Это просто хитроумно строить такой дом. Глянь на крышу! Теперь мне не надо забираться наверх, чтобы сбрасывать снег. Тем более заставлять лезть трубочиста Скурстенсона. Он может почистить дымоход, стоя на земле.

— Но если всё перевёрнуто и крыша на земле, как тогда попасть на чердак?

— А чердак у меня внизу. Это тоже хитроумно. Мне не приходится спускать по лестнице старые стулья, лампы и разное тряпьё.

— А где тогда у тебя подвал? У всех людей он под домом.

— Под домом темно, — ответила фрёкен Франссон, — поэтому мой подвал вон там, правее! Видишь стеклянную дверь? Это тоже хитринка. Кто сказал, что в подвале должно быть темно? Мне нравится, когда там светло и тепло. Но разве я не говорила тебе, как надо входить в дом?

— Нет, а как? Я не вижу дверей.

Фрёкен засмеялась:

— А для чего нужны двери? Я всегда забывала их закрывать. А вот держать окна открытыми очень полезно. Поэтому гораздо удобнее попадать в дом через окна.

— А держать печь на дворе — тоже хитринка? — полюбопытствовал дядюшка Урвар.

— О, это отличная хитринка! Ведь в дом не попадает дым, и не остаётся запаха еды.

Урвар сполз вниз с крыши фургончика и вместе с фрёкен Франссон подошёл к открытому окну.

— А для чего ты поклеила обои на стены снаружи? — удивился Урвар. — Все нормальные люди обклеивают стены изнутри.

— Да потому, что они не хитроумные, — сказала фрёкен и втянула носом воздух. — Если я поклею их на стены внутри дома, их увидят только мои гости. А сейчас любой прохожий может сказать: «До чего нарядный дом! Интересно, кто в нём живёт?» К чему скромничать! Однако залезай внутрь!

Дядюшка Урвар с трудом забрался через окно в домик, не то что ловкая фрёкен Франссон.

— Сначала покажу тебе самую лучшую комнату. Иди-ка сюда!

Фрёкен пошла вперёд и с гордостью распахнула дверь.

Хотя дядюшка Урвар уже привык видеть, что у неё всё не как у людей, тут он просто обомлел. В комнате не было вообще никакой мебели, лежал лишь большой травяной ковёр на полу.

Но едва он повернулся, чтобы задать ей вопрос, она опередила его:

— Да, да, я понимаю, что ты удивлён, но ведь ты вовсе не хитроумный. Кто сказал, что травяной покров должен быть на дворе? Там будет одна сорная трава, а здесь, как видишь, просто красота!

Дядюшка Урвар согласно кивнул.

— Теперь идём в спальню, — скомандовала фрёкен.

Урвар сказал себе, что больше не будет спрашивать, например, сколько у неё комнат. Да и удивляться на этот раз особо было нечему. Спальня как спальня. Здесь стояла большая кровать с белой простынёй и синим покрывалом.

— Очень уютно, — вежливо заметил Урвар.

Но тут он увидел какой-то странный предмет на стене и спросил:

— А что это там висит?

— Спальный мешок. Я ведь объяснила тебе, что это моя спальня.

— А на что тогда красивая кровать? Разве ты не спишь на ней?

Фрёкен Франссон засмеялась:

— Не будь глупцом. Неужто я стану спать на кровати и мять простыню и наволочку? Гораздо проще залезть в спальный мешок. И к тому же это остроумнее.

— А зачем ты прибила его к стене? Не лучше ли спать на полу?!

— А разве я не говорила тебе, что я хитроумна? — Она погрозила ему пальцем. — Я не люблю вставать по утрам, а в мешке мне этого делать и не приходится, ведь я уже на ногах.

И тут в доме заголосила кукушка: «Ку-ку!»

— Гоп-ля-ля! — воскликнула фрёкен. — Неужели уже семь?! Время поесть. Марш на кухню!

— Я всегда хотел завести себе кукушку, — заявил Урвар. — Можно мне поглядеть на неё?

— У меня прекрасные часы с кукушкой. Они стоят в прихожей.

— Стоят? А почему не висят? — удивился Урвар.

Но часы с кукушкой стояли на полу, ведь это были огромные часы из прихода Мура[1].

— Ты ошибаешься! — завопил дядюшка Урвар. — В этих часах нет кукушки!

— Как это нет кукушки? — возмутилась фрёкен. — А ну-ка взгляни наверх!

Под самым потолком на жерди сидели рядком настоящие кукушки.

— Что, я разве не права? Мне захотелось завести живых кукушек. Их у меня, кажется, тринадцать. И у каждой есть имя: Единичка, Двойка, Тройка, Четвёрка, Пятёрка, Шестёрка, Семёрка, Восьмёрка, Девятка, Десятка, Одиннадцатка, Двенадцатка и птенчик Клас-Йоран. Сейчас, похоже, куковала Семёрка.

— Вот как?! А что делает Клас-Йоран, ведь часы могут прокуковать в сутки всего двенадцать раз.

— А он помогает мне во всём понемногу, на кухне подаёт еду, например. А ещё когда кто-нибудь из моих кукушек хочет ненадолго уехать в отпуск, он садится на часы, если надо, и кукует. Теперь мне осталось показать тебе только кухню. Идём со мной.