Помоги проекту - поделись книгой:
ГЛАВА 16. ПЕРВОБЫТНЫЕ КОЧЕВЫЕ НАРОДЫ
В течение столетий, протекших между 6000 и 3000 лет до Р. X., не одни жители Месопотамии и долины Нила начали переходить к оседлому образу жизни. Повсюду, где только существовала возможность орошения и обеспеченное на круглый год пропитание, люди сменяли неизвестность и трудности, присущие охотничьему и кочевому образу жизни, на рутину, свойственную оседлому. Народ, известный под именем ассирийцев, основывал города на Верхнем Тигре; в долинах Малой Азии и на побережье и островах Средиземного моря существовали маленькие общины, создававшие свою культуру. По всей вероятности, подобное же развитие человеческой культуры происходило и в благоприятных но условиям областях Индии и Китая. В тех частях Европы, где имелись изобилующие рыбой озера, давно существовали маленькие поселения людей, живших в хижинах, построенных на сваях над водой; они занимались, кроме земледелия, рыбной ловлей и охотой. Но на более обширных равнинах Старого Света такие поселения были невозможны; страна была чересчур сурова: то покрыта слишком густым лесом, то слишком бесплодна, а климат слишком непостоянен, чтобы люди, снабженные лишь примитивными орудиями и малым опытом той эпохи, могли пустить корни.
Для оседлости в условиях первобытной цивилизации люди нуждались в постоянном снабжении извне водой, тепле и солнечном свете. Там, где эти потребности не удовлетворялись, человек мог жить только как странник, как охотник, преследовавший свою дичь, или как пастух, переходивший с места на место в поисках пастбища в зависимости от времени года, но не как оседлый земледелец. Переход от охоты к скотоводству должен был происходить очень постепенно. От преследования стад дикого рогатого скота или (в Азии) диких лошадей, люди могли перейти к мысли о превращении их в свою собственность, научиться загонять их в долины, бороться ради них с волками, дикими собаками и другими хищными зверями. Итак, в то время, как первобытные цивилизации земледельцев вырастали главным образом в долинах больших рек, кочевая жизнь, жизнь в непрерывном движении то туда, то сюда, с зимних пастбищ на летние, развивалась своим чередом. Кочевые народы были, в общем, выносливее земледельцев, они были также менее плодовиты и многочисленны, не имели постоянных храмов и высоко организованного жречества, у них было меньше украшений, но читатель не должен предполагать на этом основании, что их образ жизни стоял на менее высоком уровне развития. Во многих отношениях эта привольная жизнь была полнее жизни земледельца. Личность проявлялась более самостоятельной, меньше походила на единицу в толпе. Вождь имел большее значение, знахарь же, пожалуй, меньшее.
Передвигаясь на большие расстояния, кочевник полнее знакомился с жизнью. Он соприкасался с границами того или иного оседлого государства. Он привыкал к виду незнакомых лиц, Он должен был строить планы и договариваться относительно пастбищ с соперничавшими племенами. О минералах он знал больше, чем люди, сидевшие на пахотных землях, ибо ему приходилось пробираться через горные перевалы и скалистые места. Он должен был быть лучшим металлургом. Возможно, что бронза и плавка железа были открытиями кочевника. Некоторые предметы древнейшей утвари, сделанные из добытого из руды железа, были найдены в Центральной Европе вдали от очагов ранних культур.
Со своей стороны, оседлые народы имели ткани и глиняную посуду и изготовляли много соблазнительных предметов. С того момента, как люди разделились окончательно на эти две ветви, земледельцев и кочевников, между ними неизбежно должно было возникнуть некоторое общение в виде грабежей или торговли. Особенно в Шумере, окруженном со всех сторон пустынями и пастбищами, должна была считаться обычным явлением близость к возделанным полям стоянок кочевников, торговавших, совершавших кражи, а может быть, и занимавшихся изготовлением различной домашней утвари, подобно современным цыганам (однако кур они красть не могли, ибо домашняя птица — по происхождению птица индийских джунглей — была приручена человеком не ранее как за 1000 лет до Р. X.). Кочевники привозили с собой драгоценные камни, изделия из металла и кожи, а если были охотниками — шкуры. Взамен они получали глиняную посуду и бусы, стекло, одежды и тому подобные изделия.
В те далекие дни первых культур в Шумере и раннем Египте существовали три области и три разновидности кочевых и полуоседлых народов. В глубине европейских лесов жили белокурые северные народы, охотники и пастухи, в то время игравшие очень незначительную роль. Первобытная цивилизация весьма мало знает о них до 1500 г. до Р. X. Далеко в степях Восточной Азии различные монгольские племена — гуннские народы — приручали лошадь, в это же время у них устанавливался обычай увеличивать расстояние, смотря по времени года, между своими летними и зимними стоянками. Возможно, что северные и гуннские племена были все еще отделены друг от друга болотами России и обширным Каспийским морем того времени, ибо значительная часть России была покрыта тогда болотами и озерами. В пустынях Сирии и Аравии, становившихся все более бесплодными, племена темно-белых или смуглокожих людей, племена семитские, перегоняли с пастбища на пастбище стада овец, коз и ослов. Эти-то семитские пастухи и некоторые с более ярко выраженным негроидным типом племена из Южной Персии, эламиты, были первыми кочевниками, пришедшими в тесное соприкосновение с древними цивилизациями. Они являлись в качестве торговцев или устраивали набеги. В конце концов, среди них появились вожди, одаренные смелым воображением, и они превратились в завоевателей.
Около 2750 г. до Р. X. великий вождь семитов, Саргон, покорил Шумер и сделался владыкой всего мира от Персидского залива до Средиземного моря. Это был неграмотный варвар, и его народ, аккадцы, научился шумерскому письму и принял шумерский язык как государственный. Государство, которое он основал, погибло после двух столетий существования, и, вслед за одним из нашествий эламитов, новое семитское племя, амориты, постепенно утвердило свою власть над шумерами. Они устроили себе столицу в маленьком городке в верховье реки, Вавилоне, и эпоха их владычества получила в истории название Первого Вавилонского царства. Оно значительно увеличилось при великом царе по имени Хаммурапи (около 2100 г. до Р. X.), который оставил первый известный в истории сборник законов.
Хотя узкая долина Нила менее открыта для вторжения кочевников, чем Месопотамия, все же во времена Хаммурапи произошло победоносное нашествие семитов на Египет, после которого на трон была возведена династия фараонов Гиксосов, или «пастушеских» царей, продержавшаяся несколько столетий. Эти семитские завоеватели так и не ассимилировались с египтянами. На них всегда смотрели враждебно, как на чужестранцев и варваров, и они были, в конце концов, изгнаны народным восстанием около 1600 г. до Р. X.
Но в Шумере семиты осели прочно, обе расы слились, и Вавилонское царство сделалось семитским по языку и характеру.
ГЛАВА 17. ПЕРВЫЕ НАРОДЫ-МОРЕПЛАВАТЕЛИ
Первые лодки и суда вошли в употребление, вероятно, около двадцати пяти или тридцати тысяч лет тому назад. Человек, по всей вероятности, уже пытался плавать по воде на бревне или надутой воздухом шкуре не позднее начала неолитической эры. В Египте и Шумере, судя по первым имеющимся у нас об этих странах сведениям, пользовались плетеными лодками, покрытыми кожей и законопаченными. Такие лодки и до сих пор там в ходу. Они употребляются также до сегодняшнего дня в Ирландии, Уэльсе и на Аляске. Даже переправа через Берингов пролив постоянно совершается на лодках из тюленьей кожи. Как только улучшились орудия, появилось в качестве лодки выдолбленное бревно. Постройка судов естественно последовала за постройкой лодок.
Быть может, легенда о Ноевом ковчеге хранит воспоминание о каком-нибудь раннем достижении в деле сооружения судов, точно так же, как предание о потопе, так широко распространенное среди всех народов мира, является, быть может, отзвуком затопления средиземноморского бассейна.
По Красному морю уже плавали суда задолго до постройки пирамид, а на Средиземном море и в Персидском заливе они появились к 7000 г. до Р. X. Это были большею частью рыбачьи лодки, но некоторые уже принадлежали купцам и морским разбойникам. Ибо, зная человечество, как знаем его мы, можно смело предположить, что первые мореплаватели грабили, где могли, и торговали, где приходилось это делать.
Моря, по которым отважились плавать эти первые суда, были морями внутренними, где ветер дул лишь временами, и часто на долгий ряд дней воцарялось мертвое спокойствие, поэтому парусные суда продолжали сохранять лишь второстепенное значение. Только за последние 400 лет появились хорошо оснащенные океанские парусные суда. Суда древнего мира принадлежали главным образом к типу гребных судов, которые держались у берегов и входили в гавань при первом признаке дурной погоды. Когда суда выросли в большие галеры, они вызвали необходимость держать в качестве галерных рабов военнопленных.
Мы уже останавливались на появлении семитских народов, бродячих кочевников, в области Сирии и Аравии, а так же и на том, как они завоевали Шумер и основали сначала Аккадское, а затем первое Вавилонское царство. На западе те же семитские народы устремились к морю. Они основали ряд приморских городов вдоль восточного побережья Средиземного моря, из которых главными были Тир и Сидон, а во время царствования в Вавилоне Хаммурапи они распространились в качестве торговцев, путешественников и колонизаторов по средиземноморскому бассейну. Эти семиты-моряки назывались финикийцами. Они в большом количестве осели в Испании, оттеснив назад население древних иберийцев-басков; они снаряжали береговые экспедиции через Гибралтарский пролив и основывали колонии на северном берегу Африки. О Карфагене, одном из таких финикийских городов, нам придется много говорить впоследствии.
Но финикияне были не первым народом, имевшим галеры в Средиземном море. На островах и берегах этого моря существовал уже ряд городов, жители которых принадлежали, по-видимому, к расе, родственной по крови и языку баскам на западе и берберам и египтянам — на юге, это были так называемые эгейские народы. Эти народы не следует смешивать с греками, которые гораздо позднее выступают на арену истории. Они были предшественниками греков, но имели города в Греции и в Малой Азии, как, например, Микены и Трою, и обладали огромными и великолепными поселениями в Кноссе на Крите.
Только в половине прошлого столетия археологам, занимавшимся раскопками, удалось выяснить границы распространения и степень цивилизации этих эгейских народов. В Кноссе были произведены весьма тщательные раскопки; к счастью, на его месте не было основано впоследствии ни одного города, достаточно большого, чтобы уничтожить его развалины, и он, таким образом, может служить нашим главным источником сведений об этих одно время почти забытых культурах. История Кносса уходит так же далеко вглубь времен, как и история Египта. Около 4000 лет до Р. X. обе страны вели между собой оживленную морскую торговлю. Около 2500 г. до Р. X., т. е. между временем царствования Саргона I и Хаммурапи, критская цивилизация находилась в зените своего расцвета.
Кносс был не столько городом, сколько огромным дворцом критского монарха и его слуг; он даже не был укреплен; его укрепили лишь позднее, когда усилились финикийцы, и в море появились с севера новые, более сильные и грозные пираты — греки.
Эгейский монарх назывался миносом, так же, как египетский — фараоном; он жил в великолепном дворце, снабженном водопроводом, ваннами и прочими удобствами, подобных которым мы не находим ни в одном из зданий древности. Там он устраивал пышные празднества и зрелища. Там, между прочим, происходили бои быков, удивительно напоминающие бой быков, сохранившийся до сих пор в Испании; сходство простирается даже на костюмы бойцов. Во дворце устраивались также и гимнастические состязания. Одежды женщин удивительно напоминали по характеру современные платья. Они носили корсеты и платья со сборками. Глиняная посуда этих критян, их ткацкие изделия, скульптура, живопись, мозаика, драгоценности, изделия из слоновой кости и металла бывали часто поразительно хороши. У них существовало письмо, которое до сих пор остается, однако, не расшифрованным.
Эта счастливая, радостная и культурная жизнь длилась несколько десятков веков. Около двух тысяч лет до Р. X. Кносс и Вавилон отличались обилием образованных и жизнерадостных людей, которые, по всей вероятности, вели очень приятную жизнь. У них были зрелища и религиозные празднества, были домашние рабы для личного ухода за ними и рабочие-рабы, приносившие им доход. Жизнь на Кноссе, залитом солнцем и опоясанном синим морем, могла почитаться безопасной, и порядок твердо установленным. В то время Египет, под властью своих полуварварских пастушеских царей, вероятно, считался страной упадка, и если кто-нибудь интересовался политикой, то, несомненно, мог заметить, как семитские племена, казалось, преуспевали повсюду: правили в Египте, господствовали в отдаленном Вавилоне, сооружали Ниневию на верховьях Тигра и доплывали на запад до Геркулесовых столпов (Гибралтарского пролива), основывая на этих далеких берегах свои колонии.
В Кноссе было, наверное, немало живых и любознательных умов, ибо позднее греки рассказывали легенды о некоем Дедале, искусном критском мастере, пытавшемся соорудить что-то вроде летательного аппарата, который, однако, потерпел крушение и упал в море.
Интересно отметить некоторые черты сходства и отличия между жизнью в Кноссе и нашей собственной. Для критского джентльмена около 2500 лет до Р. X. железо являлось редким металлом, который падал с неба и казался скорее интересным, чем полезным, ибо до тех пор было известно лишь метеоритное железо; люди еще не умели добывать его из руды. Сравните это с современным положением дел, в котором главную роль играет железо. Лошадь также показалась бы нашим критянам совершенно легендарным существом, чем-то вроде сверхосла, живущего в мрачных северных странах, далеко за Черным морем. Цивилизация ограничивалась для него преимущественно эгейской Грецией и Малой Азией, где лидийцы, карийцы и троянцы жили такой же жизнью и, вероятно, говорили на языке, подобном его собственному. Правда, в Испании и Северной Африке существовали еще поселения финикийцев, но это были слишком отдаленные страны для его воображения. Италия все еще оставалась безлюдной страной, покрытой лесами; смуглокожие этруски еще не перешли туда из Малой Азии. И вот однажды, быть может, этот критский джентльмен сошел вниз в гавань и увидел пленника, который привлек его внимание тем, что был очень белокур и имел голубые глаза. Быть может, наш критянин попытался даже заговорить с ним и получил ответ на непонятном языке. Это существо было привезено откуда-то из-за Черного моря и казалось совершенно темным дикарем, но в действительности это был представитель арийского племени, о расе и культуре которого нам скоро придется говорить, а странное тарабарское наречие, на котором он объяснялся, должно было впоследствии, дифференцировавшись, дать санскрит, персидский, греческий, латинский, немецкий, английский, русский и много других важнейших языков мира.
Таков был Кносс в эпоху своего процветания, образованный, предприимчивый, славный и счастливый. Около 1400 г. до Р. X. над его благосостоянием разразилось, быть может, совершенно внезапно, сильное бедствие. Дворец Миноса был разрушен, а развалины его так и остались навсегда невосстановленными и необитаемыми. Мы не знаем, как произошло это несчастье. Исследователи указывают на некоторые подробности, наводящие на мысль о беспорядочном грабеже и на следы огня. Кроме того, обнаружены следы разрушительного землетрясения. Быть может, одна природа разрушила Кносс, или же, быть может, греки закончили то, что начало землетрясение.
ГЛАВА 18. ЕГИПЕТ, ВАВИЛОН И АССИРИЯ
Египтяне никогда не подчинялись особенно охотно власти своих семитских пастушеских царей, и около 1600 г. до Р. X. сильное патриотическое движение изгнало этих чужестранцев. За этим последовала эпоха нового расцвета Египта, период, известный у египтологов под названием Нового царства. Египет, который не был тесно спаян до нашествия гиксосов, представлял собой теперь объединенную страну, а период порабощения и возмущения влил в египтян новый, полный воинственности дух. Фараоны, перейдя сами в наступление, превратились в завоевателей. У них появились теперь боевой конь и боевая колесница, которых ввели в Египте гиксо-сы. При Тутмосе III и Аменофисе III (Аменхотепе III) Египет распространил свое владычество в Азии до Евфрата.
Мы вступаем теперь в тысячелетие войн, ведшихся между некогда совершенно обособленными цивилизациями Месопотамии и Нила. Вначале успех был на стороне египтян. Великая династия, восемнадцатая, представителями которой были Тутмос III, два Аменофиса, III и IV, великая царица Хатшепсут, и девятнадцатая с Рамзесом II (в котором многие предполагают Моисеева фараона), правившим в течение 67 лет, подняли Египет на очень высокую ступень благосостояния. В промежутках для Египта наступали эпохи неудач, как, например, завоевание его сирийцами и, позднее, с юга — эфиопами. В Месопотамии властвовал Вавилон. Затем временно власть перешла к гетам и сирийцам из Дамаска. Одно время сирийцам удалось покорить Египет. Счастье ассирийцев в Ниневии сильно колебалось, иногда город оказывался в руках неприятеля, иногда же ассирийцы подчиняли себе Вавилон и нападали на Египет. Ограниченность места не позволяет нам останавливаться подробно на передвижениях армии египтян и различных семитских владык Малой Азии, Сирии и Месопотамии.
Теперь это были настоящие армии, снабженные большими отрядами боевых колесниц, ибо лошадь, все еще употребляемая только для войны и подвигов, распространилась к тому времени из Средней Азии и проникла в древние культуры.
Сквозь туман этих бесконечно далеких времен появляются и проходят великие завоеватели: Тушрата, царь Митанни, покоривший Ниневию, Тиглатпалассар I Ассирийский, завоевавший Вавилон. В конце концов Ассирия превратилась в величайшую военную державу того времени. Тиглатпалассар III завоевал Вавилон в 745 г. до Р. X. и основал, согласно исторической терминологии, Новое Ассирийское царство. Железо также успело уже проникнуть сюда, появившись с севера; хетты, предшественники армян, первые познакомились с ним и сообщили об его пользе ассирийцам, после чего ассирийский узурпатор Саргон II вооружил им свои войска. Ассирия сделалась первой державой, возвестившей миру доктрину крови и железа. Сын Саргона Сеннахериб повел войско к границам Египта и был разбит благодаря не столько военной силе, сколько чуме. Внук Сеннахе-риба, Ашурбанипал (известный также в истории под своим греческим именем Сарданапала), действительно завоевал Египет в 670 г. до Р. X., но Египет был тогда уже покорен эфиопами, и над ним царствовала эфиопская династия. Победа Сарданапала явилась для Египта просто заменой одного завоевателя другим.
Если бы мы имели ряд политических карт этого длинного исторического периода, длившегося десять веков, мы могли бы проследить за тем, как расширялся и сокращался Египет, подобно амебе под микроскопом; мы увидели бы эти различные семитские государства: вавилонян, ассирийцев, хеттов и сирийцев в непрестанном движении, то пожирающими, то снова изрыгающими друг друга. В западной части Малой Азии находились бы маленькие эгейские государства, как Лидия, столицей которой были Сарды, и Кария. Но после, приблизительно в 1200 г. до Р. X., на карте древнего мира появляется новая сеть имен с северо-востока и северо-запада. Это имена некоторых варварских племен, снабженных железным оружием, пользующихся колесницами, запряженными лошадьми. На северной границе они превращаются в истинное бедствие для эгейских и семитских государств. Эти варвары говорили на наречиях, которые, должно быть, раньше представляли из себя один язык — арийский.
С северо-востока, из-за Черного и Каспийского морей, надвигались мидяне и персы. В летописях того времени с ними нередко смешивают скифов и сарматов. С северо-востока или с северо-запада пришли армяне. С северо-запада, с морского водораздела, по Балканскому полуострову явились киммерийцы, фригийцы и эллинские племена, которых мы называем теперь греками. Эти арийцы, как западные, так и восточные, были грабителями и разбойниками, совершавшими набеги на города. Это были родственные и схожие между собой народы, грубые пастушеские племена, занимавшиеся набегами. На востоке они оставались всегда лишь пограничными разбойниками, но на западе они брали города и изгоняли цивилизованное эгейское население. Эгейские народы оказались настолько стесненными, что стали искать себе новых мест для поселений в странах, лежащих за пределами распространения арийцев. Некоторые из них пытались осесть в дельте Нила, но были оттеснены египтянами; некоторые, как, например, этруски, как кажется, отплыли из Малой Азии, чтобы основать государство в лесистой и пустынной Средней Италии; другие же построили себе города на юго-восточных берегах Средиземного моря и стали впоследствии тем народом, который известен в истории под именем филистимлян.
Об этих арийцах, так резко выступивших на арену античных цивилизаций, мы будем говорить полнее в следующей главе. Здесь мы просто отмечаем все эти передвижения и переселения в местностях, связанных с древней культурой, которые были вызваны волной постепенного беспрерывного движения вперед из северных лесов этих арийских варваров между 1600 и 600 гг. до Р. X.
В одной из следующих глав мы должны будем также коснуться истории маленького семитского племени, евреев, жившего на холмах за финикийским и филистимлянским берегом и начавшего приобретать значение в мире к концу этого периода. Они создали литературу, сыгравшую очень значительную роль в последующей истории человечества, — ряд книг: истории, поэмы, книги мудрости и пророчеств — иудейскую Библию!
В Месопотамии и Египте нашествие арийцев не вызвало существенных перемен раньше 600 г. до Р. X. Бегство эгейцев перед греками и даже разрушение Кносса должны были показаться еще очень отдаленной грозой как жителям Вавилона, так и египтянам. Династии появлялись и исчезали в этих государствах, колыбелях цивилизации, но общий характер человеческой жизни оставался все тот же, с медленно, век за веком возрастающей склонностью к утонченности и сложности. В Египте к существовавшим уже памятникам более древних времен — пирамиды к тому времени насчитывали уже три тысячи лет и осматривались посетителями совершенно так же, как теперь — были прибавлены новые прекрасные сооружения, особенно во время семнадцатой и девятнадцатой династий. Великолепные храмы Карнака и Луксора относятся к этому периоду. Все главные памятники Ниневии, огромные храмы, крылатые быки с человеческими головами, рельефные изображения царей, колесниц и охоты на львов были созданы в эти столетия между 1600 и 600 гг. до Р. X. К этому же времени главным образом относится и расцвет великолепия Вавилона.
Народные предания, деловые отчеты, сказки, стихотворения и частная корреспонденция как Месопотамии, так и Египта дошли до нас в изобилии. Мы знаем, что жизнь состоятельных и влиятельных людей в таких городах, как Вавилон и египетские Фивы, была уже почти столь же утонченной и роскошной, как и жизнь богатых и веселящихся людей нашего времени. Такие люди вели размеренную и церемонную жизнь в роскошных и роскошно обставленных и украшенных домах, носили богато украшенные одежды и изящные драгоценности. Они устраивали пиры и празднества, развлекались музыкой и танцами, обслуживались образцово вышколенными слугами, пользовались врачами и дантистами. Они не путешествовали слишком много и слишком далеко, но прогулки в лодках являлись обычным летним развлечением как на Ниле, так и на Евфрате. Вьючным животным был осел, лошадь все еще употреблялась лишь для военных колесниц во время торжественных церемоний. Мул продолжал оставаться новинкой, а верблюд хотя и был известен в Месопотамии, но все еще не появлялся в Египте. Железной утвари было мало, преобладающими металлами оставались медь и бронза. Тонкое полотно и бумажные ткани были распространены так же широко, как и шерстяные, но шелка люди не знали. Стекло было известно, и его умели отлично окрашивать, однако стеклянные вещи делались обыкновенно лишь очень небольших размеров. Чистого стекла не существовало, и оптическое употребление его было неизвестно. Люди имели золотые пломбы в зубах, но не носили еще очков на носу.
Странный контраст между жизнью старых Фив или Вавилона и жизнью современной представляло отсутствие чеканной монеты. Большая часть торговли все еще совершалась путем обмена, Вавилон в финансовом отношении далеко опередил Египет. Для обмена употреблялись золото и серебро, сохранявшиеся в слитках; однако и до начала чеканки монет существовали своего рода банкиры, которые отпечатывали свои имена и вес слитков на кусках драгоценного металла. Торговец или путешественник возил с собой драгоценные камни, которые он продавал для покрытия своих расходов. Большинство слуг и рабочих были рабами, труды которых оплачивались не деньгами, а натурой. С появлением денег рабство стало приходить в упадок.
Современный посетитель этих царственных городов не нашел бы там двух очень существенных предметов питания: в них не было ни кур, ни яиц. Французский повар обрел бы мало радостей в Вавилоне. Эти продукты появились откуда-то с востока приблизительно во время последнего Ассирийского царства.
Религия, как и все остальное, сделалась значительно утонченнее; так, например, человеческие жертвоприношения уже давно исчезли, место людей заступили животные или фигуры из теста. Но финикияне и в особенности граждане Карфагена, их самого большого поселения в Африке, впоследствии обвинялись в заклании человеческих существ. В прежние дни, когда умирал какой-нибудь великий вождь, на его могиле обычно приносили в жертву его жен и рабов и переламывали тут же копье и лук, чтобы ему не пришлось вступить в одиночестве и безоружному в мир духов. В Египте от этого жестокого обычая сохранилось трогательное обыкновение хоронить вместе с покойником маленькие модели его дома, лавки, слуг и скота, модели, дающие нам теперь живейшее представление о спокойной и культурной жизни этих древних народов 3000 и более лет тому назад.
Таков был древний мир до прихода арийцев из северных лесов и равнин. В Индии и Китае происходило параллельное развитие. В обширных долинах обеих этих стран вырастали города-государства смуглолицых людей, но в Индии они, по-видимому, не так быстро выдвигались или сливались, как города-государства Месопотамии или Египта. Они стояли ближе к уровню развития древнего Шумера или майянской цивилизации в Америке. Китайским ученым до сих пор еще приходится модернизировать историю своей страны и очищать ее от множества легендарных фактов. По всей вероятности, Китай в то время опережал Индию. Одновременно с семнадцатой династией в Египте в Китае правила династия Шан; это были жрецы-императоры, возвышавшиеся над разрозненными, подчиненными им царьками. Главная обязанность этих первых императоров заключалась в совершении обрядов жертвоприношения в известные времена года. До сих пор сохранились великолепные бронзовые сосуды времени Шан, их красота и работа убеждают нас в том, что созданию их предшествовало много веков цивилизации.
ГЛАВА 19. ПЕРВОБЫТНЫЕ АРИЙЦЫ
4000 лет тому назад, т. е. приблизительно около 2000 г. до Р. X., Центральная и Юго-Восточная Европа и Центральная Азия были, вероятно, теплее, влажнее и лесистее, чем теперь. В этих областях кочевали группы племен, в большинстве принадлежавших к белокурой и голубоглазой северной расе, настолько близкие по родству, что язык их от Рейна до Каспийского моря можно считать общим, лишь разделенным на отдельные наречия. Возможно, что в то время они еще не были очень многочисленны, и о существовании их вряд ли подозревали вавилоняне, которым Хаммурапи давал первые законы, и древний и культурный Египет, впервые вкушавший в те дни горечь чужеземного завоевания.
Этим северным людям предназначалось действительно сыграть выдающуюся роль в мировой истории. Это были жители пастбищ и тесных прогалин. Вначале у них не было лошадей, но зато был рогатый скот; при передвижениях они ставили свои палатки и остальную утварь на грубые телеги, запряженные быками, а на стоянках сооружали себе, должно быть, хижины из веток и глины. Они сжигали своих покойников, чем-нибудь отличившихся при жизни, вместо того, чтобы торжественно хоронить их, как делали это смуглокожие народы. Пепел своих великих вождей они собирали в урны и устраивали вокруг них большой круглый вал. Эти насыпи и есть те круглые курганы, которые встречаются во всей Северной Европе. Смуглые народы, их предшественники, не сжигали покойников, а хоронили их в сидячем положении в продолговатых насыпях — «длинных курганах».
Арийцы выращивали пшеницу, вспахивая землю при помощи быков, но не оседали при этом у своей пашни, а, собрав жатву, двигались дальше. У них имелась в обиходе бронза, а около 1500 г. до Р. X. появилось и железо. Быть может, они-то и открыли плавку его; приблизительно в то же время они познакомились с лошадью, которую вначале употребляли лишь для перевозки тяжестей. Их общественная жизнь не сосредоточивалась вокруг храма, как у более оседлых народов побережья Средиземного моря, их главари были больше вождями, чем жрецами. Их общественный строй носил скорее характер аристократический, чем теократический или монархический. Уже на очень ранней ступени среди них выделялись некоторые семьи как правящие и благородные.
Они были очень музыкальны и оживляли свои странствия пирами, на которых много пили, и где особые лица, так называемые барды, пели и рассказывали легенды. Письменности у них не существовало до тех пор, пока они не пришли в соприкосновение с цивилизацией, и сказания этих бардов составляли их живую литературу. Это использование размеренной речи в качестве развлечения много способствовало превращению ее в прекрасный, глубоко выразительный инструмент, и этому, должно быть, несомненно, отчасти приписано последующее преобладание языков, происшедших от арийского корня. Каждый арийский народ имел свою историю, кристаллизовавшуюся в сказаниях бардов, эпосе, сагах и ведах, как они различно назывались.
Общественная жизнь этих народов сосредоточивалась около хозяйств их вождей. Жилище вождя на местах, где они временно оседали, было часто очень обширным деревянным строением. Кроме того, у них были, несомненно, хижины для пастухов и отдаленные фермы, но для большинства арийцев этот дом являлся общим центром: все собирались там, чтобы пировать и слушать бардов или принимать участие в спорах и играх. Это жилище окружали навесы для коров. Вождь, его жена и прочие домочадцы спали на возвышении или на верхней галерее, простые же люди укладывались где попало, как это постоянно делается до сих пор в индусских хозяйствах. За исключением оружия, украшений и т. п. личных принадлежностей, в племени существовало имущество, на которое распространялся некоторый вид патриархального коммунизма. Вождь владел рогатым скотом и пастбищами, но должен был использовать их в интересах общины; леса и реки были общим достоянием.
Таков был образ жизни народа, усиливавшегося и размножавшегося на огромных пространствах Центральной Европы и западной Центральной Азии во время роста великих месопотамской и нильской цивилизаций, который мы застаем во втором тысячелетии до Р. X. повсеместно вытесняющим гелиолитические народы. Арийцы начали проникать во Францию, Британию и Испанию. Они продвигались к западу двумя волнами. Первые из этих народов, добравшиеся до Британии и Ирландии, были вооружены бронзовым оружием. Они вытеснили или покорили население, соорудившее огромные каменные памятники в Карнаке (Бретань), в Стоунхендже и Авбери (Англия). Они достигли также Ирландии. Эти люди называются гоиделическими кельтами. Вторая волна очень родственных им народов, быть может, смешанных с другими расовыми элементами, принесла с собой в Великобританию железо и известна под именем британских кельтов. От них ведет начало язык валлийцев.
Родственные кельтам народы устремились к югу Испании и пришли в соприкосновение не только с гелиолитическим народом басков, который занимал еще страну, но и с семитскими финикийскими колониями на морском берегу. Ряд племен, также находящихся в тесном родстве с ними, италийцы, прокладывали себе путь по все еще необитаемому и лесистому итальянскому полуострову. Они не всегда побеждали. В восьмом веке до Р. X. Рим появляется в истории в качестве торгового города на Тибре, населенного арийскими латинами, но находящегося под властью этрусских вельмож и царей.
На противоположной границе пространства, занятого арийцами, происходило подобное же передвижение к югу принадлежавших к этой расе племен. Арийские народы, говорившие на санскритском языке, спустились вниз через западные проходы в Северную Индию задолго до 1000 г. до Р. X. Там они вступили в контакт с первобытной дравидской цивилизацией смуглокожих и многому научились от нее. Другие арийские племена, по-видимому, распространились по горным массивам Центральной Азии далеко к востоку от теперешней границы расселения этих народов. В Восточном Туркестане до сих пор существуют остатки белокурых, голубоглазых северных племен, но теперь они говорят на монгольских языках.
Между Черным и Каспийским морями древние хетты были поглощены и арианизированы армянами за 1000 лет до Р. X., а ассирийцы и вавилоняне уже познакомились к тому времени на северо-восточных границах с новыми и грозными воинственными варварами, среди которых выделялись племена скифов, мидян и персов.
Однако первый тяжелый удар в сердце цивилизации древнего мира был нанесен арийскими племенами с Балканского полуострова. Эти племена начали двигаться к югу и расселяться в Малой Азии уже за много веков до 1000 г. до Р. X. Первой появилась группа племен, из которых самыми выдающимися были фригийцы, а затем последовательно эолийские, ионические и дорические греки. Около 1000 г. до Р. X. они смели всю древнюю эгейскую цивилизацию как на материке Греции, так и на большинстве греческих островов; города Микены и Тиринф были разрушены до основания, а Кносс почти забыт. Греки были знакомы с мореплаванием еще до 1000 г. до Р. X.; они осели на Крите и Родосе и стали основывать колонии в Сицилии и на юге Италии по образцу финикийских торговых факторий, разбросанных вдоль берегов Средиземного моря.
Итак, в то время, как Тиглатпалассар III, Саргон II и Сарданапал правили в Ассирии и сражались с Вавилоном, Сирией и Египтом, арийские народы перенимали древнюю культуру и применяли ее для собственных нужд в Италии, Греции и Северной Персии.
Предметом истории от IX века до Р. X. на протяжении шести последующих веков является повествование о том, как эти арийские народы становились все могущественнее и предприимчивее и как, в конце концов, они покорили весь старый мир, семитский, эгейский и египетский. С внешней стороны арийские народы были полными победителями, но борьба между арийской, семитской и египетской идеологиями и методами длилась еще долго после того, как власть перешла в руки арийцев. Это воистину борьба, которая проходит через всю остальную историю и, в некотором отношении, все еще продолжается в наше время.
ГЛАВА 20. ПОСЛЕДНЕЕ ВАВИЛОНСКОЕ ЦАРСТВО И ИМПЕРИЯ ДАРИЯ ПЕРВОГО
Мы уже говорили о том, как Ассирия превратилась при Тиглатпалассаре III и узурпаторе Саргоне II в великую военную державу. Имя Саргон не было настоящим именем этого человека; он принял его, чтобы польстить завоеванным вавилонянам, напоминая им о древнем основателе аккадийского владычества Саргоне I, жившем за две тысячи лет до него. Вавилон, хотя и покоренный, был более населенным и значительным городом, чем Ниневия; с его великим божеством Ваал-Мардуком, его купцами и жрецами следовало обращаться почтительно. В Месопотамии в VIII веке до Р. X. мы уже далеко оставили позади те варварские дни, когда завоевание города было равносильно разграблению и избиению жителей. Завоеватели старались успокоить завоеванных и снискать их расположение. Новое ассирийское царство держалось еще полтора века после Саргона и, как мы уже указывали, при Ашурбанипале (Сарданапале) покорило, наконец, Нижний Египет.
Но могущество и единство Ассирии быстро пришло в упадок. Египет мощным усилием сбросил чужестранцев во время фараона Псамметиха I и при Нехо II начал завоевательную войну в Сирии. В это время Ассирия сражалась с более близким врагом и могла оказать египтянам лишь слабое сопротивление. Семитский народ из Юго-Восточной Месопотамии, халдеи, объединился против Ниневии с арийскими мидянами и персами с северо-запада и в 606 г. до Р. X. — ибо теперь мы приближаемся к точной хронологии — взял этот город.
Произошло разделение Ассирийского царства. На севере основали свое царство мидяне под властью Киаксара; оно включало Ниневию, и столицей его была Экбатана. К востоку оно простиралось до границ Индии. К югу от него внутри большой дуги находилось новое халдейское царство, известное под названием Второго Вавилонского царства, которое достигло очень высокой степени благосостояния и богатства в правление Навуходоносора Великого. Наступали последние дни величия Вавилона, дни наибольшего его могущества. Некоторое время оба царства сохраняли мирные отношения, и дочь Навуходоносора вышла замуж за Киаксара.
В это время Нехо II продолжал одерживать свои легкие победы в Сирии. Он разбил и умертвил в битве при Ме-гидо в 608 г. до Р. X. Иосию, царя Иудеи, маленькой страны, о которой нам вскоре придется говорить подробнее, и устремился к Евфрату, но там он нашел, вместо пришедшей в упадок Ниневии, возрождающийся Вавилон. Халдейцы оказали египтянам очень энергичное сопротивление. Нехо был разбит и прогнан обратно в Египет, а граница Вавилона продвинулась дальше до старинных пределов Египта.
От 606 до 539 г. до Р. X. благоденствие Вавилонского царства было прочно. Оно длилось лишь до тех пор, покуда оно поддерживало мирные отношения с более суровым и сильным царством мидян на севере. И в течение этих 67 лет в древнем городе не только кипела жизнь, но и процветала наука.
Даже при ассирийских монархах, а особенно при Сарда-напале, Вавилон являлся ареной оживленной умственной деятельности. Сарданапал, несмотря на свое ассирийское происхождение, совершенно вавилонизировался. Он собрал библиотеку, библиотеку не из бумаги, а из глиняных таблиц, которые употреблялись в Месопотамии с древнейших шумерских времен. Его коллекция была найдена при раскопках и представляет, пожалуй, самое ценное собрание исторического материала в мире. Последний представитель халдейской линии вавилонских монархов, Набонид, обладал еще более тонким литературным вкусом. Он поощрял изучение истории страны, и как только его ученым удавалось установить какую-нибудь дату, относящуюся к Саргону I, он тотчас же увековечивал ее надписями. Но в государстве его начинали появляться признаки несогласия, и он, стремясь централизовать его, перенес известное количество местных богов в Вавилон. Это средство было в позднейшие времена с большим успехом применено римлянами, но в Вавилоне оно вызвало ревность могущественных жрецов Ваал-Мардука, верховного божества вавилонян. Жрецы стали подумывать о том, чтобы подыскать Набониду преемника, и нашли такового в лице Кира Персидского, правителя соседнего царства мидян. Кир к тому времени успел уже прославиться победой над Крезом, богатым царем Лидии на востоке Малой Азии. Он подошел к Вавилону, под стенами которого произошло сражение, и ворота города открылись ему (538 г. до Р. X.). Его войска вступили в город без боя. Наследник Набонида Бель-Зацар (Валтасар) пировал, рассказывает Библия, когда появилась огненная рука, начертавшая на стене эти таинственные слова: «Мене, текел, фарес».
Эта надпись была истолкована пророком Даниилом, которому Бель-Зацар приказал разъяснить загадку, следующим образом: «Бог отметил твое царство и закончил его; ты взвешен на весах и найден слишком легким, и твое царство передается мидянам и персам». Быть может, жрецы Ваал-Мардука кое-что знали об этой надписи на стене.
Бель-Зацар был убит в ту же ночь, говорит Библия, Набонид взят в плен, а занятое города произошло так спокойно, что службы Ваал-Мардуку продолжались без перерыва. Так произошло соединение Индийского и Вавилонского царств. Камбиз, сын Кира, покорил Египет. Он сошел с ума, был случайно убит, и вскоре его место занял Дарий Индийский, Дарий I, сын Гистаспа, одного из главных советников Кира.
Персидское царство Дария I, первое из новых арийских царств, основанное на обломках старой цивилизации, было самой большой державой, какую когда-либо видел мир. Оно включало всю Малую Азию и Сирию, все старое Ассирийское и Вавилонское царство, Египет, Кавказ, и области Каспийского моря, Индию и Персию и простиралось до Инда. Существование такого государства стало возможным только благодаря тому, что теперь уже были распространены лошади, конница, колесницы и проложены дороги. До того времени осел, бык и верблюд для пустыни представляли собой самые быстрые способы передвижения. Для того, чтобы управлять своим новым царством, персидские владыки проложили обширную сеть дорог, и почтовые лошади были всегда наготове для царского посланца или путешественника с официальным пропуском. Чеканная монета начинала входить в употребление, что значительно облегчало торговлю и сношения. Но не Вавилон был столицей этого обширного царства. Жрецы Ваал-Мардука своим предательством ничего не выиграли. В дальнейшем Вавилон, хотя и оставался значительным городом, но все же приходил понемногу в упадок, и великими центрами новой державы сделались Персеполис, Сузы и Экбатана. Столицей были Сузы. Ниневия была уже заброшена и превращалась в развалины.
ГЛАВА 21. ПЕРВОНАЧАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ИУДЕЕВ
Теперь мы можем остановиться на евреях, семитском народе, замечательном не столько своей ролью в древности, сколько влиянием на дальнейшую историю мира. Они осели в Иудее задолго до 1000 г. до Р. X., и их столицей после этого сделался Иерусалим. Их история переплетается с историей больших царств, окружавших их, — Египта на юге и сменявшихся царств Сирии, Ассирии и Вавилона на севере. Страна их лежала на большой дороге, ведшей из этих государств в Египет.
Своим значением в мире они обязаны созданию письменной литературы, мировой истории, сборника законов, хроник, псалмов, книг мудрости, стихотворений, легенд и политических суждений, которые составили в общем то, что христиане называют Ветхим Заветом, еврейскую Библию. Эта литература появляется в истории в IV или V веке до Р. X.
По всей вероятности, эти произведения были впервые собраны вместе в Вавилоне. Мы уже говорили о том, что фараон Нехо II напал на ассирийское царство в то время, когда Ассирия боролась за существование против мидян, персов и халдеев. Иосия, царь Иудеи, оказал ему сопротивление и был разбит и умерщевлен при Мегидо (608 до Р. X.). Иудея сделалась данницей Египта, и, когда Навуходоносор Великий, новый халдейский царь в Вавилоне, отогнал Нехо обратно в Египет, он сделал попытку подчинить себе и Иудею, сажая на трон в Иерусалиме своих ставленников. Опыт не удался, народ перебил вавилонских чиновников, и Навуходоносор решил сломить окончательно это маленькое государство, которое давно подстрекало Египет против северной державы. Иерусалим был разграблен и сожжен, а оставшийся народ уведен в плен в Вавилон.
Там он и оставался до тех пор, пока Кир не взял Вавилон (538 г. до Р. X.). Он собрал евреев и отослал их обратно, чтобы они восстановили свою страну и возвели снова стены и храм Иерусалима.
До этого времени иудеи, по-видимому, не были особенно цивилизованным и спаянным народом. Вероятно, лишь немногие из них умели читать и писать. В их собственной истории ни разу не встречается указаний на то, чтобы читались хотя бы самые ранние книги Библии, первое упоминание о книге мы находим во времена Иосии. Вавилонское пленение цивилизовало и объединило иудеев. Они вернулись хорошо знакомыми со своей литературой, глубоко сознательным и понимающим политику народом.
Их Библия в то время, как кажется, состояла только из Пятикнижия, т. е. первых пяти книг Ветхого Завета, в том виде, как мы их знаем. Вдобавок в качестве отдельных книг у них было много других произведений, как, например: хроники, псалмы и изречения, которые с тех пор слились с Пятикнижием и составили современную еврейскую Библию.
Рассказы о сотворении мира, об Адаме и Еве, о потопе, которыми начинается Библия, развиваются строго параллельно с соответственно существовавшими в Вавилоне легендами; они, по-видимому, принадлежали к верованиям, общим для всех семитских народов. Шумеры и вавилоняне имеют предания, аналогичные истории Моисея и Самсона. Но, начиная с истории Авраама, мы имеем нечто, составляющее исключительную принадлежность иудейского народа.
Авраам мог жить во времена Хаммурапи в Вавилоне. Это был патриархальный семит-кочевник. Читатель должен обратиться к Книге Бытия, чтобы ознакомиться с историей его странствований, с историей его сыновей и внуков и с тем, как они сделались пленниками в египетской стране. Он странствовал по земле Ханаанской, и бог Авраама, говорит библейская история, обещал эту обетованную страну цветущих городов ему и его детям. После долгого пребывания в Египте и пятидесяти лет странствий по пустыне под предводительством Моисея, потомство Авраама, выросшее в разделенный на двенадцать колен народ, завладело страной Ханаанской от Аравийской пустыни на восток. Это могло произойти в промежуток между 1600 и 1300 г. до Р. X. У нас не сохранилось никаких египетских записей того времени ни о Моисее, ни о Ханаане, которые могли бы вывести историка из затруднения. Но евреям, во всяком случае, не удалось завоевать ничего, кроме холмистых окраин земли обетованной. Берег был теперь в руках не хананеян, а новых пришельцев, эгейских народов, филистимлян, и их города Газа, Гат, Ад од, Аскалон и Иоппия (Яффа) успешно отражали нападения иудеев. В течение многих поколений потомство Авраама оставалось незаметным народом, населявшим холмистые окраины страны, занятым постоянной распрей с филистимянами и родственными им племенами: моавитянами, мадианитянами и т. п. Читатель найдет в Книге Судей воспоминание об их борьбе, о бедствиях в течение этого периода, ибо это произведение в основном является чистосердечным повествованием о бедствиях и ошибках.
Большую часть этого периода иудеи управлялись, поскольку у них вообще не было правительства, священниками-судьями, избираемыми старейшими из народа, но, в конце концов, к 1000 г. до Р. X., они избрали себе царя Саула, который должен был вести их в битву. Но предводительство Саула не являлось большим улучшением по сравнению с предводительством судей; он погиб под фадом филистимлянских стрел в битве при горе Гелвуе, и его вооружение было перенесено в храм Венеры Филистимлянской, а тело прибито к стене Вифсавии.
Его преемник Давид был более счастливым и более искусным политиком. С Давидом начался единственный период благосостояния, какой когда-либо знали евреи. Оно основывалось на тесном союзе с финикийским городом Тиром, царь которого Хирам, был, по-видимому, человеком большого ума и предприимчивости. Он хотел обеспечить себе торговый путь к Красному морю через холмистую страну евреев.
Обычно финикийская торговля направлялась к Красному морю через Египет, но в то время последний находился в состоянии глубокой разрухи; для финикийской торговли могли возникнуть другие препятствия в этом направлении, и Хирам стремился какой угодно ценой установить близкие отношения с Давидом и его сыном и преемником Соломоном. Под покровительством Хирама были возведены стены, дворец и храм Иерусалима, но зато Хирам, в свою очередь, строил и спускал в Красное море корабли. Через Иерусалим на север и юг шла очень значительная торговля. И Соломон достиг благосостояния и пышности, небывалых в истории его народа, он даже получил в жены дочь фараона.
Но необходимо сохранять в уме представление о соотношениях вещей. В самом расцвете своей славы Соломон был все же только маленьким зависимым царьком в маленьком городе. Его могущество было так непрочно, что приблизительно через пять лет после его смерти Шишак, первый фараон двадцать второй династии, взял Иерусалим и разграбил большую часть его ценностей. Повествование о пышности Соломона, которое содержат Книги Царств и Чисел, у многих критиков вызывает сомнения. Последние утверждают, что оно было дополнено и преувеличено патриотическим тщеславием позднейших писателей.
Но и библейский рассказ при внимательном изучении окажется далеко не таким ошеломляющим, как при первом чтении. Храм Соломона, если воспроизвести его размеры, поместился бы в маленькой пригородной церкви; тысяча четыреста колесниц Соломона перестают производить на нас впечатление, когда мы узнаем из ассирийского памятника, что его преемник Ахав послал две тысячи их в ассирийскую армию. Из библейского рассказа также совершенно ясно вытекает, что Соломон из тщеславия поддерживал такую роскошь и обременял свой народ налогами и работой. После его смерти северная часть его царства откололась от Иерусалима и превратилась в независимое царство Израильское. Иерусалим остался столицей Иудеи.
Благоденствие иудейского народа было кратковременным. Хирам умер, и Тир перестал поддерживать Иерусалим. Снова усилился Египет. История царей израильских и иудейских превратилась в историю двух маленьких государств, расположенных между сначала Сирией, потом Ассирией, и наконец Вавилоном на севере и Египтом на юге. Это повесть о бедствиях и избавлениях, которые только отсрочивали бедствия. Это повесть о варварских царях, правивших варварским народом. В 721 г. до Р. X. Израильское царство было порабощено ассирийцами, и его народ, уведенный ими в плен, совершенно погиб для истории. Иудея продолжала бороться до 604 г. до Р. X., когда, как мы уже сказали, она разделила судьбу Израиля. Некоторые подробности библейского рассказа об истории еврейского народа, начиная от времени судей и позднее, не исключают несколько критического отношения к ним, но, в общем, это очевидно правдивая история, которая совпадает со всем, что нам стало известным благодаря раскопкам, произведенным в Египте, Ассирии и Вавилоне в течение последнего столетия.
В Вавилоне еврейский народ собрал воедино свою историю и создал свои предания. Народ, вернувшийся в Иерусалим по приказанию Кира, значительно отличался по духу и знаниям от того, который был уведен в плен. Они познали культуру. В образовании своеобразного характера иудеев значительная роль выпала на долю некоторых людей, новых людей, пророков, на которых должны мы направить теперь наше внимание. Эти пророки указывают на появление новых замечательных сил в беспрерывном развитии человеческого общества.
ГЛАВА 22. СВЯЩЕННИКИ И ПРОРОКИ В ИУДЕЕ
Падение Ассирии и Вавилона было только первым из ряда бедствий, которым предстояло обрушиться на семитские народы. В VII веке до Р. X. казалось, что весь цивилизованный мир перейдет под власть семитских властителей. Они правили великим Ассирийским царством и покорили Египет. Ассирия, Вавилон и Сирия были семитскими странами, и население их говорило на языках, очень схожих друг с другом. Мировая торговля была в руках семитов. Тир и Сидон, великие города финикийского побережья, основали колонии в Испании, Сицилии и Африке, в конце концов затмившие их самих. Население Карфагена, основанного до 800 г. до Р. X., превышало миллион жителей. Одно время это был самый большой город в мире. Его корабли доплывали до Британии и выходили в Атлантический океан. Возможно, что им была известна Мадейра. Мы уже говорили о том, как Хирам оказывал содействие Соломону, чтобы иметь возможность строить корабли на Красном море для поддержания торговли с Аравией и, быть может, с Индией. Во времена фараона Нехо финикийская экспедиция объехала вокруг всей Африки.
В то время арийские народы все еще оставались варварами. Только греки начинали создавать новую цивилизацию на развалинах той, которую они уничтожили. В Центральной Азии мидяне становились «грозными», как называет их одна ассирийская летопись. В 800 г. до Р. X. никто не мог бы предсказать, что до наступления III века до Р. X. все следы семитского владычества будут сметены говорящими на арийском языке завоевателями, что повсюду семиты будут обращены в подданных или данников или же совершенно рассеяны. Повсюду, за исключением, однако, северных пустынь Аравии, где бедуины твердо продолжали держаться кочевого образа жизни, прежнего образа жизни семитов, который они вели до того, как Саргон I и его аккадийцы завоевали Шумер. Аравийские бедуины так никогда и не подчинились арийским господам.
Поделиться книгой: