Морская история России для детей

Царь Алексей Михайлович сам возглавил армию. Поляков громили. Отобрали Смоленск и другие города, которые они захватили в Смуту. Но в войну против русских вступили и Крымский хан, шведы. Что ж, государь решил, что пора и со шведами разобраться. Вернуть выход к Балтийскому морю. В 1656 году он повёл армию на Ригу, самый большой порт в Прибалтике. Шведов тоже побеждали, отбивали у них город за городом. Но флота у России не было, и царь снова заключил союз с Данией, чтобы помогала на море.

А корпус воеводы Потёмкина Алексей Михайлович послал отдельно, на Неву и Финский залив. Ему специально дали 570 донских казаков. Действовать на море так же, как они умели против турок. Этот корпус из Новгорода на стругах поплыл по Волхову, Ладожскому озеру. Нагрянул к сильной крепости Нотебург, бывшему русскому Орешку. Брать её не стали. Просто обстреляли, чтобы гарнизон сидел за стенами и не мешал. По Неве устремились к крепости Ниеншанц, бывшему Невскому Устью. Она была гораздо слабее, с ходу высадился десант и взял её.

Казаки вышли в море. Возле острова Котлин 22 июля 1656 года встретили отряд шведских кораблей, перевозивших солдат. Казаки смело ринулись на них. Одну галеру с 6 пушками захватили абордажем, остальные удрали. Казаки одержали победу прямо рядом с будущей базой русского флота, Кронштадтом. Потом вместе с ратниками Потёмкина они прошлись вдоль берега Финляндии, разорили ещё одну крепость, Нейшлот.

Но Дания опять проявила себя ненадёжной союзницей. Обещанные эскадры так и не прислала. А без флота царь не сумел взять Ригу – туда приходили неприятельские корабли, привозили подкрепления, припасы. Пришлось отступить. Вдобавок и на Украине умер Богдан Хмельницкий. Сменявшие его казачьи начальники думали вовсе не о народе, а о собственной выгоде. Сговаривались с поляками, что им даст король, предавали. Из-за этого русские потерпели несколько поражений. Война затянулась. Сражаться с несколькими противниками было слишком тяжело, и в 1661 году со Швецией пришлось заключить мир как бы «вничью». Восстановили старую границу, и Балтийское море осталось для России закрытым.

Донские казаки снова совершали походы и по Азовскому, Чёрному морям. Ведь шла война с крымскими татарами. Флотилии атамана Корнилы Яковлева налетали на берега Крыма. Разоряли города, сёла. Освобождали русских невольников, привозили добычу, пленных татар для обмена на своих. Турки возле Азова построили на берегах Дона две башни с пушками. Между ними протянули цепи – не пропускать на море казаков. Но они выбирали тёмную и дождливую ночь, чтобы часовые попрятались. Пускали по воде брёвна. Ударятся о цепь, турки поднимают тревогу. Зажигают факелы. Палят из пушек. Только успокоятся – второе бревно, третье. Наконец, охранники разберутся, это же река брёвна несёт. Махнут рукой, на дождь не выходят. Тут-то казаки перетаскивают через цепь лодки. Но плавания теперь были не далёкими. Только на владения хана. Турецкие города трогать категорически запрещалось, чтобы ещё и султан в войну не вступил.

В 1667 году с поляками заключили мир. Из-за предательства украинских начальников освободилась и присоединилась к России не вся Украина, а только её восточная часть, на левом берегу Днепра. Правобережная осталась под властью Польши. И в это же время к царю обратились персидский шах и армянские купцы. Они предлагали привозить в Россию больше шёлка. Но торговле мешали воровские казаки на Волге. Канцлеру (главе правительства) Ордину-Нащокину пришла идея – создать военный флот. Корабли будут сопровождать караваны судов с шёлком, а купцы станут дополнительно платить России за охрану.

Алексею Михайловичу очень понравилось. Свой флот! Как его не хватало под Ригой! 19 июля 1667 года царь издал указ о строительстве кораблей. Судоверфь устроили в селе Дединово – там, где Москва-река впадает в Оку. В Голландии наняли мастеров, капитана Бутлера и ещё 13 моряков. Но они перешли на службу царю, и корабли считались не голландскими, а русскими. И рабочих, рядовых матросов набрали из русских. Для начала наметили построить трёхмачтовый 22-пушечный корабль «Орёл», одномачтовую 6-пушечную яхту, две шнеки (большие лодки с парусом и вёслами) и бот (грузовая парусная лодка).

Царь хотел, чтобы его корабли были красивыми. Выделил лучших художников, резчиков по дереву. Бутлер и Ордин-Нащокин разработали первый в России устав корабельной службы. А Алексею Михайловичу голландцы подсказали: каждый корабль должен нести флаг своего государства. Но единого флага в нашей стране ещё не было. В армии были знамёна разных цветов, обычно на них изображали иконы тех или иных святых. Царь созвал Боярскую Думу, и в 1669 году она установила три цвета: белый, синий и красный. Выбрали их из-за того, что они преобладают на иконе святого Георгия-Победоносца. Вот таким образом для первого военного корабля родился флаг России.

В мае 1669 года «Орёл» торжественно спустили на воду. Но голландцы не учли печальный опыт немцев 34 года назад. Морской корабль, хоть и с плоским днищем, был слишком тяжёлым для реки. Садился на мели, его кое-как стаскивали. До Астрахани он добирался 3 с половиной месяца. На мелях получил повреждения и встал на ремонт. А в это время уже появился самый известный в России пират. Стенька Разин. Его часто считают предводителем восстания. Дескать, боролся за бедных людей, за их свободу. На самом деле было иначе.

Когда война закончилась, царь приказал Дону прекратить морские походы. А то крымцы снова полезут в набеги, ещё и турки подключатся. Каждую весну все донские казаки съезжались в Черкасске на общее собрание – круг. Обсуждали дела, выбирали атамана. Эту должность уже несколько лет занимал Корнил Яковлев. Но выступил вдруг Разин. Он на войне показал себя хорошим командиром, приобрёл большой авторитет. А сейчас предложил – выбирайте атаманом меня. Плюнем на царский запрет, пойдём на море турок грабить. Большинство казаков отказалось нарушать указ государя, атаманом снова выбрали Яковлева.

Разин обиделся. Созвал к себе всех желающих – казаков, волжских разбойников, беглых крестьян. Набрал 2 тысячи человек и решил всё же идти на море. Яковлев узнал, и казаки перекрыли дорогу по Дону. Тогда Разин через волок перетащил лодки на Волгу. Разграбил караван судов. Гребцов и слуг зачислил в своё войско, а всех купцов и охрану перебил. В волжских городах подняли по тревоге стрельцов. Но флотилия речными протоками проскочила в Каспийское море. Ограбила рыбаков и повернула на реку Яик (Урал).

Называть Разина борцом за свободу было очень трудно. Он напал на ногайцев, отбил партию пленных, угнанных с Руси. Мужчин Стенька взял в свои банды, а женщин и детей… продал калмыкам. Доплыли до Яицкого городка (сейчас это Уральск). Несколько человек попросили впустить их, будто бы помолиться с церкви. Но когда им открыли, ворвалось воинство Разина. Всех стрельцов гарнизона перерезали, зазимовали в Яицком городке, грабили окрестных казаков. В Астрахани воеводы собирали войска, идти весной на Разина. Но его пираты на 24 стругах умчались в море. К ним присоединилась ещё одна банда, 700 воровских казаков.

Флотилия безобразничала больше года. Налетала на кавказские и персидские города, захватывала всё ценное. Пока подоспеют местные воины, уже уплывала. В 1669 году персы собрали эскадру Мамед-хана из 50 небольших судов, посадили на них 3700 воинов. Однако на море они воевать не умели. Их суда сбились в кучу, а разинцы пошли в атаку и подожгли их. Пламя стало перекидываться с одного корабля на другой, персов охватила паника. А разбойники с саблями лезли на абордаж. Мамед-хан на 3 кораблях сбежал, остальные захватили или уничтожили. Пираты набрали фантастическую добычу и надумали возвращаться домой.

В Астрахани их уже поджидали 4500 стрельцов, 500 орудий. Но в это время на Украине очередные изменники устроили восстание. Да и турки начали готовиться к войне. Канцлер Ордин-Нащокин рассудил, что казаки могут пригодиться. Послал в Астрахань приказ не трогать разинцев. Если покаются и пообещают впредь не разбойничать, пропустить их. Это была страшная ошибка. Воевода Львов вышел навстречу Стеньке на 36 стругах, и банда пустилась наутёк. За ней гнались 50 километров. А когда догнали, воровские казаки с удивлением узнали, что их прощают.

В Астрахань они явились, как победители. Устроили гульбу на целый месяц, горстями швыряли за вино золото и серебро. Потом ещё круто погуляли в Царицыне. Часть пиратов разошлись кто куда, а Разин и полторы тысячи человек вернулись на Дон, построили себе городок на реке Кагальник. Нравы у них почти не отличались от флибустьеров. Пьянствовали всю зиму, скупали в ближайших городах и вино, и продукты. Об этих кутежах расходилась молва, и к Разину отовсюду стекались бродяги, разбойники, всякая вольница.

Собралось 5 тысяч разного сброда. Они хулиганили, обижали казаков. Весной 1670 года в Черкасске собрался казачий круг. Туда приехал царский посланник Евдокимов. Казаки стали жаловаться ему на Разина. Но Стенька явился со всей бандой. Евдокимова убил, атаман Яковлев сбежал. Хотя вскоре Разин спохватился – всю добычу уже пропили. Значит, толпы его прихлебателей могли разойтись. А без них казаки расквитались бы за его выходки.

Но он придумал поднять по России новую большую смуту. Объявил, что хочет уничтожить всех бояр, воевод, чиновников и дать свободу «чёрным людям». Снова двинулся на Волгу, к нему присоединился ещё один атаман, Васька Ус, с большой бандой. А на Волге помнили прошлогодние гулянки Разина, как он швырял деньгами. Царские ратники завидовали, им тоже так хотелось. Стрельцы переходили на его сторону, открывали ему ворота городов. В Астрахани орда Стеньки устроила жуткий погром. Три недели грабили и убивали купцов, богатых горожан или просто кто не понравился.

В Астрахани в это время находился корабль «Орёл». Он ведь как раз и предназначался для борьбы с воровскими казаками. Но на реке большой корабль не мог маневрировать – ни повернуться, ни развернуться. Против быстрых и юрких разбойничьих лодок он оказался не пригоден. Команда без боя бросила «Орёл». На шлюпках сбежала на Каспийское море, в Персию.

А Разин вскоре поссорился с Усом, и их банды разделились. Ус остался в Астрахани, а Стенька повёл 10 тысяч мятежников вверх по Волге. Их никто не останавливал, войск здесь было мало. И населения мало. Саратов и Самара встретили Разина почтительно, хлебом-солью. Но всё равно получили грабежи, убийства и погромы. Только дальше, возле Симбирска и Казани, было уже много сёл, деревень. Там обманам Разина поверили крепостные крестьяне, взбунтовались. Но с польской и татарской границы подоспели надёжные, опытные войска. А толпы разбойников в бою ничего не значили. В первом же сражении их разнесли в пух и прах.

Стеньку ранили. Он бросил людей, которых сам же соблазнил, и удрал. Теперь его не впустили ни Самара, ни Саратов. А в Астрахань к своему врагу Усу он идти побоялся. Вернулся на Дон, засел у себя в городке на Кагальнике. С братом Фролом собирал новые банды. Но и казаки его больше знать не желали. Он мстил, нападал на них. Атаман Яковлев попросил помощи у царя, и тот прислал тысячу солдат. Вместе с ними казаки весной 1671 года осадили Разина. Его банда струсила. Чтобы самих простили, выдала атамана. Его доставили в Москву и казнили за всё, что он натворил. Астраханцев разбойники тоже совсем измучили. Когда туда пришли царские войска, горожане сами открыли им ворота. С «Орла» разинцы ободрали всё ценное. Он так и стоял без команды, никому не нужный. Пришёл в негодность, и его разобрали.

Но Волга постепенно заселялась. По берегам росли новые города, деревни. Диких мест оставалось всё меньше, и пиратство на этой реке сошло на нет. Кстати, в это же время завершилась история флибустьеров. Они, как и разинцы, обнаглели. Грабили не только испанцев, но и англичан, голландцев, французов. Общими усилиями с ними покончили. Основной промысел пиратов переместился в Индийский океан.

И вот здесь-то у них появились большие корабли. Европейские моряки видели богатства этих стран, мечтали сами разбогатеть. Поднимали бунты, угоняли свои корабли и разбойничали. Нападали на тех, кто послабее, – на индийские, арабские суда. Или на прибрежные города, селения. Как раз в Индийском океане действовали пираты из книги Стивенсона «Остров сокровищ». В отличие от флибустьеров, здешние пираты действительно зарывали клады. Чтобы приехать в Европу скромненько, не привлекая внимания, под чужими именами. А потом вернуться за спрятанными сокровищами.

Глава 11. Морским судам быть!

Ботик Петра I

В Европе в XVII веке развивалась целая наука строительства кораблей, войны на море. Раньше для этого вооружали любые суда. Сражались без всякого строя, бой превращался в общую свалку. Палили из пушек, но лучшим способом для победы считался абордаж. Теперь артиллерия стала главным оружием, и была принята «линейная» тактика (наука, как вести бой). Пушки стояли по бортам, и чтобы могло стрелять больше орудий, корабли вытягивались в линию, один за другим. Такой строй называется кильватер. Колонны противников шли параллельно или становились на якоря напротив друг друга и били залпами. Ядра доставали примерно на километр. Чтобы командовать кораблями в строю, передавали сигналы флагами, в тёмное время огнями фонарей. Хотя единой системы ещё не было. В разных странах условные сигналы отличались.

Но у военных и торговых судов отличались размеры, форма, парусное оснащение. Значит, и скорость отличалась. Сохранять строй было очень трудно. Поэтому корабли окончательно разделили на военные и гражданские. Основной силой флота стали линейные корабли, специально для сражений в линии. На них ставили побольше пушек – 50, 60, а то и сотню с лишним. Для этого корабль был очень высоким, разделялся на несколько этажей. Под верхней палубой оборудовали ещё 2–3 артиллерийских палубы (их называли «деки»). На каждой стояли орудия. В бортах для них имелись окна – «порты». В бою их открывали. А в плавании наглухо задраивали (закрывали).

У линейных кораблей было три мачты с прямыми парусами. Только на задней, бизань-мачте, ставили ещё гафельный парус (не поперёк, а вдоль корабля), его называли контр-бизань. На носу была наклонная штанга, бушприт. Между ним и передней, фок-мачтой, тоже ставили треугольные косые паруса – кливер и стаксели. Но и остальные паруса имели свои названия. Нижние, самые большие, по названию мачт: фок, грот, бизань. Выше их – марсели, ещё выше – брамсели, за ними – бом-брамсели, самые верхние – трюмсели.

Управлять кораблём было особым искусством. Какие паруса поставить, какие свернуть, чтобы получить лучшую комбинацию – в зависимости от направления ветра. Или чтобы повернуть вправо, влево. Поэтому и матросов было много. По командам офицеров они лезли по вантам (снастям с верёвочными сетками-лесенками), орудовали парусами. На линейных кораблях команда вместе с артиллеристами насчитывала до 1000 человек. Чтобы разместить такое количество, койки для матросов делали подвесные – гамаки. Днём их сворачивали. А в бою закрепляли по бортам – они служили защитой от пуль, осколков.

Большие корабли были очень дорогими. Чтобы они служили дольше, их строили из самого прочного дерева, дуба. Заготовки морили (мочили в воде), сушили особым образом – это занимало несколько лет. Но всё равно дерево в воде подгнивает. Его разрушал и корабельный червь – это такие моллюски, которые водятся в морях. Присасываются к днищу и вгрызаются в него. Для защиты от них подводную часть корабля покрывали дополнительной обшивкой. Периодически судно заводили в сухой док, откачивали из него воду и чистили днище или меняли защитную обшивку. Или килевали: нагружали судно так, чтобы завалилось на бок. Один борт выйдет из-под воды, и его ремонтируют.

Были и корабли поменьше, фрегаты. Тоже трёхмачтовые, но у них была только одна артиллерийская палуба, до 50 орудий. Они были легче, скорость больше. И матросов-артиллеристов меньше. Значит, запасов продовольствия и пресной воды хватит на более долгий срок. Фрегаты предназначались для дальних плаваний, перехватывать на морских дорогах суда противника – такие операции называются крейсерскими.

Были корабли ещё меньше. Яхты и шхуны – лёгкие, с косыми парусами. Их использовали для разведки, дозорной службы. Бомбардирские корабли – небольшие, но с несколькими орудиями большого калибра. Они служили для обстрела укреплений на берегу. Гребные галеры сохранились, но их строили лёгкими, для действий на мелководье. Ещё были гребные скампавеи. Вооружение – пара лёгких пушечек; но они предназначались не для боя, а для перевозки войск, высадки десантов.

Ну а в России у умершего царя Алексея Михайловича осталось три сына. Фёдор и Иван, оба очень больные. Третий, Пётр, от второй жены Натальи Нарышкиной, был совсем маленький. Престол достался старшему, Фёдору, но и он вскоре умер. Здоровье Ивана было совсем худо, и царём должен был стать Пётр. Но сестра Фёдора и Ивана, очень честолюбивая царевна Софья, организовала бунт стрельцов. Захватила власть. Начала править как бы от имени больного Ивана и ребёнка Петра.

На самом деле она просто принялась распоряжаться в России вместе со своим любимцем, канцлером Голицыным. Петра с его матерью притесняли, они даже переехали из Москвы в загородное имение Преображенское. Его привозили в столицу только на торжества, показать народу. Но мальчик рос смелым, любознательным. На праздник ему показали стрельбу из пушек, и он захотел сам пальнуть. Потребовал научить его артиллерийской премудрости. В России уже служило много иностранных специалистов, они жили под Москвой в Немецкой слободе. К Петру определили голландского офицера Франца Тиммермана. Он начал преподавать царю баллистику (науку, как летит снаряд), фортификацию (как строить укрепления), геометрию.

Пётр увлёкся военным делом. Для него создали «потешные» полки, Преображенский и Семёновский (потешные – то есть для игр). А однажды мальчик с Тиммерманом поехали гулять в старую царскую усадьбу Измайлово. На складе среди рухляди увидели ботик – лодку с мачтой и парусами. Пётр начал расспрашивать, что и зачем. Тиммерман объяснил, что такая лодка может плавать и по ветру, и против ветра. Юный царь заинтересовался. Позже узнали, что ещё двоюродный дедушка Петра купил ботик у англичан для речных прогулок, он назывался «Святой Николай». В Немецкой слободе жил голландский мастер Брант, строивший «Орёл». Он починил ботик, стал учить Петра управлять парусами. Плавали по речке Яузе и на пруду, места было мало, утыкались в берега. У мальчика зародилась мечта о настоящих кораблях.

А Софья и Голицын понимали – они правят только временно. Повзрослеет Пётр, и их прогонят. За него были и Русская Церковь, и большинство народа. Чтобы окончательно забрать власть, царевна и канцлер стали тайно сговариваться с западными державами. Если помогут, соглашались вернуть полякам Украину, отдать Православную Церковь в подчинение римскому папе. Желая им угодить, вступили в союз с папой, Польшей, Австрией и Венецией – вместе воевать против Турции.

Голицын сам возглавил два похода на Крым, надеялся стать главным героем. Но он оказался никудышным военачальником. Водил армию через жаркие безводные степи. Множество воинов умирало от жажды, болезней, солнечных ударов. Татары налетали то с одной, то с другой стороны. Поджигали степь, и приходилось поворачивать назад. Без толку погибло больше 40 тысяч человек. Воины проклинали такого командующего, разбегались. А Петру в 1689 году исполнилось 17 лет. Пора было уступить ему власть. Софья решила ещё раз взбунтовать стрельцов и убить его. Но верные люди предупредили юного царя, он укрылся в Троице-Сергиевом монастыре. Войска стали переходить на его сторону. Софье осталось только сдаться, её отправили в монастырь.

Пётр стал полноправным царём. Но ездил в гости к своим друзьям в Немецкую слободу. Его интересовали европейские обычаи, культура, многое нравилось. Он не забыл и мечту о кораблях. На большом Плещеевом озере в Переславле-Залесском построил «потешную» флотилию. Пётр любил всему учиться самостоятельно. Освоил профессии и кузнеца, и плотника. Трудился с простыми рабочими. Спустили корабли на воду, разыграли учебный бой.

Но от игр и тренировок царя тянуло к настоящему морю. В Архангельск каждый год приходили суда из Англии, Голландии, Германии. В 1693 году Пётр отправился туда. Он попал в особый мир моряков, больших кораблей. Сам выходил в море, волны обдавали его солёными брызгами, кудри трепал свежий ветер. Пётр совершенно влюбился в море. Рядом с Архангельском, в селе Соломбала, он велел создать государственную судоверфь, строить свои суда. Сам заложил первое из них, «Святой Павел».

На следующий год он не вытерпел, примчался в Архангельск ранней весной. Пётр был очень верующим, на Великий Пост поехал в Соловецкий монастырь. Там его наставником стал святой старец Иов – ему однажды являлась Сама Пресвятая Богородица. Под его опекой царь молился, встретил Пасху. А в июне спустили на воду «Святой Павел». Пётр вышел на нём в море, но попали в ужасную бурю. Моряки-поморы говорили, что надо просить помощи у местных святых, монахов Вассиана и Ионы.

Царь полез было давать советы капитану, Антипу Тимофееву. Тот обругал его и послал подальше. А сам мастерски сумел провести судно в узкую бухту – Унскую губу. После этого Тимофеев опустился на колени перед Петром, просил прощения. Но царь поднял его, расцеловал, наградил – дескать, правильно поступил. Как раз возле Унской губы были похоронены Вассиан и Иона, которым молились о спасении. Пётр своими руками поставил на берегу крест, а Холмогорскому архиепископу велел канонизировать Вассиана и Иону (то есть официально причислить к святым).

Но продолжалась война с турками, в которую вступили Софья и Голицын. Царь решил, что как раз и надо пробивать дорогу к южным морям. Голицын водил войска через степи прямо на Крым – и ничего не получалось. Пётр и его военачальники придумали гораздо лучший план. С небольшой, но отборной армией идти вдоль Дона, вода будет рядом. Неожиданно нагрянуть на Азов, взять его – откроется выход в Азовское море. А из него можно попасть в Чёрное.

В 1695 году выступили в поход. Но турки от своих шпионов узнали об этом, изготовились. А Азов был мощной крепостью. Русские осадили его, штурмовали. Однако армия за время правления Софьи и Голицына разболталась. Солдаты были плохо обученными. Их оружие устарело. Офицеры руководили ими плохо. Турки отбивали все атаки. А по морю к ним подходили суда, привозили свежие силы, порох, продукты. Начались осенние холода, и царю пришлось отступить.

Но он осознал, что нужно для победы – флот. На той же реке, на Дону, в городе Воронеже строили лодки для казаков. На обратном пути Пётр побывал там, посоветовался с опытными людьми. Узнал: весной, когда много воды, по Дону могут пройти и большие суда. Приказал устроить в Воронеже верфи, собирать рабочих. В Москве объявил: флот нужен всей России, и создавать его будем вместе. Несколько кораблей начал строить за государственные деньги. А бояр, богатых дворян, купцов объединил в группы – «кумпанства». Каждое «кумпанство» должно было оплатить один корабль. Многие были недовольны, втихаря возмущались. Но были и такие, кто понял, какое важное дело начинается. Святой епископ Митрофан Воронежский отдал на флот все имеющиеся деньги.

Для начала строили привычные струги, лодки. А на пробу заложили и большие корабли. В апреле 1696 года спустили на воду два 36-пушечных фрегата, 23 галеры, 1300 стругов, 300 лодок, 100 плотов. И сразу стало ясно, как же это удобно. На суда погрузили артиллерию, запасы для армии, часть солдат. Остальные могли шагать к Азову налегке. Командовать армией Пётр назначил прекрасного воеводу Шеина. А сам доплыл до Черкасска, и атаман Поздеев доложил – казаки видели в море турецкие корабли.

Царь загорелся вступить в морской бой. Повёл к низовьям Дона 9 галер, с ними отправились 40 казачьих лодок. Но у Дона и Азовского моря свои особенности. Дул сильный северный ветер, отогнал воду и устье реки обмелело. Галеры выйти в море не смогли. Пётр пересел в казачью лодку. Разведали – на море стоят 13 кораблей. Чтобы доставить припасы в Азов, перегружают их в 13 плоскодонных тунбасов (барж) и 11 лодок. Царь приказал казакам устроить засаду за островами. Турецкие суда двинулись к Азову, и донцы налетели на них, захватили 10 тунбасов. Морские корабли заметили это, стали уходить. Казаки погнались за ними, один захватили абордажем, другой сожгли.

Когда ветер переменился и пригнал воду, вывели из Дона всю русскую флотилию. Вскоре на помощь Азову явилась неприятельская эскадра, 20 фрегатов и 3 галеры. Но турецкие моряки увидели русские корабли. Да и на берегу уже стояли артиллерийские батареи. Эскадра не рискнула прорываться, ушла прочь. А Шеин вместо штурмов велел насыпать вокруг Азова высокий земляной вал. Наверх затащили пушки, обстреливали крепость. Этот вал начали передвигать всё ближе к городу. Когда он подошёл вплотную, и с него можно было перелезть на стены, турки поняли – им конец. Согласились сдать город, если их выпустят.

Крепость царь приказал отремонтировать, разместил в ней большой гарнизон. Осмотрел морские берега и нашёл удобную бухту. Наметил там строить порт Таганрог. Уже было понятно, что из Воронежа по Дону проводить корабли можно, и Пётр решил строить новые. 20 октября 1696 года Боярская дума приняла постановление: «Морским судам быть». Эту дату как раз и принято считать днём рождения военного флота России (хотя Азовская флотилия уже существовала).

А Петру представлялось, как на моря выйдут многочисленные русские эскадры. Многих молодых дворян он послал за границу учиться морскому делу. Но Азовское море маленькое и мелкое. Выход из него в Чёрное и из Чёрного в Средиземное принадлежали туркам. А Османская империя была огромной и могущественной. Ей принадлежали западная часть Азии, северная часть Африки, Балканский полуостров в Европе. Но ведь Россия воевала не одна, у неё были союзники – Австрия, Польша, Венеция, римский папа. Пётр был в государственных делах ещё совсем неопытным. Считал нашими друзьями и англичан, голландцев. Они же крутились возле царя, подлизывались.

Государь задумал и их зазвать в союз. Вместе навалиться на Турцию, сокрушить её, вот и откроются пути в моря и океаны. Для этого царь снарядил в Европу Великое посольство. Поехал с ним и сам, но не как царь, а под видом простого офицера Петра Михайлова. Ему очень уж хотелось побывать в западных странах. Он посещал научные общества, музеи, фабрики. Если видел что-то полезное, брал себе на заметку. Покупал красивые картины, статуи, новейшие изобретения. Конструкции современных кораблей он хотел изучить сам. В Голландии попросился работать на судоверфи.

Голландцы сразу же узнали, кто такой Пётр Михайлов, очень удивились его просьбе. Но не отказали высокому гостю. Определили на лучшую верфь Ост-Индской компании (её корабли ходили в Индию, Китай). Царь и несколько его офицеров трудились два месяца под руководством самых опытных специалистов. Петру выдали аттестат профессионального корабельного мастера. Но он выяснил, что голландские мастера не разбирались в теории кораблестроения. Просто тупо повторяли старые образцы. Царь узнал, что в Англии дело налажено гораздо лучше и поехал туда.

Британский король Вильгельм тоже встретил его с почётом. Устроил поработать на английские верфи. Показал ему морские учения с самыми большими линейными кораблями. Даже подарил Петру 20-пушечную яхту. Но англичане и голландцы принимали его так хорошо только для собственных выгод – чтобы им в России обеспечили лучшие условия для торговли. А победы царя их совсем не обрадовали. Наоборот, напугали. Если русские выйдут на моря, то сами повезут свои товары по разным странам, станут соперниками. Голландские и английские «друзья» принялись помогать не России, а Турции. Настраивали её продолжать войну.

Переполошились и союзники – Австрия, Польша, Венеция. Если русские победят на Чёрном море, они вырвутся к балканским странам, порабощённым турками: Молдавии, Валахии (Румынии), Греции, Сербии. Вырвутся к Средиземному морю. Нет, союзники хотели получить всё это только для себя. Они нарушили договоры с Россией. Тайно от неё начали с турками переговоры о мире. Царь всё же узнал. Срочно отправил туда своего посла. Доказывал, что наша страна тоже воевала, понесла потери, и за это хочет получить взятый Азов. Куда там! Русского посла союзники даже не пускали на заседания. Заключили мир, и каждый урвал своё. Венеция и Австрия – соседние с ними области. Польша – часть Украины, которую у неё захватил султан. А Россию подставили: пускай Османская империя обрушит на неё все силы.

С русскими турки теперь мириться отказывались. Ведь наша страна осталась против них одна. Но в Воронеже строились новые корабли. Весной 1699 года царь cам повёл их по Дону. Турки узнали, русские на море что-то замышляют. Прислали к Керчи 4 фрегата и 9 галер. И вдруг появилась флотилия Петра: 12 фрегатов, 4 галеры, 24 небольших судна. Громыхнул залп из 360 орудий. Не по туркам, а как бы для приветствия. А царь вежливо пояснил: мы приплыли не воевать, не штурмовать. Просто провожаем наших послов в Константинополь, вести переговоры.

Эти послы отправились на самом сильном, 46-пушечном фрегате «Крейсер». В Константинополе он дал салют из всех орудий. И тут уж султану стало не по себе. Понял, что к нему вот так же может пожаловать весь русский флот. Правда, на переговорах турки всё равно упрямились, не хотели уступать. Но в 1700 году наши корабли снова вышли в море. Их стало ещё больше. У русских появился и первый линейный корабль, 58-пушечный. Его строил сам царь с мастером Федосеем Скляевым. Султанское правительство согласилось мириться. Признало Азов и берега Азовского моря владениями царя. Сражаться нашему флоту так и не пришлось. Но турок образумило даже то, что он у России уже есть.

Глава 12. Как родился Балтийский флот

Прам (пловучая батарея)

За границей Петру многое понравилось. Он полюбил носить иностранные наряды: камзолы, короткие штаны с чулками и башмаками или длинные сапоги-ботфорты, на поясе – шпагу. Дворянам и купцам царь велел тоже одеваться по-европейски. Царю понравились и войска, которые ему показывали в Германии, Голландии, Англии. Правда, Пётр видел их только на парадах, но они чётко маршировали, красиво выполняли всякие построения. Стрельцы стали ненадёжными, ещё несколько раз бунтовали, и царь решил вместо них создать такую же армию. Вооружил её самыми современными ружьями. В новые полки записывали всех желающих, набирали крестьян. Выдавали им форму, как у европейских солдат. А офицеров и генералов наняли иностранных, хорошо платили им, чтобы обучили наших воинов, как в своих государствах.

Выход к Балтийскому морю по-прежнему удерживали шведы. Но воевать с ними было очень сложно. Швеция была гораздо больше, чем сейчас. Ей принадлежали вся северная часть Германии, Финляндия, Эстония, Латвия и земли, захваченные у русских. Шведская армия считалась лучшей в Европе. А её флот занимал четвёртое место в мире – 38 линейных кораблей, 10 фрегатов, множество судов поменьше. Но шведы напакостили не только нашей стране. Они отобрали большие области у Дании, Польши. У поляков по их законам короля выбирали, и этот пост занимал Август Сильный, властитель Саксонии (южная часть Германии). Вместе с датчанами он предложил Петру союз против шведов.

Царь согласился. В 1700 году началась Северная война. Пётр повёл армию на Нарву, ведь когда-то она была главным русским портом. Но крепость была мощной, отбивалась. А молодой шведский король Карл XII оказался очень талантливым полководцем. Решил разделаться с противниками по очереди. Его союзниками стали Англия и Голландия. Они очень не хотели, чтобы русские вышли на моря. Прислали Карлу свои эскадры, масса кораблей нагрянула на столицу Дании Копенгаген. Засыпала её ядрами и бомбами из пушек. Высадила армию. Датчане перепугались, заплатили огромный выкуп и заключили со шведами мир.

Карл снова погрузил войска на суда, перевёз в Эстонию и повёл к Нарве. Пётр как раз отлучился поторопить подкрепления. В новых его полках солдаты были совсем неопытные. А иностранные генералы и офицеры приехали в Россию только ради денег. Увидели, что дело худо, и сдались. Царская армия потерпела тяжёлое поражение, погибло 7 тысяч человек, шведы захватили 195 орудий. Пётр ждал, что они двинутся на Россию. Приказал укреплять Псков, Новгород, прикрыть Архангельск, построить там Новодвинскую крепость.

Но Карл решил, что наша страна уже разгромлена. Оставил в Прибалтике корпус генерала Шлиппенбаха, а сам выступил на третьего противника, Августа Сильного. Хотя погромить Архангельск он действительно хотел. В 1701 году отправил в Белое море 5 фрегатов и 2 яхты. Они захватили лодку с рыбаками Иваном Рябовым и Дмитрием Борисовым. Потребовали от них быть лоцманами (проводниками для кораблей). Показать, как войти в Северную Двину. Те как будто согласились, стали показывать. Но вдруг один фрегат, а за ним второй сотряслись, заскрежетали днищами по песку. Рыбаки направили врагов на мель. Их стали избивать. Они вырвались, закрылись в каюте. Стенку изрешетили пулями. Борисова убили, а раненый Рябов притворился мёртвым. Улучив момент, выпрыгнул за борт и уплыл.

А для шведов-то главное было – напасть внезапно, пока русские не спохватились. Оставшиеся корабли замаскировались под купеческие, двинулись в устье Двины. Для досмотра приплыли на лодках капитан и 15 солдат. Их пригласили на палубу, офицера взяли в плен, а солдат перебили. Но дальше шведы наткнулись на новую крепость.

Её только начали строить, однако пушки уже стояли. И снова отчалили лодки. Начальник караула Животовский и его солдаты оказались гораздо осторожнее первых проверяющих. Заметили на кораблях вооружённых людей, повернули назад. Шведы стали стрелять, но заговорили русские орудия. Подбили фрегат и яхту. Команды их бросили, на шлюпках пересели на другие суда. Два фрегата, сидевшие на мели, враги тоже не смогли снять, сожгли их. Из 7 кораблей обратно ушло только 3. Царь наградил и Рябова, и других отличившихся.

Он приводил в порядок и разбитые войска, пополнял их. Вместо ненадёжных иностранных командиров начал выдвигать своих, русских. В 1701 году Пётр создал в Москве первое в России военное училище – школу математических и навигацких наук. Она готовила военных инженеров, офицеров для артиллерии и флота. Возвращались и те, кто учился морскому делу за границей. Пётр сам принимал у них экзамены. Если были хорошо подготовлены, назначал командовать. Но если плохо – рядовыми матросами.

Царь решил: пока Карл с лучшими войсками ушёл в Польшу, как раз и надо пробить путь к морю. Послал в Эстонию полки фельдмаршала Шереметева, они разбили вражеский корпус Шлиппенбаха. Шведы охраняли даже подступы к морю. Их военные флотилии патрулировали на Чудском и Ладожском озёрах. У русских здесь ещё не было ни кораблей, ни моряков. В бой за озёра вступили обычные солдаты на лодках. На Чудском они захватили абордажем 2 яхты, на одной 4, на второй 12 пушек. А на Ладожском озере полковник Тыртов с солдатами на 30 баркасах атаковал флотилию адмирала Нумерса. Из 6 кораблей 2 захватили и 3 уничтожили. Нумерс на последнем корабле бросил озеро, ушёл по Неве в Финляндию.

Пётр опасался, что в 1702 году шведский флот опять нападёт на Архангельск. Отправился туда с Преображенским и Семёновским полками – бывшие «потешные» стали у него лучшими, гвардейскими. Но неприятелям хватило прошлого раза, больше не появились. Тогда царь задумал ударить на Неву. С неожиданного направления, с севера. Он разузнал от поморов о древних путях по рекам и волокам. Собрали крестьян, рубили просеку в лесах и делали «Государеву дорогу» от Белого моря до Онежского озера.

Перед началом похода Пётр и его гвардейцы поплыли в Соловецкий монастырь. Получили благословение у давнего царского знакомого, святого старца Иова. Вместе с солдатами Пётр построил церковь. А потом двинулись по Государевой дороге. Заранее заготовили брёвна-катки, тащили с собой по волокам две 18-пушечных яхты. Рассчитывали, что шведы увидят их на Неве и ошалеют. Но не получилось. Ладожское озеро очень бурное. Из-за сильного ветра и волн яхты пришлось оставить на противоположном берегу, обходиться без них.

Навстречу Петру, с юга, подошли войска Шереметева. В конце сентября царская армия подступила к крепости Нотебург, бывшему русскому Орешку. Она запирала путь из Ладожского озера в Неву. Крепость была сильной, жестоко отбивалась, но её взяли штурмом. Пётр переименовал её в Шлиссельбург. По-немецки – ключ-город. Царь объяснял: теперь она, как ключом, откроет дорогу к морю. А ночью часовой заметил загадочный свет из стены. Её взломали и увидели древнюю Казанскую икону Божьей Матери. Давным-давно, в 1611 году, когда Орешек захватили шведы, последние русские защитники замуровали икону в стене. Город отбили – и она чудесным образом дала о себе знать. Это восприняли как добрый знак – Сама Пресвятая Богородица показывала, на чьей Она стороне, и чья это земля.

На реках, впадающих в Ладожское озеро, Сясь и Свирь, Пётр приказал создать судоверфи, начинать строить корабли для будущего Балтийского флота. А в 1703 году армия выступила вниз по Неве. Устье реки прикрывала ещё одна крепость, Ниеншанц. Она была слабее, без каменных стен, с земляными валами. 30 апреля её окружили, загрохотали пушки, и она сдалась. А вскоре с моря показалась шведская эскадра адмирала Нумерса. Ещё не зная, что Ниеншанц захвачен, в Неву вошли два маленьких корабля, 10-пушечная шнява и 8-пушечный бот. Они дали условный сигнал, 2 выстрела. Им ответили наугад, тоже двумя выстрелами. Шведы сочли, что на берегу свои. Уже темнело, и они встали на якоря.

А Пётр и его ближайший помощник Меншиков посадили солдат-преображенцев на лодки и утром, в тумане, поплыли к кораблям. Враги заметили их, ударили из орудий, снимались с якорей. Но развернуться на реке было не просто. Услышали и на эскадре Нуммерса. Поднимали паруса, прийти на выручку. Не успели. 8 лодок причалили к бортам. Солдаты закидали палубы ручными гранатами, палили из ружей, лезли на абордаж. Оба корабля взяли. В день этой победы, 7 мая (по новому стилю 20 мая) отмечают рождение Балтийского флота. Сражались-то сухопутные солдаты на лодках. Но захваченные шведские суда как раз и стали первыми на нашем Балтийском флоте.

А место Петру очень понравилось. Нева разливалась широко, на ней лежали острова. Царь велел основать здесь город и порт. Назвал его в честь своего небесного покровителя Санкт-Петербург. По-немецки – город Святого Петра. Государь сам наметил, где строить крепость, церковь святых Петра и Павла. От этой церкви и крепость стали называть Петропавловской. А на верфях на Ладожском озере вовсю кипела работа. В августе здесь спустили на воду первый 28-пушечный фрегат. Пётр его назвал «Штандарт» – то есть флаг. Потому что до сих пор на морском флаге России двуглавый орёл держал в лапах карты трёх морей, Белого, Азовского и Каспийского. На «Штандарте» флаг был новый, с четвёртым морем – Балтийским.

Но выйти в это море всё лето не получалось. Там дежурила эскадра Нумерса. Лишь осенью она ушла в Выборг на зимнюю стоянку. Пётр обследовал Финский залив и обратил внимание на остров Котлин. К северу от него были мели, подводные камни. Фарватер (путь с достаточной глубиной) проходил к югу от острова. Но и его разделяли мели. На одной их них царь приказал создать искусственный остров – топить там ящики, набитые камнями. На нём Пётр построил крепость Кроншлот и на острове Котлин мощные батареи, 60 орудий. Морская дорога к Петербургу простреливалась с двух сторон, для вражеских судов её закрыли. А на месте этих укреплений позже выросла база флота – Кронштадт.

По Европе быстро разлетелись слухи, что русские прорвались на Балтику. Многие не верили. Но один из голландских капитанов смекнул, какую выгоду можно получить. Рискнул и уже в ноябре привел в Петербург судно с грузом вина и соли. Он не прогадал. Царь был несказанно рад! Новый город с ходу становился портом! Купил весь груз за государственный счёт, капитану выплатил 500 золотых червонцев, каждому матросу по 30 серебряных талеров. Обещал наградить и следующие суда, если придут сюда.

Утвердившись на Неве, царские войска стали по очереди брать соседние шведские крепости. Овладели и Нарвой. Карлу XII докладывали, что русские захватывают Прибалтику, строят Санкт-Петербург, флот. Он только смеялся и отмахивался – пусть строят! А мы придём и всё заберём! Карл вообще не знал поражений. Разгромил Польшу. Посадил там королём своего прихлебателя Станислава Лещинского. Двинулся на Саксонию, и Август Сильный струсил, предал Россию.

На нашу страну Карл повернул в 1708 году. Теперь ему помогали и поляки, и саксонцы. Изменил царю и украинский гетман Мазепа, переметнулся к врагам. Обманами увлёк за собой несколько тысяч запорожцев. Карл был уверен в победе. Хвастал, что возьмёт Москву, заберёт себе Новгород, Псков, весь Русский Север. Украину и Смоленск отдаст Польше. А то, что останется от России, поделит на маленькие княжества. Но царские войска оказались куда сильнее поляков или датчан. Это были уже не новобранцы, а опытные солдаты и офицеры. Врагов измотали в боях. А 27 июня 1709 года в битве под Полтавой «непобедимую» шведскую армию уничтожили. Кого не побили, взяли в плен. Раненый Карл с горсткой приближённых сбежал в Турцию.

Вся Европа ахнула. Такого не ожидал никто. Россию сразу зауважали. Датский король и Август Сильный принялись извиняться. Объясняли, что изменили вынужденно, очень уж крепко их отлупили. Что ж, царь не держал на них зла. Снова заключил с ними союз, вернул Августу Польшу – Станислав Лещинский быстренько сбежал. К сожалению, и у Петра не всё получалось хорошо. Встревожился турецкий султан. О могучей России, которая их освободит, заговорили покорённые турками молдаване, валахи, болгары, сербы, греки. Вдруг восстанут? И Карл, укрывшийся у турок, науськивал – русские усилились, опасны для вас. Надо с ними воевать. Султан послушался. Бросил на нашу страну крымскую конницу.

А царя и его генералов победа под Полтавой возгордила. Шведов расколотили, что нам турки? Да и порабощённые христиане действительно ждали русских. Господари Валахии и Молдавии попросились перейти под власть Петра, обещали выставить свои войска. В 1711 году царь двинулся к ним с 50-тысячной армией. Но господарь Валахии струсил, присоединился не к русским, а к туркам. У господаря Молдавии вместо войска оказалась толпа оборванцев. А султан выслал 200 тысяч воинов. Они окружили Петра на реке Прут. Наши бойцы дрались героически, положили 8 тысяч неприятелей. После этого турки передумали продолжать бои, согласились заключить мир. Но чтобы они выпустили царскую армию из кольца, пришлось принять очень тяжёлые условия. Возвратить им Азов и берега Азовского моря. Значит, и Азовскому флоту пришёл конец. Часть кораблей продали туркам, часть сожгли.

Но Швеция даже после Полтавы отказывалась признать поражение, уступить русским выход к Балтике. За морем, под защитой своего флота, она чувствовала себя в безопасности. Ей помогали Англия, Голландия. А союзники Петра повели себя нечестно. Воевали лишь для того, чтобы вернуть собственные владения, а потом заключили мир со Швецией. Польша даже стала договариваться о союзе с ней – чтобы отобрать у русских Смоленск и Украину. Но Балтийский флот пополнялся новыми кораблями. Специально для десантов царь создал морскую пехоту – два полка «морских солдат». Их вооружали не такими ружьями, как обычных солдат, а саблями и мушкетонами. Это было короткое ружьё большого калибра. Оно стреляло всего на 50–100 метров, но могло бить сразу несколькими пулями или картечью. Таким же образом на кораблях вооружали абордажные команды. Шарахнуть из мушкетонов по врагам, толпящимся на палубе, – и вперёд с саблями.

Пётр разработал и морские уставы, воинские звания. Самое высокое – генерал-адмирал. Ниже его – адмирал, вице-адмирал, шаутбенахт, командор, капитаны 1, 2, 3 и 4 рангов, лейтенант, мичман. Потом шли нижние чины – кондуктор, боцман, квартирмейстер, матрос 1 статьи, матрос 2 статьи (в последующие времена эти звания менялись. Шаутбенахта переименовали в контр-адмирала, капитана 4 ранга – в капитан-лейтенанта). Царь позаботился и о том, чтобы на больших кораблях несли службу священники.

Но рисковать молодым флотом в сражении с могучими морскими силами Швеции Пётр не хотел. Он начал наступление вдоль берегов Финляндии – чтобы шведы всё же одумались, согласились мириться. Возле берега, в шхерах (бухтах и островах) действовали не большие корабли, а мелкие, на вёслах. Летом 1714 года в море вышла флотилия генерал-адмирала Апраксина, 99 лёгких галер, скампавей, вспомогательных судов. Они везли 15 тысяч солдат. С ними отправился и сам царь.

Остановились возле полуострова Гангут. С юга от него, в бухте Тверемине, начали высаживать пехоту. Но шведы отслеживали такие перевозки. Узнали про большой караван мелких судёнышек и решили разгромить его. Появилась эскадра адмирала Ваттранга – 15 линейных кораблей (на каждом от 50 до 74 орудий), 7 фрегатов и прамов – плавучих батарей (на каждом от 18 до 30 орудий), десяток лёгких судов. Они зажали русских в бухте. Встали двумя отрядами возле её берегов. У наших галер и скампавей были только малокалиберные пушечки. Вступать в битву – шведы их просто расстреляют. Враги считали, что русская флотилия уже обречена.

С одной стороны бухты лежал полуостров Гангут шириной 2 с половиной километра. Пётр приказал устроить через него волок – настилы, катки. Перетащить через полуостров галеры, спастись из ловушки. Ваттранг заметил работу и только посмеялся. Выслал на другую сторону полуострова отряд контр-адмирала Эреншёльда – 18-пушечный прам «Элефант», 6 галер и 3 шхербота. Этого было вполне достаточно. Ведь русские галеры будут перетаскивать через волок по одной. Корабли Эреншёльда и будут уничтожать их по очереди.

Но Пётр перехитрил врага. Он вовсе не собирался тащить галеры через волок. Он только обманывал и отвлекал шведов. А русские 26 июля дождались полного штиля. Так говорят, когда ветра совсем нет. Неприятельские парусные гиганты застыли без движения. Тут-то 20 гребных корабликов командора Змаевича ринулись на прорыв. Обходили неприятельскую эскадру стороной, за пределами дальности её пушек. Ядра-то больше километра не долетят. Следом проскочил второй отряд из 15 галер и скампавей.

Ваттранг поднял тревогу. Счёл, что и остальная русская флотилия пойдёт тем же путём. Спустили на воду шлюпки, стали передвигать парусники на буксире. Обе части эскадры от берегов бухты объединились, перекрывая этот путь. Но при этом они открыли другую дорогу, вдоль берега. Именно туда и ринулась наша флотилия на следующий день.

А пока эскадра Ваттранга дёргалась туда-сюда, головной русский отряд Змаевича обогнул Гангутский полуостров. 27 июля 23 судёнышка напали на отряд Эреншёльда, карауливший «волок». Шведы яростно отбивались, но царские матросы и солдаты в абордажной схватке захватили все 10 кораблей.

После этого опозорившийся Ваттранг увёл свою эскадру прочь. В общем-то сражение было не таким уж большим. Шведы потеряли 18-пушечный прам и 9 лёгких гребных судов. Но Пётр и его моряки мастерски обставили неприятелей. Превратили казалось бы неминуемое поражение в победу. Первую победу русского регулярного флота! Её праздновали по всей России. А наши моряки окрылились. Приобрели уверенность в себе. В море стали смело выходить линейные корабли, фрегаты. Перехватывали вражеские грузовые суда, появлялись у берегов Швеции.

В 1719 году отряд фрегатов командора Вангофта в одном плавании арестовал 13 шведских судов. А эскадра капитана 1 ранга Сенявина из 6 линейных кораблей обнаружила около острова Эзель флотилию противника – линейный корабль, фрегат и бригантину. Погромила из орудий и заставила все три корабля сдаться. Очистили море от шведов, и на него выплеснулось множество мелких галер и скампавей. Они высадили в самой Швеции 26 тысяч солдат. Десанты разорили заводы, фермы, городки. До Стокгольма не дошли всего 15 километров. Штурмовать его не стали – зачем лишние потери? Просто показали, что русские уже запросто могут добраться до вражеской столицы. Погрузились на суда и уплыли обратно.

В шведском правительстве многие схватились за головы – пора мириться. Помешала Англия. Успокоила шведов, дала им деньги, прислала свой флот. Он вместе со шведским обстрелял занятые русскими войсками берега Эстонии. Хотя вражеские корабли опасались приближаться к нашим крепостям и батареям. Порушили только какие-то сараи и бани. Над этим царь с Меншиковым очень потешались. А в 1720 году послали на Швецию новые десанты.

Их опять перевозили лёгкие гребные суда. Чтобы разогнать и истребить их, неприятели выслали эскадру адмирала Шеблада – линейный корабль, 4 фрегата и 9 мелких судов. А сопровождала и прикрывала её вторая эскадра, английская. Возле острова Гренгам они 7 августа обнаружили флотилию князя Голицына – 61 скампавея и 29 лодок. На всех вместе – 52 малокалиберных пушки. А у шведов было 156 мощных орудий. Русские стали удирать, неприятели устремились в погоню. Но наши моряки нарочно заманили их в узкий и мелкий пролив между островами. А потом вдруг развернулись и кинулись в атаку.

Шведские корабли тоже стали разворачиваться, чтобы стрелять бортовыми пушками. Но при этом все четыре фрегата сели на мель. А на них уже налетели русские, карабкались на борта, на палубы. Вражеский линейный корабль сумел вовремя остановиться, бросить якорь, развернуться на месте и удрать. И англичане ещё не вошли в опасный пролив. Но им осталось только любоваться со стороны, как наши матросы и солдаты захватывают шведские фрегаты. После этой победы и новых десантов в Швеции даже самые упрямые убедились – воевать дальше нельзя, иначе совсем худо придётся.

30 августа 1721 года подписали мир. Россия возвратила свои земли на Неве, Ладоге, в Карелии. Присоединила Эстонию и Латвию. Санкт-Петербург вырос, и Пётр перенёс сюда столицу. А сама наша страна, вырвавшись на моря, сразу приобрела огромный вес в международных делах. Теперь-то другим державам надо было считаться с ней. В Европе самым высоким считался титул императора. Он был только один – в Австрии. Но царь рассудил, что Россия ей ничуть не уступает. Она гораздо больше и сильнее. И ведь как раз Россия стала наследницей Византийской империи. Поэтому в 1721 году Пётр принял новый титул – императора. А Россия стала Российской империей.

Глава 13. Великая северная экспедиция

Дубель шлюпка. Реконструкция

Пётр I строил корабли не только на Балтийском море. Он создал Каспийскую флотилию – небольшую, из лёгких плоскодонных судов. В Архангельске слышал от поморов о плаваниях в Северном Ледовитом океане. Замышлял составить карты полярных берегов, но не успел. А на Дальнем Востоке у русских был только один маленький порт, Охотск. Царь приказал наладить оттуда морское сообщение с Камчаткой, изучить берега Тихого океана. Но о плаваниях Дежнёва и Рубца, прошедших из Ледовитого океана в Тихий, ходили только неясные слухи (потом оказалось, что документы об их путешествиях так и лежали в Якутске). А учёные предполагали, что никакого пролива там нет, Азия и Америка соединены перешейком.