Помоги проекту - поделись книгой:
Разъярились Крымский хан, турецкий султан – считали, что Казань и Астрахань должны принадлежать им. Орды татар обрушивались на наши южные области. Вести армию на Крым через степи было слишком далеко и трудно. Но царь нашёл другой способ ответить врагам. В 1556 году он послал на Днепр дьяка Ржевского с отрядом стрельцов и казаков. На Дон – такой же отряд воеводы Чулкова. Приказал им сесть на лодки, по рекам плыть до моря и напасть на владения хана.
Путь Ржевского по Днепру лежал через земли короля Польши и Литвы. Там тоже жили казаки. Им затея русских понравилась, и 300 днепровских казаков присоединилось к отряду. У морских берегов напали на крепости Ислам-Кермен и Очаков. Осаждать их не стали, но погромили пригороды. Крымский хан Девлет Гирей как раз шёл на Русь с полчищами конницы. И вдруг его догнали гонцы. Сообщили – у него в тылу (сзади) русские разоряют его города! Он был в полном шоке. Срочно повернул назад.
Хан бросил своих воинов к Днепру, уничтожить дерзкий отряд. Но казаки и стрельцы засели на острове посреди реки. Татары 6 дней лезли в атаки, но их расстреливали в воде. А когда враги измучились, заснули ночью, отряд Ржевского подплыл к их лагерю и угнал у них коней. На хана посыпались и другие удары. Второй царский воевода, Чулков, вместе с донскими казаками приплыл по Дону к Азову, разорил окрестности. Ещё одна флотилия лодок донского атамана Михаила Черкашина вышла в Азовское море. Казаки высадились в Крыму, погромили селения возле Керчи.
А днепровские казаки были в восторге от такого лихого набега. Они-то считались подданными польского короля, но попросились перейти на службу к русскому царю. Иван Васильевич согласился, принял их. Стал присылать жалованье – деньги, боеприпасы. Земли за порогами Днепра, Запорожье, были пустынными, принадлежали крымскому хану. Днепровские казаки устроили там базу на острове Хортица, Запорожскую Сечь (то есть укрепление). И эта Сечь служила России. Хан был в панике, молил о помощи турецкого султана.
После присоединения Астрахани вся Волга стала русской рекой. В подданство Ивана Грозного попросились народы Кавказа – кабардинцы, адыги. Открылся и выход к Каспийскому морю. В Россию поехали купцы из Персии, Средней Азии, Индии. Везли как раз такие товары, за которыми охотились в Европе: шёлк, пряности, драгоценные камни. Да и своих ценных товаров у русских хватало. На Западе всё это можно было очень выгодно продать. Но мешали Ливонский Орден и шведы, перекрыв дорогу на Балтийское море.
Правда, в это время установился другой путь сообщения с Европой. Поморы продолжали плавания вокруг Скандинавского полуострова. Бывали не только в Норвегии и Дании, но около 1530 года добрались и до Англии. А англичанам очень уж хотелось попасть в Индию, в Китай, где столько богатств. Но португальцы и испанцы их не пускали ни вокруг Африки, ни к своим берегам Америки. От поморов узнали о северных морях, и возникла идея – найти на севере собственный путь в Китай и Индию.
В 1553 году туда отчалили 3 корабля командора Уиллоби. Хотя полярные плавания оказались для англичан непривычными и тяжёлыми. Буря разметала корабли. Два выбросила на пустынный берег на Кольском полуострове. Наши рыбаки нашли их слишком поздно. Уиллоби и обе команды, 63 человека, умерли от холода и голода.
Третье судно, капитана Ченслора, занесло в Белое море. Поморские моряки заметили терпящий бедствие корабль и привели в Холмогоры.
Там приняли гостей, привезли к царю. Англичане были поражены богатством и культурой России, великолепием Москвы. Иван Грозный радушно встретил мореходов, угощал, беседовал. Он оценил, что для России торговля с Англией будет очень важной – как раз из-за того, что нас не пускают на Балтийское море. По его приказу Ченслору помогли починить корабль, снарядиться в обратный путь.
В Лондоне увидели русские меха, персидский шёлк. Объявили моряков героями. Заговорили о том, что англичане «открыли» Россию (да-да, как испанцы Америку – хотя русские «открыли» Англию на 20 с лишним лет раньше). Для торговли с нашей страной создали особую Московскую купеческую компанию. Следующим рейсом отправились уже 4 корабля, поехали послы английской королевы – заключать договор о дружбе и торговле.
Но британская «дружба» была совсем не искренней. Пока в Москве шли переговоры, капитан Бэрроу на корабле «Сергрифт» занялся на Севере разведкой. Хотел всё-таки найти дорогу в Китай. Или открыть другие страны, чтобы были послабее русских, и их можно было захватить для Англии. Однако британские суда, в отличие от поморских кочей, не были приспособлены для плаваний во льдах. Бэрроу прошёл на восток до островов Новой Земли, и вынужден был повернуть обратно.
О северной дороге в Россию узнали и голландцы, стали присылать свои корабли. Но всё-таки этот путь был очень неудобным. Зимой Белое море замерзает. А лето там короткое. Опоздал пройти туда или обратно – жди до следующего года. Плавания на севере были и опасными. Из 4 английских судов, прибывших в нашу страну вторым рейсом, на обратном пути 3 погибли в буре. Надо было расчищать путь через Балтику.
До шведского короля Густава дошли слухи, будто у нашей страны дела совсем плохи, её вовсю громят татары. Он настолько обрадовался, что сам полез воевать. Но царские полки быстро доказали ему, что он ошибся. Крепко побили, он взмолился мириться. А царь настоял, чтобы в мирный договор в 1557 году включили свободную торговлю для русских через шведские владения. Лучшему инженеру дьяку Выродкову Иван Грозный велел построить в устье Невы порт с пристанью, гостиным двором. Его так и назвали, Невское Устье. Отсюда русские могли плыть в Швецию, а через неё – дальше в Европу.
Однако дорогу на Балтику закупорили не только шведы, ещё и Ливонский Орден. Русские требовали от него соблюдать прежние договоры – он отказывался. Рассчитывал, что царь не осмелится воевать. Ведь ему надо было защищаться от Крымского хана. Но если ливонцы нарушают и не хотят выполнять договоры, Иван Грозный двинул на них войска. В первых же сражениях в 1558 году они взяли большой город и порт Нарву. Теперь она стала главным русским портом. А ливонцы, когда-то грозные «псы-рыцари», давно ослабели и разболтались. Их били в хвост и в гриву.
Их надежды на Крымского хана тоже не оправдались. Русские воеводы каждую весну стали приходить на Дон и Днепр. Вместе с казаками строили лодки. Хан только соберётся в набег на нашу страну, как флотилии налетали на его собственное ханство, приходилось скакать назад. В 1559 году в Чёрное море 8 вышли тысяч казаков и царских ратников. Захватили 2 турецких судна и высадились возле Евпатории. Татары в ужасе бежали вглубь Крыма. А хан в общей суматохе даже не мог собрать войско. Десант 2 недели хозяйничал в крымских городах. Набрал огромную добычу, освободил множество невольников и отплыл назад. Для охраны берегов турки начали высылать военные галеры с пушками. Но казаки научились с ними справляться. Побыстрее гребли поближе к неприятельскому кораблю, чтобы ядра летели над головой (это называется «мёртвая зона»). Окружали судно и лезли на абордаж.
Ливонский Орден русские разгромили напрочь. В Нарву приходило за год до 170 кораблей. Русские купцы везли наши товары по всей Европе. Но царём были недовольны многие бояре – за то, что не позволяет им своевольничать, защищает простых людей. Они организовывали заговоры, предавали. А успехи России переполошили всех соседей. В войну вступил король Польши и Литвы. Ему помогали римский папа, германский император. Их дипломаты и Крымский хан настроили воевать турецкого султана. Швеция увидела, сколько врагов поднимается на нашу страну, и тоже к ним присоединилась.
И тут уж мореплавание оказалось под угрозой. На Балтийском море появились шведские и польские корсары. В морской войне корсарами или каперами называют частные корабли. Они отличаются от пиратов – те действуют сами по себе, нападают на всех подряд. А корсаров нанимает правительство. Они получают особый документ, каперскую грамоту. В XVI веке это было очень распространено. Например, в Англии корсары пользовались большим почётом, они охотились за испанскими судами, перевозившими богатства из Америки. А на Балтике вражеские корсары стали перехватывать суда по дороге в Нарву и из Нарвы.
Против Швеции Иван Грозный заключил союз с Данией. Решил завести и своих корсаров. Для этого наняли датского капитана Карстена Роде. За границей Россия купила пинк – небольшой парусный корабль. В Нарве на него установили 3 большие пушки и 18 маленьких. В команду набрали 35 человек: и датчан, и русских стрельцов, пушкарей, поморов. Как и положено, царь выписал Карстену Роде каперскую грамоту, что он находится на службе России, все воеводы и чиновники должны помогать ему.
В мае 1570 года Роде вышел в море. Заметив шведское судно, атаковал и захватил его. На него перешла часть команды, и стали действовать уже на двух кораблях. Шведы и поляки подняли тревогу. Высылали против русских корсаров большие военные эскадры. Но Роде умело ускользал от них. За лето он захватил 22 неприятельских судна с ценными грузами. Часть из них продавал в Дании, часть оставлял себе. Зазывал к себе ещё моряков, и у него собралась целая эскадра, 6 кораблей. Царь был доволен. Велел строить новые военные корабли – уже свои, русские.
Но король Дании Фредерик был человеком нечестным. Он предал русских. Тайком от них заключил со Швецией мир. А Ивана Грозного обманывал, по-прежнему писал о союзе. Осенью 1570 года Роде причалил в Дании, и его вдруг арестовали. С тем, что он состоит на русской службе, не посчитались. Правда, король уже видел, что Роде великолепный капитан, приказал содержать его со всеми удобствами – хотел взять на свой флот. Но корабли датчане забрали. Как сложилась судьба русских моряков, удалось ли им добраться домой, мы не знаем.
Однако и России стало не до кораблей. На неё с юга обрушились крымцы, турки, ногайцы. Царские воеводы сумели разгромить их в битве при Молодях, совсем рядом с Москвой. Но вскоре с запада хлынули полчища короля Стефана Батория – поляки, литовцы, немцы, венгры. В союзе с ними начали наступление и шведы. Огромную армию Батория русские в 1581 году растрепали у стен Пскова. Король был вынужден заключить мир.
Но когда все силы царских войск были заняты под Псковом, шведская армия и большой флот с тяжёлыми пушками неожиданно ринулись к Нарве. Проломив стену ядрами, ворвались в город. Он уже 23 года принадлежал России, там было много русских жителей. Шведы безжалостно перебили их до единого, 7 тысяч человек. Продолжая наступление, они захватили ещё несколько русских крепостей. Царь, примирившись с поляками, повернул свои полки против них. Шведов остановили и отбросили. Но возвратить Нарву не получилось.
Наша страна очень устала от долгой войны. А на неё по-прежнему нападали крымцы, ногайцы. Начал набеги и Сибирский хан Кучум. Даже датский король Фредерик решил, что Россия совсем ослабела. Его отряды ворвались на севере, на Кольском полуострове. Захватили Колу и Печенгу. Иван Грозный решил, что с врагами проще разобраться по очереди. Со шведами заключили перемирие. Но царь всё-таки добился главного, ради чего начинал войну. Отстоял морскую торговлю. Швеция согласилась свободно пропускать наших купцов и товары. А у русских ещё остался один порт на Балтике – Невское Устье. Корабли стали приходить сюда.
Зато войска со шведского фронта высвободились. Они всыпали крымцам и ногайцам. На севере выгнали обнаглевших датчан. Чтобы защитить мореплавание через Белое море, Иван Грозный приказал построить новую крепость и порт – Архангельск. А на хана Кучума отправились 540 казаков атамана Ермака Тимофеевича. Перевалили через Уральские горы и по сибирским рекам их лодки с десантом ринулись на столицу Кучума Кашлык. Разгромили неприятеля, и к России присоединилось ещё одно ханство, Сибирское.
Оно лежало в южной части Сибири. А в северную часть уже проложили путь поморы. На восток от Баренцева моря лежит Карское. Оно ещё более суровое, постоянно забито льдами. Морскую дорогу на восток перегораживает и большой полуостров Ямал. Чтобы обогнуть его, нужно забираться далеко на север, в самые льды. Поморы догадались специально для этих плаваний строить лёгкие кочи, плоскодонные. Вместо того, чтобы обходить Ямал, пересекали его по рекам – и попадали в Обскую губу. Большой залив, куда впадает река Обь. Построили там город Мангазея. Каждое лето сюда стали приходить поморские кочи. Устраивали ярмарки. На них съезжались ненцы, ханты и другие местные жители, торговали с русскими, меняли на пушнину нужные им товары.
Глава 8. Казаки на Чёрном море
Россия стала такой могущественной, что враги уже боялись воевать с ней. Но они решили развалить её изнутри. Запустили в нашу страну сперва одного, потом второго самозванца, которые выдавали себя за сына Ивана Грозного, царевича Дмитрия. Дескать, они законные цари. Одни люди поверили обманщикам, другие нет. Передрались между собой, началась Смута. Вот тогда-то полезли на Русь и соседние короли. Поляки даже заняли Москву. Уже радовались, что наша страна погибла. У неё больше не было ни царя, ни правительства, ни армии. Но русские всё же одумались, объединились. Поднялись за родную землю и православную веру. Выгнали врагов из столицы. Созвали Земский Собор – делегатов от разных городов и сословий. Вместе, всей землёй, выбрали нового царя, Михаила Фёдоровича Романова.
Хотя западные области России захватили поляки, южные опустошали крымцы. А северо-западный край решили забрать шведы. У них не получилось, их армию отбили от Пскова. Но они хапнули себе Карелию, Ладожское озеро и Неву. Специально чтобы отобрать у русских выход к Балтийскому морю. Наша страна в Смуту ослабела, была совершенно разорена. Воевать одновременно с несколькими противниками не могла. Вынуждена была заключить со Швецией мир, уступив ей эти земли.
А крымские татары одинаково разоряли набегами как Россию, так и Украину, принадлежавшую польскому королю. Жгли и грабили сёла. Самой ценной добычей было угнать множество пленных, их продавали в рабство туркам. Поэтому крымцев считали врагами и донские, и запорожские казаки. Они не забыли, как лихо выходили в море с ратниками Ивана Грозного. По-прежнему строили лодки. У запорожцев их называли «чайками» или «дубами». Потому что их стаи порхали по морю, как чайки. А строили их из выдолбленных дубовых брёвен. Борта наращивали досками, смолили.
На чайке ставили два руля, спереди и сзади. Можно было плыть в одну сторону и сразу же, не разворачиваясь, рвануть в противоположную. Борта обвязывали охапками тростника. Если лодку зальёт волнами, они помогали держаться на воде. А в бою были защитой от пуль и стрел. Каждая чайка брала на борт от 40 до 70 казаков. При попутном ветре поднимали мачту с прямым парусом. Но чаще шли на вёслах. Сперва морские походы были не далёкими – на Крым, на ближайшие турецкие города Очаков, Аккерман. Татары и турки стали охранять эти берега, патрулировать военными отрядами.
В 1606 году флотилия запорожцев попробовала проскочить подальше. Дошла до большого турецкого порта Варна в Болгарии. Здесь нападения никто не ждал. Когда нагрянули чайки, поднялась паника. Казаки захватили в гавани не только торговые, но и военные корабли, разграбили город. Привезли домой сказочную добычу. Один из предводителей запорожцев, Пётр Конашевич по прозвищу Сагайдачный, понял, что так и надо действовать. В 1609 году казаки выбрали его гетманом – так в Польше называли главнокомандующего.
Он приказал каждую весну строить лодки. В походах установил строжайшую дисциплину. Слушаться беспрекословно. Пьянство категорически запрещалось. Ведь из-за одного дурака могут погибнуть многие. Если находили пьяного, его вообще выкидывали за борт. А лодки были лёгкими, казаки сильными, гребли энергично – могли переплыть море за 30–40 часов. Налетали в самых неожиданных местах по всем берегам. Молва об этих успехах разлеталась по Украине, и в Запорожскую Сечь стекались новые желающие. Флотилии становились всё больше. К запорожцам стали присоединяться и донские казаки – у них с крымцами и турками были свои счёты, и лодки они строили точно такие же.
Турки организовали по берегам системы оповещения. Где заметили казаков, передавали сигналы тревоги. А в море высылали военные галеры. На Руси их называли «каторги». Это слово сперва означало не тюрьмы, а корабли. Но гребцами на них сажали пленных, осуждённых преступников. Вот и перенеслось слово «каторга» на места наказания, где тяжёлый труд. Хотя от казаков ничего не спасало. Их стремительные флотилии обгоняли турецкие сигналы. А на военные корабли они начали нападать сами.
Их лодки были низкие. Они замечали большие турецкие суда раньше, чем те их обнаружат. Заходили со стороны солнца, чтобы их не разглядели, и шли за неприятелем на расстоянии. А ночью неслышно подгребали к борту. Самые умелые карабкались туда, ножами снимали вахтенных (дежурных). И врывались на корабль. По мере побед у них становилось всё больше оружия. На лодках начали устанавливать фальконеты – лёгкие пушки, добытые у турок. Каждый казак брал в поход 2–3 ружья. В боях с вражеским флотом и при высадке десанта один борт стрелял, другой перезаряжал ружья. Сметали противника ливнем пуль, а потом с саблями кидались в атаку.
Стаи запорожских и донских лодок внезапными налётами громили большие портовые города – Синоп, Трапезунд, Кафу. Появились и возле турецкой столицы, Константинополя, прошерстили окрестности. Взбешённый султан выслал большую эскадру. Казаков догнали возле устья Дуная. Но они даже не подумали удирать! Сами ринулись в атаку, захватили и сожгли 6 галер и 29 мелких судов, взяли в плен капудан-пашу (турецкого адмирала).
Казаки привозили богатейшую добычу, освобождали множество русских и украинских невольников. Хотя плавания были очень опасными. Если попадали в бурю, она переворачивала и топила лодки. А если кто-то попадал в плен, турки придумывали для них самые страшные казни, старались запугать других казаков. Но те считали, что воюют за Православную веру, защищают свой народ, который замучили нападения татар и турок. Поэтому каждую весну казаки стекались в Запорожскую Сечь и в Монастырский городок на Дону, а места погибших занимали новые удальцы.
Однако через некоторое время Сагайдачный со своими запорожцами стали врагами и для России, и для донских казаков. Ведь между нашей страной и Польшей продолжалась война. Поляки задумали всё-таки сломить русских, взять Москву. Собирали для этого все силы. А Сагайдачному они наобещали с три короба. Что католики больше не будут притеснять в Польше Православную Церковь. Что казаков зачислят на королевскую службу, будут платить жалованье. Что им даже разрешат вообще жить самостоятельно, по своим законам, со своими начальниками. Сагайдачный поверил. У него был огромный авторитет, он объяснял: вон какие мы права получим, если поможем полякам. Собрал 20 тысяч казаков.
В 1618 году на Россию с запада двинулась польская армия королевича Владислава, а с юга Сагайдачный. По пути он круто громил и жёг русские города. Оба войска встретились у стен Москвы, полезли на штурм. Но царские воины и жители рубились самоотверженно, на помощь пришли донские казаки. Врагов отлупили. Владислав и Сагайдачный покатились в разные стороны. За ними погнались. Запорожцев били и окружили. Один их полк перешёл на сторону русских, другие сдались, сам Сагайдачный еле вырвался и удрал.
Ну а Владислав с растрёпанной армией застрял в глубине России, в селе Рогачёве. Его тоже брали в кольцо, и чтобы не погибнуть, поляки наконец-то согласились мириться. Под их властью остались Смоленск и другие западные города, которые они захватили. Но наша страна за 14 лет Смуты и войн была совсем измучена. Радовалась хотя бы тому, что можно передохнуть. Дон ещё не считался Россией, жил самостоятельно. Но царское правительство оценило, как донские казаки спасали государство в самые трудные годы. Им стали посылать постоянное жалованье – деньги, ткани, муку, порох, свинец.
Запорожцы тоже не раз спасали Польшу. В 1620 году на неё выступил турецкий султан с бесчисленными полчищами. Сагайдачный опять кликнул казаков со всей Украины. Дескать, мы поможем полякам, и они нас отблагодарят. Встретили турок у крепости Хотин. Сагайдачный в сражении получил смертельную рану, полегло немало его соратников. Но и армия султана понесла такие потери, что он отступил. Однако у поляков отношение к казакам было совсем не таким, как в России. Как только в них отпала нужда, король и его вельможи сразу отбросили все обещания, которые им надавали. Мало того, объявили: казаки больше не нужны. Они должны разоружиться и стать обычными крепостными крестьянами, трудиться на своих господ.
Казаки возмутились, не подчинились. Запорожская Сечь стала жить сама по себе. Перед русскими повинились, попросили прощения. Снова наладили дружбу с донскими казаками. Возобновили морские походы. Турки не знали, что же делать. Высылали эскадры, чтобы всё лето дежурили возле устья Днепра и Дона. Но казаки их обманывали. Перетаскивали лодки по волокам в другие реки, впадающие в море. И обратно возвращались так же, другими реками.
Тогда султан Мурад принялся увеличивать свой флот. Назначал командовать самых умелых моряков. В 1625 году с Дона и Днепра вышли в море аж 300 лодок, около 20 тысяч казаков. Нагрянули на Трапезунд, распотрошили город и все селения вокруг. Увлеклись, задержались, и подоспели 50 турецких галер. Казаки бросились в бой, но на море штормило, дул сильный ветер. Лёгкие судёнышки швыряло, ими трудно было управлять, и турки разгромили их, потопили много лодок. В следующем рейде султанский флот перехватил и уничтожил ещё 20 запорожских чаек.
Но запорожцев прижали и поляки. Они взялись совершенно порабощать Украину. Земли, отвоёванные казаками у татар, король раздавал панам. Люди ещё вчера были свободными, и вдруг становились крепостными, с них драли три шкуры. Поляки снова стали притеснять и православную веру, отбирать церкви. Запорожцы под предводительством Марка Жмайло восстали. Послали делегатов в Москву, просились под власть царя. Но Россия ещё не окрепла после Смуты, не была готова к новой войне. А польская армия быстро разгромила казаков. Их заставили принять новые условия. Начальников для них отныне будет назначать король, они обязаны слушаться. А в море им выходить строго-настрого запретили.
Однако и Россия всё-таки хотела отобрать у поляков наши захваченные области. Постепенно готовилась схватиться с ними. Для этого царь Михаил Фёдорович и его отец патриарх Филарет, возглавлявший правительство, предложили союз туркам. Те согласились, в 1627 году подписали договор. Султан пообещал, что запретит крымцам набеги на Русь. А царь и патриарх приказали донским казакам прекратить нападения. Казаки обсудили и ответили – хорошо. Но только если татары действительно перестанут опустошать Русь, угонять «отцов наших и матерей, братьев и сестёр, жён и детей», продавать их туркам.
Из этого ничего не получилось. Для крымцев охота за невольниками давно уже стала главным заработком, они от работорговцев неплохие деньги получали. Да и султан их не особо унимал. Ведь татары отдавали ему десятую часть пленных, остальной добычи, и ещё работорговцы ему налоги платили. Крымцы опять погромили русские сёла. Казаки сразу ответили. Одним из лучших командиров у них был атаман Иван Каторжный – своё прозвище он получил как раз за победы над галерами-каторгами. Его флотилия прошерстила берега Крыма, возле Трапезунда вступила с бой с турецкими кораблями.
Потом стаи казачьих лодок нагрянули к проливу Босфор. Начали разорять селения возле входа в пролив, а 12 лодок проплыли прямо к Константинополю. На них двинулись 14 больших галер. Но казаки пристали к берегу, укрылись в старом греческом монастыре и отстреливались. Их товарищи услышали шум боя, и в Босфор влетели 50 лодок. Кинулись на абордаж, захватили 2 галеры и сожгли их. Выручили осаждённых казаков, и вся флотилия благополучно отправилась домой.
Султан нажаловался царю. Михаил и его отец разгневались, что их повеления не выполняют. Арестовали казаков, находившихся в Москве. Жалованье на Дон отправлять перестали. Правда, вскоре помирились. Ведь на войне с Польшей казаки тоже были нужны. Она началась в 1632 году. Русская армия выступила отбить у поляков Смоленск. Должны были помочь и крымцы – вроде бы союзники, подданные султана. Но этот союз обернулся бедой. Хан увидел: царские войска ушли на запад! Ох как хорошо. Ему ещё и поляки приплатили, и татары вместо Польши хлынули грабить Русь. Царю пришлось свежие полки разворачивать не на поляков, а на крымцев. Смоленск так и не взяли, война кончилась почти ничем.
Русское правительство извлекло урок – с такими союзниками больше не связываться. А за подлый удар в спину с ними расквитались. Россия-то как будто сохраняла мир. Но атаману Каторжному, приехавшему в Москву, дали побольше пороха, пушечных ядер, разрешили набирать добровольцев. На Дон послали и военных специалистов, и в 1637 году казачье войско вдруг подступило к городу Азову, взяло его штурмом. У казаков появилась большая и удобная база на берегу моря. Следующим летом по волнам запорхали тучи лодок.
Туркам казалось, будто они всюду. Захватывали суда в море. Погромили Трапезунд, Синоп, Ризе. Появились и рядом с Константинополем. Султан в гневе кричал, что если казаков не унять, они доберутся до его дворца. Угрожал казнить своих морских начальников, и они вывели весь флот к Керченскому проливу – между Чёрным и Азовским морями. Перекрыли казакам обратную дорогу. Те не испугались, сотни лодок бросились в атаку. Но капудан-паша действовал очень грамотно. Расстреливал их из пушек, не подпуская приблизиться для абордажа. Много лодок потопил, остальные рассеялись и пробирались домой поодиночке.
А в 1641 году султан послал 180 тысяч воинов, отбить Азов, а казаков вообще стереть с лица земли. Они стояли насмерть. Выдержали три месяца осады и обстрелов, отразили 24 штурма. Неприятелей не только заставили отступить, а ещё и погнались за ними, многих побили. Но казаки поняли – теперь турки и крымцы не успокоятся. Пришлют другую армию, третью. Обратились к царю, просили защитить их и взять Азов под свою власть. Михаил Фёдорович созвал Земский Собор, делегатов от всей страны. Обсудили и выяснили, что Азов во время осады полностью разрушен, от него осталась груда развалин. Если же принять его, это означало войну с Турцией. Земский Собор постановил – Азов не принимать, возвратить туркам. Но казаков взять под защиту. Михаил Фёдорович сохранил им полную самостоятельность. Они и дальше могли жить вольно, по своим обычаям. Но на Дон пришли царские войска, он стал частью России.
Глава 9. Плавания землепроходцев
По следам Ермака в Сибирь шли новые отряды. Появились русские города на Оби и Иртыше: Тобольск, Тюмень, Сургут. Расцвела полярная Мангазея. Оттуда привозили меха, моржовую кость. У местных жителей выменивали золото, серебро. Значит, где-то имелись месторождения. Англичане и голландцы завидовали, сами искали туда дорогу. В Ледовитый океан отправлялись экспедиции Пета и Джекмена, три экспедиции Баренца, четыре экспедиции Гудзона.
Никто из них не смог пройти дальше островов Новой Земли. Корабль Джекмена погиб. У Гудзона из-за тяжёлого плавания во льдах взбунтовалась команда. Корабль Баренца зажало льдами, пришлось зимовать на Новой Земле. Баренц и многие его моряки умерли. Уцелевших спасли поморские рыбаки. Они привезли в Европу карты, составленные Баренцем, поэтому море стали называть Баренцевым, утвердились названия островов, которые он дал, – Шпицберген, Новая Земля. Хотя поморы уже 500 лет плавали по этому морю. Шпицберген называли Грумант, Новую Землю – Маточка (то есть компас – острова, как стрелка компаса, вытянулись с юга на север). Поморы бывали там постоянно, и это не считалось каким-то подвигом. Да и карты Баренца, как потом выяснилось, были совершенно неправильными.
В Архангельске чужеземцы подпаивали и подкупали поморов, выспрашивали о пути в Сибирь. И не просто так, не ради любопытства. В 1612 году, когда Москву заняли поляки, в Англии составили планы захватить весь Русский Север, Мангазею, сделать этот край своей колонией. Такие же проекты обсуждали в Голландии, Германии. В России об этом узнали. Царю Михаилу Фёдоровичу пришлось вообще закрыть морскую дорогу в Сибирь, запретить плавания в Мангазею – чтобы за поморами туда не прорвались иностранные эскадры. Ведь военного флота у нас не было.
Сами русские без плаваний из Архангельска уже могли обойтись. В Мангазею появилась внутренняя дорога, по Оби. А для дальнейших плаваний на восток строили кочи в самой Мангазее. Оттуда ходили на другую сибирскую реку, Енисей. Морская экспедиция Акакия Мурманца около 1618 года сумела обогнуть большой полуостров Таймыр, попала в море Лаптевых. Но русские продвигались в Сибири и по суше. Из Тобольска и других городов воеводы посылали отряды разведать, какие земли лежат дальше. Их так и называли – землепроходцы. Они тоже добрались до Енисея, основали там крепости Кузнецкий острог, Енисейск, Красноярск.
В Сибири служили, в основном, казаки. Но это были уже не те казаки с Дона и Волги, что пришли с Ермаком. Правительство набирало сюда добровольцев из северных крестьян и охотников – из Вятки, Перми, Архангельска, Устюга. Они были привычными к тайге, к морозам. Их зачисляли казаками, выдавали оружие, платили жалованье. Командиров они выбирали не сами, их назначали. Были звания десятников, пятидесятников, сотников, атаман был начальником над 500 казаками.
Землепроходцы без промаха стреляли, мастерски владели копьём, саблей. Были очень выносливыми, могли и охотиться, и рыбу ловить, и избу срубить. В Сибири без этого было нельзя. А в непроходимой тайге лучшими дорогами были реки. В экспедиции специально брали умельцев строить корабли, брали нужные инструменты, гвозди. Дойдя до реки, делали лодки. На большой реке – кочи, как у поморов. Паруса изготовляли из оленьих шкур и дальше плыли по воде.
В это же самое время испанцы, португальцы, англичане, голландцы, французы завоёвывали себе колонии по всему миру. Найдя слабые страны, посылали на них эскадры кораблей с сотнями орудий, армии солдат. Громили и крушили, заставляя покориться. Объявляли себя высшими людьми, хозяевами. А от индейцев, африканцев, малайцев и других местных жителей требовали работать на себя. Но в России было иначе. На всю бескрайнюю Сибирь 3–4 тысячи казаков и стрельцов. Если бы они стали со всеми враждовать, маленькие отряды землепроходцев запросто перебили бы в тайге. Но русские приходили не завоевателями. Они, в отличие от европейцев, умели дружить. А царь в своих указах требовал подчинять сибирские народы «ласкою, а не жестокостью».
Русские уважали обычаи каждого племени, свою веру им насильно не навязывали. Здешним князькам и старейшинам оставляли власть над их родами и племенами. Они только должны были признать над собой власть царя и платить ясак – дань мехами. Она была не высокой. С каждого человека в год одна или несколько шкурок соболя, куницы, горностая. Для людей, которые постоянно жили охотой, заплатить было совсем не трудно. С бедняков не брали вообще. Зато за сдачу ясака выдавали жалованье русскими изделиями, каких в Сибири не было. А тот, кто уплатил ясак, мог продать оставшиеся у него меха. Купить русские товары. Это получалось выгодно, и многие племена сами соглашались присоединиться к России.
Ко всему прочему, разные сибирские народы постоянно враждовали между собой. Угоняли скот, оленей, пленных обращали в рабство. Но русские брали под защиту тех, кто подчинился им. Приносили с собой мир. Воевать им всё-таки приходилось. Они заступались за племена, ставшие подданными России. Да и некоторые местные князья встречали русских оружием. Но землепроходцы и в боях отличались, побеждали вдесятеро сильнейшего противника. А потом даже и самые воинственные понимали, что русские совсем не враги. Никого не притесняют, не угнетают. Отношения налаживались.
На Енисее здешние жители рассказали, что на востоке есть ещё одна великая река, Лена. Искать её в 1627 году отправились 40 казаков Максима Перфильева и Ивана Реброва. Через год за ними пошёл Василий Бугор с 10 казаками. Им приходилось без дорог лезть через таёжные дебри, горные кручи, зимовать в необитаемых местах, голодать, терпеть жестокие морозы. Первым в Енисейск вернулся Бугор, сообщил – Лену нашли. По дороге он двоих казаков оставил возле устья реки Куты, четверых у реки Киренги. Вот так возникали сибирские города. Сначала строили избу, где жили несколько казаков, собирали ясак у ближайших племён. Потом избу надстраивали, как башню, окружали бревенчатым забором – это была уже крепость, острожек. А дальше поселение разрасталось. Казачье зимовье в устье Куты со временем превратилось в город Усть-Кут, зимовье на Киренге – в Киренск.
Первый отряд, Перфильева и Реброва, добравшись до Лены, возвращаться не спешил. Построил кочи, поплыл по реке. В низовьях казаки основали Жиганский городок. Вышли в море Лаптевых и открыли реку Яну. Отсюда Перфильев поехал назад с собранными сведениями и ясаком. А Ребров с товарищами остался ещё на 7 лет. Совершил от Лены плавания на восток и на запад, открыл реки Индигирку и Оленёк. Ну а после донесений Бугра на Лену уже пошли отряды атамана Ивана Галкина и сотника Петра Бекетова. Они подчинили под власть царя якутов, построили город Якутск. 30 казаков Ивана Москвитина двинулись ещё дальше на восток. Перевалили через высокие горы, заросшие лесами, и вышли к Охотскому морю. Это был берег уже не Северного Ледовитого, а Тихого океана. Вот так, начиная с Ермака Тимофеевича, за пятьдесят лет землепроходцы прошагали и проплыли насквозь всю Сибирь.
В Якутск из Москвы прислали воеводу. Ему пришлось добираться аж 3 года. Но этот далёкий край быстро обживался. Купцы присылали сюда своих приказчиков, торговать с сибирскими народами. Приезжали промышленники, самим добывать пушнину. Приезжали и переселенцы, основывали селения – земли в Сибири было сколько угодно. На Лене появились судоверфи для строительства лодок, кораблей. Отсюда организовывались новые экспедиции.
Помощник воеводы Якутска Василий Поярков собрал очень большой по сибирским меркам отряд, 132 человека. Двинулся на юго-восток. По пути основывал базы, оставлял на них часть казаков. Открыл реку Амур, 90 человек на лодках проплыли её всю. В 1645 году вышли в море, увидели остров Сахалин. Повернули на север вдоль берега. Возле реки Ульи жители сказали, что русские уже бывали здесь, отряд Москвитина. По его пути Поярков вернулся в Якутск. В трудных зимовках, бурях, боях, от болезней из 90 осталось лишь 30 казаков. Но они привезли большой ясак, описание своих открытий, чертежи Амура – так называли карты. А воевода Пушкин отправил на берег Охотского моря экспедицию Семёна Шелковникова. Она основала город Охотск. Построила кочи, совершила несколько плаваний. Составила первые чертежи и лоцию Охотского моря.
С Лены продолжались плавания и на север, по Ледовитому океану. Михаил Стадухин с 16 казаками добрался до Индигирки. Соединился там с отрядом Ерилы и Зыряна, на 2 кочах вышли в море и открыли реку Колыму. Привели в подданство царю местных юкагиров. В 1645 году часть казаков пустилась в обратный путь, а 13 человек во главе с Втором Говриловым остались, построили острог.
Кочи отчаливали в море и из Мангазеи. Стрелецкий десятник Василий Сычёв отыскал дорогу, чтобы не огибать во льдах полуостров Таймыр. По рекам. Так же, как раньше пересекали полуостров Ямал. С отрядом стрельцов и поморов он из реки Пясины перетащил через волок свои суда в реку Хатанга. Вышел в Хатангский залив, в море Лаптевых, открыл несколько островов. Две водных дороги соединились. В море Лаптевых встречались корабли из Мангазеи и с Лены. Полярное мореплавание стало вообще очень оживлённым. В 1647 году таможня Якутска зарегистрировала 15 кочей и 404 человека, отправившихся к Ледовитому океану.
Здесь появились даже пираты! Казак Герасим Анкудинов сбежал со службы, набрал 30 человек и стал на корабле безобразничать на море, грабить промышленников и купцов. Вторым стал первооткрыватель Лены Василий Бугор. Он разругался с начальством, угнал в Якутске коч, и 22 казака захватывали суда на реке. Добычу прогуливали в заполярном Жиганске. Туда никакие власти не добирались, и там появились кабаки, гнали вино из какой-то «сладкой травы» и «кислой ягоды». Пострадавшие слали жалобы в Москву. Но здешние пираты никого не убивали, а военных сил тут не хватало. На всю Восточную Сибирь 350 стрельцов и казаков. Поэтому правительство отнеслось спокойно. Приказало: если виновные вернутся, пусть возвратят награбленное и дальше служат.
А на Колыме каждое лето стали собираться ярмарки. Съезжались окрестные жители продавать добытую пушнину. Приплывали корабли купцов с товарами. В 1647 году сюда прибыл приказчик купцов Усовых Федот Попов. Он уже несколько лет путешествовал и торговал в Ледовитом океане. Юкагиры рассказывали, что восточнее Колымы лежит ещё одна большая река, «Погыча». Попов загорелся искать её. Начальником на Колыме был казачий десятник Гаврилов. Попов попросил его выделить «целовальника», то есть чиновника. Тогда и сама экспедиция станет официальной, государственной. Гаврилов назначил Семёна Дежнёва. Это был рядовой казак родом из Устюга, но уже геройски проявил себя и в боях, и в походах Стадухина, Зыряна. На ярмарке нашлись и другие желающие найти «Погычу». Тем же летом 1647 года 64 человека на 4 кочах вышли в море, взяли курс на восток. Но они встретили сплошные льды и вернулись.
Перезимовали на Колыме. Следующим летом погода была теплее, и ветер очистил море ото льдов. А на ярмарку на Колыму прибыли новые корабли, и приказчикам купца Гусельникова тоже захотелось плыть с Поповым и Дежнёвым. К ним присоединился и пират Анкудинов со своей ватагой. В июне 1648 года с Колымы отчалили 7 кочей, 105 человек. Но в Чукотском море они попали в страшную бурю. А суда, строившиеся на Лене и Колыме из подручных материалов, были не такие прочные, как поморские. 2 из них погибли, ещё 2 куда-то унесло, и что с ними стало, неизвестно.
Уцелели корабли Попова, Дежнёва и Анкудинова. Они дошли до пролива, который сейчас называется Беринговым, и снова разразился шторм. Коч Анкудинова разбило волнами, он стал тонуть. Дежнёв, рискуя, что и его судно разобьёт, подошёл бортом к борту, снял команду. Причалили к берегу, начали чинить расшатавшиеся корабли и снасти. Из-за тесноты ватага Анкудинова перешла от Дежнёва на коч Попова. Но чукчи встретили неведомых людей враждебно. Напали, засыпали стрелами. Попов был ранен, пришлось уходить в море.
Через два с половиной месяца плавания два оставшихся судна нашли, как писали тогда, «край и конец земли Сибирской». Обогнули «Большой каменный нос». Позже его назвали – мыс Дежнёва. Это самая восточная точка нашей страны. Экспедиция прошла через пролив, отделяющий Азию от Америки. Попала из Северного Ледовитого в Тихий океан. Путешествовала по Берингову морю, открыла несколько островов. Но опять налетел ураган. Он разделил корабли. Коч Попова погнал на Камчатку. Здесь мореходы остановились на зимовку. Из-за плохого питания и нехватки витаминов у них началась страшная болезнь, цинга. Умерли Попов, Анкудинов и часть их товарищей. Потом на них напали местные жители, коряки. Несколько человек погибли в бою, другие сели в лодки и отчалили куда глаза глядят. Больше их никто не видел.
А корабль Дежнёва выбросило на берег южнее реки Анадырь. Это и была «Погыча», которую искали. На судне было 24 казака. Но уже начинались морозы, снега, а припасов у них не было. Во время голодной зимовки половина умерли. Из 105 человек, начинавших плавание, осталось 12. Их корабль был разбит. Помните историю про Робинзона Крузо? Но он-то оказался на тропическом острове, где росли всякие плоды, было множество животных. А Дежнёв с товарищами находился в суровых полярных снегах и льдах! Однако эти герои думали не о том, как же выбраться назад. Нет, они стали выполнять дело, ради которого сюда добрались. Когда потеплело, стали ловить рыбу, оправились от страшной зимовки. Построили Анадырский острожек. Обследовали окрестности. Приводили под власть царя местные племена юкагиров.
Через пару лет была открыта сухопутная дорога с Колымы на Анадырь. Сюда пришёл отряд казака Семёна Моторы. Пришёл и Василий Бугор со своими казаками – надоело им гулять и хулиганить. Землепроходцам пришлось воевать. Защищали от соседей племена, которые уже стали подданными России. У напавших коряков отбили пленницу – якутку, жену Федота Попова. Её имя мы не знаем, но она была первой известной нам женщиной-полярницей. Она участвовала в плавании, и как раз она рассказала, что стало со вторым кораблём на Камчатке.
Казаки в боях победили, хотя и сами понесли большие потери. В отряде Бугра из 22 человек остались в живых лишь 5. Зато спасённые юкагиры славили русских, стали полностью им доверять. Постепенно к России присоединился весь огромный Анадырский край. Дежнёв послал гонцов в Якутск, доложил о своих открытиях. А сам оставался на Анадыре, пока ему не прислали замену, сотника Курбата Иванова с отрядом. Только после этого вернулся в Якутск. Его не было дома 19 лет. Жена умерла, сын вырос и тоже стал казаком. Воевода послал Дежнёва в Москву, и царь Алексей Михайлович высоко оценил его подвиг. Из рядовых казаков произвёл сразу в атаманы. Пригласил даже к себе домой, вместе с семьёй несколько вечеров слушал рассказы о его путешествии. Дежнёву выплатили жалованье за 19 лет его странствий – 126 рублей и 20 с половиной копеек. А за добытую им лично моржовую кость он выручил 500 рублей. По тем временам он стал богатым человеком. Потом служил начальником в сибирских городах. А Бугор после похода на Анадырь раскаялся. Все меха и моржовую кость, которые оттуда привёз, отдал на строительство церкви. Его ничем не наградили, но пиратство простили.
Тем временем Курбат Иванов, сменивший Дежнёва на Анадыре, построил два коча и совершил плавание к берегам Чукотки. Очень трудное, в штормах. Чукчи встретили оружием, высаживаться на берег не позволяли. Кое-как Иванов сумел договориться с ними, открыл на Чукотке удобные заливы, бухты. На смену ему воевода послал из Якутска десятника Ивана Рубца. Он в 1663 году повторил плавание Дежнёва. На 2 кораблях обогнул Чукотский полуостров и прошёл из Ледовитого океана в Тихий. С Анадыря суда Рубца ходили и на полуостров Камчатка, описали её берега. А иностранцы в Москве записали, что слышали от русских об Америке. Значил, землепроходцы и туда уже добирались.
Отряды казаков отправлялись и в Забайкалье, на Амур. Отряд казаков Ивана Нагибы повторил плавание Пояркова, прошёл на лодках весь Амур до моря. Но эти края решила покорить Китайская империя. Послала туда войска, начались бои. Однако местные народы, буряты и эвенки, оценили, что русская власть лучше. Они помогали казакам и стрельцам строить крепости Нерчинск, Селенгинск. Вместе отбивались от китайцев. А на Амуре китайские армии с пушками два раза осаждали крепость Албазин. Взять так и не смогли и докладывали своему императору о землепроходцах, что встретили бойцов «храбрых, как тигры, и искусных в стрельбе». Наконец, в 1689 году заключили мир, подписали Нерчинский договор. Спорные земли поделили. Забайкалье утвердили за Россией. С Амура русские уходили, река досталась китайцам. Но и они обязались «не заселять Албазинские земли». Левый берег Амура остался как бы ничейной зоной между двумя державами.
Глава 10. Русские пираты
В XVII веке пираты разгулялись вовсю. Основное их гнездо было в Карибском море. Рядом с богатыми испанскими владениями в Америке мелкие острова заняли англичане, французы, голландцы. Они и давали убежище пиратам – ведь грабили-то испанцев. Часто губернаторы островов были в доле, помогали снарядиться в набеги, а за это получали часть добычи. На разбойный промысел сюда съезжались люди из разных стран, разных национальностей, их называли – флибустьеры. Но в фильмах и романах их обычно изображают неправильно. Как корабли флибустьеров атакуют в море испанские суда, гремят в сражении залпы пушек. А потом пираты прячут клады с добычей.
На самом деле больших кораблей у флибустьеров никогда не было. Они действовали примерно так же, как казаки на море. На лодках и бригантинах – лёгких судёнышках с парусами и вёслами. Вооружение – разве что маленькие пушечки, стреляющие картечью. В открытый бой с военными кораблями они вступать не осмеливались. Их лодки прятались в проливах между островами. Караулили испанские суда с грузами. Ночью подплывали к ним и неожиданно лезли на абордаж. А самой лакомой добычей было налететь на прибрежные испанские города. При этом флибустьеры отличались страшной жестокостью, резали всех подряд. Но и клады они не зарывали. Добычу сразу же пропивали или проигрывали в карты. На английском острове Ямайка, французском – Тортуга, голландском – Кюрасао, специально селились купцы. Строили целые кварталы кабаков. Их-то хозяевам и доставалось всё награбленное от флибустьеров.
Пираты были и в России. Основной торговой дорогой была Волга. По ней везли дорогие товары с Кавказа, из Персии, с Кавказа, Средней Азии, Индии. А в обратную сторону – русские товары. Но места в среднем и нижнем течении Волги лежали ещё пустынными, селений было мало. Сюда стекались преступники, бродяги, всякий сброд. Сами себя они называли «казаками». Но к казакам большинство из них не имело никакого отношения. Чтобы отличить от настоящих, их называли «воровскими казаками».
Они устраивали засады за островами или в речных зарослях. На высоком утёсе сидели наблюдатели. Увидят на Волге суда – дают знак своим. Из засады вылетают лодки. Атаман кричит: «Сарынь на кичку!» Сарынь – это было оскорбительное слово, шваль. А кичка – нос судна. Крик означал, что вся команда судна должна собраться на носу, лечь лицом вниз и не сопротивляться, пока разбойники грабят. Для охраны вдоль Волги строили крепости. Узнав о нападении, оттуда высылали струги со стрельцами. Но пираты часто уже исчезали. Попробуй найди их в горах, лесах, притоках Волги.
К царю много раз обращались англичане, голландцы, французы. Выпрашивали, чтобы им разрешили через Россию самим ездить торговать в Персию. Но им отказывали. Ведь оттуда везли шёлк, пряности, другие восточные товары. Наша страна получала огромные прибыли, перепродавая их в Европу. Уступать их иностранцам было бы просто глупо. Но в 1633 году маленькое немецкое княжество Шлезвиг-Гольштейн предложило – если им позволят ездить в Персию, они построят на Волге 10 кораблей с пушками. Будут возить шёлк, а заодно дорогу охранять. Царское правительство прикинуло: у голштинцев денег мало. Много товаров они не купят, для русских соперниками не будут. А охрана от воровских казаков была очень нужна.
Царь согласился. Строить флотилию наметили в Нижнем Новгороде. Мастера-кораблестроители приехали из Германии. Плотников и матросов дозволили набирать русских. Специально, чтобы они научились от немцев, и мы сможем делать свои большие корабли. Голштинцы начали строить такие же суда, как ходили у них по морю. Только днище плоское. Первый корабль назвали «Фридрих». Он был трёхмачтовый, с 12 орудиями, каютами для команды, трюмом для грузов. Русские и персидские купцы путешествовали по Волге и Каспийскому морю на лёгких ладьях, стругах, барках (небольших баржах). Они смотрели на «Фридрих», качали головами и сомневались – будет ли он пригодным для здешних плаваний.
Они оказались правы. Корабль, построенный по типу морского, был слишком тяжёлым для реки. То и дело садился на мели. От Нижнего Новгорода до Астрахани он полз полтора месяца. А Каспийское море мелкое, но очень бурное. И здесь-то из-за плоского днища конструкция получилась неустойчивой. «Фридрих» попал в шторм, его валяло волнами. Корпус расшатался ещё на волжских мелях, стал разрушаться. Людей спасли, высадили на берег Дагестана, но волны окончательно разбили корабль о камни. Остальные 9 строить не стали.
На Украине в это время поляки совсем допекли народ. Казаки и крестьяне несколько раз поднимали восстания. Их подавляли со страшной жестокостью. Но люди не выдержали, вся Украина поднялась под руководством Богдана Хмельницкого. Он отправил послов в Россию, просил царя принял их страну под свою власть. А поляки совсем озверели. Их сейм (высшее законодательное собрание) в 1653 году постановил: поскольку украинцы постоянно бунтуют, надо просто вырезать их всех до единого. Спасли их русские. На помощь двинулись царские полки. В 1654 году в городе Переяславе собралась украинская Рада, представители всех городов и казачьих полков. Постановила – вовеки быть едиными с Россией.
Поделиться книгой: