Пароль — «Седой Каспий»

— Игра, в которой вам придется принять участие, очень серьезна. В результате ее успеха вы можете стать другом жизни главы будущего мусульманского государства.

Выпитый коньяк и высокопарные слова Кларка, наконец-то, изменили настроение молодой турчанки. Англичанин, заметив это, оживился.

— Как вам известно, дорогая Гюзель, на территории нашего северного соседа в 1917 году произошли события, положившие начало новой политической системе. Появившаяся в России болезнь заражает все народы мира и в первую очередь ее непосредственных соседей — к числу их относится и Турция. Мы, иностранные государства, принимаем все меры к тому, чтобы остановить распространение заразы из России. Мы решили оказать помощь кавказским народам. Одной из главных фигур, на которых мы опираемся в нашей борьбе, должен быть Тарлан. Он образованный офицер, талантлив, пользуется авторитетом в светских и военных кругах Стамбула. Союзным командованием он уполномочен возглавить борьбу за освобождение Дагестана — родины его предков

— Все это, возможно, и так, — заметила Гюзель, — но я не понимаю, чего вы хотите от меня, чем я могу вам помочь?

— Гюзель, в этой исторической миссии вы должны сыграть почти такую же ответственную роль, какая предназначена для вашего знаменитого жениха.

— Вы все шутите, мистер Кларк. Сколько раз за эти годы вы сватали меня, но ни разу, как видите, свадьбы не состоялось, и я все еще числюсь вашей «артисткой». Однако, закажите, пожалуйста, еще по рюмке коньяку, это немного облегчает мои душевные переживания.

— Гюзель, пить мы будем позже, когда придет мсье Тарлан. Я не хочу, чтобы он застал нас за коньяком. Тарлан нуждается в человеке сильной воли. Вы умны и красивы и сумеете наладить отношения с ним. Он может стать спутником вашей жизни. Я вас представлю ему как преподавателя иностранных языков в колледже и дочь крупного фабриканта. Наша встреча здесь будет «случайной». Я приду с Тарланом в «Карс», «случайно» увижу вас, и мы сядем за ваш столик. Разумеется, вы не должны отказать нам в такой любезности, — с улыбкой закончил Кларк.

— Хитер же вы, мистер Кларк.

— Ничего не поделаешь, дорогая, работа у меня такая. Но прошу прощения, я пойду за ним. Он должен ждать меня у Византийского водохранилища.

Бедная Гюзель! Оставшись одна в казино, она стала думать о предстоящем знакомстве...

Мечты, мечты!..

* * *

Прошло полчаса, как Тарлан пришел к месту встречи с Кларком, а его все еще не было. Моросил мелкий дождь, прохожие подозрительно оглядывались на Тарлана, стоявшего без плаща у водохранилища. Иногда к нему приставали мелкие торгаши, возвращавшиеся со знаменитого стамбульского крытого рынка, и гулящие девицы, которыми с наступлением вечера кишели стамбульские улицы. Если бы у Тарлана были деньги, он, конечно, не ожидал бы англичанина, а пошел бы с одной из этих девиц. Но карманы его были пусты, и он терпеливо ждал Кларка.

Появившийся англичанин застал Тарлана в мрачном расположении духа. Кларк поспешил извиниться и рассеять его настроение.

— Мсье Тарлан, приношу глубокие извинения за опоздание. Я случайно встретил одного человека и задержался с ним. В такую погоду самое лучшее место, мсье, это казино «Карс». Пойдемте туда и за стаканом чаю с лимоном послушаем восточное трио.

— Надеюсь, для нас там найдется не только чай с лимоном.

— Без сомнения!

Тарлан повеселел.

...Дагестанец предложил Кларку занять место за столиком напротив оркестра, исполнявшего восточные мелодии. Но англичанин почти силой увел его в сторону малого зала, где находились отдельные кабины для интимных встреч, в одной из которых ждала их Гюзель.

Чтобы создать видимость случайной встречи, Кларк в поисках свободной кабины заглядывал подряд в каждую, и так как все они были заняты, вел Тарлана дальше. В последней кабине они увидели одинокую даму, грустно сидевшую за маленьким столиком.

— Мой друг! Вы посмотрите, кого я вижу! — Лицо Кларка выражало приятное удивление. — Неужели это вы, Гюзель? Ей-богу, я не верю своим глазам. Сколько лет, сколько зим, дорогая! Вы позволите нам присоединиться? Сейчас я вас познакомлю, друзья. Байян Гюзель, честь имею представить вам моего лучшего друга, офицера Тарлана. А это, дорогой мсье, самая очаровательная девушка в Стамбуле, дочь одного из уважаемых мною фабрикантов, Гюзель. Кстати, какими судьбами вы вечером оказались в «Карсе», да еще одна?

— После занятий в колледже я шла домой, но проходя мимо казино, вдруг вспомнила, что наши домочадцы сегодня в театре и вернутся поздно. Кроме того...

— Я вас понял, байян. Вы же любите восточную музыку. Вы остаетесь настоящей турчанкой, хотя и много странствовали по Европе.

— Вы правы, мистер.

— Ну, поговорить мы еще успеем, друзья. Я голоден, как волк. Давайте сперва поужинаем, а потом поболтаем... Официант! Официант! — отодвинув портьеру, громко позвал Кларк.

Тот появился в кабинете и положил перед Кларком меню. Перелистав страницы, англичанин бросил его на стол.

— Ничего хорошего не вижу. Подайте нам из запасов шеф-повара. Скажите, что это заказ мистера Кларка.

— Всё к вашим услугам, — произнес официант, выходя из кабины.

Не прошло и двадцати минут, как официант в сопровождении двух подручных принес ужин, заказанный Кларком заранее.

У Тарлана, основательно проголодавшегося и промокшего под дождем, даже глаза разбежались...

Провозгласив первый тост за знакомство молодых людей, Кларк начал говорить о предстоящей миссии Тарлана и о том, кем тот станет в случае победы над врагом.

Надо отдать должное таланту Кларка, он умел оказывать нужное влияние на собеседников. Особенно это удавалось ему, когда он имел дело с людьми, не очень-то искушенными в политике.

Несмотря на выпитый коньяк, собеседники Кларка вели себя сдержанно. Причиной было их знакомство, о котором они думали каждый свое.

Дагестанец нуждался в помощи или поддержке со стороны какого-нибудь влиятельного лица. Может быть, думал он, знакомство с дочерью крупного турецкого фабриканта Гюзель будет способствовать служебной карьере...

Гюзель думала о другом. Сколько раз уже англичанин знакомил её с разными людьми. И чем кончались эти встречи?.. В ее памяти остались лишь рюмки и пьяные физиономии тех, кто был нужен Кларку для его дел. Она была почти уверена, что и Тарлан такой же тип, но, как утопающий хватается за соломинку, надеясь спастись, так и она в глубине души таила надежду, что он окажется другим человеком.

Гюзель вспомнила об одном разговоре с Кларком. Как-то она уже пыталась возразить англичанину и вообще прекратить с ним всякую связь. Кларк не растерялся. Он напомнил ей о фотографии, хранящейся в ее деле.

— Фотокарточка ваша липовая, мистер, — заметила Гюзель.

— Дорогая, — с иронией произнес Кларк, — у нас не только фотодокументы, но и подлинник политической прокламации.

— Она составлена в СИС, а не мною.

— Но она была обнаружена в вашем чемодане.

— Мистер, но это же дело ваших рук.

— У вас нет доказательств, байян. Да и кто поверит вам?

— Делайте, что хотите с вашими материалами, но я отказываюсь от дальнейших встреч с вами...

— Байян, вы же умница, а поступаете неблагоразумно.

— На что вы намекаете, мистер? — спросила Гюзель, насторожившись.

— Если все документы о вашем неблаговидном поведении за период учебы в Лондоне мы направим в соответствующее учреждение Турции, тогда что?..

— Пусть меня арестуют!

— A о положении отца, руководителя фабрики, принадлежащей английской фирме, вы подумали? Отец авторитетный человек в правительственных кругах, а его дочь связана со всякого рода преступниками...

— Хватит, мистер!..

Гюзель не могла продолжать беседу с Кларком. Нервы ее не выдержали, она разрыдалась. Причинить боль отцу она не могла.

Гюзель так и осталась послушным орудием в руках сотрудника «Интеллидженс Сервис»...

Кларк не давал своим собеседникам времени на размышления. Он беспрерывно говорил, угощал... Основная цель, которую Кларк преследовал в этот вечер, была уже почти достигнута: Тарлан не понял, что знакомство с Гюзель подстроено. Дагестанец восторгался турчанкой и весь вечер не сводил с нее глаз. Это было главным, а дальше Кларк станет управлять Тарланом через Гюзель. Вряд ли этот дагестанец оставит без внимания прекрасную турчанку с богатым состоянием.

Провожать Гюзель домой они поехали вдвоем. Даже при прощании англичанин не отошел от них. Возвращаясь, Кларк по настроению своего спутника понял, что тот недоволен тем, что не смог один проводить турчанку.

— Мсье, вам понравился сегодняшний вечер?

— Почти да.

— Почему почти?

— Мистер, в таких случаях девушку провожает кто-либо один.

— Ах, вот в чем дело, мсье Тарлан. Я не думал, что вы примете это всерьез.

— Мистер Кларк, что подумает она обо мне? Вот так блестящий офицер, не мог проводить девушку домой.

— Дорогой мой, я знаю этих турчанок. Они не любят, когда с первого вечера мужчины навязчиво ведут себя. Тем более такая женщина, как Гюзель, дочь крупного фабриканта. Никогда не спешите, мой друг. Вам просто повезло, что она случайно оказалась в казино и вы познакомились. Гюзель — богатая невеста. Теперь берегите ее. Вы знаете, сколько составляет годовой доход ее отца? Миллионы лир. Других детей и родственников старик не имеет. Так что после его смерти эти миллионы достанутся Гюзель и ее будущему мужу.

Тарлан, услышав о таких суммах, сразу забыл свою злость на Кларка, он начал прикидывать в уме, какую карьеру сможет сделать, если станет зятем фабриканта.

— Мистер Кларк, а нельзя ли нам еще раз встретиться с Гюзель?

— Об этом я скажу, а пока не спешите, мсье.

На следующий день Кларк предложил Тарлану готовиться к выезду в Россию. Организовать же встречу с Гюзель, сказал англичанин, сегодня невозможно, потому что она заболела и выйти из дому не может, а навестить ее неудобно, так как они пока мало знакомы.

— Но зато, — заявил Кларк, — я договорился с ней о вашей переписке. В своих письмах вы можете свободно высказывать ей свои мечты о будущей жизни. Но вы должны писать ей не только одни любовные послания, но и еще кое-что.

— Я вас не понимаю, мистер Кларк.

— Дело в следующем, мсье Тарлан. Находясь в Дагестане, вы будете в окружении большой свиты из числа местных авторитетов, поэтому направление к вам наших советников не всегда возможно, да и опасно. Так что мы с вами будем поддерживать связь с помощью писем Гюзель.

— Значит, мистер, ваша красавица — шпионка?

— Да как вы смеете, мсье, так говорить о ней?

— Я вас понял. Вчерашняя встреча с Гюзель специально организована вами. И сегодняшняя ее болезнь — ваша выдумка. Вы боитесь оставлять ее со мной наедине.

Кларк понял, что поспешил. Но, как всегда, и на этот раз вышел из неловкого положения. Он стал убеждать Тарлана, что Гюзель никакого отношения к английской разведке не имеет и то, что он, Кларк, предлагает, делается только в интересах соблюдения тайны.

— Понимаете, мсье, турецкая контрразведка может разоблачить характер секретной от турок связи между нами. Чтобы этого не случилось, вы будете обеспечены специально разработанными английской разведкой условностями, используя которые, мы сможем поддерживать двустороннюю связь.

Тарлан поверил в выдумку Кларка и начал проявлять интерес к идее англичанина.

— А как, мистер Кларк, вы объясните это Гюзель?

— Очень просто, друг мой. Ей будет сказано, что мне, как иностранцу, вести открытую переписку с руководителем повстанческих сил в России нельзя, поэтому я хочу воспользоваться ее услугой, чтобы она в своих письмах к вам отправляла и мои записки. Из содержания наших условных записок она ничего не поймет.

— Хорошая идея, — сказал дагестанец.

Кларк передал Тарлану записную книжку, в которой находились разработанные англичанином условности. Принцип этого вида связи между центром и агентом-шпионом, хотя и казался простым на первый взгляд, но на самом деле являлся одним из старых испытанных методов.

Глава вторая

СЛЕДЫ НА МОГИЛЕ

Сотрудники ЧК Мурад Мустафаев и Николай Семенович Гудков выехали в селение Ахалчи Аварского округа. Они подробно ознакомились с обстановкой на месте.

Действительно произошло самое неожиданное. Одним из представителей местной власти по чистой случайности был убит мулла. Об этом знали только его близкие родственники. Убедившись, что убийство не было преднамеренным, они по просьбе органов власти сообщили всем односельчанам, что мулла внезапно умер от разрыва сердца. Это было необходимо для того, чтобы среди населения не возникли различные кривотолки. Противники новой власти могли бы использовать это в провокационных целях и распространить слухи о том, что Советы уничтожают служителей культа.

— Обстоятельства ясны, Николай Семенович, остается найти источник шпионской информации.

— А мне кажется, что по многим вопросам у нас пока нет ясности.

— Николай Семенович, мы точно определили всех людей, которым было известно о несчастном случае. Теперь мы опросим их и дойдем до истины.

— Товарищ Мустафаев, опросы действительно очень помогают нам иногда, и мы проводим их, но здесь требуется принять другие меры, иначе мы в самом начале раскроем свои карты перед противником. Думаю, нам следует начать свою работу не с опросов граждан... Только не спешите. В нашей работе поспешность может принести вред, особенно, когда дело касается проверки материалов на возможных агентов.

— Я согласен с вами, Николай Семенович. Вам, видимо, не один раз придется поправлять меня. Ведь я еще слабо разбираюсь в таких вопросах.

— Ничего, товарищ Мустафаев, не боги горшки обжигают.

* * *

...Год назад в Ахалчи вернулся одноглазый Урахов Магомед. Он приехал из Сибири, куда был выслан еще до революции за какое-то преступление.

Сначала Мустафаеву казалось, что этот человек вряд ли представляет интерес для ЧК. Докладывая Николаю Семеновичу о своей работе, Мустафаев все же решил рассказать ему и об Урахове.

— Мурад Агамович, вы точно знаете, что Урахов прибыл из Сибири?

— Так говорят его односельчане.

— А им откуда это известно?

— Урахов сам им рассказывал об этом.

— Имеет ли он родственников в селении?

— Нет. Очень давно Урахов с родственниками выехал в Азербайджан, там его отец и мать умерли, а он попал в Сибирь. Односельчане не помнят его родителей и других родственников.

— Не кажется ли вам, что все это выдумка?

— Маловероятно, Николай Семенович. Если бы он чувствовал за собой вину, то не мог бы так свободно вести себя среди односельчан.

— Вы не забывайте о дагестанском гостеприимстве. Задавать своему гостю вопросы дагестанцы считают неуместным. Срочно проверьте личность Урахова, а затем уж будете ручаться за него.

* * *