Пароль — «Седой Каспий»

— Кларк?.. Срочно ко мне!

Перед тем как явиться к своему шефу, Кларк принял пару отрезвляющих таблеток. Разговор предстоял неприятный.

— Где Тарлан? — был первый вопрос шефа, когда Кларк вошел к нему в кабинет.

— Сэр, разрешите доложить все по порядку?

— Я спрашиваю вас, Кларк, почему вы не привели ко мне Тарлана?

— Он поехал вместе с Мехметом.

— Куда?

— Мехмет ехал на свою дачу и по пути до Галатского моста прихватил Тарлана с собой.

— А я как приказывал?

— Вы приказывали привести дагестанца после беседы к вам.

— Так в чем дело, почему вы не выполнили мое приказание?

— Сэр, турок действовал слишком бесцеремонно.

— Почему вы не говорите, что Тарлан вместе с ним поехал на дачу?

— Тарлан должен доехать только до Галатского моста.

— Я не думал, что вы, Кларк, настолько наивны. Этот молокосос Тарлан не вырвется из лап турка. Вас классически обвели вокруг пальца! Вы, Кларк, сегодня фактически сорвали работу! Турок не такой дурак, чтобы при вас откровенничать, а вот сейчас, конечно, они обсуждают свои настоящие планы.

— Сэр, мы договорились встретиться завтра.

— Заранее говорю вам, что уже сегодня Мехмет и Тарлан найдут общий язык. Мехмет — крупный знаток Кавказа. Его не так-то легко провести. В этом вы скоро убедитесь... Кстати, как вел себя Тарлан во время встречи?

— Вначале, если можно так сказать, он почти обрушился на Мехмета и резко критиковал прежнюю политику Турции по отношению к России. Но после моего вмешательства стал вести себя иначе.

— В чем выражалось ваше вмешательство?

— Я подчеркнул, что мы будем бороться с Советской Россией не с целью захвата новых территорий, а для того, чтобы стереть с лица земли новое зло, порожденное Октябрьской революцией. Это Тарлану понравилось. Далее разговор пошел более гладко.

— Что вам удалось узнать о личных качествах этого дагестанца?

— Тарлан воспитан своими предками в духе ненависти ко всем иноверцам. Он преклоняется перед французской военной школой. Как ярый националист, имеет желание принять участие в походе против большевиков для освобождения от них родины своих предков — Дагестана, и он непрочь возглавить будущее новое мусульманское государство. Как все офицеры французской школы, — бабник. Я имею основания придти к заключению, что он посещает увеселительные заведения, расположенные на известной вам улице Оттоманского Парижа.

— Это большой недостаток, — начал высказываться резидент. — Если он, находясь среди кавказских мусульман, начнет волочиться за женщинами, то считайте, что никакого газавата он организовать не сможет, так как за ним никто не пойдет. Пока он здесь, нужно принять необходимые меры. Неплохо бы познакомить его с одной из верных нам красавиц турчанок. В последующем, при хорошей игре, она могла бы выступить не только как «ревнивая и верная» его невеста, но и как связная между нами и Тарланом. В этих целях можно использовать ее любовную переписку с ним. Завтра представьте мне личное дело на эту кандидатуру. Главное внимание обратите на то, чтобы эта женщина была верна нам во всех отношениях, а то этот Мехмет пронюхает о нашем замысле и обязательно постарается перевербовать ее. И еще об одном. Предполагаемая невеста Тарлана должна иметь связи хотя бы с некоторыми кругами турецкой знати. Желательно также, чтобы она разбиралась в элементарных вопросах истории мюридизма. И, наконец, чтобы она имела хорошее состояние и обожала французских офицеров.

— Учту все ваши пожелания, — четко ответил Кларк.

— У меня есть еще вопрос, мистер Кларк. Что вы можете сказать о военных познаниях Тарлана?

— В военном отношении дагестанец подготовлен неплохо. По крайней мере, он очень трезво оценивает сложную обстановку на Северном Кавказе на сегодняшний день. Представьте, он своими вопросами и выводами относительно провала иностранной военной интервенции и внутренней контрреволюции в России даже поразил нас. Мехмет хотя и дал разъяснение, но еще на ряд вопросов мы должны дать ответ Тарлану завтра.

— Хорошо. Только учтите, Кларк, никогда не следует лезть в глубь тех вопросов, в которых вы некомпетентны. Иначе вы заберетесь в дебри и не выберетесь оттуда. Если вы нуждаетесь в консультации по военной линии, то можете ее получить у полковника Макмилана, нашего военно-морского атташе.

— Думаю, обойдусь сам. Хочу только спросить у вас, сэр, будем ли мы давать Тарлану пароли нашей агентуры, чтобы он мог связаться с ней?

— Ни в коем случае! Тарлан в наших планах на Северном Кавказе должен сыграть роль религиозного руководителя нового газавата; вести ему разведывательную работу нельзя: если большевики разоблачат «духовного отца» — случится большой скандал. Однако он должен быть в курсе той информации, которую мы получаем из Дагестана. Кстати, ваша заметка об убийстве муллы большевиками мне очень понравилась.

— Сэр, я корреспондент газеты и должен оправдывать свое назначение.

— Да, вы правы.

— Сэр, что мы можем обещать Тарлану, чтобы вдохновить его перед началом нашей миссии на Кавказе?

— Будущее кавказское мусульманское государство. О наших действительных интересах ни слова. Наша цель — это ликвидация Советской власти, а затем народы пусть сами управляют своим государством.

— Если он спросит о нефти?

— Скажите, что в первые годы нефтью будут заниматься представители «Ройялл датч шелл» или «Бритиш Петролеум», а затем передадим промыслы самостоятельному независимому мусульманскому государству, руководимому его величеством Тарланом Кавказским, — с иронией закончил инструктаж своего подчиненного главарь английской резидентуры в Стамбуле.

* * *

Лучи восходящего солнца проникли в комнату, в которой спал Тарлан. Он проснулся, оделся. С вечера дагестанец был пьян. Теперь, несмотря на сильную головную боль, он начал осматривать комнату. К развешанным по всем стенам персидским коврам были прикреплены портреты выдающихся полководцев, султанов и прочих знаменитостей Турции. Здесь же висели портреты нескольких дагестанских военачальников и князей. В простенке между окнами стоял большой книжный шкаф, в котором, наряду с произведениями турецких и арабских классиков, были детективные романы и какие-то альбомы.

Тарлану больше всего понравился альбом известной парижской фирмы, занимающейся распространением порнографических открыток. Он с увлечением стал рассматривать его. В этот момент в комнату вошел Мехмет.

— Друг мой, я вижу, французы привили вам сильную любовь к мадемуазелям, не так ли? — дружески обратился Мехмет к своему пленнику.

— Я вижу, эфенди, вы тоже большой поклонник прекрасного пола.

— Идемте в столовую, выпьем по рюмочке коньяку с чаем. Это самое ценное лекарство для больной головы, которая трещит по всем швам.

— Эфенди Мехмет, — заговорил Тарлан, — я человек кавказской крови, поэтому прямой. Давно ли вы приобрели эти портреты моих предков?

— Лет двадцать тому назад... Думаете, я поместил вас в специально оформленную комнату? Напрасно! Хотя хороший разведчик должен быть и хорошим артистом, но на национальных чувствах я не умею играть, я слишком их уважаю. Ваших кавказских, и особенно дагестанских, полководцев я глубоко уважаю, они для меня не только великие авторитеты среди горцев, но и умные дипломаты и талантливые ученые.

Тарлан поверил турку, поблагодарил его, и они вышли из комнаты.

После завтрака они выехали в город. Около Галатского моста Тарлан вышел из машины, а Мехмет поехал в отель «Атлас», где встретился с Кларком. Вскоре к ним присоединился и дагестанец, прибывший туда на такси.

Опытный глаз Кларка сразу определил, что его коллеги оба выпили с утра, значит, скорей всего, они были вместе. Настроение англичанина испортилось, но чтобы не показать этого своим собеседникам, он начал оживленно заказывать напитки и закуски.

— Господа, сегодня моя очередь. Начнем лучше всего с бутылки французского и, с вашего согласия, я хочу заказать английские блюда.

— Мистер Кларк, — сказал Мехмет, — «Атлас» построили французы, вряд ли здесь известна английская кухня. Что касается Тарлана, ему придется привыкать к кавказским блюдам, поэтому нужно прививать моему другу вкус к шашлыку и хинкалу.

— Поражен дальновидностью моего коллеги, — заметил с иронией Кларк, недовольный поведением турка, поставившего его в неловкое положение.

— Итак, господа, я за шашлык, — поддержал разговор Тарлан.

Беседа, прерванная вчера, возобновилась. Кларк начал рассказывать о том, что в недрах России (он так и выразился) таится большая потенциальная контрреволюционная сила, что гарантирует успех нового похода против большевизма.

— Задача состоит в том, как и насколько умело, — сказал он, — мы сможем привлечь эту силу на нашу сторону. В дальнейшем иностранные державы не оставят в беде русскую контрреволюцию, но выступить сейчас против русских мы не можем. Слишком свеж еще в памяти черни лозунг: «Руки прочь от Советской России!» Но в будущем мы не сомневаемся. Я поднимаю тост за победу нашего дела.

Кларк залпом опорожнил рюмку.

— Раз вы со мной, господа, я постараюсь не посрамить славу мусульманского оружия! — сказал дагестанец.

— Мы не должны сбрасывать со счета, — начал Мехмет, — и то обстоятельство, что Нажмутдин Гоцинский официально обратился к нам за помощью. Можем ли мы отказать ему в трудный час? Ведь речь идет о помощи братьям-мусульманам, страдающим под большевистским гнетом. Я пью за освобождение мусульман, за их объединение под руководством моего друга Тарлана!

— Браво! — закричал Кларк.

...Несмотря на обилие напитков и блюд, разговор за столом сегодня шел менее оживленный, чем вчера. Сказывалось то, что накануне на мехметовской даче многие вопросы были обговорены и решены.

Кларк заметил пассивность своих коллег и решил покинуть их, чтобы выполнить особое поручение своего шефа.

— Господа, — заявил он, — со вчерашнего вечера у меня не прекращается головная боль, поэтому, с вашего позволения, я удаляюсь.

— У меня есть предложение, — сказал Тарлан, — закончить нашу встречу шампанским.

— Прекрасно! — поддержал его Мехмет.

Подозвав официанта, Тарлан начал что-то говорить ему на ухо. Англичанин понял, что будущий повелитель мусульман о чем-то просит официанта, а тот отказывает. Кларк сунул в карман соседу несколько сот турецких лир, а заодно и заранее подготовленную записку. Мехмет не заметил этого...

Трое посетителей малого зала «Атласа», покончив с шампанским, разъехались по домам.

* * *

При ознакомлении с делами женской агентуры стамбульской резидентуры «Интеллидженс Сервис» Кларк остановил свой выбор на Гюзель. Пожалуй, из всех здешних агентов-женщин она больше всего подходила для знакомства с Тарланом.

Гюзель шел двадцать третий год, происходила она из семьи крупного фабриканта, поддерживающего деловые связи с одной из английских фирм. Гюзель окончила факультет европейских языков Лондонского университета. Владеет английским, французским и немецким, работает в колледже. Она красива и умна. Как и ее отец, к англичанам относится с большой симпатией. Зная это, Кларк привлек ее к сотрудничеству с «Интеллидженс Сервис» еще в Лондоне, когда она была на последнем курсе университета. Тогда же Гюзель стала посещать различные вечера, устраиваемые в английских увеселительных клубах, и вскоре она прослыла как девица умная, но весьма легкого поведения. В стамбульских состоятельных кругах узнали о ее образе жизни в Англии, и все от нее отворачивались. Теперь Гюзель стала искать утешение в компаниях Кларка. Он знакомил ее с людьми, из которых они оба могли извлечь какую-то выгоду.

С кем только не знакомил ее Кларк: с уголовниками, офицерами, иностранными дипломатами и т. д.

«Ее кандидатура, — думал Кларк, — понравится не только шефу, но и Тарлану».

К недостаткам Гюзель Кларк относил то, что она, воспитанная в английском духе, мало знакома с Востоком. Но это, как считал англичанин, уж не такая большая беда: вряд ли Тарлан, познакомившись с Гюзель, начнет разговаривать с ней о мюридизме или о газавате...

Кларк поспешил к своему шефу. Доложив о результатах последней встречи с Мехметом и Тарланом, он положил на стол фотокарточку турчанки.

— Мистер Кларк, — спросил шеф, — вы сами уверены в этой красотке? Не подведет она нас?

— Я уверен в ней почти как в себе, — ответил Кларк, — ее биография, ее внешность — это как раз то, что нам нужно.

* * *

К вечеру того же дня Тарлан позвонил Кларку, и они договорились увидеться через несколько часов у Византийского водохранилища. Англичанину еще нужно было встретиться до этого с Гюзель и подготовить ее к новой роли.

На телефонный звонок Кларка из дома фабриканта ответила служанка, а через несколько секунд в трубке послышался знакомый голос Гюзель.

— Байян[5] Гюзель! Добрый вечер, дорогая.

— Вечер добрый, мистер Кларк.

— Давно скучаю по вашему обществу. Не имеете ли вы желания провести время за стаканом чаю?

— Не возражаю, мистер.

— Через час я жду вас в «Карсе».

— Хорошо. До встречи.

В казино «Карс» Кларк обычно знакомил Гюзель с нужными ему людьми. И на этот раз он решил организовать встречу здесь.

Через знакомого официанта Кларк заказал пышный ужин в отдельной кабине, но сначала велел подать пару рюмок коньяку.

Спустя некоторое время в кабинете появилась Гюзель. Когда она села за столик, Кларк поднес ей рюмку.

— За нашу встречу, байян Гюзель!

— Выпейте сами, мистер, я сегодня не в настроении.

— Что с вами, мой друг? Кто обидел вас?

— Надоело все.

— Как? Я нас не понимаю!

— Мистер Кларк, бросьте прикидываться... Если вы не понимаете меня, то кто же еще поймет?

— Но все-таки, что случилось, моя красавица?

— Умоляю, мистер, оставьте меня с сегодняшнего дня в покое. Я пришла сюда, чтобы сказать вам это.

— Почему именно сегодня, дорогая Гюзель?

— Потому, что я долго не видела вас, и у меня многое накопилось в душе.

— Что ж, дорогая Гюзель, как раз сегодня я решил положить конец всем ненормальностям, которые были в вашей жизни. Вы убедитесь в правоте моих слов, только прошу вас выпить рюмку коньяку и выслушать меня внимательно. Вы знаете, байян, что политика и разведка связаны между собой. Ваша помощь «Интеллидженс Сервис» очень важна для английской политики. Благодаря вашей помощи мы одержали ряд побед над своими противниками. Соединенное королевство Великобритании воздаст вам за все это должное. Ваша новая роль весьма отличается от предыдущих и при умелой игре может принести не только определенную пользу нам, англичанам, но и личное счастье вам.

— Мистер Кларк, ради бога, не оскверняйте этого слова...

— Дорогая Гюзель, именно счастье, настоящее счастье принесет вам новое знакомство с одной из влиятельных личностей Стамбула.

— О ком вы, мистер, ведете речь?

— О потомке одного из известных дагестанских тухумов — Тарлане.

— В чем суть игры?