Дом

В глаза бросилась книга, лежащая на тумбочке возле кровати. “Маленькие женщины” – одна из моих любимых, я бы с радостью её перечитала! Моя рука потянулась к заветной книге, однако я мысленно себя остановила. Нельзя ничего брать из этого места пока не разберусь во всём. Браво, Хлоя, а ты ведь только хотела начать ревизию всего съестного здесь!

Нет, я только осмотрюсь, а уже потом буду решать, брать что-то отсюда или нет. А то я что-то часто вспоминаю сегодня ужастики – не хочу быть такой же глупой, как главные герои. Тем более, что я не собираюсь тут надолго оставаться, это уж точно. А так как рюкзак и так тяжелый, придётся быть избирательной и, если забирать что-то, то только самое необходимое.

Решила, что я готова потихоньку встать и отправиться исследовать это место. Рюкзак плавно скользнул мне за плечи, а пистолет – в руки, и я покинула комнату.

✥✥✥

Из той огромной гостиной вели не только два больших коридора (красный и синий), но и небольшой коридорчик к балконам изумрудного оттенка. Я прошлась ещё и по синему, убедившись, что он ничуть не отличается от красного, разве что – картинами и васильковым цветом. При свете дня мне уже не казалось всё столь страшным и зловещим, хоть здесь не было ни души. Вернувшись обратно в гостиную, я поднялась наверх по главной лестнице и оказалась на третьем этаже. Тут тоже было пусто. Отсюда нельзя было попасть на второй ярус библиотеки – все было огорожено мраморными поручнями, зато все коридоры были идентичны коридорам второго этажа. Всего я насчитала триста комнат, причём каждая из них внутри была по-своему уникальной. В конце синего коридора обнаружился выход на балконы, из которого я увидела внутренний двор с засохшей зеленью и красивым фонтаном. Последний украшала женская фигура, нежно держащая в руках шар в виде Земли, из которого вытекала вода. В водоёме плескались красные и чёрные карпы.

На крышу по хлипкой лестничке я взбираться не стала и спустилась вниз на первый этаж. Рядом с лестницей оказалась огромная резная дверь с номером триста один, но она была заперта. Справа от входа сначала обнаружилась огромная бильярдная комната, затем бар и большая кухня, а далее коридоры ветвились куда-то в бок. Я заглянула в парочку комнат и увидела там ванные комплексы, комнаты массажа и игровые комнаты для детей. Вернувшись на кухню, я несказанно обрадовалась холодильнику, в котором оказались продукты. А ещё я нашла дверь, ведущую в огромную подсобку, нет, это был целый склад с едой! В нём были большие коробки, полные круп, консервов и макарон, полки, заваленные различными печеньями и сладостями, большая холодильная камера с овощами и фруктами. Как ни странно, все продукты оказались свежими на вид и вкус (да-да, меня соблазнило красивое яблочко, и я его отведала, насладившись его божественной мякотью). В подвале было столько мяса и рыбы, что хватило бы на целый год. Рядом с подвалом была лестница в погреб, где я увидела ряды винных бутылок и бочек с пивом и другими диковинными напитками. Там пахло чем-то сладким и приятным, но долго находиться я там не могла – у меня зуб на зуб не попадал от холода. Вернувшись на кухню, я обнаружила тостер и духовку, а также кучу прочих полезных вещей вокруг большого прямоугольного стола.

Бильярдная комната была изысканнее, чем мне показалось на первый взгляд. Или я просто тогда ещё была голодная, и мысли о еде мешали мне любоваться обстановкой. Жуя банан, я двинулась налево, попутно отмечая лепнину в виде ангелов, запутавшихся в виноградных лозах, и мраморные колонны, подпирающие весь первый этаж. Сначала я попала в небольшой караоке центр, а далее – в актовый зал. Похоже, здесь даже давали концерты классической музыки. Побродив ещё, я поняла, что нигде не увидела столовой. Тогда я вернулась обратно на кухню, и, прихватив там печенье с молоком, стала обследовать её. В итоге я нашла ещё одну дверь, ведущую во вторую кухню поменьше (скорее всего, там готовили десерты), а оттуда попала в коридор с тележками для еды, подносами, стеллажами с тарелками, вилками, ложками и ножами. Этот коридор упирался в большую двустворчатую дверь, с силой отворив которую, я вышла в банкетный зал. Назвать это место столовой у меня язык не повернулся. Минимум шикарный ресторан в викторианском стиле.

Стены и потолок были в нежнейших кремово-белых и розовых тонах, а стулья, обитые красным бархатом, добавляли ярких красок. Столы с белыми скатертями и розами в вазах заполняли практически всё пространство, а над ними парили дивные люстры из хрусталя редкой красоты. Здесь кругом была не только лепнина, но и цветы, будто волшебными лозами пронизывающие всё пространство. Гардины из тёмно-вишнёвого бархата заслоняли часть солнечного света, льющегося снаружи, однако оставляли довольно много открытого пространства окон. В середине зала, вокруг небольшого фонтанчика, стоял маленький бар с винами. Бар побольше тянулся вдоль одной из стен, будто уходя куда-то внутрь. Вот это да…

Гости, вероятно, попадали в гостиную сразу через массивную дубовую дверь рядом с лестницей, но сейчас она была закрыта. Однако странно, что на ней был номер… Может, это такая своеобразная шутка?

Мне пришлось возвращаться тем же путём, которым я попала сюда. Обойдя ещё раз весь первый этаж и так и не заметив чьего-либо присутствия, я, пожав плечами, решила – пора отправляться на улицу. После того, как осмотрюсь там, можно будет вернуться за парочкой вещиц, что я приметила, пока бродила тут.

Глава 7

Стоило мне выйти из здания гостиницы, как меня ослепило яркое солнце. Я долго жмурилась и пыталась смахнуть непрошеные слезинки, но тщетно – зрение ко мне вернулось лишь через несколько минут.

И тогда меня ждал самый классный сюрприз за последние несколько дней – даже круче собак и города-призрака. Ни за что нельзя угадать такой поворот событий. Потому что как, вот как можно объяснить то, что за какие-то считанные часы город вокруг и кварталы исчезли, превратившись в пустыню?

Моим страху и злости не было предела.

В этом порыве я довольно яростно обошла всё здание вокруг, чтобы убедиться, что это не шутка. Далее я попыталась пройти вперёд, чтобы увериться, что это не декорации и не мираж. Потом я больно ущипнула себя до слёз. Затем сильно зажмурилась и резко открыла глаза. Снова обошла несколько раз вокруг этот дом.

Кругом всё ещё была сплошная пустыня.

Бескрайняя.

Жаркая.

Пустыня!

И ни единого намека на город, лес, рельсы, людей, да хоть на что-то.

Сплошной песок.

Вот это да. Я сошла с ума?!

Проверка на реальность происходящего посредством болезненного щипка за руку показала, что я не сплю и не брежу. Может, это галлюцинации от яблока и печенья? Стукнув кулаком о фасад дома, я с воем отдёрнула руку – приложилась слишком сильно. Настолько, что сама пожалела. Супер, всё это реально. Пока я с глазами на мокром месте чертыхалась и подпрыгивала, пытаясь унять боль в содранных до крови костяшках пальцев, я стала осматриваться вокруг.

Ладно, про сплошной песок я немного преувеличила – на самом деле, здание гостиницы не было единственным строением на этой территории, но ничего иного-то всё равно не было! Никаких намёков на цивилизацию. Например, домов и улиц с магазинами. Как я могла после города, местность вокруг которого успела изучить довольно хорошо, оказаться здесь? Как?!

На мои вопросы ответил насмешливым криком парящий над головой стервятник. Класс. Не дождёшься, красавчик.

Я озлобленно покосилась на птицу, но потом об этом пожалела – он кружил высоко в небе, где сияло ослепительным светом солнце, так что моим прекрасным глазам снова пришлось на себя принять ярость последнего. Ненавижу жару.

И уже ненавижу пустыню.

Я продолжила злобно смотреть, но уже на эту прекрасную гостиницу, по милости которой я тут оказалась. А именовалась она, судя по вывеске над дверьми (которой я до этого момента не замечала), “Дом”. Прекрасное название для дома – дом! Ещё бы кота назвали котом, а шоколадку – шоколадом.

Кстати о шоколадке.

Паранормальные явления никуда не денутся, пустыня тоже, этот прекрасный “Домик” тоже не собирается от меня убегать, а вот шоколадка, о которой я позабыла, может растаять. Теперь я грустно жевала подтаявшую сладость, стоя в тени под навесом у главного входа. И что мне теперь делать? Глаза немного увлажнились, но от такой жары, а ещё от моих прошлых попыток проморгаться после ослепления солнцем, к счастью или к несчастью, я не расплакалась.

Всё-таки это было ужасно обидно. И грустно. Какого гения вообще это произошло? Я что, разгневала богов Олимпа? Вылила воду из бутылки на священную Атлантиду? Ладно, сарказм мне не поможет. Хотя он явно помогает скрасить мои, и без того веселые, будни.

Шоколадка закончилась, оставив горькое послевкусие обиды во рту. Солнце пекло нещадно. Несмотря на жару, я поёжилась, вспомнив о том, что в пустыне ледяные ночи. Однако мысль о ночевке в доме, где меня ударило молнией, меня не прельщала. Значит, пока солнце в зените, мне придётся отыскать место, где я теперь буду… нет, не жить. Точно не жить! Ночевать, вот. Временно. Кажется, когда я обходила несколько раз эту гостиницу, я видела парочку строений, находящихся отдельно от этого огромного здания. Вот их и надо осмотреть первым делом.

Я двинулась направо, туда, где тянулась небольшая полоса плодородной земли до того, как она смешивалась с песком. Там росло огромное, старое дерево. Оно давало большую тень, а на его ветвях разместились подвесные качели. Мне они понравились.

Стоило мне свернуть за дом, как я увидела большой по размерам… гараж? Гараж, сарай, склад – не так уж важно. Вход был наполовину закрыт рольставнями, пришлось проскочить под ними, чтоб попасть внутрь. И снять рюкзак.

Внутри было очень приятно и прохладно. А ещё темно. Я заозиралась в поисках выключателя и нашла его у стены. Щёлкнув им, я взмолилась о том, чтобы здесь было электричество и…

Оно здесь было!

Я попала в довольно просторную пустую комнату. В ней были бетонные стены, что, несомненно, укрывало от жары снаружи лучше кондиционера или вентилятора, в дальнем конце размещались раковина и множество розеток. Также там были несколько дверей, и я отправилась к ним, держа наготове пистолет.

Первая вела в ванную комнату. В ней была раковина, туалет, ванна, несколько шкафчиков и стиральная машина. Интересно, а откуда здесь всё это? И какого года эта гостиница? Всё выглядит довольно новым. Странно. И внутри главного здания были довольно современные вещи. Это место должно было находиться всего в нескольких часах езды от моего города. И почему я не знала, что здесь есть такая крутая гостиница?

Вторая дверь привела меня в небольшую комнату с холодильником, посудомоечной машиной, несколькими пустыми шкафами и полками. Холодильник, конечно же, был пуст. На одной из полок лежала газета, но она не заинтересовала меня. А вот очередная дверь – да.

Когда она со скрипом открылась, я оказалась внутри огромного склада. Включив свет и взяв на всякий случай фонарик со стола у входа, чихнув пару раз и помолившись о том, чтобы здесь не было пауков или крыс, я отправилась вглубь.

Чего здесь только не было! Коробки с лампами, обоями, принадлежностями для ремонта, кроватями, шкафами, приставками, книгами. Промаркированные секции для инструментов, канцтоваров и прочей мелкой ерунды. Изнутри, с высоты моих пяти с половиной футов, это выглядело очень и очень впечатляюще, если учесть, что всё это умещалось в три яруса и имело свои подъёмники. Прямо как Икея! Хотя, возможно, частично это она и была. Мне попались уж больно знакомые чайные столики…

Несмотря на довольно пугающую и странную остановку, мне этот склад понравился. Тем более, что тут было всё необходимое, а ещё круче, что эта дверь запиралась снаружи на ключ. Замечательно!

К тому же мне ну очень приглянулась эта прохладная комната перед складом и маленькой комнатой с холодильником. Думаю, что знаю, где я тут освоюсь. Если, конечно, не присмотрю себе что-то более интересное.

Выйдя из склада и миновав рольставни, я отправилась дальше направо, в обход моего нового пристанища. Вокруг всего дома вела дорожка – чистая и протоптанная. Гулять по ней в более спокойное время, любуясь зданием в викторианском стиле с украшениями на фасаде, вероятно, было довольно приятно. Всё-таки очень интересное место.

Затем я увидела небольшой одноэтажный домик зеленоватого цвета. Краска на нём немного облупилась и выцвела, но сам домик от этого своего очарования не потерял. По расписанным цветами стенам можно было предположить, что в нём раньше жил садовник.

Дверь была приоткрыта. Я хотела войти внутрь, но вдруг услышала странный шум. Прислушавшись и удостоверившись, что предохранитель на пистолете снят, я решила заглянуть за угол дома. Мои руки вспотели и стали липкими. И затылок тоже.

Там, позади, лежало старое корыто. А за корытом возилось что-то рыжее, оно рычало и чавкало. Моё сердце пропустило удар, когда собачья морда оторвалась от своего занятия и уставилась на меня. Не бойся, Хлоя, у тебя есть пистолет. Бойся, Хлоя, ведь раньше ты любила собак, так сможешь ли ты сейчас выстрелить?

Собака решила всё за меня. Она обежала брошенное корыто и дружелюбно замахала хвостом, подбегая ко мне с высунутым языком. Я перевела дыхание и убрала пистолет в карман брюк.

Пока пёс самозабвенно лизал мне руки и подставлялся под ласку, я мысленно благодарила всех существующих богов за то, что мне не пришлось стрелять в живое существо. Каким бы ни был хорошим постер с охотником в том магазине, но он всё-таки не был живым. А теперь оружие в моих руках было смертельно опасным. Хотя когда ты выбираешь между своей смертью от зубов собак и смертью собаки, пытающейся тебя убить…

Ладно. Я слишком много об этом думаю. И, к тому же, этот пёс явно был не голоден и не собирался превращать меня в свой обед. Интересно, откуда он здесь взялся?

Я пригляделась, пытаясь понять, чем же там пёс шуршал. Это оказалась пустая коробка из-под жвачки “Орбит”.

– Вкусно, да? – поинтересовалась я, заглядывая в карие глаза пса и трепля его по загривку. Ответом мне стало довольное выражение рыжей морды.

Хм, да, это явно парень. Пёс смотрел на меня добродушным взглядом.

– И как же мы тебя назовем… м? – задала я вопрос.

Я так давно не разговаривала вслух, что мой голос осип, и мне пришлось прокашляться, чтобы он не звучал слишком жалко и слабо.

– Хм… назвать тебя просто Пёс? Нет, слишком банально. Рыжий? Ещё банальнее.

Я пнула пожеванную коробку.

– А знаешь что? Будешь Орбитом!

Пёс бросился к коробке и вцепился в неё зубами, мотая из стороны в сторону. Я засмеялась.

– Тогда договорились, Орбит.

✥✥✥

Для своего временного места жительства я всё-таки выбрала ту комнатку у склада. Орбит тоже её оценил, правда, мне пришлось его оттаскивать от стены в самый неподходящий для него момент, а затем выгонять на улицу, чтобы он справлял свою нужду там, а не в моём будущем жилище.

Я разобралась с рольставнями и даже смогла их закрыть на ключ с обеих сторон. Неплохо! Если что, я буду в безопасности ночью. Кстати о безопасности…

Я знала, что в пустыне тоже водятся дикие животные, и больше всего меня пугали скорпионы. Я ненавидела насекомых во всех их проявлениях, даже бабочек. И всех, кто хоть чем-то напоминал, поэтому в первых рядах моего листа ненависти были, конечно же, скорпионы и пауки. Перспектива оказаться здесь с ними в одной постели, где мне никто не поможет, меня пугала.

Поэтому я решила сбросить рюкзак и пройтись до линии песка, узнать, насколько плачевно моё состояние. Конечно, вооружившись пистолетом. И Орбитом.

Последнему казалось, будто мы давнишние лучшие друзья и идём на весёлую прогулку. За получасовое знакомство с этим псом я уже его полюбила, поэтому пообещала себе, что если я увижу опасность для него или для себя – буду стрелять. Однако пёс довольно быстро рванул вперёд, оставляя меня далеко позади, и разрушая мои героические планы по спасению наших жизней.

– Орбит!

Тщетно. Эта рыжая морда весело скакала по песку уже в нескольких футах от меня. А надеяться на то, что он привык к своей новой кличке за три раза, не приходилось.

Но мои опасения были развеяны самим псом – при очередном прыжке он словно врезался в невидимую преграду и с недовольным видом стал обнюхивать воздух вокруг этого места. Во время столкновения тела собаки с препятствием, я увидела то, что подарило мне чувство безопасности – над всей территорией, занимаемой “Домом”, был словно накинут огромный купол. А ещё, судя по бесплодным попыткам Орбита сделать подкоп под преграду, этот купол уходил и под землю, в песок.

Это было хорошо, ведь за этой преградой медленно и грациозно прогуливался мой самый страшный кошмар – скорпион. Однако невидимая защита не давала ему проникнуть к нам с Орбитом, ровно так же, как и мы не могли попасть к нему.

С одной стороны – это большой плюс, с другой – мы оказались здесь изолированы, словно в стеклянном шарике. И непонятно, надолго ли.

Глава 8

После пары дней рыскания по территории дома в надежде выбраться, я обессилела – практически сдалась. И решила, что проведу время своего “заточенья” с пользой. Не часто я заботилась о себе любимой так яростно, как намеревалась сделать это сейчас.

Раньше я много думала и мало делала. Я кричала, когда меня не слушали, вечно прерывала других, считала, что я – пуп этой Вселенной. Я доказывала своё мнение с пеной у рта, даже если оно было ошибочным. Я никого не слушала, была взбалмошной и ненавидела границы. Я хотела быть везде и всегда первой. Мечтала о том, как, например, быстренько наиграю песню на гитаре, выложу на Ютуб и стану популярной. Но так в жизни не бывает.

С эпидемией я осознала многое. Во-первых, что жизнь не исполняет все твои желания. Для успеха нужен труд. Ты должен вкладывать всего себя, работать над этим, саморазвиваться в процессе. Бесплатного ничего нет, как и успеха просто на пустом месте. Во-вторых, что необходимо уметь слушать. Не просто слышать, а именно слушать. Понимать, пропускать через себя.

В двадцать первом веке вокруг слишком много шумов, издаваемых различной техникой, транспортом, самими людьми. Города-миллионники живут шумом и гамом, встречами и компаниями, народом и давкой. Тебе всегда приходят смс и сообщения в социальных сетях на телефон – он вечно разрывается от уведомлений. Поэтому мы слышим, но не слушаем – мы перегружены потоком звуков и это наш механизм самозащиты. Нельзя слушать и понимать всё, ведь так можно и сойти с ума.

С приходом вируса мы узнали, что такое тишина. Всё остановилось, мир перестал быть похож на кишащий муравейник, а мы стали более восприимчивы к звукам. Мы научились слушать, когда стало совсем поздно. Теперь слушать больше некого. Человечество обречено на медленное вымирание – после глобальной чистки оставшиеся люди наконец стали уважать друг друга и ценить жизнь. А раньше лишь прожигали её в социальных сетях, ругались в кафе, да сплетничали о сотрудниках, распространяя всякие гадости. Конкуренции больше нет. Каждый человек теперь – драгоценность.

Я тоже научилась слушать. До этого я пропускала рассказы младшего брата мимо ушей – мне это было неинтересно. Да и кому будут интересны истории ребёнка, младше тебя на тринадцать лет?

Нет, не надо путать это с безразличием. Это не так. Я любила своего брата, но тогда высшим его достижением было то, что его появление сплотило моих вечно разводящихся и ссорящихся родителей. Меня перестали перебрасывать от одного взрослого к другому, мучить новыми школами. У меня появилась семья, а у родителей, помимо ещё одного ребёнка, – оседлый образ жизни. Да, ссоры полностью не исчезли, но они явно нашли общий язык впервые за долгие годы. Поэтому я была ему благодарна. Однако помимо этого, братишка был ещё очень мил и добр, поэтому я сильно его любила и прощала ему мелкие шалости. Но я не слушала его. До того момента, когда мы с ним не оказались одни, запертые в четырех стенах самоизоляции.

Когда я стала проводить с ним больше своего времени после дистанционных занятий, я поняла, что, даже несмотря на возраст, он понимает уже многое в мире. Он наивен, не очень умён, но это мой брат и он только учится разбираться во всём. Я начала вникать в его речь, в то, как он рассказывает истории, в то, что он просит – и я поняла его. И сейчас я могу назвать его одним из своих лучших друзей, хотя раньше я бы не гордилась дружбой с пятилеткой.

Несмотря на то, что круг общения был сужен, моё ментальное здоровье стало улучшаться. Я чаще стала разговаривать с близкими друзьями по интернету на более отдалённые от обсуждения новых фильмов и сериалов темы. Я стала спрашивать, как они себя чувствуют, и слушала, как они выговариваются. Я старалась поддерживать, переживать, сочувствовать. Впервые в жизни я ощутила себя не сухарём, отвечающим на подобное что-то вроде “не беспокойся, всё будет норм”.

Теперь, когда я оказалась здесь после череды событий, каждое из которых могло бы закончиться моей смертью, я решила, что остался последний человек, которого я долго не слушала – себя.

Что вообще такое, это ваше “слушать себя”?

Мне всегда это было чуждо. Я всегда слушала родителей, учителей, друзей, книги, журналы, сериалы, интернет. Я не жила своим чувством и самоощущением – я подстраивала себя под общепринятые нормы. У одноклассницы новый телефон, она так гордится им, а все завидуют, и это делает её ещё больше популярной – тоже хочу такой телефон. Все носят джинсы, которые сейчас в моде, – тоже хочу такие джинсы. Все пишут сочинения на тему любви – мне тоже это надо. Все встречаются – мне тоже это необходимо.

Оформляя свою комнату, я всегда использовала красивые картинки из Пинтереста и представления о комнате мечты из выборок комнат моих подруг. Теперь я не думаю, что назвала бы тех девочек подругами. И сомневаюсь, что сейчас бы взяла и оформила комнату не по удобству и чувству собственного комфорта, а по модным веяниям.

Теперь же мне были доступны варианты (хоть их было и немного) оформления того пространства, где я решила поселиться. Я могла в буквальном смысле обустроить все так, как мне было бы приятно.

Не самые крутые мысли, если учесть, что ты заперта в странном доме, при странных обстоятельствах, со странным псом. Ладно, Орбит странным не был – обычная собака, которую я пока что пускать в эту комнатку не была намерена. Но мысль о том, что можно будет сделать что-то интересное из вещей, что есть на складе рядом, воодушевляла меня. И к тому же, это отвлекло бы меня от самокопания, самобичевания и кучи вопросов без ответа. Поэтому я начала обустраивать себе место для проживания. Временного.

Была ли польза в данном порыве затеять игру в дизайнера интерьера? Несомненно, была.

Благодаря книгам по ремонту, что были найдены мною на том же самом складе, я получила массу полезных знаний и умений, тут же закрепленных на практике: научилась разводить краску, красить стены, собирать шкафы, вешать полки, устанавливать кровать, различать несколько видов отверток. А также понимать, что иногда краска засыхает, и она не ляжет ровно сама собой, если была нанесена кое-как. И потом ты будешь каждый раз проходить мимо, замечая неровности, и выбешивать внутреннего перфекциониста.

Больше всего времени отняли мучения со сборкой книжного шкафа и буфета. Как ни крути – я гуманитарий, а гуманитарии в схемах и планах не очень хороши. Но, приложив максимум усилий и закрыв глаза на кривые стыки, я справилась с этой задачей. За три дня.

Наверное, ушла примерно неделя на то, чтобы привести в порядок эту комнату. Благо, паркет был уложен, и электричество с водой проведены. Остальное мне удалось, с горем пополам и с кучей полезной информации из книг, сделать хорошо. Да и я вспомнила свой опыт постоянных переездов в детстве, и то, как мы раза два обустраивали квартиру с мамой с нуля.

Первый раз был, когда я ещё была совсем ребёнком, но я хорошо всё помню. Мать напрочь отказалась от помощи моего отца, с которым они тогда сильно поссорились прямо перед Рождеством. Нам пришлось срочно уехать из его дома в маленькую квартирку в Бостоне с ужасным ремонтом и отвратительной кроватью, потому что она не могла находиться с ним даже в одном городе. Как бы я не хныкала, что хочу остаться, мать была непреклонна. Мы собрали свои вещи за час и покинули папу, хлопнув перед его носом дверью. Добирались тоже своим ходом, что окончательно вымотало меня. Когда мы ввалились в эту жалкую комнатушку, я расплакалась.

– Хлоя, доченька, мы дома и вместе, – обнимала меня мама, утешая, хотя сама еле держалась на ногах. – Всё будет хорошо, зайчик, завтра мы пойдём и купим тебе большого плюшевого пони. Как ты и хотела!

Но я не хотела пони. Я хотела к папе.

То Рождество было самым плохим Рождеством в моей жизни: никакой ёлки, никаких подарков. Мы драили полы, красили стены, покупали новую мебель. Точнее, всё это делала моя мама, а я лишь мешалась под ногами. От отвратительного запаха краски у меня щипало глаза. К отцу мы вернулись через месяц, когда их скандал утих. А мне купили большого розового пони.

Этот пони потом переехал со мной через пять лет во вторую квартиру, которую уже купили оба моих родителя. Моего отца перевели в другой офис в Лондоне, а мы последовали за ним. Первые недели папа был в командировке и частично перевозил наши вещи, а мы приводили в порядок квартиру. Вот тогда я уже помогала матери чуть больше, чем мешала. Мы успели обустроиться до начала учебного года, чтобы я смогла нормально влиться в новую школу. Но это была худшая школа в моей жизни, тем более, что там не было Малии. Через год мы вернулись обратно, и я смогла снова посещать мою школу, с которой у нас сложились очень интересные отношения. Каждый раз, стоило моим родителям крупно рассориться, мы меняли место жительства, переезжая на новое место. Я там ходила в другую школу, пока всё не возвращалось на круги своя и я, словно блудная дочь, не возвращалась обратно. Директор, старая мамина знакомая, каждый раз скептически на это смотрела, но принимала мои документы. И каждый раз я молилась, чтобы она продолжала это делать, ведь это была единственная школа, которая мне действительно нравилась.