Анархия и демократия

Если Руссо и Годвин правы, никто не может законно подчиняться управлению большинства, даже если он этого хочет. Букчин, никогда не понимавший аргумент Руссо в его истинном смысле, своим обращением к нему только выставил себя в ещё худшем свете, чем раньше.

В другом своём тексте, «Разоблачённая демократия», я изложил 18 аргументов против демократии. Речь не просто о том, что анархизм несовместим с демократией. Некоторые анархисты не согласны со мной в этом, но я не понимаю, почему. В демократии много того плохого, с чем нельзя соглашаться, будучи анархистом. В том тексте я осторожничал и не соединял мои аргументы с анархизмом, – но глуп тот читатель, который не заметит, что моя критика демократии ведёт прямо к анархизму. Я поступал так и раньше, когда писал эссе «Упразднение работы»[7], над текстом которого я работал в то время, когда был очень зол на других анархистов. Моя единственная отсылка к анархистам была недружелюбной. Но анархисты были одними из немногих людей, которых я привёл. Если упразднение работы является хорошей идеей, это не может произойти без уничтожения государства. И я подозреваю, что уничтожение государства невозможно без отмены работы.

Управление большинства является произвольным, как случайное решение, но не настолько же справедливым40. Для избирателей единственное различие между лотереей и выборами является то, что в лотерею он может выиграть. Случайность в чистом виде лучше, чем «демократия в чистом виде, или непосредственное народное самовластье», как охарактеризовал это Джоэль Барлоу41. Сторонник швейцарской прямой демократии признаётся: «Коррупция, фракционность, произвол, насилие, пренебрежение к закону и закоснелый консерватизм, противостоящие всякому социальному и экономическому прогрессу, были патологиями, в определённой степени присущими чистой демократии»42.

Демократия создаёт особый тип человека, Демократа (обычно это мужчина). Его легко обнаружить среди американских политиков и организаторов анархистских федераций. Он стадный задира и элитарный демагог. Он очень много болтает. Он не знает реальной жизни и не осознаёт своего недостатка. Он политизирует всё вокруг, кроме тех прекрасных явлений, существование которых он не может себе представить. Ему необходимо всё держать под контролем. У него (по выражению Макса Штирнера) колёсики в голове. Даже психические процессы, такие как восприятие и память, у него искажены и являются искажающими орудиями его воли к власти. Таким образом, он может лелеять ложные воспоминания о своём детстве, населённом такими же, как он, маньяками – воспоминания о безмятежных деньках, когда, как фантазирует Букчин, «все жили на обильной диете из публичных лекций и митингов»43. Это не то, на что жили люди во время Великой депрессии, хотя у большинства в рационе было не так много разнообразия, окромя лекций и митингов44.

Принципиальным различием между Демократом и шизофреником является то, что фантазии Демократа обладают меньшей красотой и неповторимостью. Он часто выродок и всегда урод. Он может быть симпатичным парнем (бывают заметные исключения), если вам нравятся продавцы подержанных автомобилей, но он обозляется, если ему перечить. Другой человек, не Демократ, иногда может честно признать, что его противник тоже прав, но, – пишет Генри Луис Менкен – «такое отношение совершенно невозможно для демократа. Его отличительным знаком является то, что он всегда атакует своих противников, не только руками, но фырканьем и укорами – он всегда исполнен морального негодования – потому что не уважает честь противника, и, следовательно, сам не держит чести»45.

И всё равно можно услышать заявления, что анархия это демократия, и не только от Букчина и ему подобных. За это, как и за многое другое, главным образом следует благодарить левые консервативные анархистские издательства. Невежественные анархисты могут даже верить, потому что это в них укоренилось, будто Ноам Хомский и Говард Зинн являются анархистами – и не просто анархистами, а, как говорят, влиятельными анархистами. Если это так, то их анархизм обратно пропорционален их влиянию. Во многих отношениях они просто леваки. Но перед своей большой (если не очень большой) прогрессивной публикой Хомский хранит свой анархизм в тайне – эту тайну легко хранить, ведь из его выступлений и книг за последние 40 лет нельзя сделать такой вывод. В своём анархизме Хомский великий лингвист46. При всём уважении к Бенджамину Такеру – блестящему американскому анархисту-индивидуалисту XIX века – но «бесстрашный джефферсонианский демократ»47 не является анархистом. Подобные легкомысленные цветистые выражения порождают заблуждения вроде Букчина и Хомского, хотя, возможно, эти университетские профессора были бы шокированы, оказавшись рядом в списке с этим выдающимся анархистом-индивидуалистом, если бы они ещё когда слышали о нём. Анархо-левые обычно знают больше о левизне, чем об анархизме.

Сегодня почти все анархисты живут при демократических режимах. Им не нужно рыскать в Третьем мире в поисках государства, которое следует свалить, – но когда они что-то такое находят, есть вероятность, что Ноам Хомский это поддержит. Вы антиимпериалист? Империя у вас под ногами, от моря до моря, живёте ли вы в Америке или в России. Единственной сверхдержавой в мире (на данный момент) является демократия. Демократичность этой сверхдержавы и есть источник её силы, потому что она представляет в ложном свете законность государственной власти. Демократия нигде не является угрозой для статус-кво, потому что почти везде она сама и есть идеология статус-кво. Как говорит Джон Хелд: «В наши дни почти все исповедуют демократию»48.

И среди всех этих проповедников демократии (многие из которых, по сути, профессора) анархистам следует верить в последнюю очередь. Зачем небольшому, неверно понимаемому движению пытаться затеряться в этой толпе? Особенно если эхо толпы о господствующей демократической идеологии, как правило, слабо: «Было ли когда ещё столько нытья по поводу демократии при такой малой в ней заинтересованности?» (Джон Зерзан). Я по-прежнему считаю, что преданность демократии на милю в ширину, на дюйм в глубину, «потому что после всех этих лет подавляемое и страдающее население устало от демократической лжи»49.

И не говорите мне, что США, определяющая, доминирующая демократия нашего времени, не является «реальной» демократией. Издёвкой выглядят слова анархиствующих сторонников свободного рынка, говорящих, что это не «настоящий» капитализм, ведь остаются в силе некоторые элементы экономического регулирования. Насколько более реальным капитализм должен быть? Насколько более реальной должна быть демократия? Если прямая демократия отличается от представительной демократии, то разница часто не в худшую сторону. Кроме того, изучение лучших образцов прямой демократии в бестиарии Мюррея Букчина подтверждает сказанное мной ранее, что «нет никаких оснований полагать, что когда-либо существовала городская, по-настоящему прямая демократия или даже адекватная, приближённая к ней модель. Каждый известный случай включал в себя значительную примесь представительной демократии, которая обычно, раньше или позже, подчиняла себе прямую демократию там, где она не устраняла её полностью»50.

Критик был, конечно, прав, заметив ещё до Букчина, что «тщательный анализ социально-экологических взглядов <Букчина> показывает их совместимость с демократизацией и децентрализацией государства». Анархисты же, по словам Малатесты, «ни демократы, ни диктаторы»51. Анархия является антитезой представительной демократии, прямой демократии, производственной демократии и любому другому виду демократии, если есть какие ещё другие виды. Многие люди готовы к критике демократии, как они готовы к критике работы. Анархисты разрабатывали эту критику уже более двухсот лет. Демократия – это такая же огромная ложь, как её партнер по всему миру, капитализм. Демократия есть высшая ступень государственности – и если анархия когда-нибудь восторжествует, то когда падёт последняя стена крепости, демократия будет на другой стороне.

2012, 2014

1 Цит. по: Quotations from the Anarchists / Ed. by P. Berman. N.Y.: Praeger Publishers, 1972. P. 10. Очень похожее высказывание в: Brown L.S. The Politics of Individualism. Montreaname = "note" Black Rose Books, 1993. P. 146.

2 Woodcock G. Anarchism: A History of Libertarian Ideas and Movements. Cleveland; NY: Meridian Books, 1962. P. 33.

3 Уайльд О. Душа человека при социализме / Пер. О. Кириченко // Уайльд О. Избранные произведения в 2 т. Т. 2. М.: Республика, 1993. С. 354.

4 Цитирую Дэвида Грэбера в своём письме к редакции журн. “Anarchy: A Journal of Desire Armed”. N 67 (Vol. 26, N 2) (SpringSummer 2009). P. 75.

5 Simmons A.J. Moral Principles and Political Obligation. Princeton: Princeton University Press, 1979. P. 192; Simmons A.J. On the Edge of Anarchy: Locke, Consent, and the Limits of Society. Princeton: Princeton University Press, 1993. P. 250, 260; Hardin R. Encyclopedia of Democratic Thought / Ed. by S.M. Lipset. Washington: Congressional Quarterly, 1995.

6 Bookchin M. Social Anarchism or Lifestyle Anarchism: An Unbridgeable Chasm. Edinburgh; San Francisco: AK Press, 1995.

7 Bookchin M. Anarchism, Marxism, and the Future of the Left, 1993–1998. Edinburgh; San Francisco: AK Press, 1999. P. 147.

8 Ibid. P. 342. Как я могу влиять на собрание, просто посещая его, не воздействуя ни на кого своими выступлениями, а также голосуя за проигравшего кандидата?

9 Black B. The Abolition of Work and Other Essays. Port Townsend: Loompanics Unlimited, 1986. P. 83–84; Spencer H. Social Statics. N.Y.: Robert Schalkenbach Foundation, 1954. P. 190 (это из главы 19 “The Right to Ignore the State”, исключённой из поздних изданий – из-за её радикальности).

10 Plamenatz J.P. Consent, Freedom and Political Obligation. L.: Oxford University Press, 1968. P. 19–20.

11 Spooner L.No Treason. N 6. The Constitution of No Authority // No Treason: The Constitution of No Authority and A Letter to Thomas Bayard. Novato: Libertarian Publishers, <196?>. P. 5.

12 «Всё, что происходит, происходит где-то. Никто не свободен совершить поступок, пока нет места, где он свободен его совершить» (Waldron J. Homelessless and the Issue of Freedom // UCLA Law Review. 39 (2) (Dec. 1991). P. 296).

13 Simmons A.J. Moral Principles and Political Obligations. P. 73–74; Simmons A.J. On the Edge of Anarchy. P. 225–232; Plamenatz J.C. Consent, Freedom and Political Obligation. P. 7–8.

14 Вероятно, надо бы пояснить слово «либертарный». Оно было придумано французским анархистом Жозефом Дежаком, ветераном революции 1848 г., который, живя в Америке, недолго издавал первую американскую анархистскую газету (1858–1861). Другой французский анархист, Себастьян Форе, сделал это слово популярным среди анархистов по всему миру. Анархисты иногда использовали его вместо слова «анархист», потому что это слово пугает некоторых людей.

К сожалению, в начале 1970-х гг. два миллиардера, братья Кох, организовали и финансировали Либертарианскую партию. Несколько их кандидатов добивались политических постов, но они почти никогда нигде не избирались. Эти самозваные либертарианцы хотят такого правительства, которое ничего не делает, но защищает от иностранного вторжения (кто собирается напасть на США? Канадцы? Кубинцы?), защищает частную собственность и исполняет контракты. Всё остальное в руках свободного рынка. Эти идеи не имеют ничего общего с тем, за что исторически стоял и до сих пор стоит анархизм. Но эти ребята потратили много денег, чтобы, по сути, купить слово «либертарный». Либертарианская партия никогда ничего не добивалась. Так недавно братья Кох придумали и обильно финансировали новое политическое движение: Чайную партию. Психов из этого движения в настоящее время очень много в одной из наших двух основных политических партий, Республиканской. Некоторые члены Конгресса состоят в Чайной партии. Братья Кох просто хотят сохранить капитализм и, усиливая его, делают его ещё хуже, чем он есть.

15 Malatesta: Life and Ideas / Ed. by V. Richards. L.: Freedom Press, 1977. P. 72. Это очень хорошая анархистская книга, но она не переиздаётся в Британии и США, и, кажется, нигде не переиздаётся (сочинения Э. Малатесты изданы по-русски в: Малатеста Э. Избранные сочинения: Краткая система анархизма. М.: URSS, 2011; Малатеста Э. Краткая система анархизма в X беседах. <М.: GoodBooks>, 2011. – Примеч. перев.).

16 Miller D. The Encyclopedia of Democracy / Ed. by S.M. Lipset. 4 vols. Washington: Congressional Quarterly, 1995.

17 Badcock J., Jr. Slaves to Duty. Colorado Springs: Ralph Myles Publisher, 1972. P. 10.

18 Wolff R.P. In Defense of Anarchism. Berkeley: University of California Press, 1988. P. 42.

19 Bookchin M. Anarchism, Marxism, and the Future of the Left. P. 147–150. Clamshell Alliance, изначально действовавший в Новой Англии (северо-восток США), был анти-атомным движением, которое Букчин намеревался возглавить.

20 Bookchin M. Ecology of Freedom. Palo Alto: Cheshire Books, 1982. P. 337.

21 Estes C. Consensus // Reinventing Anarchy, Again / Ed. by H. Ehrlich. Edinburgh; San Francisco: AK Press, 1996. P. 372.

22 Martin B. Demarchy // Reinventing Anarchy, Again. P. 131–135; Goodwin B. Justice by Lottery. Chicago; L.: University of Chicago Press, 1992; Burnheim J. Is Democracy Possible? Alternatives to Electoral Politics. Cambridge: Polity Press, 1985.

23 Havel V. Politics and Conscience // Havel V. Living in Truth. Boston: Faber & Faber, 1986. P. 118.

24 Baldelli G. Social Anarchism. Chicago; NY: Aldine-Atherton, 1971. P. 96. Развивая мысль, Бальделли говорит, что для настоящего политического равенства меньшинство должно получить дополнительную преференцию в принятии других решений. Если на практике это означает, что «можно обойтись без правительства», то, значит, можно и без правительства (в терминах Бальделли: этического правительства).

25 Malatesta: Life and Ideas. P. 72; Malatesta E. Fra Contadini: A Dialogue on Anarchy / Tr. by J. Weir. L.: Bratach Dubh Editions, 1980. P. 36–37; Малатеста цитируется в: Crociani A. What I Know About Errico Malatesta // Flash Art. 50(666) (2002). P. 19. Малатеста – самый почитаемый мною классический анархист. У него всё правильно.

26 Lee S. A Paradox of Democracy // Public Aff airs Quarterly. 15(3) (July 2001). P. 264.

27 Held D. Models of Democracy. 2nd ed. Stanford: Stanford University Press, 1996. P. 21; Bookchin M. The Rise of Urbanization and the Decline of Citizenship. San Francisco: Sierra Club Books, 1987. P. 272. Как мог Букчин знать об этом? Он переехал в Вермонт в 1970-м. Золотой Век всегда в прошлом.

28 Graeber D. For a New Anarchism // New Left Review. 2nd ser. 13 (Jan. – Feb. 2002). P. 71–72; Ehrlich H.J., Ehrlich C., De Leon D., Morris G. Questions and Answers About Anarchism // Reinventing Anarchy, Again. P. 5–6; Estes Consensus. P. 368–374; Buchanan J.M., Tullock G. The Calculus of Consent: Logical Foundations of Constitutional Democracy. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1962. P. 188. Парето-оптимальность, переформулированная либеральным философом Джоном Ролзом как «принцип эффективности», в отношении институций означает, что «конфигурация эффективна, когда невозможно изменить её так, чтобы сделать лучше одним людям (по крайней мере, одному человеку) без того, чтобы в то же время не сделать хуже другим людям (по крайней мере, одному человеку)» (Ролз Дж. Теория справедливости / Пер. В. Целищева. М.: URSS, 2010. С. 71). Однажды я проходил курс под руководством Джона Ролза (по этике).

29 Benello C.G. Group Organization and Socio-Political Structure // The Case for Participatory Democracy: Some Prospects for a Radical Society / Ed. by C.G. Benello, D. Roussopoulos. N.Y.: Grossman Publishers, 1971. PP. 44–45.

30 Gluckman M. The Judicial Process Among the Barotse of Northern Rhodesia. 2nd ed. Manchester: Manchester University Press, 1967. P. 18–20.

31 Zuckerman M. Peaceable Kingdoms: New England Towns in the Eighteenth Century. N.Y.: Alfred A. Knopf, 1970. P. 93–106, 98 (цитируется); Zuckerman M. The Social Context of Democracy in Massachusetts // William & Mary Quarterly. 3rd ser. 25(4) (Oct. 1968). P. 527, 539. В 1778 г. при голосовании за государственную конституцию более половины городов были единогласны (Zuckerman M. Peaceable Kingdoms. P. 106).

32 Barth F. Nomads of South Persia: The Basseri Tribe of the Khamseh Confederacy. Boston: Little, Brown and Company, 1961. P. 25–26, 127; Boehm C. Montenegrin Social Organization and Values: Political Ethnology of a Refuge Area Adaptation. N.Y.: AMS Press, 1983.

33 Бакунин цитируется в: Nisbet R.A. Community and Power. N.Y.: Oxford University Press, 1962. P. 181; Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре. / Пер. А. Хаютина и В. Алексеева-Попова // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. С. 221–222; Bookchin M. Remaking Society: Paths to a Green Future. Boston: South End Books & Montreaname = "note" Black Rose Books, 1971. P. 174.

34 Bentham J. Anarchical Fallacies // The Works of Jeremy Bentham / Ed. by J. Bentham. N.Y.: Russell & Russell, 1962. P. 509. Бентам анализирует французскую Декларацию прав человека и гражданина, абсолютно руссоистский документ.

35 Plamenatz J.P. Consent, Freedom and Political Obligation. P. 29–32, 32 (цитируется); Bookchin Remaking Society. P. 174. На самом деле сама концепция воли (как сокровенной внутренней способности) сомнительна (Ryle G. The Concept of Mind. N.Y.: Barnes & Noble, 1949). Ещё более она сомнительна в отношении коллектива.

36 См. мою работу “Nightmares of Reason” (от её текста эта статья является производной), которая будет опубликована C.A.L. Press, если кто-нибудь когда-нибудь их профинансирует, и которую можно найти на сайте theanarchistlibrary.org. Вряд ли их профинансируют Ноам Хомский, анархо-левая группа Chumbawamba или мама Рэмси Канаана. Текст доступен в Интернете по указанному адресу и там вообще много интересных материалов, моих и не только. Люди, которых я упомянул, это братья Кох от анархолевизны.

37 Read H. Anarchy & Order: Essays in Politics. Boston: Beacon Press, 1971. P. 130–131; Michels R. Political Parties: A Sociological Study of the Oligarchical Tendencies of Modern Democracy / Tr. by Eden & P. Cedar. N.Y.: The Free Press; L.: Collier-Macmillan Ltd., 1962. P. 73–74; Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре // Указ. соч. С. 201–203.

38 Anarchism: What It Really Stands For // Red Emma Speak: Selected Writings and Speeches / Ed. by A.K. Shulman. N.Y.: Vintage Books, 1972. P. 88.

39 Godwin W. Enquiry Concerning Political Justice / Ed. by I. Kramnick. Harmondsworth: Pelican Books, 1976. P. 216. Похожий аргумент о том, что человек не может ничего делегировать, «никакой законодательной власти – над собой или над кем бы то ни было, любому человеку или группе лиц», см. в: Spooner L. A Letter to Thomas F. Bayard // No Treason. P. 51–52.

40 Wolff R.P. In Defense of Anarchism. P. 44–45.

41 Barlow J. To His Fellow Citizens of the United States. Letter II: On Certain Political Measures Proposed for Their Consideration // American Political Writing during the Founding Era, 1760–1805 / Ed. by C.S. Hyneman, D.S. Lutz. Indianapolis: Liberty Fund, 1983. P. 1106. Барлоу был американским послом в Россию и сопровождал Великую армию Наполеона во время нападения на Россию в 1812 г. Как и большинство из Великой армии, он не вернулся из похода.

42 Barber B. The Death of Communal Liberty. Princeton: Princeton University Press, 1974. P. 197.

43 Bookchin M. Anarchism, Marxism, and the Future of the Left. P. 17.

44 Судя по фотографиям, в рационе Букчина присутствовала более калорийная пища, нежели диета из лекций и митингов.

45 The Vintage Mencken / Comp. by A. Cooke. N.Y.: Vintage Books, 1956. P. 77. «Фырканья и укоры» – это прямо про Букчина.

46 Black B. Chomsky on the Nod // Black B. Defacing the Currency: Selected Writings, 1992–2012. Berkeley: LBC Books, 2012. P. 61–172; перепеч. как “Chomsky on Anarchism or Chomsky on the Nod?” в: Modern Slavery. N 3 (Spring-Summer 2014). P. 140–171.

47 Woodcock J. Anarchism. P. 33 (цитируется); Tucker B.R. Instead of a Book: By a Man Too Busy to Write One. N.Y.: Haskell House Publishers, 1969. P. 14 (цитируется).

48 Held D. Models of Democracy. P. 1 (цитируется); Roberts J. Creation of a Legacy: “A Manufactured Crisis of Eighteen-Century Though” // Athenian Political Thought and the Reconstruction of American Democracy / Ed. by J.P. Euben, J.R. Wallace, J. Ober. Ithaca; L.: Cornell University Press, 1994. P. 82.

49 Zerzan J. Running on Emptiness: The Pathology of Civilization. Los Angeles: Feral House, 2002. P. 204 (цитируется); Black B. Left Rites // Abolition of Work. P. 80 (цитируется).

50 Black B. Anarchy after Leftism. Columbia: C.A.L. Press, 1997. P. 71. Я сказал: «городская» намеренно. Я признаю существование где-то и когда-то демократического консенсуса в сельской местности. Но не устоявшуюся городскую мажоритарную демократию. Подробный разбор этих утверждений содержится в моей работе “Nightmares of Reason”, опубл. на theanarchistlibrary.org.

51 Barry J. Rethinking Green Politics. L.: SAGE Publications, 1999. P. 81 (цитируется), 91–93.

Азбука анархизма[8]

Что такое «анархизм»? Что такое «анархия»? Кто такие «анархисты»?

Анархизм – это идея о лучшем образе жизни. Анархия – название такого образа жизни.

Анархизм – это идея, что государство (правительство) не нужно и вредно. Анархия – это общество без государства. Анархистами являются люди, которые верят в анархизм и хотят, чтобы все мы жили при анархии (как это делали все наши предки, как минимум, миллион лет).

Люди, верящие в правительство (такие, как либералы, консерваторы, социалисты или фашисты), называются «государственниками». Анархисты понимают, что государственники не верят в одни и те же вещи. Некоторые из этих различий между ними имеют важное значение. Но самое главное отличие лежит между тем, во что верят все они (в государство), и тем, во что верят анархисты: в анархию.

Может показаться, что анархизм – это чистый негатив, что это всегда против чего-то. Анархизм действительно безоговорочно против чего-то: государства. Но это также и для чего-то: децентрализованного, кооперативного общества в масштабе всего человечества. У анархистов есть много позитивных идей о жизни в обществе без государства. Но в отличие от марксистов, либералов и консерваторов они не предлагают готовых схем.

Но разве анархисты – это не те, кто бросает бомбы?

Нет – по крайней мере, если сравнивать, скажем, с американским правительством. Почему мы до сих пор слышим об «анархистах-бомбистах», хотя сего дня анархисты почти не бросают бомбы, но не слышим о «президентах-бомбометателях»? По данным одного исследования, в ХХ веке правительства уничтожили 292 миллиона мирных жителей. Вне всякого сомнения, это гораздо более мощный терроризм.

Анархисты были активны в течение многих лет во многих странах, как при авторитарных, так и при демократических правительствах. Иногда, особенно в условиях жестоких репрессий, некоторые анархисты бросали бомбы. Но то были исключительные случаи. Образ «анархиста-бомбиста» создали политики и журналисты в конце XIX века и до сих пор они не могут от него избавиться, хотя даже в то время это было преувеличением.

Существовало ли когда-нибудь настоящее анархистское общество?

Да, таких было множество. Первый миллион или более лет после появления человека все люди жили небольшими группами охотников-собирателей, в которых было равенство без иерархии и власти. Это наши предки. Анархистские общества определённо были успешными, в противном случае никого из нас не было бы на свете. Государство существует лишь несколько тысяч лет, и ему потребовалось много времени, чтобы покорить последние анархистские общества, такие как сан (бушмены), пигмеи и индейцы яномамо из джунглей Амазонки.

Но мы не можем вернуться к тому образу жизни.

Большинство анархистов согласятся с этим. Но по-прежнему очень важно изучать эти общества, просто чтобы понимать: анархия возможна. Мы можем даже позаимствовать некоторые идеи о том, как полностью добровольное, чрезвычайно индивидуалистическое, но тем не менее кооперативное общество может работать. Например, анархистские племена охотников-собирателей часто имеют очень эффективные методы разрешения конфликтов, включая посредничество и рекомендательный третейский суд. Их методы работают лучше, чем наши правовые системы, потому что семья, друзья и соседи спорщиков содействуют их примирению, помогают им сочувственным и надёжным посредничеством ради разумного решения проблемы. В 1970-е и 1980-е годы околонаучные эксперты пытались пересадить ростки некоторых из этих методов в американскую судебную систему. Естественно, ростки засохли и погибли, потому что они жизнеспособны только в свободном обществе.

Анархисты наивны: они полагают, что человеческая природа изначально хорошая.

Это не так. Действительно, анархисты отвергают идеи врождённой порочности или первородного греха. Это религиозные идеи, в которые большинство людей не верят. Но анархисты, как правило, не считают, что человеческая природа изначально хороша. Они принимают людей такими, как они есть. Люди не есть что-то «изначальное». Мы, живущие при капитализме и его союзнике – государстве, – просто люди, у которых никогда не было шанса проявить свои способности. (И конечно, последнее место, где можно проявить свои способности, – это армия! Там можно со всей очевидностью увидеть суть государства: слепое повиновение, иерархия и систематическое насилие.)

Хотя анархисты часто взывают к лучшему в людях, чаще они взывают к разумному эгоизму. Анархизм – это не доктрина самопожертвования, хотя анархисты сражались и умирали за то, во что они верят. Анархисты считают, что осуществление их основных идей может означать лучшую жизнь почти для всех.

Как можно верить, что люди не будут совершать преступления друг против друга в отсутствие государства, контролирующего преступность?

Если вы не можете поверить, что обычные люди не будут совершать преступления друг против друга, как вы можете верить, что это не будет делать государство? Разве люди, получающие власть, так бескорыстны, так самоотверженны, так превосходны по сравнению с теми, кем они управляют? Политическая власть, как утверждал анархист Алекс Комфорт, привлекает примерно тех же людей, что и преступность. Чем больше вы не доверяете окружающим, тем больше у вас оснований стать анархистом. При анархии власть сокращается и распределяется между всеми. Каждый причастен к ней в какой-то мере, но никто не имеет её больше других. В государстве власть сконцентрирована и большинство людей на самом деле никак к ней не причастны. За какую власть вы скорее будете бороться?

Но – давайте будем реалистами – что будет, если исчезнет полиция?

Как говорит анархист Аллен Торнтон, «полиция не защищает, она мстит»[9]. Забудьте про Бэтмена, который предотвращает преступления. Полицейский патруль не предотвращает преступление и не ловит преступников. Когда в некоторых районах Канзас-Сити было тайно прекращено полицейское патрулирование, уровень преступности остался прежним. Другие подобные исследования показывают, что работа детективов, криминалистических лабораторий и т. д. не влияет на уровень преступности. Но когда соседи собираются вместе, чтобы приглядывать друг за другом и отпугивать потенциальных преступников, те перемещаются в другой район, защищаемый только полицией. Преступники понимают, что там они в меньшей опасности.

Но современное государство глубоко вовлечено в регулирование повседневной жизни. Почти каждый вид деятельности имеет какую-то связь с государством.

Это правда – но если внимательно подумать, то повседневная жизнь почти полностью окажется анархистской. Чаще всего полицейский появляется тогда, когда нужно выписать штраф. Добровольные соглашения и договорённости преобладают почти во всём. Как писал анархист Рудольф Рокер, «даже при самом ужасном деспотизме большинство личных отношений человека с его товарищами основаны на свободном соглашении и солидарном сотрудничестве, без которых общественная жизнь была бы невозможна в принципе»[10].

Семейная жизнь, покупка и продажа, дружба, почитание, секс и досуг являются анархистскими, что бы иное вы ни говорили об этом. Даже на рабочем месте, которое многие анархисты считают таким же принуждением, как государство, рабочие, как известно, объединяются независимо от босса, чтобы свести работу к минимуму и побыстрее её сделать. Некоторые говорят, что анархия не работает. Но это почти единственное, что работает! Государство опирается – с опаской – на фундамент анархии, так же, как экономика.

Анархисты ведь атеисты? Но большинство-то совсем нет.

Необязательно быть атеистом, чтобы быть анархистом. Анархисты уважают личные убеждения каждого человека, они просто не хотят, чтобы эти убеждения навязывались другим. Так сложилось, что многие анархисты часто были атеистами из-за того, что организованная религия – исторический союзник государства, а также потому, что религия препятствовала людям думать самостоятельно. Все анархисты выступают против безобразного союза церкви и государства, как в Иране, Израиле, России или в США. Но были в истории и влиятельные христианские анархисты (Лев Толстой, Дороти Дэй), еврейские анархисты (Пол Гудман), мусульманские анархисты (Хаким Бей) и анархисты, идентифицирующие себя с языческими или восточными религиозными традициями.

А как насчёт культуры?

Анархизм всегда привлекал благородных и творческих личностей, обогативших нашу культуру. Анархистскими поэтами можно назвать Перси Биши Шелли, Уильяма Блейка, Артюра Рембо и Лоуренса Ферлингетти. Среди американских публицистов анархистами были Генри Дэвид Торо, а в ХХ веке Дуайт Макдональд, Пол Гудман и анархистка-католичка Дороти Дэй. Учёными-анархистами являются лингвист Ноам Хомский, историк Говард Зинн, антропологи А.Р. Рэдклифф-Браун, Пьер Кластрес и Дэвид Грэбер. Среди литераторов анархистов слишком много, чтобы перечислять, но можно вспомнить Льва Толстого, Оскара Уайльда, Б. Травена, Мэри Шелли (автора «Франкенштейна») и Алекса Комфорта (автора анархистских эссе, а также «Радости секса»[11]). Художниками-анархистами были Гюстав Курбе, Жорж Сёра, Камиль Писсарро и Джексон Поллок. Из музыкантов-анархистов можно отметить Джона Кейджа, Джона Леннона, группу CRASS и т. д.