Дневники мотоциклиста. Часть Третья

– Так, господа гусары, всем стоять! Мы ещё с жильём не определились, чтобы к следующему пункту Плана перескакивать!

Чика демонстративно и нарочито медленно, как по подиуму, продефилировала от нас до френда на углу. Показав, на что способно её резное, смуглое, умопомрачительное тело уже только при одной ходьбе. В конце подиума остановилась в ожидании нашей реакции, как бы говоря: «Я ещё и крестиком вышивать могу, и на машинке тоже…» [105] И реакция не замедлила. Чтобы остановить бесчинства, пришлось доставать наградной маузер:

– Всем стоять, я сказал!

«Работаем, работаем бёдрами! Давай, красотка:

Pretty woman walking down the street…» [106]

………

Следующая хаза. Отовсюду несёт человеческими экскрементами.

– Отличное местечко, пацаны. Ну что, здесь что ли останавливаемся? Отлично оттопыримся. Гы-гы-гы!

Но на улице тоже подозрительно запахло дерьмищем… и в машине!

– Да это же от тебя несёт, придурок! Иди отсюда! Ты где успел ступить в говно?

Вот же я дал. И точно: вступил где-то на улице, блин, в партию беспорточных кубинских засранцев:

– Пацаны, я же не виноват, что у них даже в столице своей родины, в самом, понимаешь, её центре, буквально в двух шагах от Капитолия жители срут себе под ноги. Я же не думал, что эта традиция сродни национальной идее – «Империализм не пройдёт». Или спорт, что популярней бейсбола. «Насри, где живёшь» называется.

Гавана Вьеха. «Вечерний вьюнок»

13 967 км пути (2 247 км по Кубе)

В очередной подворотне, на пересечении Индустриальной и 3-й улицы Строителей (115-123 Galiano) [107], нам попадается отель «Линкольн» бюджетной системы «Ислазуль». Полторы звезды. Места есть, 45 рублей за двухместный номер. И сэндвич-инклюзив на завтрак. Плюс пять минут до Арбата, семь до Капитолия, три до Малекона и через два дома Прадо.

«Первый и последний не предлагать. Рядом с метро. Центр!» [108]

Парни, да это же дешевле касы выходит. А условия: койки РАЗ-ДЕЛЬ-НЫЕ (указательные пальцы врозь). Уже хочется вновь ощутить благ цивилизации… хотя бы говно с сандалеты смыть. За стойкой девушка совершенно удивительной восточноазиатской внешности, при этом смуглая. Чернушка вьетнамская! Никогда такой прекрасной помеси прежде не встречал: просто праздник для глаз и полный эстетический катарсис! Я оборачиваюсь к другану, едва подумав раскрыть рот, чтоб попытаться вербально передать нахлынувшие эмоции, достойные восточного Поэта, как Марк осекает: «И это вы мне говорите, коллега?»

Не хотелось подниматься в номер. Я почувствовал в себе неизвестно откуда вдруг взявшиеся на ночь глядя силы простоять около стойки до конца её смены. И внимать её глазами, ушами, руками… Баграми, снятыми с пожарного щита, Бобры оттащили меня с Мариком (и ты, Брут?) от рецепшена [109].

«Вечерним вьюнкомЯ в плен захвачен… НедвижноСтою в забытьи» [110]

Линкольн. «Егор в Сияющих Доспехах»

Заведённый по умолчанию порядок заселения (Грибы vs Шила) был в этот раз нарушен: паспорта на стойке перепутали. В результате мы с Марком пропорционально разбавили старческий маразм Отцов: «Бадди и Егор? Нумеро 317». Я к своему «Бадди» уже немного попривык, да и другие персонажи (Боббы да Марки) к своим новым прозвищам тоже. Но транскрипцию «Егор» мы услышали впервые. Даже смешно, какой хувельянщины можно нагородить из простого на слух имени.

Гул затих… и вышел на подмостки в свет софитов из тьмы подворотен вечерней Лябаны последний из Участников Парада [111]. Последний персонаж бессмертной Саги предстал пред нами во всей своей блистающей красе. Сверкая на солнце своими золотыми латами и лысиной – Воин в Сияющих Доспехах: «Егор имя тебе нарекаем, сэр рыцарь!» [112]

Арбат. Новая стратегия

Завершив процесс сакрального омовения сандалий и прочих частей тела, перешли к следующему привычному пункту – «три плюс фиксаж». Под фоновый бубнёж уже основательно подзабытого за эти две недели телевизора. Не без труда отдраив обувь от продуктов человеческой жизнедеятельности, трижды «отдохнув» с дороги и хорошенько «закрепив» полученные результаты, выдвинулись навстречу ночи и ужину: во рту с Хирона ни росинки.

Не преминули ещё раз подойти к нашей прекрасной вьетнамочке за стойкой: «Где у вас тут можно пое… поесть?» Осмотр съестных мест начали… с Арбата. Марк-то тут ещё не был, хотя наслушался уже всякого. Хоть галочку поставить в списке почётных гостей этого злачного в столь поздний час места. На Арбате из еды всё то же: френды и чики. Нас тут же облепили, как у Жванецкого:

«Один-два крупных, три-четыре мелких» [113]

А мы получили прекрасную возможность обкатать на практике несколько новых способов общения с данным назойливым контингентом, памятуя, что «но грасьяс» слабо работает. Применили Новую стратегию:

– мы их игнорировали, умножая на ноль (делить-то на ноль даже на Острове Свободы нельзя);

– мы сердечно просили их «идинах!», либо вежливо – «пошёлвж!» (на их выбор);

– мы выдвигали обоснованные требования разговаривать с нами исключительно на знакомом нам наречии: «Ррускиучисука!»

Также я испробовал ещё один радикальный метод: вести себя также навязчиво и нахально. Зеркально. Случай не замедлил: приставший патлатый френд, вылитый Джимми Хендрикс, получил плотный отпор: дружески обняв его за плечи, я стал грузить парня не по-детски. Но по-русски:

– Слушай, Джимми-бой. Чё ты трёшь тут фигню всякую? Хернёй маешься. Поехали лучше с нами в Сиберию. У нас, знаешь, как классно сейчас: холодно, снег, сугробы… ФРИО! Чесслово! Валенки тебе с ушанкой выдадим, на лыжах катать научим, на коньках стоять. Ты, поди, и не знаешь, как они выглядят, коньки-то, лишенец!

– Чикас?.. Сигарс?.. – неуверенно подаёт голос Джимми, уже очень робко и с сомнением.

– Да говорю же: фигня твои чики. Да и сигары кислые не лучше. Ты махорки нашей пробовал? Эх, амиго: так вставит, что мамадарагая, о чиках забудешь!

…на рыбалку тебя свозим, на зимнюю. Будет клёво (или не будет – рыбалка, она и в Хироне рыбалка). Лунок насверлим. Это такие дырки во льду, до воды по-другому никак. Может, повезёт и поймаешь «чучарку» маленькую. Большие у нас не водятся, сорри. Кстати, ты на морду когда-нибудь ловил?

…ну, бабу, конечно, тебе нашу справим. Это непременно. Кровь с молоком! Но тут, конечно, поосторожней надо: ежели что не по еёному будет, или там на рогах домой вздумаешь, она промеж глаз так кулаком заедет, что коня на ходу остановит. Про свои фоки-фоки глупые зараз забудешь.

…да, кстати, водку пить научим…

Джимми едва успел на вираже вписаться в ближайшую подворотню, только его чёрные пятки и видели. Другие «попутчики» тоже временно подотстали. Новый способ, несомненно, оказался самым эффективным, но и самым энергонапряжным. Говорить с таким напором и в таком темпе я не привык. Во рту всё пересохло. Пойдёмте уже, пацаны, смочим. Да и «камиды» не мешало бы, всё же за ней изначально вышли.

Арбат и окрестности. «Городская сумасшедшая»

13 969 км пути (2 249 км по Кубе)

Около Мюзик-холла, прорвавшись сквозь заградительные кордоны чик и френдов, зашли в местный фастфуд. Курицы с сэрбэсой поклевать перед сном: уж больно день сегодняшний затянулся. Оживление за столиками с девицами уже не вызывает в нас ответной реакции. Ну чики, ну красивые, ну чёрные. Но ЗАЕ[…]ЛИ уже! Мы уже две недели тут. И такого добра уже богато бачили.

Среди ходульных персонажей буферного сопровождения с набившими оскомину предложениями, как луч света, прикольная сцена за соседним столиком. С участием простых, но самых настоящих кубинцев (потому что на нас им плевать). Эти заказали что-то символическое, бутерброд типа, а сами под столом принесённый с собой белый рон разливают втихую. Как это близко и знакомо. Повеяло чем-то родным, далёким, студенческим.

На выходе пристала к нам «городская сумасшедшая»: замумифицированная тётя неопределенного возраста. «Маленькая собачка – до старости щенок». Тёрлась вокруг до самого Арбата. Показывала какую-то коробку из-под молочной смеси. Думаю, приводила вполне разумные доводы в пользу оказания посильной гуманитарной помощи. После небольших финансовых вливаний она, увы, не успокоилась. Пришлось применить стопроцентно гарантированный и результативный «ИДИНАХ!»

Арбат. «Концерт по заявкам»

13 970 км пути (2 250 км по Кубе)

Однако времени уже два ночи. Значит, последняя прогулка по Арбату в качестве моциона перед сном. Прямо посреди Арбата подле нас останавливается парочка «разводных» музыкантов с гитарами. В надежде лёгкой добычи. Типа:

– Послушайте, как мы вам сейчас «Тыры-пыры» сбацаем. Поди, не знаете такой песенки?

Я, как от назойливых мух, совершенно устало отмахиваюсь:

– Бля, пацаны, достали вы, чесслово, со своей «Пырой». Хрен ли вы нам нового можете показать? А бренчать на гитаре мы и без вас умеем.

А эти будто «руччо» понимают:

– Держите, – и гитару протягивают.

– Ага, вот вам, Падры, и обещанный тринидадский концерт! О котором так долго твердили Хесус с большевиками.

Присел я на корточки для удобства, чтоб поразить присутствующих волшебными звуками струнного инструмента. А разводная пара, «Гусь да Гагара», тычут в сторону ближайшей кафешки: «Там удобней». С тем и переместились всей гурьбой (откуда взялась вся эта гурьба?) за столики у кафешки. «Камарерки» молодые проснулись (а немолодые продолжали кемарить за столиками). Заказали по мохите. И весёлым Гусям тоже. И начали «Музыкальный Ринг» [114]: сперва мы пару песенок, затем они. И далее. Взаимно помогая друг другу на подпевках и с музыкально-шумовым сопровождением. А что? Вышел вполне добротный Хор пьяных индейцев имени Хосе Марти! Всё как положено: центр, фронты с тылами. Для полноценного Dolby 5.1 [115] только сабвуфера и не хватало: оставили на родине мы нашего Профессора Беловежского с его басовитостью.

Конечно, зажигательные латиноамериканские ритмы более сочны и ярки, спору нет. Но сказать, что мы проиграли, не могу. Пусть и в мелодике, и в ритмике наши напевы уступают. Пусть и выбор случайных прохожих, что были привлечены действом, был в пользу профессионалов. Но сам факт, что где-то за трэс фрутобомбас, в самом центре Лябаны, прямо на их Арбате, ночью мы устроили импровизированный концерт, не побоявшись помериться силами с кубинцами, у которых музыка и ритмы в крови. Давайте признаемся честно, без этой глупой ложной скромности:

ПАЦАНЫ, МЫ БОЛЬШИЕ МАЛАЦЦЫ!

Собрали вокруг себя небольшую толпу зевак. Это в три-то ночи. Настоящий концерт! С рукоплесканиями и криками «браво». Закончился сейшн безвариантно – «Тырой-пырой». Сердечно распрощались с нашими новыми знакомыми: «Будете у нас на Колыме…» [116] Денег им так и не заплатив (вот ведь можем, когда захотим). Но рассчитываясь за напитки, поняли, что счёт вновь в пользу «кролиководов»: мохито 4,5 рубля! А в продолжении всего концерта жажда всеми овладела необычайная, особенно нашими Гусями-лапотниками. И выпили этого гуманитарного мохито на какую-то баснословную сумму. Во дают алеманы, когда захотят! Любой концерт за ваши деньги!

Линкольн. «Рашн водка»

13 971 км пути (2 251 км по Кубе)

Попадёт же шлея под хвост Братцам Кроликам под утро: вместо уже на сто раз назревшего отбоя, уже в двух метрах от долгожданной койки вновь свернули в бар: по коктейлю перед сном (!), чтоб не грубить. А тут невидаль: коктейль с ВОДКОЙ! Ну какие тут койки? Круто ведь: пить на Кубе не надоевший до изжоги семилетний рон, а нашу, хоть и импортную, Столичную!

– Нам вот «эсто»! С водкой, пор фавор. Куатро, пор фавор.

Бармен долго молча и пристально смотрит на нас… «ну и рыги», наверно, думает:

– Я, конечно, сделаю вам коктейль… с ВОДКОЙ. Если вы настаиваете… [117]

– И настаиваем, и разбавляем. А ЧЁ? В смысле какого Гевары?

– Может, всё-таки по мохитке?

– Ты Высоцкого знаешь? «Ежели я чего решил, то выпью обязательно!»

– Ладно, хрен с вами, Братцы Кролики.

Берёт с полки изрядно запылённую литровую бутыль, а там… осадок, как в старинных новогодних игрушках. Знаете такие: в стеклянной сфере деревня заснеженная, и вьюга кружит: «Джингл бэллс, джингл бэллс…» [118]

– Его, это… Не часто, короче, его заказывают.

– Да мы уж поняли.

Коктейль как коктейль, ничего особенного. Но галочку в сознании поставили. Перед сном.

20.12.06, Среда. День Четырнадцатый

Линкольн. «О, чудо!»

Последний (о, ужас!) наш совместный с Мариком день пребывания на Острове ознаменовался утренним сэндвичем-инклюзив. Да не просто, а на самой крыше отеля, откуда открывается удивительнейший вид: вся Лябана, как на ладони. Наша грязная и неумытая замарашка Лябана. Бедная, обшарпанная, зассанная и даже в сандалии насранная. Но при этом удивительно светлая и задорная. И с хитрым лукавым прищуром. Настоящая женщинка!

Последние дни решено было отдать на откуп самому неблагодарному занятию – поиску сувениров и подарков. Просрать, одним словом. Но утром с ужасом обнаружили, что вчера, от усталости или на радостях (после долгих безуспешных поисков), заселились в отель всего на день. И в 12 часов ждёт нас неминуемый и полный чек-аут.

Пошли к стойке за продлением. Пэсы нашей (о, тщета!), нашего вьюнка азиатского и след простыл. Зато над стойкой величаво возвышается Матрона Кубинская. По виду, минимум, завуч или даже целая школьная директриса при исполнении: «Сменную обувь опять дома оставили? Есть хотя бы мытые сандалии? А голову свою вы дома не оставили?!» Или, бери больше, она (о, боже!) – директор овощного магазина, из той самой заскорузлой советской поры: тот самый всемогущий директор продмага со связями в мебельном и горкоме, вершитель судеб, которому подвластны даже грузчики и магия слова «дефицит»… и весь безысходный ужас фразы «МЕСТ НЕТ!»

Мы растерянно трёмся возле стойки в надежде осмыслить ужасающую реальность, шёпотом обсуждая своё незавидное положение и приемлемые пути решения. И вдруг (о, чудо!) из-за стойки раздаётся её громоподобное:

– Русские что ли?

– Блин, тётя, ты ПО-РУССКИ разговариваешь?! Ах ты ПЭСА наша! Ты – ПЕРВАЯ родная душа! – полезли мы через стойку обниматься и целоваться с «директрисой».

ПЕРВЫЙ русскоговорящий кубинец! В ПОСЛЕДНИЙ день! Да ещё тётя. Да ещё в таких судьбоносных обстоятельствах. Когда так не хочется тратить последние часы пребывания на поиски касы в бесконечной череде жуликов и разводил. Вчера уже наискались по самые сандалеты. Вот кто нам сейчас пособит (магия слова «дефицит») – пэсонька наша матронская!

– Давайте так: подходите к полвторому, что-нибудь придумаем (как задание домашнее раздала).

– Очень-очень мучо бьен. Мучо спасибо!

А ведь мы угадали: тётя наша, и впрямь, из школы: учитель РУССКОГО ЯЗЫКА. Правда, бывшая (видно, русский на Кубе совсем последнее время не в чести).

Малекон. «На том же месте, в тот же час»

13 972 км пути (2 252 км по Кубе)

До половины второго мы – партия вольных каменщиков [119] и вольноотпущенников: директриса на перемену отпустила, несмотря на то, что «звонок для учителя». Цитата из бортового самописца:

«Сейчас собираемся в город на поиски достопримечательностей и приключений»

Но перед последним решающим шоп-туром прежде стоит отыскать обменник. Который и обнаруживается через пару пролётов, прямо на Малеконе – в отеле то ли «Догвиль», то ли «Доберман» [120]. Задачи две: сбросить фото на болванку и обменять депозиты, катастрофически тающие на глазах в результате несбалансированной внешней политики и «братской гуманитарной помощи». Но вид и состояние научно-технического прогресса в местном «интернет-кафе» автоматически закрывает вопрос с фотографиями и актуализирует сразу вторую из поставленных задач.

У обменника задержка: словно заточённую в сказочную башню принцессу, за бронированным стеклом прячут от четырёх безногих карликов прекрасную Белоснежку. Точней, чернушку. Симпампушка нам так улыбается, так улыбается… Как только кубинцы нам могут улыбаться (кубинки в особенности). Тут наш англо-причём-свободно-говорящий выскочка Марик гоголем заходил вокруг тонированного хрустального ларца, выявляя принцессе встречные знаки внимания. Заходил, последние перья распушив. Видите ли, ему досталась львиная доля её улыбок. Нет, вы только гляньте на этого упыря: «стрелку», вишь, забивает. Смотри ж ты: грудь колесом, лысина хохолком – гарцует как генеральский конь педальный по Пласа-де-Армас [121]. Прынц, блин, на белом конике!

Но Марик плевал на наши бессильные попытки уколоть и продолжал делать своё дело («не за себя, для барыг старается, за долю малую» [122]):

– …до часу, значит? А потом свободна? Конечно встретим!

– Лётчик, спроси: у неё подруги есть? [123]

Так, значит, распорядок на ближайшие пару часов таков: быстро за дурацкими сувенирами, на бегу осматривая достопримечательности, впитывая впечатления и ища приключения. Без цифр для запоминания. Далее «на том же месте, в тот же час» [124] забираем Белоснежку (и подруг, подруг, Лётчик), и бегом продлевать абитасьон к Матроне. Это в два часа. Ну а дальше… дальше, как понесёт. Да и как не понести, когда у нашего Лётчика «шестое чувство» опять сработало под хвостом. И несёт!

«Смотри, Экзюпери, чтоб опять мимо не пронесло: второго залёта с «шестым чувством» не простим. Ваш ход, прынц!» [125]

Малекон. Прогулка штрих-пунктиром

13 973 км пути (2 253 км по Кубе)

Забавный штрих: пока дожидались очереди к обменнику (вся очередь из Марка и состояла), Бобба взял со стола рекламный проспект: «В кафе Таверна большой концерт – Кубинские ночи. Традиционная музыка 50-х годов». С одной стороны по-английски, с другой – по-испански «50» жирно написано. Боббо тычет Леопольду: «Зырь в корень, Отец. Тут про тебя написано: «Для тех, кому за 50». Пойдёшь?»

Психологический практикум: Что ответил Лев Гурыч? (Правильный ответ: «А то улетите»).

………

Следующий пунктир: выйдя на Малекон, не отказали себе в удовольствии заглянуть на сэрбэсу к Луису №2. Не последний раз, кстати. В планах была ещё экскурсия, специально для Марка, к культовому ЛУИСУ ПЕРВОМУ ВЕДАДСКОМУ. Но так и не срослось. Объяснили на примере: «Первый почти как этот, только лучше. Потому что он ПЕРВЫЙ на все времена, Луис Первый!»

………

Ещё штрих: после очередной порции сэрбэсы каждый лучик уже высоко поднявшегося кубинского солнца засветился необычайными яркими красками. И ЖЖОТ! Кто говорил, что алеманам для неприметности надо ходить по Гаване в джинсах, носках и кроссовках? Не верьте, пацаны! И ходите в том, в чём удобно. И пусть думают, что хотят. Кроссовки, носки, джинсы по такой жаре – самоубийство!

………

Очередные пунктиры. Опять Малекон. Дома разрушенные морем и ветром. Прогулка мимо густо рассыпанных по берегу старческих фортификаций. XVI век! Но нафталином не пахнет, особенно от пушек (специально обнюхивали). А напротив оборжавшие нас вчера в ночи Масимо Гомес с конём. Надеюсь, сегодня ему уже не так смешно, сидя на раскалённой железной заднице его коня. А с этой стороны пушки и форты сторожит памятник очередному конкистадору, Дибервилю какому-то… и Нептун. Этот-то каким трезубцем к Кубе относится? А, понятно, Океан же за спиной… и «бдыжь»! А с того берега бухты нам приветливо машет статуя Санта Хесуса:

– Ола, пацаны.

– Ола, Хесус!

………

Финальный штрих:

– Смотрите, пацаны. А эту «Девочку на шаре» я уже где-то видел.

– Идиот, она вот уж две недели как с каждой бутыли рона на тебя смотрит во все шары! [126]

Такон. «Картинки с выставки»

13 975 км пути (2 255 км по Кубе)

Падрэ Лео всю дорогу ненавязчиво зазывал нас в исторический центр. Туда, дальше, вдоль набережной. Но ноги в кроссовках уже порядком набухли и, судя по запаху, похоже, испортились. (Вы дату реализации смотрели?) Зато эти самые ноги привели на рынок народных промыслов, где на нас напал шопинг. Кровь-то восточная играет, настроение боевое и так и распирает поторговаться: никак не дают покоя кастаньеты за «очо песос» – отыграться за первый день.

Но кубинцы, как оказалось, не умеют или не любят торговаться. То ли в жару, то ли в маньяну им. То есть щипануть в подворотне сумочку, развести на лишнюю десятку или сбагрить за копейки свое молодое упругое тело – это они любят, а вот торговаться влом. Но подарки-то брать всё равно надо, с вломом и без. Ну и понабрали, как в последний раз, всякой ненужной дребедени. Но ведь дарёной дребедени в зубы не смотрят? Особенно, когда это дребедень с Кубы.

Несколько прикольных фрагментов, несколько живых «картинок с выставки» [127], ярко отражающих общий расслабленный настрой кубинских продавцов:

«Путь Сантьяго»

Я нашёл несколько картинок, достойных финансовых поощрений автора: наскальные африканские рисунки в багряных тонах (а-ля «Танец» Матисса); рыбы метаморфозные (под офорты Эшера); и некие гипотетические иллюстрации к «Алхимику» Коэльо. Но нужно выбрать одно, потому призвал Марка в качестве художественного консультанта. Остановились на «Коэльо» [128]. Вступаю в переговоры:

– Куанто?

– Дьес.

– Десять? Каро (дорого)!

– Каро? Сам ты «каро».

– Я ухожу. Вот смотри: топ-топ-топ… ухожу!

– 15 за две.

– 7 за одну!

– Но посибле. 15 за две и баста!

– Хрен с тобой. Но весь кайф обломал с такой торговлей, – протягивая двадцатку.

– Грасьяс.

– Какое ещё к чертям «грасьяс»? Пятёрку возвращай, собака!

– Каку-таку пятёрку?

– Б…, ну и жулики! Сдачу, сука, гони, пока цел!

– Мы же про 20 договорились?