Князья Империи

Находясь в лагере, Тарвиц пригласил к себе на корабль своего старого знакомого — командора Вереса. За дружеской беседой он открыл воину свой коварный план и рассказал о награде для Атиллы, если тот примет сторону генерала Бадура и убьёт своего командира. Первый центурион долго размышлял над предложением министра, ничего не отвечая. Тогда хитрый сановник в прямом смысле достал свой последний аргумент.

— Ты видишь, что лежит в моей руке? — спросил в заключение своей речи министр, показывая на свою ладонь.

В ней лежала резная нефритовая печать, украшенная гербом династии Ма.

— У этой печати много свойств, способных превратить её владельца в самого могущественного человека Империи, — вкрадчивым голосом продолжал Тарвиц. — Одной из её функций является возможность перекодировать любой, даже самый мощный корабль и передать его во владение новому хозяину… Сколько бы ты не одерживал побед на своём крейсере, он никогда не наберёт и десятой доли боевого опыта, какая имеется у «Бура Галактики», и поэтому в истории поединков ты всегда останешься лишь вторым… Тебе достаточно сказать «да» на моё предложение, и тот корабль, о котором ты мечтаешь, будет твоим навсегда… Прославленный линкор твой по праву, нужно лишь протянуть руку и взять своё!

Атилла не мог больше сопротивляться и хриплым голосом сказал:

— Мудрая птица всегда выбирает себе самое лучшее дерево для того, чтобы свить гнездо, а мудрый слуга выбирает себе самого могущественного господина, чтобы на службе у него возвыситься… Я всегда уважал вашу мудрость и опыт, министр Тарвиц. Скажите, кто из сегодняшних государственных деятелей или генералов, является на ваш взгляд, самым могущественным и сильным? Кто бы мог по достоинству оценить мою службу и наградить меня?

— Ты знаешь ответ на свой вопрос, — Тарвиц положил руку на плечо молодого человека, — это — Усем Бадур…

— Что ж, так тому и быть, — принял окончательное решение Атилла Верес, — я готов присягнуть моему новому господину, генералу Бадуру, и верно служить ему во благо нашей Империи!

— Я не сомневался в тебе, мой друг! — пожал ему руку, Тарвиц, — Генерал выполнит своё обещание и линкор «Бур Галактики» станет принадлежать самому великому воину за всю историю!

— Спасибо, господин! — поблагодарил министра, Атилла, воодушевлённый его словами. — Тогда, как мы и договорились, я сегодня же вызову генерала Де Бура на бой и убью его!

— Не торопись, юноша, — министр вздрогнул, испугавшись, что не успеет покинуть лагерь гвардейцев до того, как произойдёт этот бой. — Ты должен убить капитана завтра, когда генерал Бадур снова выстроит свой флот для атаки, чтобы сразу после вашей дуэли, поддержать тебя своими крейсерами…

Атилла, поначалу рвавшийся в бой, всё же согласился с разумными доводами Тарвица и отложил поединок до завтра. Министр без проблем покинул лагерь легиона и отправился на своём корабле к столице, подальше от намечающейся заварушки. Перед этим, он секретным шифром послал сообщение на корабль Усема Бадура, в котором было сказано, что их план полностью удался…

На следующие сутки генерал Виго Ван Де Бур, заметив подозрительную активность в рядах флота Бадура, немедленно привёл в боевую готовность свои корабли. Гвардейцы расположились напротив флота противника и приготовились к сражению. Их крейсера сверкали золотом брони в лучах прожекторов и огнях двигателей. Это были очень красивые, мощные корабли с лучшими боевыми характеристиками во всём имперском флоте, только самоубийца мог попытаться бросить им вызов. И, тем не менее, генерал Бадур начал медленно, но уверенно подходить всё ближе и ближе. Сам Усем Бадур нервно покусывал губу, гадая, выполнит ли его новый союзник — Атилла Верес, своё обещание…

— Первый центурион, что случилось? — спросил по связи генерал-капитан Ван Де Бур, когда увидел, как один из его кораблей, покинув строй, движется прямо на него.

Ответа от Вереса не последовало, его крейсер продолжал движение к флагману.

— Командор Верес, включите переговорное устройство! — начал терять терпение генерал, не понимая, как такой профессиональный воин, как Атилла, допускает подобные оплошности прямо перед боем.

Крейсер «Рейтар», тем временем, уже подошёл со стороны кормы к флагману генерала и стал наводить свои орудия на его двигатели.

— Виго Ван Де Бур, — грозно произнёс Атилла Верес, выходя на связь, — сейчас перед вами стоит флот генерала Бадура, который прибыл сюда для наведения порядка в столице. Вы, своевольно распорядившись вверенным вам гвардейским легионом, нарушаете закон и мешаете генералу Бадуру в выполнении его миссии…

— Что ты несёшь, безумец?! — вырвалось из уст ошарашенного Ван Де Бура. — Какой миссии? Этот мятежник и отступник прибыл сюда, чтобы захватить власть! Только глупец или предатель может говорить те слова, которые ты только что произнёс…

Генерал-капитан стал быстро отдавать приказы своему экипажу. «Бур Галактики» начал активизировать свою защиту и готовиться к бою, однако времени для полной активации ему не хватило.

— Виго Ван Де Бур, — продолжал первый центурион, — я, Атилла Верес, вызываю тебя на честный поединок, за твое предательство интересов Империи!

С этими словами крейсер «Рейтар» открыл ураганный огонь из всех орудий по незащищённым двигателям генеральского линкора. Этого удара «в спину» хватило, чтобы «Бур Галактики» полностью потерял управление и как бешеный, завертелся вокруг своей оси.

Слова о «честном поединке» были смешны, ими Атилла пытался обелить своё предательство. Его нападение было коварным ударом на неготовый к бою, по сути, беззащитный корабль.

— Я, как старший по рангу офицер, — продолжал хриплым голосом говорить Верес, — отстраняю тебя — Ван Де Бур от командования легионом и объявляю вне закона!

Между тем, пушки «Рейтара» стали выводить одну за другой, орудийные платформы корабля своего противника. Невероятным усилием Де Буру удалось стабилизировать корабль и открыть ответный огонь. Однако мощи оставшихся орудий ему не хватило, чтобы остановить крейсер Атиллы. Верес успел сблизиться с линкором и внезапным рывком, пристыковался к его борту.

Заранее подготовленные к бою, усиленные абордажные команды Вереса, в одно мгновение оказались внутри «Бура Галактики» и начали вырезать весь его экипаж. Солдаты Ван Де Бура — все как один ветераны многих воин и невероятные храбрецы к сожалению не были способны наравне противостоять, закованным в броню, группам штурмовиков. Люди генерала были обречены, однако сражались до конца и погибли все.

— Как ты мог так поступить? — спросил Виго Ван Де Бур, раненый, стоя на коленях перед Атиллой. — Я же любил тебя, как собственного сына…

— Сына?! — засмеялся Верес, — Ты единственный, кто нанёс мне смертельную обиду и унизил меня, как никто другой в Империи?!

— Унизил, чем?

— Тем, что победил меня на турнире «Десяти звёзд», — сквозь зубы ответил молодой человек. — Победил не из-за личных боевых характеристик, а из-за опыта своего корабля, набранного им за несколько поколений службы твоих предков…

— Всё это, только из-за одного несчастного проигрыша на турнире?! — изумлённый генерал не верил своим ушам.

— Тебе и таким как ты, этого не понять, — с презрением посмотрел на него, Атилла. — Тот, кто рождён побеждать, не имеет право проигрывать! После поражения я готов был убить себя, но потом понял, что лично твой вклад как командора в эту победу был минимальным…

— И ты захотел получить мой корабль?

— Да, первому воину Империи должен принадлежать и её лучший боевой корабль!

— Не хочу тебя разочаровывать, но «Бур Галактики» является родовым кораблём и не может принадлежать человеку с другим генетическим кодом, — устало улыбнулся Ван Де Бур, в бессилии от большой потери крови падая на пол отсека.

— Я тоже так думал до вчерашнего дня, — рассмеялся Верес и выстрелил в голову своему командиру.

Опустевший флагманский линкор был полностью захвачен. Атилла Верес из его капитанской рубки обратился к гвардейцам, с ужасом на лицах, наблюдавшим за этой трагедией.

— Солдаты 1-го легиона, вы знаете меня, как вашего боевого товарища и командира. Генерал-капитан оказался предателем и отступником. Я победил его в поединке и теперь полностью принимаю на себя командование гвардией! Сейчас к нам подходят корабли Усема Бадура — героя войны с мятежниками. Они не собираются вступать с нами в бой, лишь хотят проследовать к Астрополису для наведения там порядка. Эти солдаты не враги нам и пришли, чтобы помочь. Я приказываю, не препятствовать им и не открывать огонь. Кто не выполнит мой приказ, будет объявлен вне закона и расстрелян. Все подчиняющиеся мне крейсера должны покинуть боевые порядки и выстроиться в походную колонну. Мы присоединяемся к флоту генерала Бадура и переходим в его подчинение…

Гвардейцы, ошарашенные подобными словами, колебались. Большая часть кораблей стала через какое-то время покидать строй. Однако другая часть продолжала оставаться в боевых линиях. Между тем, корабли Бадура подходили всё ближе и ближе. Они действительно не открывали огонь, хотя расстояние уже позволяло делать это.

— Генерал-капитан гвардии, — на связь с Вересом вышел сам Бадур, — доложите обстановку в вашем подразделении. Вы и ваш легион, готовы присоединиться ко мне?

Бадур демонстративно назвал Атиллу — генералом-капитаном, и молодой офицер очень был этим горд.

— Генерал, — покорно ответил он, — гвардия идёт за вами!

— Тогда почему несколько сотен кораблей до сих пор находятся в боевых порядках? — нахмурился Усем Бадур.

— Дайте мне десять минут, — попросил Атилла, — среди моих гвардейцев остались не определившиеся. Я сумею уговорить их…

— У вас нет этих минут, генерал-капитан, — жёстко ответил Бадур. — Поверьте моему богатому опыту, все эти, как вы сказали «не определившиеся», являются, на самом деле, предателями и нашими с вами потенциальными врагами. Даже если сейчас они последуют за вами, то завтра непременно ударят в спину. Я знаю таких людей… Я и сам сделал бы так же…

— Да, но возможно они просто не сумели так быстро сориентироваться…

— Это теперь их проблемы, — отрезал Бадур. — Вы контролируете остальные когорты легиона? Они не вступят в бой?

— Остальные подчиняются мне, — ответил Верес, — можете быть спокойны…

— Хорошо, — улыбнулся Усем Бадур, — я рад, что такой великий воин, как вы, генерал-капитан Верес, присоединились к нашему праведному походу против предателей Империи. Вы будете щедро вознаграждены за свою смелость и преданность…

— Я счастлив, служить вам, господин, — Атилла склонил голову.

Внезапно, флот генерала Бадура налетел на оставшиеся в строю корабли гвардейцев и за считанные минуты истребил их с циничным хладнокровием. Пятьсот «золотых» крейсеров навсегда остались летать здесь в виде космического мусора. Такая жестокость поразила остальных гвардейцев, но никто из них не посмел препятствовать избиению своих товарищей. Поредевший гвардейский легион покорно последовал за флотом Бадура по направлению к столице. «Рейтар» тянул на буксире искорёженный линкор «Бур Галактики», чтобы на Астрополисе совершить над ним процедуру переидентификации…

Глава 6

Прибыв к столице, флот Усема Бадура расположился на низкой орбите планеты. Крейсера гвардейского легиона были перекрашены из золотого в чёрный цвет — цвет флага рода Бадуров, а Атилла Верес был официально назначен на должность капитана гвардии. Войска генерала Бадура высадились на Астрополис, а его личная охрана заняла Большой императорский дворец. Министр Тарвиц прибыл на линкор, принадлежавший убитому генералу Ван Де Буру и, как и обещал ранее Атилле, с помощью императорской печати провёл перекодировку «Бура Галактики». Теперь линкор полностью принадлежал Вересу и был назван им — «Рейтаром Галактики».

Жители всей планеты, кто со страхом, кто с любопытством наблюдали за тем, как развиваются события. Все гадали, сторону кого из маленьких императоров займёт могущественный генерал Бадур.

Неопределённость ситуации разрешилась на торжественном собрании знати, которое созвал Бадур в главном зале дворца. Здесь находились оба императора, каждый в окружении своих сторонников, а также все высшие сановники государства. Сам генерал нагло восседал на троне усопшего императора Шу. По тем людям, кто сейчас стоял за спиной Бадура приглашённые поняли, на кого из двух наследных принцев генерал сделал ставку. У трона расположились: министр Тарвиц и первый министр — Птолемей Янг, которые, как известно, были ярыми сторонниками императора Ду.

— Наследник Ван, ты слишком слаб, чтобы управлять великой Империей, — без стеснения заявил генерал, глядя на перепуганного мальчика. — Хоть ты и старший сын нашего недавно почившего императора, но не обладаешь должными качествами правителя. Наследник Ду, по мнению большинства жителей государства — вот истинный продолжатель династии Ма. Я, как защитник Империи, признаю императором — наследного принца Ду!

Князья и сановники, поддерживающие Ду, закричали от радости. Многие из присутствующих, которые ранее находились в другом лагере, стали молча переходить на противоположную сторону зала, подальше от Вана и его матери.

— Как ты вообще смеешь подавать свой голос, безродный пёс! — в бешенстве, воскликнула вдовствующая императрица Су-и, как волчица, бросившаяся защищать своего ребёнка. — А ну, немедленно встань с трона моего мужа и убирайся вон! Ты рядовой генерал и не можешь указывать, кто должен править Империей…

— Молчи, старая ведьма! — взревел Бадур, вскакивая с трона. — Перед тобой тот, кто будет решать судьбу Империи. Это право мне дано богами Космоса и провидением!

Зал загудел, напряжение нарастало.

— Во имя мира в государстве, наследный принц Ван и его мать должны признать законным императором — Ду Ма-гона, а затем покинуть расположение дворца, — громко произнёс министр Тарвиц, нарушив субординацию и опередив первого министра Янга. — Наследнику Вану и его матери — императрице Су-и, будет выделена в личное владение звёздная система «Валлия», куда они должны будут немедленно удалиться…

— Хотите, чтобы мой сын променял Империю на одну жалкую звёздную систему?! — нервно засмеялась Су-и, — Вы что, сумасшедшие?! Думаете, у нас не найдётся защитников?! Уже через месяц под знамёнами моего сына будет сто тысяч вымпелов! Я лучше затоплю это государство в крови гражданской войны, чем отдам его в ваши грязные руки!

Гордая женщина стояла практически одна, в окружении лишь горстки самых верных ей людей. Император Ван с побелевшим от страха лицом спрятался за её спину.

— Вы все, слышали?! — закричал генерал Бадур, озираясь по сторонам. — Эта женщина только что угрожала Империи гражданской войной! В своём безумном стремлении к власти она готова убить всех несогласных! Я приказываю арестовать её и её сына, как государственных преступников!

Люди Бадура заранее были готовы к такому развитию событий. Отряд охраны сорвался с места и бросился выполнять приказ своего господина.

— На помощь! — закричала Су-и, — Императора хотят убить!

Несколько генералов и офицеров из её свиты выхватили оружие и тут же были расстреляны в упор телохранителями Бадура. В начавшейся свалке, в бешеной пляске лучей выстрелов, никто не успел даже понять, как императрица Су-и и наследник Ван замертво упали на мраморный пол дворца. За несколько секунд вся их свита была безжалостно перебита. В зале воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипываниями жён сановников. Люди были в ужасе и смотрели на Бадура, как кролики на удава.

Генерал поднялся с трона и произнёс:

— Случилась беда, наследный принц случайно погиб в суматохе боя. Вы сами видели, что люди императрицы Су-и первыми выхватили оружие…

Все присутствующие прекрасно понимали, что эта ужасная казнь была заранее спланирована, но никто не посмел возразить генералу.

— Судьба сама решила за нас, — продолжал Усем Бадур, приказывая своим людям убрать тела убитых, — Боги сделали свой выбор… Давайте поприветствуем императора Ду — нашего правителя и господина!

Генерал подошёл к перепуганному мальчику и, взяв его за руку, повёл за собой. Усадив маленького императора на трон, Бадур занял место за его спиной. Поданные пали ниц перед ними обоими.

— Император Ду Ма-гон благодарит всех тех, кто поддержал его в этот трудный час, — взяла слово императрица Лу-и — мать императора, — и более всех, славного генерала Усема Бадура, и назначает его — регентом и диктатором Империи до своего совершеннолетия…

— То, что сейчас произошло в этом зале, обрекает Звёздную Империю на новые несчастья! — воскликнул Птолемей Янг. — Убийство членов императорской семьи — великий грех и преступление! Я не могу служить человеку, руки которого испачканы кровью невинного ребёнка.

— Молчи, презренный! — закричал Усем Бадур краснея от гнева, и явно не ожидавший подобных слов от первого министра. — Как смеешь ты называть меня, убийцей?! Ты разве не видел, что это был несчастный случай, или хочешь сказать, что я это всё подстроил?!

— Я этого не знаю, — честно ответил Птолемей, — но повторяю, что не буду после этой трагедии служить тебе и выполнять твои приказы…

— Служить ты обязан не мне, а своему императору! — закричал Бадур. — Ведь ты сам, первым признал его — единственным законным наследником, и поклялся ему в верности! Не так ли?!

— Да, это так, — согласился первый министр, — но теперь я признаю, что нарушаю свою клятву и поэтому, покидаю дворец.

— Очень хорошо, — злорадно усмехнулся Бадур, — Империи будет только лучше, если ты и подобные тебе ренегаты покинут государственную службу. Убирайся, мы не заметим твоего отсутствия, к тому же, тебе есть достойная замена. Министр Тарвиц, — Бадур повернулся к хранителю императорской печати, — я назначаю вас — первым министром Империи! С разрешения нашего государя, конечно… Примите знаки отличия у бывшего министра Янга…

Тарвиц робко подошёл к первому министру и взял из рук того бриллиантовый орден-амулет — символ отличия высшего сановника государства.

В это время, Атилла Верес, стоявший за спиной Усема Бадура, склонился и что-то стал нашёптывать тому на ухо. После чего генерал внезапно остановил выходящего из зала Птолемея Янга.

— Задержись, — грозно приказал он, — я принял решение, что ты и твои люди останутся в столице под домашним арестом. Специальная комиссия, которую я назначу, должна будет проверить, не причинял ли ты вред государству за время своей службы… Кругом много предателей, и может так оказаться, что ты один из них!

— В своём ли ты уме, генерал? — удивлённо спросил Птолемей. — Все окружающие знают мою безупречную репутацию, и даже заклятые враги не смогут обвинить меня в том, в чём обвиняешь меня, ты!

— Арестовать его, и всех людей с ним связанных! — приказал Бадур.

К Птолемею подбежали телохранители генерала. Министр Янг выхватил свой фамильный меч и воскликнул:

— Любой, кто прикоснётся ко мне — поплатится жизнью!

В этот момент министр Тарвиц подскочил к генералу Бадуру и произнёс:

— Господин, не делайте этого. Если вы арестуете или, что ещё хуже, убьёте первого министра, это вызовет ещё большее недовольство в народе. У нас и так полный дворец трупов! У Птолемея много сторонников в провинциях, которые могут стать нам серьёзной угрозой…

— Ты хочешь, чтобы я отпустил этого наглеца?! — воскликнул генерал.

— Покорнейше прошу вас об этом, — склонился Тарвиц перед диктатором в поклоне.

— Ладно, чёрт с ним, — махнул рукой Усем Бадур, — пусть убирается из Астрополиса. Через сутки чтобы тебя и всех твоих союзничков не было в столице!

Птолемей Янг, гордо подняв голову, беспрепятственно покинул дворец и стал готовиться к скорейшему отбытию с планеты.

В это время люди генерала Бадура и полиция Астрополиса последовательно стали расправляться со всеми теми, кто поддерживал наследника Вана. Хватали целыми семьями и расправлялись с ними на месте, если те оказывали сопротивление. Многие высшие сановники и князья были лишены своих званий и имущества. Все их семейные флотилии, стоявшие рядом со столицей, были рассеяны и уничтожены. Спастись удалось немногим…

Даже Совет Десяти был распущен из-за того, что в нём просто некому было собираться. Семь из десяти его постоянных членов оказались, либо убиты, либо посажены в тюрьму. Тремя оставшимися были: Птолемей Янг — чудом вырвавшийся из столицы, министр Тарвиц, а также, министр имперского вооружения — Ален Дорнье.

Последний, несмотря на поголовные репрессии, сумел сохранить, и свою жизнь, и свой прежний пост. Новому диктатору нужно было доказывать свою легитимность, поэтому он оставил при дворе самого старого, и как ему казалось, самого безобидного чиновника из прежней администрации. На самом деле, Дорнье был ярым противником Усема Бадура, однако умело маскировал свою враждебность генералу за своей исполнительностью и покорностью.

Спустя несколько недель до слуха генерала Бадура долетели известия о том, что покинувший столицу бывший первый министр Янг собирает в одном из протекторатов всех недовольных Бадуром. В гневе диктатор обрушился с упрёками на министра Тарвица за то, что тот уговорил его отпустить Птолемея.

— Не волнуйтесь господин, — стал убеждать Бадура, новый первый министр, — недовольные, в любом случае должны были объявиться…

— Да, но не под руководством самого умного сановника Империи! — закричал Бадур.