Приют заблудших душ

– Накройте обед здесь, – распорядился супруг, вызвав служанку. – А ты не томи, рассказывай! – он обернулся к другу.

– Совет старейшин решил перейти в наступление, – начал гость, когда мы остались одни.

– Совет старейшин, это троица самых гнусных интриганов среди лордов, я тебе позже о них расскажу, – пояснил мне муж. – Как же скверно, что они объединились! – супруг проследил, как сам дворецкий тихо проскользнул в гостиную с тележкой, заполненной разнообразными блюдами, споро накрыл стол к обеду, а затем так же тихо выскользнул за дверь. Муж тотчас укрыл её пологом тишины, а я весьма удивилась таким предосторожностям.

– И объединились они против тебя! – Филипп ткнул пальцем в сторону Донована, вставая из кресла и усаживаясь первым за стол, словно находился у себя дома. – Они хотят получать сведения обо всём, что происходит в вашем доме и в ваших делах, и на подкуп слуг, будь уверен, не поскупятся, они уже создали внушительный фонд. Заговорщики планируют посеять смуту на ваших землях, чтобы затем обвинить в этом управляющего, то есть тебя! Ты мешаешь им подобраться к Лилиан, а вернее к сокровищам семьи Эссен, – закончив свою речь гость, пренебрегая правилами этикета жадно набросился на еду напрочь позабыв о столовых приборах словно и правда принадлежал к гильдии наёмников. А впрочем, что я знаю о нём кроме того, что он друг Донована? Мы с супругом устроились за столом напротив сосредоточенно жующего Филиппа и тоже приступили к трапезе.

– Как поступить несчастной девочке, оставшейся среди бунтующих крестьян, когда управляющий будет взят под стражу по обвинению в организации беспорядков? Конечно, искать защиты у сильных умудрённых опытом и наделённых властью лордов! – размышлял вслух Донован. – Я предполагал нечто подобное, но не думал, что они решаться действовать так скоро. Спасибо, Фил, за предупреждение, – он улыбнулся другу.

– Они торопятся опередить всех, потому и объединились, думаю, остальные тоже скоро начнут действовать, – покивал тот, продолжая жевать.

– Их нужно рассорить, – предложила я, осознав возможный масштаб проблем.

– Правильно мыслишь, – похвалил муж. – Фил, проверь, что есть в нашей с тобой картотеке на эту троицу, а мы с Лили пороемся в архивах графини.

– Кое-что я уже нашёл, – Филипп вытер руки о скатерть, порылся за пазухой и выложил на стол пачку документов. – Что будешь делать с крестьянами? – спросил он.

– Мы с Лилиан объехали все крупные селения. Я уже поговорил со старостами и назначил хорошее вознаграждение за поимку смутьянов.

– Можно заключить договор с отрядом наёмников, – предложил Филипп, откинувшись на спинку стула.

– Их могут перекупить, – возразила я.

– Согласен с Лили, – поддержал меня супруг, – а отряды у нас и свои имеются, графиня всегда заботилась о безопасности.

– Но я никогда не видел в поместье воинов? – Филипп удивлённо взглянул на друга.

– Ты щеголяешь в костюмчике Дидо, а они в одёжке крестьянских мужичков, – ехидно улыбнулся ему Донован.

– Я рад, что вас не застанут врасплох, – гость расплылся в довольной улыбке. – Ты молодец, Дон!

– Нет, это всё графиня, она научила меня всегда быть готовым к войне, она говорила, что «порох нужно держать сухим», но что такое «порох» объяснить отказалась.

– Ещё одна её тайна? – ухмыльнулся гость.

– Возможно. По твоей хитрой улыбке, Фил, я вижу, что у тебя есть ещё кое-что интересное?

– Любовная связь сына лорда Реддирна с женой лорда Пфаффа, – осклабился тот.

– Жестоко использовать эти сведения по отношению к неосмотрительной даме, – вспыхнула я, хоть и не питала приязни ни к Реддирнам, ни к Пфаффам.

– Лили, если бы ты знала эту даму…, – с негодованием прошипел супруг.

– Позволь, Дон, я зачитаю отрывок из её письма, оно, кстати, касается вас обоих, – Филипп одарил нас многозначительным взглядом. «Милый шустрик, поторопись, – начал он писклявым голосом, я невольно прыснула, а Филипп погрозил мне пальцем, призывая к порядку и продолжил читать уже нормальным тоном, – я не хочу допустить наших стариков к сокровищам стервы – графини. Только в моих руках они засияют в полную силу на зависть всем! Девчонку, так и быть оставим приживалкой, я даже позволю тебе поразвлечься с ней какое-то время. Без своих богатств бедняжка вряд ли будет кому-то нужна, а я займусь управляющим. Он может быть нам полезен. Кто будет наиболее предан, как не влюблённый в меня мужчина? Его любовника Дидо посадим на цепь, пусть шьёт свои наряды только для меня, ну и для тебя, мой дорогой!»

Сказать, что я была шокирована письмом это не сказать ничего. Я была просто раздавлена людской гнусностью и жестокостью.

– Лили, они не стоят твоих слёз, – Донован обнял меня, целуя солёные дорожки, что сами собой появились на лице.

– Прости, я забыл, что ты не знакома с нравами высшего общества, – Филипп покаянно опустил голову.

– Ничего, – хлюпнула я носом, – пора расстаться с иллюзиями и жить в реальном мире! Вряд ли это письмо поможет нам рассорить заговорщиков, тут нужно что-то другое, более весомое.

– Есть ещё кое-что, – оживился он, перебирая документы. – Вот письмо лорда Пфаффа своему подручному, – гость вытащил нужную бумагу и зачитал текст. «Мой друг, спасибо за хорошую работу, полученные мной земли пришлись весьма кстати. Я просил бы вас поторопиться. Хочу уже к весне стать полноправным хозяином всего, а моему любезнейшему приятелю я так и быть оставлю небольшой клочок земли где-нибудь на окраине и с удовольствием взгляну в его вечно надменное лицо». – Сын лорда Кронви безрассудно увлёкся молоденькой баронессой Снулли и оплачивает свои развлечения долговыми расписками проматывая состояние отца, – пояснил Филипп. – А старый негодяй Пфафф эти расписки скупает, стремясь завладеть землями друга.

Я вспомнила о препирательствах баронессы и старика Пфаффа на собрании лордов из-за того, что её собачка испортила обувь этого достопочтенного господина. И ведь пройдоха лорд добился того, что Снулли тогда признали виновной, а теперь он беззастенчиво использует девчонку в своих махинациях.

– А вот это уже интересно, – согласился с другом Донован. – Нужно предупредить Кронви. Предлагаю, чтобы Лили написала ему письмо. Её почерк очень похож на почерк старой графини. И это напугает лорда Кронви ещё больше, когда он поймёт, что всё изложенное в письме правда.

Мне всегда нравился бабушкин почерк, и я сознательно копировала его, так что, когда принесли перо и бумагу, написать письмо мне не составило труда.

Мужчины, словно коршуны нависли надо мной, заглядывая в листок, а я как прилежная ученица выводила слова под диктовку Филиппа: «Дорогой друг, Ваш младший сын опрометчиво свёл знакомство с известной Вам баронессой, и теперь Ваши земли утекают к Вашему близкому другу. Расспросите секретаря баронессы пока ещё не поздно. С наилучшими пожеланиями, Э.»

– Отлично, Лили! Как бы лорда удар не хватил. Этот почерк он хорошо знает! – просиял Филипп.

– Но мы не указали никаких имён, – растерялась я.

– В этом весь шарм, объяснить всё не указывая имён. Старый интриган поймёт! – довольно потирал руки Донован.

– Но нам ещё нужно занять чем-то двоих оставшихся, – напомнил Филипп.

– Предлагаю их напугать! Я напишу обоим предупреждения, – я быстро начертала две записки.

«Дорогой друг, Ваша жена попала под влияние сына Вашего приятеля. Остерегайтесь ядов! С наилучшими пожеланиями, Э.» – говорилось в одной.

«Дорогой друг, Ваша жизнь в опасности. Ваш сын влюблён в жену Вашего компаньона. С наилучшими пожеланиями, Э.» – гласила другая.

– Думаю, бабушка была бы довольна, Лили, – рассмеялся супруг, прочитав записки.

Я сложила и запечатала послания так, как это обычно делала она. Филипп разложил письма по карманам.

– Да, чуть не забыл! – он изобразил слащавую улыбку Дидо, которая ну совершенно не вязалась с его нынешним обликом. – На днях вам доставят наряды от известного кутюрье, а мне пора.

– Спасибо, друг! – Донован обнял его.

– Всегда рад! – подмигнул тот и поспешно вышел.

– Филипп делает это не только потому, что он твой друг, так ведь? Мне кажется, что он на много серьёзнее и сильнее, чем хочет казаться.

– Рад твоей проницательности, – Донован чмокнул меня в нос.

– Я о серьёзных вещах, а ты…, – насупилась я. – Он на службе у короля? – предположила я, подумав о том каким образом к Филиппу могли попасть чужие письма.

– Королю не нравятся великосветские интриги особенно, когда борьба за влияние приобретает угрожающие масштабы, и уж тем более ему не нужны народные волнения, – уклонился от прямого ответа муж.

– Бабушка… эм … графиня тоже состояла на службе у Его Величества? – продолжила допытываться я.

– Нет, но он её уважал и всегда негласно поддерживал. Многолетняя спокойная жизнь в стране во многом её заслуга.

– И если мы продолжим её дело, то…?

– Он будет весьма доволен, – улыбнулся Донован.

– Спасибо, что не стал скрывать, – я обняла мужа и чмокнула его в щёку.

– Скрывать от тебя что-либо бесполезно, ты скоро сама в этом убедишься, – шепнул он мне на ухо, прижимая к себе.

– А Филипп не из правящей семьи? – сама не понимаю почему эта мысль вдруг пришла мне в голову.

– Графиня никогда не делилась своими сведениями и знаниями, и никогда не пыталась снять с людей выбранные ими маски, – опять ушёл от прямого ответа супруг. – Она умела молчать и тонко намекать, когда к ней обращались за советом, за это её и уважали. Записки с предостережениями были её основным оружием.

– Ты хочешь сказать, что я должна вести себя с людьми согласно выбранным ими маскам, несмотря на то что я знаю каковы они на самом деле?! – я удивлённо вскинула брови.

– Именно, моя дорогая, таковы правила игры, установленные графиней, и они не подводили её многие годы.

– Я согласна что маски необходимы, когда это касается государственных тайн, но разве не честнее было бы разоблачить подлецов?

– Разоблачение возможно лишь тогда, когда сторонников у короля будет больше, чем противников, – вздохнул Донован. – Власть короля опирается на лордов, а они такие какие есть и воспитывают себе подобных, поэтому сейчас проще стравливать их друг с другом.

– Да, об этом стоит задуматься, – я была разочарована, моё желание наказать зарвавшихся мерзавцев оказалось несбыточным.

– Лили, тебе следует почитать сведения из других стран тогда ты поймёшь, что нынешняя обстановка в мире не располагает к масштабным изменениям в нашей стране. Я покажу тебе письма моего друга.

До самого вечера я читала, приходя в ужас не только от описываемых событий в соседних государствах, но и от собственного невежества.

– Зачем бабушка отправила меня в пансион? – спросила я Донована за ужином.

– Чтобы ты знала какой должна быть юная леди из высшего общества, и какую маску тебе придётся носить. А знания о реальном мире получить не так уж и сложно, – улыбнулся он.

– Да, только смириться с реальностью куда трудней! – вздохнула я.

– Сегодня доставили двух провокаторов, которые подбивали селян на беспорядки, – сообщил супруг.

– И ты так спокойно об этом говоришь?! – я растерянно взглянула на него.

– Лили, мы сталкиваемся с подобным всякий раз, когда какому-нибудь лорду приходит в голову испытать на прочность графство Эссен, а в нынешней ситуации поползновения только усилятся, – улыбнулся Донован спокойно продолжая есть. – Тебе стоит самой поговорить с пленниками.

– Зачем? – поёжилась я, уже представляя себе изуродованных людей, что не ускользнуло от внимания супруга.

– Лили, – укоризненно покачал головой он, заметив мой страх, – здесь их никто и пальцем не тронул. Крестьяне, правда, помяли слегка, но это только ушибы и ссадины, не более. Тебе предстоит общаться с разными людьми в том числе и с преступниками, а этому нужно учиться.

– Может, завтра? – робко предложила я.

– Решение об их судьбе и наших дальнейших действиях необходимо принять незамедлительно, – твёрдо сказал муж. – Или ты предпочитаешь, чтобы все дела вёл я? – лукавая усмешка заиграла на губах Донована.

– Нет, уж! Я тоже хочу понимать, что происходит, – буркнула я, возвращаясь к ужину, хотя аппетит был безнадёжно испорчен.

Сухая просторная комната, куда вошли мы с Донованом, вызвала у меня вздох облегчения, всё же не жуткие казематы, о которых я читала в исторических романах, хотя и располагалась она в подвальной части нашего дома. Мужчины, что находились там, подскочили со своих топчанов и замерли, увидев нас. Я вдруг почувствовала такую волну страха и безысходности, идущую от них, что сама замерла в растерянности.

– Графиня хочет задать вам несколько вопросов, – объявил им супруг.

– Кто вас нанял? – спросила я первое, что пришло на ум, и не узнала свой голос, что отражённый каменными сводами прозвучал громко и раскатисто.

– Мы не знаем, – нервно вздрогнув ответил щуплый и судя по голосу довольно молодой мужчина, в свете факелов рассмотреть его лицо как следует мне не удалось.

– Почему вы согласились на предложение незнакомца? – продолжила я, решив, что усиленный эхом голос окажет дополнительное воздействие на преступников.

– Он обещал хорошо заплатить, – хрипло отозвался мужчина покрепче и скорее всего постарше.

– И как, заплатил?

– Только половину, – пробормотал молодой, – остальное потом обещал.

– А деньги ты куда дел? В лесу зарыл? – я вдруг отчётливо представила себе парнишку, укрывающего куском мха ямку под деревцем.

– Откуда вы знаете? – ошарашено прошептал тот.

– Только дурак потащит с собой деньги на такое опасное мероприятие, – фыркнула я, крепкий мужичок сдавленно крякнул, и предо мной возникла картина, где у него отбирают деньги селяне.

– Когда вторую половину обещал? – поинтересовалась я.

– Через месяц, когда выполним работу, мы договорились встретиться в таверне, – поспешил рассказать молодой.

– Только вместо денег вас там будет ждать убийца, – усмехнулась я.

– Почему? – оторопел парень.

– Потому что свидетели никому не нужны, да и деньги можно не отдавать. Расскажи лучше, как выглядел ваш наниматель, – быстро спросила я, пользуясь замешательством собеседника.

– Высокий, на голову выше его, – кивнул он на товарища, – в чёрном плаще с капюшоном, лица мы не видели.

Я мысленно смотрела, как эти двое разговаривают с незнакомцем в плаще, как тот опускает голову, чтобы спрятать лицо…

– Графиня? – вернул меня в реальность голос Донована. – Вы всё узнали, что хотели?

– Как бы он узнал, что вы выполнили дело? – спросила напоследок.

– Он сказал, что у него свои люди в тайной канцелярии, сведения о беспорядках ему передадут, – торопливо ответил парень. – Что с нами будет, госпожа? Нас казнят?

– А чего бы вы сами хотели? – спросила я.

– Может, вы нас… отпустите? – робко пролепетал он и тут же втянул голову в плечи.

– Что бы вас убил наниматель?