Помоги проекту - поделись книгой:
Джон кивнул. Улыбка не сходила с его губ.
– Конечно не значит. И это не свидание? И ты мне вообще не нравишься? – в шутку уточнил он.
Кевин фыркнул вместо ответа, вылез из машины и ушёл. Джон смотрел ему в след, пока Кевин не скрылся за дверьми торгового центра. На возобновление отношений с Кевином можно рассчитывать на все 100%. Джону нужно было только постараться ничего не испортить в этот раз. Мысленно пообещав себе, что ни в коем случае не даст этому случиться, Джон развернул машину и отправился домой.
* * *
Кевин был холоден и держался отстранённо. Он сходил с Джоном в кино и несколько раз прогулялся по улице – обычно по дороге с работы до того же самого торгового центра. Но однажды он проводил Джона до дома и принял его приглашение зайти на кофе.
Оказавшись в коридоре Кевин остановился и закрыл лицо руками. Джон растерялся. Он не знал, чего ожидать. Но Кевин не плакал.
– Ненавижу себя за это! – воскликнул он, отводя руки от лица, толкнул Джона к стене и придавил своим телом, заставляя резко с вскриком выдохнуть. Кевин целовал его, как в первый раз. Кусал зубами кожу, где-то аккуратно, явно не собираясь оставлять заметных следов, а где-то до боли, тяжело отзывающейся возбуждением где-то глубоко внутри. – Что в тебе такого? – шептал Кевин разгорячённо, стягивая с себя одежду, и снова целовал и покусывал, тяжело дыша. Он тянул руки Джона за спину, то вдавливая их намертво в стену, то снова отпуская. – Хочу начать отсюда, – шепнул он Джону прямо в ухо, проводя раскрытой ладонью по его паху, опустился перед Джоном на колени и стянул с него трусы.
…те, кого любит Джон
На улице третий день подряд лил дождь. Джон проснулся от непонятного предчувствия, открыл глаза и сразу увидел капли, стекающие по стеклу. На часах было почти пять утра. Он взглянул на соседнюю подушку – пусто, – у Кевина утренняя смена.
Их бурное примирение произошло за один вечер, и с той поры Кевин перебрался жить к нему. Он не перевёз вещи, в ванной не появилась его зубная щётка, но теперь он жил с Джоном. Уходил на работу и по делам, но всегда возвращался. Они больше не разговаривали о том, что было до их ссоры. Да и о ней самой предпочитали молчать. Вроде как всё уже было сказано, и они оба вынесли из того происшествия уроки – каждый свой урок.
Джон прошёл в ванную и включил душ. "Как же надоела эта вода за окном!" – подумал он. Дождливый декабрь в Сан-Франциско не редкость, даже, прямо скажем, естественное природное явление, но это не мешало каждый год ругать его.
Однако, это, пожалуй, единственное, что он мог и хотел сейчас ругать. После примирения с Кевином он, наконец, мог назвать свою жизнь полноценной. Любимая работа, семья, любимый человек рядом. Что ещё нужно? Главное теперь – это не испортить то, что у него есть. Не потерять счастье в погоне за призрачным и недостижимым идеалом.
Из комнаты позвал требовательный звонок телефона. Джон ответил. Очередной вызов. Снова Призрак – недостижимый и вполне себе призрачный, если судить по той кличке, которую ему дали журналисты. Джон чертыхнулся.
Он за пару минут принял душ и оделся, но на утренний кофе уже махнул рукой – перехватит в "Старбаксе". Джон вышел из дома, запрыгнул в машину и поехал по указанному адресу.
* * *
Место преступления находилось в переулке между домами по Бреннан-стрит и Таусенд-стрит. Машину Джона пропустили за оцепление.
– Привет, Джон, – кивнул ему Честер Уолштейн и рукой указал на два тела, лежащих перед ними. – Снова двое.
Джон махнул рукой вместо ответа. Он осмотрел тела. Двое мужчин лежали на асфальте на боку. Их руки были связаны за спиной, а колени согнуты. Скорее всего они стояли на коленях лицом друг к другу.
– Что уже есть? – спросил Джон, достал сигарету, но закуривать не стал. В такой дождь это гиблая затея. – Ты что думаешь?
Уолштейн отошёл на шаг назад, указал на тела и заговорил:
– Скорее всего Призрак поставил их на колени. Друг напротив друга, но достаточно близко, чтобы держать обоих в зоне досягаемости. Этого, – Уолштейн показал на тело справа от себя, – он пытал. – Он заглянул в блокнот. – Многочисленные порезы. Скорее всего нож. Одно глубокое ранение в области сердца. – Уолштейн указал на второе тело, ненадолго замолк, а потом выдал внезапную даже для самого себя догадку: – Он заставил его смотреть…
– Что?
Уолштейн поднял взгляд на Джона и твёрдо повторил:
– Он заставил его смотреть. Смотреть, как пытает и убивает.
Джон задумался. В том, что сказал Уолштейн была логика. Аппетиты Призрака растут? Ему что, уже не хватает внимания прессы и внимания полиции? Ему понадобился зритель для самого процесса?
– Это всё лишь домыслы, – произнёс он, глядя Уолштейну прямо в глаза. – Жду от тебя полного отчёта.
Уолштейн кивнул. Кажется, он понял намёк. Им сейчас только этого не хватало – распоясавшегося маньяка и паники вокруг него.
Джон отошёл в сторону, давая коронерам заняться телами. Здесь ему делать больше нечего: дождь лил всю ночь, оставляя его без следов и зацепок. Впрочем, как и всегда.
Джон поднял взгляд вверх, прищурился, защищая глаза от капель. Скоро праздники. Если нет снега, то пусть у людей хотя бы не будет очередного повода бояться – нельзя говорить о том, о чём сказал Честер. Внезапно, он кое-что понял. Джон опустил взгляд и повернулся в сторону въезда в проулок.
– Нет прессы…
– Что? – Уолштейн ещё был здесь.
– Нет прессы, Чес, – повторил Джон громче. – Как тогда, на Панорама-драйв. И трупов тоже два. …как там.
– Думаешь, это что-то значит?
– Для него – да.
Джон не стал продолжать разговор. Он должен был подумать.
В прошлый раз Призрак убил двух человек сразу несколько месяцев назад. Это были Том и Маргарет Джонс на Панорама-драйв, №343. Джона тогда сильно вывело из себя очередное запутанное дело. Первое дело Призрака, где всё было не так, как обычно. Не было прессы, было два трупа, и был полный разгром в спальне второй жертвы.
"....а затем разгромный секс совсем в другой спальне", – вспомнилось Джону, и он заставил себя отмахнуться от лишних сейчас мыслей.
* * *
К участку Джон подъехал через пару минут. Он вышел из машины и закурил. Самое время для передышки. Скорее всего сейчас ему предстоит получить очередной нагоняй от лейтенанта – заряд бодрости на все выходные.
"Будут ли у тебя эти самые выходные, а Джон?" – спросил он сам себя.
Поднимаясь в свой кабинет, Джон продолжал размышлять о новом деле. В переулке в Саут Парк трупов тоже было два, но в этот раз Призрак убивал на глазах второй жертвы. Он заставил человека наблюдать за убийством. Зачем ему это? Аппетиты растут или это что-то другое? Нет, это точно не желание публичности, Джон каким-то образом чувствовал это. Призраку ничего не стоило убить на глазах толпы, или сделать это в прямом эфире, заранее позвав себе репортёров, этих голодных до сенсаций шавок. Но нет. Он не стремился к публичности, не жаждал всеобщего внимания.
Джон вспомнил слова Честера Уолштейна о том, что Призрак играет с Джоном, нарочно подбрасывает ему больше работы перед праздниками или выходными.
По поводу "играет" Джон бы поспорил: он никогда не считал свою работу увлекательной игрой. А во втором Честер не ошибся – скоро рождественские праздники, а его Призрак тут как тут, и не будет у Джона никакого праздничного настроения.
– Саммерс!!! – раздался рёв с другого конца помещения.
Джон обернулся, а тело уже разворачивало его к кабинету начальника, и ноги сами несли вперёд.
Лейтенант стоял в дверях кабинета, грозно хмурился и ждал. Когда Джон подошёл, он махнул рукой "Заходи!" и скрылся за дверью. Джон положил ладонь на ручку двери, резко выдохнул. За спиной кто-то из коллег не сдержал смешка; ну-ну, смейтесь, когда-нибудь сами окажетесь на его месте. Джон вошёл.
– Что с Призраком? – с ходу спросил лейтенант.
– Всё по-прежнему, – привычно ответил Джон. – Двойное убийство ночью в Саут Парк. Пока ждём результаты экспертизы. – Он предвосхитил следующий вопрос: – Отчёт будет готов через час.
Ну, с часом Джон погорячился, но так положено: обещай через минуту, приноси через час, обещай через час, приноси до конца рабочего дня – и никто тебе слова не скажет, не в аптеке работаешь.
– Мэр требует от меня результатов, а не отчётов, Саммерс! Ему нужен твой Призрак, преподнесённый на блюдечке к столу вместо рождественского гуся, – начал лейтенант, всё больше распаляясь по ходу своей речи. – Скоро праздники, и мне нужен результат! Не отчёт, Саммерс, результат! – Он устало опустился на стул и уже тише продолжил: – Найди хоть что-нибудь, что я могу скормить прессе, Джон. Они меня достали! – Лейтенант с чувством ударил по столу кулаком. – И Призрак ведь ещё не стесняется, созывает всех, кому не лень приехать и перемыть нам косточки. Кстати, – лейтенант удивлённо посмотрел на Джона, – почему в этот раз тишина? Не успели ещё в монтаж отдать?
– В этот раз не было прессы, – ответил Джон, про себя радуясь, что мог принести начальнику хоть одну хорошую новость: перед праздниками не будет травли в прессе.
– Это хорошо, – вторил его мыслям лейтенант. Он указал Джону на дверь и напомнил: – Результаты, Саммерс!!! И отчёт чтобы был на моём столе через час!
* * *
Вечером пришёл Кевин, они вместе поужинали и перебрались в гостиную. Кевин вёл себя тише, чем обычно, но Джон не обратил на это внимания: он был занят мыслями о новом деле.
– Ты сегодня какой-то притихший, Джон, – сказал Кевин.
Джон улыбнулся.
– А мне показалось, что это ты чересчур мирный. – Джон пожал плечами и указал взглядом на погоду за окном. – Может, это дождь так действует на нас обоих?
– Может быть, – задумчиво ответил Кевин. – Как дела на работе?
– Всё в порядке. Преступники совершают преступления, полицейские их ловят.
Джон не смотрел на Кевина и не увидел, как по его лицу прошла мимолётная тень недовольства.
– Как дело Призрака?
– Почему ты спрашиваешь? – резко спросил Джон. Он тут же одёрнул себя. – Извини, Кев. Я не хочу говорить о работе.
Джон встал, подошёл к Кевину и протянул ему руку, приглашая пойти с ним в спальню.
– Я хочу тебя.
И Кевин не отказался.
* * *
Том был зол. Нет. Том был в гневе! Он сделал всё так, как надо. Он убил и показал Джону, что их ждёт: его первый урок.
"Я покажу тебе, как убивать, – говорил Том этим преступлением Джону. – Я покажу тебе, как приятно бывает убивать! Я научу тебя…"
Но Джон пришёл домой тихим и спокойным. Убийство Призрака не рассердило его, не довело до необходимого уровня ярости. Джон не был готов учиться у него. Джон просто не хотел учиться.
Том с недоумением наблюдал за тем, как ведёт себя этот новый, не знакомый ему ещё Джон Саммерс. Он был… Он был… Уравновешен – вот верное слово. Он не был готов стать выше, стать равным Тому.
И Том был расстроен. И зол. И разгневан!
А потом Джон сказал это: "Я хочу тебя!", и Том на минуту поверил, что у него всё получилось. Он был согласен идти куда угодно, лишь бы снова испытать ту боль, которую Джон уже однажды доставил ему. То сладкое, тянущее чувство, которое говорило лучше всяких слов, что он не один, что Джон такой же, как он.
Но Джон был чуток, ласков и нежен. Он ничем не показал Тому, что действительно хочет его.
– А ты не хочешь повторить, как в тот раз? – предложил Кевин, но Джон покачал головой и ответил:
– Это была ошибка, и я больше никогда не повторю её. Больше никогда!
И это была его ошибка. Том понял: Джон не хотел его – он хотел быть, как все. Да что уж там, Джон и был точно таким же, как все эти ничтожные и ни на что не способные людишки! У него был шанс возвыситься надо всеми, стать на одну ступень ближе к Тому, но он не хотел этого. Он считал это – ошибкой!
Джон Саммерс не был праведником. Но не был он и кем-то особенным.
Джон Саммерс был его ошибкой. Том впустую потратил своё время. Джон никогда не стал бы таким, как он. И Том был разочарован. Он был зол. Он был в гневе!
Но Том знал, что делать.
У него был адрес белого домика по Колджетт-драйв, невысокого, словно бы приплюснутого кирпичного цвета крышей. Там приходу отзывчивого добродушного соседа всегда была рада милая старушка по имени Розита Саммерс. И Том намерен был наведаться к ней как можно скорее, чтобы показать Джону, какую боль он может причинить, если его разочаровать.
Расследование имени Маргарет Джонс
Поделиться книгой: