Помоги проекту - поделись книгой:
А та женщина, которую нещадно высекли, получив воспаление от шрамов, через несколько дней умерла и была причислена к мученикам Божиим, ибо поступила согласно слову Господа, говорящего:
И вот, пока святой находился в темнице, Саронит увидел видение, которое предвещало ему смерть. Видение же было таково. Он увидел дерево, очень высокое, на вершине которого сидел ворон в гнезде, радуясь своим птенцам; вдруг видит, как идут некие люди с топорами, чтобы срубить это дерево. Одни из них говорили: «Этот ворон громко каркает, не дает царям спать спокойно», а другие: «Он сильно докучал Василию, возлюбленному рабу Божию». С этими словами они срубили дерево и свалили на землю. И какие-то люди в лохмотьях, отсекая ветви, бросали их в огонь. Увидел он и святого, который стоял там, где было дерево, и говорил:
А святой, когда по благодати Божией преодолел и это мучение и был отпущен оттуда, пришел к рабу Божию Иоанну, в доме которого он жил, как мы сказали ранее. Боголюбивая жена его Елена умерла от побоев, которые она приняла ради святого. Иоанн же, увидев святого и шрамы, которые были на его честном теле, заплакал от радости и оросил слезами землю, на которой стоял. И когда узнали ученики святого, что он находится в доме Иоанна, пришли к нему в слезах и стали слушать наставления его, которые изливались, как и прежде, словно мед из уст его. И поскольку в скором времени боголюбивый Иоанн умер и отошел к желанному Богу, святой один пребывал в доме его, так как тот не оставил наследников и не имел детей. А приходившие посетить его служили ему, так как через него Господь излечил множество недужных. Некоторые выздоровели по молитвам святого с Божией помощью, другие же вернули себе здоровье благодаря усилиям, с которыми они шли повидать его; еду, которую они приносили, святой раздавал нищим, не заботясь о завтрашнем дне, по заповеди Господней38. В какую бы пору кто ни приходил к нему, всегда находил собравшихся нищих, которые подкреплялись у него духовно и телесно. Ибо был мой сладчайший отец сострадателен и незлобив, милосерден и кроток, умерев для страстей мира сего, и не оставлял на будущее ничего из того, что ему приносили. Приходили к нему и многие вельможи и архиереи, священники и монахи, прося молитв его, и возвращались радостные в дома свои.
В доме благочестивого Константина и во дворце с патрикией Анастасией и царем Романом
Был среди них некто Константин по прозванию Варвар, который проявлял к святому большое благоговение. Когда он узнал, что Иоанн, который служил ему, умер, он как-то раз пришел к нему и, получив его наставления, попросил переселиться в свой дом. Святой же не хотел, так как всегда любил нищету. Но поскольку тот, бросившись к нему в ноги, стал горячо уговаривать исполнить его просьбу, он с трудом согласился и пошел с ним. Я уверен, что святой не поступил бы так, если бы не предвидел великую пользу для души этого человека от своего согласия; ведь и до него многие просили его, но он никого не послушал.
Константин имел дом в районе, называвшемся Аркадианы. Он очень сильно обрадовался, когда святой послушался его. Подражая соманитянке, принимавшей пророка Елисея39, он приготовил для святого ложе и кресло, светильник и стол и приставил к нему в услужение кроткую старицу по имени Феодора, одну из своих служанок, которая была уважаема за добродетель. В юности господин сочетал ее браком с одним из достойных рабов своих, и родила она с ним двух детей, мальчика и девочку. Когда же муж ее умер, она предалась воздержанию. Преподобный часто уходил в комнатку старицы ради пользы тех, кто ежедневно посещал его, а по вечерам возвращался в свою спальню, чтобы творить молитву. Многие из тех, кто приходил к нему, просили его посетить дома их, чтобы посмотреть лежавших там больных, и он соглашался на эти просьбы; и как только он возлагал руку на них, у людей прекращался жар, одержимых оставляли бесы и проходила всякая болезнь.
Поблизости от того дома проживала знатная Анастасия, препоясанная патрикия40. Она нередко приглашала его, и он навещал ее дом, поучая праведной жизни. И если она в чем-то согрешала, он открыто обличал ее, и она не отпиралась, но со смирением принимала и выслушивала его наставления. Она совершала множество дел милосердия и часто посещала церковь. Как-то Анастасия была у царицы Елены41 и рассказала ей о чудесах святого. Та, услышав об этом, очень удивилась и захотела увидеть его собственными глазами и получить благословение.
Как-то раз, когда святой зашел в дом к другой патрикии, Ирине, он застал там многих жен сановников. И тех из них, кого он своим провидческим даром уличил в неправедных поступках, он стал стыдить и исправлять. То же самое он делал и с их мужьями, да так решительно, что они смущались и едва смели смотреть ему в лицо. И когда он обличал одного из них, произошло нечто удивительное: ибо по молитве он закрыл слух прочих присутствующих, чтобы они не слышали его обличений и чтобы обличаемый не сгорел со стыда.
Царица же послала к нему одного из своих слуг, приглашая прийти к ней и преподать благословение. Когда святой пришел, царица вышла ему навстречу и, поклонившись, попросила помолиться за нее. Святой благословил ее и помолился со словами:
— Да сохранится нерушимой держава царства твоего, которое вручил тебе Бог, на многая и благая лета, а затем да удостоит тебя милостивый Бог, дарующий блага всем людям, Царствия Небесного.
Царица же сказал ему:
— Честный отче, я давно хотела увидеть святыню твою, и ныне исполнил Господь желание мое. Прошу тебя, не оставляй молитв твоих к Богу за рабу свою, чтобы человеколюбивый Господь был ко мне милостив в день Суда.
Преподобный сказал ей:
— Не пристало нам молиться за вас, да и не приносит это пользы. Ибо если мы будем молиться, а вы будете поступать вопреки, молитва наша станет недейственной, как сказал Бог к Иеремии:
Такие и подобные наставления дал святой царице. Та же просила его провести во дворце всю неделю. Он послушался и остался. Царица всю неделю не переставала со смирением просить его, чтобы он умолил Бога о рождении ею мальчика. Святой отец наш Василий сказал ей так:
— Предстоит тебе родить еще одну девочку, и тогда родишь и мальчика, по имени Роман. И не отчаивайся, но верь. Потому что ребенок вырастет, и после всех своих царственных родичей он один будет царствовать вместе со своим отцом. И ты будешь веселиться с ними и радоваться.
Услышав это, царица изумилась и поклонилась святому, сказав ему:
— Только бы исполнились слова твои!44
В то время царствовал ее отец Роман, соправителями которого были муж Елены Константин Багрянородный и ее братья, Стефан и Константин. Христофор, первый сын Романа, уже умер45, оставив сына Михаила, который, хотя и не был коронован, также носил царское облачение и красную обувь в знак царского происхождения. Сама же Елена была первой среди других цариц: ибо Феодора, вторая жена ее отца Романа, уже скончалась, а София, супруга Христофора, после его смерти удалилась из дворца; и первой стала Елена, мужем которой был багрянородный Константин, внук царя Василия и сын мудрейшего и милосердного царя Льва.
И вот, всю ту неделю, которую святой провел во дворце, цари ежедневно просили его благословения. Святой же всех благословлял и молился за них, зная своим прозорливым даром прегрешения каждого. Как-то раз он пришел и к царю Роману помолиться за него. Тот принял его приветливо. Во время беседы святой обличил его в лицо, так как был он сребролюбив и распутен и совершил много злых и дурных дел. Царь же, любивший монахов, не разгневался, но благосклонно принял обличение и наставление его. И когда святой захотел уйти, царь почтил его, дав много золота. Но он ничего не захотел взять у него.
Придя к царице, святой попросился вернуться в свое жилище. Тогда она сняла свои золотые украшения и отдала ему вместе с большой суммой денег, и велела принести свой кошель, заклиная Святой Троицей взять, сколько он хочет. Святой же, приняв знаки уважения и удивляясь вере царицы, взял кончиками пальцев три золотых монеты, которые отдал прислуживавшей ему старице. Те, кто были там, сказали:
— Дай ей еще, отче.
Он же ответил им:
— Больше этих колючек нам не нужно: уж очень они жгут руки.
И те изумились нестяжательству преподобного. Царица же сказала ему:
— Воистину, честный отче, чужд ты радостей мирских и единого Христа возлюбил всей душой своей. Но умоляем, помолись за нас и воодушеви нас своими святыми молитвами к Господу.
Сказав это, она отпустила его с великой честью.
В те дни заболела знатная патрикия Анастасия и находилась при смерти. Часто призывала она святого и просила его помолиться Богу, чтобы ей избавиться от болезни. Святой же, зная Промысл Божий о ней и то, что душа ее уже готова принести совершенный духовный дар, увещевал ее словами убеждения с благодарностью принять волю Божию, ибо Бог лучше нас знает, что нам нужно; как говорит апостол Павел,
И вот однажды сидели все родственники и друзья патрикии рядом с ней и стали просить святого сказать им, излечима ли ее болезнь. Так как врачи, желая получить денег, обманывали их, говоря что болезнь не смертельна. Святой же, зная от Бога, что пришел ее смертный час, образно дал знать об этом. Взяв ее платок и накрыв лицо ее, он сказал:
— Еще три дня, и более не увидим ее. Итак, дети мои, творите ради нее щедрые дела милосердия, ибо ничто так не уврачевывает душу, как милость. Посему гласит Писание:
Услышав слова святого, те, кто был там, горько расплакались и, как указал святой, стали совершать богатые милостыни ради души ее. Согласно с предсказанием святого, на третий день умерла блаженная патрикия; так что все, молясь о почившей, возносили хвалу Богу, прославляющего святых Своих.
Все это я передал вам, возлюбленные, не выдумав, но услышав от достойных доверия людей, призывавших Бога в свидетели, что слова их — истина. Ибо сам я не с начала следовал за святым. Теперь же буду рассказывать то, что мне доподлинно известно.
Знакомство Григория с преподобным Василием
В богохранимом граде Константинополе есть монастырь, носящий имя Максимины. В нем подвизался один старец по имени Епифаний, скопец, проживший в этой обители семьдесят четыре года, с шести лет посвященный Богу. Это был человек совершенный в добродетели и сведущий в Законе Божием. И я приходил к нему с того времени, как начал постигать мир, и многому научился у него во спасение моей души. Когда же он умер, я стал искать и спрашивать многих, где бы найти такого же добродетельного человека, подметив, что многие из тщеславия брались исправлять души людские, но, не имея сил помочь им, в конце концов вредили и самим себе, впадая в страсти и грех. Ведь, по божественному речению,
И вот некий Иоанн, служивший почтеннейшему Ставракию, великому сакелларию49, рассказал мне о преподобном отце нашем Василии. Поведав о некоторых чудесах его, он сказал, где его найти. Подойдя к дому, где он проживал, я задрожал от страха; то ли от наваждения бесовского, которое препятствует всему доброму, то ли от благодати святого, явившей мне его великую добродетель, я не знал, что сказать. Испугавшись, я хотел вернуться домой, но снова собрался с духом и, осенив лицо свое крестным знамением, прогнал страх. Подойдя к двери дома, я встретил привратника и вслед за ним пошел к святому. И как только преподобный увидел меня, он сказал: «Добро пожаловать, дитя мое, садись, Григорий! По какой такой причине ты так испугался?» Услышав, что святой обратился ко мне по имени, хотя никогда меня не видел, я изумился и поклонился, пав к ногам его. Старица, которая прислуживала ему, подала мне скамью, и я сел. И он отверз благословенные свои уста и рассказал мне все, что было у меня на уме, к моему глубочайшему изумлению. В это время к святому пришли какие-то люди, и я, испросив его молитв, удалился.
Когда прошла неделя, я захотел снова пойти к святому и взял с собой своего духовного брата, которого звали Иулиан. Когда мы вместе пришли и совершили лобзание во Христе, святой предложил нам сесть, а сам, развязав свой шерстяной пояс, свернув его и убрав в карман, прилег на свое ложе, так как был очень стар. Я же шепотом сказал Иулиану:
— Попрошу у святого пояс, потому что мне очень хочется иметь его как талисман, а ему я куплю новый.
Иулиан же отговорил меня, сказав:
— Брат, мы еще не достаточно хорошо знакомы с ним. Не пристало пока ничего просить.
И, испросив его благословение, мы ушли.
Святой жил в то время в Аркадианах, рядом с двумя церквами Архангелов Михаила и Гавриила, которые построил царь Василий, желая замолить убийство царя Михаила. Мы же жили у площади Быка. И вот, когда мы пришли домой, свернутый пояс святого оказался у меня на кровати. Узнав его, мы обрадовались и удивились этому невероятному чуду, недоумевая, кто принес его сюда. Взяв его, мы приложили его к лицу и очам, радостно лобзая. После этого, разделив его, мы отнесли его в храм святого первомученика Стефана на площади Быка, а сами назавтра решили пойти к святому. Но в тот день Иулиану пришлось выполнять какое-то неотложное поручение, и поэтому я отправился один. Когда я пришел на площадь Тавра, я встретил Иулиана, который уже окончил свои дела, и пригласил пойти со мной. Он сокрушался, что не взял с собой денег, чтобы купить что-нибудь святому, но я сказал, что и моих хватит на нас обоих, и мы радостно пошли вдвоем. Когда мы пришли, он первым зашел внутрь; за ним вошел и я и припал к честным ногам старца. Святой поднял меня и затем, обратившись к почтенной старице, сказал:
— Матушка, этот юноша вчера забрал мой пояс и, разрезав его на части, оставил в часовне первомученика.
Я же, услышав это, удивился: ведь только божественной силою мог пояс оказаться там, и никто не видел его. Он же говорил о том, что случилось, как будто бы сам был там. Иулиан тоже, услышав это, удивился и, упав, поклонился святому, говоря:
— Благослови раба твоего, святый отче!
Святой поднял его и снова сказал старице:
— А этот встретил Григория на площади Тавра и не хотел идти к нам, потому что ему нечего было нам принести.
Когда святой сказал это, мы еще больше изумились, испугались и затрепетали, не смея взглянуть на него. Святой же сказал:
— Садитесь, дети мои, и не робейте со мной, но бойтесь Бога, Господа неба и земли, Который просветит души ваши и направит вас к душевному спасению и на всякое благое дело и удостоит Царствия Своего.
Сказав это, он вынул из кармана другой пояс и дал мне, сказав:
— Вчера ты хотел попросить мой пояс, но брат помешал тебе. Я же ради твоего благоговения ко мне послал его тебе в урочный час. Но возьми и этот. И Бог, Который дает силы каждому, кто любит Его, даст и вам силу попирать змей и скорпионов и всякую силу диа- вольскую, чтобы избежали вы разнообразных ухищрений его.
Сказав это, святой взял в руку свой честной пояс и, облобызав его, отдал мне. И мы сели за стол.
О распутной «монахине»
В это время пришла какая-то пожилая черница, а с ней другая, помоложе, тоже по виду монахиня. Первая старица поклонилась святому, и тот сказал:
— Святый Дух Божий да сохранит душу твою и тело твое в чистоте и непорочности.
И пригласил садиться. Тогда ему поклонилась и другая. Святой, повернувшись к ней лицом, посмотрел строго и был очень суров с ней. Мы же, не зная причины, просили его, чтобы он разрешил ей сесть с нами за трапезу, но святой рассердился на нас, что мы просим за нее. Тогда Феодора, прислуживавшая ему, сказала:
— Господин мой, она тоже раба Христова и носит монашескую схиму. Почему ты сердишься на нее? Пусть и она сядет.
Но святой и на нее взглянул сурово и сказал ей:
— Что ты болтаешь, как неразумная женщина, предлагая, чтобы с нами рядом сел бес? Тебя, наверное, ввела в заблуждение ее схима. Но она пришла сюда не с верою, а лишь затем, чтобы искушать меня.
Взяв чашу, наполненную вином, он собрал крошки со стола и бросил в вино; затем он поднял чашу вверх, делая вид, что протягивает ее кому-то, и сказал мнимой монахине:
— О дочь диавола! Не так ли ты кладешь в чашу зелье и отраву и поишь невинные души, чтобы они стали твоими любовниками? Разве вчера ты не позвала игумена и эконома монастыря и не совершила с ними подобное, напоив бесовским снадобьем? Зачем ты, окаянная, надела эту схиму? Чтобы насмехаться над распятым Господом? Но Он — Бог и насмешек не терпит. Отвечай мне, несчастная, чего ради надела ты ангельское облачение и в нем тешишься сквернолюбивым бесом разврата и гневишь человеколюбивого и милостивого Бога? Горе тебе, проклятая бесстыдница, что осквернила ты священный образ и божественное возрождение к новой жизни, которое получила через него! Для того ли ты отреклась от мира, чтобы грязными бесовскими приворотами завлекать всех к своему бесстыжему разврату? Мы чтим Господа Бога. Посему сейчас же предаю тебя бесам, которым ты приносишь в жертву птиц и при помощи которых готовишь приворотное зелье, чтобы они сделали тебя известной всем людям. О, как ты порочна и прескверна!
Сказав это, он поднялся и вытолкнул ее вон со словами:
— Изыдите от меня все, творящие беззаконие!
И, вернувшись, сел на ложе. Мы же все окаменели от страха и сидели в полном молчании. А та несчастная, понимая, что то, что сказал старец, лишь немногое из того, что она совершила, ужаснулась и, оставшись снаружи во дворе, стала рыдать и голосить:
— Воистину свят Бог! Все, что ты сказал мне и в чем обличил меня, правда. Горе мне пропащей! Что натворила я, окаянная! Беззакония мои выше головы моей. Святый Божий, помоги мне и смилуйся к несчастной душе моей, чтобы не пропасть ей и не сгинуть в огне вечном!
Пока она так кричала, матушка Феодора сказал святому:
— Господин мой, видишь, как она кается. Смилуйся и прими ее покаяние. Помоги ей своими святыми молитвами. Мне кажется, если ты попросишь за нее, простит ее Господь.
Святой же сказал ей:
— Сколько же бед из-за того, что человек не обладает умным зрением! Ведь я вижу сатану, который сидит у нее на плечах, словно маленькая обезьяна, тучная и откормленная множеством дурных дел, и называет ее матерью, а себя дитятей ее. Вовеки не захотят они расстаться друг с другом. И нет ей прощения до самой смерти, потому что не оставит она ни распутство, ни ворожбу.
Феодора вышла и стала умолять ее бросить свои прелюбодеяния, и та сказала:
— Я каюсь, госпожа моя, только пусть примет меня святой.
И Феодора, вернувшись, снова говорит святому:
— Господин мой, заблудшая говорит, что раскаивается.
Святой же говорит ей:
— Не верь ей, потому что лжет. Ибо она не только вернется к своим бесстыжим занятиям, но и еще худшее совершит. Посему нет ей места у Бога.
Поскольку было уже поздно, мы взяв благословение святого, встали и вышли вместе с той набожной женщиной, которая сидела с нами.
Мы долго шли вместе, ибо женщины пришли из района Эксакиония. И вот по пути я стал расспрашивать ту женщину, которую благословил святой (потому что другая от стыда ушла вперед), кто она и откуда и правда ли то, о чем говорил святой. И она сказала:
— Все так и есть, господин мой. Потому что любовные похождения ее бесчисленны, и я говорила ей о святом, чтобы она прониклась благоговением и целомудрием. Но она смеялась надо мной, говоря: «Ну, пойдем, посмотрю на святыню твою. И если он молоденький, я заставлю его возненавидеть святость и полюбить меня». Я же все время увещевала ее оставить этот свой худой помысл, но не переубедила ее. И все, что сказал ей святой, все это правда, и справедливо он прогнал ее, потому что умертвила она множество душ, не только мирян, но и монахов.
Так беседуя, мы расстались.
Вскоре я опять пришел к преподобному и случайно снова встретил там эту старицу. Спросив ее о той монахине, я узнал, что она делала дела хуже прежних; и подивился я пророчеству святого, восславив Бога, Который открыл нам и явил ныне в последние дни такого светоча.
Другие чудеса преподобного
Как-то раз, захворав, я слег в постель и, позвав врача, который обычно лечил меня, попросил его чем-нибудь помочь. Врач прописал мне слабительное. Я испугался, так как раньше он никогда он не давал мне слабительного. Вспомнив о святом, я решил сходить к нему и сделать так, как он скажет. Я встал и пошел. Было обеденное время. Войдя, я пал к нему в ноги; святой поднял меня и пригласил садиться рядом. Там были и какие-то нищие, которые пришли раньше меня, и обедали с ним. Святой же ел зеленый чеснок с хлебом, и все они ели чеснок; но, к моему удивлению, запах чеснока не чувствовался. Тогда святой говорит мне:
— Разве не прописал тебе врач слабительное, чтобы тебе немного полегчало? Возьми же зелени и поешь; от этой еды будет то же самое.
Я же терпеть не мог запаха чеснока; но все- таки взял и, не почувствовав запаха, изумился.
Тогда он наполнил деревянную кружку несмешанным вином и дал мне, и я выпил три кружки, трижды перекрестив знамением Честного Креста.
И вот, пока я еще был там, какой-то христолюбец принес святому пару кожаных сапог. Тут пришел хозяин дома и, увидев сапоги, говорит святому:
— Тебе, святый отче, не к лицу такая обувь, ведь ты аскет. Она впору только мне, грешному.
Тогда святой говорит:
— Пусть останется, у меня нет другой.
Тот же опять:
— Отче, тебе еще принесут, а эту я из рук не выпущу.
Святой говорит ему:
— Воистину, брат, у тебя пять пар обуви, но тебе не довольно, и ты забираешь у бедного старика единственную! Смотри же, потеряешь свою лучшую обувь.
Тот не обратил внимания на слова святого, взял сапоги и ушел. На следующий день он пошел в баню, и действительно, там у него пропала дорогая обувь. После этого он еще больше стал чтить святого. Но вернемся к предыдущему рассказу.
Съев чеснока и выпив вина, я почувствовал себя лучше. Когда же я вернулся домой, у меня началось сердцебиение и тошнота. После сильных мучений организм мой так очистился, что я совсем ослаб. Вскоре, однако, я оправился от болезни, славя Бога, даровавшего мне через святого быстрое выздоровление. После этого у меня пятнадцать лет не болела ни голова, ни другие части тела.
Один виноторговец, знакомый с преподобным, видя, что лавка терпит убытки, уговорил святого прийти к нему в дом. Святой встал и пошел, тот принял его с великой радостью и позвал многих нищих в обеденный час. Назавтра он говорит святому:
— Не откажись, святый отче, зайти и в лавку раба твоего, благословить сосуды с вином, да и нас самих.
Поделиться книгой: