Идеальное тело

Георгий рано понял, что жизнь в искусстве, увы, невозможна без слез и интриг. В танцах, как и в спорте – победитель один, а второе и третье места служат лишь слабым утешением. Юниорская лига – это вам не заповедник, наоборот – уменьшенная модель джунглей, где выживает сильнейший. В таком виде искусства, как бальные танцы, все очень субъективно. Победитель – понятие относительное. Родители шептались, что у судей всегда заранее имеются какие-то списки, расчеты и таблицы. Иногда судьи пропихивали вперед откровенно слабые пары, а сильные, наоборот, по непонятным причинам «срезали» или «придерживали». Получая первые уроки несправедливости, дети плакали, учились держать удар и напускали на себя нарочито равнодушный вид, чтобы не прослыть слабаками в кругу сверстников.

Мальчики и девочки обычно переодевались в одной гримерке, и все эти девчоночьи платья, кружева и ленты, корсеты и колготки были для Гоши неинтересными дополнениями к капризным девчонкам, – чем-то вроде спортивной формы. Маленькие танцовщицы всегда выглядели в его глазах лишь спортивными партнершами, их красота и грация воспринимались как необходимые качества для разных видов спорта – ну, что-то вроде длинных ног у бегуний или высокого роста у баскетболисток. Эмоций на соревнованиях и так хватало – волнение, гнев, радость, слезы – и они начисто перебивали жгучий подростковый интерес к девчонкам, который обрушился на Гошу внезапно, словно звуки музыки на танцора, не успевшего переодеться в костюм для бальных танцев. И все же Гоша к пубертатному периоду уже считал себя профессионалом и научился не смешивать танцы и обычную жизнь. Танцор с ранних лет понимал: стоит закрутить роман с партнершей. отступить хоть немного от деловых отношений – и прощайте призовые места на соревнованиях.

Впервые Георгий влюбился в пятом классе. Лиза была рыжей пухленькой хохотушкой с веснушками на вздернутом носике и отличалась от бледных и тощих танцовщиц, как Вини Пух от куклы Барби. Зато с ней было не скучно. Пару раз Гоша попытался дотащить Лизин рюкзак до ее подъезда, но вскоре бросил эту затею. Девочка со смехом вырывала увесистую кладь и легко забрасывала ее на плечи.

– Свой тащи, а то еще надорвешься, скелет! – хохотала она. – Да ты, Жорик, весишь столько же, сколько мои учебники!

Лиза ходила в «художку» и кроме школьного рюкзака постоянно таскала на плече еще и этюдник – сумку размером с экран небольшого домашнего кинотеатра. Лиза, как и Гоша, с ранних лет сообразила, что без упорства в искусстве делать нечего, и оценки за рисунки были для маленькой художницы куда важнее, чем внимание смешного хлюпика, у которого, по словам Лизиной бабушки, «весь ум в ноги ушел». Танцы и рисование отнимали у детей все свободное время, и первая детская влюбленность Георгия в конце концов сошла на нет. Потом был бурный роман с самой красивой девочкой школы, длинноногой и задумчивой Ларисой, затем ранний брак с легкомысленной Светланой, скорый развод и множество интрижек с бойкими и не обремененными комплексами поклонницами. Он нравился девушкам, и те этого не скрывали. Когда Георгий выделывал ногами свои немыслимые па, одновременно вращая накачанными ягодицами, когда он улыбался всем дамам сразу и никому в отдельности, даже у самых неприступных красавиц глаза вспыхивали, как у диких кошек. В двадцать пять Георгий уже знал, что для него завоевать любую женщину – лишь вопрос времени. В двадцать шесть он решил, что знает о жизни все, и никакие романтические бредни отныне не смутят его умудренное сердце…. Не для того он «дрыгал ногами» два десятка лет, чтобы не попытаться извлечь из этого не слишком долговечного капитала хоть какие-то дивиденды.

В фитнес-клуб «Леди-лидер» Георгию удалось устроиться не с первой попытки. Там неплохо платили, и на место преподавателя латиноамериканских танцев всегда был серьезный конкурс. И все же молодость, профессиональные успехи и эффектная внешность Георгия однажды перевесили родственные связи и солидные рекомендации других кандидатов. Так он впервые появился в роли педагога в уютном здании с множеством дорогих машин у подъезда и охраной у входа, а главное – с большим выбором холеных красавиц, мечтавших танцевать на паркете только с ним и не с кем более.

Получив заветное место, Георгий сразу понял, что сделал правильный выбор. Симпатичные девушки, боровшиеся за его внимание, приезжали в клуб на «Ауди», «Мерседесах» и «БМВ», сидели в буфете с крутыми айфонами и айпэдами и обсуждали с подружками поездку в Париж на выходные. В прежней жизни девушки из этого круга даже разговаривать бы с ним не стали, не то, что сидеть за одним столиком в буфете и искать его внимания. Теперь же они шутили и болтали с Гошей на равных, наперебой записывались к нему на индивидуальные занятия, даже шутливо воевали за него. Продавщица в магазинчике танцевальных принадлежностей, пристроившемся у входа в танцевальный зал, про себя отметила, что с появлением «волосатого тренера», дорогие платья и туфельки стали раскупаться намного быстрее. Девушки пытались обратить на себя внимание новенького учителя танцев старыми, как мир, способами – откровенными нарядами и не менее откровенным кокетством. Однако красивый молодой человек ни с кем не сближался и всеми силами старался держать с ученицами дистанцию. Большинство из девушек были замужем, и связь с ними ничего, кроме неприятностей, не сулила. Между тем, у Георгия был на личную жизнь свой план. Дочь богатых или даже очень богатых родителей, можно даже немного старше – вот какую планку он себе поставил и не собирался ее снижать. «Мы бедные, значит, надо дружить с богатыми», – не раз повторяла Георгию мама в детстве. И сын послушно следовал маминым советам. Следовал. До поры, до времени…

Веру Георгий заметил сразу же, едва она переступила порог танцевального класса. Еще бы! Девушка выглядела, как итальянская кинодива, и к повышенному вниманию мужчин, похоже, успела привыкнуть. Рыжая грива волос притягивала взгляды, словно языки пламени, на которые можно смотреть бесконечно. Где-то в дальних глубинах памяти Георгия пробудились смутные воспоминания о рыжей хохотушке Лизе. Однако Вера не была пухленькой и тем более – хохотушкой. Высокий рост девушки, хрупкая фигурка и взгляд, устремленный не вовне, а в себя, выделяли ее из толпы пышнотелых и неуклюжих дам, тщетно пытавшихся сбросить в танцевальном зале лишние килограммы, накопленные за долгую жизнь. Монументальные страдалицы нещадно потели во время занятий и танцевали с такими напряженными лицами, словно решали в уме сложную математическую задачу. Впрочем, эти хотя бы обращали на себя внимание выдающимися формами. Большинство же фанаток Георгия были скучными и бесцветными девицами, имена которых он и не пытался запомнить. Среди них порой встречались патологически худые и угловатые. Эти анорексичные существа в противоположность толстушкам пытались всеми силами нарастить мышцы и набрать недостающие килограммы. Увы, с тем же «успехом». Георгий запомнил лишь одну, «розовую балерину», да и то потому, что она носила розовую балетную пачку и обладала довольно скандальным нравом. Эта анорексичная девица не скрывала своего жгучего желания «нарастить мышечный каркас», попросту говоря, поправиться. Но, увы, этот самый «каркас» никак не хотел «наращиваться» на ее хрупкие кости, и это, понятное дело, не улучшало сварливый характер девушки. Он заметил ее еще и потому, что «розовая балерина» танцевала из рук вон плохо и была с причудами. Например, усаживала на подоконнике в танцевальном зале плюшевую розовую собачку…

Верочке, которую сразу же выделил из толпы неуклюжих учениц Георгий, повезло и с генами, и с комплекцией. Юный возраст позволял ей не заботиться о талии и о ширине бедер и жить в своем удовольствии. Девушка с удовольствием поедала мучное и сладкое, однако при этом сохраняла фигурку подростка и природную гибкость. Странным было, пожалуй, только ее лицо. Взгляд ее во время танца всегда оставался отрешенным, словно мысли девушки витали где-то далеко от роскошного зала с огромными зеркалами и натертым паркетом…

–Потанцуем? – весело спросил Георгий зал.

– Да! – хором выдохнули танцоры. Верочка промолчала. Георгий взглянул на рыжеволосую красавицу, и та, не выдержав его пристальный взгляд, молча кивнула. Как королева придворному шуту!

Заиграла музыка, и Георгий внезапно осознал, что поймал кураж. О давно он не испытывал это волнующее чувство! То божественное волнение, когда музыка буквально несет тебя, и ты растворяешься в звуках и ритмах, не думая о «дорожках», поворотах и прочей танцевальной «азбуке».

Георгий заметил, что Вера тоже с наслаждением отдается музыкальному ритму, в точности повторяя все движения, которые показывает учитель. К его удивлению она оказалась очень музыкальной, а неумение танцевать даже прибавляло девушке обаяния. Захотелось научить ее всему, что он умел сам.

Когда музыка стихла и все, как принято, похлопали преподавателю в конце урока, Вера застенчиво подошла к Георгию.

– Можно записаться к вам на индивидуальное занятие? Всю жизнь мечтаю научиться танцевать румбу. Сегодня я не успела запомнить все шаги и выучить все повороты…

– Ноу проблем! – Георгий не смог скрыть радости. – Я готов уделить вам время во вторник и в пятницу после обеда. Как вас зовут? Вера? Отлично! Люблю короткие имена, потому что мое «Георгий» слишком длинное, а короткие формы типа «Жорик» и «Гоша», – какие-то панибратские и даже фельетонные. В общем, Вера, записывайте номер моего мобильного.

Георгий запоздало заметил, что разболтался и не смог сдержать довольную улыбку. Да в этом клубе настоящий заповедник богатых дамочек! Причем, таких крутых, что готовы выложить, глазом не моргнув, кругленькую сумму всего лишь за урок танца! Да за такие денежки ему в прежние времена надо было месяц пахать в районном ДК! Что ж, как говорится, хозяин – барин. Понятно теперь, почему в «Леди лидер» стоит длиннющая очередища из соискателей на каждую свободную вакансию. Да тут просто Клондайк! Денежки сами плывут в руки, если хоть чуть-чуть применить голову и поработать ногами…

Вера мило улыбнулась, забила номер телефона Георгия в свой айфон и, кокетливо помахав ему рукой, побежала в раздевалку.

Оставшись один, Георгий с удивлением почувствовал: рыжеволосая красотка зацепила его. Чем? Если бы знать…. Красивых девушек немало, однако прежде ни одна так серьезно не западала в душу… А тут… То ли слегка грустный взгляд зеленых глаз, то ли звонкий голос, то ли простота в общении и милое смущение, такое редкое в этих стенах… Захотелось переброситься с ней еще парой слов, «поприкалываться», «включить мачо», как бы случайно тронуть ее бледные длинные пальцы. Нет, ему нельзя таять, он все же мужчина, а не кусок сахара… Сделав озабоченное лицо, Георгий с непроницаемо-деловым видом двинул в холл. Парень небрежно оперся на стойку и принялся нарочито громко шутить с девчонками у стойки администрации. Те млели и поглядывали на него с легким недоумением. Прежде красавчик не снисходил до общения с ними. Георгий усмехался в душе. Да на черта ему сдались эти девчонки! Он ждал Веру. С таким нетерпением и замиранием сердца, с каким в детстве ждал первых оценок судей на городских соревнованиях. Вот и она, но что это? Рыжая гордячка даже голову в его сторону не повернула. Получила в гардеробе роскошную шубку, впрочем, надевать ее не стала, просто накинула на руку и стремительно выпорхнула на улицу. Георгий успел заметить, как через пару секунд со стоянки рванула темно-вишневая «Ауди». Молодой человек разочарованно вздохнул, взглянул на часы и поплелся проводить очередное занятие с новыми толстушками…

Всю неделю Георгий размышлял о Вере:

«Везет же некоторым! Тем, кто уже смолоду получают все. Взять хотя бы эту самую гордячку Веру… Все ведь при ней! И красивая, и молодая, и богатая. Про таких людей в Америке говорят: «родился с золотой ложкой во рту». Наверное, родители этой девицы где-то в нефтянке работают. Или ее папаша – крупный муниципальный чиновник. А, может, ее любовник деньги лопатой гребет? Тогда неудивительно, что у смазливой девчонки денег на все хватает: и на дорогой абонемент, и на индивидуальные занятия, и на крутую шубку. Впрочем, все это мелочи по сравнению с неслабой тачкой последней модели. Мне на такую и за десять лет не заработать, даже если будут выделывать ногами кренделя каждый день по пять часов. Да будь я, Георгий, хоть трижды талантлив и трудолюбив, жизнь, как у этой девчонки, мне не светит. И уж тем более – мне никогда не войти в ее круг. Там, небось, одни мажоры, гламурные модели и их богатенькие папики…. Маловероятно, чтобы такая красотка, да еще и «упакованная» по полной программе, обратила на меня свое «королевское» внимание. Родители наверняка мечтают, чтобы она нашла себе подходящего женишка – с иномаркой и со счетом в банке – для продолжения и упрочения разбогатевшего в постсоветское время рода. А если у нее богатый любовник? Тогда у меня тем более шансов нет. С какого перепуга эта девица предпочтет простого танцора богатенькому папику? Нееет, надо забыть про все мои гнилые понты и держать с надменной девчонкой дистанцию. Кстати сказать, управляющая, принимая меня на работу, недвусмысленно дала понять, что неформальные отношения тренеров с клиентками не приветствуются. Им, дескать, тут скандалы с чужими мужьями и любовниками ни к чему».

Ну, ни к чему – так ни к чему, – решил Георгий. Межу прочим, он устроился в клуб совсем не для того, чтобы шуры-муры заводить. Это место нужно ему для того, чтобы денежки зарабатывать. Баб что ли мало вокруг? До сих пор у него проблем с сексом не было… Георгию с детства внушали, что век танцора – до обидного короткий, надо успеть обеспечить свою старость, вот и надо обеспечивать, а глупые надежды выбросить куда подальше….

Вера позвонила через два дня.

– Привет, – сказала она таким весёлым и звонким голосом, что Георгий почувствовал, как сердце внезапно ухнуло куда-то в район коленок.

– Добрый день, – официально поздоровался он.

– Это Вера, вы, наверное, меня не помните, – продолжил звонкий, как у школьницы, голос. Георгий мягко возразил:

– Ну почему же не помню. Вы девушка запоминающаяся. – учитель танцев сразу же перешел на деловой тон: – Вера, вы, кажется, хотели позаниматься со мной. В смысле, потанцевать румбу. Индивидуально. Правильно?

– Ой, конечно, – обрадовался голос в трубке, – как здорово, что вы вспомнили меня! Ну, конечно, хочу. Вы могли бы завтра?

– Да, завтра я свободен, – ответил Георгий, стараясь не скатиться с делового тона в банальное кокетство. – Как насчет шести вечера?

– Ура! Договорились! – прокричала девушка. – Буду! – и в трубке раздались короткие гудки.

Вера влетела в зал буквально за минуту до назначенного времени, и так очаровательно улыбнулась, что Георгий на секунду забыл все предписания клубного руководства и невольно улыбнулся в ответ – не «приклеенной» профессиональной улыбкой танцора, а радостным оскалом обычного парня, которому понравилась симпатичная девчонка.

– Ну, что, начали? – Георгий встал в исходную позицию и вслух задал ритм:

– Раз-два-три-четыре. Поехали!

Ноги учителя танцев задвигались так, словно существовали отдельно от туловища. Вера попыталась повторить дорожку шагов, но получилось жалкое подобие движений Георгия. От досады девушка готова была разреветься. Георгий продолжил считать шаги. не обращая на ее растерянность никакого внимания. Ему заплатили, и он должен продолжать урок.

Вера была девушкой упрямой. Привыкла добиваться задуманного не с первого, так с десятого раза. Повторяя движения еще и еще, она пыталась достичь совершенства, но выходило все то же жалкое подобие танца Георгия. Наверное, фея Карабос из сказки, раздавая таланты, обделила ее чувством ритма и хорошей координацией…

– Ой, Георгий, я такая неуклюжая, – прошептала Вера, тяжело дыша. Она стыдилась своей бездарности и старалась не смотреть партнеру в глаза. Георгий молчал и невозмутимо показывал новую фигуру. Наконец Верочка попросила пощады. Учитель объявил маленький перерыв. Ученица промокнула лоб и шею полотенцем, глотнула воды и понемногу отдышалась. Она встряхнула слегка затекшие кисти рук, подвигала онемевшими ступнями и объявила:

– Ну все, я готова к новым мучениям. Можем продолжать. У вас, Георгий, все так здоооорово получается, – как обиженный ребенок, протянула она. – Я так вам завидую!

– Потанцуйте с мое, и у вас получится, – усмехнулся Георгий, – будете лет через пятнадцать все дорожки и повороты с закрытыми глазами делать. – Главное, не пропускайте занятия. Возьмите еще несколько индивидуальных уроков – и будете порхать по паркету. Честное слово! Давайте попробуем еще раз.

Вера старательно повторила дорожку шагов. Получилось немного лучше. чем в прошлый раз.

– Отлично, – похвалил Георгий, – это уже слегка похоже на румбу.

Индивидуальные занятия предполагали танец с партнером, и Георгий подхватил Веру за талию:

– Давайте теперь повторим движения в паре.

Раз-два-три-четыре, – Георгий продолжал считать шаги и старался сохранять профессионально невозмутимое лицо. Он так ловко крутил партнершу, что Вера сама не понимала, как ей удается удерживать равновесие на каблуках.

– Ой, можно я водички попью? – наконец взмолилась ученица. Она была мокрой, как испуганная мышь, и часто-часто дышала. Георгий привык к нагрузкам куда более серьезным, и тонкая полоска пота на спине красноречиво свидетельствовала о том, что он даже разогреться толком не успел.

Георгий давно привык к запаху пота, как к обычной части его профессии. Так врачи привыкают к запаху мази Вишневского, а строители – к «ароматам» масляной краски и штукатурки. Более того, пот был необходимой частью успеха в его профессии. Георгий усвоил с раннего детства: если не пропотел хорошенько – значит, танцевал «вполноги» и проиграл на соревнованиях вполне заслуженно.

Никакие дезодоранты не могли перебить «аромат» девичьего и мальчишеского стойкого пота, всегда сопровождавший тренировки и соревнования, витавший в раздевалках и в коридорах домов культуры, где проходили конкурсы и фестивали.

Вера давно приучила себя пользоваться дезодорантами, поэтому мужской молодой запах, поначалу ударивший в ноздри, вызвал у нее оторопь. Захотелось сморщить носик, кокетливо сказать «фууу», но Верочка сдержалась. Произошло неожиданное. Ей вдруг захотелось вдыхать этот крепкий мужской аромат еще и еще. Он выдавал в этом вертлявом и пустоватом с виду танцоре самца в первоначальном, первобытном смысле этого слова. Вере захотелось прижаться к его красивому тренированному телу, потрогать бицепсы, погладить пышные волосы и накачанную грудь симпатичного парня. Девушка испугалась своих внезапно нахлынувших желаний и невольно отшатнулась от партнера. Георгий понял это по-своему. Мол, ученица чувствует себя пока неуверенно, и обнял ее за талию еще крепче.

Вера внезапно сделалась послушной в его руках, словно кукла на тростях. Звуки музыки властно втянули ее в воронку танца, заставив забыть о недавней неловкости и о страхе. Она уже в полной мере не владела ни своим телом, ни своими мыслями. Все это всецело принадлежало Георгию. Молодой человек с невозмутимым лицом то вращал Верочку, то прижимал к себе, то резко отталкивал – словом, занимался тем, что делал всю жизнь – он просто танцевал с партнершей. Парень считал шаги, эффектно откидывал голову назад, делал повороты, бережно придерживая девушку. С каждой минутой он чувствовал, как нечто сильное и властное, не имеющее отношения ни к его воле, ни тем более, к бальным танцам, постепенно захватывает его целиком. Молодого человека охватил восторг, прежде ему не свойственный. Впервые в жизни Георгию было безразлично, что девушка путает шаги, забавно и неловко переступает тонкими ногами, сбивается с музыкального ритма, неуклюже вращается и глупо хихикает. Ему хотелось бесконечно обнимать ее за узенькую талию, вдыхать волнующий запах рыжих волос, касаться тонких бледных пальцев и хрупких запястий, видеть маленькую родинку над верхней губой, слышать смущенный смех и понимать, что она сейчас полностью в его власти.

– Раз-два-три, – считал парень шаги, – трам-пам-пам, тири-рам-пам-пам, – теперь дорожка, поворот, вращение, теперь ноги чуть согнуть, плие….

Вера изо всех сил старалась повторять танцевальные движения, и все острее чувствовала себя нелепой, ненужной и бестолковой. Мысль о том, что через несколько секунд партнер разомкнет руки, и она остается одна в огромном зале перед беспощадными зеркалами, которые усилят ее угловатость и неуклюжесть, мешала девушке улыбаться

Музыка стихла, и Георгий неохотно отодвинулся от партнерши.

– Нуууу, в последних тактах было уже лучше, – похвалил он девушку. – Вот только танцевать, Верочка, надо с улыбкой. А то у вас такой вид, словно вы кирпичи грузите, Вера Кирпичева, – неожиданно для себя скаламбурил он.

– В следующий раз попробую танцевать с улыбкой, – согласилась Вера, и прошептала, – какая уж тут улыбка, в ногах бы не запутаться…. – Георгий, послушайте… Когда вы сможете снова уделить мне время? мне хочется закрепить то. что мы сегодня с вами прошли.

Георгий напустил на себя серьезность и стал неторопливо листать блокнотик с расписанием. Потом усмехнулся и замурлыкал что-то под нос. Он не хотел, чтобы Верочка слышала, как стучит его сердце.

Спонсор для Золушки

Решив устроить свою жизнь как можно удобнее и приятнее, Вера Кирпичева раз и навсегда запретила себе «забивать голову всякой ерундой». Она прочитала в каком-то женском журнале, что надо ясно представить свою мечту, и тогда она обязательно исполнится, потому что, дескать, мысль материальна. С тех пор Вера нередко представляла себе симпатичную квартирку-студию, в элитном доме и в престижном районе столицы. В квартирке обязательно – гардеробная комната, а там сплошь – бренды, говорящие о статусе хозяйки. Уютная лоджия, на которой летом можно пить кофе В подвале дома – гараж с новенькой «бэхой» или «мерсом». Ну, и еще кое-что по мелочи – отдых в дорогих ресторанах, отпуск на островах и полет в Париж на выходные.

В сравнении с унылой Вериной жизнью все это казалось несбыточной сказкой. Однако глянцевые журналы подтверждали ее догадку: в столице полным-полно женщин, для которых ее волшебные мечты – привычные, даже слегка надоевшие будни. За что же им выпало такое счастье? Чем они лучше нее? Да ничем!

Вера однажды решила: надо как можно выше поднять жизненную планку, потом как следует разбежаться и… В общем, она обязана с первой или, в крайнем случае, со второй попытки взять рекордную высоту. А точнее – запрыгнуть туда, куда ее бывшим одноклассницам и подружкам из прошлой жизни вход заказан. Кстати сказать, давно пора расстаться с этой унылой девчоночьей ватагой, которую интересуют лишь ЕГЭ, второразрядные институты и, как вершина жизненного успеха, – законный брак с каким-нибудь до тошноты правильным и в меру обеспеченным клерком или менеджером. В ту самую меру, чтобы ездить с ним каждую субботу в «Ашан» «закупаться» продуктами на неделю, летать раз в год к морю и клянчить у благоверного новый мобильник или планшет на день рождения. Причем даже при таких скромных запросах придется бесконечно экономить, считая каждую копейку. Одежду и обувь ее прежние подружки покупают только на сезонных распродажах, в ресторан ходят раз в несколько лет – на юбилеи друзей и на свадьбы родственников. В будни они носят джинсы, чтобы не тратиться на колготки. Зимние сапоги снашивают почти до дыр…

Нужна ей такая жизнь, вот в чем вопрос? Будущий муж заставит ее постоянно выключать лампочки в квартире, мыться в душе за пять минут, чтобы счетчики воды не накрутили лишнего, а белье стирать только ночью, когда действует льготный тариф на электричество…. Столь унылое настоящее и грустное будущее, как ни странно, вполне устраивало подруг Веры. Эти клуши мечтали поскорее выскочить замуж, чтобы начать самим вести хозяйство и проявлять чудеса экономии на радость супругу… Курицы они и есть курицы… Ну не тащить же этих недалеких существ годами за собой по жизни?!

Родись Вера в обеспеченной семье, взять задуманную высоту было бы, конечно, проще. Если быть честной с самой собой, ей просто не повезло с предками. Редко кому удается вырваться из мира хрущевок в элитные апартаменты на Арбате. Мужчины обычно ищут женщин в своем социальном слое. У богатеньких парней рано или поздно развивается паранойя. Мол, хитрые дочки бедняков только и мечтают их использовать. К тому же, где их встретить-то? Центровые мальчики не ездят в метро. В общем, Верочке оставалась надеяться лишь на эффектную внешность. Это ведь тоже неплохой капитал, хоть и весьма скоропортящийся. Значит, надо эффективно инвестировать это недолговечное богатство в свое будущее. Только так можно попасть в недоступный прежде блистательный мир. Тот мир, где молодые женщины отдыхают, не успев пока еще устать от жизни, на дорогих курортах. Тот мир, в котором дамы посещают дорогие рестораны, элитные салоны красоты, комфортные фитнес-клубы и носят брендовую одежду. Кстати сказать, таких женщин в столице не так уж и мало – их тысячи! Стоит лишь в центре города повернуть голову – и на такую разряженную дамочку тут же взглядом и наткнешься. В конце концов, чем она, Вера Кирпичева, хуже этих выскочек? Стопудово лучше! Стоит лишь взглянуть в зеркало и сравнить себя с ними. Надо просто взять – и прыгнуть. Жаль, что у неудачных родителей нет связей, и они не могут устроить ее секретаршей в какое-нибудь серьезное заведение. Она слышала. что рано или поздно почти все начальники женятся на своих секретаршах. Вера как-то вспомнила, что когда-то давно, еще в детстве сооружала в парке на снежной горке небольшой трамплин. Потом вновь карабкалась на него вверх и сломя голову бросалась вниз на лыжах. Хоп! Прыжок! Устояла! Счастливое отчаяние переполняло ее. Она повторяла прыжок еще и еще, и с каждым разом было чуть-чуть менее страшно… Ну, а теперь «трамплин» для нее возможен лишь один – влиятельный и обеспеченный мужчина. Вряд ли подобный «принц» когда-нибудь предложит ей, бесприданнице, руку и сердце. У этих типов обычно есть жены, которые цепко держат их в своих постаревших руках в морщинах и пигментных пятнах. А если и нет жены – он все равно выберет законную супругу в своем кругу. Да хотя бы и так! Плевать. Она не заплачет – трамплин он и есть трамплин… Разумеется, она сразу же расставит все точки над i. Надо, чтобы спонсор с первых же минут понял, что имеет дело с девушкой порядочной, но слабой, которая просто нуждается в поддержке, защите и покровительстве старшего друга. Взмыленные труженики среднего класса и офисный планктон надо отмести сразу. Это не ее путь. Когда денег достаточно, но не в избытке, мужчины обычно пытаются отделаться цветочками и ресторанами. Вот этого ей точно не надо. Она должна, просто обязана, обеспечить свое будущее. Сейчас или никогда. Конечно, до богача из списка Форбс ей не допрыгнуть, там все места давно заняты, однако, «на крайняк», и долларовый миллионер сойдет. Тем более, что это будет лишь промежуточный этап, первая ступенька. Конечно, через какое-то время они расстанутся, ну и что? Рядом нарисуются другие мужчины, однако она уже будет в их глазах не провинциальной бесприданницей, а девушкой из их сословия… Главное, как учат женские журналы, надо ясно, до боли в глазах представить себе прекрасную мечту и мысленно устремиться к ней. А еще лучше – написать свои цели в столбик на бумаге. Тогда подсознание начнет тут же работать на их осуществление помимо ее воли, потому что мечты, как убеждают сериалы, материальны. Они имеют обыкновение сбываться. Конечно, если постоянно задавать себе тупые вопросы типа «а где я найду такого спонсора?», «а вдруг его жена догадается?», «а что скажут мои родители?», «а как отнесутся к немолодому «папику» мои подруги?», то личную жизнь вообще никогда не устроишь. Если летающий лыжник во время разбега будет думать да гадать, куда девать правую руку и что сейчас чувствует его мизинец на левой ноге, то он точно свернет себе шею…. Главное, оттолкнуться – и просто прыгнуть.

Вера уже знала, что прыгнет с воображаемого «трамплина», чего бы это ей ни стоило. Хоть с первой, хоть с третьей, хоть с десятой попытки. В конце концов, жизнь одна и другой не будет… Равно как и молодости. Впрочем, для чистоты эксперимента можно рассмотреть и другой сценарий. Допустим, она оставит свои мечты о сладкой жизни и примется «честно зарабатывать на хлеб», как всю жизнь делали и до сих пор делают ее родители. И что в итоге? Работа в офисе с девяти до шести, утомительная дорога на работу и с работы в переполненном метро, после которой силы остаются лишь на то, чтобы тупо рухнуть у телека и врубить очередной сериал. К тому же, сколько ни вкалывай, в итоге денег хватит только на оплату квартиры, еды и одежки на сезонных распродажах в гипермаркетах…. И все. Впрочем, если экономить на всем, в том числе и на еде, можно за год накопить на недельку отдыха где-нибудь на юге. Может быть, даже в Турции. А что потом? Придется возвращаться из красивого отеля у моря прямиком в свой опостылевший спальный район – с промзоной, рынками и гастарбайтерами. В общем, грустная акая-то картина получается. Нет, уж лучше она рискнет и прыгнет с этого пресловутого «трамплина» подальше! Не долетит, так хотя бы чувство полета испытает…

Блестящий и прекрасный мир, о котором без устали трубит «глянец», он ведь где-то существует? Упакованные в дорогие тряпки красотки – они же не в сказках живут, а ходят по улицам и красуются на обложках глянцевых журналов. Вполне себе реальные девчонки, пусть слегка улучшенные визажистами и фотошопом. Спасибо судьбе за то, что она. Вера, родилась в столице. Девушка догадывалась, что другая жизнь – она здесь есть, причем где-то совсем рядом. Просто она, Вера Кирпичева, живет в другом измерении и никогда с этой прекрасной жизнью не пересекается. Как английские бедняки нигде и никогда не пересекаются с миром лордов и леди. Летом Верочка частенько проезжала с родителями на их старенькой девятке мимо закрытых коттеджных поселков на Новой Риге. Из-за заборов поднимались красные крыши симпатичных домиков, из ворот выезжали дорогие машины, прохожих облаивали собаки дорогих пород…. Верочке было горько-сладко представлять, как она сидит, поджав под себя ноги, на уютной веранде, освещенной солнцем, перед ней – ноутбук и чашечка кофе, а по зелёной лужайке у дома бегает красивая рыжая собака. Однажды Верочка прочитала в журнале, что есть женщины, созданные для работы, а есть – для любви. Ну, а она, Вера, рождена для радости, вот и все! Нет, не зря в гламурных журналах пишут, что надо ясно представить свою мечту, то есть «визуализировать» ее, и тогда обязательно появится способ претворить мечту в жизнь. Верочкина соседка Анжела утверждала, что именно так она намечтала сначала новую дубленку, затем новую машину, а потом и путешествие в Таиланд. То, что для выполнения Анжелиных мечтаний ее мужу Валере пришлось, не разгибаясь, пахать по выходным и сверхурочно, соседка почему-то не уточнила…

Впрочем, мечты – мечтами, но надо и план какой-никакой иметь по воплощению их в жизнь. Поиски счастья пускать на самотек нельзя. Вскоре перед Верой со всей остротой встал вопрос, где познакомиться с будущим спонсором. Ну не в её же спальном районе, в самом-то деле! В скромном мирке девушки богачи, увы, не водились. Зато жлобов и скупердяев было хоть отбавляй. Мальчишки-одноклассники требовали назад деньги за проезд в маршрутке и даже за грошовый пирожок, купленный в буфете. Парни постарше и посмазливее сами искали спонсоров – обеспеченных девушек для успешного старта. Едва познакомившись с Верой, они первым делом интересовались ее жилищными условиями и зарплатой родителей. Вера без жеманства, даже с некоторым злорадством, сообщала им неприглядную правду, и мальчики сразу же теряли к ней интерес. Постепенно девушка догадалась: столичные мамаши практически с ясельного возраста зазомбировали единственных сыночков на поиск «хорошей девушки с квартирой». Правда, «конкретные пацаны», ее соседи по многоэтажке, без особых затей распивали пиво в подъезде и перепихивались с девчонками на родительских кроватях, пока предки на работе. Ну, и кому такие нищеброды нужны? Только не ей, молодой и красивой! Как-то раз по телевизору показывали старый фильм «Маленькая Вера», и тезка киношной героини с изумлением поняла, что за двадцать лет в мире ничего не изменилось. В их спальном районе все такие же унылые дома и никчемные, давно «забившие» на свою жизнь люди. Тут за строптивость могут запросто изнасиловать, изуродовать, даже убить. Ну, а если будешь покладистой – в лучшем случае сводят в бар или в боулинг, а потом захотят перепихнуться где-нибудь в ванной, если предки дома. У провинциалок есть хотя бы Большая мечта – о Москве, а она-то здесь родилась и прекрасно знает изнанку этого «блестящего» города, где все давно уже разделились на замкнутые страты и классы, существующие изолированно и не желающие знать о людях из другой «песочницы». Недаром «Патрики». то есть те, кто живет на Патриарших прудах, недалеко от Кремля, восстали против «бирюлевских» – жителей отдаленного спального района.

Вера догадывалась, что в столице пруд пруди мест, где водятся богатые и успешные мужчины. Однако для посещения всех этих заведений нужны деньги, а с ними у Веры был полный швах. Впрочем, билет в престижный театр можно взять и на галерку, в дорогом кафе достаточно заказать чашечку кофе, а на модный вернисаж, если повезет, можно просочиться вообще бесплатно.

И Верочка, словно Кутузов перед Бородинским сражением, принялась обдумывать тактику и стратегию, попросту говоря, размышлять, достаточно ли у нее сил, а, главное, нарядов для покорения сияющей вершины…

Плохому танцору… мысли мешают

Лина с детства обожала танцы, однако, тайно сравнивая себя с танцовщицами, тонкими и гибкими, как спагетти, неизменно огорчалась. Она, если честно, чувствовала себя рядом с ними дрожжевой булочкой, хорошо поднявшейся в духовке. Такие булочки и пирожки всего за полчаса сооружала ее подруга Анюта. И хотя они с Анютой время от времени сидели на голодных диетах, перед подобными вкусностями совершенно невозможно было устоять. Кстати сказать, ни Анюта, ни «булочка» Лина, несмотря на лишний вес, в молодости не страдали от недостатка мужского внимания. Но танцы – это все же удел избранных.

Попав в клуб, Лина вспомнила, как давным-давно, ей тогда было лет шесть-семь, она впервые – остро, до мурашек по всему телу, поняла, что НИКОГДА не будет балериной. Так горько она рыдала в детстве лишь однажды – когда узнала, что все люди смертны. С годами Лина, увы, стройнее не стала, потому и обходила танцевальный класс в «Леди-лидере» стороной. А танцевальный класс так же «обходил» ее. Лина продолжала прилежно вставать в позу «собака мордой вниз» на йоге, «поднимать фонтаны ногами» на аква-аэробике, шагать по беговой дорожке и двигать железки в «тренажерке». Все, что угодно – только не танцы! В самом деле, разве пристало ей, солидной сорокалетней даме, считать шаги, выделывать ногами замысловатые кренделя, крутить пятой точкой восьмерки, вращаться вокруг своей оси, как юла, и прыгать на паркете под жаркие латинские ритмы? Лина никогда не боялась показаться смешной, но танцы …нет, в ее возрасте «сорок плюс» это уже тянуло на диагноз «городская сумасшедшая». В раздевалке клуба постоянно мелькали хрупкие, гибкие и немыслимо прекрасные, словно птицы, залетевшие из южных стран, девушки в балетных костюмах. Вот они – да! Эти – без вопросов. С первого взгляда было ясно, что подобные феи были рождены для танцев и лишь по злой прихоти судьбы все еще работали секретаршами, менеджерами, бухгалтершами и банковскими клерками. Или вообще нигде не работали, а просто наслаждались жизнью на деньги обеспеченного мужа или богатенького сердечного друга. Однако их души, запертые в золотые клетки, ну просто рвались танцевать. Неудивительно, что по субботам девушки оставляли дела и даже своих богатеньких спонсоров и скучных мужей и мчались с утра в клуб. Случалось, они даже шопинг откладывали. А это вообще для девушек их круга – дело небывалое. И все – ради пары заветных часов в танцевальном зале. Эх, все-таки в наших женщинах неистребима тяга к прекрасному!

В раздевалке красавицы меняли джинсы на открытые балетные купальники, надевали поверх них воздушные, немыслимо прекрасные юбочки, натягивали на точеные ножки легкие атласные туфельки на каблучках. Причем не простые туфельки, а танцевальные – такие продавались за немалые денежки тут же в лавке, арендовавшей закуток танцевального зала. Надев эти волшебные туфельки со специальными пластиковыми накладками, защищавшими каблуки от скольжения по паркету, девушки начинали чувствовать себя настоящими звездами танцевального зала. Дивный облик этих фей совершенно «не монтировался» со спортивной формой Лины: с ее видавшими виды кроссовками, черными укороченными шароварами для йоги и белой футболкой с надписью: «Так сделай это!». И все же… И все же, едва из зала раздавались зажигательные латинские мелодии, ноги Лины сами пускались в пляс. И однажды она подумала:

«А что, собственно, я теряю? Ровным счетом ни-че-го! Потанцую десять минут, пока сил хватит, а потом тихонечко уйду. Никто даже не посмеет тыкать в меня пальцем и хихикать. Как говорится, «любой каприз за ваши деньги». А денежки я клубу уже заплатила, причем за год вперед.

И однажды Лина распахнула массивную дверь в танцевальный зал. Так она начала заниматься в клубе танцами, и жизнь ее сразу же окрасилась новыми, яркими и радостными красками.

По обрывкам разговоров в раздевалке Лина постепенно узнала: почти у каждой дамы, посещавшей в «Леди лидере» уроки танцев, были свои кумиры. Фанаток хватало даже у манерного Фараона (под этим странным псевдонимом он успел завоевать множество призов в Турции и в Египте в номинации «танец живота»), не говоря уже об армии поклонниц «рокового» Константина, учившего дам эффектно танцевать танго, красиво ходить по паркету, не наступать на подол дорогого платья и ровно держать спинку. Да и у жизнерадостного Эдуарда, растолковывавшего ученицам тонкости томной румбы, задорной сальсы и прыгучего джайва, поклонниц были десятки. Даже у юного безбашенного Майкла с дредами на удалой башке, наяривавшего модную зумбу на паркете, число поклонниц зашкаливало. Правда, это все были девицы старшего школьного возраста и студентки-младшекурсницы. Майкл двигался так, словно в него вселился бес, девушки почти впадали в транс, пытаясь повторить сумасшедшие трюки паренька, но у них это получалось слабовато., и они с маниакальным усердием повторяли движения снова и снова, часто дыша и покрываясь потом.

Одним словом, все юноши, преподававшие танцы в этом элитном клубе, были не просто симпатичны и сексуальны – они были блистательны. Однако Георгий негласно считался первым среди равных. Его танцевальная группа была самой большой и самой пестрой. Дамы самого разного возраста и даже несколько старательных мужчин всегда заполняли зал «под завязку». Руководство клуба, разумеется, заметило это и вскоре подержало паренька, дав ему дополнительные часы.

Его урок всегда был сродни спектаклю. Едва Георгий врывался в зал, все взоры тут же обращались на него, словно в белую майку с логотипом «Гришко» (знаменитая фирма, шьющая профессиональную одежду и обувь для балетных) был зашит сильнейший магнит.

Лина не заметила, как закончился перерыв и началась вторая половина урока.

– Раз-два-три, раз-два-три – командовал учитель танцев, считая шаги и не забывая широко улыбаться.

«Подумаешь! Что тут такого, слишком сложного!», – удивилась Лина, легко повторяя его движения. Тут Георгий поменял музыку, и темп ускорился в два раза. Лина, и, разумеется, Башмачков, тут же запутались в ногах и сбились с ритма. Длинные мосластые ноги Башмачкова в видавших виды джинсах и в стоптанных кроссовках совершенно не слушались долговязого хозяина. Однако писатель не сдавался. На его спине появилась темная полоска пота, а взмокшие волосы прилипли ко лбу.

– Стоп! Никуда не годится! – Георгий хлопнул в ладоши и так карикатурно изобразил танцевальные потуги учеников, что аудитория угодливо прыснула.

– Собрались! Внимание! – объявил тренер громко. – Пройдем еще раз дорожку и повороты....

– Молодцы! – похвалил он класс, чтобы слегка ободрить. – Уже намного лучше. Если так пойдет, мы с вами сможем устраивать «чес» по провинции и выступать с этим номером. Ну, типа вместо бродячего цирка. Если, конечно, вы не будете двигаться с такими кислыми лицами. Улыбайтесь же, черт возьми! У нас здесь

не контрольная по математике. Почему вы все так серьезны?

Георгий хлопнул в ладоши:

– Раз-два-три! Теперь пройдем все сначала еще раз, но только – с улыбками!

Лине показалось, что сердце вот-вот вырвется из груди, но тут музыка стихла. Тренер комично изобразил прощальные реверансы, группа послушно повторила его движения и дружно похлопала своему любимчику. Георгий сразу же «снял» с лица маску рубахи-парня, превратился в усталого и придавленного грузом проблем жителя мегаполиса, каких в столице миллионы, и поплелся извлекать диск из музыкальной установки.

Возбужденная группа не сразу покинула зал. Дамы, весело щебеча, вначале потолкались у кулера с водой, поглазели на новые танцевальные туфельки, выставленные в витрине, перебросились друг с другом впечатлениями о трудных движениях, которые они пытались сегодня выучить. И только минут через пять, слегка угомонившись, почувствовав наконец усталость и набросив на потные спины полотенца, группа пестрой стайкой потянулась к выходу…

Кто девушку угощает – тот и вопросы задает

Лина отправилась в кафе на встречу с Башмачковым скорее из вежливости, чем по зову души. Когда столько лет и зим прошло с последней встречи, то и говорить особенно не о чем. Их жизни давно уже не пересекались, общих друзей, общего дела, общих компаний тоже не было. Лина даже мобильный номер Башмачкова где-то посеяла. Впрочем, у нее ни разу за прошедшие годы не возникло желания позвонить ему. Общими у них были только воспоминания. Кстати сказать, вспомнить им было что, хотя бы приключения в Болгарии, когда они едва не погибли под пулями местных мафиози… Ладно, никто не заставляет ее проводить с Башмачковым полдня, хотя он известный любитель потрепаться. Посидит с ним часок за чашкой кофе – и адью, мон шер Бащмачкофф.. Да, желательно, чтобы это был только кофе, без булочки…

«Если я так часто буду являться в этот очаг «здорового питания», занятия фитнесом окажутся бессмысленной тратой времени», – подумала она с запоздалой досадой, переступая в очередной раз порог кафе.

Место для клубного кафе было выбрано с умом. Миновать этот островок встреч и легкой болтовни, попав в «Леди лидер», было почти нереально. Лина это знала и не пыталась сопротивляться. Как бывало в школе – когда знаешь, что невозможно избежать выпускных экзаменов, или в ранней юности, когда понимаешь, что потеря девственности не только неизбежна, но и в конце концов необходима.

Уютный зальчик, похожий на небольшой театральный буфет, разместился на перекрестке клубных путей-дорог. Куда бы ни направлялись вечно спешащие клиентки с казенными полотенцами наперевес – в спортивный зал, к стойке администрации, в кабинет врача, в комнату менеджеров – все пути-дороги неизменно приводили их в комнату с круглыми мраморными столиками, огромным телевизором и диванами с мягкими кожаными подушками. Удивительно, но чаще других в буфет ныряли женщины, потерпевшие в беспощадной борьбе с лишним весом полное поражение. Лина относилась как раз к таким вот безвольным дамочкам, вечно борющимся с лишним весом и с комплексами, но те не менее не отказывающим себе в разных вреднющих вкусностях и сладостях.

К счастью, критическое отношение Лины к ее фигуре разделяли отнюдь не все окружавшие ее мужчины. Среди них ещё оставались тайные поклонники полнокровной рубенсовской красоты. Впрочем, Лина, встав на весы, каждый раз давала себе клятву быть беспощадной к себе в борьбе с лишними килограммами, однако вскоре вольно или невольно нарушала ее. Так порой профессиональный спортсмен искренне клянется быть верным олимпийским законам, но опять и опять попадается на допинге. На каком-нибудь никому не известном прежде мельдонии, например. Или же подросток обещает слушаться старших и приходить домой не позже восьми вечера, однако каждый раз заявляется после полуночи и нетрезвым. Почему – он и сам не знает. Ну просто воля рока какая-то!

Лина гнала лишние килограммы беспощадно, словно конкистадор, теснящий индейцев с их исконных земель, однако, подобно все тем же испанским захватчикам, терпела поражение за поражением… Все из-за того, что, оказавшись в клубе, Лина рано или поздно пробегала мимо этого чертового кафе. Из открытой двери в коридор каждый раз долетали восхитительные ароматы, начисто парализуя остатки её воли. После непродолжительной, скорее ритуальной, борьбы с собой благоразумие неизменно отступало, и Лина незаметно для себя опять оказывалась за круглым столиком с мраморной столешницей. Однако был и бонус: вскоре из-за всех этих вкусностей ее настроение менялось к лучшему. Недаром психологи говорят, что вкусная еда – лучший антидепрессант!

Лина сразу же заметила в кафе своего нового-старого знакомого, а именно – сочинителя готических романов Башмачкова. На сей раз мужчина выглядел намного симпатичнее, чем в танцевальном зале. Волосы были вымыты и приглажены, лицо уже не напоминало перезрелый помидор, покрытый каплями росы. Темно-синий свитер смотрелся опрятно, хоть и напоминал о шестидесятых годах прошлого века, когда повсюду висел портрет «папы Хэма», то бишь модного тогда, а нынче слегка подзабытого писателя Хэмингуэя.. Видавшие виды ботинки «папы Хэма» нашего времени были начищены до блеска, а спортивная сумка выглядела почти новой…. Литератор поджидал Лину за дальним столиком, на котором красовались две прозрачные чашки и стеклянный чайник с чаем какого-то странного красного цвета.

«Этот напиток стоит здесь столько, сколько несколько пачек хорошего чая в магазине. Когда Башмачков узнает цену, он надолго забудет сюда дорогу, – подумала Лина с тревогой. – Надо предложить писателю хотя бы разделить счет пополам, чтобы не сильно переживал. Говорят, нынче гонорары нигде не платят… Интересно, на что же он живет, наш родимый сумрачный гений?».

Башмачков словно подслушал ее мысли.

– Располагайтесь, угощаю, – широким жестом пригласил он даму за столик. – Ладно-ладно, не возражайте, я видел цены в меню, и они, конечно, меня впечатлили. Однако, полагаю, что кроме чая мы ничего здесь брать не будем… за такие-то денежки. Короче, один чай на двоих я еще потяну. К тому же мы с вами так фанатично сжигали лишние калории на танцах, так что не стоит их снова здесь набирать. Кстати сказать, как вам этот чаек под названием «каркаде»? По-моему, похож на какое-то сомнительное африканское зелье. А вдруг в него здесь что-нибудь добавляют, чтобы вновь заманивать клиентов? Так сказать, незаметно «подсаживают» на этот чаек?

– Не беспокойтесь, клиентов тут и так всегда полно, – успокоила его Лина, – бедные студенты в этот фитнес-клуб в принципе не ходят. О, я догадалась! Башмачков, вы ведь не только на чай, но и на входной билет раскошелились! С каких это пор вы сорите денежками направо и налево? Насколько я помню, раньше вы были гораздо более экономным. Сомневаюсь, что мечта всей вашей жизни – научиться отплясывать сальсу, румбу и бачату… Неужели вместо того, чтобы писать романы, вы теперь посещаете модные клубы?

– Я думал, вы догадались, – тихо сказал Башмачков – Когда-то вы, Лина, тоже были другой – более сообразительной. Ладно, не буду понапрасну тянуть резину. Я притащился сюда из-за странной гибели юной девушки, – эти слова Башмачков пробормотал о, понизив голос почти до шепота. – Я ведь пишу готические романы о разнообразных кошмарах, если вы это, конечно, помните. Смерть и фитнес – странное сочетание… И еще, если вы помните, я чую запах смерти задолго до ее наступления. Мне кажется, что вы, Ангелина, опять вляпались в очень нехорошую историю. От вас веет гибельным холодом… К сожалению, жизнь вас, Лина, так ничему и не научила…

Дело было так, – продолжал он в ответ на недоуменный взгляд Лины. – Я случайно услышал о смерти девушки в фитнес-клубе. Об этой трагедии мне рассказала моя соседка Алевтина, она давно уже тренируется в этом вашем «Леди-лидере». Аля иногда заглядывает ко мне по жилищно-коммунальным делам: справиться о платежках за квартиру и свет или узнать, надолго ли горячую воду отключили. Так вот, вчера мы столкнулись с ней носом к носу у лифта. Соседка была сильно взвинчена и чем-то обеспокоена. Рассказала, что молодая девушка умерла в их фитнес-клубе прямо на тренировке, практически у нее на глазах. И вот теперь ей, Алевтине, неприятно туда ходить, но жалко денег, уплаченных за годовой абонемент. Дело в том, что она купила дорогой абонемент всего месяц назад, а расторгнуть договор с клубом можно только в случае серьезной болезни, подтвержденной выпиской из больницы.