Кузнецов среди роботов

Кузнецов начал бить кулаками по стеклу, разбивая костяшки в кровь. Казалось, что еще чуть-чуть, и закаленное стекло поддастся напору, но это было обманчивое ощущение. От резких движений, от боли в отбитых пальцах ему становилось все хуже, и в какой-то момент Кузнецов понял, что теряет сознание. В последнем отчаянном рывке он навалился на дверь и – о чудо! – она открылась.

Прохладный воздух улицы ворвался в салон автомобиля, возвращая перепуганному пассажиру возможность дышать.

– Все в порядке? – спросил Петр, распахивая дверь. – Я увидел, что у тебя возникли трудности. Знаешь, эти тачки крайне ненадежны.

– Спасибо, – ответил Кузнецов, буквально вываливаясь на лужайку возле собственного дома.

– Все нормально?

Сосед подскочил к Кузнецову и, взяв за руку, помог подняться.

– Да, уже лучше, – чувствуя, как возвращается нормальное дыхание, ответил Кузнецов.

– Помочь дойти? – спросил сосед, с тревогой вглядываясь в спасенного.

– Я в порядке, – успокоил его Кузнецов, – просто эта машина…

В этот момент Т-мобиль ожил и почти моментально сорвался с места.

– …Похоже, сломана, – закончил мысль Петр. – Пойду сообщу в сервисную службу. Не дай бог, собьет кого-нибудь по пути. Ты сам дойдешь?

– Конечно, – ответил Кузнецов.

Меньше всего ему сейчас хотелось возиться с взбесившейся машиной. Несмотря на свое отношение к соседу, в данный момент он был очень благодарен Петру, хотя стыд, за свое «немужественное» поведение перед потенциальным соперником уже понемногу наполнял его сердце.

Он подождал, пока сердобольный сосед скроется в своем доме, и пошел к себе. Не доставая ключа, он позвонил. Дверь в его «крепость» открыла ослепительно красивая супруга в сногсшибательном вечернем платье.

Кажется, этот долгий сложный день и не думал заканчиваться.

8

– Где ты был так долго? – возмущенно спросила Ангелина.

– Мое такси утащило меня на зарядочную станцию, – ответил Кузнецов и, не раздеваясь, плюхнулся на диван в гостиной.

Его тут же обволокло уютом дома, мышцы расслабились, а искусственная мебельная кожа приятно остудила затылок.

– Что за бред? Такие машины не подают разряженными.

– Ну, значит, какой-то сбой. Сделаешь мне сладкого чая? Чувствую себя как выжатый лимон.

– Какой чай, Андрей? Ты забыл, что мы сегодня идем в театр?

– Что? – Кузнецов даже привстал от возмущения, собираясь сказать, что это очень глупая шутка.

После такого-то дня он вообще никуда не собирался выходить из дома. Но Ангелина была уже в платье, его костюм висел на вешалке в прихожей, а выражение лица супруги говорило о том, что настроена она решительно.

– Слушай, Лин, – попробовал Кузнецов. – Театр – это такая скука. Надо сидеть, вникать, строить из себя джентльмена. А у меня совсем нет сил. Мало того, что меня сегодня огорошили на работе старым-новым проектом, так еще и такси чуть не убило, спасибо соседу – вытащил.

– В каком смысле вытащил?

– Я же говорю – такси пыталось меня убить. Двери захлопнулись и не открывались. Я реально мог задохнуться.

– Не мог ты задохнуться, – не согласилась супруга. – В таких машинах предусмотрена система безопасности. Да и выйти ты мог в любой момент – блокировка дверей работает только снаружи. Изнутри ее всегда открыть можно.

– Но не в этот раз. Поверь, я себе чуть плечо не выбил, пытаясь выбраться на улицу. Смотри.

И Кузнецов продемонстрировал сочащиеся кровью костяшки.

– Ужас какой, – воскликнула Ангелина и подсела к мужу. – Как же я тебя поведу в таком виде в театр.

– Тебя только это волнует?

Ангелина видела, что супруг не притворяется и действительно страдает от перенесенного стресса. Она нежно взяла его кисти в свои и аккуратно дотронулась до ссадин.

– Очень больно? – спросила она.

– Нет, – сделав геройскую мину, ответил Кузнецов. – Просто весь день, такси это, начальник… Я не хотел бы никуда идти. Давай останемся дома. Обсудим все. У нас ведь есть о чем поговорить. Я много думал о будущем. Кстати, начальник намекнул на повышение, и это может вполне поспособствовать…

– То есть ты не пойдешь в театр, – грубо отстранив его руку, спросила Ангелина.

– Да как ты можешь! Я тебе о серьезных вещах говорю, о нас, о работе, о детях.

– Я полгода назад тебе сказала, что купила билеты, – не слушая мужа, взвилась Лина. – Заранее заказала платье, твой фрак. Изучила постановку. Планировала, как мы с тобой по дороге обсудим ее, потом поделимся впечатлениями. Ты ведь даже не знаешь, кто такие Вачовски! Я тут целый день сижу в четырех стенах. Всего раз. Один лишь раз за полгода я решила выбраться куда-то. И что я слышу? Я устал. Я не хочу никуда идти. Ты чертов эгоист! Такси его заперло. Чушь какая-то. Еще Петра заставил участвовать в этом фарсе.

– Да я же, правда…

– Видеть тебя не хочу! – выкрикнула Ангелина и, сдерживая слезу, чтобы не потекла тушь, выбежала из комнаты, оставив после себя шлейф цветочных ароматов дорогих духов.

– Да-е, – горестно выдохнул Кузнецов.

Он всегда удивлялся этой особенности женщин – полностью переключать внимание на себя. Казалось, вот же: его должны повысить, ему предстоит разработать одну из самых хитовых домашних утварей, которая сделает их знаменитыми, беспилотник фактически совершил покушение – немыслимо. Но нет, он только и может думать сейчас о том, что его жена сильно расстроена и где-то в доме плачет навзрыд. А он, гад такой, бесчеловечная скотина, фактически испортил ей единственный за полгода важный день.

Еще раз тяжело вздохнув, он нехотя поднялся с дивана и поплелся искать свою ненаглядную, единственную в мире важную для него женщину.

Нашел он ее на кухне. Ангелина смотрела в окно. Кузнецов подошел к жене и обнял за плечи.

– Извини, – сказал он. – Трудный день. Я просто не понял, что для тебя этот выход так важен. Мы еще успеваем?

– Если ты прямо сейчас наденешь фрак и вызовешь такси, – не поворачиваясь, ответила Ангелина.

– Хорошо, я так и сделаю, – покорно сказал Кузнецов.

– И ради бога, не заляпай рубашку кровью. Лучше сперва возьми пластырь.

– Ладно.

Сдерживая раздражение, Кузнецов заказал такси и отправился в ванную, где висела аптечка. Открыв шкафчик, среди лекарств и мазей он увидел несколько упаковок с тестами на беременность и овуляцию. В свете текущих взаимоотношений с супругой он серьезно призадумался о своем желании иметь детей. Если уже сейчас он не видит чуткости с ее стороны, внимания, заботы, то что же будет, когда появятся дети. Он превратится в призрак, который будет бесплотно шататься по дому, всех раздражать и пугать своими выходками. Возможно, он поторопился с выводами о своем будущем. Может быть, и с выбором супруги тоже.

– Андрей! – услышал он голос жены из гостиной. – Такси!

– Бегу, – крикнул в ответ Кузнецов и быстро обработал раны.

Пластырь он клеить не стал, всего лишь промыв руки перекисью водорода. Если ее это так раздражает, то пусть выплеснет до конца раздражение, а ему будет наглядный пример ее обычного поведения. В голове у себя Кузнецов уже начал проигрывать ситуации, в которых он гипотетически остался холостым. Не такая уж плохая жизнь, надо сказать. Развлечения, отдых, спокойствие. Никаких театров после трудового дня, никаких сложных разговором. Быть может, к сорока-сорока пяти годам ему снова захочется семьи, и уж он тогда постарается сделать выбор не в пользу красоты и темперамента, а в пользу покладистости и чуткости.

– Андрей!

– Уже спускаюсь, милая.

Кузнецов даже улыбнулся такой приятной перспективе. Пусть рычит и ругается, пусть обижается на него, пусть не видит и не слышит – так даже лучше. Чем хуже будет, тем быстрее закончится.

Он спустился в гостиную, надел фрак и вышел в прихожую, где его ждала Ангелина.

На секунду Кузнецов остолбенел. Какой же прекрасной она предстала ему, какой величественно красивой, чувственной, волшебной. Он вдруг вспомнил все те дни, когда они бывали вместе, все те ночи и вечера. Их совместные походы делали это чувство острее, ярче. Так зачем же он так сопротивляется?

Он уже и не знал.

– Тебе очень идет этот костюм, – сказала Ангелина, беря мужа под руку. – Ты становишься похож на спецагента.

– С лицензией на убийство, – подхватил шутку Кузнецов.

– И опасными связями, – улыбнулась Ангелина.

Из дома они вышли как примерная, безмерно любящая друг друга пара.

9

Выйдя из дома, Кузнецов снова ощутил легкое головокружение – остаточное явление после приступа паники в беспилотнике. Но подъехавшее такси мало напоминало автомобиль, в котором он приехал домой. Это был Lincoln MKZ черного цвета.

– Уже собрались?

Вездесущий сосед снова оказался тут как тут.

– Здравствуй, Петр, – не глядя на него, сказала Ангелина.

– Виделись же, – удивился сосед.

– Да? – Кузнецов с интересом посмотрел на супругу.

– Наверное, – пожала она плечами.

– Потрясающе выглядишь, – похвалил Петр наряд Ангелины, не видя, что между мужем и женой разыгрывается безмолвная сцена.

– В театр идем, – сухо сказала она и подошла вплотную к машине, показывая, что разговаривать больше не намерена.

– Дело хорошее, – не отставал Петр. – Я вот уже сто лет в театре не был.

– Может, вместо меня пойдешь? – предложил Кузнецов, стараясь не выдавать раздражение.

– Да как? А, – усмехнулся сосед, – шутишь. Оклемался после сегодняшнего? Эти новые беспилотники никуда не годятся. Вечно какие-то сбои и неполадки.

– Андрей, – чуть повысив голос, позвала Ангелина. – Мы опаздываем.

– Ой, я вас задерживаю, – спохватился Петр. – Ну не буду. Вечно забываю, что у остальных свои дела есть. Хорошо вам отдохнуть.

Петр развернулся и пошел в сторону своего дома. А Кузнецов с женой сели на заднее сиденье автомобиля.

Водитель – брюнет безобразной внешности – завел мотор и выжал педаль газа. Линкольн, тихо шурша по асфальту резиной, выехал на дорогу.

– Значит, вы уже сегодня виделись? – спросил Кузнецов.

– Что? – Ангелина словно не сразу расслышала вопрос.

– Я говорю, что вы сегодня уже с Петром виделись.

– Да, наверно, – пожала плечами супруга. – Он все время на улице, наверное, здоровались, когда я выходила.

– А куда ты выходила?

– Что за допрос? – Ангелина сделала вид, что сердится.

– И все же.

– Ну, заказ забирала. Или отправляла, уже не помню.

– Удобно, – тихо проговорил Кузнецов.

– Ты хочешь окончательно испортить этот вечер, – вдруг вспыхнула Ангелина. – Что за дурацкая сцена ревности? И к кому?

– А то есть, к кому-то другому стоит?

– Если ты сейчас же не замолчишь, мы никуда не поедем.

Кузнецов чуть не выпалил: «Ну и прекрасно, я никуда и не хотел ехать». Но вовремя сдержался. В конце концов, его подозрения – это его личное дело. Их обоснованность он может обдумать и позже. А вот незаслуженно обидеть жену и действительно испортить такой важный для нее вечер он может уже сейчас.

– Просто ты такая красивая в этом платье, – решил пойти на мировую Кузнецов. – Хочешь – не хочешь, заревнуешь.

– А ты почаще меня в свет выводи, – принимая его попытку сгладить углы, ответили Ангелина.

– Я постараюсь, – заверил супруг.

И тут же как по команде в автомобиле еле слышно заиграла легкая музыка. Кузнецов взял кисть жены в свою руку и подумал, что, наверное, все эти катаклизмы, ругань, ревность, тревога исключительно из-за стрессов на работе. Завтра же он пойдет к шефу и обсудит возможность отпуска. У него хорошая жизнь, просто надо в нее добавить немного легкости.

10

Здание театра выглядело раздражающе помпезно, как внутри, так и снаружи. Словно кто-то выдернул его из позапрошлого столетия и поместил в мир хай-тека. В вестибюле предлагали старомодные бинокли, в которые невозможно было что-то увидеть. Гардеробщицу, правда, сменили на робота, который смотрелся среди вешалок словно реквизит из фильма про машину-убийцу, прилетевшую из будущего, чтобы убить нерожденного повстанца.

Места были заказаны дорогие – в отдельную ложу, которая находилась чуть ли не в самом центре.