Американский демон

— Она говорит, что ничего из этого не помнит, — сказала я, и Джек неопределенно пожал плечами, в котором было больше отчаяния, чем чего-либо еще. — Она лжет, чтобы доставить тебе еще больше неприятностей?

— За то, что я изменил ей? — растерянно переспросил он. — Она знает, что я больше никогда ей не изменял. Я не понимаю. — Усталость навалилась на него, он положил руки на стол и склонился над скованными руками. — Мы легли спать, как и в любую другую ночь, и я проснулся с ней, превратившейся в ненормальную, сумасшедшую женщину, сходящую с ума из-за того, что я сделал много лет назад, за что она простила меня до того, как мы поженились. — Он фыркнул, и звук проник прямо в мою душу. — По крайней мере, я так думал, — прошептал он, чувство вины, которое он ощущал в прошлом, снова захлестнуло его.

— Были ли у вас в последнее время какие-либо другие семейные проблемы?

— Нет. — Его голос обрел некоторую силу. — Просто обычные вещи, такие как выпитое молоко и забывание выключить телевизор, но ничего стоящего… этого.

Амулет правды был зеленым, и, что еще более красноречиво, я ему поверила.

— Хорошо, — сказала я, и он поднял глаза на мой мягкий голос. — Может быть, я смогу передать сообщение твоей жене.

Он быстро заморгал, прижимая руки к груди.

— Ты скажешь ей, что я люблю ее?

Я улыбнулась его искренности.

— Конечно. — Я встала и коснулась его руки, задаваясь вопросом, слышала ли я стон Эддена за односторонним стеклом.

— Но ты мне не веришь. Никто не верит, — сказал Джек, глядя в зеркало.

Шорох бумаги, которую забирали со стола, казался громким.

— Трудно, когда Жаклин этого не помнит. — Согласно отчету, она даже не помнила, как он ударил ее, что само по себе было подозрительно. Внезапно мне захотелось поговорить с Жаклин, и я в последний раз улыбнулась Джеку, направляясь к двери.

— Спасибо, — прошептал Джек, когда я уходила, но он смотрел на свои скованные руки, когда я повернулась, и поэтому я просто закрыла дверь, оставив его в личном аду.

Я дернулась, оказавшись лицом к лицу с Эдденом. Мне не понравился его обвиняющий взгляд, и я подняла амулет правды.

— Он не врал, — сказала я, и когда мужчина неохотно кивнул, я опустила ключи в карман куртки.

— Может быть, он просто хорош в этом, — пробормотал Эдден.

— Может быть, он говорит правду, — парировала я, напрягаясь, когда рука Эддена легла мне на плечо, чтобы отвести меня к задней двери ФВБ, где была припаркована моя машина.

— Прекрати, Рэйчел, — сказал он, и я искоса посмотрела на него.

— Прекратить что?

Он ухмыльнулся, его усы вздулись.

— У тебя сердце обливается кровью из-за неудачника, но мы нашли его стоящим над своей женой, которая рыдала на кухонном полу. Он признается, что ударил ее достаточно сильно, чтобы сбить с ног. Почему я должен принимать его историю за чистую монету?

— Кроме моего чутья и амулета? — сказала я, и во мне началось подниматься возмущение. — Может быть, потому, что Жаклин ничего не помнит. Если Джек не ударил ее. Если она пыталась втянуть его в неприятности, я бы подумала, что она, по крайней мере, помнила об этом. Кроме того, его история совпадает с мотивами других дел.

— Вот и все, — сказал он, и мне стало легче дышать, когда мы покинули зал задержания и вошли в ФВБ. Телефонная болтовня и офицеры, двигающиеся вокруг, были подобны самому небу, и было приятно чувствовать, что я была его частью. Я скучала по этому больше, чем хотела признаться, покинув ОВ три года назад. Может быть, именно поэтому Айви вернулась в ОВ в качестве консультанта.

— Могу я поговорить с Жаклин? Может быть, она не хочет вспоминать. Если бы я попыталась убить кого-то, кого любила, я бы тоже хотела забыть об этом.

Эдден кивнул, и мы, уворачиваясь от занятых людей, направились в гараж.

— Конечно. Ее перевезли, так что мне понадобится некоторое время, чтобы оформить документы.

— Отлично. — Я не знала, когда смогу поехать в больницу к Жаклин, но Трент поймет, если мне придется потратить час в наши выходные. Мы могли бы заехать по пути на поле для гольфа или, может быть, пообедать. Убирайся из его лагеря и общайся. — Я хочу спросить ее изменяет ли ей Трент, — сказала я, когда мы приблизились к заднему входу. — Может быть, он снова приобрел эту привычку.

Длинное «Мммм» Эддена обрушилось на меня, как мокрое полотенце, и я посмотрела на него.

— Может быть, — наконец сказал он, и я нахмурилась, когда он отвёл глаза. Было совершенно очевидно, что кто-то нацелился на пары, но почему? Или, может быть, как? И, что более важно, кто? — Могу я получить их обратно, пожалуйста? — добавил он, его внимание было приковано к отчетам, все еще находящимся в моей руке.

Он протянул руку, и я притянула их ближе, ухмыляясь.

— Они мне нужны, — сказала я, затем чихнула, отступая еще больше, когда Эдден подчеркнул свое «Будь здорова», схватив их. Отскочив назад, я сунула их под мышку, чтобы вынуть телефон и посмотреть на время. Было ровно одиннадцать.

— Спасибо, что позволил мне поговорить с Джеком, — сказала я. — Ты не возражаешь, если я поговорю об этом с Дженксом, а? Он знает чертовски много вещей и, возможно, у него будет идея, — добавила я, и Эдден кивнул с обиженным видом. — Дашь мне знать, когда Жаклин освободится? — спросила я, гадая, расстроен ли он тем, что я хотела втянуть в это Дженкса, но, черт возьми, он знал, как держать рот на замке.

— Договорились, — сказал Эдден, задерживаясь у задней двери. — Э, Рейчел. И еще кое-что.

— Если ты хотел их вернуть, тебе не следовало отдавать их мне, — улыбнулась я, отыскивая ключи и пятясь к двери. Эдден сказал, что я могу припарковаться в их гараже, но ближайшее свободное место было чьим-то зарезервированным местом, и я знала, что занимаю не свое.

— Дело не в этом, — сказал он, и я резко остановилась, мне не понравились его слабые намеки на то, что что-то было не так. — Есть люди, не я, — сказал он нерешительно, — которые думают, что убийства могут быть совершены развлекающимся демоном.

Моя улыбка исчезла, как будто он ударил меня в живот. Развлекающимся?

— Ты серьезно, да? — сказала я, и он поморщился, отчего я разозлилась еще больше.

— Не могла бы ты поспрашивать в своем уникальном кругу? — сказал он, его поза была напряженной. — Посмотрим, сможешь ли ты выяснить, кто из демонов натравливает пары друг на друга?

Да? Как в предрешенном решении? Разозлившись, я отступила назад и положила руку на бедро.

— Это единственная причина, по которой ты позволил мне поговорить с Джеком, не так ли, — решительно сказала я.

— Нет, — сказал он, но амулет на моем брелоке стал грязно-красновато-зеленым. — Но именно так я получил разрешение привлечь тебя, — добавил он с облегчением, когда амулет снова стал чистым.

— Ну, разве это не здорово, — сказала я, и он одарил меня слабой, неловкой улыбкой. — Прошло всего два месяца с тех пор, как демоны смогли ходить в реальности по своему желанию, и в первый раз, когда появляется что-то, чему вы не можете легко найти причину, и ты, и ОВ обвиняете демонов.

Он пожал плечами, и мои руки сжались в кулаки. Неудивительно, что Дали и Ал были единственными двумя демонами, живущими открыто. Придурки. Они все были придурками.

— Спасибо, Эдден, — сказала я, поворачиваясь, чтобы уйти. — Увидимся позже. Сделай мне одолжение, передай Жаклин от меня, что Джек говорит, что любит ее.

— Господи, Рэйчел, — уговаривал Эдден, но я ничего этого не хотела. — Не принимай это на свой счет. Ты не можешь отрицать, что принуждать пары убивать друг друга — это демоническое.

Я резко обернулась, разочарованная тем, как устроен мир. Я думала, что все может быть по-другому, но это было не так. Люди только лучше научились это скрывать.

— Ты забываешь одну вещь, — сказала я, делая три шага обратно к Эддену. Он мог бы заступиться за меня, сказать им, что они были неправы. Вместо этого он попросил меня шпионить за демонами, основываясь на интуитивном предположении, что именно они несут ответственность за все это. Но он этого не сделал, и это причиняло боль. Как раз тогда, когда я почувствовала, что начинаю чему-то принадлежать.

— Что? — нервно спросил он.

— Что это им даст? — спросила я, помахав тщательно собранной Айви информацией. — Демоны ничего не делают если им это не приносит прибыли. — Расстроенная, я шлепнула отчеты ему на грудь, и он принялся их перебирать. — И я тоже больше не хочу работать бесплатно, — сказала я.

Повернувшись, я пошла прочь.

Глава 4

— Ты все еще беспокоишься о переносе нашей встречи? — выразительный голос Трента переливался как вода даже через мой мобильный телефон, в настоящее время включенный на громкую связь и стоящий на кухонном столе. — Эласбет сильно недооценила темперамент Люси и Рей, предложив пятизвездочный ресторан. Мороженое после дневного сна — больше им подходит. И этот зомби в твоём саду. Я не смог бы придумать лучший повод перенести встречу в Эден-парк, если бы его тебе не подкинули. К тому же она винит в этом тебя, а не меня — мягко закончил он.

Я положила пропитанную соленой водой тряпку на прилавок из нержавеющей стали, чтобы исключить любую возможность того, что остаточное заклинание помешает грядущему проклятию. Я все еще слишком сильно страдала из-за Эддена и не могла сказать Тренту, что ОВ и ФВБ обвиняют демонов в натравливании счастливых пар друг на друга ради удовольствия.

— Но не ты же это сделал, правда? — спросила я, и он усмехнулся.

— Подожди секунду, — сказал он, и я услышала, как он положил трубку.

Я бросила тряпку в раковину, затем прислонилась спиной к стойке и откусила печенье в форме слона, купленное в зоопарке. Завтрак чемпионов. Кухня Пискари казалась странной без каких-либо вампиров, выкрикиваемых приказов и дружеских свистков, которые когда-то поддерживали порядок среди безумия с мукой и томатной пастой, теперь существующего только в памяти. Большие печи для пиццы были холодными, а огромная морозильная камера теплой. Кастрюли и сковородки промышленного размера исчезли: их продали, когда Кормель завладел пиццерией «Пискари», закрыл ее и превратил кухню в большую столовую.

Теперь в углу гудел холодильник нормального размера. Несколько отдельно стоящих прилавков были заменены длинным фермерским столом в семейном стиле. Опять же, неиспользованным, когда под землей спят только два вампира. Там все еще стояли кастрюли и сковородки, миксеры и ложки, приспособления и безделушки, спрятанные для повседневного использования, но ощущение большой комнаты было таким, словно ее покинули.

Если не считать последней отдельно стоящей стойки в углу. Я собиралась объявить ее теперь своей, когда Айви предложила это. Ингредиенты проклятия были в моем самом большом горшке с заклинаниями, принесенном с лодки. Они выглядели неуместно при электрическом освещении, но со временем это изменится. Я надеялась.

— Извини, — сказал Трент, возвращаясь. — На чем мы остановились?

Я отложила недоеденное печенье и отряхнула руки от крошек.

— Ты собирался сказать мне, что не ты подбросил зомби мне на задний двор для того, чтобы у тебя был повод изменить время игр Эласбет. — Взяв золотой шелковый шарф, который я купила на распродаже на прошлой неделе, я отполировала маленькое шестидюймовое круглое зеркало, чтобы удалить любые посторонние ионы. Чистое, без заклинаний зеркало. Готово. Я собиралась сделать магическое зеркало, чтобы просто повесить на него табличку «Не беспокоить» и перестать чихать.

— Нет, не я, — снова сказал Трент, зевая. Я бы сказал, что наскучила ему, но был уже почти полдень, и в это время дня он обычно дремал четыре часа. — Я понятия не имел, что ты будешь в своей церкви. Мне жаль, что страховку не выплатят.

Зеркало звякнуло, когда я поставила его на место.

— Как ты…?

— Дженкс позвонил, чтобы договориться об аренде этой зимой, — сказал Трент, и я, кивнув, выдохнула, с трудом достала пятифунтовый пакет соли из миски и положила его на прилавок. Морская соль. Готово.

— Я рад, что ты убедила его перезимовать со своими детьми, — говорил Трент. — Та лодка, на которой ты находишься — хороший временный вариант, но если отключится электричество…

Молча, я взяла пригоршню соли и рассыпала по большому кругу, охватывающему весь прилавок. Пикси были храбрее, чем кто-либо мог себе представить. Лично я не знала, смогла бы я жить где-нибудь, где я могла бы впасть в зимнюю кому, из-за того, что какой-нибудь придурок дернет за шнур питания.

— Если это вопрос денег, чтобы починить церковь…

— Мы справимся, — перебила я, вспыхнув от того, как резко это прозвучало, но он знал, что мой гнев вызвал не он, а то, что мы с Дженксом оказались в этом затруднительном положении. Вода стекала в ближайшую раковину, пока я смывала соль с рук и мысленно просматривала свой список. Вино. Я забыла про вино. Осторожно переступив через соляной круг, я достала бутылку местного красного из холодильника для вина размером с ресторан. Готово.

— Я знаю, что ты хочешь, — сказал Трент в нарастающей тишине. Я знала, что он хочет, чтобы я переехала к нему. Часть меня хотела этого, но большая часть знала, что я не готова. Не то чтобы я его не любила. Любила. И девочек. Но я добилась успеха с Айви. Мне пришлось сделать то же самое самой, прежде чем я смогла стоять рядом с Трентом и не чувствовать, будто я… опираюсь на него.

Расстроенная, я придвинула миску поближе и порылась в поисках своих серебряных кусочков. Они потускнели, и я начала протирать их шелковым шарфом. Нет, это повреждение дымом, поняла я, задаваясь вопросом, сделает ли это их полезными при скручивании проклятий.

— Вспомнила. — Я прислонилась к стойке рядом с раковиной и потерла сильнее. — В церкви был эльф.

— Лэндон, — решительно сказал Трент, удивив меня гневом, прозвучавшим в его голосе.

— Нет, — сказала я удивленно. — Я так и не узнала его имени. — Я отказалась от обрезков и с мягким щелчком положила их рядом с зеркалом. — Он убежал, когда появились Айви и Дженкс. Молодой, лет шестнадцати. Вы, ребята, все кажетесь мне одинаковыми.

— Потому что мы такие, — кисло сказал Трент, и я улыбнулась, полностью понимая его желание быть уникальным среди своих сородичей, но благодаря усилиям отца Трента, желающим спасти их вид, все они были очень похожи. Зачем развивать индивидуализм, рискуя испортить то, что и так было в порядке?

— Он хочет встретиться с тобой. — Опустив голову, я стала рыться в ящиках в поисках своего церемониального ножа. Его не было на лодке, а это означало, что я оставила его здесь в последний раз, когда готовила зелья для сна. — Извини, что не узнала его имени.

— Я поспрашиваю, — сказал он после очередного зевка, откинувшись на спинку кресла, чтобы вздремнуть и я улыбнулась знакомому звуку. Я знала, что он спал в кресле большую часть рабочих дней, пытаясь создать хотя бы иллюзию соблюдения человеческого режима дня.

— Мне привести его если он снова появится? — расстроенная, я уперла руки в бока и уставилась на кухню. Куда бы Нина положила мой нож?

— Конечно, но остановись у сторожки, чтобы Квен мог поговорить с ним.

Возможно, это шпион Лэндона. Я качнула головой и пересекла кухню к новым ножам для пиццы. Конечно же, мой нож был среди круглых ножниц для одноколесного велосипеда и длинных ножниц с клювом тукана.

— Есть, босс, — сказала я и услышал сонный смешок.

Молчание затянулось, и, подумав, что он, возможно, задремал, я подняла трубку, чтобы прервать связь тихим «Я люблю тебя». Он засыпал, разговаривая со мной и раньше, и, хотя некоторые могли бы посчитать это оскорблением, я чувствовала себя только любимой. Но мои следующие слова сошли на нет, когда он тихо сказал:

— Я собираюсь подарить Эласбет девочек в эти выходные.

Я замерла, беспокойство скрутило мои внутренности. Он сказал это так официально. Подарить ей. Позволять своей бывшей невесте побыть наедине с девочками какое-то время было полностью на его усмотрение, закон лишил ее прав на Люси, а Рэй никогда не принадлежала ей.

— Я думала, что ты не собирался этого делать, — сказала я обеспокоенно.

— Думаю, ты была права, говоря, что это безопаснее, чем отказывать ей в том, чтобы Люси жила по обычному графику, — сказал он. — И Квен будет с ними. Она сделала все, о чем я просил. Получила новую квартиру с видом на реку. Продала свой дом в Сиэтле. Она ведет занятия в университете, как и обещала. Она даже преодолела свой снобизм и начала проявлять некоторый интерес к значительным изящным искусствам Цинциннати.

Опершись локтями о стойку, я держала телефон в руках, обдумывая это. Дети эльфов взрослели намного быстрее, чем считалось нормальным. Тем не менее, Люси было всего год и восемь месяцев, и ее уже трижды похищали, сначала Трент, затем безумный демон и, наконец, Лэндон. Неудивительно, что маленькую девочку ничто не смущало.

— А как насчет Лэндона?

— Лэндон уже пытался украсть власть у Люси и потерпел неудачу, — холодно сказал Трент. — Кроме того, если она слишком расстроится, она знает, как позвонить Алу.

У меня отвисла челюсть.

— Ты шутишь, — сказала я, не зная, что удивило меня больше всего: то, что малышка знала, как это сделать, или то, что Трент явно гордился тем, что она искала помощи у кого-то, кто до этого года был заклятым врагом эльфов.

— Думаю, что ее попытка использовать лей-линию больше его насторожила, — признал Трент. — Это потрясло меня до глубины души, когда он появился в первый раз, когда она закатила истерику. С тех пор мы поболтали, и Ал согласился оставить воспитание детей мне.

Улыбаясь, я наклонилась над стойкой, положив руки на нержавеющую сталь, и держала телефон так, будто могла дотронуться до Трента через него. Я была готова поспорить, что Трент был не единственным, кто удивился, внезапно обнаружив встревоженного, надменного демона в мятом зеленом бархате в своих комнатах, требующего объяснить, почему его крестница-эльф кричала, черт возьми.

— Итак, короче говоря, если только Эласбет не сделает что-нибудь ужасное из-за мороженого, девочки будут у нее до вечера воскресенья. Мой график ясен. Как насчет твоего?

Моя улыбка стала шире от перемены в его голосе.

— Ничего срочного. — Мое внимание притупилось при мысли о целых двух днях с Трентом с минимальными нарушениями. Несмотря на финансовые трудности из-за борьбы с многочисленными — и правдивыми — обвинениями в том, что он является производителем биопрепаратов, этот человек по-прежнему владел значительным количеством высокотехнологичных ферм с небольшим количеством работников, и большая часть поездов проходила к востоку от Миссисипи. Время от времени возникали вопросы. О, и незаконная торговля Серой. Никто не собирался судить его за это, хотя, если бы нежить увидела это, обратилась бы к людям, чтобы удовлетворить их потребности. — Последнее, что у меня в списке на этой неделе — это создание магического зеркала, и тогда я вся твоя.

— Для этого нужен круг, верно? — сказал он, снова зевая, и я кивнула.

— Да. — Это было демоническое проклятие, и он знал это. Мне было все равно. Он понимал, что мне это нужно для выполнения моей работы. Причина номер восемьсот шестьдесят пять в том, что я люблю тебя.

— Тогда я тебя отпущу, — неохотно сказал он. — Увидимся в четыре. Линия Ала.