Помоги проекту - поделись книгой:
— Гаррет, если честно, в этом доме ты выглядишь, как оборванец на королевском приеме, — заметила я, разглядывая узкую винтовую лестницу на чердак. — Так и представляю, как ты разводишь здесь своих фирменных, ушлых вшей.
— Когда это у меня были вши?
— Да вот месяц назад на меня одна из них перескочила. Не представляешь, скольких трудов мне стоило их вывести и при этом сохранить волосы.
— Мне тогда пришлось переночевать в «Стальном винограднике», а там, сама знаешь, убираются аккурат раз в год. Если вспомнят.
Крепко держась за перила, я поднялась по лестнице наверх и толкнула приоткрытую дверь. Она бесшумно распахнулась, и я поспешно выпустила внутрь шарик света.
— Здесь пусто, — сообщила я.
Чердак отделать не успели, и в широкие щели между тонкими, прогнившими от влаги досками тоскливо задувал ранний весенний ветер.
— А потом, — продолжил Гаррет, поднимаясь вслед за мной, — ко мне пришли Хранители.
— Артемус? — машинально уточнила я, вглядываясь в темный угол, где, как мне показалось, что-то лежало.
— Нет, какой-то послушник, передал просьбу Главного Хранителя Рема явиться в назначенное время.
— И что? — нахмурилась я.
В углу лежало потемневшее женское зеркальце, которое я взяла в руки и бездумно повертела.
— Им тоже нужны эти записи, — вместо ожидаемой иронии, голос Гаррета был серьезен. — И единственное, что меня смущает, душа моя — это внезапный ажиотаж. Так не бывает, чтобы столько людей сразу, ни с того ни с сего, засуетились возле одной кучи. И главное, все трое вышли именно на меня. Допустим, Хранители знают, что я в этой проклятой Колыбели был и еле унес ноги…
— А им зачем? Хранителям? — перебила я. Меня мало интересовали и вдова, и Дикки — нечистые на руку люди всегда вертелись возле Гаррета, который был так же нечист, но гораздо более ловок. А вот Хранители…
— Кто-то там заболел, и кто-то, за кого меня просил сам Рем.
— Зачем?
— Что зачем? — мы спросили это друг у друга хором.
— Это была не я, — деревянным голосом сказала я очевидную вещь.
И потушила свет.
Кто-то наблюдал за нами, пока мы рассматривали дом, подслушивал, пока мы разговаривали. И остался незамеченным.
Мы замерли, прислушиваясь и ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Но больше никто ничего не говорил.
Когда контуры окружающей обстановки стали различаться на фоне слабого света звезд, я бесшумно подошла к двери и осторожно выглянула в коридор. Рядом встал Гаррет и положил руку мне на плечо.
— Ты заметил слежку? — еле слышно спросила я.
Гаррет покачал головой.
В коридоре было слишком темно, чтобы разглядеть там человека, но о том, чтобы зажигать свет, речи и не шло.
— Зачем?
Голос был женский, с придыханием, и как будто со сдерживаемым всхлипом. Мы переглянулись.
По своим ощущениям, которые орали во мне благим матом, что отсюда нужно сейчас же бежать, голос принадлежал…
— Смотри… — прошептал мне на ухо Гаррет.
Да кто же это?
Из стены вышла женщина в форме служанки, а перед ней летел шар света, давая нам ее подробно рассмотреть. Ничего особенного в ней не было: симпатичное, но невыразительное лицо, полноватая фигура и жидкие темные волосы. Все бы ничего, но она прошла сквозь стену…
— Уходим, — нервно сказала я. — Мне это не нравится.
Женщина исчезла — сначала сделалась прозрачной и бесформенной, а затем просто растворилась в пространстве.
Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
— Зачем?
Голос прозвучал за нашими спинами, и я почувствовала, как от страха подгибаются колени. Мы медленно развернулись, и увидели ее в пару футах от нас. Неизменный шар света освещал ее с ног до головы. Но она нас не видела — только пустые глазницы бездумно таращились в то место, где мы стояли.
Она не видела, но, видимо, прекрасно все слышала.
— Зачем? — голос как будто шел со всех сторон, или просто звучал только у меня в ушах.
Мы молчали, боясь пошевелиться, не в силах оторвать от нее взгляд.
Женщина медленно повертела головой по сторонам, наклонилась к полу и, не удержавшись, упала на колени.
— Зачем?
Если бы это было человеком, я бы не выдержала, голос был слишком несчастным. Но страх удерживал меня на месте.
Она закрыла руками лицо и раскачивалась из стороны в сторону, повторяя свистящим шепотом:
— Зачем-зачем-зачем…
— Кра-а!
Внизу, вдалеке прокричал забытый всеми ворон, и женщина вскинулась, замолчав.
Мы с ужасом наблюдали, как она медленно поднялась и пошла к двери, возле которой стояли мы. Ей нужно было сделать несколько шагов и протянуть руку, чтобы добраться до нас, но она только на мгновение остановилась напротив, поглядела своими пустыми глазницами и исчезла.
Мы остановились у большого раскидистого дерева на границе будущего владения Гаррета. Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, и я глотала холодный воздух. Гаррет, впрочем, тоже был бледен. Вздохнув, я села прямо на влажную землю.
— Ну, ничего себе — дом с сюрпризом… Гаррет, ты уверен, что хочешь взяться за это дело? Как ты видишь, оплата твоя с изъяном. Или наплюй на Дикки и растряси вдову.
— Хранители, душа моя, — напомнил он. — Заболел кто-то из них, и если ты думаешь, что мне удастся отвертеться…
Хранители… Руки затряслись от мысли, что я уже три недели не видела Артемуса.
— И Рем не назвал тебе имени?
Он покачал головой.
Я резко поднялась с земли.
— Мне нужны записи про этого Изена, я расспрошу Мафусаила о болезни… чтобы тебе было легче искать.
Гаррет поднял голову и внимательно взглянул на меня.
— Я оставил их у тебя дома, знал, что ты заинтересуешься. Но меня, если честно, беспокоит другое. Может быть, раз ты и так часто бываешь у Артемуса…
— Ну конечно, я спрошу, — кивнула я.
Глава 2
«Пациент No. 3: С. Изен
История болезни
Выписка 1: Доставлен Городской Стражей по подозрению в убийстве. Пациент предположительно болен нарколепсией. Во время приступов болезни персонал неизбежно задерживал его в Морге. Нуждается в дополнительном обследовании и лечении. Доктор Петтихью».
Кружка с кофе опасно наклонилась, грозя упасть на пол, но в последний момент была остановлена пухлой женской рукой.
— Энн, ну разве так можно?
Я, не поднимая взгляд, отобрала свой кофе и сделала большой глоток, стараясь запить глухое раздражение.
— Ты же со вчерашнего дня ничего не ела.
«Выписка 2: Охлаждающее обёртывание возымело действие. Имитация сырой погоды благотворно действует на него, однако пациент стал симулировать…»
— Клиент Эдварда и так не самый смелый человек. А как увидел тебя, сразу убежал.
«…невменяемость, чтобы избежать дальнейших процедур. Пациенту разрешили носить с собой свечку. Доктор П.».
— Ты распугаешь всех наших гостей.
— Донна, я занята.
— Да, я вижу! Уткнулась в свои бумажки, будто это любовный роман!
Донна — пожилая, веселая вдова, появившаяся у нас недавно и при загадочных обстоятельствах, понравилась мне сразу. За два месяца она умудрилась запомнить всех членов общины, приласкать, утешить и накормить. Последнее было ее пунктиком, и это было единственное, что меня раздражало. Особенно сейчас.
Какая нарколепсия? Какие охлаждающие обертывания? Врачи клали беднягу Изена в ванну со льдом или поливали ледяным душем?
Бумаги, что оставил мне Гаррет, повествовали совершенно не о том, что было нужно.
Единственный на данный момент источник достоверной информации — Мафусаил — где-то пропадал. Зато, придя домой, я нарвалась на удушающую опеку Донны. Это страшно отвлекало.
«Выписка 3: Во время очередного приступа нарколепсии персонал задержал больного в Морге. Если у больного и дальше будет развиваться подобное влечение, то при наказании ему следует запретить посещение Морга. Доктор П.».
Что может понадобиться человеку в морге? Изен страдал манией сжигать трупы? Был там, кажется, пироман, но я не уверена, что это был именно Изен.
Какой-то бред…
— Энни!
— Да что?
— Посмотри на меня!
Я посмотрела. Донна стояла напротив, у другого конца стола, уперев руки в бока. Короткие, мышиного цвета волосы смешно топорщились в разные стороны. Она была похожа на ежа — круглого, злого ежа.
— Ты должна поесть!
Я закатила глаза и снова уткнулась в историю болезни.
Но там больше ничего не было. Похоже, в Колыбели Шейлбридж либо было плохо с документами, либо Гаррет схватил черновик.
Вопросов возникло много. К докторам, к Гаррету, к самому Изену, но задавать их было некому — Гаррет покинул меня, стоило нам войти в черту города, а остальные были давным-давно мертвы.
— Похлебку или омлет? — терпеливая Донна сменила тактику и тон.
— Курить хочу, — злорадно призналась я.
И тут же получила полотенцем по голове.
— Энни!
— Донна, отстань, — попросила я. — Мне сейчас не до еды.
— Но ты видела свои глаза?!
— Видела, ничего страшного. Лучше скажи, что такое нарколепсия.
— Вот поешь, тогда и скажу!
Да чтоб ее Малыш сожрал…
— Не хочу я есть! — зарычала я. — Или скажи что такое нарколепсия, или оставь меня в покое!
Она злобно фыркнула, развернулась и ушла, громко хлопнув дверью.
Я проводила ее ошеломленным взглядом.
Поделиться книгой: