Эйлин

Окончательно утвердилась она в принятом решении, когда прочитала объявление от имени самого университета о том, что им требуется перевести какую-то беллетристику с древнегреческого на русский через промежуточный английский. Зачем подобное кому-то понадобилось, Эйлин не очень интересовало — скорее всего, какие-нибудь дополнительные задания для студентов, чтобы не расслаблялись. Она помнила, что-то подобное было и у них, когда давалась куча рассказов, чаще всего совершенно бессмысленных, и их нужно было переводить. Вся прелесть этого задания состояла в том, что один и тот же текст выдавался разным людям на разных языках, а затем переводы сравнивались. Профессуру не волновала ни образность перевода, ни красочность — главное, максимальное соответствие оригиналу. Желаешь вольностей — ступай в литературный, там как раз недобор. Почему этим бессмысленным и свято ненавидимым всеми студентами делом не занялись сами сотрудники университета, было очевидно. Цена вопроса составляла двадцать пенсов за печатный лист. Негусто, но Эйлин решила не привередничать. Хотя, если она сможет получить эту довольно кропотливую работу, то придется разоряться на словари, но она подумала, что можно будет попросить парочку на первое время из университетской библиотеки.

Эйлин уточнила, что время следующей остановки составляет полчаса, и кинулась искать телефон, чтобы созвониться с хозяевами коттеджа.

Запихнув последнюю мелочь в аппарат, она поняла, что совершила очередную глупость, когда услышала в трубке сонный женский голос.

— Алле.

— Простите, пожалуйста, но я звоню по объявлению, — жалобно проблеяла Эйлин, решив, что нужно будет поискать другое жилье.

— Девушка, вы вообще в курсе, который сейчас час?

— Извините, ради бога, но я еду в поезде и сейчас он остановился, а я совсем потеряла счет времени.

В трубке воцарилось молчание, затем женщина осторожно спросила.

— С вами что-то случилось?

— Можно сказать и так, — Эйлин вздохнула. Она терпеть не могла, когда ее жалели, но сейчас это могло сыграть ей на руку. — Понимаете, миссис…

— Хадсон.

— Как? — невольно вырвалось у Эйлин. — Ой, простите, пожалуйста.

— Вам не надоело извиняться? — женщина хихикнула. — Вообще-то я уже привыкла к такой реакции. Так что с вами произошло?

— Так получилось, что мне с сыном некуда идти. Но мне не хотелось бы обсуждать подробности по телефону.

— Сколько вашему сыну лет?

— Три.

— И вы сойдете с поезда с трехлетним ребенком в городе, где вас никто не ждет?

— Так получилось, — пробормотала Эйлин.

— Это просто верх безответственности, милочка!

— Я…

— Во сколько прибывает ваш поезд?

— В десять утра. Из Бирмингема.

— Джон… Мистер Хадсон встретит вас на вокзале. Думаю, вас легко будет узнать. Не так уж и много молодых леди путешествуют с маленьким ребенком.

— Спасибо, миссис Хадсон.

— Спасибо вы мне скажете, когда мы сойдемся в условиях и в цене. Просто я не могу позволить ребенку страдать из-за безголовости его матери.

— И все-таки, спасибо.

— Как вас зовут?

— Эйлин. Эйлин Снейп.

— Хорошо, я запомнила. До встречи, милочка, — Эйлин перевела дух и осторожно повесила трубку. Затем выгребла сдачу из приемника монет и поспешила обратно в купе.

На этот раз ее не было достаточно долго, чтобы Северус почувствовал отсутствие матери и проснулся.

Когда Эйлин вошла в купе, он бросился к ней и заплакал.

— Тише, маленький, не бойся, я тебя никогда не оставлю, — Эйлин укачивала ребенка и думала, что ей просто невероятно повезло. То ли судьба, наконец, начала проявлять благосклонность к ней и этому малышу, который так внезапно ворвался в ее жизнь, то ли это Игрок вмешался, чтобы не проиграть свой спор, но впервые за двадцать девять дней Эйлин решила, что все действительно в итоге будет хорошо.

Покачивание поезда и сопение сына, который уже перестал всхлипывать, подействовали на нее лучше снотворного. Эйлин сама не заметила, как уснула, прижимая к себе хрупкое тело ребенка.

Проснулась Эйлин за полчаса до конечной остановки. Наскоро посетив туалет и умывшись, она разбудила Северуса и также провела с ним элементарные гигиенические процедуры. Эйлин едва успела привести себя и сына в относительный порядок, как поезд начал замедлять ход.

Северус вертелся, выглядывая в окно, но все равно вел себя очень уж тихо, что не могло не беспокоить его новоявленную мать. Насколько знала Эйлин, такое молчаливое спокойствие не было нормальным для трехлетних детей.

Поезд остановился, и она решила не забивать себе голову проблемами, которые не могла решить прямо сейчас.

Чемодан оставался все таким же легким, и Эйлин подумала, что будет гораздо быстрее, если она понесет Северуса на руках — по крайней мере, до перрона.

Однако далеко идти не понадобилось. Не успела она выйти из вагона, как ее окликнули.

— Эйлин? Эйлин Снейп? — она обернулась. К ней, улыбаясь, подходил высокий худощавый пожилой мужчина.

— Мистер Хадсон? — мужчина кивнул и обратился к Северусу.

— А это у нас кто? — мальчик засмущался и прижался к матери, испуганно глядя на незнакомца.

— Моего сына зовут Северус, извините его, но он побаивается мужчин, — Эйлин не была уверена насчет женщин, но тех, кто напоминал его ублюдочного папашу хотя бы просто половой принадлежностью, Северус явно боялся.

— Хм, — мистер Хадсон слегка нахмурился, затем шепотом поинтересовался у Эйлин, — я так понимаю, его обижал какой-то мужчина?

— Этот мужчина по какому-то недоразумению называется его отцом, — вздохнула Эйлин.

— Понятно, — мистер Хадсон ненадолго задумался, а затем протянул Северусу руку. — Меня зовут Джон, молодой человек, а вас?

Мальчик посмотрел на мать, затем на раскрытую ладонь стоящего рядом с ними мужчины и, робко протянув маленькую ладошку, дотронулся до протянутой руки.

— Сев.

— Очень приятно, — Джон широко улыбнулся. — Ты очень храбрый юноша, Сев, настоящий воин. — Ребенок застенчиво улыбнулся, а мужчина спохватился. — Что же мы здесь стоим? Давайте сюда ваш чемодан и поедем. Миссис Хадсон сейчас делает восхитительную овсяную кашу и будет очень недовольна, если мы заявимся, когда она уже остынет.

— Не нужно, — вспомнила про облегчающие чары Эйлин, но Джон уже подхватил чемодан. Недоуменно посмотрев на легкую поклажу, он, видимо, пришел к выводу, что кроме самого чемодана у этой парочки ничего нет, и, покачав головой, двинулся в сторону здания вокзала.

На стоянке их ждал довольно старенький, но шустрый форд, в который Джон и загрузил Снейпов и их странный чемодан.

Ехали они минут сорок. Эйлин успела задремать за время поездки. Когда они наконец остановились, и она выбралась из машины, то с изумлением стала оглядываться по сторонам.

Коттедж Хадсонов был небольшим, но находился посреди очень красивого сада, невдалеке виднелось маленькое озеро. Самое невероятное, что было представлено здесь — это растения. Каких цветов и кустарников здесь только не было.

— Этот сад — проект докторской диссертации миссис Хадсон, — Джон улыбнулся, заметив восхищение на лице Эйлин. — Она раньше преподавала в университете, да и сейчас время от времени консультирует биологов.

— Но зачем вы тогда сдаете флигель? — невольно вырвалось у Эйлин.

— Бог не дал нам детей, — печально произнес Джон. — Однажды мы решили, что в этом саду обязательно должен расти, кроме цветов, еще и ребенок, поэтому мы в объявлении и написали, что отдадим предпочтение жильцам с маленькими детьми.

— Судьба, — еле слышно пробормотала Эйлин. И тут же встрепенулась, увидев, что Северус как зачарованный потянулся к какой-то бабочке. Такого буйства красок он еще не видел, Паучий Тупик не мог похвастаться ничем подобным.

— Похоже на то, — Джон все же услышал, что сказала Эйлин, — пойдемте скорее, а то мы можем действительно нарваться на недовольство миссис Хадсон, и тогда нам не поздоровится — не зря ее многие студенты боялись. — С этими словами мужчина зашагал к дверям дома. Эйлин, снова подняв Северуса на руки, направилась за ним.

Глава 3

В коттедже Эйлин встретила невысокая плотная женщина со строгим лицом.

— Так, вон та дверь ведет во флигель, идите, располагайтесь, приводите себя в порядок. Встретимся в столовой — это вторая дверь по коридору направо, — отчеканив все это истинно профессорским тоном, миссис Хадсон отправилась в сторону двери, на которую только что указала.

Улыбающийся мистер Хадсон быстро довел Эйлин с Северусом на руках до их комнат. Если все сложится успешно, они на время заменят Снейпам дом.

Во флигеле располагались три маленькие комнатки: две спальни и что-то вроде проходной полукруглой гостиной, из которой двери вели во все остальные комнаты, и крохотная кухня.

Самую большую и светлую комнату с французским окном, ведущим в сад, и с камином с высокой решеткой, надежно защищающей от огня, Эйлин сразу же решила сделать детской.

С трудом вернув чемодану надлежащий вес, она вытащила весьма немногочисленные вещи сына и разложила их на кровати. Повернувшись к Северусу, чтобы увести его в ванную и переодеть, Эйлин наткнулась на внимательный взгляд черных глаз.

— Что с тобой, Сев? Тебе здесь не нравится?

— Ты ведь не умрешь? — вдруг сказал мальчик.

— Что? Почему ты задаешь такие вопросы?

— Мама же умерла, значит, и ты можешь умереть, — глаза ребенка заблестели от слез.

— Господи, откуда ты это взял? — Эйлин быстро опустилась на колени перед Северусом и обняла его. Ребенок обхватил ее за шею и разрыдался. Эйлин не успокаивала его, а только легонько гладила по худой спине.

— Надо говорить — Мерлин, — в последний раз шмыгнув носом, сообщил ей Северус и икнул.

— Ты тоже волшебник? — когда было нужно, Эйлин соображала быстро.

Северус осторожно заглянул ей в лицо и кивнул, затем снова всхлипнул.

— Ты ведь не умрешь?

— Нет, я сделаю все возможное, чтобы не оставить тебя. Твой отец тоже волшебник?

— Нет, он маггл, — Северус задрожал. — Он так всегда злился, когда мама колдовала…

— Понятно, а кто такие магглы?

— Это простые люди, которые не умеют колдовать. Мама говорила, что при магглах нельзя колдовать.

— Почему?

— Я не знаю, она говорила, что это за-кон, — последнее слово Северус произнес по слогам. Он вообще сейчас говорил больше, чем за все прошедшие сутки.

То, что перед ним не его мать, мальчик понял практически сразу. Вначале он испугался, но мама, все-таки ему было привычно называть эту женщину именно так, защитила его от отца, а потом и вовсе забрала из того дома.

Устраивать истерики ребенок не собирался, он не был к этому приучен: любой шум, издаваемый сыном, всегда жутко нервировал Тобиаса, и мальчику пришлось очень быстро повзрослеть — точнее, стать более интеллектуально развитым, чем его сверстники. Потому что оставаться малышом иногда бывало очень больно. А с этой тетей, так похожей на маму, Северус впервые за свою недолгую жизнь почувствовал себя в безопасности, и мальчику совершенно не хотелось, чтобы это, такое незнакомое для него чувство куда-то делось. И тогда Северус испугался, что Эйлин может исчезнуть, и он вернется к отцу.

— Северус, посмотри на меня, — Эйлин слегка отстранила мальчика. Ей не хотелось ему врать, но она и сама уже не представляла себя без этого маленького, такого взрослого для своих лет человечка. Она вспомнила, как они собирались, и как ребенок стаскивал по-настоящему ценные вещи, в которых ей еще предстояло разобраться, не доверяя в этом плане такой бестолковой мамаше. — Так получилось, что теперь я твоя мама. И я тебе обещаю, что никогда тебя не оставлю и никому не позволю тебя обижать, по крайней мере, до тех пор, пока ты сам не научишься себя защищать. — Северус неуверенно кивнул. — А теперь пойдем, умоемся и переоденемся.

Поднявшись с пола, она взяла мальчика за руку и повела в маленькую ванную.

— Ты мне не ответил, тебе здесь нравится?

— Да. Мы здесь останемся жить?

— Я надеюсь на это. Вечером примем ванну, — Эйлин решила, что, если условия проживания им подойдут, то она успеет сбегать в ближайший магазин и купить хотя бы шампунь, да что-нибудь для детской гигиены. А еще лучше, если они прогуляются с Северусом, а то у нее все чаще возникало ощущение, что ребенок на улице толком и не был ни разу.

— Я не люблю ванну, — непонятно почему, но Северус прямо на глазах превращался в трехлетнего малыша. Во всяком случае, Эйлин за все то время, что находилась рядом с ним, не замечала, что мальчик хоть раз закапризничал.

— Почему? — Эйлин натянула на Северуса джинсы и озадачено посмотрела на сына.

— Вода качается, — наморщил носик ребенок. — И ты за волосы дергать будешь.

— За волосы дергать не буду — постараюсь, по крайней мере. А что значит «вода качается»?

— Она качается и меня тошнит, — Северус безошибочно почувствовал слабину и решил впервые в жизни поныть, причем, просто так, без особой причины.

Эйлин села на край ванны. У ее сына, оказывается, «морская болезнь» — а что, если это еще не все? В памяти всплыли атласы по патологической анатомии, которыми девчонок с ФИЯ пугали студенты-медики из местного медицинского университета под предлогом чего-то там перевести им с латыни.

Кроме страшных картинок, от которых ей становилась плохо, Леночка Селиванова ничего не видела, но почему-то запомнила то, что ей говорил бывший одноклассник Димка, тыча под нос атлас с самой омерзительной картинкой.

— Смотри, Селиванова, это опухоль мозга. Видишь, какая она огромная? Вначале она затрагивает мозжечок, и человека просто шатает и тошнит, ну, как при морской болезни, хотя это не одно и то же, а затем, видишь, Селиванова, она переползает на дно четвертого желудочка и… БАЦ! — сейчас Эйлин понимала, что Димка тогда ее просто пугал. Студентов-медиков вообще забавляла реакция тех же гуманитариев на их процесс обучения; им было смешно, как девочки с ФИЯ бледнеют и зеленеют от, на их взгляд, банальных вещей. Ей не надо было объяснять, что большинство подобных рассказов — полный бред, но приобретенная вместе с сыном паранойя заставила Эйлин похолодеть. А вдруг это рак? Ведь не бывает же такой формы морской болезни, чтобы ребенка в ванне укачивало. Или бывает?

Поняв, что если она начнет об этом думать, то просто свихнется, Эйлин взяла сына за руку, и они наконец прошли в столовую.

Мистер и миссис Хадсон уже сидели за столом и терпеливо дожидались своих новых жильцов. Когда Эйлин села на отведенное ей место, предварительно усадив сына на приготовленный специально для него стул с подушкой на сиденье, миссис Хадсон встала, разложила кашу по тарелкам, поставила рядом с Северусом стакан с молоком и приступила к допросу.

— Итак, Эйлин, что с вами произошло, что заставило вас куда-то поехать, причем, как я подозреваю, наугад? — Эйлин молча размазывала кашу по тарелке и не знала, с чего начать. Миссис Хадсон вздохнула. — Здесь только два варианта: или вы сбежали от мужа, или от родителей, потому что не были замужем, родив ребенка вне брака. Так какой вариант верен?

— Первый, — Эйлин наконец оторвалась от созерцания каши и посмотрела на хозяйку дома.

— Все так плохо? — в голосе профессора биологии прозвучали сочувствующие нотки.

— Все еще хуже, чем просто плохо.