Андрогины: Белые кроссы

– Ани! Коста просто очень зол на тебя – ты украла его деньги! Верни их, попроси прощения и тебя не отчислят! Фараон просто в шоке! Ты – единственная девчонка, которая не вешается ему на шею, и к тому же, ты еще и посмела поднять на него руку! Да Коста не получает от девчонок ничего, кроме поцелуев и…

– Я смотрю твоего Косточку все целуют! – процедила я сквозь зубы, – даже наша директриса!

– Мадам Буффало? – поежился Леон, хмурясь. – Целует Косту… куда?

– В жопу! – огрызнулась я, довольная эффектом своих слов. – Если у тебя есть деньги, то тебя все туда целуют! Понял?

Леон, естественно, не оценил моего тонкого сарказма и лишь поморщился.

Но тут он кое-что вспомнил, тяжело вздохнул, словно очень терпеливый старший брат, и сощурил свои янтарные глаза:

– Ани…Ты украла у Фараона деньги – это самое глупое, что ты могла сделать, – прошептал он, оглядываясь по сторонам, словно боясь, что нас услышат. Мы стояли в пустом коридоре – все студенты уже давно были на следующей паре.

«Коста велел мне забрать у тебя деньги любым путем, – думал про себя Леон, от серьезности его лицо стало на пару лет взрослее. – Он разрешил мне делать с тобой все, что угодно. И, поверь, лучше уж тебя накажу я, чем сам Фараон!»

– Он ни за что от тебя не отстанет, пока ты не вернешь ему все пять тысяч! – подытожил мой собеседник.

– Сколько? Пять! Там было то всего три тысячи! – возразила я и тут же покраснела, поняв, что проговорилась. – Блин! Блин! Блин!

– Вот именно столько ты ему и вернёшь! – криво улыбнулся Леон, довольный тем, что все-таки заставил меня проговориться. Он даже подмигнул мне. – Вернёшь все сама. Ты можешь мне довериться. Я тебя не сдам.

– Мда… Что-то слабо верится, – вздохнула я, пытаясь изображать полное спокойствие, но чувствуя, как дрожат мои руки. – А что, если я уже все потратила, умник?

Леон нахмурился, делая вид, что он крепко задумался:

– Тогда тебе придется взять у меня в долг. Под процент, разумеется!

Я посмотрела на блондина так, словно все мои проблемы были только из-за него и именно из-за него.

– Зачем ты схватил меня в столовке? – накинулась я на здоровяка, вспоминая, как, дергаясь, пыталась вырваться из кольца его сильных рук. Это Леон остановил меня и сгреб в охапку, как котенка, сразу же после того, как Коста выплеснул на меня кофе.

Я хорошо запомнила этот момент исключительно благодаря мыслям Леона. Он без стеснения круглыми от изумления глазами откровенно пялился на Анастейшу. В его голове вертелась лишь одна мысль «Так красиво… Просто идеально… Я перестаю дышать…» и «Я бы отдал все, чтобы завладеть такой красотой хоть на пару дней», ну и прочая подобная ерунда.

Стейси со своей точеной фигурой, миниатюрной талией и выразительными темно-карими глазами, конечно же, могла по праву считаться горячей красоткой, не смотря на ее полнейшее неумение пользоваться косметикой.

Тогда меня больше интересовали руки Леона, что сжимали меня, а не его мысли. И если бы блондин не схватил меня в тот момент, то богатенький Фараон мог бы потерять гораздо больше зубов, а еще – клок волос и, наверное, хоть один глаз. Но нет, Леон, как беспокойная нянька, вовремя разнял нас, просто взяв и утащив меня с поля боя.

– Зачем ты вообще вечно лезешь не в свое дело? Чего ты вечно ошиваешься за мной? – продолжала скандалить я в пустынном коридоре. – Отвали от меня! Че не ясно?

Леон обиженно надул губы – реально, как расстроенная маленькая девочка, которая хотела, как лучше, а получилось, как всегда.

– Если бы не я, ты бы сильнее изуродовала Косту и соответственно получила бы ещё большие проблемы и штраф!

– Зачем ты защищаешь этого засранца? – прошипела я, надвигаясь на Леона, словно разозленный фырчащий котенок на огромного добермана. – Если бы не ты, этот щенок вел бы себя тише! Из-за него Дженни потеряла работу! Из-за него меня отчислили из Академии! И это ты во всем виноват!

– Что? Тебя уже отчислили?! – удивленно спросил Леон.

– Минуту назад!

Я с силой толкнула его в широкую грудь. Естественно, эффект был самый глупый – словно маленький котенок пнул лапой огромного добермана. То есть Леон не только не сдвинулся с места, но и посмел продолжить меня воспитывать.

– Ани…– тихо и даже ласково произнес он, слегка наклонив голову на бок. Если бы у него была пятилетняя сестра, то он бы разговаривал с ней именно так. – Зачем ты ведёшь себя, как несносный и упрямый мальчишка-хулиган? Ты что, не знаешь, что вся эта Академия с потрохами принадлежит отцу Константина? Ты ничего никому не докажешь, лишь только сделаешь себе хуже! Против кого ты бунтуешь? Успокойся, извинись перед Костной, верни деньги этому засранцу, признай его победу и власть. Я смогу тебе помочь…

В этот момент я уже была вне себя от ярости, и потому могла без труда читать полоумные мысли Леона.

«Посмотри, ты одна против целого мира. Тебя никто не понимает. Ты запуталась и никому не веришь. Тебе больше некуда пойти. У тебя нет друзей. Все, что сейчас тебе нужно, это успокоиться. Немного тепла и заботы. Это всем нужно. Хочешь, я стану твоим другом? Я смогу. Доверься мне…»

– Что вообще тут происходит? – нахмурилась я.

Он сделал шаг вперёд и осторожно убрал большим пальцем челку с моего мокрого лба. Я стиснула зубы и сжала кулаки. Не зная, что сказать, я все еще молчала и потому, парень расценил это как призыв к действию.

Затем случилось нечто очень непредвиденное. Леон резко сделал шаг вперёд и сгреб меня в свою медвежью охапку. Его горячие мягкие губы крепко прижались к моим. Поцелуй получился недолгим, но очень нежным. У парня реально были теплые бархатные губы, все еще обиженно надутые, как у капризной девчонки.

От неожиданности я растерялась, затем, больше от шока, чем от негодования, я резко оттолкнула от себя Леона. Разные мысли одновременно промелькнули в моей голове. «Это что, такой хитрый способ залезть в задний карман моих джинсов за деньгами? А что, если нас сейчас кто-то видел? Все решат, что я уже сломалась и стала одной из его «подстилок» на пару ночей! Леон, как и Коста, стопроцентно менял девчонок, как перчатки! Да как он вообще посмел меня поцеловать? И ещё улыбается!»

Мой левый кулак сжался сам собой, и я со всего плеча заехала Леону в челюсть. Он даже не попытался увернуться или закрыть лицо руками. Парень тихо ойкнул от неожиданности, мгновенно выпустив меня из кольца своих сильных рук.

– За что? – обиженно спросил он, машинально хватая меня за руку – это был обычный рефлекс хорошо натренированного бойца.

– Не смей меня целовать без спроса! – прорычала я, сквозь стиснутые зубы, грубо вырвала свою руку и добавила, глядя прямо в его обиженные удивленные глаза, быстро становящиеся блестящими от слез. Наверное, я его все-таки больно саданула. – Отличная попытка залезть ко мне в карманы, блондинчик! Но нет! Во-первых, там сильно не хватает до пяти тысяч! Во-вторых – я все уже потратила на штрафы! Скажи своему мерзкому хозяину, что он еще мне будет должен…

– Ты сейчас совершаешь свою самую большую ошибку! – прошептал Леон, чуть ли не сквозь слезы. – Я не хотел ничего забирать и…

– Отвали! Понял?!

Я выставила перед собой кулаки, но ненадолго. Правый пронзила острая боль – тот самый, где пальцы были разбиты о зубы Косты. Левый же, которым я заехала по мягким губам Леона, совершенно не болел.

– Как мало ты понимаешь, голубоглазая, – продолжал сам с собой беседовать Леон. – Если бы ты не обрезала волосы… добавила слегка туши и надела платье, как у этой блондинки Стейси… Эх, даже Фараон мог бы оказаться у тебя под каблуком! Ты тоже можешь это сделать… пользоваться своей молодостью и красотой…

– Ещё один со своими платьями! – процедила я сквозь зубы, закатывая глаза. Не знаю для чего, но я решила сумничать и добавила. – Я видела, как ты пялился на эту Стейси в столовке! Что, классная блондиночка, да? Но не мечтай! Она не станет твоей, чувак! Фараон будет первым!

Леон нахмурился, облизывая языком разбитую губу. Он моргнул и молча уставился на меня.

«Стейси… Так я же пялился на ее платье, а не на нее! Интересно, от какого оно дизайнера? И сколько стоит? Такое классное… Тебе бы пошло…»

– Ты же уступишь эту блондиночку Косте? Тому, которого так бережешь и защищаешь, верно? – продолжала сарказничать я.

– Хм… и почему это мне нельзя пялиться на Стейси? Где такое правило, покажите? – вскинул брови Леон, – по-моему, кто-то очень ревнует… Эй, стой!

Но я не успела далеко отбежать, в этот момент дверь в кабинет директора распахнулась, выпустив в коридор красного от напряжения Косту и семенившую вслед за ним Стейси. Она что-то быстро щебетала за его спиной и одновременно разглаживала руками низ своего дизайнерского нежно-розового платья, которое было все в темных пятнах от кофе.

– Блин, вспомнишь его – вот и оно! – тихо выругалась я.

Коста сплюнул прямо на паркет сгусток крови и шепеляво произнес, да так, чтобы слышала не только Стейси, но и мы:

– Послушай, кисуля! Мне пока не до флиртов – мой батя будет тут меньше, чем через час! Дай мне свой номер – позвоню, как бизнес закончим!

Внезапно парень побледнел. Его обе руки синхронно потянулись к шее, а точнее – к черной тернистой татуировке, что была выбита на ней шипастым «ошейником».

– Что с тобой, Костик? – пропищала своим наигранно-высоким тоном Стейси.

Фараон сделал глубокий вдох, словно ему не хватало воздуха, словно этот тернистый ошейник его душил. Может быть, мне показалось, но у основания острых черных шипов блеснули мельчайшие яркие капельки свежей крови. Интересно, их кто-то ещё заметил, кроме меня?

– Отец не должен сюда приехать… Он привезет сюда Влада…– прошептал бледный, как снег, Коста, шатаясь на ногах, – я бы отдал все, что угодно… чтобы Влад…

– Хмм… ты так не хочешь его видеть? – нахмурилась Стейси, грациозно откидывая назад свои крашеные пряди. На ее правом тонком девичьем запястье блестел стразами золотой браслет. Он, пожалуй, был раза в три дороже ее платья. – А что, если бы твое желание исполнилось, скажем так, в обмен на мою одну пустяковую просьбу, а?

– Проси все, что угодно, кроме свадьбы! – прохрипел Коста, опираясь спиной на стену. Видать, ему сейчас крепко не здоровилось. – Я на все согласен…

Блондинка встала на носочки, положила руку с золотым браслетом на плечо Косты и что-то быстро зашептала ему на ухо.

– Хорошо…хорошо, – быстро кивнул он, не дослушивая до конца. Каштановая челка полностью закрывала его лицо, прилипая к мокрому от холодного пота лбу. – И как ты это сделаешь? Еще никому не удалось остановить картеж моего отца.

– Знаю я одного мальчика, – загадочно произнесла Стейси, – он не то что твоего отца, он Землю ради меня остановит…

Лужа 12. Погоня

Главное шоссе города казалось полностью оцепленным – так мало машин на нем сейчас было. Прямо около его центра, почти по двойной сплошной линии двигался огромный черный автомобиль, по стоимости равный десяти обычным.

Остальные водители сторонились роскошной машины, держа внушительную дистанцию и сворачивая на объездные пути. Никто не хотел попасться на дороге Фредерику Блэкстоуну, особенно когда он так спешил… к собственному сыну в Академию.

В бежевом кожаном салоне за рулём сидел коренастый водитель-телохранитель, одетый в строгий темный костюм с белой рубашкой. Вся одежда Влада была сшита по индивидуальному заказу – у него были непропорционально широкие массивные плечи и спина, словно гора камней и металла, толстая короткая шея и длинные, как у орангутанга, руки с большими крепкими кулаками. Но интереснее всего было каменное, вытянутое вперед, как морда у медведя, лицо телохранителя – массивные скулы, выпуклые надбровья над темно-карими глазами, круглый нос картошкой и абсолютно лысый, испещренный шрамами череп. Пара торчащих в разные стороны ушей, изорванных в драках. Если хорошо приглядеться, то вполне можно было заметить их необычную форму – острые концы и маленькие еле-заметные мочки, украшенные дорогими алмазными серьгами.

Конечно же, под дорогим пиджаком Влада надёжно скрывался тонкий, но прочный бронежилет, несколько ножей разной формы и заточки, и маленький, но меткий пистолет у пояса.

Здоровяк всю свою жизнь прослужил Господину Блэкстоуну, словно верный пёс. Ещё бы, ведь последний спал Влада от жизни на улице и проблем с полицией. Именно Господин Блэкстоун дал ему кров, защиту и такую высокооплачиваемую «интересную» работу – стать тенью своего влиятельного хозяина, везде и всегда сопровождая и защищая его ценой собственной жизни.

Вот и сейчас Влад гнал автомобиль на всей скорости, изредка поглядывая на своего босса в зеркало. Фредерик или Фредди, как многие звали его в узком кругу, что-то упорно и быстро печатал на ноутбуке, сидя на заднем сидении. Выглядел он весьма странно, почти комично, – худощавый, сутулый, с длинным крючковатым носом, большими водянисто-болотно-зелеными глазами и длинными, серебристо-серыми волосами, собранными в тугой пучок на самом затылке. Никто не помнил, как давно он появился в этом городе, никто не знал, откуда он сюда приехал…

Не больше пяти минут назад Господину Блэкстоуну позвонила директор Академии, где учился его единственный сын. Кажется, эту леди почтенного возраста звали Мадам Буфера. Да, неважно! Она сообщила Фредди, что с его сыном произошла не очень приятная история, но сейчас все было нормально – все виновные уже наказаны, отчислены и оштрафованы.

– Дави на газ, Влад, – негромко произнес Фредерик сразу же после того, как повесил трубку, его болотно-зеленые глаза потемнели, внутри каждого вспыхнул недобрый красноватый огонек, – мне нужно знать, что натворил мой щенок в этот раз!

Радуясь пустынной дороге, Влад послушно выжал педаль газа в пол и совершенно не смотрел по сторонам, он даже закрывал свои небольшие карие глаза и представлял перед собой огромный сочный средне-прожаренный стейк с кровью, а лучше – сразу два. Как, вдруг, из-за угла, прямо перед его внедорожником выскочил простенький старенький мопед, на котором сидела пара мальчишек-подростков. Вероятно, они тоже осмелели, увидев впереди себя дорогу без машин. Но увы и ах – судьба сыграла с ними злую шутку, не для них она освободила шоссе…

– Проклятые щенки! – прорычал Влад, перескакивая на тормоз, но было слишком поздно. Скрежет шин об асфальт, глухой удар о капот, грохот покатившегося по дороге мопеда, крики…

Но дорогой черный автомобиль даже не остановился, дальше выруливая поближе к середине дороги и набирая привычную скорость. Влад быстро взглянул в зеркало заднего вида: один из подростков кое-как смог подняться с асфальта, прижимая к себе сломанную руку. Он захромал к искореженному мопеду, туда, где лежал без движения его школьный друг, который никогда больше не сможет встать…

– Проклятые щенки! – снова выругался Влад, на этот раз шепотом себе под нос. Его сейчас волновало совсем не то, что в мире стало одним мальчишкой меньше, а совершенно другое. – Наверное, всю краску ободрали…

– Опаздываем? – спросил Фредерик своим привычным негромким тоном. Он, естественно, заметил аварию, но и как многие другие подобные случаи – ее полностью проигнорировал. Смысл сейчас останавливаться? Никто ничего не видел, никто ничего не знает. А если уж кто-то будет «настойчиво вспоминать» и «громко всем рассказывать», то существует множество методов «замолчать» и «все забыть». Господину Блэкстоуну, очевидно, хотелось попасть к сыну, как можно скорее – Константин должен знать, что его отец, хоть и приемный, не спускает с него глаз и всегда находится ближе, чем кажется… О, да! Фредерик воспитывал своего единственного приемного сына во всей строгости – как и подобает для наследника огромного состояния.

– Мы прибудем пяти минутами раньше, сэр! – послушно ответил Влад, поворачивая на узкое шоссе. Впереди показались очертания огромного старого замка – самой престижной и дорогой Академии страны, а может быть – и мира.

– Влад, будь готов преподать моему малому урок – только порка выбьет из его глупой юной головы дурь молодости, – продолжал Фредерик, его тонкие пальцы с длинными острыми ногтями нетерпеливо царапали кожаное сиденье, – все эти хмельные вечеринки со смертными девками! Когда уже парень возьмется за ум и станет вести себя так, как подобает настоящему троллю?! Я же дал ему задание – найти в старом замке Академии комнату с золотом! Малый совершенно не воспринимает меня всерьез! Золото уже привлекло в эти места дюжины гномов, троллей и даже гоблинов! Времени мало! А Константин только и делает, что разбазаривает мое богатство, нажитое веками!

– Он весь в свою мать! – буркнул Влад, его жесткие карие глаза встретились с болотно-водянистыми своего начальника. – Феи все такие – красивые снаружи, пустые – внутри! Я выпорю малого так, что он не сможет сидеть неделю, сэр!

– О, зови меня просто Фредди, – поморщил своей крючковатый нос Господин Блэкстоун, – весь этот маскарад нужен только для смертных! Самое главное – не заказывай в тавернах сырое мясо, не рви его руками и…

Влад так никогда и не узнал, чем же еще был не доволен его хозяин, потому что в этот момент раздался глухой удар – на крышу их машины «упало» что-то большое и тяжелое. Влад крепко выругался и резко затормозил. Со слегка прогнувшейся крыши прямо по идеально-чистому лобовому стеклу на дорогу съехал черный спортивный мотоцикл. Его наездник, тоже одетый во все черное – кожаный костюм и шлем, так же резко затормозил в метрах пяти перед автомобилем, развернувшись к нему лицом. Он выставил вперед левую руку в черной перчатке…и показал самому влиятельному человеку в городе…отогнутый средний палец.

– Ах ты щенок! – зарычал Влад, доставая с пояса пистолет и готовясь проучить наглеца.

– Не стоит, – остановил его жестом Господин Блэкстоун, – заводи и поехали…

Влад стиснул зубы, вдавил педаль газа в пол – автомобиль послушно заревел, набирая энергию и готовясь сорваться с места по первому требованию хозяина. Сейчас машина пулей сорвется с места и собьет наглеца вместе с его новеньким мотоциклом. И если он, вдруг, выживет, то парню придется заплатить такой штраф, после которого он пожалеет, что остался на этом свете.

Тяжелый бронированный автомобиль с ревом рванулся вперед, летя на мотоцикл, словно здоровый бык на красную тряпку. Но не тут-то было…

В самый последний момент, неожиданно даже для самого себя, мотоциклист развернулся и, набирая скорость, успел улизнуть прямо перед бампером машины. Погоня продолжалась не дольше пяти минут – далее дорога стала узкой и более извилистой. Потому мотоцикл легко маневрировал на поворотах, а вот массивный автомобиль мог запросто слететь в кювет. Владу пришлось весьма несладко – по его широкому лысому затылку катились большие градины холодного пота.

– Получай, гаденыш! – хрипел Влад, когда бампер его машины с легким стуком коснулся задней покрышки мотоцикла. Кажется, даже разбилось стекло фары. – Эй… да чтоб тебя!

Мотоциклист сильнее прижался к железному коню, метаясь из стороны в сторону, словно под ним было не дорогое кожаное сидение, а раскаленные угли. Влад стиснул кривые зубы и вдавил тормоз в пол – это была роковая ошибка, потому что в следующий момент мотоцикл быстро набрал скорость…и свернул вправо. Там был очередной резкий поворот, в который Влад не успел вписаться, и тяжелый дорогой автомобиль полетел в кювет.

– О-оу! Блин! – выругался мотоциклист, глядя, как красивая новенькая машина перевернулась один раз, а затем еще и еще…кювет оказался почти отвесным каменным обрывом.

Наконец, искореженная машина остановилась, лежа пробитым дном вверх с еще крутящимися массивными колесами. Из-под слетевшего капота шел серый дым, он становился все гуще и темнее, пока, наконец, не превратился в черные клубы, за которыми тут же последовали несмелые языки пламени.

– Блин…Блин… – только и повторял шепотом себе под нос мотоциклист, он бросил своего железного коня на шоссе и теперь быстро и грациозно спускался в обрыв, прыгая с камня на камень. – Только не взорвись! Только не взорвись!

Мальчишка обладал неплохой физической силой – с одного рывка он сорвал с петель изуродованную помятую дверь, что вела на заднее сидение, и заглянул в салон автомобиля. Из-за черного едкого дыма сложно было что-то рассмотреть. Громко кашляя и ругаясь, неизвестный снял с себя черный шлем и положил его на камни. Затем он нырнул в горящий салон и вытащил оттуда Господина Блэкстоуна – мужчина был без сознания, его серебристо-седые волосы дымились, а дорогой светлый костюм был весь испачкан и изорван.

– Ой, отпусти меня! – закричал мотоциклист, пытаясь вырвать свое запястье из крепкой мужской руки, которая схватила его, словно капкан.

– Стой…засранец! – прорычал Влад, выползая из салона на четвереньках – его лысина сверкала от крови, костюм сильно дымился, руки были все в глубоких ранах и сильных ожогах – на переднем сидении из-за аварии он пострадал гораздо сильнее, чем его влиятельный пассажир.

Но ему снова не повезло. На тонком запястье мотоциклиста оказался золотой браслет со стразами, который от напряжения расстегнулся и остался в ладони у разъяренного Влада:

– Вытащи меня! Щенок! Стой! Вытащи!

– Да пошел ты, дядя! – прорычал мотоциклист, с шумом захлопывая изуродованную переднюю дверь. Но она лишь ударила по протянутой вперед руке Влада и по инерции снова открылась. Здоровяк взвыл от боли, но скоро затих, позабыв обо всем на свете. Его большие темные глаза, слезящиеся от дыма и агонии, распахнулись и застыли от ужаса – в них отражалось хорошенькое лицо молодого мотоциклиста.

– Святая Мадонна! Кто же ты?! Или… что ты… такое?!

Но парень лишь ухмыльнулся, быстро оттащил Господина Блэкстоуна на безопасное расстояние, надел свой черный шлем и принялся обратно взбираться по камням наверх к своему брошенному мотоциклу. Не успел он его поднять и завести, как за его спиной раздался оглушительный взрыв и громкие сигналы приближающихся полицейских машин.

Лужа 13. Война объявлена

На широком плоском экране петляла бесконечной серой лентой автострада – самое главное и самое бойкое шоссе города. На нем, легко лавируя среди автомобилей, мчался с бешеной скоростью парень на черном мотоцикле. За ним тянулась вереница преследующих полицейских машин с громкими воющими сиренами и красно-синими мигалками.

Но им было далеко до мотоциклиста, как крикливым тяжелым воронам до лёгкого стрижа. Байкер, почти смеясь, объезжал их кордоны, то по крышам самих же машин, то вокруг – по тротуарам, бордюрам, и даже стенам и перилам. За погоней, задержав дыхание, пристально наблюдал весь город. Ее транслировали в прямом эфире почти по всем федеральным каналам, репортёры вели съемку сразу из нескольких точек, и даже с вертолета.

– Итак, к преследованию нарушителя присоединилась ещё одна пара полицейских машин. При поимке ему грозит не только пожизненное лишение прав и транспортного средства, но и громадный штраф и, если отпечатки шин его мотоцикла совпадут с отпечатками резины возле перевернутого картежа Господина Блэкстоуна, то байкеру даже светит тюремное заключение! – доносился из динамиков эмоциональный голос молодой женщины-репортера. Огромный плоский телевизор висел в главном холле Академии и занимал почти половину стены, сейчас он был включен на полную громкость и настроен на главный федеральный канал. – Смотрите, что он вытворяет! Проехал прямо по забору, а затем спрыгнул с двухэтажной высоты! Снова вылетел на встречную полосу и столкнулся с тяжелым…нет же, ему снова повезло! А вот грузовик по инерции протаранил машину…две…о, ужас!

Да, действительно, главная автострада города сейчас была в жутком хаосе – скрипели тормоза, ревели моторы, автомобили бились и переворачивались. Водители сигналили, ругались, кричали, разворачивая свои машины и старались вовремя убраться с пути этого неизвестного сумасшедшего….