Северная граница

— Да ну почему же? Вполне нормальная вырисовывается картина для того, кто имеет буквально запредельную склонность к одной из школ магии. Уверен, если проверить ваших корабельных офицеров, ну или любых других одаренных низших рангов, у половины обследование покажет еще более худший результат, — успокоил его молодой волхв. — И это притом, что большая их часть тренировалась в разы дольше, чем ты. Все у тебя нормально, Святослав, не понимаю, чем тут можно быть недовольным.

— Дык, но Олег за это время… — бывший крестьянин запнулся, не то сраженный особо жестоким приступом косноязычия, не то просто подбирая слова. — Пущай я освоил воздух на уровне, стал быть, достойном, но он столь же прилежно целительство да пламя изучил. И техномагию с гидромантией лишь чутка слабее. А против маво хиленького друидизма такой же силы магия природы, того-этого, выставлена, за компанию с артефакторикой и ентой, ну, некромантией, да телекинезом, коли его отдельной школой счесть.

— Дык, ты демонологию забыл, — передразнил Святослава молодой волхв, заставив капитана «Тигрицы» досадливо поморщиться. — А еще не учитываешь то, что Олег — просто монстр. По части усвоения новых знаний так точно. Да он за неделю из меня вытрясает больше, чем я за год от архимагистра получал! Причем не просто вытрясает, но еще и осваивает успешно. Мне уже до чертиков любопытно, с каким же из повелителей нижних планов он заключил сделку, даровавшую ему такой талант…

— Вот чего-чего, а умение шевелить мозгами в подарок от демонов уж точно получить невозможно, — недовольно поморщился обсуждаемый чародей. — Было бы иначе, и они бы в первую очередь себя бы ими наделили, чтобы через раз не огребать от смертных, уступающих обитателям нижних планов во всем кроме организации.

— С тем, что благодаря дарам темных богов можно стать умнее, не согласны все известные мне фолианты по демонологии, и даже учитель. Новые знания? Сколько угодно. Идеальную память? Выполнимо. Способность думать быстрее? Ну, бывает иногда. Однако талант или тем более гениальность смертные от них не получают. Вроде бы. Ведь глядя на тебя закрадываются все-таки сомнения в правоте доступных мне источников информации, — покачал головой молодой волхв. — Духовный поводок тот же осваивают минимум пять-шесть месяцев, причем желательно делать это под присмотром целителей, поскольку первые несколько раз вероятны срывы чар и потеря сознания от боли с последующей реабилитацией дней на десять…А он его успешно создал раза с третьего, и чуть ли не сразу с толком применил в бою.

— Ну, я все-таки уже более-менее опытный маг, а не новичок, — пробурчал чародей, который считал, что это не он поглощает знания как губка, а обитатели этого мира слишком уж неспешны, живя в довольно медленном ритме жизни, где многое происходит точно так же, как и тысячу лет назад. — Да и к боли более или менее привык.

— К боли от рвущейся на части души? Может и привык, но вообще-то официальная наука утверждает, что это невозможно. И боги с этим согласны, да и демоны вроде бы тоже, — хмыкнул Мстислав, качая головой. — Когда один из собратьев по учителю наставлял меня в особенностях создания духовного поводка, я тоже не был новичком. Этот метод от неофитов не особо и прячут, так как тех, кто способен создать его раньше достижения ранга истинного мага можно пересчитать по пальцам. Так, ладно, Святослав, с тобой закончили. Переходим к нашему толстому и лысому грозе сибирских лесов, грозящему сейчас от натуги пополам порваться!

— Я…еще…Уф…Могу! — Стефан действительно выглядел неважно, успев побледнеть и пропотеть как посетитель сауны, спьяну сначала напяливший на себя шубу, а только потом отправившийся в парилку. Воздух вокруг сибирского татарина сиял от количества переполняющей его силы, свидетельствуя о том, что обладатель резервов истинного мага выплеснул из себя достаточно энергии, чтобы устроить большой взрыв, вызвать дождь, осушить пруд или устроить иное маленькое чудо…Если бы ей задали какой-нибудь полезный вектор, конечно же.

— Вижу, что можешь, а ведь уже не должен, если не филонишь. Диагностирую серьезные проблемы с пропускной способностью, не суметь полностью стравить резерв за столько времени надо еще умудриться. — Мстислав подошел к толстяку, и резко тыкнул его куда-то в бок, затем по лбу, в грудь и середину лба. — Больно? Нет? И тут не больно? И даже тут? Хм, каналы же внешне в порядке, так почему не реагируют…

— Уй, ё, бля! — Содрогнулся всем телом Стефан, получивший очередной тычок, на который в отличии от предыдущих отреагировал очень даже бурно. Явно действующий на одних рефлексах и инстинктах толстяк машинально попытался одновременно, и отшагнуть назад от своего мучителя, и отмахнуться от него пухлой рукой, бьющей с силой кузнечного молота.

— Ага, вот значит как, — потер подбородок легко увернувшийся от неприцельного удара волхв, изучая голое предплечье сибирского татарина, на котором прямо из пор кожи теперь сочилась кровь. Причем алая жидкость не сворачивалась корочкой и не стекала вниз, а разбегалась по руке толстяка постепенно истончающейся паутинкой, не то повторяющей сеть капилляров, не то просто сильно похожей на неё. — Интересненько…А если…

Пальцы молодого волхва сделали движение, будто что-то сгребали, и наполненный магической энергией воздух вокруг толстяка уплотнился из аморфного светящегося облака в несколько десятков маленьких сияющих сфер. Поколупав ногтем поверхность одной из них, Мстислав задумчиво хмыкнул и взмахом руки откинул эти штуки в сторону, однако до земли они по большей части так и не долетели. Из раскрывшихся в ткани реальности воронок к ним метнулись аморфные полупрозрачные щупальца…Да и не только щупальца. Присутствовали также головы на длинной шее, проявившие казалось бы без всего остального тела зубастые пасти, волосатые многосуставчатые конечности, напоминающие ноги гигантских насекомых или крабов и как минимум одна чешуйчатая лапа. А некоторые существа, в которых Олег без труда признал низших духов, заявились в материальный мир целиком. Среди них невозможно оказалось найти двух одинаковых, поскольку формы обитателей иного плана реальности легко смещались и деформировались. И, как правило, чем более стабильным был тот или иной обитатель иного плана, тем сильнее и крупнее он выглядел на фоне остальных тварюшек.

— Отвалите от меня, уроды! — То ли самая тупая то ли самая голодная тварь, напоминающая таракана размером с собаку, которому кто-то приделал два пучка щупальцев вместо крыльев, сунулась не к одной из наполненных магией сфер, а к их источнику. И закономерно огребла по своей уродливой полуматериальной морде бронированным сапогом Стефана, после чего башка существа частично расплескалась лужей эктоплазмы, а дрыгающее всеми конечностями тело отлетело обратно, оказалось ухвачено торчащей из дыры в ткани реальности чешуйчатой лапой и затянуто внутрь прорехи между измерениями. Большей частью. Меньшую, а именно кусочек брюшка с парочкой молотящих по воздуху лапок, откусил какой-то гибрид черепахи и дятла, удерживающий при помощи лапокрыльев трофейную сферу, состоящую из концентрированной магической энергии. — Мстислав! Ты бы хоть предупреждал, что собираешься всякую пакость возле меня стадами вызвать!

— Дык это… Того…Разбегутся же сейчас оставшиеся, стал быть, паразиты! — Забеспокоился Святослав, чьи руки покрылись разрядами электричества. Духи, которые и изначально-то старались к магам не приближаться, очевидно, почувствовали несомненную для себя угрозу и шустро начали рассредоточиваться кто куда. Большая их часть вернулась на родной план реальности, либо убрала обратно протянутые в мир смертных конечности, а меньшая пустились наутек. По природе своей подобные существа охотно нападали на любую добычу, которую считали слабее себя. Однако для взрослых людей, тем более магов, их стая ни малейшей угрозы не представляла, поскольку о какой-то самостоятельной координации подобных тварюшек и речи не могло идти. Вероятность этого не превышала возможности заключения союза и организации совместных действий между воробьями, мышами и жуками, примерным аналогом которых и могли считаться данные обитатели иного плана. — Нам потом, дык, оправдываться придется за каждого, того-этого, барабашку, шо в городе напугает кого или не дай бог на ребетенка какого, стал быть, наброситься!

— Я думал, их меньше будет! — Помимо оправданий, молодой волхв использовал волну снежно-белого пламени, которая прокатилась по сонму духов подобно асфальтовому катку, вломившемуся в курятник. Те сущности, которые не убрались вместе с трофеями в свой мир через имеющиеся бреши раньше, чем их достигло возмездие, сгорали без малейшего остатка. И даже способность просачиваться через материальные преграды им не помогала. Те духи, которые нырнули в землю или попытались спрятаться внутри «Тигрицы» все равно оказались настигнуты огнем, не повредившим ни одного материального объекта на своем пути. — Почему астрал вблизи «Тигрицы» напоминает какие-то джунгли, кишащие мелкой жизнью?!

— Шаманов в команде много, — пожал плечами толстяк, вытирая о землю покрывающую его обувь эктоплазму. — Прикармливают они всякую мелюзгу, чтобы потом их контракторам было кого кушать. Но таланта к общению с духами, у меня же нет…Я ведь с тремя разными специалистами проверял, причем первый раз даже до поступления в Североспасское магическое училище!

— Стефан, твоя магия слишком тесно сплетена с твоей же плотью при помощи жизненной силы. Потому она и крайне лакома для духов и иных подобных существ, и потому с такой неохотой сплетается в заклятия. — Призадумался молодой волхв. — Причем прана ведет себя не так как у богатырей и даже не так как у вампиров…Тут нечто иное, напоминающее скорее…Оборотней. Да, определенно их. Проведенный над тобою в детстве обряд был хорош, тут бесспорно. Учитель бы мог справиться лучше, пусть даже это не совсем его область, но то учитель…

— И что же тут хорошего? — Скептически осведомился Стефан, потирая больное место. — Оборачиваться в какого-нибудь волка размером с лошадь я не могу, а вот колдовать-то подобно перевертышам почти разучился.

— А я думаю — можешь оборачиваться, если хорошо постараешься. И не в вульгарного волка-переростка, а в какого-нибудь медведя размером с сарай. Или слоника, хочешь африканского, хочешь индийского. Впрочем изобразить из себя неведомую ни одному бестиарию крокозябру, а также растягиваться в длину, сплющиваться в блин или разбухать во все стороны сразу, становясь кем-то вроде великана, ты тоже сумеешь, когда как следует потренируешься. — Удовлетворенный результатом обследования волхв стянул со своих глаз зачарованную повязку. — Тот, кто модифицировал твое тело, помимо слабенькой регенерации, повышенного сопротивления магии, высокой выносливости и хорошей такой прочности тканей и органов оставил ему неплохой задел для освоения метаморфизма. Отсюда же и сложности с классическими школами магии. Прежде чем выплеснуть энергию вовне ты её вынужден прогнать через преграду из собственного организма. Странно только, что сам чародей вам ничего не сказал о последствиях данных изменений. То ли он методику отрабатывал и не был уверен в результатах, то ли просто за что-то на твоих родичей обиделся. Может, недоплатили ему они?

— Теперь уже это не важно, — Олег попытался вспомнить про отечественных магов-метаморфов все, что знал, однако большого успеха не достиг. Одного он вблизи как-то видел, но был ли тот тип силен или слаб по меркам себе подобных? И как добился имеющихся возможностей? Данное направление волшебства считалось в России весьма сложным, редким и экзотическим…Да и во всем остальном мире вроде бы тоже. — Как-то можно исправить последствия той модификации? Ну, вернуть все обратно к изначальному состоянию организма Стефана? Защитный жировой слой, высокие рефлексы и стойкость к отравлениям это безусловно хорошо, однако подобных результатов обладатель большого резерва может добиться и иными методами.

— Сделать его обратно обычным человеком…Ну в принципе-то можно, но я не смогу, тут справится далеко не каждый опытный магистр, одной из своих главных специализаций имеющий именно целительство. — Задумался молодой волхв. — Да и не советовал бы, последствия будут как от тяжелейших аурных повреждений, Стефану потребуется несколько лет, чтобы заново научиться сначала просто ходить, а потом колдовать и драться.

— Дык, оставим сей вариант на совсем, стал быть, крайний случай, — прогудел Святослав. — А то время сейчас итъ такое…Сложное. А шо-нибудь можно придумать, чтобы енти аурные особливости меньше Стефану мешали классическую боевую магию, того-этого, творитъ? Токмо не артефакты.

— Да-да, — поспешно подтвердил толстяк. — Надоело мне уже ходить побрякушками обвешавшись, словно елка новогодняя. Так как, есть иные пути?

— В первую очередь мне на ум приходит магия крови. Это очень сложная и специфическая дисциплина, которую я знаю весьма поверхностно, но особенности твоей энергетики в ней определенно буду плюсом, а не минусом. Какую-нибудь иную дисциплину, подходящую для использования разрушительных чар обладателями сходной энергетики, мне сейчас вот и не вспомнить как-то. — Призадумался младший магистр. — Богатырские практики…Честно говоря, не уверен. Научиться тебе с такими аномалиями ауры будет тяжело, а уж без опытного наставника данное искусство осваивают лишь истинные самородки вроде легендарного Ильи Муромца, зато если все же сумеешь преодолеть начальные трудности, то дальше ничем не станешь отличаться от иных одаренных данной специальности. Кроме того, там, где мана простых людей будет для разного рода контракторов и питомцев столь же полезна и вкусна, как куриный бульон, твоя будет больше напоминать наваристую солянку, где мяса в разы больше, да и всякие разные копчености присутствуют. Пусть самостоятельно освоить шаманизм, бестиологию, демонологию или те разделы некромантии, которые посвящены управлению разного рода немертвыми, тебе будет почти невозможно, зато если помогут с привязкой, то контракторы станут расти как на дрожжах.

Глава 15

О том, как герой завидует достижениям древних цивилизаций, откладывает замок на потом и пророчит большие проблемы

— Обозревая состояние сегодняшнего развития науки и техники, невольно приходишь к выводу: «Просрали! Абсолютно все просрали!». А ведь раньше всё было намного лучше, и этому имеются многочисленные доказательства. — Долгожданная передышка в боевых действиях освободила Олега от большей части нагрузок. Поскольку Дальневосточная армия вот прямо сейчас не воевала и даже не слишком активно готовилась к новым битвам, документооборот упал до приемлемого уровня. И часть его удалось спихнуть одному из официальных учеников Мстислава, пытающегося стать кем-то вроде постоянного секретаря при перспективном младшем магистре. Свежих раненных давно не появлялось, а имеющиеся в городе инвалиды без тяжелых поражений энергетического тела по большей части нашли исцеление в недавно открывшемся языческом храме. Волхвы отлично умели лечить, если хотели, да вдобавок здесь и сейчас им требовались повышать свою репутацию среди обывателей, создавая структуру, на которую жрецы древних богов смогут опереться после того, как архимагистр Савва и его свита покинут Ростов-на-Дону. — Возьмем, например, гиперборейские кирасы, одна из которых не раз спасала мне жизнь. Я от современных артефакторов, причем вполне себе опытных и настроенных на сотрудничество, так и не смог добиться внятного ответа по поводу её точных тактико-технических характеристик. Какой силы она могла выдержать физический удар, насколько быстро зарастали повреждения, чему равна предельная емкость всасывания вражеских чар, где находятся границы области захвата энергии, сколь велика эффективность поглощения силы наиболее распространенных школ магии. Но все это нашлось в толстенном древнем, рассыпающимся от ветхости талмуде времен расцвета Союза Орденов. Святослав, принеси от входа фиговину, похожую на медную вилку с щупальцами. Она там то ли во втором то ли в третьем ящике слева, он еще из-за неё до конца закрыться не может.

— Олег, дык ты не поверишь, я, стал быть, знаю, как выглядит тестер для энерговодов. — Откликнулся бывший крестьянин, слегка шевеля рукой, в которую покорный его воле ветер сам взял и притащил нужный инструмент. Капитан «Тигрицы», в принципе, мог бы и самостоятельно попытаться нашарить тот телекинезом, однако отсутствие зоны видимости и расстояние в несколько метров грозили затянуть эту работу как минимум на минуту, если не больше. Все-таки сейчас чародей находился в наиболее удаленной от входа части мастерской, вжимаясь в угол между стеной и верстаком. — И шо, значица, тама весь ентот талмуд посвящен токомо кирасам, да другим диковинкам, оставшимся от царстве Кащеева?

— Не только Кащеева, в книге описывалось все более-менее стоящие и массовые артефакты, которые когда-то массово производили в погибших ныне державах. Ну, чтобы тот кто столкнется с дожившей до наших времен вещью или произведенной по древним лекалам репликой знал, чего от неё ожидать. — На пожелтевших и потрескавшихся страницах Олег обнаружил множество интересной информации. А самым, пожалуй, шокирующим, оказалась маленькая сноска. Мол, приведенные данные взяты из китайского справочника для высших учебных заведений. С учетом того, что в нынешней Империи Золотого Дракона помимо гражданской войны наблюдался тотальный регресс всего и вся, вплоть до отсутствия внятной тяжелой промышленности и вооружения солдат луками и стрелами, видимо не только Россия за последние века умудрилась профукать достигнутый предками прогресс. — Оттуда я узнал, что надетая сейчас на тебе кираса лучшего всего противостоит натиску сил порядка, а хуже всего — хаоса. Величины сопротивления прямому воздействию стихийной магии колеблются от четырнадцати до семнадцати по шкале Оуса. Свет, тьма и смерть — десять единиц, жизнь чуть-чуть не дотягивает до восьмерки.

— Дык, а кто такой этот Оус? — Призадумался бывший крестьянин. — Я вроде того…Книжки, стал быть, стараюсь умные читать, пущай и не всегда их, того-этого, понимаю. Но про него итъ раньше не слышал.

— Видимо какой-то известный древний артефактор, чьи исследования разошлись по всему миру. Во всяком случае, я эту фамилию встречала в каких-то учебниках. — Призадумался Стефан, без остановки лузгающий жареные семечки из небольшого мешочка, и метко сплевывающий шелуху в мусорное ведро, отделенное от толстяка дистанцией в десяток метров. При помощи какой магии у него это получалось, сибирский татарин, скорее всего, и сам не смог бы объяснить.

— И в той трофейной методичке по изготовлению палочек и жезлов, которую Олег на русский переводил долго и упорно, она мне тоже попадалась. — Добавила Анжела, сидящая в уголке помещения на высоком стуле. Руки волшебницы были сложены у неё на животе, а на губах играла счастливая улыбка. Наличие её беременности теперь являлось фактом неоспоримым, пусть даже пока в одежде обнаружить маленькую выпуклость и не представлялось возможным. — Только я вот не могу понять, дорогой, почему ты вдруг всех нас в свою мастерскую притащил, изавел этот разговор.

— Ну вообще-то я вас сюда с двумя целями. Во-первых, мне хотелось во всей красе продемонстировать вот эту малышку, — Олег нежно похлопал свое последнее приобретение по тыльной части. — В отличии от подавляющего большинства отечественного вооружения, её тактико-технические характеристики известны, проверены и даже в определенной мере гарантированы заводом, который выпускает подобные игрушки как раз со времен Союза Орденов. И по всем показателям оно превосходит кирасы, которые я вынес из древнего арсенала…

— Дык, особливо в массе ейной, — согласно покивал Святослав. — Раз, стал быть, в сорок али пятьдесят. Ну и в габаритах исчо маленько…Туточки, они, того-этого, какие? Два на два на два с половиной?

Почти правильных очертаний куб из светло-серого металла казался монолитной глыбой, у которой сложно разобрать где зад, где перед. Но на самом деле внутри эта штука имела довольно сложное строение и несколько напоминала орех, в котором за прочнейшей и толстой скорлупой скрывается ценнейшее содержимое. Внутри стенок из особого секретного сплава прятались руны, большая часть которых обеспечивала защиту от неблагоприятных условий внешней среды, включая продолжительные огненные дожди, космический холод и концентрированные потоки некроэнергии, а меньшая придавала конструкции способность к ограниченному саморемонту. Свободное же внутреннее пространство занимало вполне комфортное пилотское ложе, ряд артефактов, значительно облегчающих объединение с машиной сознания водителя-техномага, позволяющий закапсулироваться наглухо волшебный климат-контроль, да лежащий под ногами маленький плоский и компактный алхим-реактор. Для элитного тяжелого голема он считался резервным, позволяющим магическому боевому роботу даже после потери своего главного «сердца» пару минут крушить ногами здания или испепелять вставших на пути великанов. Но исчезновение трех десятков тонн брони и синтетических мускул вкупе с отсутствием защитных барьеров магистерского класса и шести орудий с автозаряжанием позволяли кабине пилота исправно функционировать на имеющихся запасах топлива до четырех часов.

— На два двадцать, — возразил Олег, вновь любовно похлопывая кабину управляемого голема модели «Матрешка». Данный тип пилотируемых волшебных боевых роботов не был величайшей машиной подобного типа, производимой на территории России, однако он без сомнения относился к верхней планке в любом из каталогов шагающей техники. Обычно сочетание обученного водителя, алхимиреактора, барьеров, нескольких тон брони и искусственных мышц, а также каких-нибудь орудий, позволяло одаренному второго, а то и первого ранга стать достойным конкурентом истинного мага на поле боя. Но владелец данной бронетехники, размерами и весом заметно обгоняющей среднестатистический дом, мог бы какое-то время противостоять полноценному магистру. А то и победить его при некоторой доле везения. — Да и вес у этой штуки не сказать, чтобы сильно большой. Двести пятьдесят шесть килограмм всего. Если надо будет, на своем горбу упру…Если недалеко. Зато смотрите, чего она умеет!

Воля чародея нащупала внутри куба, казавшегося монолитным, небольшой переключатель, снабженный аж тремя разными механизмами защиты от случайного срабатывания. И, сдвинув в стороны запирающие стержни, активировал его. В ту же секунду кабина пилотируемого голема рывком поднялась в воздух на полметра. Едва уловимый лязг и скрежет проворачивающихся шарниров выдал работу скрытых внутри механизмов. От днища конструкции отслоились две широких, толстых и плоских металлических пластины, выметнувших из себя в стороны помогающие дополнительно распределять вес на большую площадь стальные пальцы. С каждого из боков свесились в целом аналогичные конструкции, только являющиеся руками, а не ногами. Приземистая и крайне компактная, но тем не менее вполне себе полноценная боевая машина замерла в мастерской, готовая выполнять приказы своего нового владельца. Как, в принципе, и должна была. Пилотами «Матрешки», обладающей изрядным разрушительным потенциалом и способной в прямом бою противостоять по-настоящему могущественным чародеям, становились только те, кто уже принадлежал к числу элиты общества в силу личной силы или наличия нужных связей. Их жизни высоко ценились. И потому водительская кабина могла не просто пережить уничтожение остальной части голема, но и при необходимости была способна эвакуировать находящегося внутри человека с поля боя, выдержав пущенные вдогонку артиллерийские снаряды и удары боевой магии ранга эдак до шестого. Она бы смогла протиснуться в большинство зданий, пусть даже под скрежет сминаемых стен. А если бы ей заступили дорогу какие-нибудь идиоты, не обладающие силой великана и драконьей шкурой, то обладающие неимоверной силой механические кулаки разорвали бы их тела на части, а встроенное магическое орудие, весьма метко плюющееся взятым из алхимреактора пылающим топливом, поджарило бы остатки до хрустящей корочки.

— Так, стоп, подожди! — Стефан поднял вверх правую руку, усиленно о чем-то размышляя. — Учитывая первоначальную тему нашего разговора…Ты что, хочешь сделать эту ходячую крепость своим доспехом?!

— Ну, на торжественный прием в нем конечно не пойдешь, да и против использования подобной «одежки» в дуэльном кодексе имеются весьма строгие правила…Но, по крайней мере, на поле боя эта штука способна дать мне достаточно надежную защиту, чтобы не пришлось заботиться о случайных пулях, площадных ударах и не слишком умелых попыток врага избавиться от истинного мага на борту «Тигрицы». — Пожал плечами Олег, который был весьма доволен своей покупкой, полученной с кладбища боевой техники. В битвах за Ростов-на-Дону участвовало примерно полтора десятка «Матрешек». Девять оказались повреждены настолько сильно, что без длительного и продолжительного ремонта могли бы отправиться только на свалку. Шесть вернулось в строй, три оказалось разобрано на запчасти, использовавшиеся в восстановлении иной техники…И одна лишняя кабина, причем находящаяся в практически идеальном состоянии, ушла из под полы хорошему знакомцу техномагов, дневавших и ночевавших посреди груд раздолбанных стальных гигантов. Не по цене мусора, конечно, но все-таки отнюдь не за свою настоящую стоимость. — А драться нам на этой войне еще придется много. Про то, что отброшенные было от Киева англичане, снова рвутся вперед и опять взяли в осаду мать городов русских, даже в газетах пишут. И про новую армию султана, которая уже собрана в Стамбуле — тоже.

— Знаешь, дорогой, меня последнее время поле боя заботит как-то меньше, чем битвы, которые ты проводишь в роскошно обставленных кабинетах, — нахмурилась Анжела, впервые за очень долгое время закатившая супругу настоящий скандал, после того как тот вернулся на «Тигрицу» изрядно побитым после своей внезапной дуэли. И даже двадцать пять исправных крупнокалиберных артиллерйских систем, что в итоге сумел выторговать для себя Олег, не смирили гнева женщины, подверженной беременности и сопутствующему гормональному дисбалансу. — Тебе нужна хорошая личная броня. И это не обсуждается.

— Дык, мож я того…Свою, стал быть, сниму? — Предложил Святослав, оставшийся из трех друзей последним владельцем гиперборейской кирасы. — Мне ж, того-этого, теперича и не до битв особо. С други, ну, воздушниками, корабль то разгоняю, то торможу…

— Нет, дружище, это не вариант, — покачал головой Олег. — Как ни крути, а в драку ты лезешь с завидным упорством. Да и я в отличии от тебя кровью не истеку, сознание от шока не потеряю, пробитое сердце или аналогичную пакость подобного калибра имею все шансы регененировать быстрее, чем отключится мозг…В общем, придется какое-то время в боевой обстановке ходить лишь по главным коридорам корабля, где хоть как-то получается протиснуться. Ну а для повседневного ношения подберу чего-нибудь другое. Потом. Когда хоть какие-нибудь приемлимые варианты появятся.

Доспеха лучше, чем трансформировашаяся кабина «Матрешки» чародей не нашел, хотя и искал всеми силами. Трофейные латы, дающие желаемый уровень безопасности, как правило, не задерживались на складах военной добычи Ростове-на-Дону, моментально находя себе новых владельцев, готовых драться за такую редкость до последней капли крови или отправляясь в сокровищницы боярских родов. Немногие исключения либо требовали длительной подгонки опытным артефактором, либо стоили редкостно неприличных денег, догоняя в стоимости какой-нибудь небольшой летучий корабль, либо не выдержали бы длительной эксплуатации так как не имели способностей к полноценному восстановлению. Имелось также среди имеющихся предложений о продаже высококачественных защитных артефактов одно исключение из общего ряда, которое Олег отверг сугубо из-за дизайна. По своим свойствам оно вплотную приближалось к показателям, которыми могла похвастаться пилотская кабина «Матершки, при этом имея массу всего лишь в районе жалкого килограмма, но как-то чародей был морально не готов напялить на себя ошейник, бюстгальтер и бронестринги, сделанные из кожи какой-то высшей суккубы, а также до сих пор хранящие в себе разум этой самой демоницы повышенной развратности. С её стремлением поработить сознание владельца он бы, пожалуй, еще мог смириться, все-таки сил жалким обрывкам некогда ужасающего существа хватало не более чем на два-три кратковременных взбрыка в месяц, и по мощи те едва-едва дотягивали до воздействия эмпата четвертого ранга. Однако никакой другой одежды вместе с данной мечтой фетишиста носить было нельзя или же чары сего «доспеха» теряли восемьдесят процентов своей эффективности.

— Ладно, с этим действительно можно разобраться потом, — решил Стефан. — Олег, ты вроде бы говорил о двух важных вопросах, которые нужно обсудить, так какой второй? Неожиданно свалившаяся нам в руки военная добыча?

— Именно, — согласился чародей. — По итогам дележа добычи нам помимо денег и всякой мелочевки, прихваченной солдатами, досталось двадцать пять современных артиллерийских орудий и большая часть защитных барьеров одного из трех камней.

— Большая, дык? — Нахмурился Святослав. — Говорили же вроде, шо будут, значица, все.

— Часть энерговодов и якорей для установки щита из стен выдирать не стали, слишком глубоко и далеко запрятано, гонорары строителей-геомантов дороже обойдутся, — пожал плечами Олег. — Но как бы там ни было, нам достался комплекс артефактов, создающий барьер над целой крепостью. Причем этот барьер способен выдержать удар архимага, и далеко не один. Мятежные геоманты серьезно готовились к своему предательству. Без полноценной армии за плечами или божественного вмешательства ломать такой волшебный щит даже обладателю восьмого ранга при соответствующих артефактах придется долго. А парочка магистров, если без поддержки, так и вовсе выдохнется раньше, чем достигнет успеха.

— Я так и слышу в твоем голосе какое-то большое «Но», любимый, — хмыкнула Анжела. — Итак, какие подводные камни связаны с этим приобретением, которое способно заставить прыгать от счастья полным составом некоторые аристократические фамилии? Надо заплатить на него налог стоимостью с «Тигрицу»? Придется получать разрешение на владение подобной вещью у государственной думы? Есть иные желающие получить эту вещь, и нам с ними не тягаться?

— Ничего такого вроде бы…Ну или я об этом пока не знаю, — поспешил успокоить супругу Олег. — Однако, у этих барьерных артефактов действительно есть парочка существенных изъянов. Они до жути хрупкие, большие и прожорливые.

— Это, стал быть, три, а не, того-этого, парочка, — поправил его Святослав. — И наскоко плохо дела, стал быть, обстоят?

— Помимо километров скрученных в бухты энерговодов мы имеем относительно компактный управляющий сердечник, а также тридцать шесть пар из проектора щита и накопителя, из которого тот должен черпать энергию. Размеры одного комплекта, чьи части намертво сцеплены между собой, примерно вдвое превышают мой новый доспех. Чтобы протащить их в корабельный трюм часть переборок придется вырезать, — чародей тяжело вздохнул. Ему бы очень хотелось установить барьеры подобного класса на свой корабль, тем самым придав ему способность игнорировать все кроме прицельных залпов целой армии или ударов высшей магии. — В качестве материала использован какой-то подтип обсидиана. Это прекрасный материал для зачарования, но он до обидного хрупок. Некоторые артефакты уже успели слегка повредить в процессе не слишком аккуратного извлечения и хранения. Чтобы наше новое сокровище не превратилось за пару месяцев в волшебный мусор, оно должно находиться там, где ему и положено. Внутри толстой каменной стены. Вдобавок сидящие на крупном магическом источнике геоманты использовали схему, в которой высокая эффективность достигается за счет неприлично большого расхода энергии. Всего один накопитель главному алхимреактору «Тигрицы» придется заполнять полдня, а на наполнение этих бездонных бочек при помощи естественного фона уйдут годы и хорошо еще, если не десятилетия!

— Сие, конешно, дык, печально, — признал Святослав. — Ну, я про срок зарядки накопителей гутарю. Однако ж архимаги они того…Толпами не шляются, да на глухие деревни, стал быть, не нападают. И боги у нас как-то енто…По кустам не разбойничают пока.

— Угу. Или свидетелей не оставляют, — улыбнулся Стефан, который к вере относился очень серьезно лишь в те моменты, когда в зоне слышимости имелись священники. — Но вообще-то наш Полный Дык прав. Даже одна полноценная осада Буряного вражеской армией при архимагах и тяжелых орудиях раз в десять лет — это уже как-то многовато. А если вдруг подобная беда все же случится, то один раз, когда мы будем готовы и сможем дать хоть какой-то отпор, безусловно лучше немедленного уничтожения.

— Накопители же эти сами по себе заряжаются, пусть и крайне медленно, а не теряют магию, требуя периодического вливания силы? — Уточнила Анжела. — Нет? Ну, вот и хорошо. Значит, убытков от них в любом случае не будет, только гарантия нашего спокойного сна в собственном замке.

— У нас нет замка, только дом, — напомнил ей Олег, в душе которого зашевелились какие-то нехорошие подозрения насчет намерений собственной супруги. — И строить мы его не будем.

— Что значит, не будем? — Уперла руки в бока ведьмочка. — Я всегда хотела себе собственный замок! С детства еще, когда поняла, что в фамильной твердыне никогда не буду кем-нибудь кроме дочери служанки! А теперь у нас еще и комплекс барьеров есть, специально на замок рассчитанный…И вообще, город без собственной крепости, стерегущей её покой — это не город, а профанация какая-то!

— Ладно, обсудим это потом. Сейчас нам все равно не до замков, которые могут быть построены только в очень отдаленном будущем, когда кончится война, — Олег благоразумно отложил проблему на потом. Или трусливо. Одно чародей знал совершенно точно: не стоит спорить с беременной женой из-за всяких мелочей, пусть и размерами с крепость. — Перейдем к трофейной артиллерии. По итогам раздела добычи я выбил нам двадцать пять вполне себе современных орудий. Причем выбрал самые лучшие, как тот, кто дрался за них на дуэли и не дал Севастьянову увести общую добычу воздушных сил. Те, которые на «Тигрицу» поставили еще в Америке, безусловно, лучше. И сами компактнее, и бьют кучнее, и изнашиваться вроде должны не так быстро. Но эти тоже очень даже неплохи по сравнению с дульнозарядными допотопными дурындами, и любая из них легко стала бы для «Котяры» главным калибром. Армейские интенданты, работающие на Савву, очень хотят избавить нас от этой тяжкой ноши хоть целиком, хоть частично, предлагая по двенадцать тысяч рублей за орудие и эти деньги могли бы неплохо так подправить наш несколько прохудившийся бюджет. Но платить они собираются не золотом, а ассигнациями….

— Сразу нет!

— Гони их в шею!

— Дык, кукиш им! Стал быть, без масла.

— Значит, единогласно, — удовлетворенно кивнул Олег в ответ на три раздавшихся возмущенных выкрика. Впрочем, если бы интенданты решили расстаться с золотом, мнение их маленького импровизированного военного совета скорее всего осталось бы тем же самым. Только гораздо менее возмущенным. Хотя формально бумажка с надписью один рубль равнялась маленькому золотому кружочку, но произвести обмен одного на другое было не так-то просто. Банки взимали за эту операцию от десятой части до трети общей суммы, менялы и торговцы требовали добавить денежных знаков на амортизацию валюты, а некоторые особо консервативные одаренные или иностранные купцы так и вовсе отказывались брать что-либо кроме желтого металла, высоко ценимого ювелирами и артефакторами. — К сожалению, нормальные корабельные турели нам из этих пушек соорудить будет сложно. Они слишком большие, слишком тяжелые и со слишком сильной отдачей. Но если расположить орудия в шахматном порядке, то их можно будет втиснуть на артиллерийскую палубу, чтобы бортовой залп «Тигрицы» превратился из просто опасного в совершенно убийственный.

— Дык, сложно не значица, шо, стал быть, невозможно, — Святослав сделал по мастерской пару шагов туда-сюда, прежде чем облокотиться плечом на кубического боевого робота с магическим приводом. — А в чем, того-этого, заковыка? Шо, нам местные мастера башни вертящиеся, ну, не сварганят? Дык работа вроде не шибко хитрющая.

— Вообще-то это сложнее чем ты думаешь. И они загружены так сильно, что пропихнуть заказ вне очереди не получится даже за взятку. Вдобавок в штаб пришло извещение, что на следующей неделе нужно подготовиться к торжественному приему посланцев императора, они компенсацию за Три Камня доставят. А на склады тем временем из глубины страны завозятся большие партии пайков, снаряжения и боеприпасов, да и пополнение в виде рекрутов из центральных областей регулярно прибывает. Есть неплохие шансы почти сразу же после их визита вновь оказаться втянутыми в активные боевые действия, поскольку если Савва получит действительно достойную плату за свои недавние подвиги с былыми заслугами, он моментально сменит гнев на милость и будет пинками подгонять Дальневосточную армию к новым битвам, во имя честолюбия и своих богов. — Поделился своими опасениями чародей. — В таких условиях начинать масштабную модернизацию «Тигрицы» будет несколько недальновидно. Мы можем банально не успеть её закончить, а идти в бой на полуразобранном корабле то еще удовольствие. Предлагаю разделить нашу новую артиллерию на две части. Двенадцать орудий установить на артиллерийские палубы в качестве обычных бортовых. Это не так сложно, чтобы мы своими силами не справились. А оставшиеся тринадцать отдадим Густаву, когда он прилетит…Когда, кстати, он это сделает?

— Дня через три-четыре, если караван с которым «Котяра» движется ничего в пути не задержит, — неуверенно ответил толстяк, который должен был уже в самом ближайшем времени снова увидеть своего отца. А также некоторых других родственников и друзей, знакомых с детства. Предводитель семейства Полозьевых уже далеко не первый день летел к Ростову-на-Дону на «Котяре» вместе с попутчиками, замедляющими темпы движения, но дающими дополнительную безопасность. Ему предстояло выгрузить пополнение для изрядно поистрепавшегося в боях отряда в виде людей и припасов, взамен забрав Анжелу, военные трофеи и новобранцев, которыми экстренно затыкали дыры в команде. С одаренными и грамотными техническими специалистами в Буряном пока имелись серьезные проблемы, но, по крайней мере, ожидаемые оттуда подкрепления поголовно прошли курс молодого бойца длиной в три-четыре месяца, во время которого не только подвергались беспощадным физическим нагрузкам на занятиях атлетикой и рукопашным боем, но и активно сжигали порох на стрельбищах, сражались с разнообразными монстрами и ели раза в два чаще и сытнее, чем находящиеся на казенном довольствии стрельцы. Или даже больше, если ориентироваться на тех солдат, чьи командиры нещадно воруют деньги, переводя подчиненных на самообеспечение и подножный корм. — Эх, надо было все-таки отправиться пограбить руины Кащеева царства, когда время имелось. Световые пушки вроде той, которую ты вместе с доспехами притащил, артиллеристы бы смогли просто в руках таскать, чтобы по команде все сразу направить в нужную сторону. Да и другое тамошнее вооружение нам бы сейчас ой как не помешало. Зря ты тогда отказался, когда мы с отцом тебя уговорить пытались…

— Напротив, я все правильно сделал, что вас тогда отговорил. И сейчас от подобной дурости удержу. Если понадобится, то даже зубами. — Непреклонно заявил Олег, в сознании которого возникла твердая уверенность: если Стефана не держать постоянно за шкирку, то рано или поздно он в подобные руины сунется с целями наживы и прикладной археологии. По спине оракула-самоучки, вспомнившего свои давние приключения, прокатился холодный пот. Хотя формально они являлись не такими уж и давними, если взглянуть на календарь, пусть даже кажется, будто с тех пор прошла целая жизнь. А то и не одна. Но одно неоспоримо, тогда он выжил чудом, которое к его собственным талантам имело минимальное отношение. Окажись нынешний чародей на месте себя прошлого, и ничего бы толком поменять не смог, невзирая на заметно подросший резерв и новые навыки. Разве только показал бы лучшие результаты на тренировке в виртуальной реальности, да вытащил чуть больше трофеев из арсенала за счет подросших способностей в телекинезе. — Там, где за инфраструктурой подземных городов не следит высшая нежить и иного рода сторожа, все давно уже разворовано и разрушено. А сохранившаяся охрана порвет нас всех как тряпку. Вместе с «Тигрицей» порвет, даже если на неё щиты от крепости как-то присобачить. Стефан, я своими глазами видел по меньшей мере десяток мутировавших и полностью сумасшедших но при том не растерявших магический силы существ, в прошлом бывших магистрами. Возможно архимагистрами или даже архимагами. Плюс костяные драконы и прочая дохлятина, на порядки превосходящая обычных зомби, в количестве достаточном, чтобы штурмовать Ростов-на-Дону с некоторыми шансами на успех. И не стоит забывать о маленькой армии конструктов, которым отнюдь не за красивый дизайн корпуса отвели третье место в каталогах опасности сибирских монстров.

— Ну, не везде же все так плохо… — Чуть смутился толстяк, в душе которого явно горело желание наложить свои пухлые руки на сокровища, которые в царстве Кащеевом более или менее могли считаться предметами повседневного обихода. Олег не был уверен, какой именно должности соответствовали те кирасы, которые он упер. Однако раз они лежали в обычном городском арсенале, где в случае проблем должна вооружаться стража и ополчение, то точно относились не к штучным шедеврам, а к стандартизированным товарам массового производства. Их выпускали сотнями или даже тысячами. А сейчас мастеров, способных на создание артефактов подобного уровня, можно чуть ли не по пальцам пересчитать, и от гордости за свою работу нос они задирают до самых небес. — Есть же авантюристы, которые такие руины успешно грабят и с трофеями возвращаются. Отец таких сам видел! И он удостоверился, что это не какие-то ушлые контрабандисты, что с кащенитками обмен наладили, выставляя полученное торговлей как честно заслуженные воинские трофеи.

— Шансы на успех подобной экспедиции действительно есть, — вынужденно признал чародей, которого в подземном городе поймали пусть быстро, но все-таки не сразу. — Однако вероятность неудачи куда выше. И черт бы меня побрал, если нам нужно лишний раз так рисковать своими шеями ради! Хватит того, что противник на этой чертовой войне нас активно убить пытается!

— Ладно-ладно, дорогой, не кипятись! Твою позицию мы поняли! — Анжела встала со своего места, протиснулась мимо пилотируемого голема, подошла к супругу и осторожно его обняла, стараясь не испачкать свою одежду свойственной для мастерской грязью. — Для спокойного визита в руины царства Кащеева понадобится как минимум архимаг с группой поддержки. А лучше бы целых три, причем каждый с соответствующей свитой.

— Возможно, этого еще маловато будет, — пробурчал чародей, крепко обнимая супругу свободной рукой и даже слегка приподнимая её в воздух, невзирая на легкий шлепок по голове, сопровожденный протестующе-возмущенным писком. Пусть Анжела была совсем не пушинкой, но это была приятная тяжесть. Любимая, родная и та, которой Олегу будет очень скоро недоставать. — Пусть всем известно, что тесной дружбой с себе подобными не страдает ни один мамонт-лич, но ради трех архимагов на их территории они могут и скооперироваться ненадолго.

Интерлюдия

Дикие люди

Когда уже взбивающий поудобнее подушку Густав Полозьев услышал чьи-то вопли и частый треск выстрелов, которые несколько раз перекрывал грохот орудий, то сразу же понял, что свидание со сном придется отложить. Кто-то напал на караван и вряд ли это были просто какие-нибудь лесные чудовища или неупокоенные мертвецы, ради возможности впиться зубами в людскую плоть не поленившиеся выкопаться из собственных могил, ведь часть источников звука располагалась совсем рядом, а часть находилась на некотором расстоянии, но стремительно приближалась. Чуткое ухо засидевшегося допоздна за бухгалтерскими расчетами потомственного охотника могло различить подобные нюансы без всякой магии, а следовательно сыну знатного сибирского татарина и безродной польской волшебницы сегодня придется вступить в бой с какими-то грабителями, не побоявшимися напасть на караван вместе с которым двигался летучий корабль, ныне стоящий на земле и представлявший из себя крайне лакомую добычу. И уязвимую, ведь пока судно не оторвалось от грунта, то оно лишено своего главного козыря в виднее недоступности для большинства вражеских атак, а толщина бортов «Котяры» не столь уж и велика, чтобы считать тот нерушимым бастионом.

— Летите! — Молнией метнувшись с кровати, Густав распахнул небольшие бронированные ставни, за которыми пряталось крохотное оконце. И даже раньше, чем он успел отскочить в сторону, мимо него пернатыми молниями метнулись ворон, сорока и два голубя, весьма чувствительно мазнувших хозяина по лицу своими крыльями. Кажется, маг-зверолов вложил слишком много сил в свой ментальный посыл, раз птицы над приручением и обучением которых он трудился не один месяц едва не оставили ран своему владельцу. Поспешно принявшийся облачаться в броню глава семейства Полозьевых в данной ситуации мог только порадоваться, что он уделяет больше времени подготовке крылатых разведчиков и камикадзе, а не воспитанию каких-нибудь громоздних боевых монстров. Оказаться затоптанным насмерть питомцами, чей темперамент сам же и подстегнул чарами — самая позорная смерть для волшебника его специальности, служащая неопровержимым доказательством вопиющей некомпетентности. — Так-так, ну и что тут у нас…

Смотреть глазами заколдованных птиц было тяжело. Строго говоря, подмастерье вообще не должен быть способен на подобный фокус. Однако Густав по настоянию своего отца еще с юности посвящал свое время именно отработке данного навыка, поскольку способность безопасно разведать округу для охотника и торговца была в разы ценнее умения морочить голову или насылать страх благодаря возможности заблаговременно найти и оценить подавляющее большинство опасностей: бандитов, зверей, нежить, вполне себе законных сборщиков подорожной подати или солдат, находящихся на пути пробирающегося контрабандными тропами почти честного коммерсанта, естественным образом не желающего расставаться с толикой заработанных денег или показывать кому-нибудь кроме покупателя не совсем официальный товар. Пусть виски кольнуло болью, но в сознании главы семейства Полозьевых одна за другой вспыхивали картинки, видимые с разных ракурсов на высоте птичьего полета. Смазанные, дерганные, в неестественном для людей цветовом диапазоне….Кто-нибудь другой не смог бы разобраться в происходящем даже дай ему минут пятнадцать времени, но опытный маг-зверолов буквально за пару мгновений смог оценить обстановку.

Частокол, защищающий довольно крупную деревню, где караван остановился на ночлег, окружен врагами, пошедшими в атаку с разных сторон. Ночные сторожа, к которым для гарантии всеобщего спокойствия присоединились люди из охраны путешественников, не режут друг друга, а активно стреляют вниз из ружей, метают гранаты или заталкивают новые ядра в пару мелкокалиберных кургузых пушечек, расположенных по бокам от ворот. Хорошо то, что местные не предатели, решившие объединиться с налетчиками. Напавшие на своих гостей крестьяне могли бы погубить многих за счет эффекта внезапности и грамотного планирования: швырнув гранату в скопление будущей добычи, ударив топором в спину отвлекшемуся на врага человеку, перерезав глотку матросу или купцу, спящему в мягкой кровати впервые за много дней пути, хлебосольно напоив за чисто символическую плату отравой или просто крепким самогоном, тем сведя боеспособность людей до нуля…. Но на этот раз от подобной беды пронесло, а значит деревенские будут сражаться до последней капли крови, защищая свои дома и семьи. Однако противников вполне достаточно, чтобы действительно выпустить всю алую жидкость из обутых в лапти героев, не желающих расставаться со всеми сбережениями, свободой и жизнью. Ну и забитый ценностями карван, само собой, они от всего лишнего избавят. Птицы Густава видели сотни три разбойников, возможно даже четыре, причем все они были на лошадях и с ружьями. А еще ворон разглядел во мраке ночи четырех металлических гигантов ростом от трех метров и выше, без сомнения являющихся пилотируемыми големами. В двух местах, одно из которых совсем рядом с «Котярой», не такая уж и хлипкая преграда зияла дырами, через которые внутрь вливалась кавалерия. И самые резвые всадники уже покинули своих лошадей, либо валяясь убитыми, либо карабкаясь на борт летательного аппарата, чтобы вступить в схватку с часовыми, активно уничтожающими все цели, появляющиеся в зоне видимости. Однако внимание Густава привлек держащийся несколько в отдалении белобородый старик на механическом коне, окруженный группкой телохранителей. Обладатель длиннющей растительности на лице чего-то орал, размахивая сразу двумя длинными и явно тяжелыми магическими посохами на зависть любым молодым гимнастам. В такт его движениям на стыке между землей и корпусом судна появлялись все новые и новые порции какой-то блестящей дряни. И вот как раз его-то глава семейства Полозьевых раньше видел вблизи единственного в данном населенном пункте кабака. Еще удивился тогда, что столь пожилой истинный маг путешествует верхом, пусть и в обществе нескольких слуг.

— Не взлетим, чтобы всех бандитов спокойно разнести с воздуха. Уроды не перлись наобум, а точно знали, куда и зачем идут, а потому приняли меры, выведя из строя единственный летучий корабль этого каравана, — понял Густав, отрешаясь от своих питомцев, чтобы все свое внимание уделить подготовке к неминуемому сражению. Но, тем не менее, напяливший на себя доспехи и взявший саблю и любимый лук сибирский татарин испытывал не столько страх, сколько удивление. Во-первых, это разбойное нападение в жизни исколесившего всю Сибирь мужчины было не первым, и даже не десятым. Во-вторых, пусть на сей раз нападающие значительно превосходили в численности и предполагаемой мощи основной контингент любителей поживиться добром, но все же они явно ошиблись с выбором цели, поскольку объединившиеся для совместного путешествия владельцы разнообразного транспорта перевозили не столько товары на продажу, сколько припасы, необходимые Дальневосточной армии, и на охране военных грузов слуги архимагистра Саввы не экономили, ибо за неудачу по причине собственной жадности или глупости вполне могли ответить древнему волхву головой. И, в-третьих, не слишком-то и крупный летучий кораблик был буквально забит солдатами. Да не какими-то там полуголодными призывниками-доходягами, которых только-только оторвали от сохи или иных столь же обыденных занятий, всучив рассыпающееся от старости ружье с запасом пороха на пяток выстрелов. Вооруженные до зубов мордовороты возрастом от двадцати до сорока лет все как один носили на себе качественные кольчуги и прочные стальные шлемы, а кому силушка позволяла, так и в толстенные почти непробиваемые панцири упаковались. Многозарядное оружие и гранаты для них являлось правилом, а не исключением. И любой из бойцов не раз и не два сходился в настоящем бою с не знающим милосердия врагом, ибо откуда это самое милосердие возьмется у выкинутого на арену дикого зверя, если того еще и как следует разъярить? Густав крайне слабо себе представлял порядки в армии легендарного Чингисхана, пусть даже тот и являлся его предком, однако пребывал в полной уверенности, что таких солдат туда бы взяли, причем в элитные части и даже при полном неумении ездить на лошади. Коней у степняков всегда было достаточно, да и обучать новых кавалеристов там умели превосходно, а вот людей, способных пойти в победоносную атаку хоть на стену вражеской крепости, хоть на вырвавшуюся из преисподней бестию размером с хороший дом никогда и нигде не имелось слишком много.

Путь от капитанской каюты до верхней палубы тяжело было назвать долгим при всем желании, но тем не менее Густаву пришлось пару раз столкнуться плечами с теми бойцами, кто подобно ему самому уже успел прийти в полную боевую готовность и теперь рвался наверх по кратчайшему маршруту. И когда легкие сибирского татарина вдохнули свежий ночной воздух, пока еще совершенно незначительно подпорченный нотками порохового дыма, то нападающие хоть и заметно сократили дистанцию до цели, но вплотную к судну еще не подошли. Хотя далекий потомок Чингисхана не мог похвастаться особой силой и выносливостью по меркам одаренных, да и его магической мощи едва хватало для признания подмастерьем, но ловкости и скорости потомственному сибирскому охотнику вполне хватало, чтобы ловить за шею змей, на свою беду попытавшихся вцепиться в ноги вошедшего в их владения человека.

— Надо же было приказать артиллеристам заряжать картечь! Пока големы до нас не дошигают, оно против бандитов самое то, — запоздало подумал Густав, уже натягивая лук. Свою цель глазами он не видел, но ему было и не сильно надо. Вполне хватало того, что кружащий вокруг судна ворон, с чьими глазами вновь соединилось сознание сибирского охотника, вполне отчетливо различал, где находятся идущие в атаку бандиты. И даже мог вполне отчетливо понять, кто из них представляет наибольшую угрозу. Зрение птицы, которой отнюдь не на пустом месте приписывали некоторые мистические свойства, вполне отчетливо различало скопления магической энергии, выдающие одаренных и владельцев разнообразных артефактов. — А, ладно, поздно уж теперь…Сами разберутся, чай не маленькие…

Верный лук был задран к небу на вытянутых руках, пальцы отпустили оттянутую едва ли не до самого лица тетиву, и стрела устремилась в свой короткий полет. Будь она нормальной, и впустую бы просвистела над головами нападающих, но древко покрывали руны, чьи названия потомки Чингисхана давно уже забыли…Во всяком случае те из них, которые носили фамилию Полозьевы. Зато знаки, чье создание было достаточно простым процессом, чтобы с ним смог справиться даже полудикий воин степей, знать не знающий грамоты, математики, алхимии, каллиграфии, геометрии и прочих премудростей, заставили оперенного посланца смерти после преодоления дистанции в пару десятков метров резко изогнуться, устремившись к земле под углом в сто двадцать-сто тридцать градусов. И клюнуть точно в затылок какого-то невезучего разбойника, отличающегося от прочих развитой аурой, недурной кольчугой с вплетенными в металл чарами и мощным полусферическим волшебным барьером, надежно закрывающим чародея от летящих в лицо угроз. Грудь его была защищена прочным панцирем, голову прикрывал напоминающий тарелку плоский шлем вроде бы европейского производства…Но какой прок от доспехов, когда по ним никто не бьет? Вторая цель тащила в руке связку каких-то волшебных штуковин. В неё и ударила стрела, отличающаяся от первой худшей управляемостью и дальностью способностью, но зато умеющая взрываться. Разлетевшиеся во все стороны брызги алого пламени поджигали землю, лошадей и людей, в итоге с гарантией выведя из строя сразу пару десятков разбойников, а также знатно сбив боевой настрой с еще большего числа. Третий враг, запрыгнувший на борт судна прямо с седла, получил прямо в грудь бронебойный подарочек, пробивший и небольшой округлый щит, и доспех, и конечно же грудину, чтобы дотянуться до сердца. В колчанах сибирских татар имелись боеприпасы разных типов, а потому они могли справиться с практически любым врагом…Ну, если не станут промахиваться или хотя бы будут осыпать его стрелами достаточно долго. Густав не знал, создал ли используемые им руны его великий предок или же это гениальнейшее в своей простоте творение является «подарком» китайских архимагов, вынужденных стелиться перед покорившим их земли завоевателем и без утайки выкладывать все сокровенные тайны, чтобы не потерять свою длинную жизнь и не обречь свои великие древние кланы на тотальное уничтожение. Однако это ничуть не мешало ему пользоваться верным оружием, на протяжении многих веков исправно служившим сибирским татарам…

Сначала рявкнула одна пушка, затем другая. И судя по взлетевшим в воздухе обрывкам, среди которых точно имелись части человеческих тел и лошадиных туш, сработали они отнюдь не в холостую. «Котяра» буквально взорвался треском ружей и пистолетов, поскольку проснувшиеся бойцы, взявшие в руки оружие, даже если и не выскочили на верхнюю палубу, то все равно стреляли в окружающих судно бандитов через проделанные в корпусе бойницы. Но, тем не менее, посторонних на палубе летучего корабля становилось все больше и больше, поскольку вливающиеся через дыру в стене налетчики изо всех стремились захватить летучий корабль, не распыляя свои силы на остальную деревню. Выпустив еще одну взрывающуюся стрелу, на сей раз ударившую не в кого-то конкретно, а просто в скопление целей, Густав оказался вынужден резко срываться с места и бежать вперед, поскольку сквозь то место, где его спина находилась секунду назад прошел удар не то вил, не то трезубца. И если бы не возможность мага-зверолова наблюдать за полем боя сверху, они бы запросто могли испробовать его доспех на прочность…Неудачно, скорее всего, ведь благодаря сыну и его друзьям глава семейства Полозьевых теперь мог позволить себе очень и очень качественное снаряжение, вот только зачем же рисковать? Копьеносец с экзотическим оружием получил по шлему одним из концов зачарованного лука, при необходимости способного сыграть роль боевого шеста или не самой плохой дубины, и отвалил в сторону, где его быстренько прирезал кто-то из членов экипажа. К сожалению спустя еще секунду соратника смело с ног дуплетом из двустволки, выпущенным с расстояния буквально пары шагов. Пули легко разорвали как кольчужные кольца брони, так и скрывавшую под ними человеческую плоть, и истекающий кровью из ран в груди мужчина рухнул на палубу, успев только сдавленно вскрикнуть. Выпустивший из рук отработавшее свое кремниевое ружье налетчик потянулся к висящим на поясе кобурам с пистолетами, однако сабля сибирского татарина была быстрее, и разбойник осел прямо на свою жертву, хватаясь обеими руками за пробитое горло. Густав бы обязательно довел дело до конца, отрубив голову, но ему пришлось вступить в схватку с каким-то подозрительным волосатым и полуголым типом в замызганном белом халате, который походил на кого угодно, но только не на медика и сумел непонятным образом залезть на борт «Котяры», сжимая в правой руке здоровенный двуручный молот. Кузнечный вроде бы а не боевой, но для того, кто может схлопотать удар прикрепленной к длинной рукояти многокилограммовой железной чушки разница являлась вопросом не столь принципиальным.

— Ты кто, блять, такой, чучело? — Вежливо по меркам рукопашной схватки поинтересовался сибирский татарин, одной рукой грозно замахиваясь перехваченным на манер дубины луком, а второй при помощи клинка пытаясь вспороть брюхо своему собеседнику. Вот только кувалда, вставшая на пути сабли, чуть не вывернула оружие из рук Густава, который сразу же стал относиться к противнику гораздо серьезнее. Кем бы он ни был, но обычный человек так орудовать тяжеленным молотом просто не в состоянии — мускулам тупо не хватит силы, чтобы столь тяжелый предмет перемещался с достаточно высокой скоростью.

— Ар-ры! — Не очень-то членораздельно не то заорал не то зарычал обладатель белого халата, а после словно разбух изнутри, сгорбился, сбросил с себя халат, стал обильно покрываться шерстью и швырнул молотом во временного капитана «Котяры», оскалил совсем не человеческие клыки пошел вперед, протягивая руки, стремительно трансформирующиеся в мохнатые лапы с огромными когтями. С трудом увернувшийся от необычного метательного снаряда Густав мысленно выругался. Оборотни всегда были очень-очень неприятными противниками в рукопашной схватке. Впрочем, отчаиваться далекий потомок Чингисхана тоже не стал — имелся у него опыт схваток с перевертышами, причем совсем немалый. Злобно скалящийся вервольф из пасти которого свешивался длинный розовый язык и обильно стекала пенистая слюна, сжался в комок для стремительно броска…И завалился на бок, поскольку один из матросов выстрелил ему из револьвера в затылок. Другой оборотень, а их среди налетчиков было явно больше двух судя по льющемуся в уши вою и полному боли скулежу, прыгнул на бойца со спины, подмял его под себя, полоснул когтями. А после замер кровоточащей грудой меха и мускулов, которую с ясно видимым усилием лежащий вниз человек отодвинул в сторону. Между ребер твари застрял длинный кинжал, сделанный из стали с изрядным добавлением серебра.

— Эээ… — Ошеломленно пробормотал убийца чудовищ, кольчуга и одежда которого свешивались лоскутами, но вроде бы не собирались темнеть из-за сочащейся изнутри крови. Немного трясущимися руками матрос попытался перезарядить откинутый барабан своего оружия. Видимо все остальные патроны он уже расстрелял по кому-то другому, и на оборотня, с которым дрался Густав, остался только последний. — А почему они не встают? И почему меня не разодрали на две части?

— Потому что это не Доброслава и не какой-нибудь другой урожденный оборотень в зачарованном доспехе, вдобавок обладающий магическими способностями. И силы не те, и регенерация заметно хуже, — хмыкнул Густав, убирая саблю в ножны и накладывая на лук самую прочную из имевшихся в его колчане стрел, выточенную из сердцевины бродячего плотоядного дерева. Вражеские машины приближались, и как минимум одну из них далекий потомок Чингисхана рассчитывал вывести из строя, если только правильно угадает расположение кабины водителя. Лишенное наконечника заостренное древко, годами вымокавшее в растворах из трав и крови под присмотром одного из стариков их рода, должно было превосходить в прочности обычную броневую сталь, и не могло быть остановлено стандартными барьерами. На глаза сибирскому татарину попался еще один вервольф, на сей раз пребывающий в форме огромного волка. Но наличие аж четырех лап не помогло ему увернуться от зачарованной двуручной катаны, оставивший после себя в воздухе огненный след. Трофей, некогда принадлежавший кому-то из самураев, разрезал шкуру, мясо и кости чудовища словно масло, поскольку скорости реакции твари не хватило, чтобы увернуться от удара ведьмака, не один десяток раз дравшегося в тренировочных боях против куда более грозного перевертыша. — Да и с башкой у них совсем беда. Доспехи и одежда, конечно, мешают трансформироваться…Но неужели так трудно подобрать какой-нибудь набор железок для той формы, в которой каждому конкретному оборотню драться удобнее всего?!

Время на то, чтобы смотреть по сторонам и болтать, поджидая вражескую бронетехнику, у Густава имелось, поскольку попавшийся ему на глаза оборотень был одним из последних налетчиков в этой части деревни. Все остальные уже кончились. Одни оказались разодраны на куски пушечными выстрелами. Другие лежали на земле целыми и невредимыми, если не считать пулевых ранений. Третьи добрались все-таки до летучего корабля, вскарабкались вверх и уже там оказались кем-нибудь зарублены. Маг-зверолов обоснованно считал себя неплохим бойцом, который в прямом бою стоит как минимум пары десятков человек. Или кого-нибудь вроде матерого оборотня. А в случае возможности действовать в лесу и подготовить правильную засаду одаренный вроде него имел все шансы справиться и с втрое большим количеством противников. Вот только он такой весь из себя замечательный здесь был не один, далеко не один. Любой из присутствующих на борту бойцов мог взять на себя минимум пять-семь обычных разбойников. Или кого-нибудь из необычных, вроде уже начавших остывать перевертышей…А может и самого Густава. В конце-концов, они ведь подчинялись не главе семействе Полозьевых. Верность бойцов принадлежала одному из друзей его сына. Человеку, кратко охарактеризовать которого далекий потомок Чингисхана не взялся бы, даже попроси о том лично великий предок.

Первая из шагающих машин, прошедшая через дыру в стене, получила стрелу прямо в кабину и вспыхнула, будто огромный факел. Не от стрелы, само собой. Просто одновременно с тем как Густав спустил тетиву кто-то из входящих в состав экипажа чародеев отлеветировал во вражескую бронетехнику бочонок с зажигательной смесью. И сваренная алхимиками дрянь пылала настолько жарко, что металл на котором она горела, стал заметно течь и деформироваться. В общем, не было ничего удивительного, что сделавший буквально три шага голем завалился на бок и застыл, так и не успев ничего сделать. А вот второй выстрелил из вмонтированного в руку орудия, но защитные барьеры корабля остановили сноп картечи с презрительной легкостью. Грянувшие же в ответ пушки пусть и не смогли изломать пилотируемого голема своими ядрами, но зато истощили его волшебный щит. И ударившая откуда-то с кормы длинная пулеметная очередь, чьи трассирующие пули были очень заметны в ночной темноте, вскрыла корпус подобно консервному ножу. Третья машина, как раз вошедшая в пролом, остановилась, развернулась и бросилась наутек. Видимо водитель был достаточно сообразительным парнем, чтобы понять: когда от половины отряда буквально за считанные секунды остался только он один, победа им не светит. В принципе.

— От корабля ни на шаг! — Подал голос Густав, вспомнив, что он на данном судне вообще-то главный, пусть и временно. В дальней части деревни боевые действия развивались для налетчиков куда успешнее. Птицы мага-зверолова уже успели разглядеть, что бандиты смяли охрану их попутчиков, и теперь не столько воюют с остальным караваном, сколько проводят зачистку, уничтожая не успевших толком проснуться и вооружиться паникующих людей. А деревенские жители так и вовсе организоваться в нечто напоминающее отряд ополчения конечно же не успели, хотя из домов и постреливали. По большей части в землю, стены своих соседей или воздух, доказательством чего служили перья, выдранные из голубиного хвоста. — Не хватало только пулю от какого-нибудь дурного охотника поймать, который во всех чужаков подряд палить будет! Рассейте ту дрянь, что наш корпус к земле приклеила! Не получится — так топорами вырубайте!

— Начальник, тебе язык нужен? — К главе семейства Полозьевых подтащили на аркане одного из нападавших, активно шипящего от боли и сквернословящего на чистом русском языке. Облаченный в усиленную латными пластинами вороненую кольчугу мужчина определенно был чародеем, однако буйствовать сейчас вряд ли бы решился. Обе руки его были прострелены навылет, только в разных местах, левая нога представляла из себя непонятно как держащееся одним куском кровавое месиво, а из пробитого чем-то острым живота капала кровь. В таком виде сражаться могли немногие…Куда больше было тех, кто отдал бы все на свете за помощь целителя или хотя бы удар милосердия, прекращающий боль. — Кажись он среди этих ухарей был одним из командиров.

— Ты кто, блять, такой, чучело? — Повторил свой недавний вопрос Густав, благодарно кивнув бойцу, догадавшемуся сохранить жизнь полезному пленнику. Нога сибирского татарина слегка нажала на рану в предплечье валяющегося на палубе источника информации, болью стимулируя его к ясности сознания и охотному сотрудничеству.

— Слуга помещика Филимонова, — сплюнул на землю кровавую слюну мужчина. — Видимо уже бывший слуга…И может бывшего помещика, ведь если он…

— Детали потом, — обычный человек мог бы от таких ран потерять сознание, а то и вовсе умереть, но одаренные были народом живучим. — Почему вы на нас напали?

— Денег не было, — пленник совершил очень глупый поступок, а именно попытался пожать плечами, из-за чего мгновенно скривился от боли. — Крестьяне от тифа передохли, а какой доход с пустой земли? И запасы кончались….Вот и решил наш помещик прогуляться в гости к соседям, да идущих через их земли купцов пощипать…Кто ж знал, что вы такие бешенные?!

— И вы думали, что про ваши художества никто не узнает? — Удивился боец, который и притащил пленника. — Дикие люди! Сам же говоришь, что вы отсюда недалеко живете, а значит достаточно было кому-нибудь увидеть знакомое лицо и потом открыть рот…

— Не узнали бы. Если бы они не оставили в деревне выживших, — непонятливость парня, которому едва исполнилось лет двадцать, Густава где-то даже умиляла. Вот как раз он и остальные новобранцы, которые стекались в «Буряное» из сибирских деревень ради возможности присоединиться к вольному отряду, были самыми настоящими дикими людьми. Смертельно опасными, но наииииивными! — Сейчас ведь война. Списали бы все на каких-нибудь залетных пиратов, да и жили бы себе припеваючи, пропивая деньги с продажи всего нашего имущества. А люди помещика оказались бы крепко повязаны кровью со своим хозяином, и теперь уже не могли бы от него просто так уйти. Стереги этот кусок дерьма, а я пошел, еще вторую половину ублюдков надо в пекло спровадить.

На то, чтобы освободить «Котяру» не потребовалось много времени, ведь приклеивающие чары стремительно теряли силу после смерти их создателя. Обрушенный же с небес свинцовый шквал быстро рассеял бандитов и обратил немногочисленных выживших в бегство, однако уйти удалось только считанным единицам. Битва закончилась так же быстро, как и началась, оставив выживших караванщиков и жителей считать потери, да разбираться с трофеями. Впрочем, первых на летучем корабле имелось намного меньше, чем вторых. Собственно застреленный в упор на глазах Густава боец оказался единственным погибшим, а остальные пострадавшие отделались ранами разной степени тяжести и должны были вернуться в строй. Причем скорее рано, чем поздно, ведь медицина в их вольном отряде была поставлена на недосягаемую высоту. Впрочем, как и многое другое, за что брался Олег Коробейников.

Первоначально, когда Густав узнал о существовании этого человека из писем сына, то забыл его имя, чуть ли не быстрее, чем прочитал. Пусть одаренный, но калека с крайне посредственными способностями к волшебству и полным отсутствием полезных навыков, случайно получивший одного со Стефаном наставника. Потом оказалось, что этот молодой ведьмак достаточно талантлив, упрям и удачлив, чтобы пережить службу в воюющей армии и стал его сыну настоящим другом. Густав мог такому повороту событий только порадоваться и, если бы увидел парня, то дал бы ему скидку на любой из своих товаров. Не слишком большую, но и не маленькую. Однако подарков делать не пришлось, пришлось озадаченно чесать в затылке, когда уже нашедший себе жен отпрыск похвастался доспехом, о котором в семействе Полозьевых уже лет двести не могли и мечтать. Причем полученным безвозмездно. Выживший после падения с борта летучего корабля и вернувшийся из древних чащоб с грудой сокровищ молодой одаренный определенно был не так-то прост. Да и слухи, что он из тех, кто успешно заигрывал с темными силами, возникли отнюдь не на пустом месте. А дружить с чернокнижником примерно столь же опасно, как без магии пытаться приручить дикого волка. Никогда не угадаешь, когда из соратника ты вдруг превратишься в еду. Однако Олег был единственным возможным вариантом, что мог помочь в создании вольного отряда после начала заварушки в Китае…И стал для Густава причиной испытывать нешуточное беспокойство, ворочаясь по ночам. Чувствовалось в парне нечто странное, инаковое. Его логика зачастую ставила в тупик. Однако все задуманное Олегом Коробейниковым более или менее исполнялось. За ничтожное по любым меркам время слабенький вольный отряд из крохотной горстки вооруженных кто чем охотников и последовавших за своим командиром солдат превратился в частную армию, достойную зажиточного боярского рода. Маленькое лесное село стало молодым и быстро развивающимся городом. Густав долго и упорно пытался понять, а не собирается ли Олег просто использовать семью Полозьевых лишь как инструмент в своих планах, не откармливает ли их подобно свинье на убой…Но после возвращения казалось бы погибшего ребенка домой успокоился. Пусть Коробейников в очередной раз каким-то мистическим образом выжил там, где уцелеть просто не мог, но зато Стефан обрел магическую мощь, на получение которой даже отпрыски богатейших аристократов тратят десятки лет. И хотя сын о произошедших тогда событиях рассказывал скупо и неохотно, главное Густав все-таки себе уяснил. Чтобы забрать всю эту силу себе, Олегу требовалось лишь своего друга не вытаскивать обратно из-за порога смерти. Такими подарками не разбрасываются. Ни архимаги, ни боги. Не выгодно. Ну а что касается необычности Олега, и его странных взглядов на мир…Великого предка семейства Полозьевых, потрясшего собою весь мир, называли по-разному. Но заурядным — никогда. И из тех, кто пошел следом за ним и остался верен, никто не пожалел о своем выборе.

Глава 16

О том, как герой видит изящное уклонение, содрогается от смеха и вступает на порочный путь

Олег переступил с ноги на ногу и знаки отличия, навешанные на его кирасу, тихонько брякнули друг от друга. Появление посланцев императора ожидалось буквально в любую секунду, и по этому поводу стоящий вместе с прочими старшими офицерами Дальневосточной армии чародей испытывал довольно мрачные предчувствия. Не настолько, чтобы расстегнуть кобуру своего револьвера или снять с пояса зачарованные топоры, но имелось у оракула-самоучки твердая уверенность: итоги сегодняшнего дня ему не понравятся.

— Три против двух, что из Москвы притащат нечто такое, что Савва будет прыгать от радости до потолка, и мы в очередной раз не станем обострять конфликт с рабами Белого бога, — тихонько пробормотал стоящий впереди Олега волхв. — Принимаешь пари?

— Нашел идиота, — откликнулся другой служитель языческих богов, судя по погонам относящийся к одной из тех разновидностей чародеев, с которыми капитан «Тигрицы» долго и безуспешно пытался наладить контакт. Увы, во время большой войны маги-фортификаторы наравне с прочими геомантами были буквально нарасхват, пусть даже в самих боевых действиях участвовали заметно реже стихийников иных направлений. Зато на восстановление домов, дорог и укреплений они пахали в три смены, а редкие часы отдыха не соглашались посвятить обучению многообещающего неофита даже за весьма неплохие деньги. — Султан же высадился на контролируемой англичанами территории, и теперь османы во главе со своим правителем прут маршем по захваченной союзниками земле, не встречая сопротивления. Вряд ли пройдет больше недели или двух, прежде чем Киев опять окажется под угрозой штурма. Генеральное сражение неизбежно, причем произойдет оно в течении ближайшей недели. Или двух, если они потеряют немного времени на то, чтобы раздавить Одессу.

— Одессу так просто не взять. Она далеко не первую осаду в своей истории выдерживает, а Мерцающие сигилы потратили сотни лет на то, чтобы превратить обитель своего ордена в несокрушимую крепость. И они большие друзья с Кратосом, ведь именно через самый западный порт России утекали завербованные на остров республиканцы.

— Большие друзья, которые не стеснялись драть с Кратоса три шкуры за поставку в республику товаров первой необходимости, убившие и ограбившие некоторых иммигрантов, а также пару раз вводившие эмбарго против своих торговых партнеров, до зарезу нуждающихся в ресурсах во время попыток отстоять свою независимость. Бесспорно, с несокрушимого острова в Одессу утекли и были вполне официально проданы многие секреты и любопытные артефакты…И только поэтому Мерцающие сигилы еще не стерты с лица земли. Но ставить их на одну доску? Пфе! Если бы османы пытались осаждать Кратос, им бы как минимум пришлось опять искать себе нового султана. Уж раз и навсегда убивать вражеских главнокомандующих там умеют отменно, собственно на этот строится большая часть тактики, из-за которой теперь к этому клочку суши посреди моря архимаги приближаться опасаются.