УАЗдао. Кредо Мизантропа

— Всякий индивидуум суть потребитель! — безапелляционно подтвердила пустота в форме юноши или девушки. Подробности фигуры терялись за обилием гаджетов, торчащих из каждого кармана, а лицо оказалось закрыто видеоочками. Гаджеты были в упаковках, что немного приглушало непрерывный писк многочисленных оповещений.

— Всякий? — удивился Мастер. — И я тоже?

— Разумеется, — кивнула мужская форма пустоты. — Ибо сказано — «Ego consumo ergo sum!», «Потребляю, значит, существую!»

— Потребляете? — сурово спросила женская форма.

Ее палец со сложным маникюром обвиняюще указал на упаковку растворимой лапши.

— Бывает, — признался Мастер, — иной раз нет-нет да потреблю чего-то.

— Значит, вы потребитель. И вы наш.

— В каком смысле «ваш»?

— Подлежите учету в рамках потребительской модели поведения, — сказал надетый на пустоту костюм.

— Сейчас мы вас маркетингово таргетируем, — женская пустота подошла вплотную к Мастеру, обдав его пряным запахом легких денег и затягивающим холодом воронки продаж.

— И консьюмер-паттерн нарисуем! — хищно усмехнулось юное цифровое ничто.

— Не надо меня таргетировать! — испугался Мастер. — И этого, ну того, рисовать тоже не надо! Не потребитель я! Ошибочка вышла!

— Что значит «не потребитель»? — строго спросил костюм. — Сами признались, что потребляете!

— Так ведь не это во мне главное! Нельзя определять человека по единственной функции. Я же не только потребляю. Я много чего делаю! — Мастер обвел широким жестом гараж с разложенными по верстакам деталями и инструментами. — Подумаешь, потреблю иной раз, и что теперь, сразу «потребитель»? А если я в туалет хожу, меня в «засранцы» записывать сразу?

— Тут действительно почти не пахнет потреблением, — повела тонким чувствительным носом женская консьюмер-форма, — нет запаха кредитов, аромата статусных покупок, ауры премиум-брендов.

— И гаджет-зависимостью тоже не пахнет, — разочарованно сказало юное.

— А чем же это воняет тогда? — раздраженно спросил костюм.

— А это мы, общество засранцев! — из-за ворот послышались влажные шлепки. — «Defeco ergo sum!»

Мастер вздохнул и потянулся за монтировкой.

Глава 5. Гидравлика монетарности

УАЗдао не создает проблем. Но проблемы создают УАЗдао.

Дневник наблюдений за природой

Люди сука странные. Казалось бы, стоит на обочине УАЗ и человек в нем ковыряется. Не просит о помощи, не имеет вид растерявшегося, а целеустремленно хуячит кувалдой через проставочку подклинивший тормозной барабан. Барабан горячий, человек злой. Так пройди ты мимо! Хули ты лезешь? Но нет, ни разу не было, чтобы никто не подошел. Не помочь — этого хуй дождешься от соплеменников, а так, попиздеть.

— Твой УАЗ?

Нет, блядь, к первому попавшемуся на улице подошел, поддомкратил, колесо снял и начал тормозной барабан сдергивать. Не смог пройти мимо. Вот прям как ты, придурок, не прошел.

— И как он, ничо? — отсутствие ответа на первый вопрос мужика ничуть не смутило.

Да охуенный он, ты что, сам не видишь? Особенно сейчас, когда раскаленный до цветов побежалости чугунный барабан расклинило на колодках, и он не сходит даже с кувалды. Я, блядь, счастлив и преисполнен любви к конструкторскому гению ульяновских инженеров. И к тем, кто задает дурацкие вопросы тоже.

— И охота тебе возиться... — рассуждает мужик. — Вот я купил себе (здесь могла быть ваша реклама), и только масло меняю!

Охуеть теперь. И как я жил до сих пор без этой информации?

— Поздравляю, — бурчу мрачно.

Барабан пружинит на колодках, сильно бить по нему нельзя, треснет. Что с ним делать — хуй ума дам. Остынет — вообще насмерть зажмет.

— Барабанные тормоза — говно! — авторитетно заявляет мужик. — Вот на моем дисковые, и горя не знаю!

Сейчас узнаешь. Кончится у меня терпение — и горе познаешь, и бедствия, и последствия. Последствия удара кувалдой по тупой пиздливой башке.

— Не понимаю я этого, — тоном, преисполненным превосходства, сообщает мужик.

Сразу видно, что это не признание собственной тупости (не понимаю — значит, ума не хватило), а самопозиционирование над ситуацией: «Раз я этого не понимаю — это хуйня какая-то, моего понимания недостойная». Поскольку каждый человек ощущает себя сферическим в вакууме Эталоном Всего, то все, выходящее за пределы его восприятия, суть явления незначительные, а возможно и несуществующие. И уж точно подлежащие моментальному обесцениванию.

— Вместо того, чтобы херней страдать, лучше бы нормальную машину купил.

А ты вместо того, чтобы ко мне доебываться, лучше пошел бы нахуй. Потому что я сижу на горячем асфальте под палящим солнцем и пытаюсь сдернуть раскаленный барабан. Мое настроение улучшается с каждой секундой и скоро достигнет отметки «пиздец как счастлив». В тот момент лучше не находиться на расстоянии, на которое я могу метнуть кувалду.

— Если то время, которое ты тратишь на эту трахому, потратить на зарабатывание денег, уже заработал бы на первый взнос кредита.

Оммм! Я не бешусь. Я совершенно спокоен. Я медленная река. Я неподвижный камыш под луной. Я берег, на котором кто-то насрал. Оммм! Это не я бешусь. Это не я сейчас ему уебу.

— Кредиты — глупость, — говорю я Предельно Спокойным Голосом. Любой, кто знаком со мной близко, бежал бы прочь. — Ты платишь две цены, и когда расплатился, твоя машина уже ничего не стоит. Выброшенные деньги.

— Да что ты понимаешь! — взрывается мужик. Степень негодования отчетливо указывает, что проценты по кредиту составляют существенную часть его расходов. — Без кредитов все рухнет! Вся экономика на них держится! Не было бы кредитов — хрен бы я нормальную машину купил, ездил бы на такой же помойке, как ты! Надо поднимать свой уровень потребления!

Я открутил штуцер рабочего цилиндра, оттуда хуйнула длинная тонкая струйка горячей тормозухи. Колодки отжались, барабан обрел некую многообещающую подвижность. Спорный метод, но доеду до гаража — прокачаю. Главное — доехать.

— Это же основа основ! — продолжает распинаться мужик. — Я не куплю машину, дилер не продаст, завод не заработает, рабочие не получат зарплату...

Ну да, а их голодные дети будут плакать и тянуть к тебе исхудалые ручонки: «Возьми кредит! Спаси нас!» Именно это тебя волновало, когда ты в долги залез, чтобы на модной тачке понтоваться. Очень трогательно, даже жаль, что пиздеж. Но барабан-то сошел! А вот и причина — отвалилась накладка с колодки, заклинилась враспор. Ничего, у меня запасная колодка есть, сейчас поставлю и поеду себе дальше.

— Да о чем с тобой разговаривать вообще! — мужик уже чуть не в истерике. — Копайся в своем говне дальше! Из-за таких, как ты... Да пошел ты нахуй! Идиот на УАЗе! Я бы вас всех...

И он, махнув рукой, удаляется, продолжая что-то возмущенно бормотать на ходу. По всему видать — большой кредит взял. Не рассчитал возможностей или мелкий шрифт не прочел.

А вообще молодец: сам доебался, сам с собой поговорил, сам меня нахуй послал и сам же и ушел, глубоко обиженный.

С людьми всегда так.

***

«Поднимать свой уровень потребления» — занятие, если вдуматься, абсурдное. Можно воспитать в себе дивную чувствительность к оттенкам вкуса и перейти на питание курицей свободного выгула, целованной в попу говядиной, экологически чистой зеленью, а кофе пить лишь тот ультраэлитный, который высрали какие-то суслики. Улучшит ли это качество вашей жизни? Да нифига. Вы будете получать ровно столько же удовольствия от еды, но за гораздо большие деньги. Можно испытать эйфорию «ах, как вкусно» от шаурмы или от трюфелей, но уровень выделившегося эндорфина при этом определяется не качеством еды, а устройством организма.

Это как профрезеровать головку УАЗа, укоротить штанги толкателей, перенастроить зажигание и перевести его на 98-й бензин. У вас ровно та же машина, но заправлять её вдвое дороже.

Элитное потребление придумано для того, чтобы богатые люди могли вернуть хотя бы часть своих капиталов обратно в экономику. Во всех прочих случаях вы только сужаете для себя поле возможностей.

УАЗ — вызывающе антиконсьюмеристская штуковина. УАЗдао — идеологическая мина под обществом потребления.

Ну, как мина... Может, петарда. Скорее, хлопнет, чем подорвет, но того, кто окажется близко, может оглушить внезапным откровением — блин, а ведь это НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО! Не обязательно брать кредиты и все равно чувствовать себя лохом, потому что у кого-то всегда будет тачка круче твоей. Не обязательно участвовать в этих тараканьих бегах за деньгами, которые надо немедленно потратить, чтобы доказать окружающим, что они у тебя были, и устремиться за следующими.

Деньги — странная хуйня. Мало кто задумывается, что это такое. Всё, что вы про них знаете — очень-очень маленькая часть правды. Потому что, если бы все врубились, как оно работает, то это наглухо уронило бы всю систему. Я не знаю, что на этот счет преподают в школах сейчас (судя по учебникам моих детей, там не преподают уже почти ничего), но в нашем советском детстве объясняли, что это «обменный эквивалент». Для удобства обмены топора на репу и заячьих шкурок на самогон. Говорят, когда-то так и было, но потом эта херня сломалась.

БАЗАР – место обмена вещей, не нужных одному, на вещи, не нужные другому.#СловарьМизантропа

В какой-то момент деньги сакрализировались, превратившись из меры количества репы в меру человеческого достоинства. То есть заместили собой этическую шкалу социума, исторически формировавшуюся религиями. Теперь у нас монетарный экуменизм, единая мировая религия — деньги. Любое движение, действие и событие имеет где-то глубоко в причинах именно их. Даже если вам кажется, что это не так.

ОСОБЕННО если вам кажется, что это не так.

Вокруг каждой мутной херотени, претендующей на сакральность, моментально образуется собственный культ с многозначительным перемигиваньем посвященных и пафосным разведением муде по воде для простецов. Все эти «меры стоимости», «средства обращения», «эквиваленты затраченного труда» и прочая, простихосспади, ебитда. Но я вам простыми словами объясню, как механик механику.

Деньги — это жидкость, передающая усилие. Как в гидравлическом приводе. Смысл их в движении. Двигаясь, они приводят в действие разные механизмы, не двигаясь – бесполезны. Поэтому всё вокруг устроено для того, чтобы деньги двигались, двигались и ещё раз двигались. Как можно быстрее. Система построена так, что деньги просто не имеют шанса остановиться. Каждый человек в этой системе – насос. Маленький насосик грошового говноманагера или большой насосище жырного бизнюка – не суть важно. Важно здесь то, что в рамках актуальной финансовой парадигмы функция человека – непрерывно качать сквозь себя деньги. С одного конца заглатывать, чтобы с другого немедля извергнуть. (Не пытайтесь это визуализировать!)

Получил деньги — отдал деньги. Добавил свой импульс в систему. Не отдать не получится — во-первых, потому что никакого толку от лежащих денег нет, а во-вторых, потому что система заточена на их изъятие. Разница финансовых давлений через односторонние клапана кредитной экономики высосет бабки из тебя моментально. Денег всегда чуть-чуть не хватает. В попытке компенсации этого «чуть-чуть» человек должен все время ускорять сокращение своего сфинктерного насоса, разгоняя гидравлику денег. Потратил чуть больше, чем заработал, – хороший насос, правильный. Не тормозишь движение жидкости, а ускоряешь. Если жмешься, придерживаешь дрожащей ручонкой кошелечек, слушаешь свою жабу — ты подозрительный маргинал, тромб в системе.

ГИДРАВЛИКА – наука о том, как все изменяется, когда где-то течет.#СловарьМизантропа

Смешное тут в том, что по мере твоего карьерного, к примеру, роста сквозь тебя проходит всё больше и больше денег, но количество их у тебя всегда одинаково и равно… нулю! Это удивительный фокус, как кролик из шляпы, только наоборот. Видишь кролика, хвать - а хуй там ночевал. Нет его.

Даже если в данный момент как будто есть некая сумма, на самом деле её нет. Эти деньги уже потрачены. Расписаны на возврат кредитов, квартплату, бензин, одежду, еду и кучу нахер не нужной, но очень-очень привлекательной поебени из категории наведенных потребительских галлюцинаций. Это называется «отложенный спрос» — в любой момент ты знаешь, на что потратишь миллион, десять миллионов или тысячу рублей. Откуда бы они ни взялись — мысленно ты их уже потратил. Поменял машину, купил новый айфон, отремонтировал квартиру, отправил ребенка в институт, вставил зубы себе или сиськи жене. Или поменял яхту размером с эсминец на яхту размером с линкор.

Понимая гидравлическую суть денег, несложно догадаться, что в самой постановке вопроса «как заработать денег» уже содержится мощная наёбка — деньги нельзя «заработать». Их можно только пропустить сквозь себя, придав им дополнительное ускорение. Это беличье колесо — как ни усирайся, перебирая ножками, ты все время на том же месте. Хотя вроде бежишь все быстрее.

Кстати, чем быстрее ты бежишь, тем выше инерция колеса, и в какой-то момент уже проще поддерживать скорость, чем остановиться. Выключиться полностью из денежных отношений практически невозможно — выпилят нахер, как чертов тромб, и выкинут в ведро с надписью «Биологические отходы, обоссать и сжечь!». Созданный вокруг нас социум специально устроен так, чтобы цена выхода была неподъёмной.

Однако, изменив своё отношение к процессу, можно организовать жизнь так, что этот поток будет обтекать вас, не вовлекая в бессмысленное расходование себя. Это и есть УАЗдао:

Способ остановиться и подумать.

Это не так просто, как кажется - остановиться.

«И в поте лица будешь добывать свой хлеб», – сказано в одной старой, но до сих пор кроющей все остальные по тиражам книге. С тех пор, как «закрылись врата рая», или «со времён перехода от собирательства к оседлому земледелию», – как вам больше нравится – мир устроен таким образом, что человек вынужден трудиться, чтобы жрать. Но честный договор наёмного работника и работодателя выглядит следующим образом: «Я продаю вам 8 часов своей жизни в обмен на вознаграждение, позволяющее мне жить остальные 16 часов». Все остальные буквы в трудовых договорах только обговаривают нюансы этой простой сделки, но тут чертовски важно читать мелкий шрифт.

То, что нам приходится так тупо тратить единственный невозобновляемый ресурс, скупо отмеренный при рождении, даже не зная, сколько его осталось — зверски обидно и стрёмно. Указатель уровня топлива в конструкции не предусмотрен, сколько было залито на старте — никто не знает. Отдать большую часть дяде всего лишь за бабло — звучит так себе, да? Но, если припомнить, даже восьмичасовой рабочий день — весьма недавнее достижение человечества. А большинство народонаселения вообще пахало от рождения до смерти (весьма ранней, к слову) не разгибаясь. Так что не нойте, не так все плохо у вас на самом деле. Поди не на барщине тяпкой хуячите, питаясь лебедой и пиздюлями, а в теплом офисе жопу отращиваете.

И все равно — читайте мелкий шрифт. И крупный. Крупным, на самом деле, можно куда больше скрыть, чем мелким. Причем, чем крупнее — тем эффективнее. В тени больших букв их суть часто теряется. Отношения работника и работодателя – игра с нулевой суммой. Интересы их противоположны по сути своей. Работодатель хочет получить больше, дав меньше, что вполне понятно. Поскольку государство (которое все так не любят) не оставляет его с вами наедине, он не может приковать вас к веслу в буквальном смысле слова. Но он может так насрать вам в мозг, что вы прикуете себя сами. Для этого и нужны Большие Буквы.

Когда коту нечего делать, он мудя лижет. Когда компания перерастает сеть из трёх ларьков с шаурмой, у неё появляется «миссия», она же «идея», она же «корпоративные ценности» etc.

Это естественный процесс, вызванный достижением неизбежного потолка материальной мотивации. Непрерывный рост, обусловленный парадигмой денежной гидравлики посткапитализма, где надо бежать изо всех сил, чтобы просто оставаться на месте. Он требует такой отдачи от персонала, которая не может быть обеспечена зарплатой любого уровня. Обратная экспонента зависимости КПД сотрудника от размера вознаграждения приводит к его быстрому выходу на плато эффективности. Попросту говоря, с определенного момента повышение зарплаты не работает. Разница между «двадцать тысяч дохода» и «сорок тысяч» — это разница между «последний хуй без соли» и «не шикуем, но не голодаем». А разница между «пять мультов» и «десять мультов» — это всего лишь выбор между БМВ и Ягуаром, которые стоят в пробке абсолютно одинаково.

Но компании надо больше, чем человек может ей отдать сам. Компании надо всё. И вот тогда вступают в действие эмоцио-социальные мотиваторы. Человек, спасающий своего ребёнка, может руками поднять бетонную плиту. Такова сила мотивации. Идеал кадровой политики любой компании – добиться, чтобы её персонал совершал такие подвиги ежедневно с перерывом на обед и планёрку. Для этого компания должна стать для сотрудника сверхценностью, а не источником пропитания. Методики достижения такого результата опробованы за историю Человечества в изобилии, но только в наше время безусловного доминирования бабла над этикой наука стала близка к действительно эффективным технологиям манипуляции. Если раньше залезали в башку на полшишечки, то теперь могут засадить в мозг так, что кончик из жопы покажется.

«Основной целью любого коммерческого предприятия является получение прибыли и накопление богатства». Эта аксиома настолько очевидна, насколько и неудобна. Человек – странное существо, которое страшно не любит неприятных очевидностей. Они его демотивируют. А поскольку кадровая цель компании – максимальная, на разрыв селезёнки, мотивация, то вас будут кормить говном в брендированной корпоративной обертке, пока вы не поверите, что это коричневое — и правда шоколад.