Тень королевы

Глава 13

Пока ее величество решала насущные вопросы, молодой король мрачно взирал на стену. Рядом пристроился серебряный лис и тоже… взирал. На самом деле – спал с открытыми глазами. Реджинальд ведь не просто был племянником главы клана. Леди Брейден, как старшая самка, могла приказывать любому детенышу и пользовалась этим. Сколько серебряному пришлось качать колыбели, менять пеленки, кормить мелких шалопаев кашей и бегать за ними по галереям большого дома – и не упомнить.

Он, по сути, на своих руках вынянчил всю малышню кланового дома за последние пять лет. Счастьем было, если лорд забирал мальчишек на тренировочную площадку или вел изучать болотные тропы, но такая радость Реджинальду выпадала нечасто. Леди ревновала жену деверя и мстила, как могла – через единственного сына.

Так что теперь серебряный подремывал, дожидаясь, пока юный король начнет что-то делать. Стены на самом деле уцелели – потрескалась только штукатурка. Магистр сразу провел диагностику, чтобы знать, насколько безопасно оставлять правителя в пострадавшем помещении. Потом им принесли книги по ремонту, инструменты и прочее, а Керн, все еще надувшись на всех, смотрел в стену.

К вечеру юный король смирил гордыню, поел хлеба с сыром из корзинки и попытался рассмотреть принесенные инструменты. Ничего не понял, разозлился и взялся за книги. Читал быстро, внимательно и снова перебирал инструменты. Реджинальд наблюдал за Керном весьма одобрительно. Молодой монарх сумел взять себя в руки и начать разбираться в ситуации. Причем с правильного конца. Если бы он сразу полез к мешкам со штукатуркой или к ведрам с краской, спать в разбитом классе было бы тяжело. А так серебряный только обновлял разрядившиеся магические светляки да похрапывал, когда снились особенно сладкие сны.

Утром юный король обнаружил неприятную вещь. Одежда стала несвежей, ванны в классе не было, выход им запрещен, а еда в корзине закончилась. Ночной горшок, оставленный в углу, наполнился, но слуги не спешили явиться и убрать в комнате.

Зато лис выглядел отвратительно бодрым. Он еще с вечера прибрал полотенце, которым накрывали корзинку с едой, и перед сном разделся, тщательно обтерев тело остатками воды из кувшина. Теперь его рубашка все еще выглядела опрятно, а соринки и крошки с камзола лис стряхнул прежде, чем надел его. Керн поморщился, оценив разницу во внешнем виде.

– Боюсь, слуги придут не раньше полудня, – максимально вежливо сказал Реджинальд, – воды немного осталось, и я сохранил половину полотенца, хотите освежиться?

Даже умыв лицо и руки, тигренок почувствовал себя лучше. И в голове зашевелились те навыки, которые с младенчества прививали отец и мать.

– Благодарю вас, лорд Брейден! – церемонно сказал он, когда лис помог ему расправить одежду и подтянуть завязки. – Я читал всю ночь и выяснил, что для правильного ремонта стен нужно счистить старую штукатурку вот этими инструментами. Предлагаю начать с разных концов комнаты. Вы будете отбивать раствор сверху, а я снизу. Так мы быстрее выполним все необходимое.

Реджинальд с достоинством поклонился:

– Прекрасный план, ваше величество!

План, наверное, был хорош, но юный король не подозревал, сколько пыли повисает в воздухе после десятка ударов молотком по штукатурке! Когда чихание и кашель стали невыносимыми, Керн опустил молоток и метнулся к книге:

– Вот! Здесь на рисунке лицо рабочего прикрыто платком! И волосы тоже! – мальчишка зарылся в корзинку с инструментами и нашел сверток с платками.

Кое-как отряхнув пыль, они повязали спасительные тряпки точно так, как было показано в книге, и до полудня долбили штукатурку. Потом им принесли воду, корзинку с едой и обещание устроить вечером купальню. Кое-как пожевав мясной пирог, король и лорд вернулись к ремонтным работам. Оценив уже сделанное, Реджинальд грустно вздохнул: судя по всему, они с его величеством заперты в этой комнате на месяц. А то и на два!

Дни потянулись. Сначала пришлось сбить со стен всю штукатурку, фыркая и задыхаясь от пыли. Потом собрать ее в корзины и ведра. Благо таскать мусор на помойку короля не заставляли, но собирать пришлось самим. Заодно оценили найденные в корзинке с инструментами рабочие рукавицы.

Затем следовало нанести штукатурку заново. Но сначала – замесить раствор, правильно рассчитав порции глины, песка, воды и рубленой соломы. С этим мальчишки провозились еще несколько дней. Масса получалась то слишком жидкой и стекала на пол, то слишком густой и не желала размазываться, то слишком колючей – стена напоминала ежа. Король пыхтел, закусывал губу и снова брался за листочек с расчетами и карандаш, а следом и за лопату.

Реджинальд как умел утешал его величество, объясняя, что им все же невероятно повезло. Купальню им готовят каждый вечер, чистое белье тоже выдают. И пусть работают они в испорченных камзолах, но рубашки все же свежие. Еду приносят. И даже ту же самую глину им не надо копать, грузить на телегу и везти во дворец. Керн вздыхал, но соглашался с тем, что это все-таки легче. А потом с тоской смотрел в запыленное окно.

Оборотню нужно движение. Основная часть наказания, наложенного королевой-бабушкой, была вовсе не в грязной работе, а в этом. Сидеть взаперти для свободолюбивого котенка – тот еще труд. К счастью, белая лиса не собиралась совсем уж угнетать мальчишек. Только повоспитывать слегка и сплотить. Она приходила ночью и выводила их в парк. Позволяла порезвиться на траве в лунном свете, иногда приводила малышку-принцессу. Ирнея не понимала, почему не видит брата днем, но с радостью бросалась ему навстречу. Они обнимались, немного бегали в зверином облике, потом бабуля тихонько тявкала и уводила тигренка и лиса от камышовой кошечки во флигель.

Веронике не хотелось разделять детей, но пока политическая ситуация не наладится, короля лучше было скрывать. Ремонт в классе отлично маскировал место пребывания юного монарха. За острыми запахами пыли, глины и краски брезгливые аристократы не могли унюхать монарха. А в покоях Керна посменно дежурили воспитанники королевы. Менялись каждые четыре часа, и почти каждый докладывал о попытке покушения или проникновения.

Змеи, яды, магические ловушки и попытки вывести «короля» из защищенных комнат не прекращались до того самого момента, как посланники королевы обнаружили схрон! Целую небольшую долинку, спрятанную в горах.

– Ваше величество! – парнишка-посыльный, загнавший коня и стерший ноги в кровь, упал на одно колено. – Тимей докладывает! – и протянул свиток.

– Что на словах? – Вероника, отбросив условности, склонилась к измученному гонцу, собирая по запаху историю его долгого пути.

– Нашли! – сверкнул глазами один из младших. – Все, как вы предполагали! Богатые дома, рабы из людей и полукровок, и медведи точно в курсе! Все их самки в клановых украшениях ходят!

Королева выдохнула.

– Иди отдыхай. Лекарю покажись, рана нехорошая. Леди Фьяла, проводите юношу.

Одна из первых воспитанниц, успевшая выйти замуж, но не оставившая госпожу, подхватила уставшего парня, как котенка – за шкирку, и вышла из кабинета вместе с ним. Только тогда Вероника сломала магическую печать. Командир отряда разведчиков, отправленный ею наугад, действительно нашел тайную деревню королевских бастардов. А еще договорился с парочкой полукровок и людей о сотрудничестве. Тех похитили из родных домов, и многие мечтали не просто сбежать и вернуться к родным, но и поквитаться с похитителями.

Королева опустила свиток на колени. Что ж, пора собирать отряд воинов. Только кому можно доверить командование? Ее собственные командиры уже немолоды, а генералам Лериана доверия нет. Может… белая лиса встала, прошлась по комнате и дернула за сонетку. Заглянувшей дежурной воспитаннице приказала:

– Отыщи генерала Ривса. Скажи, что я желаю видеть его немедленно.

Генерал был стар и уже исполнял в основном представительские функции, но у старика были дети, внуки и даже правнуки. Неужели среди них не найдется толкового полковника, желающего стать генералом?

Расчет королевы оправдался. Узнав, что нужен умный стратег для тайной операции в горах, он посоветовал одного из правнуков:

– Он, конечно, еще мальчишка, ваше величество, но мыслит нестандартно. Умеет зайти с тыла. И к тому же не станет кичиться и требовать наград. Да и отряд подберет сам…

– Что ж, пишите ему письмо. Пусть навестит вас сегодня же. Только про аудиенцию ни слова. Незачем нашим слишком любопытным друзьям из большого дворца знать о наших делах раньше времени.

Ривс немедля набросал правнуку записку и отправил с дежурным курьером. А через час в кабинет, чеканя шаг, вошел только что закончивший военную академию рысь. Прищурил желтые глаза, разглядев не только прадеда-генерала, но и королеву в темном дневном платье.

– Ваше величество, чем обязан такой чести?

– Мне нужна ваша помощь, капитан, – медленно и четко ответила Вероника. – Но прежде, чем вы узнаете суть моей личной просьбы, я требую клятву о неразглашении! Либо вы… просто уйдете и забудете о том, что навещали прадедушку.

Рысь прищурился. Дураком капитан не был. Во время практики он успел побывать в боях на границе и потому имел звание выше, чем просто выпускники. Во время переворота его не было в столице. Он получил отпуск и уехал в клан, чтобы повидать невесту. Узнав о гибели короля Лериана, вернулся в столицу и в числе первых присягнул королю Керну. Теперь же от него явно требовалась служба. Рысь перевел взгляд на прадеда. Тот хмыкнул в седые усы и одобрительно кивнул.

– Я готов, ваше величество! – произнес капитан, протягивая руку для тончайшего пореза.

– Вы так цените мнение своего прадеда? – белая лиса все еще осторожничала.

– Наш предок ценит нас всех, – серьезно ответил рысь.

Вероника поняла. Парень лишь убедился, что не станет разменной монетой в политических играх. Нет, королеве-бабушке нужны были союзники, а не простые исполнители.

– Что ж, капитан Ркан Ривс, я принимаю вашу клятву и расскажу вам о первом задании…

Тогда ни королева, ни генерал не знали, что в Орхане появился новый тайный отряд. А его глава Ркан Ривс через месяц после захвата и разгрома деревни бастардов получил новое прозвище – Коготь королевы.

Глава 14

Время текло. В первый же год правления короля Керна бастарда и его отпрысков схватили и казнили на центральной площади. Мальчишки закончили ремонт в учебном классе вдовьего дворца и переехали в Большой дворец. Памяткой о долгом ремонте осталась любовь его величества к строительству, инженерии и собственноручной выкладке декоративных каменных стен в парке.

Несколько показательных казней заставили кланы присмиреть. А реформы, которые королева-бабушка провела, пользуясь общей растерянностью, позволили оттянуть часть мелких семейств в пустошные земли и даже найти для всех прибыльное дело.

Через пять лет бесконечного труда на благо короны в Орхане наступило затишье. Король учился и правил, принцесса подрастала и хорошела, а королева, застывшая в своем внешне юном возрасте, держала в узде Совет кланов и придворный гадюшник, не позволяя гиенам грызть друг друга.

Покой Большого дворца нарушила делегация из южного королевства Корасана. Пышное посольство прибыло издалека, торжественно проехало по улицам города и затаилось до вечера в предоставленном крыле дворца.

Вероника нервничала, разглядывая себя в зеркале. Корасан – это шелк, пряности, драгоценное черное дерево и жемчуг. А еще довольно сложные обычаи и традиции. Например, юная дева там была «утекающей водой» – расходами, которые могли разорить семью. Поэтому девушку могли продать, подарить или отослать в храм за грехи родственника. Жена являлась собственностью мужа и имела ровно столько свободы, сколько позволял он.

Не все мужчины смотрели на женщин, как на скот, поэтому были в Корасане женщины, торгующие в лавках и продающие пиво в тавернах, если эти заведения принадлежали их мужьям. Были ходящие на поденную работу в прачечные, белильни или в тутовые рощи. Все зависело от воли супруга. Но жену, в отличие от дочери, продавать, дарить или завещать было нельзя.

Самыми свободными считались вдовы. Какой-то удивительный выверт религии Корасана утверждал, что овдовевшая женщина выполнила свой долг перед своей семьей и семьей мужа и теперь может жить так, как сама пожелает. Детей забирали на воспитание женатые родственники отца или матери, вдове выделялась четвертая часть состояния почившего супруга, и она могла делать все, что пожелает! Поэтому именно вдовы нередко имели ткацкие и швейные мастерские, собственные маленькие наделы земли, гостиницы или пекарни. Жены воинов и сами могли стать наемницами, а жены лекарей часто нанимались повивальными бабками. В общем, без гнета мужей женщины процветали. А самые бедные собирались во «вдовьи общины» и выживали совместно.

Как вдова, королева Вероника считалась в Корасане самостоятельной правительницей, и весь почет южный правитель воздавал именно ей. Однако оборотни фыркали, если королеву-бабушку чествовали раньше, чем Керна. Поэтому первая леди королевства выбрала для встречи посла нарочито простое платье, однако надела украшения с крупными драгоценными камнями.

Ее свита тоже щеголяла крупными украшениями, но другого рода – девушки носили вензель королевы, молодые люди – медали или ордена за храбрость. Но главным украшением вечера должен был стать стол. В Корасане изобильно росли фрукты, еще там выращивали овец, но крупный рогатый скот и зерно были пищей богатых.

Вероника же, как только взяла на себя управление страной, сразу выписала со своей человеческой родины не только инженеров для короля Керна, но и агрономов. Ее школы для полукровок и сирот успели выпустить целых два курса магов-погодников и природников. Чистокровные оборотни, несмотря на сильную личную магию, не умели управлять землей. Им подчинялись животные, птицы, иногда даже насекомые. Зато полукровки отлично умели смирить рост сорняков, придать сил пшенице или овсу, вывести родник на поверхность или изгнать с поля вредителей.

Обучение в «Школе королевы» давало результат с первого года. На практику полукровки распределялись по приграничным деревням, там, где с мясом было туговато, а вот лугов и полей хватало. Щедрый урожай позволял закупить породистый молодняк. Скот, выкормленный зерном и клевером, получался крепче и здоровее, давал больше приплода и молока. Часть зерна продавали в человеческие королевства. Но не в ближние – там хватало своих магов, а в дальние, такие, как Корасан. И продавали с прибылью, несмотря на дальний путь.

Посольство в Орхане ждали, готовились, но волнение перед первым приемом все же сохранялось. Стабильность в королевстве подняла цены на роскошь. Оборотни научились демонстрировать друг другу не только клыки и когти, но и драгоценные украшения, наряды и редкости из дальних стран. А Корасан вез эту роскошь и редкости, менял на еду и теплые шкуры. В южных краях водилось мало пушных зверей, поэтому мех северных лесов был там дорог.

От первой встречи зависело слишком много, поэтому тронный зал был украшен, столы накрыты, и толпа оборотней ожидала гостей. Когда придворные от нетерпения уже начали ломать веера и рвать носовые платки, затрубили фанфары, возвещая прибытие короля, королевы и принцессы.

Керн вошел один, как и полагается. Вместо кровавой короны на его челе возлежал малый венец, достаточный для приема послов. Тигренок мог выдержать вес большого венца, но бабуля запретила нагружать его без необходимости. Большой венец – это еще и память предков. Керн надевал его в своих покоях на пять-семь минут раз в неделю и потом спал до полудня, усваивая науку деда. У малого королевского венца такой функции не было. Он выглядел как очень богатое украшение – и только. И все же оборотни склонились. Как бы они ни относились к юному королю, но им приходилось признавать и его силу вожака, и светловолосую женщину, стоящую за спиной мальчишки.

Следом за внуком появилась белая лиса. В скромном темном платье, но роскошных аметистах. За руку королева-бабушка вела юную принцессу. Малышка Ирнея подросла, но все еще оставалась серьезным ребенком. Богато расшитое золотом платьице, светлые локоны с карамельным отливом, лежащие на плечах, и узкий венчик с единственным, но очень крупным камнем указывали на статус девочки. Однако гораздо больше о статусе принцессы говорила Тень.

Стоило королеве занять свое место, и сбоку, из драпировки, выступила темная тень. Еще одна, почти такая же, появилась рядом с принцессой. Реджинальд Брейден успел за эти годы заслужить прозвище «Тень королевы», как и генерал Ркан Ривс, ставший тенью принцессы. Лис и рысь не гремели оружием, не щерили зубы, даже одеты были скромно. Реджи – в простой темно-серый камзол с черной вышивкой. Ркан – в полевой генеральский мундир без орденов и подвесок.

Два сильных и хитрых зверя. Опора трона и… отчаянно влюбленные мужчины, нашедшие свою пару. Только малышка Ирнея была еще слишком мала, чтобы понимать, отчего ее кошечка так тянется к генералу, а ее величество Вероника не замечала тоскливых взглядов, которых бросал в ее сторону серебряный лис.

Королева-бабушка выматывала себя до того состояния, в котором умудряются спать на досках и глотать не жуя. А весной, когда со всех сторон раздавались призывные песни, белая лиса уезжала в монастырь на отдых. Или инспектировала дальние пустоши, глухие деревушки, в которых самцов можно было пересчитать по пальцам одной руки, и где никто не осмеливался и взгляд поднять на королеву. Реджинальд в такие дни оставался рядом с королем. Стискивал до боли побелевшие от напряжения пальцы и охранял друга и внука той, без которой не мог жить.

Она его не замечала. Улыбалась, как ребенку, хвалила, приставила учителей и доверяла больше, чем кому-нибудь другому. Но для королевы лорд Брейден был Тенью. Всегда рядом, всегда готов помочь, поддержать и улыбнуться, а то и подставить под тяжелую ношу узкие плечи. То, что плечи давно уже не узкие, Вероника не замечала. Вот взгляды, которые Ркан Коготь бросал на ее внучку – сразу заметила! И призвала рыся к ответу. Он же, нимало не стесняясь, ответил:

– Моя пара. Не трону, но буду рядом. Сберегу.

Реджинальд лишь тоскливо глянул на счастливого друга, когда тот занял свое место у бархатного стульчика принцессы. Быть рядом с истинной, вдыхать ее запах, укрывать от бед и… не таить ласку во взоре. Заботу. Те чувства, что загораются, когда твоя половинка вдруг смотрит на тебя, и ты теряешься в ее взгляде! Это ли не счастье?

Самому лису приходилось сдерживать все – и нежность, и обиду, и желание разорвать тех, кто порой пытался проникнуть в спальню королевы. Порой в минуты отчаяния Брейден поражался слепоте своей избранной. Иногда, выпив бокал-другой токайского в гордом одиночестве, удивлялся, что никто не сказал ей о том, какие взгляды дарит Тень окружающим королеву мужчинам. Потом брал себя в руки и возвращался на свое место – шаг за спиной королевы Вероники.

Как только все царственные особы заняли свои места, вновь затрубили горны, распахнулись тяжелые двустворчатые двери, и в зал вступило посольство Корасана. Яркие шелковые халаты, золотые пояса с кистями, высокие тюрбаны с драгоценными аграфами – все блестело, шуршало и сверкало. На этом попугайном фоне король Керн в темно-вишневом камзоле, расшитом черными сапфирами, выглядел весьма достойно и благородно.

Корасанцы оценили. И преподнесли юному королю дары. Особые. Стайку юных девиц, закутанных в легчайшие шелковые ткани. Пару двугорбых верблюдов – огромных, покрытых густой шерстью зверей, глядящих свысока на самых рослых мужчин. Несколько сундуков с оружием, украшенным жемчугом и драгоценными камнями. Седло и упряжь для пары легконогих и теплолюбивых южных скакунов, которых тоже привезли корасанцы.

Дары были крайне щедрыми. Это понимали все. Поэтому советники и главы кланов напряглись. Южане явно прибыли не просто обновить старые торговые договоры, они хотели чего-то большего, только вот чего?

Даже юной принцессе преподнесли сундук с драгоценными шелковыми тканями, и еще один – с тонко выделанной кожей и войлоком. Ирнея сумрачно глянула на резные крышки из драгоценного черного дерева, на яркие всплески тканей, с почтением уложенные к ее ногам, потом повернулась к брату и сказала:

– Это дары, достойные невесты наследника, ты знаешь, брат мой, что я не могу их принять!

Керн чуть двинул подбородком, показывая свое согласие с мнением сестры. Все оборотни знали, что нашедший истинного или истинную не сможет вступить в брак с другим. А если все же заставить (случались в историях кланов и такие жестокие ситуации), то предавший истинную связь быстро умрет, не оставив потомства.

– О, прекраснейшая, – склонился перед девочкой посол, – эти пустяки мой повелитель приказал передать вам лишь в знак уважения к вам и вашему роду. Если позволите, ваше величество, – корасанец вновь обратил все свое внимание на короля, – я хотел бы вручить дары моего Светлейшего падишаха почтеннейшей Вероник-ханум!

Керн медленно кивнул, давая позволение.

Посол тотчас замахал руками, и вперед выступили полуобнаженные рабы, которые до этого стояли в стороне. Их темная блестящая кожа, смазанная маслом, блестела в свете магических светильников. Кирпичного цвета повязки и тюрбаны подчеркивали стать мужчин, а узорные медные ошейники указывали на статус.

Они выходили парами и ставили к ногам королевы носилки и сундуки с подарками. Здесь было… все! Мешочки драгоценных пряностей – ноздри оборотней затрепетали, едва открыли сундук, выложенный изнутри серебром и пробкой, чтобы уберечь содержимое от влаги. Зачарованные корзинки с драгоценными фруктами, практически никогда не виданными в этих краях. Ткани. Кожи. Украшения. Сундучок с нитями жемчуга и отдельная шкатулка с перьями цапель, живущих на соленых озерах в южных пустынях.

Каждый подарок вызывал восторженный и завистливый вздох зрителей. Только король и Тень королевы напрягались все больше. Первый – потому что знал об обычаях Корасана. А второй, потому что видел несколько закутанных в плотные шафрановые покрывала фигур, скромно стоящих у дверей.

Когда сундуки и носилки закончились, посол набрал в грудь воздуха и произнес:

– А теперь особый подарок для Вероник-ханум. Женщине, выполнившей свой священный долг, нужны радости в жизни…

По хлопку шафрановые кульки подошли ближе и скинули покрывала на пол. Юноши. Тонкие, смуглые, гибкие. Парочка мускулистых амбалов, украшенных широкими браслетами и вязью рисунков на коже. Несколько красивых и порочных мужчин постарше, умело одетых так, чтобы подчеркнуть стать. Всего дюжина красавцев, подобранных на любой, даже самый утонченный, вкус.

– Мой господин просит мудрейшую ханум принять этот подарок от чистого сердца!

Придворные замерли. Корасанцы и прежде дарили холостым мужчинам королевской семьи рабынь. Женатому делать такие подарки считалось неприличным. Некоторые еще помнили, куда делись рабыни, подаренные королю Каверию. Милых, но хрупких южанок король Орхана раздарил придворным в жены – кому какая приглянулась. Двух или трех оставил при дворе как экзотику. Одна из них потом стала травницей, вторая – книжницей. Обе так и не вышли замуж, погрузившись в свои занятия, и прожили долгую по человеческим меркам жизнь.

Поскольку король Керн был еще молод, ему дарили в основном молоденьких девочек, почти ровесниц. Лишь две или три выглядели постарше. Но этот подарок мерк по сравнению с роскошной выставкой мужчин, врученных королеве Веронике. Или еще не врученных?

Тень сделал короткий, скользящий шаг вперед и вперил тяжелый взгляд в посланника. Тот, нимало не смущаясь, приложил обе ладони к сердцу и склонился в поклоне:

– Мой господин просил передать, мудрейшая, что не примет свои дары обратно! Если вы не примете этих рабов, им тут же перережут глотки!

Вероника выпрямилась и снисходительно взглянула на разом взопревшего под ее взором толстячка в ярчайшем полосатом халате. Потом постучала по подлокотнику трона тонкими пальчиками, украсив изящную кисть черными звериными когтями.

Зал замер в ожидании. Поведется ли королева на эту грубую манипуляцию? Если она примет дары, значит, должна будет отдариться равно. Если откажет – ступени трона двуликих зальют человеческой кровью, а это уже международный скандал!

– Какие очаровательные подарки прислал мне ваш повелитель, – улыбнувшись так, что «подарки» попятились, заявила Вероника. – Я с радостью принимаю их. Только ваш повелитель, верно, запамятовал, в Орхане нет рабства…

Королева повернулась к стражникам и строго сказала:

– Снимите с них ошейники!

Посол открыл было рот… И тут же закрыл. Королева в своем праве. Она приняла подарок.

Конечно, гостинец был с подвохом. Именно на ошейники были наложены заклинания подчинения. Хитрые заклинания. Рабы подчинялись не тому, кому их подарили, а владельцу одного скромного перстня. Посол собирался наведываться во дворец чуть не каждый день, благо должность позволяла, и расспрашивать «подарочки» обо всем, что творится в покоях белой лисы.

Королева мило улыбалась посланнику и беседовала с ним о заготовке фруктов и разведении тутовых деревьев, пока придворный маг и пара стражников снимали с бывших рабов ошейники. После этого каждый мужчина подошел к ее величеству и, вложив руки в ее ладони, произнес клятву верности, отменяющую все прочие клятвы, данные прежде. Потому как свободный человек и раб – это несомненно разные люди.

Дальше королева приказала Ркану Когтю выделить людей для сопровождения новых верных подданных ее величества в казармы. И пригласила посланника на танец, показывая, что весьма довольна подарком и благоволит Корасану.

Король танцевал с юной сестрой. Керн успел хлебнуть навязчивости придворных дам своей сестры и потому чаще всего выбирал для танцев либо Ирнею, либо дам постарше – замужних, из истинных пар. Правда, перед тем как музыканты ударили по струнам, его величество успел шепнуть Тени королевы:

– Редж, девчонок освободить и запереть, пока клятву не приму!

Серебряный лис едва заметно смежил веки и… остался на месте. Девушек увели дамы королевы, но Тень и не сомневался – все будет сделано как надо. А ему нужно оставаться в зале. Коли затея с «подарочками» провалилась, посол может устроить что-то другое, столь же вычурное и ядовитое, на южный манер.

Глава 15

Прием продолжался. На второй танец король пригласил почтенную леди Клэрдин, годящуюся ему в бабушки. Третьим танцем стал тампет – довольно энергичный и шумный, и королевская семья вернулась на троны, чтобы со стороны наблюдать за весельем.

Стоило Веронике сесть, как она ощутила легкое покалывание в шее. Значит, Реджинальд приблизился и готов что-то сказать: