Бродяга Ветер

— Но… — смешался он. — Прости, что допустил в своих мыслях недоверие! Ты несомненно его посланник! Лишь мне было известно об истинном местонахождении ковчега.

Плюхнувшись на колено, первосвященник склонил голову в знак покорности и повиновения. Получив же от меня благословение, он отправил одного из клевретов ослабить трос, на котором висела фигурка. Когда обсидиановый тайфунник опустился достаточно низко, я стал декламировать первые пришедшие на ум изречения на латыни и одновременно формировать портал, а едва продолговатая серебряная коробочка легла в мою ладонь, как сработал правый браслет. Магический предмет был деактивирован, и, не давая окружающим прийти в себя после испытанного в этот момент шока, я схватил Чарру за руку и скрылся в открывшемся портале.

Глава 6

Башня Созидателя Сематиса встретила нас звенящей тишиной, пока перепуганная Чарра не сделала первый глубокий вдох, а затем зашлась в приступе кашля. Спрыгнув на пол, я помог бледной как мел подруге спуститься с портального камня и успел довести ее до канцелярского стола, когда услышал за спиной шипение. Усадив Чарру на стул, я повернулся к камню, чтобы встретиться лицом к лицу с Всевеликим Венитарром. Шипение усилилось, а над портальным камнем в клубах пара появился силуэт человека. Собравшись в капли воды, пар опал небольшим дождем, от которого на мраморном полу образовалась лужа, а виновник этого безобразия, грозно сдвинув брови, заорал:

— Ты кто такой, отрыжка ты секвирского осла, чтобы влезать в контролируемый мною мир и ломать мои планы? Ты хоть представляешь, чего мне стоило раздобыть стиратель ментальных барьеров и под носом этого напыщенного индюка Сематиса установить в столь перспективном мире? Сейчас же верни суперобъект, иначе сильно пожалеешь о содеянном!

— И тебе не хворать, о Всевеликий Венитарр, или, может, к тебе обращаться иначе? — язвительно ответил я. — Впрочем, мне все равно. Если ты внимательно присмотришься, то, неверное, заметишь, что находишься в башне своего наставника Созидателя Сематиса, а башня, в свою очередь, располагается в Средоточии. Ну а Хранителем Средоточия и по совместительству моим наставником является Созидатель Оум. Думаю, ему могут ой как не понравиться угрозы в адрес его ученика — Бродяги. Ты вообще в курсе, что бывает с нарушителями Устава Средоточия?

Еще недавно выражавшее крайнюю степень гнева лицо Венитарра погрустнело. Впрочем, быстро сдаваться он не собирался и поэтому сменил тон на деловой:

— Хорошо, я немного погорячился, с кем не бывает. Давай подойдем к сложившейся ситуации по-другому. Если вернешь мне стиратель, я предоставлю тебе доступ к трети всех производимых моим миром потоков религиозных эманаций. Когда я доведу задуманный план до конца, энергии будет столько, что…

— Очень щедрое предложение! — перебил я Венитарра. — Правда! Но ты не учел одну маленькую деталь, я не Созидатель-неофит и даже не Повелитель материи, а всего лишь Бродяга. Все эти ваши энергетические потоки для меня не представляют абсолютно никакой ценности. Тут ты немного промахнулся.

— Ладно, назови свою цену!

— Я не намерен с тобой торговаться, это бессмысленно. Для меня жители любого мира Ойкумены прежде всего совокупность индивидуальностей со своими эмоциями, страстями, переживаниями. Ты же воспринимаешь их только как источник необходимой для осуществления задуманных целей энергии. Твой стиратель не просто вызвал дисбаланс в энергетических полях, а стал причиной множества личных трагедий, обнажив сокровенное, разрушил жизнь огромного числа людей, а то и вовсе лишил их ее. И если бы я не изъял артефакт из доверенного тебе Сематисом мира, то количество жертв можно было бы смело умножать в десятки раз. Да, добившись многократного увеличения поступающей к тебе энергии, ты, возможно, сможешь оспорить лидерство своего наставника и даже свергнуть его, но безвозвратно изуродуешь судьбы миллионов людей. Думаю, это непомерная цена за амбиции одного, рвущегося к власти, Созидателя. Я честно выполню данное мне Хранителем Оумом задание и доставлю опасный артефакт в хранилище магических предметов.

— Что же, ты сделал свой выбор. Но и я никогда не прощаю обидчиков! — над портальным камнем вновь сгустился туман, и Венитарр исчез.

— Скатертью дорога! — пожелал я ему вслед и повернулся к сжавшейся в комок и оцепеневшей Чарре.

— Не обращай внимания! В реальности Всевеликий Венитарр оказался не таким уж и великим! — спокойным голосом констатировал я. — Он больше не вернется, поверь.

— Где это мы? И что вообще происходит? — выходя из ступора, заговорила Чарра. — Помню, как спускалась птица, ты вдруг громко что-то заговорил на незнакомом языке, а потом закружилась голова, и я «оглохла». Затем меня затянуло в какой-то зеркальный круговорот, и я стала задыхаться, дальше меня выворачивал жуткий кашель, а ты опять на непонятном наречии громко ругался с каким-то верзилой.

— Бедняжка! Ну прости, я не знал, что телепортация дастся тебе так тяжело, но оставаться в храме было опасно. Постой, так ты ничего не поняла?

— Нет! — призналась она.

— Прозрения больше нет. Правда, теперь Лорию ждут трудные времена, но в одном я уверен — она станет самой развитой страной твоего мира! Война скоро прекратится, люди, не слыша мыслей окружающих, объединятся в единый народ и смогут построить новое, более совершенное государство. Кстати, я сдержал обещание. С этого момента никто не узнает о твоем прошлом, если, конечно, сама не захочешь о нем рассказать. Думаю, теперь молодой женщине со столь яркой внешностью не составит особого труда найти себе достойную пару.

— Действительно, я больше не слышу ничьих мыслей и не могу узнать, где нахожусь, — прислушавшись к себе, согласилась Чарра. — Ой, а это кто?

Проследив за ее взглядом, я расплылся в улыбке, столь забавным было выражение физиономии моего старого знакомого.

— Мио, дружище, становится уже хорошей традицией встречать тебя при появлении в Средоточии, — поприветствовал я домового. — Знакомься, Чарра, это Мио — самый внимательный и ответственный из домовых. Мио, хочу представить тебе Чарру — на редкость привлекательную молодую женщину. Что на этот раз стало причиной твоего беспокойства, неужели небольшое наводнение, устроенное моим преследователем?

— Наведение порядка в закрепленном за мной городском квартале всегда в приоритете, но меня также встревожило проникновение в город полностью неспособной к взаимодействию с энергетическими полями особы. Как ей это удалось?

— Я провел ее через портал, а что в этом такого? Насколько помню, ни один закон не запрещает проводить в черту города гостей, не принадлежащих к числу посвященных, — не уловив причины обеспокоенности домового, ответил я.

— В том-то и суть, что на такое способны лишь очень могущественные Созидатели!

— Ну, мне об этом никто не сообщал, наверное, потому и не заметил каких-либо трудностей, — пожав плечами, признался я. — Кстати, раз ты здесь, может, окажешь небольшую услугу? Мне нужно отнести кое-что Хранителю, а тащить с собой Чарру как-то неправильно. Побудь, пожалуйста, немного с моей гостьей. Боюсь, будет небезопасно отправлять ее сейчас обратно, в родной мир.

Получив согласие домового и уговорив подругу остаться в его обществе, я поспешил к башне своего наставника. Здесь моего появления явно ожидали, потому как помимо Хранителя Оума в кабинете также находился Блюм. Стоило спрыгнуть с портального камня, как он оказался возле меня. Пробурчав будничным тоном: «Поздравляю!», домовой забрал ковчег и поместил его в абсолютно черный кофр, стоявший наготове.

— Видишь, Блюм, наш новый Бродяга легко справился со своим первым заданием, да еще и умудрился притащить с собой девицу. Так что напрасно ты за него переживал!

— Да я вовсе и не переживал, — смутился домовой.

— Он и проверку прошел, — не обращая внимания на реплику Блюма, продолжил Оум. — Не поддался посулам и уговорам молодого, но амбициозного Созидателя-ученика, приобретя в его лице мстительного врага.

Достав из верхнего ящика стола продолговатый аметистовый кулон на золотой цепочке, Хранитель протянул его мне.

— Будешь носить за пределами Средоточия, — пояснил он. — В моем мире тебе ничего не угрожает, а за его пределами это невзрачное с виду украшение защитит от любого деструктивного энергетического воздействия со стороны излишне мстительных Созидателей. Не думаю, что найдутся глупцы открыть на тебя охоту, но подстраховаться все же не помешает.

Вновь повернувшись к домовому, Хранитель Оум продолжил свою речь:

— Так вот, исходя из всего вышесказанного, объявляю Бродягу по имени Клим полноправным жителем Средоточия! Правда, имя «Бродяга Клим» звучит как-то несерьезно, не внушает уважения. Может, лучше применить родовое имя? — Снова обратившись ко мне, наставник поинтересовался: — Ты не против? Помнится, оно звучит как стихия — Ветров. Достойное имя, а главное, отражает суть твоего дара — страсть к путешествиям. Решено, отныне ты — Бродяга Ветер!

— Устав города гласит, — в очередной раз поворачиваясь к Блюму, изрек Оум, — что каждому полноправному жителю предоставляется право на строительство собственного жилья. Посему в шестом квартале юго-западного района выделяется зарезервированный участок и передается во владение Ветру. Ознакомишь нашего Бродягу с правилами и ограничениями при строительстве и покажешь ему границы надела.

Блюм согласно кивнул головой, сделал в невесть откуда появившемся планшете какие-то пометки и, заявив официальным тоном, что после помещения стирателя в соответствующую ячейку хранилища будет в полном моем распоряжении, схватил кофр и скрылся в арочном проеме, ведущем на балкон.

— Похоже, с возрастом наш мудрый домовой становится еще и сентиментальным, — улыбнувшись, заметил Хранитель. — Впрочем, я рад, что вы подружились! Теперь о деле. Сегодня можешь отдохнуть, а завтра начинай готовиться к новой миссии. Работы накопилось много, и будет лучше и эффективнее, если ты сам станешь выбирать миры для очередных путешествий. Блюм тебе в этом поможет. Все, можешь идти. Твоя подружка уже, наверное, готова к возвращению в родной мир.

Не знаю, о чем рассказывал Мио Чарре, но, когда я вошел в холл резиденции Сематиса, она даже не отреагировала на мое появление, внимательно и задумчиво слушая собеседника. Домовой же, напротив, едва заметив меня, тут же прервал свой рассказ и, склонив голову, поинтересовался:

— Каковы будут дальнейшие распоряжения?

— С чего это вдруг такая подчеркнутая церемонность? — удивился я.

— Ну как же, Хранитель Оум объявил вас полноправным жителем, следовательно, мы, как обслуживающий персонал, обязаны проявлять уважение. А так как вы еще и его адгерент, то и выполнять все ваши поручения и распоряжения! — пояснил Мио. — Конечно, если они не расходятся с распоряжениями самого Хранителя, — добавил он с легкой язвинкой в интонации.

— Тогда собери для моей спутницы небольшой рюкзак с продовольствием и раздобудь где-нибудь подходящее для нее огнестрельное оружие. Да смотри, чтобы оно соответствовало образцам из ее мира, — поставил я перед домовым задачу и, потеряв к нему интерес, осведомился у Чарры о ее самочувствии.

Девушка уже давно справилась с последствиями прохода через портал и, к моему удивлению, не стала возражать на предложение тем же путем вернуться домой. По всей видимости, общение с Мио убедило ее в необходимости как можно быстрее вновь оказаться в своем мире. Домовой с поставленной ему задачей справился весьма оперативно, и потому не прошло и пяти минут, как мы уже стояли на портальном камне.

Витражные окна и слой пыли. Я провел Чарру в заброшенный храм в центре Пурино, туда, где впервые появился в ее мире. Объяснив, где она оказалась и куда следует идти, я поспешил вернуться в Средоточие. Настроение было паршивым. Казалось, что я бросил девушку на произвол судьбы. Но отчего-то крепла уверенность, что Чарре удастся благополучно выбраться из города, а дальше… а дальше все зависело от нее самой. Я больше не мог принимать участие в ее судьбе. Это не моя жизнь и не мой мир. Оставалось лишь надеяться, что мне все же удалось сделать его хоть немножечко лучше!

Ноги сами привели меня в хранилище. Блюм, как радушный хозяин, тут же стал накрывать на стол, но отчего-то обращался ко мне на «вы» и подчеркнуто вежливо. Наконец я не выдержал:

— Послушай, Блюм! Ты единственный мой друг во всем Средоточии, и мне становится не по себе, когда ты, вслед за Мио, начинаешь «выкать». Конечно, статус полноправного жителя предписывает подобное обращение, но давай договоримся, в разговорах наедине оставим все по-прежнему. По-простому и на «ты».

Блюм расплылся в улыбке и согласно кивнул. На столе появился кувшин с ячменным пивом, а довольный домовой предложил, наконец, приступить к обеду. Неспешная беседа, во время которой я поделился подробностями своего первого задания-путешествия, остудила эмоции и приподняла настроение. Заметив это, Блюм перешел на деловой тон и принялся обрисовывать нюансы, связанные с моим вновь приобретенным статусом. Оказалось, что наличие жилья в черте города имеет очень важное значение, ведь разрешение на строительство выдается только полноправным жителям. Никто не станет воспринимать всерьез «безбашенного». Жителей в городе много, но статус «полноправного» имеют лишь Созидатели, контролирующие целые сектора миров, их первые ученики да некоторые, добившиеся независимости, Повелители материи. Бродяги этой чести удостоились относительно недавно, всего каких-то три тысячи лет назад, и поэтому крайне важно было отнестись к строительству ответственно. Тем более что Хранитель Оум весьма высоко оценил потенциал своего нового Бродяги, выделив участок в шестом квартале, а это очень близко к центру.

— Но я никогда не занимался строительством и не имею представления, с какой стороны к нему подступиться, — признался я.

— Для начала нужно разработать архитектурный проект, в котором будут учтены все требования к городским сооружениям. Этажность, с учетом ее дальнейшего увеличения по мере нарастания твоей значимости в городе, и даже внешняя облицовка с подбором соответствующего орнамента.

— И кто может такой проект разработать, а главное, чем я буду за него расплачиваться?

— Все в твоих руках, — хитро улыбнувшись, ответил Блюм. — Оум назвал место твоего следующего путешествия или оставил право выбора за тобой?

— Сказал, что ты поможешь мне в этом.

— Видишь, он уже все предусмотрел! Как ты думаешь, какая раса в Ойкумене считается самой лучшей в вопросах строительства?

— Не знаю, наверное, какие-нибудь разумные муравьи, — пожал я плечами.

— Они, конечно, тоже неплохи, но самые лучшие все же гномы, — подняв указательный палец вверх, авторитетно заявил Блюм. — А потому мы покопаемся в сводках происшествий и энергетических аномалий и выберем местом твоего следующего путешествия мир, населенный преимущественно гномами. Ты окажешь им услугу, избавив от «вредного» магического предмета, а заодно подыщешь талантливого архитектора и строителей. Ну а по поводу оплаты их труда… Гномы очень ценят редкие драгоценные камни. Подберем для третьего путешествия мир, где подобные камни можно будет легко отыскать. Как тебе мое предложение?

— Принимается на ура! — ощущая знакомый зуд от предвкушения приключений, ответил я.

— Тогда пошли смотреть твой участок, а выбором мира займемся завтра.

Глава 7

Площадка, на которой я появился, была вымощена камнем, словно мостовая в каком-то земном средневековом городке. И за чистотой здесь явно кто-то следил, потому как не было заметно ни травинки, ни листочка, и это несмотря на то, что площадку со всех сторон обступал лес. Каменные изваяния, возвышавшиеся по ее границам, были выполнены весьма искусными скульпторами и в полной мере передавали характерную стать и индивидуальность обремененных властью особ. Объединяло же их одно — все скульптуры щеголяли окладистыми бородами, что, впрочем, было объяснимо, как-никак они изображали гномов. Сделав несколько шагов по направлению к ближайшей скульптуре, я ощутил легкий дискомфорт и разбалансированность во время движения. Блюм предупреждал, что при переходе портал может немного изменить архитектуру моего тела. Так оно и произошло. Рефлекторно остановившись, я принялся себя осматривать. Первым делом обнаружил на лице бородку, затем отметил изменение формы пальцев и, наконец, ощупав себя, пришел к выводу, что стал шире в плечах и намного меньше ростом. Чтобы поскорее освоиться в новом теле, я принялся выполнять разминочные упражнения, но вскоре услышал чей-то окрик:

— Эй, ты другого места не нашел, чтобы прыгать да руками махать? И вообще, как ты попал на помост королей?

Обернувшись на голос, я заметил двоих вышедших из леса воинов-гномов. Они были облачены в доспехи из темно-серого металла, а в руках держали по мушкету, причем раструбы оружия были направлены в мою сторону. Теперь стало понятно, кто здесь наводил порядок, а заодно и нес охранение. Чтобы не спровоцировать воинов на стрельбу, я приподнял руки в примирительном жесте, демонстрируя отсутствие в них оружия, и взволнованным голосом заговорил:

— Сам удивляюсь, как здесь оказался! Помню только, что в харчевне отмечал с приятелями доставшееся мне от дядюшки наследство. Да отточит он до совершенства свое мастерство в залах последнего пристанища! Похоже, приятели набрались не меньше моего и, провожая, перепутали тракты, а я, как тот голем, ничего не соображая, шел вперед, пока не очнулся на королевском помосте! — изображая мучительные потуги припомнить все обстоятельства, предположил я.

Солдаты переглянулись и разразились громким хохотом.

— Ох и забористым, видать, элем ты угощал приятелей, — сквозь смех проговорил один из стражников и, внезапно сделавшись серьезным, спросил: — А в какой таверне вы заседали?

На случай подобного допроса у меня уже были заготовлены подходящие варианты ответов.

— Так у Фарина Безухого, — даже не моргнув глазом выдал я. — В Торговом переулке только у него можно недурно утолить жажду, набить живот и не остаться после пирушки без штанов!

— А что у тебя в котомке? — поинтересовался второй стражник. — Уж больно она объемная!

— Так я же и говорю, что получил наследство и собирался отправиться в Дорнер-дум, чтобы наконец стать владельцем скорняжной мастерской. Вот и собрал в дорогу кое-какие пожитки, — расстегивая замок на стилизованном под котомку рюкзаке, стал объяснять я.

Заметив мои действия, первый стражник нахмурился: — Ты что, собрался здесь вытряхивать свое барахло? Сдурел? Не ровен час, десятник с проверкой заявится! И ты тоже хорош, — бросил он укор своему сослуживцу. — Захотел отведать кулака начальства? Пошли в сторожку, там и досмотрим.

В сторожке стражники бесцеремонно вытряхнули рюкзак и, основательно покопавшись в нем, предложили меня отпустить, но только в обмен на приглянувшиеся вещицы. Сразу соглашаться на их предложение я не стал, рассудив, что ни один «честный» гном не захочет расстаться со своим добром, основательно не поторговавшись. С благодарностью вспомнив свои путешествия по восточным базарам, я вступил в спор. В итоге, лишившись перочинного ножа и раскладного охотничьего стакана, но отстояв компас и кресало, я был отпущен на все четыре стороны.

В «нужном» направлении, которое мне любезно указал один из стражников, шла хорошо утоптанная тропа. Правда, вела она не совсем туда, куда подсказывал поисковый браслет, но я особо и не торопился. Девственный лес, под пологом которого я путешествовал, очаровывал и не побуждал к поспешности. То и дело можно было заметить зайца или белку, пару раз на тропу выскакивали косули и, заметив меня, скрывались в чаще. Наконец тропа вышла к относительно широкому тракту, замощенному плотно утрамбованной каменной крошкой, и благостное созерцание природы уступило место монотонной ходьбе. Вскоре со мной поравнялась телега, запряженная нескладным, но довольно кряжистым пони, а на козлах восседал одетый в кожаный сюртук гном. Поздоровавшись, он поинтересовался конечным пунктом моего путешествия, а услышав в ответ, что я иду в Дорнер-дум в поисках артели строителей, заявил, что как раз знаком со старшим мастером одной из них. И если я не пожалею пары медных монет, то он не только сведет меня с ним, но и предоставит место в своей повозке. Вынув из внутреннего кармана небольшой кошель, я выудил две мелкие медяшки, предусмотрительно изготовленные Блюмом, и протянул их вознице: — Ехать все же лучше, чем идти, а если к тому же мастер окажется сведущ в строительстве башен, то и моя благодарность увеличится вдвое.

Обрадованный обещанием, гном принял монеты и, потеснившись, освободил для меня пространство на лавке рядом с собой. По-видимому, возницы во всех мирах одинаково словоохотливы. По крайней мере, я не заметил разницы в готовности поделиться всеми местными новостями между везущим меня гномом и любым среднестатистическим земным водителем попутного транспорта. Достаточно было задать наводящий вопрос на интересующую меня тему, как Лоин, а именно так представился гном, тут же начинал в подробностях обрисовывать ситуацию и делиться своим мнением на сей счет. Так мне стало известно о всех политических раскладах в наземном королевстве Барэн-анам-ноэг, или «Солнечном доме гномов», в пределах которого я оказался. Об участившихся в последнее время набегах кобольдов, из-за которых стало опасно перемещаться по лесным дорогам. О дефицитных товарах на торжищах разных городов. А когда речь зашла о падении цен на уголь и руды, Лоин погрустнел и обвинил короля подземного Железного королевства в алчности. Оказывается, за короткий срок подземные жители почти вдвое увеличили выработку руды и ее переизбыток на рынке, естественно, стал причиной падения цен. В ответ на мой вопросительный взгляд он стукнул кулаком по лавке и, сплюнув, заявил, что склонен верить слухам о зомбировании и закабалении королем Ардом своих подданных, и что без темной магии глубин здесь точно не обошлось. Оказывается, жители королевства перестали общаться с родственниками, а вернувшиеся оттуда купцы рассказывали о потухших глазах и отсутствии жизнерадостности на лицах обитателей, о появлении в каждой артели надсмотрщиков и патрулирующих городские галереи ищейках. Поговаривали также, что отправившиеся на разведку в подземные галереи смельчаки обратно так и не вернулись. Положив руку на сердце, возница поведал, что в древнем предании о короле Гвалве Проклятом описывается нечто подобное. В те времена подземное королевство вело войну с соседями. Конфликт изрядно затянулся и истощил ресурсы государства. Перед королем встала перспектива поражения. Отчаявшись отыскать выход из создавшегося положения, Гвалв пошел на сделку с демоном глубин. Темная магия оказалась столь сильна, что все подданные короля, гордые и свободолюбивые гномы, в одночасье превратились в послушных и безропотных марионеток. Без отдыха, не замечая голода и жажды, они ковали оружие и доспехи, замертво падая от истощения в штольнях и у плавильных печей. Воины шли в бой, пренебрегая самосохранением, и буквально топили противника в реках собственной крови, ценой огромных потерь непременно одерживая верх на поле брани. Наконец вражеские армии дрогнули, и короли-соседи поспешили заключить мир. Но отправленные к Гвалву посольства нашли в подземном королевстве лишь смрад разложения да обезумевшего короля, с дикими криками мечущегося в окружении изможденных трупов своих подданных. Подземное королевство опустело. Несколько столетий гномы предпочитали обходить его стороной, опасаясь быть задетыми отголосками темной магии.

— Та история закончилась печально. Как бы и нам не стать свидетелями нового самоуничтожения Железного королевства! — мрачно вздохнул Лоин.

— У тебя там живут родственники? — догадался я.

— Да, старшая сестра вышла замуж за рудознатца из Бадил-дума и живет в нижних галереях города. Декаду назад пошло второе лето, как от нее нет никаких вестей.

— Большой срок, чтобы всерьез обеспокоиться, — согласился я. — Но не стоит падать духом. Сейчас мирное время, на торжища продолжают привозить руду из Железного королевства, значит, рудокопы и их семьи живы, к тому же слухи часто преувеличивают проблему, да и против любой магии можно найти защиту!

— Тебе легко говорить, только рунных магов во всем Солнечном доме всего шестеро, и те не отличаются особым могуществом. Боюсь, никому из них не под силу создать оберег достаточной мощи, чтобы он позволил вывести на поверхность всю семью Клоры.

— А если заказать по оберегу на каждого члена семьи?

— Хм, я об этом не подумал! Конечно, обереги обойдутся очень дорого, но может получиться! — воспрянул духом Лоин. — Завтра же сделаю первый заказ магу Дорнер-дума!

Тракт, по которому мы передвигались, не отличался интенсивностью движения. Нас не обогнала ни одна повозка, а навстречу проехало не более десятка телег да прошло несколько пеших путников. Пони размеренной поступью шел вперед, не проявляя признаков усталости. Потому, когда он резко остановился и испуганно захрипел, мы инстинктивно схватились за оружие. Лоин ловко выхватил из-под лавки небольшой мушкет и стал водить дулом по сторонам в поисках цели. Я же правой рукой вынул из ножен походный меч, подобранный для меня Блюмом в коллекции холодного оружия Хранилища, а в левую опустил из нарукавного потайного кармана метательный нож. По округе разнесся громкий полусвист-полушипение, и на дорогу одновременно выскочило несколько чешуйчатых дракончиков. Передвигаясь на задних лапах и используя массивный хвост для балансировки, они проворно устремились к повозке, угрожающе размахивая топориками с лезвиями серповидной формы. Не успели «дракончики» преодолеть и половины расстояния, как на обочине дороги появился еще один отряд кобольдов. В отличие от рвущегося в атаку передового отряда, эти были вооружены копьями, а за спинами несли большие плетеные корзины. Раздался грохот выстрела, это Лоин наконец определился с целью. Два наиболее ретивых кобольда рухнули замертво, а один с диким визгом закружился на месте, баюкая раненое плечо. И без того напуганный пони, заслышав звук выстрела, попятился, а затем что есть мочи рванул в лес, но не рассчитанная на подобные маневры повозка перевернулась. В последний момент я успел выпрыгнуть и, перекатившись, оказаться на ногах, а вот Лоину повезло меньше. Придавленный бортом и заваленный мешками из поклажи, он громко и зло ругался. Обезумевший пони продолжал рваться в лес, с каждым рывком понемногу сдвигая телегу и причиняя Лоину нестерпимую боль. Приостановившиеся было кобольды, заметив, что опасность со стороны повозки им больше не грозит, одновременно кинулись на меня. Умение одинаково действовать обеими руками, настоящий дар природы, если бы не он, мне пришлось бы довольно туго. Одновременно отбивая рубящие удары серповидных топориков и посылая метательные ножи в наиболее уязвимые части тела «дракончиков», я вывел из строя четверых нападавших. Это немного охладило их пыл. Воспользовавшись замешательством противника, я подскочил к повозке и двумя взмахами меча перерубил упряжь. В ту же секунду пони скрылся в чаще, а я попытался вызволить Лоина. Но кобольды уже опомнились, и в меня полетели копья. Пришлось отступить и укрыться с противоположной стороны повозки. Однако передовой отряд быстро отреагировал на мои маневры и, обойдя телегу, вновь атаковал. Метательные ножи в левом потайном кармане закончились, поэтому, перехватив меч левой рукой, я стал использовать запасы правого рукава. По всей видимости, кобольды не ожидали от меня зеркального повторения недавнего противостояния и потому, потеряв еще троих бойцов, отступили. И тут вновь раздался выстрел. Лоину удалось-таки выбраться из-под завала и разрядить мушкет в потрошивших его мешки чешуйчатых разбойников. Ранее метавшие в меня свои копья, обремененные корзинами «дракоши» остались безоружными и потому стремглав пустились наутек. Уцелевшие бойцы из передового отряда тоже предпочли ретироваться, прихватив с собой раненых собратьев. Теперь можно было перевести дух. Разгоряченный же боем Лоин еще какое-то время выкрикивал проклятья в адрес скрывшихся в лесу врагов, как вдруг, пошатнувшись, рухнул на дорогу. Только сейчас я заметил кровавый след, тянувшийся к гному от повозки. Подскочив к потерявшему сознание Лоину, я оценил ранение и, воспользовавшись одним из кожаных ремней с сюртука гнома, пережал бедренную артерию выше огромной зияющей раны и остановил кровотечение. Оторвав полоску от рубашки, найденной среди разбросанных вещей Лоина, я наложил повязку и, поднеся к его лицу склянку с раствором аммиака, отметил с удовлетворением, что мой боевой товарищ пришел в себя. Теперь следовало отправляться на разведку и убедиться в окончательном бегстве разбойничающих дракончиков.

Следы кобольдов уходили все дальше в лес, поэтому я поспешил вернуться назад. Открывшаяся картина меня обрадовала. Во-первых, Лоин был в сознании и восседал на одном из мешков, а во-вторых, вернулся пони. Теперь отпадала необходимость в его поисках и решался вопрос быстрой доставки раненого гнома к ближайшему лекарю. Правда, пришлось повозиться, чтобы поставить повозку на колеса, да восстановить упряжь, а также собрать мешки. Бросать свое добро Лоин категорически не желал. Но, тем не менее, все это удалось сделать довольно оперативно. Спустя четверть часа телега уже неслась на максимально возможной скорости. Когда мы подъехали к городским воротам Дорнер-дума, Лоин пребывал в полуобморочном состоянии. В ожидании досмотра здесь скопилось несколько повозок. Чтобы не терять драгоценного времени, я подошел к ближайшему стражнику и заявил, что по дороге на нас напали кобольды, мой приятель ранен и ему требуется срочная помощь лекаря. А чтобы стражник стал порасторопней, сунул ему серебряную монету. Оказалось, что гарнизонный лекарь весьма дружен с начальником караула и как раз в этот момент в штабе они играют в «пирамиду».

— Сейчас сбегаю, доложу о случившемся. Вчера зачитывали новый указ короля с требованием усмирить распоясавшихся кобольдов в кратчайшие сроки. Думаю, наш начальник и лекарь уже через пару минут будут здесь, — заверил стражник и скрылся.

И действительно, вскоре у нашей повозки собралась целая делегация. Лоина унесли в гарнизонную лечебницу, а мне пришлось долго и обстоятельно описывать все детали нападения. Начальник караула даже предлагал пять медных сантимов, если я отправлюсь с поисковым отрядом и укажу точное место, но я, сославшись на усталость, отказался. Пришлось им довольствоваться точкой на карте. Наконец меня отпустили и разрешили въехать в город, не забыв, правда, взять пошлину в один сантим. В ближайшем постоялом дворе я снял комнату и пристроил повозку. А между тем наступал вечер. Чтобы с пользой его провести, я отправился побродить по городу. Впервые оказавшись в настоящем гномьем городе, пусть и наземном, мне было очень любопытно познакомиться с его архитектурой, планировкой улиц, осмотреть установленные здесь в изобилии одинокие скульптуры и целые композиции, барельефы и витражи. Поглазеть на его обитателей и сравнить ритм жизни людей и гномов. Когда же совсем стемнело и зажглись уличные фонари, гномы для этого использовали природный газ, улицы засверкали волшебным голубоватым светом и стали понемногу пустеть. Поплутав еще какое-то время, я понял, что не на шутку проголодался и решил зайти в одну из харчевен, что во множестве встречались у меня на пути. В первом кабачке все столики оказались заняты, и стоял такой шум, что я предпочел поискать более спокойное место. В следующем заведении мне сопутствовала удача, народу было немного, и целых три свободных столика сверкали отполированной поверхностью. Вышедший навстречу хозяин харчевни окинул меня оценивающим взглядом и, по-видимому решив, что я вполне платежеспособен, расплывшись в улыбке, предложил столик около небольшой эстрады. Но намечавшаяся музыкальная программа мне была не столь интересна, сколько возможность понаблюдать за посетителями заведения, поэтому я выбрал столик в глубине зала. По-видимому, наличия меню в этом ресторанчике не подразумевалось, так как официант сразу же стал накрывать на стол. Блюда были поданы в глубоких глиняных горшочках и издавали приятный аромат, а эль оказался холодным и имел ярко выраженный ячменный привкус. Поглощенный приемом пищи, я даже не заметил, как на эстраде заиграли музыканты, а число посетителей за соседним столом увеличилось вдвое. Привлекли же они мое внимание тем, что стали громко обсуждать планы по проникновению на территорию Железного королевства. Заслышав знакомое название, я весь обратился в слух и выяснил, что за столом собрались представители старейших родов наземного королевства. Обеспокоенные происходящим у соседей, они обговаривали состав новой разведывательной экспедиции. Предыдущая, отправленная три месяца назад, бесследно исчезла, и собравшиеся, уверенные в воздействии на нее темной магии, обсуждали возможные методы защиты. Решившись, я подошел вплотную к соседнему столу и, извинившись, что стал невольным свидетелем их разговора, предложил свою помощь в организации планируемой экспедиции. Взгляды всех собравшихся устремились на меня.

— А кто ты такой и почему мы должны тебе доверять? — поинтересовался дородный рыжебородый гном, сидевший во главе стола. — Уж не шпион ли ты короля Азгала?

— В Дорнер-дум я прибыл только сегодня и добирался до города по Устум-думскому тракту. Пересек городскую стену через западные ворота. Это сможет подтвердить любой стоявший в карауле стражник. Не запомнить мою физиономию они не могли, по той простой причине, что я и мой попутчик на подъезде к городу подверглись нападению отряда кобольдов. Из-за этого происшествия был даже сформирован поисковый отряд и направлен к месту события. Как вы думаете, стал бы шпион Азгала делать такой крюк, чтобы проникнуть в Дорнер-дум, если к северо-восточным городским воротам ведут сразу два торговых тракта из Железного королевства?

— Я слышал от кузена о сегодняшнем нападении, — встрепенулся гном с посеребренными прядями в бороде. — Но он говорил, что один из гномов, отбившихся от кобольдов, находился чуть ли не при смерти.

— Мой приятель был серьезно ранен в бедро и потерял много крови, потому и требовалась срочная помощь лекаря, но, уверен — его жизни рана не угрожала. Во всяком случае, я об этом позаботился.

— Ты имеешь познания в науке врачевания? — приподнял бровь рыжебородый.

— Мой образ жизни заставил изучить множество различных премудростей, — утвердительно ответил я.

— А как тебе удалось избежать ранения, да еще и добраться до города? — спросил гном с внушительной копной волос на голове.

— Ну, мне иногда удается неплохо управляться с мечом, а уж с вожжами и подавно, — уклончиво ответил я. — С вами или без вас, я все равно пойду в галереи Железного королевства. А если вы не видите во мне компаньона и не желаете принять в свою компанию, найду других попутчиков.

— Считай, что ты нас заинтересовал, — смягчился рыжебородый. — Бери стул и присоединяйся к нашему столу.

Разговор затянулся глубоко за полночь. Гномы долго спорили, отстаивая свою точку зрения по каждому вопросу. Принимал же окончательное решение во всех спорах рыжебородый Баншам. Он пользовался беспрекословным авторитетом, и никто за столом не оспаривал его вердикты. В итоге было решено, что группа будет состоять из десяти гномов, включая меня. Каждый в группе будет обеспечен личным защитным амулетом. (Я озвучил уже высказанное Лоину решение по противодействию темным магическим чарам, и после долгого обсуждения оно было принято.) Закупку экипировки распределили между участниками экспедиции, определив на это три ближайших дня, а отправиться в путь запланировали на утро четвертого.

Возвращался на постоялый двор я в обществе двоих вновь приобретенных друзей и размышлял о роли провидения, приведшего меня в ресторан именно в тот момент, когда там собрались нужные мне для завершения миссии гномы. Выпитый за вечер эль быстро сморил меня в сон, стоило лишь коснуться головой подушки в тесном и относительно чистом номере. Уже засыпая, я вспомнил, что обещал Блюму ежедневно связываться и рассказывать обо всех событиях, произошедших со мной, но решил, что сделаю это утром.

С улыбкой вспоминая увещевания домового «не рисковать понапрасну», я в прекрасном настроении переступил порог гарнизонной лечебницы. Предстояло сделать два дела — навестить раненого приятеля и договориться с местным завхозом на предмет приобретения медикаментов и перевязочного материала для предстоящей экспедиции. В отличие от человеческих городов, в гномьем городе аптек не существовало. Обратившийся за помощью к лекарю больной получал все необходимое в стенах лечебницы, а на торжищах можно было приобрести разве что сборы лечебных трав да измельченные в порошок минералы. Приготовлением же настоек и мазей гномы предпочитали заниматься самостоятельно. Убивать на это все оставшееся до начала экспедиции время мне категорически не хотелось.

Лоин хоть и обрадовался моему появлению, но пребывал в мрачном расположении духа. И только сообщение о том, что его повозка, пони и весь груз невредимы и находятся под надежной охраной на постоялом дворе, заставило Лоина немного повеселеть. Жалуясь на то, что лекарь запретил три дня вставать с постели, «видите ли, швы могут разойтись», он подсчитывал убытки: «каждый день нахождения здесь обойдется мне в шесть сантимов — грабеж!» Наконец, спохватившись, он принялся благодарить меня за спасение и поинтересовался, чем сможет мне отплатить. Рассмеявшись, я ответил, что мне ничего не нужно, ну разве только он выполнит свое обещание и все же познакомит меня со старшим мастером строительной артели. Обрадованный гном попросил у дежурной сиделки лист пергамента и самопишущее перо. Написав записку для мастера, он аккуратно вывел на ее обратной стороне название бара в квартале строителей. Передавая мне записку, Лоин заверил, что артель Брока действительно самая лучшая в городе, а возможно, и во всем наземном королевстве, потому застать ее главу можно будет только после захода светила в излюбленном кабаке. Распрощались мы довольные друг другом, и я поспешил на поиски ключника-распорядителя лечебницы. Личность, не имеющая деловой хватки, никогда не задержится на должности завхоза. Потому мое коммерческое предложение было встречено благосклонно. Получив частичную предоплату, ключник пообещал подготовить все необходимые мне бинты и снадобья к завтрашнему утру и растворился в коридорах лечебницы. До вечера оставалось еще много времени, и я провел его в очередном путешествии по городу.

Бар под названием «Титановая кельма» оказался довольно уютным заведением для своих. Стоило переступить его порог, как все голоса смолкли, и я ощутил на себе заинтересованные взгляды, а бармен, вместо того чтобы предложить выпить, полюбопытствовал, кто из мастеров меня интересует. Услышав имя Брок, он с уважением произнес: «Достойный мастер» — и указал на седобородого гнома, потягивавшего эль в обществе троих более молодых подмастерьев. В тот же миг бар вновь наполнился голосами, интерес к моей персоне пропал, и завсегдатаи продолжили прерванные разговоры.