Помоги проекту - поделись книгой:
– Граф Тернер к вашим услугам, – сказал мужчина, улыбаясь, и поцеловал Ирине руку.
Было видно, как она зацепила француза своей красотой, уверенностью, а главное, прямотой и свободой. Заглядывающая, как щенок, в глаза графу Надежда сразу пропала из его поля зрения, и Ирине даже показалось, что она услышала, как приятельница выла внутри от злости и понимания, что упустила только что такую хорошую партию.
Ирина же, напротив, взглянув в глаза графу Тернеру, решила, что это как раз то, что ей сейчас надо, и работа в модельном агентстве ей больше не нужна. «Спасибо, Господи, я принимаю твой подарок», – сказала она мысленно и потрогала кольцо, которое, как она считала, приносило ей только удачу.
Остров невезения
– Как же я рад вас всех видеть! – чересчур радостно сказал Алекс. Вместо лица у него было обожженное месиво, и люди от неожиданности и уродства увиденного не могли скрыть ужаса, что накрыл их. – После трагедии, – продолжал Алекс, игнорируя замешательства на лицах гостей, – я уволил весь персонал, абсолютно весь, и нашел троих, зато самых близких и надежных людей, – он обернулся и показал в сторону троицы, тихо стоящей в стороне.
– Ну прям как свита Воланда – Коровин, Азазелло и кот Бегемот, – усмехнулась Юлианна громко.
– Вы полагаете? – Алекс еще раз внимательно оглядел своих помощников, словно увидел их в первый раз. – Согласен, но Бегемот у меня получился женского рода. Так вот, – словно вспомнив, что не договорил, продолжил он, – Новый год они также будут праздновать с нами на правах гостей, а не прислуги. С Василием вы уже познакомились. Между прочим, именно он спас меня из горевшей машины год назад. Я очень обязан ему, после нашего знакомства Вася бросил свою службу и пришел ко мне в личную охрану. Он, скорее, Коровин, чем Азазелло. Лия, моя медицинская скорая, моя черная кошка, у нее золотые руки и не менее золотое сердце. Можно сказать, именно она, а не врачи за этот год вернула меня к жизни. Ну и маг и чародей кухни – Акакий. Прости, друг, выбора маловато, ты падший ангел Азазело.
На последнем имени среди слушателей пробежали смешки, а мужчина средних лет, некрасивый и невысокий, еще больше опустил плечи.
– Попрошу, друзья, без иронии, меня с ним свела сама судьба. То, что может приготовить этот человек, вы не ели никогда. После вы будете просить у меня Акакия в аренду, чтобы еще хоть раз попробовать его шедевры кулинарного искусства, а я не дам. Как точно заметила девушка, я Воланд. Ну или только учусь, – на этих словах Алекс попробовал улыбнуться, но у него не вышло.
После странного представления Дамир встал и по-братски обнял Алекса.
– Я так рад, что ты в норме, – сказал он. – Когда к тебе в больницу не пускали, я очень переживал.
– Ну я не совсем в норме, – ответил Алекс, пытаясь вновь улыбнуться. Ему было сложно это сделать, то, что из этого получалось, скорее смахивало на оскал, чем на улыбку. – Но я не отчаиваюсь.
– Привет, – к разговаривающим мужчинам подошла Марго. – Рада тебя видеть, – сказала она бывшему мужу.
– Не ври, Рита, – он всегда называл ее только Ритой и сейчас не сделал исключения. – Последние двадцать пять лет мы не были рады друг другу никогда. Тебе обычно нужны деньги на проекты, и только.
– А тебе прибыль с них, – вставила Марго, быстро перестав жалеть бывшего мужа. Еще полчаса назад, увидев изуродованное лицо, она потерялась и готова была забыть, кто перед ней, но Алекс очень быстро напомнил об этом.
– Ну вот видишь, мы оба всё прекрасно понимаем. И не строй из себя мать Терезу, тебе не идет, да и не она мне нужна. Для этого у меня есть Лия, – Алекс указал на смуглую девушку с длинными черными волосами, скромно стоявшую у бассейна. – Тебя же на праздник я позвал как Маргариту Базарову, ни больше ни меньше, так что не старайся быть кем-то другим.
– Да не вопрос, – спокойно ответила Марго, и ни один мускул не дрогнул на ее лице.
– Друзья мои, – Алекс вновь попытался привлечь всеобщее внимание, – давайте я вас быстро познакомлю. Это, – он приобнял Марго, по-прежнему стоявшую рядом, – моя жена Рита. Правда, мы с ней развелись двадцать пять лет назад, но поддерживаем дружеские и деловые связи. Тем более у нас есть сын Бронеслав, что связал нас навечно. – Тот хотел встать и подойти, но Алекс рукой остановил его. – Рядом с ним сидит мой шурин Кирилл и невестка Наталья.
Троица за столом, не зная, как реагировать, начала глупо махать руками в знак приветствия.
– Этот импозантный бородатый мужчина, – Алекс перешел к Дамиру, – наш общий адвокат, который впоследствии стал еще и другом Владу, – Дамир Иванов.
Хозяин был несколько веселее, чем его гости, и это бросалось в глаза.
– Вот еще один не чужой мне человек, – Алекс пошел к столу, за которым сидела Рузанна и курила одну за одной сигареты. – Можно сказать, сводная сестра, мы с Владом называли ее нежно Заза.
Алекс вдруг замолчал, оглядываясь, и, наткнувшись взглядом на Юлианну, вновь неудачно улыбнулся.
– И еще одна девушка приглашена мной на этот праздник. Правда, я с ней лично не был знаком, но однажды столкнулся у Влада дома. Это Юлианна Скворцова, журналистка. Перед смертью брат мне рассказывал о том, что влюбился и позже обязательно познакомит меня с избранницей, но не успел. Простите, Юлианна, но я решил, что это вы последняя любовь Влада.
Не дав ей даже рта открыть, он продолжил:
– Но главный все же на этом острове будет он, – Алекс подошел к статуе и бережно погладил ее, словно она была живая. – Познакомьтесь, это бог мудрости Ганеша. Один из самых почитаемых здесь богов. Сын верховного бога Шивы и богини творчества и женственности Парвати. Вы знаете, из индуистских богов мне он импонирует больше всех. Может быть, потому что он натерпелся еще в детстве. Его отец Шива сам лишил сына головы, и только чтобы успокоить свою жену Парвати, приказал принести голову первого попавшегося животного и оживил его. А возможно, он мне нравится за то, что это очень мудрый бог. Есть такая легенда: когда Шива решал, кому же из его сыновей, Сканда или Ганеша, быть предводителем его войска, то повелел, кто быстрее обежит вокруг вселенной, тот и возглавит свиту, а также получит гордое звание Ганапати. И вы знаете, что сделал мудрый Ганеша, когда его брат сорвался с места и побежал?
На небольшом пятачке у бассейна стояла звенящая тишина. Никто так и не рискнул высказать свое мнение.
– Он просто обошел своих родителей по кругу, потому как именно они олицетворяли для него вселенную, – закончил Алекс. – Очень мудро, ведь семья для каждого – это и есть вселенная, просто не каждый это понимает.
Тяжелая тишина продолжалась. Никто не понимал, это вопрос или просто дискуссия. Даже Юлианна, которая всегда могла найти что сказать, сейчас молчала.
– Ну вроде все, пора праздновать. – Алекс намеренно проигнорировал не представленные им вторые половинки Дамира и Юлианны, показав тем, что они ему неинтересны. – Прошу всех в столовую к традиционному русскому новогоднему столу.
Когда гости вошли в красивое помещение, спланированное архитекторами как общая обеденная зона для постояльцев виллы, то все немного опешили. Внутри здание выглядело, как среднестатистическая квартира в Москве. Посередине стоял стол, на котором, естественно, главное место занимало шампанское и большая хрустальная ваза с оливье. Запеченный гусь красовался яблоками и сводил с ума своим ароматом. Даже за импровизированными окнами, казалось, шел снег, а телевизор транслировал «Бриллиантовую руку». Алексу показалось символичным, что в этот момент талантливый Андрей Миронов пел про остров невезения. Он был уверен, что по крайней мере для одного человека этот маленький остров в Сиамском заливе станет именно таким.
Но он ошибался. Не для одного.
Яблоко от яблони
– Говорят, что яблоко от яблони недалеко падает, но это не так. Это наглое вранье. Представляешь, меня сегодня хотели убить, прямо на корабле, толкнули на ходу в воду, – говорил Бронеслав Юлианне, порядком опьянев. Алкоголь, упав на благодатную почву, подействовал быстро – Бронеслав был самым пьяным за столом.
Надо сказать, что атмосфера наладилась, и люди потихоньку словно оттаивали, начиная общаться друг с другом и даже шутить. Та тема, которую все боялись, больше не поднималась, а сам Алекс, как и положено хозяину, сидел во главе стола и наблюдал за гостями. Помня про свое изуродованное лицо и уже порядком насладившись произведенным впечатлением, он надел маску, и сейчас было непонятно, как мужчина реагирует на протекающее застолье. Поза же его была расслабленная, и через час подглядываний в его сторону, казалось, про странного хозяина все просто забыли.
Бронеслав боялся отца до ужаса, до дрожи в коленях и привкуса крови во рту. Этот страх проходил, только когда он выпивал алкоголь, – все картинки детства таяли под натиском спиртного и растворялись в дымке алкогольных паров. Бронеславу хотелось поговорить с отцом, высказать все свои претензии – и детские, и взрослые, – но вместе с алкогольными парами проходило и желание разговаривать. Вот и сейчас, найдя себе свободные уши в виде Юлианны, он смело уверял ее и себя, что он не такой, как отец, и жутко, казалось, гордился этим. Но эта резкая журналистка не приняла его игры и высыпала на него все, что думает о нем.
– Ты, Броня, трус и фантазер, как все актеры, впечатлительная тонкая натура, – сказала Юлианна, которой надоел этот монолог. Да и алкоголь у нее тоже попал куда следует, и теперь сидеть и прилично слушать ей не хотелось. – Да-да, и не выпячивай свои глазки на меня. Ты боишься мать и полностью ей подчиняешься, даже в выборе работы, ты боишься отца и поэтому до сих пор не сказал ему, что разводишься с женой. Да что там, ты боишься даже своего дядю, только вот почему, я не знаю. А за борт тебя выкинули два литра виски в самолете и ведро шампанского на корабле.
Было видно, что молодой человек изо всех сил пытается сообразить, что же ответить, но сделать это ему не дал Вольдемар, выдернув Юльку из-за стола.
– Слышь, Скворцова, – зашептал ей на ухо Вовка, вытащив ее на улицу к бассейну, – тут что-то готовится и просто Новым годом не обойдется.
– Я очень на это надеюсь, – сказала Юля, щелкая зажигалкой.
Обычно она не курила. Вернее, не так – она бросила, сделать это она обещала Владу. Когда же его не стало, Юлианна нет-нет да все же доставала пачку и глубоко затягивалась едким дымом. Потом ее мучили угрызения совести, и девушка, поднимая голову к небу, просила прощения, но проходило время, и Юлианна вновь закуривала очередную сигарету. Вот и сейчас, нащупав в рюкзаке мятую пачку, журналистка смачно затянулась.
– Ты не понимаешь, – сказал Вовка, отмахиваясь от ее дыма. – Хозяин дома что-то задумал. Я, увидев, что Вася пошел на кухню, решил вручить ему подарок, не при всех, чтобы никому не было обидно, ведь другим я их не успел подготовить.
– Я не хочу знать, что это за подарок, – предупредила Юлианна. – Прошу, пожалей мою психику.
– Ну это ты зря, конечно, но не хочешь как хочешь, – не стал настаивать молодой человек.
– Ну и что ты увидел на кухне? – продолжила разговор Юлианна, разглядывая звездное южное небо. – Как Акакий варит ведьмино зелье, а Алекс самолично разливает его по бокалам?
– Нет, я слышал, как странная девушка Лия… Кстати, ты поняла, что она местная, тайка? – уточнил Вольдемар.
– Да уж догадалась, – засмеялась Юлианна. – У нее на лице все написано. Азиатская внешность, а главное – рабская покорность господину.
– И совершенный русский язык, что удивительно, без малейшего акцента, – добавил Вовка восхищенно.
– А вот это как раз и странно, – сказала Юлианна удивленно. – Обычно азиаты, даже те, кто давно изучают наш рычащий язык, имеют привычку смягчать его, и получается как у детей. Так говорят китайцы, вьетнамцы, и тайцы в том числе. Иметь совершенный русский – это уже история, и я бы хотела ее услышать. А может, она не тайка? – выдвинула предположение Юля. – А бурятка или якутка, например.
– Нет, – помахал отрицательно головой Вольдемар. – Она вылетела навстречу Василию и давай плакать в голос и умолять его. Мол, надо все прекратить, Алекса отговорить и срочно вернуться в Москву.
– Ну идея разумная, – махнула головой Юлианна, словно поддерживая девушку Лию. – Я думаю, тут большинство так и думают, только поделать с этим ничего не могут. Одно не пойму, как ты из этого сделал вывод, что она местная?
– Так она доводы приводила Васе, мол, только что ходила молиться богу Ганеша, выставляя ему благовоние и свечи. И две свечи упали, перекрестившись, и не потухли при этом, а стали завиваться, как клубок змей. Здесь, у нее на родине, это считается дурным знаком, бог Ганеша говорит, что смерть рядом и кого-то убьют.
– Ну это бабские страхи, я-то думала, ты мне правда что-то интересное расскажешь, – разочарованно протянула Юлианна и затушила сигарету.
– Так-то да, – согласился с ней Вовка, – но самое страшное в том, что Василий не высмеял ее. Он как-то рассеянно обнял девушку и виновато запричитал, что не может ничего изменить.
– Обнял, – усмехнулась Юля. – А наш охранник служебный роман тут крутит. Ну-ну, товарищ Василий, а строили-то из себя как минимум железного Феликса. Но ты, Вольдемар, не накручивай ни себя, ни меня. Прорвемся. Просто я надеюсь на то, что Алекс все-таки не сидел на месте, а проводил собственное расследование и знает, кто убил Влада.
– Да почему ты решила, что твоего Влада убили? – всплеснул руками Вовка. – Я был в тот вечер с тобой у него, ты хотела меня с ним познакомить, чтобы нам комфортнее Новый год было вместе отмечать, и я видел, что он был колом. Пьян в стельку, только твердил тебе: «Уходи, моя девочка, не хочу, чтобы ты меня видела таким». Он вполне мог после нашего ухода напиться этих своих успокоительных, он был на взводе. Вон, даже полиция год проверяла всех и все, но ничего не нашла. Кстати, спасибо, что не сказала полиции, что была со мной, задергали бы меня, а я вообще случайно там оказался.
– Я просто знаю, что его убили, – грубо ответила ему Юля. – Хотя бы потому, что на его зеркале было написано «вендетта обязательна» губной помадой.
– Серьезно? – удивился Вовка. – А почему мы не видели?
– Надпись была в спальне, мы с тобой туда не проходили, да что там, он нас в тот вечер дальше коридора не пустил. А может когда мы приходили её еще и не было в помине.
– Тогда ты откуда знаешь о надписи? – поинтересовался молодой человек заворожено, словно подруга сейчас продемонстрировала чудеса эрудиции.
– Я неплохой журналист, – усмехнулась Юлианна. – Ну ладно, пошли к уже веселящимся вовсю гостям. – Из зала и правда раздавались признаки кутежа, голоса звучали все громче, а музыка все веселее. – Скоро в Москве пробьют куранты, а я думаю, что наш хозяин хочет именно этого эффекта. Вон, даже заморочился, создал в гостиной маленькую квартиру в Москве с видом на Кремль и вьюгой за окном. Только как-то это мелко, я ожидала от него большего. Может, мне поговорить с ним, а? – спросила Юлианна у Вовки, но тот уже не слушал ее, а подтанцовывал у входа на вечеринку под «Дискотеку Аварию» и их вечную песню про Деда Мороза.
Словно вспомнив что-то, Юлианна задумчиво встала у входа и сама себе сказала:
– А яблоко от яблони все же падает очень близко, – и, тяжело вздохнув, поняла, что все это время после сказанного Бронеславом думала именно об этом.
Поздравления бывают разные
– С Новым годом! – вещала своим громким голосом Марго. – Броня, не забудь загадать себе главную роль в фильме, я больше тратить на тебя ни желания, ни возможности не буду. Может, я мужика себе загадаю, большого и сильного.
– Господи, да зачем он нужен тебе! – засмеялась Рузанна – С Новым годом.
– Девочки, всем вам, красавицам, по три десятка поклонников в новом году, – тщедушный Кирилл присоединился к крикам, которые заглушались боем курантов, что настойчиво демонстрировал телевизор.
– С Новым годом! – все наперебой старались поздравить друг друга, и было странно, что еще три часа назад эти люди не только не были знакомы с теми, кому сейчас посылают свои счастливые улыбки, но и не желали их знать.
«Что бы люди делали без алкоголя? – подумал Алекс. – Наверное, вымерли бы».
Когда звон бокалов и шум пьяных поздравлений стих – все старались поскорей выпить шипучий напиток до дна, словно от быстроты выпитого зависело исполнение загаданного желания, – Александр, доселе молчавший, тихо сказал:
– А я желаю вам выжить.
Фраза была произнесена просто, без ударения голосом и каких-либо так называемых театральных пауз. Оттого слова, так не сочетавшиеся с их подачей, не сразу дошли до празднующих людей.
– Я желаю вам выжить, – повторил Александр, – потому что в ваших бокалах был яд. Противоядие есть, и его получит только тот, кто ответит мне правду и только правду. Я знаю, что каждый из вас побывал в тот злосчастный день у моего брата. Даже не думайте мне врать, я знаю многое, возможно, даже все. Конечно, тот, кто скажет мне, кто убийца и сможет это доказать, получит противоядие первым. Да, я уверен на сто процентов, что его убили и Влад даже не думал кончать жизнь самоубийством.
В помутненное сознание людей, стоявших вокруг праздничного стола, очень медленно вползали сказанные слова. Алексу даже на миг показалось, что он видит, как это происходит. Они вползали в их уши, словно толстые черви, вгрызавшиеся в яблоко и старающиеся как можно быстрее пробраться к заветной сердцевине. Именно так слова пытались пробиться к мозгам этих растерянных людей. Его передернуло от отвращения к представленной картине и к ним всем в частности.
– У вас три дня, – продолжил он, и в его голосе было нескрываемое презрение. – Потом вы начнете медленно разлагаться. Семьдесят два часа на то, чтобы сказать правду. Через три дня за нами приедет катер, и только вам решать, найдет он здесь ваши труппы или спокойно вернет вас в вашу жалкую жизнь. Ах да, забыл, яд был также в бокалах моих помощников, так что на счету у убийцы будет как минимум еще три невинные жизни. Может быть, кто-то хочет сейчас признаться в убийстве Влада? – немного громче спросил он, словно хотел разбудить этих замерших как статуи людей с яблоком вместо головы. Но, видимо, черви еще не достигли своей цели, и Александр решил не настаивать.
– Ну нет так нет. На этом я вас оставляю, празднуйте. Только у меня совет: из этих бокалов больше не пейте. Возьмите другие, этот яд не совсем изучен.
Развернувшись, он направился в свое бунгало.
Услышав за спиной звон разбившегося стекла, Алекс отчетливо понял, что первый червь наконец дополз до своей цели. Игра началась.
Лодки не будет
– Почему не работает телефон?! – орала Марго громче всех. Она схватила Василия за футболку и трясла большого накаченного мужчину как куклу. – Почему не работает этот долбанный телефон?!
Василий был растерян, в нем сейчас было множество чувств. Первое и самое сильное – ему хотелось убить Александра Базарова, убить одним ударом. Он так умел, и раньше, в другой жизни, даже применял этот навык на службе, в операциях, о которых не только говорить, но и вспоминать-то нельзя. Но тут включался другой навык, который он тоже часто применял в обстановке повышенной опасности и которому его учили, – оценка минимальности ущерба. Вася отчетливо понимал, что смерть повлечет за собой двенадцать, нет, тринадцать жизней, и вот та тринадцатая жизнь ему дороже всего на свете. Захотелось позвонить в Москву, но связи и правда не было, она пропала одномоментно, когда все сели за стол. Сначала Василий подумал, что это погода – на море разыгрался шторм, словно чувствуя бурю, которая собиралась произойти на их маленьком острове, – но позже, когда шеф выступил с заявлением, Василий стал склоняться к тому, что где-то поставлена глушилка, и это еще один способ давления на гостей. Второе не менее сильное желание было успокоить этих взбесившихся людей, которые впали в истерику после того, как шеф ушел. Одни плакали, как Рузанна и Сандра в компании немощного Кирилла, навзрыд, другие кричали, как Марго и Дамир, но были и те, кто впал в ступор и просто смотрел в одну точку. К таким отнеслись наглая девица Юлианна и, как ни странно, маменькин сынок Бронеслав. Вот от кого Вася не ожидал такой реакции. Видимо, недооценил он парня. Но больше всех его удивила реакция «лишних». Что девушка Дамира, Вера, что странный парень журналистки, оба были очень спокойны и сосредоточенно рассматривали истерику окружающий.
– Предлагаю сейчас разойтись по бунгало, – сказал Василий, все же собравшись с мыслями, – а завтра просто рассказать Александру, кто и зачем был в тот день у Влада, – и все закончится.
– Как я могу спать, зная, что во мне находится яд?! – закричала Марго. В ней было столько страха и алкоголя, что она просто не могла сейчас мыслить. – Мне срочно нужно на континент в Паттайю! Нет, в Бангкок, в больницу. Где на острове стоят лодки?
Вася на миг представил, как огромная Марго гребет ночью в море, и усмехнулся, паника начала его отпускать. Их учили справляться со стрессовыми ситуациями, оставляя холодной голову, и он был рад, что у него это получилось. Навык, как говорится, не пропьешь.
– Катер не придет три дня, такие условия аренды. Связи, чтобы вызвать хоть какую-нибудь лодку, тоже нет. Море штормит, и, хоть остров недалеко, от берега вплавь не доберусь даже я. Так что советую не пробовать. Поверьте, для меня это все тоже большая новость, и потрясен я не меньше вашего. Но взвесив все, я могу вам сказать, что у нас один шанс остаться в живых: рассказать, что вы знаете, и получить антидот.
Говорил он это жестко, твердо, по-военному чеканя каждое слово, и когда закончил, то понял, что все замолчали, истерика прошла, пришло осознание происходящего.
– И еще, – уходя, добавил Василий. Он не собирался как нянька успокаивать всех этих неприятных ему людей, один из которых к тому же еще и наверняка убийца, поэтому запланировал уйти на кухню и напиться. – Мы сейчас с вами, как это ни странно, должны следить, чтобы волос не упал с головы Александра Базарова, потому как только он наш шанс на спасение. Оттого идти к нему, бить толпой и пытать я не советую. Если вы здесь все неслучайные люди, то знаете, что это бесполезно, он умрет, а вам ничего не скажет. Это его дань брату, и он доведет расследование до конца, чего бы ему это ни стоило.
Наблюдая, как все начали расходиться, Вася понял, что в страшный момент все эти знаменитые и богатые, все эти уверенные в себе люди доверились ему, простому охраннику, с которым в других обстоятельствах даже мельком не пересеклись бы никогда.
Книга
– Ты великолепна, – сказал Ирине муж, подавая руку и выходя из машины. – Сегодня ты затмишь всех на этом дипломатическом приеме.
– Здесь будет скучно, и я уже начинаю зевать – Ирина играла со своим супругом в капризного ребенка.
Графу Тернеру это очень нравилось, и жена не упускала возможности порадовать его. Будучи неплохим психологом, но не по профессии, этому ее научила жизнь, Ирина понимала, что граф очень любит чувствовать себя любящим родителем своего капризного дитяти. Разница в двадцать лет лишь помогала этому ощущению.
– Ты же знаешь, моя любовь, – говорил он, по-французски растягивая каждое слово, словно смакуя его, – я слишком влиятельный человек и не могу отказаться от встреч с представителями дипломатических миссий, приезжающих к нам. Они могут быть полезны мне для бизнеса.
– Но мне-то это неинтересно, – возмутилась играючи Ирина.
– Ну как сказать, – улыбнулся граф, и Ирина поняла, что он хочет сказать что-то занимательное для нее. – Думаю, в этот раз тебе если не понравится, то как минимум будет очень трогательно для тебя. Сегодня прием по случаю приезда новой дипломатической миссии из советской России.
Поделиться книгой: