Сложение сил

— Итак, смотри. Основа липкого спрута — это насыщенная твоей магией водяная структура в виде шара с отходящими от него жгутами. Пока ограничимся всего парой конечностей, если все пройдет как надо, будем постепенно увеличивать их количество и добавлять новые функции. — Доброслава стремительным шагом дошла до самого конца мостков, как наиболее подходящей позиции для магических экспериментов на ниве гидромантии, сунула под нос Олегу свои записи, в которых, однако, разобраться было не так уж и просто. Рисунки твари, отдаленно похожей на огромное головоногое, к щупальцам которого намертво прилипали схематичные силуэты врагов, чтобы быть разорванными на части или утащенными куда-нибудь на дно, были исчерчены множеством поясняющих стрелок, а сопровождавший их текст пестрел исправлениями и примечаниями. В оригинале эти чары действительно заслуживали того, чтобы считаться уровнем младшего магистра. Малоуязвимый для ручного оружия и низшей магии конструкт, создаваемый по образу одного из видов водных элементалей, был способен хоть защищать создателя, хоть атаковать его врагов, махая многочисленными конечностями с силой достаточной для того, чтобы разорвать на части любого пехотинца и некоторую легкую технику. А благодаря возможности самовосстановления при наличии достаточного количества энергии под боком и родной среды, подпитывающей его, он мог проявлять активность часами, непрестанно сокращая число врагов во время длительной морской баталии. И даже на суше такого противника стоило опасаться, поскольку липкость своей плоти и возможность менять форму тела в довольно широком диапазоне позволяла ему надежно сковывать конечности тяжелых големов, душить громадных чудовищ, а также карабкаться по вертикальным поверхностям, дабы устроить засаду и внезапно обрушиться сверху на свою цель. — Создавать ты будешь сразу сферу с отходящими от неё конечностями, причем она должна быть крупной, понял меня? Очень крупной. И проделывать все будешь в одиночку. В прошлый раз все рвануло, поскольку когда мы совместно начали придавать жидкости свойство липкости, то…

— Мряуауу-ау! — Громкий гнусавый вопль, раздавшийся где-то за спиной, заставил чародея вздрогнуть, рефлекторно потянуться за оружием и выронить листы с заметками Доброславы, которые он сжимал в своих пальцах. Однако виновником его испуга оказалось не какое-нибудь жуткое чудовище, а всего лишь домашнее животное, вернее, целых два. Парочка серо-полосатых дворовых мурлык, явившихся не иначе как поклянчить рыбки у сидящих на берегу мальчишек, не нашли места лучше, чтобы выяснить отношения. Соперники стояли друг против друга набычившись, прижав уши, а также поджав хвосты и больше всего напоминали баранов, которые вот-вот начнут бодать друг друга лбами. Притом оба они были из тех, по кому не сразу поймешь, молодой ли это амурский тигр или все же особо крупный колорадский кот. Не то магический фон сказывался, не то в родословной обитателей сибирского поселения присутствовали манулы, мей-куны, а может быть даже и рыси. — Мряуауа!!!

— Пошли вон отсюда, жопы волосатые! — Рявкнул на них во всю глотку Олег, силой мысли заставляя водную гладь вспучиться и вернуть ему обратно разлетевшиеся бумаги. Прыснули во все стороны мальчишки, побросав и удочки, и улов. С визгом «Не надо, папа!» выронившая белье барышня ломанулась куда-то прямо через кусты, утащив на буксире и своего кавалера, и его незадачливого спутника. Возможно, слону в оставшемся после них проломе было бы тесновато, но вот лошадь прошла бы даже шкуру ветвями не оцарапав. Перепрыгивал через препятствия на своем пути старичок в линялом халате, не только умудряющийся двигаться с проворностью достойной чемпиона по бегу на пересеченной местности, но и не выпустивший из рук корзину, наполненную «трофеями». У старушки в наблюдательной вышке непонятно куда пропали спицы и почти довязанный носок, уступив место каске и стальному ростовому щиту с прорезью для ружья, а сама она словно прибавила в росте и вытянулась по стойке смирно, будто гвардеец перед императором. Два серо-полосатых соперника продолжали стоять друг напротив друга, меряясь угрожающими взглядами и грозно поводя пушистыми хвостами. Во всяком случае, до тех пор, пока частично перекинувшаяся Доброслава не испустила грозный рык, заставивший мышеловов живо вспомнить свое место в пищевой цепи и пуститься наутек от злого оборотня, способного проглотить их обоих в один присест. Причем прежние разногласия ничуть не помещали животным драпать бок о бок в одну и ту же сторону, а именно к стенам поселения, где они рассчитывали найти у людей спасение и защиту от страшного котоядного чудовища.

— Мда, дорогой, умеешь ты конечно на ровном месте устроить маленькую катастрофу, — с усмешкой заявила Анжела, оставшаяся на берегу у края мостков, куда магия не должна была достать даже в случае очередной ошибки. Вдобавок вокруг фигуры ведьмочки и удерживаемого ей на руках сына едва заметно мерцал серебром барьер, который она создала ну просто на всякий случай. — Я так понимаю, испытания заклятья отменяются?

— Да нет, справлюсь и без подсказок. Все-таки это совсем не первый раз, когда мы пытаемся создать липкого спрута, — вздохнул Олег, взирая на бумаги в своей руке. Повинуясь воле волшебника вся вода моментально покинула их, но ущерб записям сделанным при помощи дешевых чернил и карандаша уже был нанесен, а потому сделанные кащениткой-изгнанницей материалы оказались безнадежно испорчены. — Так что мы в прошлый раз сделали не так?

— Во-первых, не следовало смешивать силу разных чародеев, я думаю именно из-за этого конструкт и потерял стабильность, когда мы стали придавать ему липкость. Ну, просто я делала его чуть более вязким, ты чуть менее или наоборот, вот и получилось конфликт энергий. — Нахмурилась девушка, которой было неприятно вспоминать свой прошлый провал. — А во-вторых, тебе стоит сразу создавать его в финальной и липкой форме, а не подготавливать сначала сферу покорной твоей воле воды, чтобы потом заставить её приобрести нужные агрегатные свойства и отрастить щупальца. Ну, я так думаю, хотя в скопированной мной книге про этот нюанс ничего не сказано.

— Ну, значит, будем устанавливать истину методом тыка. Заклинание пятого ранга стоит того, чтобы тратить на него время, — печально вздохнул чародей, с тоской вспоминая иные книги из подземного города, которые наверняка тоже содержали множество интересней информации…И пропали вместе со всем содержимым камер хранения банка, когда Владивосток оказался оккупирован противник. — Так, отойди на всякий случай подальше, я начинаю.

— Да ладно, чего мне будет то? — Пренебрежительно отмахнулась Доброслава. — Это же не пламя или смерть, а я живучая и, вдобавок, сама не самый плохой в мире гидромант.

— И все равно отойди, — продолжал упорствовать чародей, расставляя пошире ноги, закрывая глаза и вытягивая вперед руки с растопыренными пальцами. В принципе, ни отсутствие зрения ни тем более какая-то особая поза для сотворения заклинания не требовалась…Но они заметно помогали сосредоточиться, а если какой-нибудь волшебный трюк получится однажды, то во второй раз его провернуть будет уже куда легче, ибо будет иметься твердая уверенность — это возможно. — Пусть после столь серьезного упрощения структуры чары представляют из себя скорее третий ранг, чем четвертый, но я как гидромант пока еще точно звания подмастерья не заслуживаю. И кто меня, если что, будет со дна доставать и на собственной спине в больницу потащит?

Управлять уже имеющейся водой Олег за последнее время наловчился достаточно неплохо. И даже с сотворением примитивных боевых заклинаний вроде текучего лезвия, ледяной сосульки или пары-тройки литров покорной его воле левитирующей жидкости, которая будет топить его врагов, обволакивая их головы, вполне неплохо справлялся. Вот только самому обычному огненному шару эти чары пока серьезно уступали в стабильности, скорости создания, дальнобойности и боевой мощи, а потому использовались исключительно против учебных мишеней. Вдобавок пламя имело и другие преимущества, благодаря чему прочно прописалось в арсенале чародея. Оно являлось крайне эффективным оружием против разного рода нежити, которая обычно крайне стойко переносила механические травмы своего и так находящегося не в лучшем состоянии тела. Животные и даже люди инстинктивно опасались этой жестокой стихии, поскольку знали, насколько болезненными могут оказаться ожоги от её прикосновения. Ну и конечно нельзя было забывать про возможность поджечь вражескую одежду, палубу и паруса чужого летучего корабля или просто заставить сдетонировать имеющийся у противника боеприпас. Конечно, у гидромантии при достаточном овладении данной школой магии тоже появлялись свои преимущества…Но пока Олегу было еще очень далеко до того, чтобы использовать их, пусть даже он и уверенно двигался в нужном направлении.

Речная вода вспучилась темным горбом, извергая из себя нечто вроде снабженного парой коротких шипов резинового мячика двухметрового диаметра, который заметно окружался от окружающей его жидкости. Он был стеклянно-прозрачным, не содержа в себе ни ила, ни тины, прочего плывущего по течению мусора, а кроме того трясся крупной дрожью, иногда даже подпрыгивая в воздух на несколько сантиметров.

— Мда, ну это не спрут, пусть даже требуемую консистенцию он вроде бы и имеет, — несколько расстроено пробормотала Доброслава, разглядывая результат усилий своего любовника. — Это скорее шар…Впрочем, он достаточно большой, а заклятие «липкий кегельбан» звучит тоже неплохо, главное только чтобы он не развалился, пока эта штука до цели не долетит или не докатится…

— Я как-то странно ощущаю эти чары, — пожаловался Олег, пальцы которого дрожали, словно удерживая нечто тяжелое и вместе с тем очень скользкое, так и норовящее вывернуться из рук. — И с каждой секундой все хуже и хуже…Причем не так, словно теряю над заклятием контроль и оно сейчас рассеется, а будто…Будто…Будто его кто-то у меня перехватывает?!

Короткие шипы, торчащие из прозрачного шара, внезапно стали стремительно увеличиваться свою длину и толщину, а также тянуться к чародею, замершему на мостках с закрытыми глазами. Вот только тот заранее почувствовал угрозу своей жизни и, использовав вшитые в его тело артефакты, полетел в сторону суши спиной вперед, причем на куда как большей скорости. И он не только отступал, но и мгновенно перешел в контратаку. Конус холода заставил водяные хлысты обратиться в сосульки, мгновенно потрескавшиеся под собственной тяжестью и упавшие в мутноватую речку, а ослепительно яркий солнечный луч врезался прямо в центр вдруг решившей начать своевольничать сферы жидкости, испаряя десятки литров. А следом ударила запущенная Анжелой стрела серебряного пламени и наколдованное Доброславой облачко какой-то мутной взвеси, загрязнившей собою изрядно уменьшившуюся в объеме прозрачную сферы. Не выдержав практически одновременных ударов такого количества боевых заклинаний разных школ, она оплыла теряющей стабильность каплей и без следа канула в речные воды.

— Ну, похоже, нас можно поздравить с неожиданным успехом, — пробормотал Олег, отплевываясь от песка. Левитационные артефакты двигались его сугубо по горизонтали, а берег постепенно повышался, и потому чародей пробороздил спиной немаленькую такую борозду. — Мы научились создавать из насыщенной магией жидкости вместилища, подходящие для воплощения в нашем слое реальности водяных элементалей…Доброслава, а среди тех частей заклинания, которые ты удалила, не было ведь никаких блоков защиты от подобного или же контроля явившейся сущности?

— Кажется, не было, — призадумалась оборотень, озадаченно чеша в затылке. — Возможно, взаимодействие отсутствующих частей каким-то образом само по себе предотвращало подобного рода случайности… Ну, или переводчик из меня сильно так себе.

Глава 10

О том, как герой бьет электричеством мертвое тело, сражается с гидрой и не может подобрать цензурные слова

— Итак, как мы уже говорили с вами на прошлом занятии, мышцы по цвету и особенностям своей работы делятся на три большие группы. Красные, которые нужны для разовых усилий и плохо приспособлены для длительных нагрузок. Белые, почти не подверженные утомлению и способные на длительные усилия, пусть и с меньшей эффективностью. А также розовые, являющиеся, по сути, сочетанием первых двух категорий. — Олег далеко не всегда вел уроки по биологии, естествознанию или медицине в школе «Буряного», однако и необычным его присутствие в учебном классе никто бы не назвал. И, надо сказать, возможность хотя бы в такой форме учиться у одного из сильнейших магов молодого города стимулировала посещаемость занятий и внимательность присутствующих на них людей как ничто другое. Вот и сейчас в просторной аудитории было нечем дышать, даже несмотря на высокие потолки и открытые настежь окна. Заняты были не только длинные парты, чьи задние ряды заметно возвышались над передними ради лучшего обзора, народ стоял на ступеньках, теснился вдоль стен, заглядывал во входную дверь и даже на улице кто-то маячил, несмотря на то, что лекция велась на втором и последнем этаже здания. Впрочем, росшая под самым окном старая раскидистая яблоня, чудом избежавшая выкорчевывания от рук строителей, действительно отрастила себя немало широких и удобных веток, по комфортности мало отличимых от грубых деревянных скамеек. — Но вне зависимости от того, какую именно природу имеет мышечная ткань, в движение она приводится одним и тем же. Электрическими импульсами, генерируемые нашей нервная система. Да-да, почти теми же разрядами, которые возникают, если хорошенько потереть шерсть или, если хотите, мельчайшими частичками молнии.

В качестве доказательства своих слов, Олег потер небольшую эбонитовую палочку об кусок шкуры какого-то зверя, при жизни отличавшегося повышенной мохнатостью, а после поднес её к лапке свежепрепарированной лягушки. Искра, слетевшая с кончика купленного в столице учебного приспособления, которым вообще-то изначально предполагалось размешивать какие-то редкие зелья, была отчетливо различима даже несмотря на довольно яркое освещение. Прошедший по мышцам разряд заставил конечность погибшего во имя науки земноводного конвульсивно дернуться. Учитывая, что при жизни отловленное кем-то из младших учеников у речки животное отличалось богатырскими размерами и могло поспорить по своей массе с молодым котом, а языком могла ловить не только мух и комаров, но и слишком близко подлетевших воробьев, судя по обнаружившимся в желудке косточкам и перьям, сей жест списать на сквозняк возможным ну никак не представлялось.

— Подчеркиваю, это не какая-то магия, а сугубо естественные процессы, которые протекают во всех живых организмах…На углеродной основе, во всяком случае, однако таковых в нашем мире подавляющее большинство. Те из вас, кто ходит на химию, уже должны понимать, о чем я говорю, а остальные могут потом поискать объяснение в учебниках или просто спросить у товарищей. — Олег внимательно оглядел слушающих его людей, выискивая тех из них, кого можно было бы поощрить участием в эксперименте. — Вот ты, ты и ты…Да-да, худой как щепка парень подпоясанный веревкой и с прической в стиле вороньего гнезда.

— Да итъ он же пастушонок! — Охнул какой-то из деревенских мужиков, сумевший отвоевать себе место на одной из передних парт то ли благодаря широким плечам, то ли благодаря каким-то заслугам, прежде чем соседи сунули ему под нос сразу четыре кулака, чтобы не нарушал тишину на уроке.

— И чё? — В общении с имеющейся аудиторией Олегу приходилось использовать аргументы, требующие для своего понимания минимальный уровень эрудиции. А еще старательно давить во многих своих учениках желание задвинуть подальше женщин или детей из тех семей, которые не могли похвастаться особым достатком. И дело было даже не столько в его убеждениях, сколько в сугубо практической выгоде. Те, кто не имеет почти ничего, а отчаянно хочет большего, будут действовать куда усерднее более благополучных членов общества, которые и раньше жили неплохо, и сейчас устроились весьма хорошо. А чародею требовалось как можно больше способных помощников, ведь как говорил один из величайших кризисных менеджеров в истории его родного мира: «Кадры решают все». И в данный момент люди, умеющие учиться новому и потому способные освоиться на любой сложной работе в рекордно короткие сроки, требовались растущему городу как бы не сильнее чем те, кто может оружие держать. — Перед наукой все равны, причем даже больше, чем перед законом. Хоть пополам порвись, но люди дышат воздухом, поглощая кислород и выделяя углекислый газ, температура их тел в нормальном состоянии близка к тридцати шести с половиной градусам Цельсия, а наши глаза видят не предметы, как они есть, а лишь только свет, отразившийся от каких-либо объектов. Исключения, существующие благодаря магии, лишь подтверждают правило.

— А как же эта нога двигается, ежели она не живая? — С каким-то детским любопытством поинтересовался другой ученик, у которого в доходящей до пояса бороде уже седина проскакивала. Однако черные глаза, с жадностью уставившиеся на первого из добровольцев, тыкающего наэлектризованной палочкой останки лягушки, так и горели от внутреннего азарта. — Квакша то уже отправилась ведь в свой болотный рай, ну или куда им там положено. Вон, у вас на столе голова её лежит!

— Гибель тела не означает моментального прекращения жизнедеятельности тканей, из которых оно состоит. Какие-то действительно погибают почти сразу после того как их перестанет омывать кровь, но другие могут продолжать функционировать довольно долго на имеющихся в них запасах питательных элементов и энергии. — Второй по счету испытатель так увлекся натиранием предложенного ему инструмента о мех, что склонившись над ним слишком сильно получил искру статического электричества прямо в свой любопытный нос, а потому с испуганным вскриком выронил эбонитовую палочку…Которая до пола не долетела, а вернулась обратно в руки растеряхи. Олег не был намерен позволять ценному инвентарю покрываться царапинами, да и отвлекаться от чтения своей лекции для столь мелкого телекинеза ему не требовалось. — В отношении людей это тоже действует, вы ведь знаете, что у покойников продолжают некоторое время расти волосы и ногти? Ну а если брать примеры менее неприятные и более наглядные, то вспомните, когда вы последний раз домашнюю птицу заготавливали для отправки в бульон. Все же наверняка видели как петух, головы у которого уже нет, отчаянно убежать пытается? Ну вот! А все потому, что по его тушке все еще гуляют электрические импульсы, приказывающие мускулам двигаться, дабы унести тело от опасности.

— Кабы они только бегали, было бы хорошо, а то ведь и улетают иногда к соседям, ищи их потом и доказывай, что они тебе не чужие, — тихонько вздохнула сидящая за одной из парт женщина с большим животом, которая через два-три месяца должна была разродиться.

— А у меня к курицам так и норовят пристроиться напоследок, — поддакнула ей соседка. — Приходится тех тоже в суп, а то мало ли, чего из получившихся яиц проклюнуться может…

— Наверняка многие из вас хотят у меня спросить, почему же тогда не прирастают на место отрубленные пальцы, да и просто лоскуты содранной кожи обычно проще срезать, чем на место возвращать. Так вот, они пытаются это сделать, но человеческой способности к восстановлению тканей, или по-научному регенерации, просто не хватает на то чтобы успеть это сделать раньше, чем потерянная часть тела омертвеет. — Часов в классе не было, однако Олегу казалось, что уже вот-вот раздастся звон колокольчика, сигнализирующего об окончании занятий. Времени с начала урока прошло уже достаточно, и он рассказал, в общем-то, уже все, что заранее запланировал. И часа через три будет вынужден повторить свою лекцию, но уже с другим составом учащихся. — Как правило, чем сложнее устроен организм, тем быстрее он выходит из строя в случае основательной поломки и медленнее лечит мелкие ранки. Человека, как все вы знаете, даже маленькая дырочка вполне исправно убивает, если она расположена в животе, груди или голове. А дождевых червей можно разбурить на две части, и уже скоро перед нами будет сразу парочка этих кольчатых землекопов. Итак, теперь я задам вам вопрос. Чем нам может оказаться полезным данное свойство живых организмов?

— Ну, тем что если обычной человеческой регенерации не хватает, то можно сделать какую-то необычную? Ну, магическую? — Осторожно предположил пастушонок, который еще не успел отойти от учительского стола и препарированной лягкушки.

— Абсолютно верно! Данный феномен представляет особую значимость для тех из вас, кто все же сможет пробудить свой магический дар и будет посещать мои занятия по основам целительства, — согласился с ним Олег. Чародей не был уверен, какой процент посещающих открытия занятия по азам волшебства сможет стать хотя бы ведьмаками в ближайшие годы. Ну не имелось у него статистики по подобным вопросам, а опыт Северопасского училища был не применим. Туда все-таки принимали тех, кто имеет пусть минимальные, но все же задатки, уловимые при помощи специальных сканирующих процедур. Однако даже криворукий самоучка, который никогда не продвинется дальше, мог спасти кому-нибудь жизнь. А дальше профессионалы все поправят. Ну, если дело будет в «Буряном», за его пределами благотворительность со стороны обладателей хотя бы второго ранга — штука редкая. — Даже с самым минимумом сил возможно прирастить на место оторванный, откусанный или отрезанный кусок человеческой плоти, если он свежий. Или сомкнуть рану, смертельную в ином случае. Более того, подобное возможно даже без всяких активных заклинаний, при помощи одной лишь хирургии, и мы этому тоже будем учиться…Но на другом уроке и только с теми, кто хочет специализироваться на медицине. Да и вообще я озвучил скорее чисто умозрительный вариант развития событий, ведь он потребует качественных инструментов, стерильной среды, огромнейшего опыта и периода времени от нескольких дней до месяца для послеоперационного восстановления. Куда проще тем, кто не сумеет стать целителем, но чувствует в себе желание помогать другим, облегчать себе работу ускоряющими регенерацию тканей зельями, которые варят наши алхимики или использованием специальных артефактов.

Относительная тишина учебного процесса в многолюдной аудитории оказалась нарушена громким звуком, однако это был не долгожданный звон маленького колокольчика, оповещающий об окончании занятия, а куда менее мелодичный треск выстрела. А сразу же за ним какой-то сильный взрыв, заставивший свалиться с дерева засевших за окном слушателей и сорвавший немало листвы со старой яблони.

— К оружию, урок окончен! — Олег рыбкой выпрыгнул в окно, радуясь тому, что не поленился одеть броню и вооружиться, отправляясь на занятия. Конечно, вести лекцию будучи в доспехах и с техномагическим дробовиком за плечами было не слишком удобно, однако он как чувствовал, что пригодится…Или и вправду чувствовал, просто не мог четко сформулировать свои ощущения?! Думать об этом чародею было некогда, следовало сначала разобраться с находящимся неподалеку источником взрывной волны, найти который смог бы и слепой благодаря вздымающемуся к небесам столбу дыма, витающем в воздухе аромате сероводорода и периодическому звуку пальбы. Эпицентр аномалии располагался от школы не сильно далеко, а следовательно являлся одной из новых построек «Буряного», возведенной буквально на днях, за линией старых стен. И, если память Олега не обманывала, источником катастрофы являлось небольшая кирпичная постройка, отданная во владение супруге Святослава и предназначенная для смешивания, выпаривания, концентрации и прочих алхимических операций над некоторыми видами добываемого охотниками в тайге сырья, по итогам которых появлялось либо зелье, либо какой-нибудь особо дорогой полуфабрикат, стоящий больше своего веса в серебре. Бросив взгляд вниз, он удостоверился в относительно нормальном самочувствии любителя сидеть на дереве, который валялся на земле, стонал и держался за вроде бы сломанную ногу, однако помирать явно не планировал. — Перегонный куб так бабахнуть не мог…Да и стрелять во время производственный аварии банально не в кого. Налет грабителей? Диверсия конкурентов? Святослав застукал жену с любовником?!

Действительность, однако, превзошла все самые смелые ожидания чародея. Постройка из кирпича, которую изначально возводили с таким расчетом, чтобы она как можно лучше сопротивлялась пламени и даже внутри пропитывали все деревянные элементы огнеупорным составом, полыхала, словно облитый бензином сухой шалашик. А рядом с нею стояла его любовница, обе жены Стефана, единственная в радиусе тысячи километров эльфийка и штук шесть её помощниц из числа местных жительниц разного возраста. И все с оружием, впрочем в его наличии не имелось ничего удивительного. С учетом флоры и фауны, встречающейся за стенами поселения, люди и нелюди даже спать предпочитали положив заряженное ружье пусть не под подушку, но куда-нибудь рядом с кроватью. Дамы сосредоточенно расстреливали в несколько стволов какого-то странного монстра, который упорно отказывался дохнуть от ожогов и пытался выбраться наружу через дверной проем, ибо окна ему были явно мелковаты. Те части тела, которые высовывались наружу, были похожи на тех животных, которых Олег лишь совсем недавно вспоминал на своем уроке. Дождевых червей. Такие же кольчатые, розовые, безглазые и даже чернеющая дыра пасти их не выглядела бы грозной…Если бы не размеры, позволяющие туда человека целиком упихать. Вот только эти щупальцееобразные штуковины явно существовали не сами по себе, а в комплекте с основным телом, отчаянно пытающимся протиснуться наружу из ловушки, где его запекали заживо.

— Что у вас тут такое?! — Спросил Олег, приземляясь среди этого девичьего царства. Одновременно чародей выстрелил из своего зачарованного ружья зарядом дроби и электричества в одно из молотивших по дверному проему щупалец, разорвав его напополам. Вот только укоротившийся метра на три отросток практически моментально выметнул из себя новые розовые кольца, снова вернув прежнюю функциональность. Впрочем, её практически сразу же срезала при помощи дистанционно управляемого ледяного клинка Доброслава, но повторить свой успех кащенитка-изгнанница не смогла. Наколдованное её лезвие оказалось обвито сразу в трех местах и одним рывком разрезано на несколько обломков, разлетевшихся в разные стороны. Чтобы снова создать нечто подобное любовнице чародея требовалось не так уж мало времени, а атаковать противника в ближнем бою она, вот уж редкий случай, явно опасалась. — Река, а ну полож берданку! Я тебе как врач говорю: беременным стрелять вредно, пусть даже отдача приходится не в живот, а в плечо! А до родов у тебя еще где-то месяц, если не больше, и если они вдруг начнутся сейчас, я научу Стефана делать оздоровительные ведерные клизмы и заставлю ставить их тебе на протяжении целого года!

— А я и не стреляю, я только заряжаю, — поспешно откликнулась обладательница красной кожи и выпирающего вперед живота, которая уже в ближайшем будущем должна была осчастливить лысого толстяка появлением наследника. Видимо, угроза её действительно впечатлила, раз дочь шамана индейского племени и русского колонизатора поспешно передала свое оружие одной из соседок, взяв взамен пищаль с дымящимся стволом. Хотя рукава её одежды определенно были испачканы отработавшим свое порохом, намекая на куда более деятельное участие в сражение лишь секунды назад. — И вообще, это все Соня виновата.

— О покойницах либо хорошо, либо никак! — Возмутилась фигуристая блондинка по имени Марина, являющаяся второй и последней на настоящий момент женой Стефана. И, надо сказать, повод для негодования у неё имелся весьма весомый. Чтобы чего-нибудь натворить третьей супруге лысого толстяка из семейства Полозьевых требовалось сначала воскреснуть. И она совершенно точно не относилась к числу тех немногих людей, кто способен на нечто подобное, поскольку как волшебница звезд с неба не хватала. — Хочешь кого-то обвинить, вини себя! А лучше — вали все на Лили!

Олег успел разрядить в монстра весь магазин своего зачарованного ружья, оставив на его напоминающем колонну теле глубокие рваные раны, истекающие розоватой кровью. Однако прострелить навылет чудовище он так и не сумел, пусть и оставив в его туше кратеры глубиной достигающие чуть ли не метра. Струя огня, направленная в самый глубокий из них, заставляла мясо обугливаться…Но корка сожженной до состояния угля плоти то и дело трескалась под натиском нарастающей изнутри пульсирующей свежей плоти. Регенеративные способности рушащего алхимический цех существа поражали! Стоящие на безопасном расстоянии люди раз за разом разряжали в него ружья или атаковали боевой магией, а огонь поджаривал тварь с боков до хрустящей корочки, однако подыхать сие чудо неестественной природы упорно не желало.

— Молчать! Стрелять! Перезаряжаться и снова стрелять, куры тусклоумные! — Рявкнула на них с ясно слышимым в голосе акцентом остроухая девушка, бывшая единственным квалифицированным алхимиком «Буряного». За изучение русской речи она взялась вообще-то совсем недавно, но глубокое погружение в языковую среду, по всей видимости, творило настоящие чудеса. — Да пусть меня покусает стригущий бешенный лишай, если я вас еще хоть раз послушаю!

Терзаемая пламенем и ударами щупалец кирпичная стена пошла трещинами и частично обрушилась, открывая взгляд на широкую розовую, пульсирующую и явно живую колонну, к верхней части которой и крепились червеобразные отростки. На нижней её части тоже шевелилось нечто подобное, однако там эти конечности едва-едва достигали в длину метра и явно могли использоваться исключительно для передвижения…Не очень быстрого. Чудовище явно делало все возможное и невозможное, дабы как можно скорее убраться из жгущего его со всех сторон пламени, однако перемещалось оно со скоростью, лишь нескольких сантиметров в секунду и даже одноногий инвалид без помощи костылей от него бы спокойно упрыгал. К сожалению, оно не было ограничено сугубо рукопашными атаками, чего в общем-то и следовало ожидать от существа подобного размера, явно не относящегося к категории засадных хищников. Оказавшись на свежем воздухе, верхушка живой колонны заметно напрягалась и с громким чмокающим звуком плюнула в воздух несколькими короткими вытянутыми иглами, которые обрушились на людей, терзающих его плоть свинцом и заклинаниями. Однако они были пусть довольно острыми, но все-таки легкими и летящими не точно в цель, а скорее просто в её направлении. Олег без проблем перехватил телекинезом четыре из девяти снарядов, двигавшихся по наиболее опасным траекториям, пятый врезался в землю у его ног, шестой разбился о голову Доброславы, а оставшиеся и вовсе улетели куда-то к новой стене «Буряного».

— Лили, что это за тварь и откуда она взялась в твоей лаболаториии?! — Осведомился Олег, отходя подальше от монстра, медленно-медленно ползущего вниз по ступенькам полыхающего здания и заодно силой мысли оттаскивая назад за шиворот одну из помощниц эльфийки, которая слишком увлеклась боем и забыла о собственной безопасности. — Она похожа на какой-то морской анемон, но до океана от нас далековато…И в речке местной ничего похожего тоже не водится, я местную флору и фауну уже хорошо изучил!

— Гидра! — Ответила ему эльфийка, чем изрядно удивила чародея. Нет, эти чудовища конечно славились своей живучестью и регенерацией…Но они выглядели совсем иначе! Драконов он во время войны с Австро-Венгрией видел неоднократно, причем куда ближе, чем хотел. А их ближайшие родственницы пусть и могли отличаться от картинок в бестиариях, но не до такой же степени! — Хватит бить его куда попало, это почти бесполезно, а если тварь сдохнет из-за истощения резервов, то продукт будет безнадежно испорчен! Уничтожь нервные узлы, которые окружают главную пасть на вершине корпуса!

— Гидра?! — Вслух озвучил свои мысли Олег, перемещая струю пламени на верхнюю часть монстра. Кстати, именно туда большая часть девушек и стреляла, но он думал, они просто хотят отстрелить щупальца в тех местах, где те к основному телу крепятся. — Да она же не имеет ни голов, ни чешуи! И вообще, они у нас не водятся — холодно им зимой, весной и осенью!

— Императорская гидра отряда кишечнополостных, — поправилась Лили, перейдя на английский язык, поскольку на русском нужных слов она выучить, кажется, еще не успела. А монстр, как оказалось, являющийся дальним родственником безобидных полипов, наконец-то начал проявлять некоторые признаки утомления. Несколько щупалец бессильно обвисли, а новые раны на его теле стали затягиваться заметно медленнее. — И я её сама вырастила, из икринки, заказанной по почте…По совету этих двух дур!

— Нах…Нафи…На кой черт она вам сдалась?! — От удивления Олег даже не сразу смог подобрать цензурные слова. Не то, чтобы он являлся таким уж категорическим противником нецензурных выражений, однако те алхимик могла просто не понять. — У нас чего, в лесу все монстры разве вдруг взяли и издохли, раз вы принялись новых создавать?!

Ужасная опасность, как оказалось, подстерегала чудовище с той стороны, откуда её не ждали ни люди, ни тем более он сам. Ступеньки, столь удобные для человеческих ног, плохо подходили для подошвы твари, ну или как там называлась та часть, при помощи который она перемещалась. Отчаянно махающее своими кольчатыми щупальцами существо сначала накренилось, а потом и вовсе рухнуло, как подрубленное дерево. А после сразу же попыталось подняться, опираясь на свои кольчатые конечности…Но с гибкостью и ловкостью у него дела обстояли примерно так же, как и со скоростью, и потому дело шло крайне медленно и печально. Примерно как у перевернутой черепахи. Жуткое чудовище, которое ни взяли ни огонь, ни свинец, ни магия, грозно махало своими уцелевшими кольчатыми щупальцами…И те из них, которые могли опереться о землю, поднять его туловище в вертикальное состояние оказались просто не в состоянии.

— Прекратить огонь! Прекратить огонь! — Отчаянно замахала руками Лили, выбивая ружья из рук своих подчиненных. — Олег, больше не жги его! Просто разрежь на части! Доброслава! Кусь!

— Не буду! Он воняет до рези в глазах, а коснусь его зубами, так точно вырвет! — Категорически отказалась оборотень, медленно создавая новый ледяной клинок. Просто сосульку с острыми краями она бы начаровала практически мгновенно, но вот упрочнение структуры замороженной воды требовало времени. — И вообще, я тебе не собака! Сама кусь!

— Повторяю вопрос! На кой черт вы вырастили этого мутанта?! — Олег швырнул свои топоры в полет, контролируя их перемещение телекинезом. Взмахи зачарованных лезвий принялись кромсать плоть чудовища, не разбирая, где там нервные узлы, а где все остальное. Чародей просто пустил свое оружие летать по периметру верхней части твари, заставляя их рубить плоть монстра с тщательностью хорошего шеф-повара, нарезающего салат. И вряд ли в сплошной полосе кровавого месива, которое между прочим и на энергетическом уровне немного страдало, мог уцелеть хоть какой-то крупный орган. — Вам уже имеющихся мало?!

— Мало, — удивила его своим ответом Лили. — Вернее, среди тех чудовищ, которые бегают по здешним лесам, обладателей нужных нам алхимических свойств просто нет. Или они живут слишком глубоко в тайге, куда охотники никогда не ходят, или вымерли с разрушением Кащеева царства.

— Мы же не знали, что эта штука может разожраться на оставленных без присмотра ингридиентах до такой степени, что начнет охотиться на нас и придется выскакивать в окна и активировать протокол защиты от биологической угроз! — Внезапно поддержала эльфийку Река, сложив руки на выпирающем вперед животе. — И вообще, она была надежно заперта…Склад с сырьем тоже…А что такие твари умеют открывать дверные ручки — никто и подумать не мог!

Мутировавший под действием магии огромный полип, вся верхняя часть которого оказалась безжалостно иссечена зачарованным оружием, наконец-то обмяк, прекратив шевелиться. Однако чародей леветировать топоры не перестал, поскольку интуиция подсказывала ему — монстр еще жив и, если дать ему время, обязательно восстановится. Поэтому волшебник просто скорректировал работу своего оружия так, чтобы оно стало разрубать чудовище на отдельные части. Много отдельных частей, ни одна из которых не будет превышать по весу пары десятков килограмм.

— Ладно, — чуть подуспокоился Олег, решив не эскалировать конфликт с женами своих друзей…Пусть даже он пока и ничего не понимал, но ничего страшного вроде бы не случилось. Погибшие отсутствовали, а здание алхимического цеха можно и отремонтировать, ведь приносимая им прибыль с лихвой покрывает убытки. — Понадобилась вам такая вот…Гидра, кишечнополостная, значит понадобилась. Вымахала, убежала, бывает…В следующий раз следить будете лучше. Но может все-таки ответите, зачем она вам?!

— На меня не смотри, — открестилась Доброслава. — Я просто увязалась вслед за девочками, потому как дома сидеть надоело. Мы собирались чай пить, а тут вдруг это мурло вонючее ломая стены как поперло….

— Молодость и утилизация, — разлепила губы Марина, устало опираясь на ружье, упертое в землю прикладом. — Такие существа малоподвижны, а потому питаются всем, что смогут проглотить и тщательно переваривают свою еду, они почти идеальны для того, чтобы сливать в них отходы алхимических производств. Лишь бы водой разбавляли всякую едкую дрянь посильнее, а уж всяческих очистков, обмылков, рогов, копыт, чешуи, не годящейся для вязания шерсти и прочих побочных продуктов в живущем охотой на монстров поселении образуется много.

— И еще такие гидры практически бессмертны, это одно из самых главных их свойств. Его может использовать даже не очень опытный алхимик, — добавила Река, косясь на монстра, что мог в своей живучести дать фору сразу нескольким высшим вампирам. — Соня немного знала эту ветвь магии и понимала, чем можно порадовать родню нашего мужа, а потому составила план…Хотя он был рассчитан на десятилетия, она ведь не думала, будто туши начнут таскать из леса целиком благодаря летучим кораблям и големам, а потому отходов у нас будет настолько много и откормить гидру получится за считанные месяцы.

— То есть… — Олег запнулся, подбирая слова. Желательно цензурные. Но процесс происходил тяжело и с ощутимыми усилиями. На язык само собой рвались некие иные конструкции, которые не следовало озвучивать дамам. И детям. Пускай даже еще не совсем родившимся. — Из этой дряни…Может получиться зелье вечной молодости?!

— Не вечной, — поправила его Лили, движениями тонких пальчиков выманивая из горящего здания целую батарею каких-то флакончиков, а также набор игл, ножи сложной формы, металлические трубки, воронки и какие-то коробки. Причем от пламени они, похоже, не пострадали ни капли. Как любезно подсказал чародею его дар оракула — большинство рабочих инструментов алхимика были рассчитаны на такие ожидаемые в общем-то при данном ремесле неурядицы, как пожар и взрыв. — Просто молодости. И у него будут неприятные побочные эффекты, да и использовать такие средства обычно можно лишь пару-тройку раз… Но зато с учетом количества имеющегося сырья, приготовить его у меня получится по-настоящему много!

Глава 11

О том, как герой становится очень недовольным, уклоняется от встречи с друзьями и сталкивается со вторжением

— Это — не зелье молодости, — очень недовольным тоном констатировал чародей, водя руками над лежащей без сознания худощавой женщиной, выглядящей от силы лет на тридцать…Хотя вообще-то ей было слегка за шестьдесят, а еще утром она выглядела на все семьдесят из-за тяжелой работы на протяжении десятилетий и родов аж десятерых детей, у старшего из которых к настоящему моменту уже свои внуки были. — Это просто временная и вместе с тем направленная в нужную сторону регенерация, за отсутствием ран убравшая большую часть возрастных изменений. А заодно сожравшая абсолютно все жировые запасы, часть мышечной массы и чуть не убившая пациентку сначала инфарктом, потом инсультом, а под конец и токсичностью продуктов экстренного распада тканей.

— Но ведь все сработал как надо, и теперь она проживет не меньше века, может даже сто десять-сто двадцать лет! — Запротестовала Лили, скрещивая руки на груди и прижимая свои длинные уши к бокам головы, словно очень-очень сердитая кошка. — Во всех учебниках подобные составы зовутся зельем молодости…Пусть даже я сделала самое простое и самое худшее из них!

— Ложь не станет истинной, пусть её хоть целыми веками произносят десятки миллионов раз ежедневно. Эта женщина не омолодилась, она, гм…Пришла в идеальную форму для своего возраста? В таком случае уместнее было бы использовать термин «зелье долголетия» или нечто вроде того, — Олег допускал, что может ошибаться, однако вероятность этого была невелика. Изготовленная эльфийкой из плоти мутировавшего полипа субстанция, несшая в себе часть способностей редкостно живучего существа, сделала с пациенткой примерно ту же работу, с которой он сталкивался при приеме на работу очередного ветерана, желающего тряхнуть стариной. Местами лучше, например, воздействовать на мозг волшебник все-таки опасался, да и с отладкой гормональной системы изрядные сложности испытывал, местами хуже, отложения солей в суставах за время действия препарата успели рассосаться не везде. Но в целом одна доза алхимического лекарства была эквивалентна нескольким суткам упорного труда со стороны опытного целителя. И могла быть использована кем угодно или лежать на складе веками и тысячелетиями, дожидаясь употребления внутрь. Зато он был в состоянии с подобными задачами бороться без малейшего риска для здоровья пациентов, а испытательница чуть не умерла. Да и новую гидру следовало выращивать минимум года, если конечно кормить молодь отходами, а не запускать её в склад особо ценных реагентов. — Понятно, почему повторный прием подобного препарата дает меньший эффект — он лишь выжимает максимум из возможного и даже ежедневные ванны из подобного «зелья молодости» не спасут того, кому стукнуло сто тридцать или сто пятьдесят. Тут нечто радикально иное нужно…Кстати, а сколько порций данного препарата у тебя получилось приготовить?

— Восемь, — недовольно буркнула эльфийка, которой явно не пришлась по вкусу критика её шедевра. — Включая ту, которую мы сейчас использовали.

— Восемь?! — Переспросил Олег, который просто не мог поверить в подобную цифру. — Лили, но ты же говорила, что зелья будет много! И та тварь была размером чуть ли не больше алхимического цеха, который собою развалила!

— Восемь — это и есть много! — Возмущенно уставилась на него эльфийка. — Я выжали из той твари все, что могла! Мне же нужно было не её смрадное мясо, которое теперь разве только рыбам на корм сгодится, а магия, которая пропитывала эту бессмертную плоть!

— Но восемь порций зелья, это как-то совсем мало, — расстроено пробормотал Олег, который мысленно раскатал губу как минимум на полсотни флаконов. Стареющих ветеранов или мастеров на просторах России имелись многие тысячи, и что как не гарантия возвращения сил и хорошего самочувствия могло бы убедить их заключить контракт с кем-нибудь из проживающих в «Буряном» чародеев на крайне выгодных ему условиях? — Может, получится как-то оптимизировать процесс? Ну, помимо закладки клеток для еще пары-тройки гидр, которые те уж точно не сломают. На больше число нам пока магических отходов просто не хватит.

— Более опытный алхимик бы, конечно, мог получить и дюжину порций, и даже полтора десятка… — С неохотой признала эльфийка, вооружаясь ведром и тряпкой. Лежащая без сознания женщина была обильно покрыта грязным потом, содержащим исторгнутые организмом омертвевшие частички тела, шлаки, а в районе груди так и вовсе несколько свинцовых дробин…Видимо молодость у дамы была бурная, раз стрелять в неё стреляли и даже попали, однако удалить из ран металлические шарики времени не нашлось. — А какой-нибудь архимагистр и вовсе сварил бы зелье молодости из сорванного под ногами подорожника. Однако я вряд ли смогу в ближайшее время выжимать из сырья больше эссенции, а про рекрутированных в помощь местных зельеварок и говорить нечего. Если бы мои учителя увидели, как они готовят свои снадобья лишь из самых ценных частей магических животных или растений, обладающих собственным активным волшебством, вроде светящегося меха или способных парить без ветра листочков, а остальное отправляют в мусор, они бы их убили. Или разделали на ингредиенты прямо живьем.

— И за сколько же подобное зелье можно было бы продать у тебя на родине или где-нибудь в Европе? — Уточнил Олег, мысленно подсчитывая стоимость сожранных монстром ингредиентов и ремонта алхимического цеха. И сумма получалась немаленькая, как бы не больше полутора тысячи золотых. Здание то обитатели «Буряного» восстановят рублей за пятьдесят, из которых сорок пойдет на оплату услуг строителей с учетом премиальных за скорость работы и её качество. Новых зверей охотники наловят и волшебных трав при случае нарвут, пусть и не слишком быстро…Но вот погибших в пламени инструментов и оборудования, привезенного из Иркутска, а то и из США, было очень жаль. — Думаю, у нас цена будет примерно соответствовать международным стандартам. Конечно, ингредиенты из Сибири поставляются довольно дешево, зато с алхимиками все не сказать, чтобы сильно замечательно…По крайней мере, в наших краях, а не где-нибудь в Москве.

— Минимальная цена за порцию столь редкого и ценного зелья не может быть ниже пятисот золотых монет, — не слишком уверенно пожала плечами эльфийка, которое подобный продукт изготовила первый раз в жизни, а следовательно не имела опыта его реализации. Сделав вид, будто глубоко ушла в раздумья, она даже остановила наведение чистоты, предоставив Олегу всю работу по удалению биологических отходов. Чародей на это лишь хмыкнул, но особо возражать — все равно ведь не руками работал, а телекинезом. Стирающая грязь тряпка действовала одинаково эффективно вне зависимости от того, держали ли её человеческие руки или одна лишь мысль опытного волшебника. — Если же продавать на аукционе, то и до тысячи дойти может…Спрос на подобный товар всегда превышает предложение. Хороший ремесленник, опытный наемник или удачливая шлюха могут накопить на вторую молодость лет за пять-десять…А потом на еще одну, пусть и покороче. И на третью, пусть даже длиться она станет считанные годы. К тому же у них есть не столь богатые родственники или возлюбленные…В общем, с продажей у нас проблем не будет! Разве только с местным цехом алхимиков, если они решат, будто мы вторглись на их территорию и цены сбиваем.

— Ну, от этого никуда не деться. В больших городах плюнуть нельзя, чтобы не задеть интересы какой-нибудь гильдии или аристократической фамилии, готовых биться до последней капли чужой крови за золото проплывающее мимо их кошелька, — хмыкнул чародей, накрывая тело пациентки свежей простыней. Дальнейшую заботу о неё возьмут на себя медсестры больницы, в которой и проходил магический эксперимент, впрочем каких-либо сложностей с женщиной у тех возникнуть было не должно. Разве только им придется первую пару часов после пробуждения её слегка поддерживать при ходьбе, поскольку из-за резких изменений организма центр тяжести слегка сместился, да и моторика движений наверняка изменится. — Санитары! На носилки её и в палату. Так, дальше у нас по графику работа с одной из тех девочек, которых мы у осман отбили…Прямо сейчас займемся или сначала чаю попьем?

— Чаю, — немедленно отреагировала эльфийка, являющаяся вторым по мастерству целителем «Буряного», а потому ассистирующая чародею во всех сложных операциях. А работа, которую следовало провести над гаремными одалисками, дабы вернуть их в относительно здравое состояние тела и разума, ну или хотя бы тела, грозила выдаться действительно серьезной. — Ты полагаешь, у нас получится вылечить хоть кого-нибудь из гаремных одалисок? На моей родине это считалось почти невозможным, а потому благородным дамам предписывалось умереть в бою или попросить кого-нибудь из слуг умертвить себя, если надежды на победу не имелось.

— Пятьдесят на пятьдесят. Зависит от качества того, как тщательно копались в их мозгах менталисты и насколько именно изменения психики завязаны на состояние тела, — пожал плечами чародей, силой мысли начиная нагревать воду в ведре, куда бросали грязные тряпки, дабы кипятком было легче удалить грязь и заодно вновь сделать ткани стерильными или хотя бы близкими к этому. Использовать одноразовые полотнища или инструменты больница «Буряного», увы, не могла себе позволить. — Священник, с которым я консультировался, не смог многое мне рассказать. Банально не его область, он больше по доставке грешников на высший суд или на худой конец полевому допросу…И хороших отечественных специалистов-менталистов во Владивостоке сейчас тупо нет, старые погибли или сбежали, новых покуда не приехало. А если и найдется кто-нибудь, то он не сможет поделиться со мной информацией, не нарушив своих клятв.

— Однако, кое-что ты все-таки узнал, раз не стал сдавать рабынь в монастырь или местный бордель, где они были бы, пожалуй, намного счастливее благодаря издевательствам совершенным над их психикой, — уверенно констатировала Лили, отходя к шкафам, где лежали различные медикаменты, в большинстве своем самой же эльфийкой и сделанные. Вот только сейчас её интересовали не чудодейственные препараты, способные поднять на ноги умирающего или, в случае ошибки дозировки, свалить с ног слона, а небольшая чашка с колотым сахаром, бокалы и заварочный чайник. — Делись. А то жизнь у меня ожидается длинная, мало ли что…

— Брат Ерафим готов был поклясться всеми известными ему святыми, что если у осман устраивают бунт те, кому не просто нацепили на шею хомут, то они чаще всего тяжело больны. Дряхлый слуга, который едва таскает ноги и готовится со дня на день отправиться на тот свет, может поджечь дом, где работал лет сорок. Кастрированный евнух удавит хозяйского сынка прямо в колыбели, когда страдает от лихорадки. Раб-телохранитель заслонит хозяина от убийц грудью и потом, утирая льющуюся кровь, вонзит клинок в подставленную господином спину. Из-за этого у осман и существует традиция отправлять слабых, старых и больных невольников на алтари чернокнижников или продавать их вампирам-купцам. — Иногда у Олега возникло желание бросить буквально все и засесть учиться геомантии. Отфильтровать один металл от другого для чародеев подобной специальности было довольно легко, а уж урановые месторождения он как-нибудь найдет. А после выжжет атомным пламенем самые страшные гнойники на теле этого мира, ибо даже отравленные радиацией земли будут лучше, чем рассадники чистого практически незамутненного зла.…Останавливал его глас разума, упорно ноющий, будто верхушку той же османской империи такими средствами уничтожить не получится, если не закатывать спецбоеприпас под бочок к каждому визирю, архимагу и сатрапу. А количество невинных жертв, никогда в своей жизни не владевших ни одним рабом, превысит число заслуживающих мучительной смерти ублюдков. И облететь все дворцы он даже на летучем корабле не успеет — найдут и уничтожат куда раньше. А вот джин делящихся материалов будет уже выпущен из бутылки, обратно его не загнать не получится и по сравнению с ним проживающие в районе Аравийского полуострова нелюди с врожденными магическими способностями не более чем забавные цветные козявочки. — И я его словам верю. Человеческий организм — это сложейший комплекс взаимосвязанных систем, и если какие-то из них вдруг начинают барахлить, то остальные тоже сбоят. Например те, которые отвечают за мыслительную деятельность или хотя бы влияют на неё. Железы внутренней секреции наполняют нашу кровь серотононином, и по сравнению с гормонами радости большая часть алхимической дури лишь жалкий суррогат. Подкорректировать их работу проще, чем изменить сознание невольника так, чтобы он и в бессмысленное бревно не превратился, и в любой ситуации ставил на первое место интересы господина, зачастую относящегося к нему хуже, чем к собаке, а не свои. Но мы, надеюсь, сможем это исправить…И кое-что другое тоже…

Внезапно в дверь операционной раздался настойчивый стук, а после внутрь заглянула крайне встревоженная женская мордашка с азиатскими чертами лица, и на ломаной смеси русского и китайского сообщила, что Олега срочно вызывают на летное поле. Там приземлилось сразу два чужих летучих корабля, и присутствие чародея является совершенно необходимым, поскольку прибыли они не случайно, а ради встречи с ним. И привезли не кого-нибудь, а очень агрессивно настроенных монахов и воинов церкви в количестве то ли сотен, то ли даже тысяч!

— Стрельбы не слышно, это уже можно счесть хорошим знаком. Ну, относительно, все же я у них нахожусь отнюдь не на хорошем счету, и вряд ли они прилетели подобными силами поздравить меня с добрым утром. — Дар Олега пока не спешил предупреждать об опасности, но это еще ничего не значило. Друзей среди служителей церкви у чародея не было, максимум — знакомые, причем не особо хорошие. А вот недоброжелатели у личности, по мнению священников давно и прочно увязшей в темной магии без лицензии, среди данной структуры присутствовали априори. — Лили, открой окно, если не трудно.

— Лучше давай ка ты через дверь наружу выйди, — покачала головой эльфийка, как раз уставившаяся через стекло в сторону импровизированного аэродрома. — Если за зданием наблюдают, то могут решить, будто пытаешься бежать и сгоряча открыть огонь…Пусть их корабли заметно меньше «Тигрицы», но нервировать лишний раз ваших боевых попов, оно нам надо?

— А их отсюда разве можно разглядеть? — Удивился Олег, все-таки подходя к окну. И чужих летательных аппаратов он обнаружить все-таки не сумел, поскольку те, по всей видимости, совершили посадку, и теперь их корпуса скрывали стены сараев и ремонтной мастерской. Значит как минимум линкорами, крейсерами или десантными баржами те как минимум не являлись — крупным кораблям пришлось бы изрядно вдавиться в грунт, чтобы «спрятаться». Однако над крышами строений виднелись наполненные горячим паром оболочки, и уже по ним можно было многое сказать, поскольку корпусам они обычно соответствовали в масштабе один к одному. Одна была снежно-белой, с вышитыми золотом текстами молитв и крупным распятием того же цвета, вторая небесно-синей…И в паре мест заплатанной какими-то черными кусками. Обе они не поражали своими размерами, но в то же время и явно не принадлежали обычным летучим лодкам. Скорее всего, в «Буряное» заглянули эсминцы или фрегаты, либо же близкие к ним по классу корабли индивидуальной постройки. — Хм, тысячи непрошенных гостей это вряд ли, видимо просто у страха глаза велики…Но вот три-четыре сотни церковников у нас могут появиться запросто.

Неспешно шагая в сторону летного поля, чародей с удовлетворением отметил, что туда же подтягивается и большая часть его отряда, а также сил самообороны деревни. Причем с куда как большей скоростью, и даже вполне организованными группами от пяти до пятидесяти человек, передвигавшихся в броне и с оружием. Никакого тревожного набата над «Буряным» не звучало, но видимо кто-то при виде чужих летучих кораблей сообразил отправить гонцов к казармам, дому Мурата и прочим важным объектам, дабы в случае чего поселение не застали со спущенными штанами. В конце-концов, мало ли кто может свои летательные аппараты крестами и цитатами из святого писания разукрасить, да рясы надеть…За самыми хитроумными из пиратов еще и не такие трюки числились. Однако, стоило лишь ему увидеть людей, препирающихся с Густавом, который дежурил на борту «Тигрицы» и не собирался просто так выпускать гостей из под прицела пушек пусть стоящего на земле, но все равно вполне себе готового к бою эрзац-крейсера, как у чародея сразу же исчезли все подозрения касательно того, будто ему придется иметь дело с какими-нибудь проходимцами или самозванцами. Зато мгновенно появилось множество других.

— Отец Федор, Андрэ, брат Ерафим! Какая неожиданная встреча, — одним из двух летательных аппаратов, приземлившихся в «Буряном», оказался корабль, на котором Олег когда-то работал магом-медиком. И командный состав «Воздушной танцовщицы» с тех пор так и не поменялся, а вот само судно стало выглядеть значительно более потрепанным по сравнению с тем днем, когда его украли. Баллон для пара был уже совсем другой и, судя по уродливым черным заплаткам на нем, его все-таки следовало сменить. На обращенной к чародею стороне корпуса выделялось цветом сразу несколько фрагментов, видимо оставшихся после ремонта. Но судна глубоко пробороздили то ли чьи-то огромные когти, то ли напоминающие их по форме магические лезвия. А среди стоящих на верхней палубе людей оказалось неожиданного много субъектов, облаченных в черные монашеские рясы — примерно каждый десятый. Второй летательный аппарат Олег тоже видел — во время спасения идущего из Японии конвоя. — Не представите мне своего спутника?

— Так значит это ты тот поганый чернокнижник, который свил здесь себе гнездо? — Единственным из четверки людей, сошедших с борта летучих кораблей, кто не был Олегу знаком, являлся высоким худощавым стариком в нарочито-грубом рубище, подпоясанном веревкой, чьи волосы и глаза в прямом смысле слова горели белым пламенем, за которым с большим трудом можно было различить изуродованную старыми шрамами кожу. Аура сего пожилого человека полностью соответствовала его внешнему виду, выдавая довольно серьезного священника, который непонятно чего забыл в сибирской глухомани. Своими собственными силами он смог бы поспорить с истинным магом, однако истинным жрецам каких-либо богов всегда стоило накидывать дополнительную пару рангов, ибо при необходимости те не только просили помощи у своих покровителей, но и почти всегда получали её. — Убери слуг своих, вели им сложить оружие и покайся в грехах, дабы высший суд проявил милость к тебе! А иначе не сносить тебе головы, и мы огнем и мечом выжжем скверну!

— Сергей Владимирович, ну не нужно так горячиться, я хорошо знаю Олега и уверен в том, что он бы никогда не стал делать то, в чем вы его подозреваете. — Аэромант Андрэ Столовский, бывший одним из самых молодых магистров в стране, если не самым молодым, широко распахнул свои объятия и пошел в сторону чародея. Однако Олег от этого выражения дружелюбия предпочел уклониться. Пусть маг воздуха пятого ранга был более порядочным человеком, чем большинство известных ему аристократов, однако доверять ему волшебник все же не собирался. Особенно не в такой компании и не после такого приветствия со стороны высокопоставленного церковника. Друзьями ему эти незваные гости не были и быть не могли. — Он слишком умен, чтобы делать глупости…Правда, ведь? Олег, если ты действительно виноват, рекомендую все же покаяться. Со старцем Сергеем шутки не пройдут, он юмора ну совсем не понимает. И на расправу скор.

— Все грешники будут очищены пламенем! — Священник неуловимо быстрым шагом, каким-то образом покрывшем сразу несколько метров, оказался практически вплотную к Олегом. Густав, успевший отойти к собравшемуся на летном поле ополчению, даже вынужден был схватить за руку какую-то девицу из числа своих родственников, ибо она от неожиданности вскинула лук и почти успела всадить в старца зачарованную стрелу. Впрочем, подобным боеприпасом его было бы не пронять…Но повод для того, чтобы отыграться на перенервничавшей даме или других жителей «Буряного» он получил бы шикарный. — Ты, грешник, не избегнешь заслуженной кары!

— Господа, а вы ничего не перепутали? — Вежливо осведомился чародей, которому протянутая в обличающем жесте сухая старческая ладонь едва не съездила по носу, и лишь отклонив торс назад на несколько градусов, он смог избегнуть подобного конфуза. Сегодняшний день определенно встречей старых друзей не мог являться. — Вы пришли, можно сказать, ко мне домой, хамите, угрожаете…Нет, бить я вас конечно не буду… Из уважения к старческим сединам старца Сергея. Однако я вам теперь совсем не рад. И другие обитатели этого города тоже, можете у них сами спросить, если не верите, вот они, вокруг нас стоят. С оружием. Думаю, выражу общее мнение, если спрошу прямо: «Зачем пожаловали?».

— Нам поставлена задача обследовать град сей и его жителей на предмет запретной магии и недозволенных предметов. И начнем мы с тебя, нечестивец! — Во вспышке пламени рядом с головой старого священника-пироманта появился документ, украшенный несколькими внушительными печатями. — И не надейся, на заступничество архимагистра, с его канцелярией все уже согласовано, ибо поиск неустанный демонопоклонников поганых и чернокнижников нелегальных есть долг всех подданных императора нашего! А ежели ты не уберешь от нас людей своих сию же секунду, то пеняй на себя!

— Окей, как говорят за океаном в Америке. Все кто подчиняется мне — опустить оружие и не чинить препятствий уважаемым святым отцам, — хмыкнул чародей, решив не злить пироманта с явными замашками бесноватого фанатика. Пусть перевес в грубой силе был все-таки на его стороне…Скорее всего…Но за церковником стояла государственная машина, бодаться с которой было как минимум преждевременно. — Но остальными людьми, живущими здесь, командовать я не могу. Да и вообще, мы будем сопровождать вас во время инспекции, дабы отвечать на вопросы, помогать и следить, чтобы не потеряли чего невзначай…Правильно я говорю, брат Ерафим?

— Правильно, ибо слаб человек, — неожиданно согласился с ним православный инквизитор, а после перевел взгляд на своего коллегу. — Успокойтесь, уважаемый старец, тут мы ничего не найдем, гарантирую. Парень слишком умен, чтобы пачкаться по мелочам или хранить какие-нибудь улики.

— Полностью согласен, — закивал как болванчик отец Федор, с выражением какой-то непонятной досады переводя взгляд с Олега на Стефана, который показался среди толпы. — Сей юноша скользок как угорь, и осторожен, словно доживший до почетной отставки казнокрад. Столь нагло действовать он бы не стал, пусть даже речь и шла бы о наказании заказчика его убийства…

— Ну-ка ну-ка поподробнее, — заинтересовался Олег, чей дар оракула на пару с логикой вдруг хором заявили: церковники с отрядом поддержки заявились к нему в гости не просто так. Что-то или кто-то хорошенько разворошил их осиное гнездо, раз с места сорвался стоящий перед ним фанатик с огненной гривой, ненамного уступающий тому же архимагистру. — Вы нашли заказчика устроенного на меня покушения?

— Нашли, вернее я нашел, — согласно склонил голову брат Ерафим. — Не привык, знаешь ли, отлынивать от взятых на себя обязательств. Но потом братья-дознователи его потеряли. Вернее, кто-то этого купца прямо из монастырской камеры спер…

Высыпавшие с летучих кораблей монахи в числе почти двух сотен обнюхивали в поселении все и вся. Разговаривали по душам со стариками, обещая отпустить им накопленные за целую жизнь грехи. Внимательно изучали книги в библиотеке, пытаясь найти среди учебников для начальных классов запретные знания. Сличали хранящиеся на складах органы тварей с талмудами, где приводились иллюстрации частей человеческого тела. Проводили сканирующие обряды квадратно-гнездовым методом, выискивая средоточия темных энергий. Не брезговали зайти в крестьянские халупы, где тараканы и клопы не испытывали ни малейшего почтения к лицам духовного сословия. Кропотливо искали тайники на заброшенных огородах и в полуобвалившихся погребах, пачкая свои рясы в пыли и отгоняя ладоном вонь прелых прошлогодних овощей. Заглядывали они даже в свинарники, обитатели которых растеряно хрюкали при виде столь высоких гостей, по всей видимости мысленно уже примеряя на себя лавры мучеников, нещадно убитых во имя шашлыка.

— Вас бы в любом случае подвергли подобной проверке. Не в этом месяце, так в следующем, — с безразличным видом пожал плечами брат Ерафим, слоняясь следом за пылающим подобно факелу фанатиком вокруг жилища Святослава. Внимание высокопоставленного церковника привлекла полностью лишенная растительности крупная кочка в дальнем углу двора, от которой веяло необычными магическими эманациями…Поскольку именно туда лили выливала те свои неудавшиеся составы, с которыми работала на дому. — Слишком быстрый рост поселения, в котором проживает нелояльный темный маг не может не вызвать вопросов и подозрений. Но кража обвиняемого, который даже первичные признательные показания дать успел, прямо из монастырских подвалов поставила на уши всех. У нас и так сейчас ситуация довольно напряженная, поскольку язычники наглеют чем дальше тем больше с одобрения архимагистра, а тут такой плевок в лицо…

— Это понятно, меня интересует другое. Кто и зачем устроил на меня покушение, — Олегу проблемы священнослужителей, которым стали наступать на пятки конкуренты, не волновали нисколько. Вдобавок он сейчас не очень боялся того, что монахи могут чего-то найти или подбросить. Настоящие чернокнижники в бывшей деревне вряд ли успели завестись, а по пятам за каждым непрошенным гостем следовало от трех до пяти жителей «Буряного», из которых минимум один владел азами волшебства и потому не мог быть легко загипнотизирован и вовремя смог бы почувствовать появление какого-нибудь темного артефакта из изолирующего контейнера.

— Кацман Ли Петрович, — с абсолютно серьезным видом сообщил ему православный инквизитор. — Да-да, этого китайского еврея действительно так зовут. И он не испытывал к тебе личной неприязни, дело было только и исключительно в деньгах.

— Так и знал, что дело без купцов не обошлось! — Процедил Олег, вспоминая хотя бы раз виденных во Владивостоке крупных торговцев и пытаясь понять, кто же из них может обладать столь необычными паспортными данными.

— Он не купец, он хозяин складов. Особых складов, предназначенных для хранения не картошки или древесины, пусть даже с волшебными свойствами, а ценных алхимических ингредиентов, что портятся со временем если не прошли соответствующую обработку. — Поправил чародея брат Ерафим. — Но опасение лишиться значительной части клиентов были лишь поводом обратить на тебя пристальное внимание. Куда больше этого грешника заинтересовали награды, которые могут выплатить за твою голову…Причем саму голову он рассчитывал отправить в ближайшую к нам английскую колонию, а парочку иных частей тела, менее ценных, в Москву. Посредникам, связанным с биржами информации, где помимо всего прочего анонимно размещают заказы на трупы определенных персон, сумевших досадить кому-то очень влиятельному и богатому. За тебя дают двадцать пять тысяч золота, пятнадцать и шесть.

— Поздравляю, Олег, — несколько ехидно заметил Андрэ, сопровождающийся старца Сергея, в то время как отец Федор руководил другой группой монахов, сейчас общавшихся с местным батюшкой. Однако с чародеем аэромант практически не разговаривал, не то стесняясь присутствия посторонних вообще и православного инквизитора в частности, то ли не зная, как себя вести с бывшим подчиненным, который неожиданно стал с ним на одну ступень. — Это можно считать признанием твоих успехов. За моего дядю в подобных местах, правда, дают в совокупности целых шестьдесят пять тысяч, но какие твои годы…

— Государство и церковь позволяют существовать на территории нашей страны подобным структурам? — Удивленно поднял брови чародей, высчитывая, кто же мог желать его смерти. С вероятностью в девяносто процентов голову Олега хотели Морганы, узнавшие кто приложил руку к убийству одного из представителей сей почтенной и крайне богатой фамилии. Семь — близкие ведьмы, которую он сдал Савве. Два процента можно было отвести на вариант с местью за сидхе-шпионку. И один на кого-то еще, кого волшебник просто не знал. Ну а Москва…Там имелось слишком много вариантов.

— Искоренить их…Сложно, — тяжело вздохнул брат Ерафим. — Я верю, взявшись за это дело решительно, можно добиться успеха, но всегда находятся задачи более актуальные. В том числе и потому, что далеко не все конфликты могут быть решены официальными путями.

Церковники изучали «Буряное» и прилегающую территорию весь остаток дня и всю ночь, прежде чем на рассвете убраться восвояси. Нельзя сказать, что они совсем ничего не нашли…Но количество уплаченных поселением налогов более или менее соответствовало его состоянию и населению, а с точными подсчетами каждого медного гроша монахи возиться не желали. Четыре десятка сомнительных артефактов, либо использующих темную магию, либо изготовленных с её применением, тянули лишь на штрафы размером до пары сотен рублей, ибо были ширпотребом с чарами первого-второго ранга, а не какими-нибудь ужасающими темными реликвиями. Олег доставшиеся с вампиров серьезные трофеи заботливо декларировал, и тут придраться было не к чему, однако возиться с разной мелочевкой, разошедшейся у солдат по рукам, в свое время не стал. А часть «находок» и вовсе оказалась снята местными охотниками с гноллов либо кащенитов, а то и по наследству хозяевам досталась с времен вообще уж незапамятных. Единственная революционная листовка, которую обнаружили представители службы государственной безопасности, призывала к свержению власти английской короны в Австралии…Хотя, как она оказалась в школьной библиотеке лично Олег очень желал бы узнать.

Упав на постель, чародей отключился моментально. А вот просыпался он довольно тяжело. И делал это только из-за крайне настойчивого постукивания по плечу изящным женским пальчиком. Пробуждение сильно осложнял еще и тот факт, что он далеко сразу смог осознать окружающую действительность и некоторое полагал, будто все еще грезит. Ибо сидящая на его постели в позе лотоса особа не являлась ни Анжелой, ни Доброславой, но в то же время определенно он раньше определенно с ней сталкивался. И именно в голом виде, когда она без предупреждения вторгалась в личное пространство волшебника. Только в прошлую их встречу при миниатюрной черноволосой девушке с пучком волос на затылке из оружия имелись отравленные заколки для волос, а теперь вторгшаяся в его личное пространство обнаженная шиноби держала на коленях излишне массивную для её габаритов катану.

Глава 12

О том, как герой просчитывает варианты устранения угрозы, проваливает дипломатические переговоры и вызнает не предназначенную для него информацию