Охота на дракона (СИ)

– Получается, если тебе уготована роль злодея, то, как ни рыпайся, только на этом поприще у тебя есть будущее. Печально.

– В нашем мире нет ничего постоянного. Герои становятся злодеями, а злодеи – святыми. И кроме того, существует ещё такой замечательный стиратель памяти, как смерть. В каком-то смысле нам повезло, что в Игре в Реальность есть такая функция, как перевоплощение. Это замечательный шанс сменить своё амплуа и начать новую Игру, если прежняя не задалась.

– Странно, а в учении бон говорится, что нужно стремиться выйти из круга самсары. Если перевоплощение – это благо, то зачем от него отказываться?

– Выход из круга перерождений предполагает, что ты уже стал буддой, то есть достиг конечной точки развития. Кстати, пока ты учился в монастыре, тебе никогда не приходило в голову, что на самом деле наш путь не имеет конца.

– Для бонпо эта мысль кощунственная, ведь буддовость – это и есть конец в каком-то смысле. Но должен признаться, что я думал об этом. Если мироздание бесконечно, то с какой же стати должен быть конечен наш путь развития? Вот только если…

– Что тебя смущает, ученик?

– А наш Создатель может умереть и уйти на перевоплощение? И что тогда будет с нами?

– В какую Игру играет наш Создатель, нам неведомо, и есть ли в той Игре такая опция, как перевоплощение, тоже. Но если она есть, и Создатель умрёт, то все наши сознания с ним насильственно сольются. Это я могу сказать наверняка.

– Откуда такая уверенность, Учитель?

– Просто поверь.

Глава 7

Завтра исполнялось ровно три года с того дня, как Роб впервые оказался в монастыре. Накручивая ко́ру вокруг главного храма, он прикидывал, как бы ему отметить этот день, чтобы запомнился. Никаких особых развлечений в монастыре предусмотрено не было. Правда, время от времени монахи по нескольку дней выполняли пуджи и прочие ритуалы. В такие дни можно было примоститься у дальней стены храма и послушать их монотонное пение, сопровождавшееся гулкими ударами барабана и пронзительными звуками труб. Увы, на завтра никаких особых мероприятий в монастыре намечено не было, и организовывать себе праздник Робу предстояло в одиночку. Он прикинул, не пойти ли ему с утра пораньше в женский монастырь, но отбросил этот вариант. Ничего особо нового в этом походе не было, а для праздника хотелось придумать что-то особенное.

Роб не спеша вышагивал вокруг храма, отсчитывая на чётках количество начитанных мантр. Проходя мимо ворот, ведущих в резиденцию Его Святейшества, он краем глаза заметил, как из дверей приёмной вышла индианка в нарядном бледно-розовом сари. Надо сказать, что женские сари в Индии всегда поражали Роба изысканным сочетанием цветов и отменным вкусом. Это так не вязалось с вопиющим безразличием индусов к грязи и кучам мусора, с их убогими жилищами, пылищей на узких улочках, тощими голодными собаками и вонючими мотоциклами. На фоне этого привычного безобразия индийские женщины смотрелись как яркие экзотические цветы на свалке. Женщина, вышедшая от Его Святейшества, была совсем невысока ростом, тоненькая, лет тридцати, может быть, чуть старше. Её волосы были необычного для индианки цвета, не чёрные, а скорее тёмно-каштановые, но такие же гладкие и блестящие, как и у остальных представительниц её нации. Сари было однотонным розовым с серебряной вышивкой и очень шло к цвету её волос. То, что индусы время от времени приезжали в бонский монастырь и ходили на аудиенцию к Его Святейшеству, было в порядке вещей, необычным было то, что женщина была одна.

– Мало ли какие обстоятельства сподвигли её на путешествие в одиночестве,– подумал Роб, заворачивая за угол храма. – Не моего ума это дело.

Он продолжал размеренно накручивать круги коры. Погодка была отличная, солнышко уже прилично пригревало, но до настоящей жары было ещё далеко. Завернув в очередной раз за угол, Роб с удивлением увидел фигурку в розовом сари у следующего угла. Индианка тоже ходила кору, что было как минимум странно. С чего бы? Может быть, она бонпо? Очень необычное было бы явление. Роб прибавил шагу, чтобы нагнать странную даму, но за следующим поворотом её уже не оказалось. Куда ж она могла подеваться? Уж не растаяла ли в утренней дымке? Он ещё ускорился, но всё было напрасно, индианку было не нагнать. Предположить, что эта хрупкая женщина бегает кору, как спринтер, было нелепо. Роб присел на ступеньки храма в надежде, что она, сделав круг, пройдёт мимо него, но розовое сари исчезло, словно призрак. Через несколько минут наваждение схлынуло. Роб уже сам себе не смог бы объяснить, зачем он устроил тут охоту за совершенно незнакомой индианкой. Чего он, собственно добивается? Познакомиться? Да он даже по-английски не говорит, не говоря уж про хинди. Да и зачем ему сдалась эта женщина старше его лет на десять?

День прошёл как обычно, ничего путного для празднования третьей годовщины в монастыре Роб так и не придумал и решил пустить это дело на самотёк. Ближе к вечеру, прихватив куртку и сидушку он отправился полюбоваться закатом. Было у Роба одно заветное местечко, где он частенько коротал вечера. Если немного спуститься по дороге, идущей вдоль долины, то на горке справа можно было увидеть совсем маленький индуистский храм, посвящённый Шиве. Храм был недействующий в том смысле, что никаких ритуалов в нём не проводили, но совсем уж заброшенным его тоже назвать было нельзя. Время от времени у статуи Шивы появлялись подношения, кто-то зажигал там свечи и украшал место цветочными гирляндами и разноцветными лентами. Вокруг храма росли старые разлапистые сосны с длинной мягкой хвоей и большими смолистыми шишками. Аромат смолы витал над храмом, наполняя воздух свежестью. С верхней точки холма открывался замечательный вид на соседний склон долины, за которым как раз и пряталось закатное солнце. Вот это место Роб и присмотрел себе для вечерней медитации.

Выйдя за границу монастырской земли, он не спеша пошёл вниз по дороге. Через несколько минут убогие лачуги индусов закончились, дальше был только лес. Роб заметил розовое пятно среди высокой травы, росшей у храма, как только поднялся по крутой тропке на холм. Первым его порывом было остановиться и потихоньку спуститься вниз, чтобы не мешать незнакомой индианке, но любопытство взяло верх. Было очень странно, что вот уже во второй раз он сталкивается с этой женщиной при довольно необычных обстоятельствах. Стараясь издавать побольше шума, чтобы не испугать её своим внезапным появлением, Роб подошёл к женщине сзади и остановился буквально в двух шагах. Она совершенно точно не могла его не слышать, но даже не шелохнулась. Отступать было поздно, и Роб смущённо откашлялся.

– Намастэ́,– поздоровался нарушитель женского спокойствия.

– Здравствуй, Роб,– ответила индианка по-русски абсолютно без акцента и обернулась.

На ошарашенного парня внимательно смотрели глаза невероятного ярко-голубого цвета. Роб буквально утонул в них, потеряв связь с реальностью. Это была она, та женщина, что провела с ним ночь после праздника дня рожденья будды. Не сводя глаз с незнакомки, Роб потянул за шнурок у себя на шее, на котором, как талисман, висела оброненная ночной феей серёжка и молча протянул ей на ладони розовую бабочку. Незнакомка благодарно улыбнулась и вдела серёжку в ухо. Вытащив откуда-то из складок сари её близняшку, она ловко пристроила на место и вторую бабочку.

– Садись рядом,– предложила дама в розовом,– меня зовут Дэвика.

Она взяла Роба за руку потянула его вниз. Парень опустился рядом с ней прямо на землю, забыв про сидушку, висевшую у него за спиной. От прикосновения Дэвики его снова бросило в жар. Он опустил глаза, пытаясь скрыть своё смущение, но она понимающе улыбнулась и погладила его по щеке. Очень быстро и естественно они снова оказались в объятиях друг друга.

Роб смог вернуться в наш бренный мир только, когда солнце уже спряталось за соседним склоном, и сумерки начали сгущаться на дне долины. Дэвика довольно профессионально накручивала рулон розового шёлка на свои бёдра и хитро на него поглядывала.

– Кто ты? – наконец догадался задать сакраментальный вопрос герой-любовник.

– Наверное, тебе также интересно знать, почему я говорю по-русски? – уточнила его вопрос Дэвика. – Это потому, что я русская, родилась в Подмосковье. А здесь я для того, чтобы пригласить тебя на встречу с моим учителем. Он зачем-то очень хочет тебя видеть.

– Меня? – удивился Роб. – Он меня где-то встречал?

– Нет, не думаю,– покачала головой Дэвика.

– Он тоже русский, твой учитель? – продолжал допытываться искатель истины.

– Я не знаю, – Дэвика пожала плечами,– во всяком случае, говорит по-русски. Мне кажется, что он и сам уже не помнит, какой он расы, ему же более пятисот лет.

– Да ладно,– недоверчиво улыбнулся Роб,– люди столько не живут.

– А он и не человек,– легко согласилась Дэвика,– он Творец.

– В каком смысле Творец,– Роб уже был окончательно сбит с толку. – Он, что ли, бог?

– Это смотря, какой смысл ты вкладываешь в слово бог,– задумчивая улыбка промелькнула на губах незнакомки.

Дэвика закончила восстанавливать сари и уселась рядом с Робом.

– Он может сотворять свои миры,– пояснила она. – Не смейся, я была в нескольких его мирах. Так ты согласен с ним встретиться?

– Ну ещё бы! – воскликнул Роб. – Да я душу готов заложить за такую встречу.

– Может быть, и придётся,– пробормотала его собеседница как бы про себя.

– Что-то не так? – Роб интуитивно напрягся. – Я чего-то не понимаю?

– Нет, Робби, это я не понимаю,– ответила Дэвика. – Я совершенно не понимаю, чего ему от тебя нужно, и это меня беспокоит.

– Зато я понимаю,– самоуверенно заявил всезнайка. – Это просто ответ на мою молитву. Если ученик готов, то учитель всегда находится.

Девика грустно поглядела на своего легкомысленного любовника.

– Пусть так,– согласилась она,– тебе видней. И всё-таки я дам тебе эту ночь на раздумье. Если не передумаешь, приходи сюда завтра утром. Если передумаешь, я не обижусь.

С этими словами она поднялась. Её тело как бы подёрнулось дымкой и начало растворяться прямо в воздухе. У Роба отвисла челюсть. Он протянул руку и провёл ею в том месте, где только что стояла женщина в розовом сари. Рука не встретила никакого сопротивления.

Этой ночью Роб не спал ни секунды. Он был настолько перевозбуждён, что даже толком лежать не мог в постели. Его молитва была услышана. Это ли было не подтверждение существования Всевышнего? По сравнению с этим чудом, то, что Дэвика растаяла прямо в воздухе, казалось даже менее значимым событием. Роб попытался прикинуть, где бы мог поселиться этот необыкновенный учитель, у которого даже ученица – настоящая волшебница. Слухи о появлении такого реализованного йогина должны были бы уже распространиться со скоростью лесного пожара, но нигде в окрестностях монастыря о Творце ничего не знали.

Восход солнца наш искатель истины встретил уже на заветной горке. Ждать, пока окончательно рассветёт, он был не в состоянии. Дэвика появилась только часам к десяти, когда парень уже совсем извёлся от нетерпения. На фоне яркой зелени стало заметно, как воздух слегка завибрировал, и перед Робом возникла тоненькая фигурка в джинсах и маечке на тонких бретельках. Эта Дэвика совсем не походила на индианку, даже отдалённо. Она подошла к ошарашенному парню практически вплотную и взяла его за руки.

– Значит, не передумал,– сказала она вместо приветствия, грустно покачав головой. – Тогда не будем тянуть. Закрой глаза, пожалуйста.

Когда Роб с разрешения своей спутницы снова открыл глаза, то чуть не упал от удивления. Они стояли на вершине высокого зелёного холма. Точно такие же холмы тянулись до горизонта во все стороны. Никакого леса и храма не было и в помине.

– Где мы? – прошептал Роб, оглядываясь.

– Это альтернативная базовая Реальность,– спокойно ответила Дэвика, как будто это что-то могло объяснить. – Ты ведь знаешь, что наша Реальность не единственная? По-моему, в учении бон что-то про это тоже должно говориться.

– Ты… – Роб потерял дар речи.

– Ну да,– подтвердила его спутница,– я умею перемещаться между Реальностями. Таких, как я, называют Мастерами Игры. Пойдём к Учителю, он ждёт.

Она протянула руку обалдевшему от всех этих чудес парню, и они не спеша спустились в небольшую уютную долину, где на пологом склоне приютился симпатичный каменный домик с каминной трубой. Этот дом ничем не напоминал тибетские постройки, скорее уж это было альпийское шале. Учитель сидел на крылечке и с любопытством поглядывал на приближавшуюся парочку. С виду ему можно было дать лет семьдесят. Седые длинные волосы и борода, морщинистое лицо, руки, напоминавшие птичьи лапки, бесформенное одеяние – всё говорило о том, что жизнь хозяина дома клонилась к закату. Но его пронзительные синие глаза портили весь эффект. Они жили своей отдельной жизнью, никак не вязавшейся с образом благообразного старичка. Сейчас глаза Учителя светились любопытством и доброжелательностью, но Роб с лёгкостью смог бы представить, как они вдруг превращаются в две смертоносные синие молнии.

– Рад, что ты решился сюда прийти, мальчик мой,– произнёс хозяин дома глубоким, совсем не старческим голосом. – Проходи, Дэвика сейчас приготовит нам завтрак. Ты ведь голоден.

Роб слегка удивился проницательности хозяина. Неужели это у него на лбу было написано, что со вчерашнего обеда у бедняги маковой росинки во рту не было. На ужин он опоздал, а на встречу с Дэвикой отправился задолго до завтрака. Они прошли в дом, и Учитель пригласил своего потенциального ученика присоединиться к нему у камина. За неспешной беседой прошло около часа. Когда Дэвика позвала их завтракать, Робу уже стало казаться, что он живёт в этом доме очень давно, настолько легко и непринуждённо он вписался в жизнь этого уютного местечка.

Вот так и началось его обучение. Первую неделю Роб ещё возвращался в монастырь буквально только переночевать, но потом Учитель выделил ему комнату и предложил не тратить время на путешествия по мирам. В первую же ночь, проведённую в доме Учителя, Дэвика пришла к нему, и заснули они только под утро. Вернувшись в монастырь, Роб собрал свой рюкзак, передал оставшиеся от продажи родительской квартиры деньги Ринпоче в качестве подношения и переехал в дом Учителя.

***

– Учитель, почему учение бон, да и буддизм такое… Оно другое. Больше в нашем мире такого нет.

– Это учение было создано Игроками с иным типом сознания, не таким, как у тебя или у меня. В нашей Реальности существует два принципиально различающихся типа сознаний, которые никогда не совмещаются в одном Игроке. Один тип – это потенциальные Творцы, а другой – потенциальные Наблюдатели. Названия, конечно, условные. Задача Творцов – научиться осознанно управлять Реальностью, а вернее своим подсознанием, которое эту Реальность сотворяет. Задача Наблюдателей – научиться объективно отражать проявленную Реальность, исключая любое вмешательство в её формирование.

– Наблюдатели – это бонпо и буддисты, я правильно понимаю?

– Не нужно путать религии с Игрой. Хотя в одном ты прав. Эти две религии были созданы Наблюдателями и для Наблюдателей.

– Учитель, Вы хотите сказать, что для потенциальных Творцов бон и буддизм не подходят?

– Нет никакой беды в том, чтобы потенциальный Творец изучал учение Наблюдателей и даже потратил несколько жизней на практики, для него не предназначенные. Это не принесёт желаемого прогресса в развитии сознания, но и деградации не произойдёт. Гораздо хуже, если Творец вообще не пожелает развиваться.

– А в чём отличие практик для Творцов и Наблюдателей?

– Давай рассуждать вместе, ученик. Что, по-твоему, нужно сознанию, чтобы овладеть способностью осознанно творить Реальность, иначе говоря, создавать свою Игру?

– Связь с подсознанием для начала. Или нет?

– Ну какое же это начало? Скорее это конечная цель практики. А вот для начала Творцу нужен мощный ум, умение концентрироваться, контролировать свои мысли и эмоции.

– Но ведь Наблюдателю нужно то же самое.

– Разве? А зачем ему сильный ум, который будет влиять на результаты наблюдения? Наоборот, роль ума у Наблюдателя должна быть сведена к минимуму, к простому отражению автоматически формируемой картинки Реальности.

– Да, точно. Очень многие практики в бон связаны с так называемым неделаньем, то есть с невмешательством в происходящее. А что эти практики дают?

– Твоё сознание состоит из двух основных частей. Одна – это подсознание, которое в учениях Наблюдателей называют природой ума или естественным состоянием ума. Именно подсознание сотворяет все явления Реальности.

– Значит бонпо правы, каждый из нас сотворяет свою Реальность, коли у каждого своё собственное подсознание.

– По-своему, конечно, правы. Это если не рассматривать тот факт, что все наши сознания связаны в единую сеть, так как являются проявлениями единого сознания Создателя. В бон именно такой подход и практикуется, каждое сознание существует как бы само по себе.

– Простите, Учитель, что вынуждаю вас повторять одно и то же. Наверное, я слишком сильно погрузился в бонские учения.

– Нет ничего страшного в том, чтобы повторить это ещё раз. Не расстраивайся. Просто, если принять положение, что мы есть единое сознание, то становится понятно, откуда в действительности проявляются все явления.

– Из сознания Создателя. Как же я раньше до этого не додумался?

– Не только, но да, основа нашей Реальности формируется именно в едином сознании Создателя, а вот детали дорабатывают наши подсознания. Индивидуальное подсознание и сознание Создателя неразрывно связаны, по сути они есть одна структура.

– А вторая часть сознания это – ум?

– Да, это то, что воспринимает явления, сформированные нашим подсознанием и реагирует на картинку Реальности. В практике неделанья реакция ума сведена к минимуму, а в идеале вообще отсутствует.

– А для чего эта реакция вообще нужна?

– Это очень хороший вопрос, ученик. И ответ на него очень прост. Реакция ума является частью алгоритма формирования Реальности. Если бы этого алгоритма не было, то управление подсознанием было бы невозможно, и Творцов в принципе не могло бы существовать. Но они существуют, поверь моему опыту. Ты ведь и сам потенциальный Творец.

– То, что Вы, Учитель, являетесь реализованным Творцом, я уже давно понял. Мне правда приятно слышать, что у меня тоже есть шансы научиться управлять Реальностью.

– Ну до этого ещё далеко. А вот наработать кое-какие полезные навыки в этом воплощении ты несомненно сможешь.

– А что же всё-таки получится, если реакция на картинку Реальности сведена к нулю.

– Всё очень просто. Алгоритм формирования Реальности постепенно сломается.

– То есть как это?

– А разве тебе не приходилось слышать истории о том, что реализованные йогины могут проходить сквозь стены, видеть за тысячи километров, мгновенно перемещаться на большие расстояния.

– Да, но мне казалось, что это просто красивые сказки.

– Отнюдь. Не сказки и не красивые. Реальность перестаёт быть для них реальной. Извини за каламбур.

***

Меч Мастера, легко пробив защиту, чиркнул Роба по горлу. Он почти не почувствовал боли, и в первый момент ему показалось, что рана неглубокая, так, царапина. Однако в следующее мгновение кровь хлынула ему на грудь мощным потоком, и боец упал на колени, выронив своё оружие. Он ещё успел услышать хруст своих шейных позвонков, когда меч Мастера снёс ему голову. Так позорно он давно уже не проигрывал поединок.

Роб сидел в позе лотоса на любимой красной подушке в углу комнаты для медитаций, откуда он обычно отправлялся в тренировочную Реальность, и прятал глаза от внимательного, можно даже сказать, изучающего взгляда Учителя. Самое обидное, что он так и не понял, как Мастер обошёл его блок.

– Ты был невнимателен,– голос Учителя звучал совершенно нейтрально, но это вовсе не означало, что воспитательного момента не будет вовсе. – Что с тобой сегодня, мой мальчик?

«Мой мальчик» было хуже всего. Значит, вместо разбора полётов его сейчас снова отправят в руки Мастера. И вот, как назло, именно сегодня у Роба было совершенно не боевое настроение. Хотелось поваляться на травке под ласковым солнышком, послушать шум реки, бегущей под обрывом, полюбоваться быстро летящими облаками. Может быть, Дэвика сегодня вернётся из очередного своего таинственного путешествия, и они немного поболтают перед ужином. Ага, размечтался.

– Ты меня, вообще, слушаешь? – Учитель повысил голос.

– Да чего уж там, просто пошли меня обратно,– безнадёжно подумал Роб. – Сам понимаю, что облажался.

– Простите, Учитель. Я готов.

Роб прикрыл глаза, но тренировочная Реальность так и не появилась. Он по-прежнему сидел напротив своего наставника в комнате для медитаций.

– Похоже, тебе нужен перерыв,– со вздохом сказал Учитель. – Рассказывай, что с тобой не так.

Всё было не так. С началом его занятий в виртуальной Реальности Дэвика совершенно перестала обращать на Роба внимание. Она убиралась, готовила, куда-то исчезала, появлялась вновь, здоровалась, прощалась, ну, может, ещё пара слов, вроде «с добрым утром», вот и всё их общение. Как будто не было никогда поцелуев, объятий и умопомрачительного секса. Она смотрела как бы сквозь Роба, словно он был предметом мебели. Парень пытался вызвать свою возлюбленную на откровенный разговор, но та только качала головой и уходила.

То, что Дэвика была для Учителя не просто ученицей, Роб понял уже очень давно, но ему и в голову не приходило ревновать. Кто он такой, чтобы решать за взрослую женщину, как ей устраивать свою интимную жизнь? Было похоже, что это именно Учитель построил Дэвику, чтобы та не отвлекала Роба от тренировок по фехтованию. Нужно сказать, что слушалась она его беспрекословно, ни вопросов, ни возражений, даже косого взгляда себе не позволяла. Вынужденное воздержание длилось уже месяц и начало порядком надоедать. Прямо скажем, в самом начале занятий с Мастером Робу было совершенно не до интима. Он выдыхался настолько, что едва доползал до постели и проваливался в глубокий сон. Может быть, Девика к нему приходила, а он дрых как сурок. Обиделась? Но почему же не хочет даже поговорить об этом?