Охота на дракона (СИ)

– Вот так и другие Игроки сами решают, чего они хотят от Игры в Реальность. Кто-то не ставит перед собой амбиционных целей, сидит на одном и том же уровне на протяжении сотен жизней и наслаждаются своим существованием, а иные хотят развиваться и прилагают для этого соответствующие усилия.

– А что может быть конечной целью такого развития?

– Сам не попробуешь угадать, мой любознательный ученик?

– Я так полагаю, Учитель, что выше уровня Создателя нам не прыгнуть.

– Верно, максимум, чего мы можем достичь, это сравняться по уровню с тем, кто нас создал. Довольно амбициозная цель, не находишь? Вот только прийти к этой цели можно по-разному. Можно развить своё сознание до Его уровня и слиться с сознанием Создателя, а можно в конечной точке развития самому стать Создателем.

– Слиться с сознанием Создателя – это и есть то, что называют обретением тела Бон?

– Всё не так просто, мой дорогой. Давай разберём этот вопрос немного подробнее. В учении Бон состояние, которое называется буддовостью, или обретением тела Бон, не связывают с избавлением от своей индивидуальности, поскольку не верят в существование единого сознания Создателя. А коли нет ничего, кроме индивидуального сознания, то оно-то и становится буддой. При этом дальнейшее развитие индивидуального сознания прекращается. Стать буддой – это и есть конечная цель развития. Достигнув заветной цели, сознание будды выпадает из круга перевоплощений и как бы навечно фиксируется в этом конечном состоянии.

– А если бы сознание Игрока слилось с сознанием Создателя?

– Возможно, это покажется тебе странным, но случится точно то же самое. Сознание выпадет из круга перерождений и прекратит своё дальнейшее развитие в качестве индивидуального сознания. Разве не забавно? Объяснения разные, а итог один.

– Значит, это тупик? Сливайся или нет, а дальше не двинешься?

– В качестве индивидуального сознания, да, не двинешься, но только не как сознание Создателя. Надеюсь, ты ещё не забыл, что наш Создатель и сам является Игроком? Ему тоже есть куда развиваться.

– А если сознание Игрока само станет Создателем? Что при этом произойдёт?

– Думаю, ты и сам можешь ответить на этот вопрос, мой дорогой. В чём состоит миссия Создателя? Он должен создать свою Игру и проявиться в ней в виде сознаний Игроков. В его Игре могут быть совсем другие правила, и проявленные сознания Игроков могут сильно отличаться от нас. Но сам он так и останется Игроком в нашей Игре. Иерархия проявленных сознаний сохранится. Тебе понятно, о чём я говорю?

– Что ж тут непонятного. Каким бы крутым Создателем ты ни стал для своих созданий, но для нашего Создателя ты так и останешься просто Игроком. И соответственно, из круга перерождений новоявленный Создатель, вероятно, тоже не выпадет, так?

– Все правила Игры будут действовать на него также, как на остальных Игроков. Но есть одна тонкость. Обладая могуществом Создателя, такой Игрок при желании сможет стать практически бессмертным. Он обретает власть над своим телом в том смысле, что сможет создать себе любое тело, в том числе тело вечно молодого человека, его станет невозможно убить обычным оружием, он сможет существовать вообще без тела, так как на самом деле он есть сознание.

– Получается, что теоретически новый Создатель смертен, как все остальные, а на деле также выпадает из круга перерождений, как если бы слился с сознанием Создателя.

– Совершенно верно. И какой же путь тебе больше по душе? Потерять индивидуальность и перейти на новый уровень Игры слившись с сознанием Создателя, или сохранить индивидуальность и создать свою Игру внутри Игры Создателя?

– Разве это мой выбор? Мне почему-то кажется, что моя роль в Игре предопределена.

Глава 6

Этот мир был очень похож на родную реальность Лидочки, хотя делать какие-то выводы было пока рано. Она стояла на крутом берегу быстрой горной реки. Вокруг раскинулись пологие зелёные холмы, покрытые невысокой, но очень густой травой. Над головой по небу невероятно глубокого синего цвета плыли белоснежные облака, похожие на смешных зверушек. Тишину нарушало только негромкое бормотание водного потока под обрывом. Мир плавных линий, спокойных красок и округлых форм. Кругом не было видно ни одного дерева или скалы, которые могли бы нарушить совершенную гармонию этого места. Лидочка медленно поднималась по пологому склону, погружаясь помимо собственной воли в состояние покоя и отрешённого созерцания. С вершины ей открылся прямо-таки фантастический вид. Зелёные холмы, уходящие до горизонта, были похожи на морские волны, облака напоминали белые пенные барашки. Зелёные волны внизу и синие волны сверху.

Старика в бесформенном сером плаще Лидочка заметила только минут через пять, настолько гармонично он вписался в местный ландшафт. Старик расположился на склоне чуть ниже вершины холма и, похоже, тоже любовался пейзажем. Начинающая путешественница решила подойти и поздороваться. Мало ли какие правила вежливости существовали в этом мире.

– Здравствуй, деточка,– голос старика был глубокий и на удивление молодой.

На Лидочку смотрели ласковые глаза цвета местного неба. Девушка тоже поздоровалась, недоумевая, откуда мог взяться этот старик. Рядом не было даже намёка на жильё. А ведь он был явно немолод и вряд ли способен выдержать многокилометровую прогулку.

– Ты не устала? Хочешь чая? – предложил гостеприимный абориген.

Рядом со стариком, как по волшебству, появился небольшой термос и два бумажных стаканчика. Лидочка пожала плечами и подсела к доброму дедушке. Чай был вкусный, настоянный на незнакомых травках, от него на душе у девушки сделалось так спокойно, как бывало только в раннем детстве у мамы на ручках.

– Значит, ты путешественница,– старик хитро прищурился,– а что ещё ты умеешь?

Лидочка растерялась. Старик каким-то образом догадался, что она не принадлежала этому миру. Первой мыслью девушки было бежать обратно в свою Реальность, но любопытство взяло своё. Похоже, добрый дедушка был совсем непрост, да и его чаёк тоже.

– Не бойся, деточка,– подбодрил Лидочку старик,– мы ведь не случайно с тобой встретились. Отныне ты будешь звать меня Учителем. А я тебя Дэвикой. Знаешь, что означает это имя?

Лидочка отрицательно покачала головой.

– Дэвика в переводе с санскрита означает «маленькая богиня»,– пояснил Учитель,– это имя тебе очень идёт.

Дэвика улыбнулась. Ей почему-то совсем не было страшно, хотя дедушка вёл себя странно.

– Пойдём, я покажу тебе дом, где ты со временем станешь настоящей богиней,– предложил Учитель.

Они спустились с северной стороны холма в маленькую уютную долинку. На противоположном склоне, спрятанный от посторонних глаз, приютился небольшой добротный домик. Он был сложен из дикого камня и покрыт тёмно-красной черепичной крышей, над коньком крыши выступала каминная труба. Дверь была не заперта. Учитель толкнул её, и Дэвика оказалась в большом зале, который, по-видимому, служил одновременно и кухней, и столовой, и гостиной. Всё здесь было какое-то маленькое и уютное. Кухонька с небольшой печкой для обогрева и готовки, облицованной голубыми изразцами, приютилась под широкой лестницей на второй этаж. Рядом, у окна располагался круглый обеденный стол с четырьмя стульями. На каждом стуле лежала подушечка с рисунком в тон с изразцами. Около небольшого камина, сложенного из того же дикого камня, что и сам дом, стояли два глубоких кресла. Пол устилала мохнатая шкура тёмно-серого цвета. Дэвика не смогла определить, что это был за зверь в то время, когда шкура ещё бегала на четырёх лапах. Возможно, в её родном мире таких и не водилось. Из каминного зала вело две двери, но они были закрыты. Что находилось на втором этаже, тоже было не видно из-за разворота лестницы. Учитель уселся в одно из кресел у камина и пригласил свою гостью занять место напротив.

– Ну-ка, разожги огонь в камине,– шутливо распорядился он,– нет-нет, без спичек. Думаю, ты сможешь.

Дэвика с удовольствием продемонстрировала свои способности, и весёлый огонёк заиграл на сухой тонкой ветке берёзового полена. Учитель улыбнулся и взмахнул рукой. Пламя расцвело алым цветком, охватывая все дрова целиком. Девушка восхищённо пискнула и захлопала в ладоши.

– Ты ведь, наверное, слышала, что учитель всегда появляется, когда ученик готов к обучению,– философски заметил старик и протянул сморщенные руки к огню. – Ты готова, девочка моя.

Теперь Дэвика приходила в дом к Учителю каждый день, иногда она оставалась на ночь, у неё появилась здесь своя комната на втором этаже. Рядом с её комнатой под покатой крышей располагался класс, где, собственно, и проходило обучение. Вся классная комната была устелена мягким ковром, а ещё там было множество больших мягких подушек, из которых так здорово было свить себе уютное гнёздышко. Учитель рассказывал девушке, как устроен наш мир, об Игре в Реальность, которую люди называют жизнью, о Создателе, о Творцах Реальности и о таких, как сама Дэвика, продвинутых Игроках. Она уже знала, что наша Реальность не одна и состоит из целого созвездия альтернативных миров. Учитель поведал ей, что помимо базовых Реальностей, существуют ещё миры Творцов, но доступ туда возможен только с разрешения самого Творца.

Однажды он попросил девушку на секунду зажмуриться, а когда она открыла глаза, классная комната исчезла. Они с Учителем сидели на белом горячем песке, а у их ног плескалось самое настоящее море. Чайки гортанно кричали, выписывая над волнами замысловатые фигуры, пахло солью и водорослями.

– А море настоящее? – опасливо спросила Дэвика.

– Можешь искупаться, если хочешь, милая,– улыбнулся Учитель.

Девушка скинула тапочки и аккуратно зашла в воду по щиколотку. Море было тёплое и ласковое. Ей действительно захотелось искупаться, но оголяться перед Учителем было неловко. Дэвика скосила глаза на длинный пологий берег в поисках укрытия, где можно было бы превратить своё платье в подобие купальника, но пляж был абсолютно пустынный и тянулся, казалось, на километры в обе стороны.

– Тебя что-то беспокоит? – спросил Учитель, хитро улыбаясь.

После этого вопроса девушка с удивлением обнаружила, что вместо платья теперь на ней был открытый стильный купальник ярко-розовой окраски с тонкими золотыми колечками по бокам и на груди. Она подпрыгнула от восторга, захлопала в ладоши и с визгом прыгнула в набежавшую волну. Учитель оказался Творцом Реальности, вот это было круто! Отплыв немного в глубину, Дэвика легла на спину и обернулась к берегу. У кромки прибоя стоял хорошо сложенный черноволосый мужчина лет сорока, с обликом Учителя его роднили только пронзительные синие глаза. На мужчине тоже был купальный костюм, и он явно собирался присоединиться к девушке в её заплыве. От неожиданности Дэвика хлебнула солёной воды и закашлялась. В несколько сильных гребков мужчина оказался рядом с ней и весело рассмеялся над её обескураженным видом.

– Чего ж ты испугалась, девочка моя,– спросил незнакомец голосом Учителя,– разве ты ещё не поняла, что тело – это такая же часть сотворяемой тобой Реальности, как море, песок и твой розовый купальник. Форма тела условна. Вот эта форма, к примеру, больше подходит для водных процедур, только и всего.

Когда они вернулись в базовую Реальность, Учитель снова принял свой привычный вид, и Дэвика с сожалением вздохнула. Ей очень понравился тот статный зрелый мужчина, что резвился вместе с ней в ласковых морских волнах, не то что её прыщавые закомплексованные сверстники. Видимо, Учитель правильно расценил её реакцию, потому что, появившись в доме на следующий день, Дэвика увидела в кресле у камина давешнего черноволосого красавца. Однако на занятиях это преображение сказалось отрицательно. Девушка смущалась, отводила глаза и была чрезвычайно рассеянной. Пришлось вернуть назад седобородого старца. Больше Учитель со своим обликом не экспериментировал.

Год прошёл незаметно, приближалась пора выпускных экзаменов, и Дэвика начала всерьёз задумываться о своей дальнейшей судьбе. Родители, понятно, настаивали на поступлении в Университет, на один из гуманитарных факультетов по её выбору. Но само́й выпускнице отнюдь не улыбалось растратить ещё пять лет жизни на бесполезные знания и навыки. Настоящий её Университет находился в ином мире, где старик с синими глазами раскрывал перед ней все тайны мироздания.

Отзвенел последний звонок. Все сверстники Дэвики задержались после уроков, чтобы отпраздновать окончание школы тортиками и тайно пронесённым в класс алкоголем. Юной волшебнице эти глупые посиделки были неинтересны и даже смешны, поэтому она спокойно отправилась домой. Задумавшись девушка прикрыла глаза и откинулась на спинку автомобильного кресла. Наверное, она задремала, потому что, когда машина неожиданно затормозила, ей показалось, что они проехали всего ничего. Однако оказалось, что ощущения её не обманули. Машина стояла на обочине, кругом был только лес и никакого жилья.

– Наверное, колесо пробил,– лениво подумала Дэвика.

Задняя дверца распахнулась, и Вася протиснулся к ней на заднее сиденье. В его глазах было столько похоти, что девушку замутило. Он резким движением завалил её на спину и, раздвинув ей ноги, улёгся сверху. Дэвика отчаянно забилась под его тяжёлым телом и закричала. Вася одной рукой закрыл ей рот, а второй расстегнул молнию на своих джинсах. Она с отвращением ощутила, как его горячая плоть уткнулась ей в низ живота. Одним движением он разорвал на девушке трусики и слегка приподнялся, нависнув над своей жертвой. Правая рука Дэвики оказалась свободной, и она, сложив пальцы щепотью, как учил Учитель, ткнула насильника в середину грудной клетки сфокусировав энергию в одной точке. Вася вскрикнул, и его тело обмякло. Дэвика с отвращением ногами вытолкала безвольную тушу в распахнутую заднюю дверь машины, а сама выбралась с противоположной стороны.

Непутёвый водила лежал на спине, раскинув руки, словно собрался позагорать, на его груди наливался кровью огромный уродливый синяк. Глаза несостоявшегося насильника безучастно смотрели в небо. Только увидев эти глаза, Дэвика поняла, что парень был мёртв. Она в ужасе закричала и бросилась в лес, не разбирая дороги. Пробежав метров сто, девушка споткнулась о торчащий из земли корень и больно приложилась коленом. Она не стала подниматься, просто уселась прямо на землю и завыла в голос. Только что она убила человека, убила собственными руками, используя свою силу и волшебные способности. Её дальнейшая жизнь предстала перед Дэвикой во всём своём уродстве. Университет, говорите? А в тюрьму на нары не желаете? Нечаянная убийца вытерла слёзы и поднялась на ноги. Нет, из-за какого-то пошлого насильника она в тюрьму не сядет. Жалко, конечно, родителей, но своя жизнь всё-таки дороже.

Учитель встретил свою ученицу в дверях и по её несчастному виду сразу определил, что случилась беда. Он усадил её в кресло и принялся отпаивать чаем. Дэвика сквозь рыдания рассказала о случившемся, то и дело прерывая себя словами «я его убила».

– Назад тебе нельзя,– с сочувствием произнёс Учитель, когда рассказ был окончен. – Объяснить полиции причину смерти мальчика не удастся. Скорее всего тебя обвинят в том, что ты выстрелила в него в упор из травмата. А это уголовка, превышение средств самозащиты. Кроме того, он же не успел тебя изнасиловать, верно?

Дэвика молча кивнула, стуча зубами о край кружки с чаем. Она вся дрожала, стресс от случившегося наконец её догнал. Учитель встал и ласково погладил её по голове. Тело девушки моментально расслабилось, глаза закатились. Старик с лёгкостью поднял безвольное тело на руки и понёс в комнату на второй этаж. Он даже не сбился с дыхания. На губах Учителя играла довольная улыбка.

Прошла неделя с тех пор, как Дэвика поселилась в доме Учителя на постоянной основе. Она казалась спокойной, даже слегка заторможенной. Девушка на автомате вставала, занималась хозяйством, шла на занятия, бродила по окрестностям и снова ложилась в постель, проваливаясь в глубокий сон, больше похожий на транс. Каждую ночь ей снился один и тот же кошмар, как Вася с похотливыми глазками и потными руками влезает на неё и насилует грубо и очень больно до тех пор, пока она не теряет сознание. Только провалившись в беспамятство во сне, она могла проснуться в реальном мире. Дэвика уговаривала себя, что ничего этого на самом не было, но рациональные рассуждения не помогали, сон становился всё ярче и обрастал отвратительными подробностями. Через несколько дней она со всей ясностью поняла, что медленно сходит с ума, но не видела никакого выхода, кроме разве что самоубийства. Убитый парень доставал её с того света.

Практически на автомате Дэвика продолжала ходить на лекции Учителя, но потеряла к ним всякий интерес. Всё чаще она ловила себя на том, что, погрузившись в беспросветную тоску, не слышит его слов. В какой-то момент девушка вынырнула из своего мутного транса и осознала, что Учитель молчит и, по всей видимости, уже давно. Дэвика виновато потупилась, голова её бессильно упала на грудь.

– Ты ведь ещё не была с мужчиной, деточка? – ласково спросил Учитель. – Видишь ли, в интимных отношениях нет ничего постыдного или омерзительного. В тебе просто говорит неудачный первый опыт. Я помогу это исправить.

Классная комната исчезла. Дэвика лежала на огромной мягкой кровати под белым шёлковым балдахином совершенно обнажённая. Кровать стояла на давешнем пляже, прямо у воды. Оранжевый солнечный диск медленно тонул в море, заливая небосвод бледно-розовыми лучами. Лёгкий ветерок ненавязчиво шевелил её волосы и раздувал белый шёлк. Учитель в своём облике черноволосого мужчины, тоже совершенно голый, сидел рядом с ней и мягко по-отечески улыбался. Дэвика вскочила на колени и съёжилась в углу кровати. Она с ужасом представила, как этот мужчина, который ей в общем-то нравился, вот прямо сейчас превратится в похотливого самца и подомнёт её под себя со звериной жестокостью, к которой она так привыкла в своих кошмарах.

– Не бойся, милая,– проворковал Учитель,– если не захочешь, ничего не случится.

Он нежно обнял девушку за талию и уложил обратно на кровать. Она вся дрожала от страха и отвращения, а Учитель просто ласкал её и совершенно не покушался на её целомудрие. Постепенно девушка расслабилась и позволила ему более смелые ласки. Через несколько минут её уже буквально трясло от возбуждения, и единственное, чего ей хотелось, это чтобы он наконец взял её, пусть грубо, но прямо сейчас. И синеглазый соблазнитель, снисходительно улыбнувшись, выполнил её страстное желание. Это острое наслаждение невозможно было сравнить ни с чем, что ей приходилось испытывать раньше. Дэвика закричала и очнулась в классной комнате, сидя в гнёздышке из подушек. Учитель опять в своём стариковском обличие сидел напротив и участливо заглядывал ей в глаза.

– Надеюсь, тебе уже лучше, деточка,– спросил он. – Теперь мы можем заняться уроком, или тебе требуется перерыв?

Дэвике действительно нужно было отдышаться. Учитель не возражал. Она поднялась к себе и долго стояла под душем, с удивлением ощупывая своё тело, как будто только что обрела свою новую материальную оболочку. С этого дня кошмар ушёл в небытие. А вместо синего чулка появилась страстная маленькая богиня. Вот только Учитель словно бы и не заметил произошедшей в ней перемены. Он вёл себя совершенно как прежде, нимало не заботясь о её переживаниях. Очень скоро Дэвика пришла к выводу, что со стороны Учителя интимная близость была просто терапевтической процедурой и к чувствам не имела никакого отношения. Он был равнодушен к ней, как к женщине.

Этот очевидный факт привёл Дэвику в полное отчаяние. С запоздалым раскаянием она вспоминала того паренька по имени Егор, которого своими экспериментами довела до смерти, и с кристальной ясностью осознавала, что теперь сама оказалась на его месте. Вот так отлились кошке мышкины слёзки. Дэвика ходила, словно тень, и с тоской поглядывала на седобородого старика, который так легко превращался в красивого уверенного в себе мужчину. Она потеряла аппетит и больше почти не улыбалась. Идти ей отсюда было некуда, да и не смогла бы она теперь уйти от Учителя. Тоска и отчаяние уверенно поселились в её душе.

Чашка с чаем выскользнула из пальцев Дэвики и опрокинулась на стол. Женщина потянулась за полотенцем, чтобы вытереть коричневую лужицу, и её взгляд упал на стоящего за спиной Учителя. Тот снова был в своей молодой форме. Синие глаза недобро блеснули из-под нахмуренных бровей.

– Так вот чего тебе не хватает, деточка,– ухмыльнулся он.

Не особо церемонясь, Учитель завалил свою маленькую богиню на стол прямо в лужу от чая, задрал ей юбку и вошёл в неё нарочито грубо, намеренно причиняя боль. Дэвика вскрикнула и попробовала вырваться, но насильник легко сломил её сопротивление. Через несколько минут, когда женщина застонала от наслаждения, Учитель спокойно натянул штаны и поднялся к себе в комнату, оставив эту добровольную жертву насилия на столе с задранной юбкой, всю мокрую от пролитого чая. А жертва сползла на пол с импровизированного ложа любви и заплакала от унижения и, как ни странно, от облегчения.

После этого случая седобородый старец время от времени превращался в черноволосого красавца и занимался с ней сексом. Когда и в какой обстановке это случалось решал исключительно сам Учитель. У Дэвики в этом вопросе не было права голоса. Иногда у него вдруг возникало романтическое настроение, и любовники отправлялись на берег моря или на цветущую поляну, но чаще всего он просто приходил к ней в комнату и делал с податливой женщиной, что хотел. Все попытки Дэвики добавить чувства в их отношения терпели полный крах. Учитель осаживал её грубо и равнодушно. А она всё больше в него влюблялась, его пренебрежение со временем перестало её задевать. Дэвика готова была на всё, лишь бы быть рядом со своим учителем и любовником. Помимо прочего, он очень много давал ей в плане практик и мистических знаний. Она сделала просто гигантский шаг в своём развитии, и это тоже накрепко привязало её к этому двуликому человеку. Он стал для Дэвики единственным светом в окошке, великим и неповторимым Творцом её Реальности.

В этот раз Творец перенёс их в ажурную беседку на берегу горного ручья. Беседка была вся оплетена диким виноградом. Солнце, пробиваясь сквозь шапку узорчатых листьев, роняло капли золота на пушистый голубой ковёр, которым был устлан весь пол беседки. Когда довольная женщина в блаженной истоме откинулась на спину разбросав руки в стороны, Учитель поднялся на колени и навис над её лицом.

– Дэвика,– позвал он,– а ты могла бы умереть для меня?

Он изучающе смотрел ей в глаза, словно пытался прочесть ответ. Маленькая богиня весело рассмеялась. Она была счастлива, её Творец был рядом и любил свою девочку.

– Конечно,– проронила Дэвика беспечно.

Сильные руки стальным обручем сомкнулись на её горле. Она открыла глаза и увидела над собой два синих бездонных колодца, в которых не было ни капли эмоций. Дэвика захрипела и судорожно схватилась за руки Учителя, пытаясь оторвать их от своего горла. В её глазах забился животный ужас. Убийца немного ослабил хватку.

– Ты уверена, девочка моя,– в его голосе не было ничего, кроме лёгкого любопытства.

Усилием воли Дэвика разжала свои пальцы, ужас в её глазах сменился немой мольбой, по щеке скатилась единственная слезинка. Стальной обруч на её шее продолжил медленно сжиматься, но женщина больше не пыталась вырваться. Даже когда её тело забилось в предсмертной агонии, выражение мольбы так и не исчезло из её глаз. Учитель машинально закрыл глаза своей жертве и поднялся. Он был доволен. Сегодня из ученицы и наложницы его маленькая богиня превратилась просто в вещь, которую он мог использовать по своему усмотрению, а мог и сломать, как надоевшую игрушку. Бедная девочка ведь понятия не имела, что в сотворённой им временной Реальности невозможно было отправиться на перевоплощение. И всё-таки безропотно позволила себя убить.

После своей первой смерти в Реальности Творца Дэвика приходила в себя два дня. Она сидела, запершись в комнате, и плакала. Учитель её не торопил. Его новой игрушке нужно было время, чтобы принять свой изменившийся статус. На третий день она спустилась в столовую бледная, но спокойная, и жизнь потекла, как раньше. Больше Учитель не подвергал психику своей ученицы испытанию смертью. Одного раза хватило с лихвой. Женщина полностью была в его власти. Теперь он был уверен, что, когда придёт время, Дэвика приведёт этого славного мальчика к нему в дом и будет держать его в повиновении столько, сколько Учителю будет нужно.

***

Начало смеркаться, и Роб засобирался домой. Он медитировал и молился добрых три часа, но, разумеется, никаких однозначных ответов от Всевышнего пока не получил. Вообще-то, он не особо надеялся на сиюминутный результат. Это работало совсем не так. Роб точно знал, что знание придёт само в течение пары-тройки дней, максимум недели без каких-либо дополнительных стараний с его стороны. Так и раньше бывало, и сейчас не было никаких причин сомневаться в том, что молитва сработает.

Роб переоделся, чтобы выглядеть поприличней, захватил свечку и отправился на праздник к главному храму. Храм выглядел очень нарядно. В полутьме светились разноцветные лампочки, придавая ему вид пряничного домика. На ступенях перед храмом на больших позолоченных блюдах были разложены подношения и раскрашенные торма́, горели масляные светильники, большая тханка с изображением Тонпы Шенраба свисала с высокого портика. Двери самого храма были закрыты, предполагалось, что всё действие будет происходить на поляне перед входом, где росло старое, но ещё могучее дерево бодхи. Народу собралось много, помимо монахов, на праздник явилось практически всё местное тибетское население, а также гости монастыря и даже некоторые индусы, жившие по соседству. Все зажгли свечки, и поляна осветилась тёплым мерцающим светом.

После праздничных молитв Его Святейшество взял свою свечу и пошёл по закручивающейся спирали вокруг дерева бодхи, напевая сердечную мантру. За ним потянулись ламы и монахи. Монашки пристроились в хвост за мужским населением монастыря, а потом по одному к хороводу начали присоединяться светские. Роб тоже пристроился за какой-то молодой женщиной в тибетском наряде. Хоровод из горящих свечей закручивался всё туже, протяжная мелодия мантры плыла над храмом, и невольно возникало чувство, что это не отдельные люди, а гигантская светящаяся змея выползла на поляну, чтобы поприветствовать будду в его день рожденья. Когда все участники праздника заняли свои места в хороводе, мерцающая змея начала раскручивать свои кольца в обратную сторону.

Женщина, шедшая перед Робом, вдруг поскользнулась на влажной траве и качнулась в его сторону. Роб инстинктивно подхватил её под локоть. Когда её рука легла на его запястье, парня будто ударило током. Он сбился с шага и застыл на месте не понимая, что с ним происходит. Жаркая волна прокатилась по его телу от ног до макушки. Женщина обернулась, чтобы поблагодарить за помощь, и их глаза встретились. Роб готов был поклясться, что раньше уже смотрел в эти бездонные ярко-голубые глаза, которых просто не могло быть у тибетки. Может быть, в другой жизни или в ином мире. Кто знает? Женщина улыбнулась, продолжая опираться на его руку, и они не сговариваясь встроились в людской поток вдвоём бок о бок. Никто как будто ничего не заметил, никто не сделал им замечания.

Хоровод вышел из ворот храма и потянулся по дорожке вокруг монастыря на большую кору. Роб и его спутница шли вместе, держась за руки и освещая себе путь свечками. На внешней коре было темно, никакого освещения, кроме горящих свечей, не было. Где-то у монастырской библиотеки свеча в руке Роба вдруг замигала и погасла. Её свеча повторила тот же манёвр, и паломники остались в полной темноте. Роб обнял свою спутницу за талию, чтобы вроде как поддержать её на тёмной неровной дорожке, а та, ничуть не смущаясь, положила руку ему на плечо. И снова жаркая волна накрыла Роба. Сам не понимая, что делает, он очень осторожно, словно хрустальную чашу, взял её лицо в свои руки и нежно притронулся губами к губам незнакомки. Та ответила на поцелуй, и вскоре они уже страстно целовались, спрятавшись за стеной, опоясывавшей библиотеку. А поток мерцающих огоньков протекал мимо, озаряя на миг их лица и руки. Протяжная мелодия сердечной мантры витала над их головами и уносилась назад к храмовой поляне.

Они не сказали друг другу ни слова, даже не узнали, на каком языке могли бы быть произнесены эти слова. Библиотека в это время была уже закрыта, но у Роба был ключ от помещения для медитаций, располагавшегося на открытой площадке под самой крышей. Он даже толком не понял, как они там оказались. Внутри было много подушек и ковриков. Не зажигая освещения, они набросали на пол всего, что нащупали мягкого из кучи, сваленной в углу, попутно раздевая и лаская друг друга. Роб бережно уложил незнакомку на подушки и вошёл в неё так нежно, словно боялся поранить. А вот она ничего не боялась. Её руки и ноги с силой обвились вокруг тела Роба, не оставляя между их телами даже крохотной щёлки. Они как будто вдруг превратились в единое двухголовое существо. Через секунду нечаянные любовники уже неистово катались по подушкам, сжимая друг друга в объятьях. А статуи будд, подпиравшие колонны в комнатке под крышей, недовольно косились на их акробатические упражнения, но молчали.

Не грянул гром, и свод не обрушился на головы святотатцев. Утомлённые, они лежали на подушках, так и не разорвав свои объятья. Издалека всё ещё доносилась мелодия мантры, но уже совсем тихо, наконец и она растворилась в звуках ночи. Роб покрывал поцелуями лицо незнакомки, не пропуская ни миллиметра, а она улыбалась и ловила своими губами его губы. Наконец ей это удалось, и долгий поцелуй плавно перешёл в страстный секс. Будды опять промолчали, и продолжали хранить молчание всё время, пока любовники не выдохлись окончательно и не уснули в объятьях друг друга.

Роб проснулся от холода, когда за окном едва развиднелось. Клочья серого тумана медленно стекали с гор и накрывали долину мохнатым одеялом. Судя по высоте туманного облака, ещё не было и шести. В зале для медитаций Роб был один посреди разбросанных по полу подушек. Ни незнакомки, ни её одежды. Покинутый любовник недоумённо оглядывался, пытаясь сообразить, как же она умудрилась выскользнуть из его объятий, даже не разбудив его. На миг ему даже показалось, что ночное приключение ему просто приснилось. Но Роб отогнал эту мысль, как совершенно бредовую.

Быстро нацепив на себя всю имевшуюся в наличие одежду, чтобы не продрогнуть окончательно, парень принялся собирать подушки обратно в горку. Было ещё темно, и он чуть было не раздавил изящную серебряную серёжку в форме бабочки, забившуюся в щель между подушками. Крылья бабочки покрывала розовая эмаль, а на тонких усиках, словно капельки, повисли два крохотных прозрачных кристаллика. Вещица была столь изысканная, что поверить в то, что она принадлежала тибетской женщине, было никак невозможно. Роб видел лицо незнакомки только в мерцающем неверном свете свечи, но готов был поклясться, что ничего монголоидного в его чертах не было. Откуда она здесь взялась, оставалось загадкой. Может быть, пока он медитировал в горах, в гестхаус на праздник пожаловала делегация из какой-нибудь европейской страны, а тибетское платье женщина надела просто для антуража. Это казалось логичным. Значит, он найдёт свою ночную фею утром в гестхаусе. Влюблённому парнишке даже в голову не пришло, что та, возможно, не захочет его больше видеть.

В гестхаусе Роб жил в одной из самых дешёвых комнат в самом низу здания. Нагревателя для воды в ней не было, так что толком помыться и постираться можно было только после обеда, когда водяной бак на крыше достаточно прогревался на солнышке. Ранним утром рассчитывать на тёплую воду было бессмысленно. Но это было даже к лучшему. Его тело и волосы всё ещё хранили едва различимый запах духов ночной незнакомки. Что-то сладковато-ягодное с налётом хвои. Решив, что ничего дурного не случится, если он немного оттянет момент принятия водных процедур, Роб разделся и нырнул под одеяло. До завтрака можно было часик-полтора понежиться в постели, хотя термин «понежиться» к этому шаткому дубово-жёсткому топчану можно было применить с большой натяжкой. Правда, оказалось, что заснуть он не сможет. Запах духов незнакомки витал над подушкой и возбуждал не хуже виагры.

Роб крутился на топчане и прикидывал, в каком номере она могла остановиться, и что будет с ними дальше. В общем, рефлексировал, как подросток, понимал это и ничуть не огорчался такому раскладу. Ему даже в голову не пришло, что заниматься сексом в монастыре, да ещё с абсолютно незнакомой женщиной было из разряда абсолютно недопустимых грехов. Вообще-то, он даже не мог назвать сексом то, что произошло между ними этой ночью. Скорее это было слияние двух существ, самой судьбой предназначенных друг другу. Вот как-то так он себе это и представлял. Только вот судьба оказалась обманщицей. Ни в гестхаусе, ни в монастыре ночной незнакомки не оказалось, никто о ней даже не слышал. Голубые глаза, говоришь? У тибетки? Шутишь, наверное. Вот так ему и отвечали. Гостей, приехавших в гестхаус на праздник было пятеро. Среди них была только одна женщина лет пятидесяти, худющая, как селёдка. Ночная незнакомка просто испарилась. От новоявленной Золушки осталась только серебряная серёжка в форме бабочки.

***

– Очень любопытно. Значит, ты веришь в предназначение, юноша? Могу я спросить, почему?

– Просто мне кажется, что у Создателя должен быть план для каждого своего проявления. Какой смысл создавать дубликаты?

– Что ж, если твоя жизнь заранее расписана, к чему трепыхаться? Живи и наслаждайся. Ты так это себе представляешь?

– Нет, Учитель. Я не думаю, что моя жизнь расписана до деталей. Но моя роль в Игре совершенно точно определена. Хотя бы в общих чертах. И у меня, как и у всех, есть своя миссия, ради которой я и воплотился в Реальности.

– Даже не знаю, что на это ответить, мальчик мой. Не ожидал, что мне посчастливится встретить такого мудрого ученика. Ты абсолютно прав. У каждого воплощения Создателя есть своя роль в Игре, уникальная роль, предназначенная только для него.

– Почему Вы говорите это с такой грустью, Учитель? Разве это не прекрасно?

– Это просто великолепно, если тебе отведена роль героя. А что, если это роль злодея? Ты бы добровольно согласился её играть?

– Разве у нас есть выбор?

– Конечно, есть. В нашем мире действует непреложный закон свободы воли. Большинство Игроков только и делают, что играют чужую Игру. Это не приносит им счастья и тормозит их развитие, но принуждать таких Игроков вернуться на СВОЙ путь никто не будет. Выбор есть выбор.

– И как же мне понять, какую роль отрядил мне Создатель? От счастья я бы не отказался.

– А вот как раз по тому чувству счастья и полноценности бытия, что сопровождают правильный выбор, и можно определить своё предназначение. Возможно, с твоим предназначением я смогу тебе помочь. Дай мне немного времени.

– Интересно, а какие перспективы развития могут быть у злодея? Мне кажется, Создатель, наоборот, должен тормозить мерзавцев, не давая им зайти слишком далеко.

– Уж не примериваешь ли ты на себя эту роль, мой дорогой ученик? Не обижайся, я просто пошутил. А если говорить серьёзно, то и среди заблудших душ встречаются гении. Это гении злодейства. Для них разрушение – это что-то вроде искусства, и они могут достичь совершенства на этом поприще. Созидание и разрушение – это ведь суть одно явление, только проявленное в своих двух крайних ипостасях. Не забывай этого. А нашему Создателю интересны все грани бытия. В конце концов плохими или хорошими различные явления делают только наши оценки. Сами по себе они нейтральны. Поэтому не спеши судить других, лучше просто наблюдай. От этого будет куда больше пользы.