Выше неба

— Я верю вам! — выдохнула она ему в губы, опьяняя запахом невинности и… сладкой малины.

Мужчина был нежен, как никогда раньше. Целовал, ласкал руками и ртом до тихих прикушенных вскриков, до поджатых пальчиков на ногах, до острых ноготков, впившихся в плечи, стараясь хоть так искупить то, что случилось минутой позже. Сейверан почти физически почувствовал её боль от первого проникновения. Перехватил губами тонкий вскрик и отчётливо осознал собственную радость, от того, что он у неё первый. И это тоже было ново. У него и раньше были девственницы, и мужчина чувствовал гордость от того, что именно он их покорил, именно ему отдались. Но Милория… Здесь была другая радость: никто не коснулся её, только он. Гирхато никогда не считал себя ревнивцем, но сейчас сама мысль, что чьи-то руки могли ласкать это тело, была невыносима, причиняла почти физическую боль. Никогда!.. Ни за что!.. Только он!.. Он!!!.. С победным рыком толкнулся в последний раз, изливаясь в тёплое лоно. И невероятное чувство правильности происходящего. Всё так, как должно быть! Сейверан довольно улыбнулся, чувствуя тот особенный запах, который витал в спальне после любовных утех. Заглянул в лицо своей юной возлюбленной, встревоженный её молчанием. Человечка улыбнулась в ответ и потёрлась щекой о его плечо. Демон легонько поцеловал её во влажный висок и лёг рядом. Ему было хорошо, да что там — он словно сбросил с себя тяжёлый груз, даже дышалось легче. Напряжение, сковывающее тело и душу, ушло. Рядом тихонько вздохнула Милория. Сейверан прижал девушку к себе, поправляя свою руку так, чтобы ей было удобно, и шепнул на ушко что-то приятное, натягивая покрывало на девичьи плечи. Милория быстро уснула, уставшая, зацелованная им. А на рассвете тихо ушла, пока мужчина ещё спал.

…

Утром демон ждал опущенного взгляда, стыдливого румянца и даже заплаканных глаз. Но Милория вошла в зал как обычно с улыбкой на губах:

— Доброе утро, семья!

Гирхато вздрогнул, почувствовав лёгкий поцелуй на щеке:

— Вам мой первый поцелуй сегодня.

Мужчина почувствовал прилив нежности к маленькой человечке, включившей его в свою семью. Давей всё понял, обречённо вздохнул, закрывая глаза. Жена успокаивающе сжала его пальцы. Инахан Шаргия пробормотала что-то себе под нос и, как показалось демону, погрозила ему. А Райхон Дорсен с интересом наблюдал за происходящим, не отрываясь от еды. Уже после завтрака, оставшись с другом наедине, заметил:

— Быстро ты оправился от предательства Угийнира и Элвы, мой лорд. Нашёл лучшее лекарство — объятия прекрасной девы.

Сейверан засмеялся:

— Неожиданно, но ты прав, Рай! В объятиях юной Милории я забываю плохое, отдыхаю душой.

— И телом, — весело добавил Дорсен.

Гирхато качнул головой, задумчиво глядя в окно:

— Эта девочка удивительная. Она видит во мне не демона, не лорда, а мужчину… Таким, каким я был когда-то, — Сейверан усмехнулся, стараясь скрыть неловкость. — Я уже и позабыл ту мирную жизнь, нормальную, спокойную… Милория послана мне богами в тяжёлый час, когда силы на пределе, когда предают родные, те, за кого я пошёл бы на смерть. Эта девушка — моя отрада, Рай. Мой источник живой воды. Истинно, я оживаю рядом с ней. Я думаю о будущем. Я хочу, чтобы это будущее у меня было.

Райхон перестал ухмыляться:

— Если так, то я готов поклониться этой деве, ибо боялся, что предательство Угийнира и Элвы подкосит тебя, — и поинтересовался: — Что ты думаешь делать теперь?

Гирхато посмотрел на друга, и у того по спине пробежал неприятный холодок.

— Пора убирать Кимматира Ярвина. Демон заигрался, мня себя богом, — лорд, заложив руки за спину, медленно прошёлся по покою. Сосредоточенно разглядывая узор на полу, заметил: — И Сабтеррано мне в этом поможет.

— Почему ты так думаешь?

— Я спас ему жизнь, Рай. Велиус мне должен, а он о-о-очень не любит долги.

Райхон вдруг спросил:

— Как Тёмный оказался в Мокеевой пасти?

— Он не говорил, а я и не выпытывал. Мне кажется, это что-то личное.

Дорсен помолчал немного, потом сообщил:

— Клан Преисподней думает, что он в крепости Блай-эста.

— Да?

— Вчера в столице объявился Конорий Сабтеррано. Я сразу ушёл и тех, кто видел Велиуса в Мокеевой пасти, с собой забрал, ведь Конорий — видящий.

Гирхато согласно кивнул:

— Я помню. Что ж пойдём к Велиусу. Боюсь, эта новость придётся ему не по душе.

Велиус Сабтеррано спокойно встретил появление двух Крылатых демонов. Узнал второго:

— Райхон Дорсен?

Военноначальник домена Гирхато кивнул в знак приветствия и поинтересовался:

— Живой?

— Как видишь! — криво усмехнулся Тёмный. — А ты, поди, заскучал?

Крылатый резко сменил тему:

— Твой кузен в Ваалел-эсте…

Велиус заметно напрягся. Дорсен хмыкнул и закончил фразу:

— … Мы ушли из города, но он ищет тебя.

— Два-три дня, пока найдёт, — предрёк демон Преисподней. — К этому времени я буду в нужном месте.

— Что ты не договариваешь?

— Мне положено недоговаривать и скрывать: я же из Преисподней.

Гирхато стоял у окна и не вмешивался в этот пустой разговор, понимая, что демоны прощупывают друг друга, приглядываются, прицениваются… Он среагировал на паузу и обернулся. Райхон изумлённо таращился на Сабтеррано. А Велиус приподнялся на локтях, с ненавистью глядя на светловолосого мужчину. Дорсен тряхнул головой:

— Демоны, вы с ума посходили? Один человечку соблазняет. Другой — нимфу. Вам что, демониц мало?!

Теперь уже и Сейверан с интересом посмотрел на Велиуса:

— Так вот чего тебя в Мокееву пасть занесло!

В домене Гирхато жили нимфы. Никто уже и не знал почему, но именно здесь, у подножия гор, находилось самое большое поселение скрытных, стремящихся к уединению лесных красавиц. Нимфы облюбовали рощу, раскинувшуюся в горной долине рядом с таинственным бирюзовым озером, которое называли Глазом неба.

Сабтеррано резко дёрнулся — и на повязке выступила кровь.

— Убью!

— Ляг! — Сейверан силой заставил Тёмного вернуться в постель. — Мне всё равно, с кем ты проводишь ночи! И если хочешь сохранить это в тайне — просто скажи.

С Дорсеном было сложнее. Он с недоумением и даже с укором смотрел на раненого:

— Ты недавно женился! Неужели жена уже надоела?!

— Райхон! — рыкнул Гирхато.

Велиус отвернулся и промолчал. Сейверан красноречиво посмотрел на лучшего друга:

— Рай, ты осёл!

— Чего это?! — обиделся Дорсен. — Как гуляющие мужья — так герои? А как вам в лицо это говоришь, а не за спиной смеёшься — так осёл?!

— Не лезь…

Гирхато не дали договорить. Сабтеррано в упор посмотрел на Райхона:

— Мой брак с Анарией Соррах — договорной. Навязанную кланом жену я не люблю. И она это знает. Я честно сказал ей об этом ещё до свадьбы. Я предложил поиграть с помолвкой, потянуть время, но Анария… думает, что сможет заставить меня полюбить себя.

— А ты любишь нимфу.

— Да, — не стал отпираться Тёмный, только напрягся.

— Решил оставить её в качестве любовницы? — усмехнулся Крылатый.

— Дорсен, ты точно осёл! — Велиус повернулся и зло уставился на мужчину. — Любимые женщины любовницами при законных жёнах не становятся.

— Тогда зачем ты ходишь к ней?

Сабтеррано закрыл глаза:

— Увидеть её, услышать любимый голос…

Райхон растерянно моргнул, потом мотнул головой.

— Чтобы я когда-нибудь влюбился — да не дождётесь! — и демон, возмущённо взмахнув руками, вышел.

Сейверан долго смотрел на Велиуса, потом тихо напомнил:

— Анария беременна. У тебя скоро родится ребёнок.

— Клану Преисподней нужен наследник, — сухо, расчётливо, с изрядной долей цинизма отозвался Сабтеррано.

Гирхато понимал демона и даже немного жалел.

— За Райхона не переживай. Он лишнего не скажет.

И внезапно перехватил пронзительно-отчаянный взгляд мужчины.

— Уже неважно… Ириатна покидает наш мир и перебирается на Гебу. Я ходил попрощаться.

Сейверан сочувствующе посмотрел на демона:

— Нелегко сделать выбор.

— Радуйся! — зло усмехнулся в ответ Велиус. — Я слышал, тебе удалось избежать подобного?

Крылатый напрягся. А ведь Сабтеррано прав. В столице у Гирхато была невеста — знатная демоница, сестра лорда соседнего домена — идеальная партия. А здесь, в Кантле, — Милория, красивая, ласковая человечка, рядом с которой он на короткий миг сбрасывал груз забот и печалей. Кого бы выбрал Сейверан Гирхато?

— Ты выбрал бы клан, — с усмешкой сказал Велиус, словно читая его мысли. — Нам, лордам, другого не дано, особенно в такие тяжёлые, переломные моменты, когда от твоего решения зависит, поддержат тебя два домена или перейдут на сторону врага? А любовь иллюзорна и переменчива. Часто она проходит, сменяясь равнодушием… — мужчина тяжело вздохнул, откидываясь на подушку. — Выбор сделать нетрудно, Сейверан. Трудно жить с этим выбором.

Райхон Дорсен с интересом наблюдал за могущественным лордом, самоотверженно лазающим среди колючих розовых кустов, выбирая полураскрытые алые бутоны.

— Мой лорд… Сейверан, что ты делаешь?

— Рву цветы для своей девочки. Она очень любит розы, — охотно ответил приятель.

Дорсен хохотнул:

— А слуг в доме нет?

— Рай, грубый вояка в тебе давно и безнадёжно убил героя-любовника из девичьих грёз. Поверь, есть девушки, которые золотым украшениям и алмазам предпочтут обычный букетик цветов, собранный лично возлюбленным.

— Да?

— Да, — уверенно кивнул демон и добавил: — И вот, если ты встретишь такую, — смело женись. Не прогадаешь!

— Ну-ну, — всё ещё сомневался Райхон, но, правильно истолковав влюблённый вид мужчины, не стал больше ничего говорить.

Живя бок о бок с лордом, Дорсен как никто другой знал, какими непростыми были последние годы Гирхато. И если сейчас, вопреки всему, он отвлёкся на молоденькую смертную, пусть будет так, пусть насладится недолгой передышкой.

Сейверан вернулся в дом, прошёлся по общим залам, выискивая Милорию. Девушка сидела на скамейке в саду, задумчиво глядя вдаль. Она вздрогнула от прикосновений к своим плечам и улыбнулась.

— Мой лорд!

Мужчина потёрся щекой о её висок.

— Не видел тебя несколько часов и уже соскучился.

Милория поднялась и обняла своего… любовника. Демон упивался её поцелуями, сам не понимая, почему эти неумелые ласки так действуют на него. Но он готов был простоять так вечно, лишь бы она обнимала его. Не сдержался от смешка, когда его поцеловали в кончик носа.

— Я принёс тебе розы. Ещё минуту назад они казались мне сказочно красивыми, а сейчас рядом с тобой… это просто красные цветы.

Девушка забрала букет из его рук, вдыхая сладковатый аромат.