Человек, с которым я сплю

Часы в гостиной пробили двенадцать. Аурика подумала, что надо бы навестить уборную, и в этот момент Тобби резко ударил кулаком по кровати и отчетливо произнес:

— Дьявольщина.

Аурика вздрогнула — вот, кажется, и работа началась. Склонившись над спящим и заглянув в красивое бледное лицо, искаженное страданием, она слегка потрясла Тобби за плечо и ласково промолвила:

— Дерек, вы спите. Это сон. Это просто сон.

Он глубоко вздохнул, перевернулся на бок, и Аурика поняла, что сделала свою работу так, как и полагалось. Выждав несколько минут и убедившись, что кошмар прошел, и Тобби спит спокойно, Аурика выскользнула из-под одеяла и пошла в уборную, примыкавшую к спальне.

Зеркало над маленькой раковиной отразило красивую молодую женщину с темными тенями под глазами и измученным видом. Сполоснув руки, Аурика подумала, что все наладится. Должно быть, ловушки действительно не было. А отсыпаться она сможет и днем.

— Сдохни, — произнес Тобби в спальне: тихо, но отчетливо. — Сдохни, сука!

Аурика бросилась назад и, забравшись на кровать, снова погладила Тобби по плечу.

— Это сон, сон, — промолвила она так, словно говорила с ребенком. — Я тут, я с вами. Это сон.

Лицо бывшего министра дрогнуло, и на нем появилось спокойное, почти умиротворенное выражение. Аурика вздохнула с облегчением и вновь взялась за книгу.

Метель за окном постепенно становилась все сильнее, а воздух в спальне медленно, но верно терял свое тепло. Когда часы пробили три, Аурика уже чувствовала, что замерзает.

В конце концов, она не собирается спать. Она просто ляжет под одеяло, укутается, как следует. Никакого сна, ни в коем случае. Аурика опустила голову на подушку, укрылась одеялом и подумала, что в комнатушке на чердаке сейчас наверняка гуляет стылый ветер.

Следующим, что почувствовала Аурика, было прикосновение — кто-то легонько стукнул ее по носу. Она встрепенулась и увидела, что за окном разливается серый утренний свет. Тобби уже не спал — он лежал, приподнявшись на локте, и с лукавым интересом смотрел на Аурику.

— Господи, я заснула… — испуганно прошептала она. — Дерек, простите. Простите, пожалуйста, я не должна была…

— Все в порядке, — ободряюще произнес Тобби. — Спасибо вам, вы все сделали правильно. Удалось отдохнуть?

— Удалось, — промолвила Аурика.

— Согласны работать на меня и дальше?

— Согласна, — Аурика кивнула и подумала, что ей, возможно, очень сильно повезло. Тобби улыбнулся, и его правая рука дрогнула, словно он хотел дотронуться до Аурики и передумал.

— Тогда нам надо подниматься и собираться, — сказал он. — Вещи собраны, экипаж подан.

Дорога в Эверфорт заняла весь день.

Аурика дремала в углу экипажа, укутавшись в шубу. Под ногами крутилась бутылка с теплой водой, к которой был привязан обогревающий артефакт, не позволявший воде остыть. Тобби, сидевший напротив, был занят: внимательно читал какие-то документы в темно-красной папке. Аурика хотела было спросить, над чем он работает — хотя бы из вежливости — но в итоге решила промолчать.

Зимняя дорога — очень скучное занятие. Тем более, прогноз погоды не обманул, мороз усиливался, и постепенно Аурика начала мечтать лишь об одном: добраться до места назначения и сесть поудобнее.

На одной из станций возле экипажей бегал мальчишка-газетчик, несмотря на мороз, одетый в легкую куртку. Паренек размахивал белоснежными газетами и орал во всю глотку:

— Вангейнский убийца возвращается домой! Новый кошмар Эверфорта! Мастер сабель и колдовства снова дома!

Тобби купил газету, и паренек побежал дальше. Когда экипаж вновь двинулся в путь, Аурика поинтересовалась:

— Что там пишут про кошмар Эверфорта?

— Про меня-то? — усмехнулся Тобби и прочел: — «По нашим данным, бывший министр инквизиции Дерек Тобби, известный крутым нравом и беспощадный к преступникам и политическим противникам, ушел в отставку и теперь возвращается на историческую родину. Он получил всемирную известность не только во время осеннего кризиса власти. Тобби сумел гнусно прославиться тем, что в дни переворота, организованного Амикусом Мейерном, в одиночку вырезал штаб мятежников в Вангейне, включая самого Мейерна. Эта совершенно неоправданная жестокость и привела его в кресло министра инквизиции…»

Аурике захотелось стать как можно меньше ростом. Она вжалась в угол экипажа и испуганно подумала: неужели этот рафинированный джентльмен, кошмары которого она отгоняла минувшей ночью, способен на массовое убийство? Собственноручное? Да такие тяжелее пера и папки с бумагами не поднимают и наверняка падают в обморок, увидев комара… Тобби оценил выражение ее лица и сказал:

— Я вас пугаю, да?

Аурика хотела соврать, но все-таки ответила:

— Да. Пугаете.

Тобби свернул газету и бросил ее рядом с собой, затем откинулся на спинку сиденья и, задумчиво глядя в окно, произнес:

— А вы можете разговаривать с мертвыми. В каком-то смысле меня это тоже пугает. Так что давайте не будем бояться друг друга — и поладим.

Некоторое время они смотрели друг на друга, и Аурика первой не выдержала этого молчаливого поединка. Она вежливо улыбнулась и спросила:

— А можно мне газету?

Тобби улыбнулся в ответ, кивнул и вновь взял свою папку с бумагами.

Передовица «Эверфортских вестей» была посвящена приезду бывшего министра. С дагерротипического портрета смотрел сдержанный и очень серьезный мужчина, настоящий государственный сановник, но истерический тон статьи говорил о том, что в Эверфорт едет самое страшное чудовище за всю историю города.

Содержание второй страницы было похоже на роман ужасов в темно-синей обложке. Аурика некоторое время вчитывалась в статью, а затем сказала:

— Послушайте, в городе происходят убийства девушек.

— Уже полгода, — равнодушно ответил Тобби. — Я слежу за делами на родине. Первый труп, помнится, нашли весной. Единственная дочь местного судьи. Кажется, собиралась выйти замуж.

— Обескровленный труп… — испуганно прошептала Аурика. Тобби понимающе качнул головой.

— Бывает так, что маниаки работают под народные легенды. Что там пишут? Что в городе зверствует вампир?

«…конечно, такие мысли нелепы в наш просвещенный век, но большинство горожан уверено, что в Эверфорте лютует упырь. Именно упыри ведут охоту на невинных дев, чья кровь утоляет их посмертный голод. Так, по крайней мере, гласит легенда», — прочла Аурика и сказала:

— Да, во всем обвиняют вампира.

Тобби неопределенно пожал плечами. В сумраке наступающего вечера он и сам напоминал мифического кровопийцу — с учетом того, что Аурика успела о нем узнать, горожанам следовало бояться не вампира, а вполне реального человека с обликом респектабельного джентльмена.

— Не бойтесь, Аурика, я не дам вас в обиду, — заверил Тобби таким тоном, что было понятно: если кровосос решит покуситься на девушку, ему не поздоровится. — В моей компании следует бояться только меня. То есть, вам вообще не о чем беспокоиться.

— Жутко, — призналась Аурика, выглянув в окно. Экипаж мчался среди заснеженных полей, и на холме впереди уже виднелись красные крыши города. Местность выглядела вполне уютно, и сложно было поверить, что где-то здесь обитает чудовищный убийца.

— Маниака интересуют невинные девушки, — произнес Тобби тоном лектора на кафедре. — Он каким-то образом зациклен именно на этом. Плюс кровопускание… Возможно, это безумец, который представляет себя вампиром. Полиция, конечно, боится больше обывателей, расследование толком не ведут. Так всегда и бывает в таких краях.

Он вздохнул, с усилием свинтил с пальца золотое колечко с крошечным изумрудом и вложил его в ладонь Аурики. Девушка оторопело посмотрела сперва на кольцо, а затем на бывшего министра — сейчас она растерялась окончательно.

— Что это значит? — спросила Аурика, чувствуя, как в животе сгустился ледяной ком. Тобби одарил ее очаровательной улыбкой и промолвил:

— Наденьте. Будем делать вид, что вы моя невеста, раз уж маниака интересуют девственницы, а вам настолько страшно.

К щекам Аурики прилила кровь. Отхлынула и снова прилила.

— Мне ничуть не страшно, — уверенно сказала она. — И если вы решили, что я…

— Да ничего я не решил, — усмехнулся Тобби, но его взгляд остался прежним, тяжелым и мрачным. — Кольцо-то наденьте. Пусть оно подкрепит ваше бесстрашие.

Некоторое время Аурика сидела молча, но потом подумала, что Тобби прав. Раз уж они приехали вместе, живут в одном доме и спят в одной постели, то гораздо лучше считаться невестой, чем шлюхой Вангейнского убийцы. Аурика надела кольцо на средний палец правой руки: среди положенных для незамужней девушки серебряных перстеньков оно выглядело властным и чужим.

Что чувствует девушка, когда надевает кольцо, подаренное будущим мужем? Аурика вдруг почувствовала, что никогда не сможет этого узнать. Понимание было ясным, не окрашенным другими чувствами. Аурика вздохнула и сказала:

— Что ж, пожалуй, вы правы. Девушка в доме мужчины выглядит предосудительно.

— Вот именно, — кивнул Тобби. — Не волнуйтесь. Я позабочусь о вашей чести.

Спустя полчаса экипаж въехал в Эверфорт. Глядя на старинные дома, двери, украшенные еловыми венками, и изящные фонари вдоль дороги, Аурика подумала, что это очень красивое, почти сказочное место. А ведь скоро новый год, и можно будет нарядить елку, и пить горячий глинтвейн, купленный у улыбчивого лоточника… Сейчас страшная история о вампире казалась нелепой выдумкой, и, когда экипаж остановился возле двухэтажного дома в духе прошлой империи, Аурика забыла о том, что прочитала в газете. Именно такой дом был нарисован в ее детской книге сказок, и, выйдя вместе с Тобби из экипажа, Аурика на мгновение поверила, что оказалась внутри истории на желтых книжных страницах.

Дворецкий и прислуга выстроились на крыльце, встречая хозяина. На Тобби и Аурику смотрели с уважением и любовью, за которыми виднелся вполне узнаваемый страх.

— Добро пожаловать домой, ваша светлость, — поклонился дворецкий. Такой чопорный! Если бы Аурика встретила его в родных краях, то наверняка приняла бы его за джентльмена, а не за слугу. Одна из служанок, пухлая веселая блондинка, которая с трудом сдерживала улыбку, толкнула под руку свою соседку, словно хотела что-то ей сказать. Аурика решила, что это наверняка по ее поводу.

Спальня на втором этаже оказалась чуть меньше, чем в столичном доме бывшего министра, но была обставлена с таким же изяществом и роскошью. Аурика устало опустилась в кресло и, стараясь не смотреть в сторону Тобби, который щелкнул дверцей шкафа и стал расстегивать сюртук, сказала:

— Тут очень мило.

— Тут очень скучно, — усмехнулся Тобби. — Провинциальный городишко, в котором все развлечение — вампир. Когда вампиров нет — пиво. Любите пиво, Аурика?

— Терпеть не могу! — призналась Аурика. Сейчас ей больше всего хотелось избавиться от корсета — но она не могла переодеваться при Тобби. Это было слишком бессовестным.

— Придется потерпеть, — вздохнул бывший министр. — Бургомистр приглашает нас на ужин. Без пива там не обойтись.

Особняк бургомистра Говарда располагался в самом центре Эверфорта, и Аурика ничуть этому не удивилась. Главе города надо быть в центре города, это всякие приезжие могут жить на окраинах. Дом был большим, но каким-то приземистым и нелепым, как и его хозяин, обаятельный улыбчивый пузан огромного роста в парике по северной моде. Парик сидел слегка набекрень.

— Дорогой мой друг! — Говард сразу же заключил руку Тобби в свои лапищи и затряс ее так, что Аурика испугалась: ведь такой медведь, вырвет и не заметит! — А я все ждал, когда ты оставишь столицу и вернешься в наши края!

— Говард, дружище, — улыбка Тобби была такой обаятельной, что Аурика стала сомневаться в причастности бывшего министра к Вангейнской резне. Человек, который так улыбается, не способен убивать. — Ты не представляешь, как я счастлив тебя видеть!

Говард посмотрел на Аурику и лукаво поинтересовался:

— И с супругой?

Тобби кивнул.

— Поженились неделю назад. Аурика, дорогая, это Говард. Мой старинный товарищ.

«Значит, я уже законная жена», — растерянно подумала Аурика, удивляясь тому, насколько быстро миновала этап невесты. Кто знает, может, в этих краях принято так, что лишь крученная и венчанная жена может обитать с мужчиной под одним кровом… Говард выпустил руку Тобби и с невероятной деликатностью, попросту невозможной для его роста и комплекции, взял правую руку Аурики и осторожно поднес к губам.

— Здравствуйте, Аурика, искренне рад вас встретить, — произнес Говард, и Аурике показалось, что он действительно рад, настолько чистосердечно это было сказано. Выпустив ее руку, Говард хлопнул Тобби по плечу так, что тот заметно качнулся, и провозгласил: — Не будем тратить время на политесы, там уже стол накрыт, и поросеночек стынет!

На столе бургомистра был не только поросенок, державший в пасти яблоко. Тушки куропаток с ягодами, розовые и белые пласты соленой рыбы, икра в хрустальных вазочках, украшенная завитками сливочного масла, овощи всех сортов — Аурика на мгновение растерялась от такого изобилия. Ее родители были обеспеченными, но она никогда не видела настолько щедро накрытого стола.

Но самым главным было мясо. Аурика насчитала не менее десятка самых разнообразных блюд с говядиной и бараниной — это если не считать поросят. В Эверфорте, судя по всему, любили сытно покушать.

Гостей было немного, всего дюжина. И дамы, и джентльмены были в возрасте и чем-то напоминали хозяина дома: то ли тяжелыми, оплывшими фигурами, то ли теми доброжелательно-лукавыми взглядами, которые бросали на Аурику. Из гостей выделялся только один: тощий долговязый мужчина, по виду ровесник Тобби, одетый в полосатый сюртук. Лицо этого джентльмена, сидевшего напротив Аурики, хранило какое-то застарелое циничное выражение, словно он страдал от геморроя или чего-то настолько же неприятного. Под его пристальным оценивающим взглядом Аурика тотчас же стушевалась, почувствовав себя маленькой и жалкой.

Слуга положил на ее тарелку куропатку и ложку рубиновых, остро пахнущих ягод, а в бокале, будто по волшебству, появилось вино. Аурика взяла бокал за ножку, как учила мать, и подумала, что в статусе жены господина Тобби есть несомненные плюсы.

— Друзья! — провозгласил Говард, подняв громадный бокал вина. — Выпьем за наших дорогих гостей! Пусть Эверфорт станет им настоящим гостеприимным домом!

Выпили. Вино было очень хорошим, но Аурика решила не пить много: ей предстояла бессонная ночь, и она не хотела снова все испортить. Тобби склонился к ней и негромко произнес:

— Ешьте без опаски, мы у друзей.

Ужин был похож на те, что устраивали в родительском доме: несколько перемен блюд, разговоры о погоде и политике, тосты. Куропатка в сопровождении ягод буквально таяла во рту, и впервые за долгое время Аурика почувствовала себя в безопасности. Единственным, что ей не нравилось, был пронизывающий взгляд долговязого джентльмена.

Разумеется, речь зашла и об убийствах. Среди гостей оказался начальник полицейского управления Эверфорта, угрюмый тип, напоминавший разбуженного среди зимы гризли. Затейливо крутя столовый ножик в пальцах, поросших темными волосками, он произнес:

— Это несомненно проделки слуг Дьявола. Никаких улик, никаких подозреваемых, никакого сходства между жертвами, кроме невинности. Всех их находили мертвыми в запертых изнутри комнатах, полностью обескровленными.

— Господи святый! — воскликнула одна из дам. — Макс, побойтесь Бога! Такие ужасы — и на ночь?

— Ночь полна ужасов, такова ее природа, — буркнул полицмейстер, — и к ним надо быть готовым.

Долговязый джентльмен презрительно усмехнулся. Тобби положил себе очередную порцию икры и поинтересовался:

— И вы верите в вампиров, господин Макс? В упырей в эпоху самоходных экипажей и пересадки органов?

Полицмейстер мрачно посмотрел на него и уверенно сказал:

— Вы знаете, верю. Я на своем веку насмотрелся на то, что будет пострашнее любых вампиров. Но нельзя отрицать: конкретно в этих делах замешана нечисть.

— Что ж, — улыбнулся Тобби, — тогда я помогу вам. Я, конечно, уже не министр, но по-прежнему остаюсь старшим советником инквизиции. А это дело, судя по всему, по нашему профилю.

За столом раздались громкие возгласы радости и облегчения. Тобби искренне благодарили, выражая полную уверенность в том, что убийце, кем бы он ни был, недолго осталось гулять на свободе. Даже долговязый джентльмен одобрительно улыбнулся.

И только Аурика испугалась настолько, что прошептала:

— Дерек, не надо в это лезть.

Но ее никто не услышал.

Потом ужин закончился, и в ожидании кофе и десертов гости разошлись по гостиной, собираясь в небольшие группы для более личных бесед. Аурика и сама не заметила, как оказалась возле окна в компании долговязого джентльмена, который, не обинуясь, поинтересовался:

— Значит, вы жена Тобби. Что, неужели настолько сладко трахаться с массовым убийцей?

Аурика задохнулась от гнева и несколько минут растерянно смотрела на долговязого, не в силах подобрать слова для хлесткого ответа. Тобби стоял неподалеку с бургомистром и полицмейстером и, разумеется, ничего не слышал.

— Как вы смеете… — прошептала она, изо всех сил стараясь не расплакаться. Вот только губы предательски задрожали, а к глазам подобралась влага. Долговязый ободряюще усмехнулся.