Помоги проекту - поделись книгой:
— Нет, насколько я знаю, — задумчиво отозвался некромант, — Вроде бы писали, что их дар не виден на ауре, и они кажутся на первый взгляд обычными магами или ургхами. А что? Скучаешь по дому?
— А это странно? — Поджав губы, невольно опустила взгляд и пнула попавшийся мелкий камешек.
— Нет, конечно. Просто… вряд ли тебе удастся вернуться теперь, — ответил он.
— Ну спасибо, приободрил, — нахмурившись, прицыкнула я.
— Всегда пожалуйста, — шутливо отозвался некромант, а затем серьёзно добавил: — у нас говорят, что любая правда лучше лжи.
— У нас тоже, но мало кто это правило использует на практике, — усмехнулась.
— Может, ты просто плохо знаешь других людей? — Предположил тот, а глаза на солнце по-кошачьи хитро блеснули.
— А может, их плохо знаешь ты, раз ото всех ждёшь честности? — Парировала я.
— Наверное, лучше раз за разом ошибаться в людях, чем всю жизнь ходить в своей скорлупе, на всех вешать ярлыки и от каждого ждать удара в спину. — Философски ответили мне.
Звучит красиво, а в реальности иначе и жить нельзя — слёз не хватит, — фыркнула, прикусив губу.
— А реветь никто не заставляет. Из любой ситуации можно выйти красиво.
— Типа «ну, торчит ножик в спине, и что? Главное, я на подиуме»? — Саркастично усмехнулась я, — Ты вообще некромант, или как?
— Вот, классический пример навешивания ярлыка, — заметил собеседник.
Я надулась, как хомяк. Едва удержалась, чтоб не показать язык, как маленькая. Мало ли, что у них тут означает этот жест?..
— А какие факультеты есть в этой Академии? — вспомнив, что забыла спросить об этом у Лины, поинтересовалась я, — Знаю про четыре факультета стихийников, про бытовиков, целителей и некромантов.
— Ещё есть три факультета: артефактников, права и искусства. — Отозвался тот, — Последние два — для ургхов из очень богатых и знатных семей. Там обучение платное и очень дорогое. Некромантов, целителей и стихийников, кстати, ещё делят на штатских и боевиков.
— И что, боевиков больше?
— Да, — предсказуемо подтвердил тот, — Потому что у боевиков больше перспектив, удобнее устроиться, выше зарплата, да и стипендия. Но трёхгодовую службу в армии проходят все мужчины.
Я тихо усмехнулась. Парням хоть в другой мир сбегай — повестка догонит.
Чувствую себя глупым туристом из глубинки, ведомым экскурсоводом.
Дальше мы разговаривали на куда более позитивные темы, и непонятное тяжёлое чувство снова провалилось куда-то вглубь души.
Между тем прошли мы уже с километр, может, больше. Местность вокруг заметно поменялась: ровные ухоженные улочки, небольшие опрятные домики, ограждённые заборами, небольшие парки, уставленные лавочками, маленькие чудные фонтаны, отмеченные потрёпанными вывесками различные заведения. То и дело проезжали всадники на лошадях, дамы и господа в открытых, щедро украшенных колясках, мужики с деревянными телегами, проходили разношёрстные прохожие. И чем дальше мы шли — тем ярче становились вывески, тем выше и богаче дома, тем больше было людей вокруг. Все куда-то спешили, о чём-то переговаривались, смеялись; ржали и цокали копытами лошади. Некоторые без остановки неслись так быстро, что едва не сбивали с ног, но остальные прохожие явно были к этому привычны.
Всё это походило на съёмки какого-то странного исторического фильма.
— Вот центральная площадь, — замедлив шаг, сообщил Вернер.
Я примерно так и полагала: очень уж ухоженной, большой и завораживающе красивой была эта круглая площадка, мощённая плитами. Магазинчики, салоны и трактиры здесь буквально сияли, украшенные разными магическими «финтифлюшками», от чего глаза разбегались, а моя женская душа прямо-таки разрывалась на несколько частей: по кусочку на каждый магазинчик. В самом центре обнаружился большой медный памятник какому-то грозному королю с обнажённым мечом, рядом — лавочки и пара маленьких фонтанов. А венчало всё это великолепие высоченное, как небоскрёб, здание с острыми шпилями и огромными серебряными курантами. Может, что-то вроде ратуши.
— Красиво… — мечтательно вздохнула я.
— Ага. А ещё именно здесь проводятся самые громкие казни. — Разрушил очарование момента злостный некромант.
Не дав толком полюбоваться всем этим, Вернер потянул меня дальше. И вот, буквально в паре шагов от главной площади, обнаружился длинный, неимоверно шумный базар, которому будто нет ни конца, ни края. Пёстрые палатки и лавочки, которые, казалось, соревнуются в яркости, непроходимая разношёрстная толпа, звон, лязг, гвалт и гомон. Пахнет выпечкой, сладостями, духами, чем-то ещё. Совсем как дома…
— Надо бы найти лавку, где можно всё это поменять на деньги, — растерянно оглянулась я, потрясая крохотным мешочком с выигрышем.
Задумчиво обведя взглядом открытую взору часть рынка, некромант аккуратно потянул меня чуть дальше, в сторону маленькой жёлтой лавки. В ней под навесом обнаружился приземистый пучеглазый мужичок с кожей болотного цвета, большим крючковатым носом и водянистыми, внимательными, хитрыми светло-зелёными глазами.
— Гоблин. — Констатировал некромант, — Они знают толк в деньгах. Ты же не слишком в этом разбираешься? — Я отрицательно помотала головой, — Тогда давай я. Светлого дня, мейстр, — вежливо улыбнулся графёнок, забрав у меня заветный мешочек, — Извольте обменять на деньги.
Просканировав нас обоих взглядом, гоблин кивнул, и, достав внушительных размеров лупу и весы, стал скрупулёзно рассматривать каждую доставаемую побрякушку, параллельно что-то записывая длинным чёрным пером в своей тетради.
— Семь серебряных, и два злотых. — Наконец, вынес вердикт он.
— Продешевили, милейший. Тут по меньшей мере на одиннадцать серебряных, — хитро прищурился некромант.
— Шутить изволите, мейстр?! — Гоблин аж посинел, — Восемь — красная цена.
— Десять, и ни медянкой меньше, — непреклонно гнул свою линию тот. — Найдём другую лавку, таких тут уйма.
Гоблин, пожевав губами и ещё раз осмотрев побрякушки, махнул рукой:
— Тьма с вами. Хорошо, десять серебряных.
— Что-то мне подсказывает, что ты его надул, — предположила я, когда, заполучив большие круглые монеты, мы отошли от той лавки.
— Ну да. Всему этому и правда восемь серебряных — красная цена. — Усмехнулся тот.
Уважительно улыбнулась. Я вот никогда не умела торговаться, да и без надобности… было.
Минут с десять я почти бесцельно бродила меж торговых рядов, разглядывая всё подряд. Многое безумно хотелось купить, многое было просто нужно, но я пока не решилась потратить ни монетки.
— Слушай, может, обратно сама дойдёшь? — Спросил явно скучающий некромант.
— Я назад дороги не запомнила… — виновато потупившись, честно призналась я, — А где тут зелья продают? Я что-то пока не видела…
— Зелья дальше, — смирившись с судьбой, ответил Вернер, — Но тебе не туда. Вон, видишь шатры? Зайди в какой-нибудь из них.
Оглянувшись и посмотрев в указанном направлении, я и впрямь увидела несколько высоких шатров, и, помявшись немного, вошла в один из них — тот, что был ближе.
Внутри он представлял собой практически небольшую комнату, обустроенную в восточном стиле: ковры, приземистые софы с мягкими вышитыми подушками, всё в изумрудно-золотых тонах. И запах такой, словно от благовоний… В свою очередь «комнатка» разделялась на несколько частей, занавешенных лёгкими полупрозрачными тюлями.
— Светлого дня, мейс. Чего изволите? — Словно из ниоткуда выскользнула темноглазая тоненькая девушка лет двадцати пяти, похожая на цыганку в своём ярком наряде.
— Скажите, сколько будет стоить отрастить волосы примерно до середины спины? — Поинтересовалась я.
— Смотря какая у вас сейчас длина.
— Никакой, — смутилась.
— Дороговато для вас, мейс, — оценивающе оглядев меня с ног до головы, ответила та, — двадцать серебряных.
Я заметно скисла.
Вот чёрт…
— А до плеч? Или даже короче? — С робкой надеждой спросила я.
— Семнадцать, мейс, — развела руками девушка, мол, что поделаешь: не мы такие — жизнь такая.
Всё настроение куда-то испарилось. Буркнув что-то заученно-вежливое, вроде «спасибо, до свидания», в расстроенных чувствах вышла из роскошного шатра. Хотела пройтись ещё по нескольким — может, где-то возьмут меньше — но что-то подсказывало, что это бесполезно.
Вернер обнаружился у большой оружейной лавки неподалёку.
— Ты что-то быстро, — заметил он, разглядывая дорогие ножны.
— Ну их к чёрту, — хмурая, как туча, ответила я, — Пойдём дальше.
— Денег не хватило?
Какие мы догадливые.
— Может, с зарплаты хватит, — раздражённо подёрнула плечами я, сама не веря своим же словам.
Боюсь, с зарплаты мне хвати разве что на булочку.
Несколько минут мы шли меж рядов молча, теснясь в шумной спешащей толпе.
— Есть одно предложение, — вдруг деловито заявил некромант, развернув меня к себе и серьёзно глядя в глаза, — Ты девственница?
Чуть не упала, где стояла.
— Чего?.. — У меня что, слуховые глюки?.. — Я, конечно, не хочу ходить лысой, но, знаешь… не настолько.
— Тьма, да я не о том, — некромант картинно закатил глаза, — Просто у нас почти во всех ритуалах нужна кровь девственницы.
— И?.. — Уже примерно догадываясь, в чём суть этого предложения, выгнула бровь я.
У нас, некромантов, скоро экзамен, практика. Нужно усвоить кучу заклинаний, техник, символов, и прочего. Я недавно прочёл про простенький ритуал, позволяющий на время в разы улучшить память. Один из трёх ингредиентов — кровь девственницы. — Торопливо, но правдоподобно объяснил некромант. — Допустим, ты мне даёшь немного крови, а я тебе — недостающие деньги.
Паранойя орала во мне благим матом, но я всё-таки задумалась. Ещё бы, чтоб меня, такое искушение…
Вобще-то в своём мире девственницей я уже не была. Но здесь-то у меня новое тело.
— Допустим, — медленно кивнула я, — Но где гарантия, что ты не причинишь мне вред? Кто вас, чокнутых магов, знает…
— Могу дать магическую клятву, — ответил тот, — она нерушима. Нарушивший её лишается своего дара.
Аргумент.
С минуту я задумчиво теребила складку балахона. Страшно, но как хочется!.. В конце концов, какая бы отказалась?
— И… сколько нужно крови? — Внутренне сдавшись, задала последний вопрос.
— Немного. Полфлакончика. — Некромант на пальцах показал мизерный пятисантиметровый сосуд.
— Чёртов искуситель… — вздохнула я, ещё раз взвесив все «за» и «против», — По рукам.
В бархатно-фиолетовый шатёр я вернулась с такой улыбкой, что «цыганка» сразу отвела меня в одну из занавешенных тюлем частей «комнаты», после чего, посадив меня на приземистый стул у трельяжа и отсчитав двадцать серебряных, брезгливо стянула платок с моей головы.
Чётко отмеренное девушкой «чудо-зелье», как я его впоследствии окрестила, жутко воняло непонятно чем, было холодным и липким на ощупь, но зато подействовало сразу после того, как местная «парикмахерша», проделав непонятные манипуляции с моей лысиной, вытерла излишки. Голова начала дико, невыносимо чесаться, а потом и вовсе её будто резали тоненьким ножом. Больно невероятно.
Тихо воя, я до крови прикусила губу, зажмурилась и впилась ногтями в твёрдые деревянные подлокотники, сдирая с них краску, но вытерпела эту пытку.
Очнулась под звяканье больших железных ножниц, коими парикмахерша подравнивала… мои длинные, почти до пояса, волосы! Мягкие, не секущиеся, густые, но не тяжёлые, будто ухоженные и переливающиеся здоровым блеском, как в рекламе, они оказались на полтона светлее, чем были — на солнце будут казаться медово-рыжими…
Не выдержав, тихонько счастливо взвизгнула. Жизнь прекрасна!..
Тепло попрощавшись с парикмахершей, почти вприпрыжку выскочила из шатра. В кармане, плюсом, осталось лежать четыре серебрушки… которых остатки принципов умоляли меня отдать некроманту, но пусть идут к чёрту. Я заплатила кровью. Это даже звучит жутко. Но, в целом, меня это не беспокоило: Вернер хороший парень и дал магическую клятву, что ему нафиг не надо причинять мне вред (в свидетели призвали какого-то случайного прохожего). Моя паранойя по этому поводу успокоилась.
Четыре серебрушки, кстати, хватило на многое из необходимого: расчёску (точнее, гребень, но другого здесь не было), пару заколок, бельё (оно здесь отвратное и неудобное что для женщин, что для мужчин), три дешёвых, но опрятных крестьянских платья, большой кусок приятно пахнущего мыла, отвар (наподобие шампуня), несколько моющих средств. На оставшийся злотый я купила баночку сока и шоколадный пирог (мне, Вернеру, Лине и её соседке), и только потом вспомнила, что для мести блондинистой воздушнице ничего не купила.
Ну и ладно. В конце концов, в местных зельях я не разбираюсь — отравлю ненароком… Может, потом что-нибудь придумаю, а может и забуду, если больше не будут лезть. Тем более, меня с работы выгнать могут, если на таком поймают. Не хотелось бы, конечно, прощать, злость берёт, но да и плевать. Переживу.
Распущу сегодня волосы, накрашусь, оденусь, как человек… вот и будет мне маленькая месть. А дверь уж как-нибудь научусь запирать.
Вернер, как настоящий мужчина в таких случаях, нёс почти все свёртки, а я была готова его расцеловать. Как в такого не влюбиться?..
Что-то во мне томно вздохнуло. И пусть сейчас явно не до того, я была бы очень рада, если бы мы ещё раз так погуляли. Просто по городу, без цели…
М-да. Мечтать не вредно.
Глава 7
Бал Золушки
Хотелось внимания, принца, сказки?.. Получите и распишитесь.
Зевнув во весь рот, я с чувством выполненного долга громко захлопнула огромный фолиант, давящий на подтянутые к животу колени. Тот, видимо, в отместку, «пульнул» мне в лицо пылью, от чего я несколько раз оглушительно чихнула.
«Теория магии» — гласила позолоченная надпись на шершавой кожаной обложке.
Поделиться книгой: