Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Залесье. Жених в наследство - Рина Михеева на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Полина едва не сказала, что она — невеста князя, но вовремя остановилась. Она не хочет быть его невестой! Она на это не соглашалась. И значит — никакая она не невеста! А кто тогда…

— Да, я — человечка, — тихо ответила Полина. — А кто ты? Пользуешься тем, что сильнее? Тем, что я ничего не могу тебе сделать? Любишь запугивать слабых и беззащитных? Это помогает тебе повысить самооценку?

Г рон чуть склонился вперёд и оскалился, будто хотел вцепиться ей в горло, мимо тенью скользнула испуганная девица. Наверное, из прислуги — в руках у неё была стопка белья. Поля подумала об этом машинально, стараясь не отшатнуться, стараясь… представить, что она не здесь! И это получалось, ведь поверить в реальность происходящего было трудно. Словно сон… затянувшийся сон. Но каждый сон рано или поздно кончается. Надо только… дождаться.

— Тей Грон, — пропел мелодичный звучный голос. — Неужели невесте князя нехорошо?

В злых медвежьих глазках Грона промелькнуло изумление и, к облегчению Полины, он наконец отодвинулся.

— Всё… нормально… тея, — проворчал он, — а почему ты…

— Я решила, что нашей госпоже нехорошо, потому что ты так над ней склонился, тей, — улыбающаяся женщина подошла поближе и почтительно поклонилась Полине.

Она выглядела лет на двадцать пять или чуть больше, высокая, красивая яркой и спелой красотой, хотя ни одной яркой краски в её внешности и одежде не было, но она будто светилась здоровьем, силой, уверенностью. Белоснежная кожа, нежный румянец, густые светлые волосы заплетены в сложную косу, перекинутую на грудь.

— Как себя чувствует госпожа? — в серых прозрачных глазах светился доброжелательный интерес, хотя глаза эти показались Полине холодными.

— С-спасибо, — выдавила Полина.

— Моё имя Тамила, госпожа. Я — управительница. По мере сил распоряжаюсь всеми хозяйственными делами в замке князя. Буду рада служить тебе, госпожа.

Полина молчала, не зная, что говорить и как реагировать.

— Мне будет позволено узнать твоё имя, госпожа? — Тамила слегка склонила голову.

— Меня зовут Полина.

И тут будто невидимый киномеханик остановил воспроизведение: все замерли и секунды три стояли в полной неподвижности. Выражение лица Тамилы, впрочем, осталось невозмутимым, чего нельзя было сказать о Гроне и Верене, стоявшем позади управительницы. Г рона перекосило, а Верен задумчиво прищурился, услышав имя наречённой князя.

— Что-то не так? — спросила Полина.

— Что ты, госпожа, всё в порядке, — улыбнулась Тамила, однако её улыбка показалась Поле натянутой. — Очень красивое имя. И редкое в наших краях. Прекрасное имя. Прошу, тея Полина, — Тамила повела рукой, приглашая следовать за собой. — Я провожу тебя в твои покои.

ГЛАВА 9. Следы прошлого

Тамила пошла вперёд, то и дело поворачиваясь к Полине и ласково улыбаясь, телохранители следовали за ними на расстоянии шага. Коридор, небольшой холл, галерея, у которой одну стену заменяли резные каменные колонны, а между ними было видно ночное небо, Луну и пролетающих светов, снова лестница, на этот раз небольшая, холл, из которого наверх вели уже две лестницы. Тамила на миг замешкалась, а потом направилась к одной из них. Грон издал какой-то звук, похожий на недовольное медвежье ворчание. Управительница нахмурилась, повернулась к нему.

— Что-то не так, тей Г рон? — спросила с прохладцей.

— Князь говорил о покоях его невесты, — пробурчал Г рон.

— И что же? — повела бровью Тамила. — Покои теи Полины будут здесь, — она махнула рукой.

— Его бывшей невесты.

— Ты уверен, тей Грон? Это распоряжение князя?

— Да… — не вполне убеждённо отозвался Г рон.

— Тей Верен, может быть, ты развеешь наши сомнения? — управительница обратилась к Верену чуть ли не более уважительно, чем к Г рону, чем, кажется, удивила обоих телохранителей.

— Мне не показалось, что князь говорил о каких-то определённых покоях, — медленно проговорил Верен после паузы.

— Ты в меньшинстве, тей Грон, — усмехнулась Тамила и уже повернулась, чтобы идти дальше — туда, куда и собиралась, но Поля остановила её.

— Тея… Тамила, — сказала она нерешительно. — А бывшей невестой князя была моя бабушка?

По безмятежному лицу управительницы будто скользнула тень — мелькнула и исчезла, растворившись в безупречной красоте и доброжелательности.

— Да, это так, госпожа, — ответила она мягко.

— И она жила здесь… Можно мне увидеть её комнаты?

Тамила опустила глаза, и снова Поле показалось, что тень скользнула по её лицу.

— Может быть, завтра? Сегодня тебе нужен отдых, госпожа.

— Мне только взглянуть, — попросила Полина, сама не зная, зачем ей это. А завтра… кто знает, что там будет завтра.

— Хорошо, тея, как скажешь, — Тамила развернулась и начала подниматься по другой лестнице.

Она привела их в коридор, показавшийся Полине более тёмным, чем все помещения и коридоры, по которым они проходили прежде, казалось даже, что и дышать здесь тяжелее. По стенам ветвились редкие пепельники, да и светились они слабее. Тамила подошла к одной из дверей, приложила к ней ладонь, задержала на миг, а потом толкнула её.

— Бывшая невеста князя жила здесь.

Полина переступила порог.

— Здесь совсем темно, — вырвалось у неё, хотя она не собиралась о чём-то просить, но прозвучало это именно так.

Слабый свет из коридора очертил контуры каких-то нагромождений на полу, так что идти дальше, почти ничего не различая, было просто опасно.

Тамила вздохнула и тоже шагнула внутрь. Да, она явно видела в темноте куда лучше Полины и любого другого человека. Тамила быстро пересекла небольшой холл, выходивший в просторную комнату, подошла к прикрытому окну и распахнула его.

— Свет-свет-свет, — позвала она, и это настолько напомнило деревенское "цыпа-цыпа-цыпа", что Полина прыснула, несмотря на внутреннее напряжение, по- прежнему не отпускавшее её, а будто ставшее ещё сильнее в этой темноте и духоте, где, Полина уже понимала это, ничего хорошего она не увидит.

Парочка небольших светов подлетела к окну, зависла перед ним, взмахивая крыльями, а потом шарахнулась прочь.

— Не нравится им здесь, тея, — виновато сказала Тамила.

— У госпожи есть фея, — буркнул Верен.

— Вот как? — Тамила резко повернулась, и Поле показалось, что это известие как-то слишком сильно и не по-хорошему взволновало управительницу. — Фея? Ну что же… тогда она может быть личным светом госпожи, если у неё достаточно сил, конечно. Неужели это та самая фея?.. — протянула Тамила задумчиво. — И где же она?

— Я здесь, — тоненько пискнула "искорка", выбираясь из волос Полины и разгораясь чуть ярче. — У меня не очень много сил… Но я… могу попробовать…

Фея порхнула через маленький холл, перелетела в центр комнаты и вспыхнула. Света было примерно столько же, сколько от небольшого карманного фонарика, но свет феи освещал лучше, так как был рассеянным, а не узким лучом.

Перед ними была картина разгрома. В холле, видимо, мебели было мало, поэтому там валялось только несколько обломков того, что некогда было стульями или лавками, зато в комнате лежали целые груды развороченной мебели, разорванных тканей, обрывков одежды и какого-то хлама, который наверняка был хорошими и дорогими вещами, безжалостно разорванными, сломанными, растоптанными.

Но даже не это больше всего ранило Полину, а обвисшие, тёмные, местами до черноты обугленные ветви пепельников по стенам. Вещи — это вещи, а пепельники — они были живыми… У Полины перехватило дыхание и слёзы подступили к глазам. Что же здесь случилось…

Она подошла к стене, нерешительно протянула руку, коснулась пальцем резной веточки, казавшейся совершенно целой, только не светящейся, но веточка от прикосновения рассыпалась прахом…

— Пепельники выгорели, когда… — начала Тамила и замолчала.

— Когда — что? — требовательно спросила Полина.

— Когда князь нашёл здесь записку, оставленную ему невестой… Его сбежавшей невестой, госпожа, — покорно ответила управительница. — Князь… был огорчён.

— Да… я заметила, — угрюмо отозвалась Полина. — Значит, он хотел, чтобы меня поселили здесь?

Тамила бросила на Трона сердитый взгляд, сказала:

— Это тей Грон так решил. Наверняка князь имел в виду совсем не это.

Похоже, плачевное состояние комнаты впечатлило даже Грона и он прогудел недовольно:

— Князь был уверен, что покои бывшей невесты в порядке.

Тамила слегка откинула голову назад и посмотрела на медведеподобного телохранителя так, что он невольно поёжился.

— Комнаты были бы в порядке, если бы не распоряжение князя. Двенадцать лет назад он приказал мне оставить тут всё, как есть, и запечатать эти покои моей магией, чтобы никто другой не мог войти.

— Может, забыл? — Верен скрестил руки на груди и криво ухмыльнулся.

Было ясно, что он сам поверит в это в последнюю очередь, тем не менее его реплика слегка разрядила обстановку.

Полина тряхнула головой, стараясь взять себя в руки, чтобы не впасть в позорную истерику. Очень хотелось орать и рыдать, хотелось бежать, не разбирая дороги, лишь бы подальше от всего этого! Она никогда не была истеричкой, но… А может, это место на неё так действует?

Феечка, молча висевшая в цекгре комнаты, начала мерцать, как готовая перегореть лампочка, свет её угасал.

— Простите, — пискнула она едва слышно. — У меня кончаются силы… Я не могу больше здесь… — она метнулась к Поле и прильнула к её плечу. — Пойдём отсюда, а? — прошелестела жалобно. — Здесь плохо… Здесь столько злости…

— Да, конечно, — согласилась Полина.

Ей хотелось осмотреть и эту комнату, и другую, дверь в которую была приоткрыта, вернее, она считала, что это нужно сделать: вдруг удастся узнать что-то полезное и вообще… ведь это её бабушка жила здесь… Ярон назвал её предательницей, но наверняка он и только он виноват в том, что его невеста сбежала. Да и хотела ли она становиться его невестой?!

Наверное, её точно так же насильно выдернули из родного мира и поставили перед фактом, ожидая, что она будет счастлива стать женой такого… подарка! Злость подкатила к горлу так, что дышать стало тяжело. Нет, не сможет она сейчас ничего осмотреть, ничего узнать, тем более в темноте и под наблюдением троих надсмотрщиков. Надо уходить.

Полина неловко поковыляла к выходу, стараясь не навернуться. Обломки мебели и лоскуты тряпок, бывшие когда-то то ли обивкой, то ли роскошными нарядами снова сливались с темнотой — фея почти совсем угасла. Г рон наблюдал за ней насмешливо, Верен — внимательно. Кажется, у него дёрнулась рука, неужели хотел поддержать?

Но к Полине уже подошла Тамила, обхватила за талию, повлекла к выходу, щебеча что-то успокаивающее о том, что всё будет хорошо, что зря они сюда пошли, всё это дела прошлые, а сейчас она госпожу устроит, и та отдохнёт, и утром на всё посмотрит другими глазами, вот только поест как следует. И снова — по кругу — про то, что всё будет хорошо, просто замечательно, надо только отдохнуть…

От Тамилы приятно пахло морозной свежестью и яблоками, она вела свою подопечную так уверенно, что казалось — даже и не нужно управлять телом, оно само движется так, как хочет Тамила. Полина ощутила, что глаза у неё слипаются, и всё ей безразлично — лишь бы дойти уже куда-то, где можно будет лечь…

ГЛАВА 10. Утро

Полина плохо помнила, как Тамила довела её до спальни, как поила чем-то сладким со вкусом незнакомых фруктов и укладывала спать. Во сне снова приходило чудовище, снова гналось за Полиной, только теперь оно то превращалось в Ярона, то становилось жутким косматым монстром с пылающими адским огнём глазами.

Полина проснулась на рассвете, потянулась, зевнула, посмотрела вокруг и опять зажмурилась. Так хотелось, чтобы всё, что было вчера, оказалось бредом, приснившейся страшной, хотя и красивой, сказкой. Но, даже не открывая глаз, она понимала — что-то не так… Всё не так!

И простыня не такая — слишком нежная, шёлковая, что ли? И не так пахнет от подушки — незнакомо, цветочно, и на ней самой явно не любимая уютная ночная рубашка из фланели со смешными собачками… Она ведь взяла её с собой к бабушке. Нет… это что-то совсем другое… то ли шёлковое, то ли атласное.

Полина решилась и распахнула глаза. Тут же испугалась и вскочила, потому что ей показалось — она заперта где-то в тесной-тесной каморке. Но это была не каморка, а огромная кровать под пологом, полотнища тёмной гладкой ткани сходились неплотно и между ними струился утренний свет. Рядом, у изголовья, мерцала крохотная золотистая звёздочка, трепеща прозрачными крыльями.

— Фея? — Полина и обрадовалась ей, и ощутила сокрушительное разочарование оттого, что её страшная сказка оказалась явью.

Искорка мигнула в ответ и засветилась ярче, но почему-то ничего не ответила.

— Значит… не сон, — угрюмо произнесла Полина и выпуталась из мехового одеяла.

Наверное, у них в городе такое можно было продать, а на вырученные деньги небольшую квартирку на окраине прикупить. Но Полину эта роскошь не радовала совершенно. К ней прилагалась роль послушной куклы, безропотной самки- производительницы.

Память о вчерашней пощёчине и всех обидных уничижительных словах пылала в памяти, как ожог! И дело даже не в том, что она не может простить обиду… Как там сказала Леяна, княгиня Светании… Что-то о том, что побег предыдущей невесты здорово испортил и без того не ангельский характер князя. Да, можно себе представить, как это его уязвило. Он наверняка чувствовал себя униженным, даже если ни капли не любил невесту. Да и разгромленные комнаты многое могли рассказать о его чувствах…

Но вымещать это на совершенно другой девушке, пусть даже она родня той, сбежавшей, накидываться на неё, будто она перед ним провинилась… Она могла бы понять, наверное, и простить могла бы, но после той встречи, которую он ей устроил… она… Пожалуй, она не могла его уважать.

Ведь это и была самая настоящая мужская истерика, которую он закатил ей с порога, при этом обвинив в истеричности её! Даже если бы она истерила по- настоящему — ей было бы простительно, ведь она всего лишь обычная девушка, за которой гнались по лесу монстры, а потом она попала в другой мир, встретила там фею и говорящую лань, а в довершение всего — какой-то князь заявил ей, что она его собственность и должна стать ему послушной женой и родить детей! И всё это за каких-то полчаса, если не меньше.

После такого даже если бы она каталась по земле и орала — это было бы понятно и простительно. Но она старалась держаться, старалась изо всех сил! Хотя хотелось и кататься, и орать, и бежать куда глаза глядят. Она держалась. И не позволит больше мужчинам, будь они князья, короли или императоры Вселенной, заставлять её чувствовать себя виноватой, когда это совершенно не так!

А он? Он даже не попытался успокоить или просто поговорить по-хорошему. С ходу начал унижать, издеваться, "ставить на место", а если по сути — то вымещать на ней свою обиду и злость. А потом ещё и ударил. В общем, показал, кто тут главный, кто хозяин положения. И кто не заслуживает того, чтобы называться мужчиной, — тоже показал.

Она может его простить. Но он ей противен. Полина сидела на постели, стараясь глубоко дышать, чтобы успокоиться, чтобы мужественно встретить то, что ждёт её дальше. Если князь ведёт себя, как истеричка, ей придётся быть мужественной. Иначе её просто растопчут.

Полина успокоила дыхание, дождалась, когда сердце перестанет колотиться, как загнанное, и поднялась, осторожно выглянула из-за полога. В комнате, к счастью, никого не было.

В высокое и, в отличие от виденных здесь раньше, широкое окно лился мягкий утренний свет — по голубому небу густо плыли белые и пушистые облачные стада. Помимо огромной кровати здесь имелся шкаф из светлого дерева, богато украшенный резьбой и инкрустацией и тоже огромный — почти во всю стену, зеркало в полтора человеческих роста в серебряной раме, инкрустированный туалетный столик перед ним, большой книжный шкаф — за безупречно чистым стеклом виднелись ряды книг в тёмных переплётах, деревянная кушетка, обитая мехом, и широкое кресло, почти диванчик. И на кушетке, и на кресле в художественном беспорядке набросаны вышитые подушки. На полу мягкий бежево-золотистый ковёр, ласкающий босые ступни шелковистым густым ворсом. Даже полог кровати, чёрный изнутри, снаружи — светло-бежевый с тончайшей паутинкой белого кружева — почти незаметного.

Элегантная и уютная роскошь, комната мечты. Но больше всего на свете Полине хотелось оказаться в простом, почти бедном бабушкином доме, хотелось, чтобы на ней сейчас была её фланелька с собачками, а не это явно дорогое атласно-золотистое великолепие, отделанное узкими кружевными прошвами в тон. Заглянула в зеркало: да, ночная рубашка идеально подходит по размеру — не узкая, но и не слишком широкая, мягко облегающая фигуру, струящаяся, довольно скромная, прикрывающая и грудь, и ноги ниже колен, хотя бы это радует.

Стены почти сплошь устланы резными ветвями пепельников, сейчас мерцающих едва заметно, видимо, они гаснут, когда наступает день. При взгляде на них сразу же вспомнились почерневшие мёртвые растения на стенах бывшей бабушкиной комнаты.

— Тоже мне… князь называется… — пробурчала Полина себе под нос. — Классическая истеричка… хотя и считает себя крутым перцем.

Она ещё раз осмотрелась в поисках одежды. Старой, что была на ней, нигде не видно. Хорошо, что бельё с неё не сняли. Кто, кстати, её раздевал-то?! Полина нахмурилась, смутно, будто сквозь густую пелену припоминая, как Тамила привела её сюда, как шептала что-то успокоительное, поила чем-то сладким… А потом, кажется, Полина сама сняла одежду… А Тамила стояла рядом, смотрела…

Да быть же того не может! Неужели Тамила её чем-то опоила? Или… да! Она перестала ясно осознавать себя и всё происходящее ещё раньше. Сразу после того, как вышла из разгромленных покоев бабушки. Тамила обняла её, будто для того, чтобы поддержать. И с этого момента всё в памяти было покрыто зыбкой дымкой. А ведь Тамила расспрашивала её о чём-то! Поля вспомнила, что отвечала на какие-то вопросы, что-то рассказывала о себе… Ну это ж надо! Маги, туды их в качель! И вот что Тамила у неё выведала?! Нет, не вспоминается…

С другой стороны — а что ей скрывать, собственно? Нечего ей скрывать! И нечего стыдиться. Стыдно должно быть тем, кто так бессовестно пользуется её беспомощностью и беззащитностью в этом мире. Неужели и Тамила против неё? Что- то выведала по приказу князя, а потом доложила? Полина вздохнула и решила пока не переживать на этот счёт.

Хуже другое. Это же они так в любой момент могут, так получается? И если может Тамила, то и князь тоже? Или она тут у них особенная, может, не все оборотни владеют магией. Ведь именно Тамиле князь приказал… как там… запечатать комнаты бывшей невесты магией! Ладно. Как бы там ни было, для начала не помешает одеться, а всё остальное потом.

На кресле лежало нечто матово-атласное, может, платье? Да, действительно, платье, из плотной, гладкой, приятной на ощупь ткани. Тёмно-зелёный цвет, золотая вышивка вдоль овальной горловины, по краю свободных рукавов длиной до локтя и по подолу. Длина — практически в пол. Нормальное такое одеяние для княжеской невесты. Наверное.

Только вот Тамила вчера была в тёмных штанах и белой рубашке навыпуск, перехваченной ремнём. Ткани явно недешёвые, а фасон — самый простой. И Полине такой наряд очень даже понравился. В платье невольно чувствуешь себя ещё более уязвимой. Однако всё же лучше в платье, чем в ночной рубашке. И Полина быстренько натянула его прямо поверх роскошной ночной сорочки.

Вдруг стало страшно, что кто-то войдёт. Может, сам князь — кто его знает, чего от него ждать… Он же явно на всю голову не здоров! Такой погром устроить… А потом запереть комнату на многие годы. А не маньяк ли он, часом? И бабушка… чего бы ей сбегать, если всё было шоколадно? Если князь так озверел уже после её побега, то ведь для побега-то тоже должна была быть причина! Просто так от красавцев-князей не сбегают! Ну невозможно поверить, что он был "не в её вкусе" и всё. Наверняка имелись более веские основания.



Поделиться книгой:

На главную
Назад