Помоги проекту - поделись книгой:
Люди вокруг смутились, оказавшись сбитыми с толку. Один из тех, к кому обратился шаман, ответил, неловко переминаясь с ноги на ногу:
- Бамбу, ты же сам знаешь, мы охотники. Нож и дротики мы берём в лес, где мы охотимся на животных, которых потом приносим, чтобы всё племя могло ими питаться.
- А что эти животные делают в лесу? - тем же жёстким полушёпотом продолжал Бамбу
- Они там живут - ответил тот же охотник, по-прежнему сбитый с толку, недоумённо пожимая плечами.
- Вот-вот, именно: жи-вут!. - произнёс Бамбу по слогам, словно вбивая слова в толпу. Затем он опять обратился к одному из этих троих:
- Амунага, а что вы с товарищами делаете, если охота затянулась и нет возможности вернуться назад до темна?
Второй из троицы также пожал плечами и ответил:
- Ну хм … мы ищем упавшую сосну, занесённую снегом, разводим костёр и спим между ветвей, как Ревун в своей берлоге.
Люди вокруг насторожились. Проблеск надежды опять начал гаснуть. Третий старейшина - сухощавый старик, спросил скрипучим высоким голосом:
- Бамбу, ты предлагаешь нам стать зверьми? Нам - людям, ты предлагаешь превратиться в добычу?
- Нет, Гарку! Я предлагаю вам спрятать свою гордыню повелителей Мира и воспользоваться Его мудростью, чтобы выжить. Оглянитесь вокруг и спросите у Него про жизнь. Если у кого-либо есть другие предложения, давайте его выслушаем. Говорите!
Люди вокруг стояли, молча потупив взоры. Даже виновница утреннего переполоха стояла, крепко сцепив губы. До всех начало доходить, что поиски виновного не помогут им вернуть утраченные тепло и защиту пещер, превратившихся в груды скал и щебня внизу на леднике.
- Не спорю, будет нелегко приспособиться к новой жизни, - продолжал Бамбу властным голосом, - Однако мы люди и у нас нет другого выбора, кроме как начать думать. Если у нас нет пещер, нам надо их сделать. Что такое пещера? Мы все привыкли к тому, что пещера - это дыра в скале. Однако на самом деле это пол, стены, потолок и вход. И не важно, что там за ними и из чего они сложены. Вспомните сказку об охотнике Ранду, который заблудился в лесу и провалился в берлогу Ревуна. Я рассказывал её много раз вам, вашим детям, и теперь уже внукам многих из вас. Ранду провалился в берлогу, но не стал убивать спящего Ревуна. Он остался там и переждал пургу, согреваемый теплом тела Ревуна. У берлоги также были пол, стены, потолок и вход. Чем не пещера? Только сложена она была из поваленных деревьев, плотно засыпанных снегом. Учитель моего учителя рассказывал, что за горами в долине тоже живут люди. Там нет пещер, и поэтому они строят их себе сами, делая своды из стволов деревьев и костей Мамута. Поверх этого всего они настилают шкуры, которые затем накрывают ветками. Со временем пурга заносит всё это снегом и получается тёплая пещера или берлога - как кому удобней это называть. В потолке они делают отверстие, через которое выпускают дым от огня наружу. Вокруг жилищ они натыкают в землю множество заточенных жердей, чтобы дикие звери не смогли незаметно подобраться к их жилью. Когда им удаётся убить несколько Мамутов, они выстраивают переходы из одной берлоги в другую, а также объединяют соседние берлоги, достраивая стены и потолок. Так они и живут на своих открытых равнинах, не боясь ни холода, ни диких зверей.
Люди племени внимательно слушали старика, пытаясь уловить намёки на пути решения проблемы. Страх перед неизвестностью леденил их души сильнее, чем мороз - их тела. Он сковывал их изнутри, однако все понимали, что пещеры уже не вернуть. Поэтому люди переключили своё внимание на поиск смысла в словах этого сказочника Бамбу, кем он был для них для всех с самого их детства.
Глава 3
Существо, чьё полное имя слишком длинно, чтобы произносить его целиком, а короткое звучит как
Будучи представителем неорганической формы жизни, Чарраскрарча, однако не был искусственным созданием, коих можно в изобилии встретить в центральных секторах Галактики. Его народ называет себя Трасска - название, которое представляет собой последовательность электростатических разрядов и значит собственно
Полное имя Чарраскрарча не несёт никакого смыслового или даже эмоционального оттенка, а является лишь порядковым номером его рождения, с высочайшей точностью указывая на то количество особей, чей факт рождения был зарегистрирован в необъятной базе знаний Трасска до него. Столь скрупулёзный учёт ведётся с самого первого момента, когда несколько древних особей этого вида смогли объединить свои нейросети и впервые обменялись уникальными данными, которые им затем удалось сохранить в собственных банках памяти. Постепенно наращивая объёмы информации, и постоянно обмениваясь новыми данными, а также синхронизируя свои базы знаний и формируя общую информационную сферу, эти существа дали начало расцвету цивилизации Трасска - одной из наидревнейших цивилизаций в Галактике.
Чарраскрарча был Созерцателем, и в данный момент отслеживал продвижение гигантского фронта жёсткого излучения сквозь космический вакуум далеко за пределами Галактики, меняя диапазоны частот и прощупывая все виды излучений, которые он был способен воспринимать своим, насыщенным сенсорами, телом. Он чётко знал точное время и даже причину возникновения этого мощного фронта, ибо вся память его предков, и даже предков всех его предков была в его распоряжении в совершенно неискажённом виде. Более того, он мог оперировать вариантами восприятия и оценки данного события всеми особями народа Трасска, жившими в ту далёкую эпоху, загружая их воспоминания из всеобщей базы знаний и воспринимая их, как свои собственные.
Некогда два огромных сгустка материи встретились в космической пустоте недалеко от края Галактики. Они были настолько велики, что их массы не выпускали даже собственных излучений, а были различимы лишь по косвенным признакам, поглощая все внешние излучения, проходящие в пределах влияния их гравитационных полей. Встреча двух тёмных монстров закончилась слиянием их масс. Смертельные объятия космических гигантов сопровождались мощнейшим выбросом энергии. Потоки жёсткого излучения ринулись во все стороны, прочь от места катастрофы. Расширяясь в пространстве, смертельная сфера пронеслась через все миры Галактики, уничтожив огромное количество форм жизни и полностью истребив все разумные расы, чья физиология была основана сугубо на химических реакциях и использовании слабых электронных импульсов для функционирования их тел и поддержания мыслительной активности. Чарраскрарча знал, что те многочисленные расы, которые в данный момент населяли Галактику, появились значительно позже, возродившись из первичного биологического субстрата, в который превратились обитатели населённых миров далёкого прошлого.
Это знание никоим образом не повергало его в шок и даже не расстраивало. Это было просто знание, которым он мог оперировать, выстраивая новые логические связи. На данный момент он занимался наблюдением за продвижением края смертоносной сферы по просторам Вселенной, на краткие мгновения улавливая информационные послания других существ, чьи миры пережили встречу с этим энергетическим убийцей. Как правило, выжившие существа, подобно Трасска, были представителями неорганических форм жизни, и обитали далеко за пределами Галактики. Однако Чарраскрарча совершенно не удивлял тот факт, что обмен данными происходил посредством спонтанных пробросов информации через гиперпространство. Его вообще ничего не удивляло. Он лишь фиксировал данные, используя все доступные средства, включая кратковременные подключения сенсоров собственного тела к гиперпространственному информационному полю.
Одновременно с восприятием информации он проводил передачу собственных интерпретированных данных в общую базу знаний своей расы, посылая упорядоченные порции электрических импульсов в ближайший лавовый поток действующего вулкана, расположенного в пределах досягаемости его органов передачи информации. Жидкая расплавленная порода служила отличным проводником, передавая данные через раскалённые недра планеты в другие лавовые потоки, пронизывающие твёрдую кору и выходящие на поверхность повсюду на Трасстра - так звучит название родного мира Трасска. Это позволяло Накопителям, старейшим представителям этой расы, давно погребённым под обломками скал и застывших потоков древней лавы, пополнять собственные базы знаний, и открывать доступ к новым данным для всех представителей расы Трасска, населяющих этот суровый вулканический мир. Кроме того, эти данные непрерывно ретранслировались во все миры Галактики, где обитали представители Трасска - этой древней разумной расы неорганических существ.
Не прерывая своих наблюдений, Чарраскрарча мимоходом принял и передал в общую базу знаний информацию о достаточно мощном смещении континентальных плит, которое произошло в районе большого разлома на одной из планет в удалённой галактике. В данный момент далёкая планета переживала период сильного похолодания вследствие повышения содержания оксида серы в атмосфере. Информация пришла от минерального существа, обитающего в толще скал этого холодного мира. Судя по всему, раса, к которой принадлежало существо, находилась в состоянии глубокого социального коллапса, будучи на грани вымирания. Поэтому Чарраскрарча снабдил последний блок данных собственным прогнозом на тему того, что вскоре этот далёкий мир, по-видимому, станет временно недоступен в плане получения информации вследствие исчезновения местной разумной неорганической фауны. Однако существовали и другие методы сбора информации, хоть и не столь прямые и быстрые. Ведь Вселенная полна информации, и надо лишь найти того, кто оказался поблизости, чтобы извлечь его воспоминания и пополнить общую базу знаний расы Трасска.
* * *
Невзрачная серая птичка села на тонкую ветку кустарника, стряхнув с неё толстый слой лёгкого пушистого снега, который за ночь покрыл весь лес белым плотным слоем, превратив тонкие ветви кустов в толстые белые арки, поднимающиеся из белых сугробов. Птичка села передохнуть на ветке, уверенная в своей безопасности среди белого безмолвия застывшего леса. Только она успела приступить к чистке перьев, как быстро летящая тень сбила несчастную с ветки и увлекла в сугроб, подминая под собой и не давая птице расправить крылья, чтобы взлететь. Птица забилась в панике под тяжёлой массой, накрывшей её. Сильные руки вдавили её глубже в снежный сугроб и детский голосок произнёс:
- Вот ты мне и попалась! Теперь тебе не взлететь! Спокойно! Спокойно! Я тебя не обижу ...
Словно понимая смысл сказанного, птица перестала биться в крепких руках, и как только её извлекли на свет, принялась крутить крошечной серой головкой из стороны в сторону, нервно поглядывая чёрными бусинками глаз.
Довольно улыбаясь, Эл поднёс птичку к лицу и тоже стал её внимательно разглядывать, любуясь блестящим сизым оперением. Для охоты он применил необычное средство собственного изобретения. Это был небольшой кусок шкурки грызуна с привязанными по периметру пятью камнями одинакового размера и веса. Как-то, наблюдая в лесу за полётами особого вида белок с дерева на дерево, ему пришла в голову мысль попробовать смастерить некое подобие белки и запустить свою поделку в воздух. Сперва конструкция отказывалась летать, так как Эл цеплял на края кусочки дерева. Однако ему посчастливилось поймать грызуна с тонкой шкуркой и мягким коротким мехом. Заменив деревянные грузики каменными, ему всё же удалось запустить конструкцию в первый полёт, раскрутив её двумя руками. Благодаря вращению центробежная сила растягивала камни в полёте, натягивая связывавшую их шкуру и превращая её плоскость в крыло. Затем при попадании в цель шкура обволакивала её, а камни довершали процесс, запутывая концы шкуры между собой. В результате жертва оказывалась надёжно запертой в кожаном мешке. Он назвал своё изобретение «ллайшш» в честь звука, который эта штука издавала в полёте. Со временем он настолько наловчился пользоваться им, что мог поймать даже летящую птицу. Однако его изобретение не получило признания среди охотников, так как годилось только для охоты на мелкую дичь - птиц и грызунов, и требовало особой сноровки для удачного применения.
Эл оторвал взгляд от птицы и оглянулся вокруг. В это солнечное морозное утро лес вокруг дышал тишиной и умиротворением. Снег искрился на кустах и мохнатых ветвях деревьев. Вокруг не было ни души. Он почему-то вспомнил события той страшной ночи, произошедшей два года назад, когда Гаумпа в своём божественном гневе разрушил пещеры его племени, оставив людей посреди голой снежной равнины без крова и тёплого очага. С тех пор столько всего изменилось. Оставшись без пещер, люди вынуждены были переселиться на равнину, научились строить большие жилища из веток, костей и шкур крупных животных. Среди людей племени нашлись таланты, у которых это получалось лучше других, поэтому их освободили от охоты на время строительства. Женщину, которая пыталась тогда обвинить Эла в землетрясении, вскоре загрыз Клыкарь. Произошло это прямо на пороге её хижины две Луны спустя. Затем в лесу пропала и её старая тётка. Охотники так и не нашли ни её останков, ни следов борьбы. Лес как будто проглотил её и замёл следы. Сразу после её исчезновения к племени прибилась стая зверей, похожих на серых Зубачей, только пониже ростом и более дружелюбных. Бамбу предложил охотникам не прогонять их, а напротив, подкармливать остатками еды. В благодарность звери поселились в новом стойбище племени на равнине, днём играя с детьми, а по ночам отгоняя хищников своими резкими гаркающими голосами. Они чуяли хищника задолго до его приближения и предупреждали людей громким отрывистым лаем. Со временем кое-кто из охотников приручил несколько этих существ и стал брать их с собой на охоту, где они безошибочно находили дичь по едва заметным следам и запаху. Люди назвали их Гавха по звуку, который они издавали.
После всех этих событий отношение соплеменников к Элу стало двояким. С одной стороны, люди стали прислушиваться к тому, что он рассказывал Бамбу. Кое-кто втайне даже пытался добиться от него помощи, спрашивая об удаче или неудаче на предстоящей охоте, об исходе беременности, помощи в любовных делах. С другой стороны, люди в общей массе его сторонились. Их пугало то, что он видит и чувствует нечто, чего они не могут увидеть. Даже ходили слухи, что ту женщину загрыз не просто Клыкарь, а сам Эл, превратившийся в Клыкаря и напавший на неё, чтобы отомстить за оскорбление, нанесённое ему тем утром после землетрясения. Бамбу исключил Калгу из группы своих учеников, вернув его назад родителям и запретив даже думать о соперничестве с Элом. Хотя после всех этих слухов Калгу и сам дрожал от страха, представляя, что может сделать «всемогущий» Эл в отместку за его прошлые проделки.
В результате благодаря своей уникальности Эл оказался вытесненным из общего круга соплеменников. Его единственными друзьями остались наставник Бамбу, который стал уделять ему гораздо больше внимания, и, конечно, малышка Кора, которая теперь просто ходила за Элом хвостиком по пятам, когда он бывал в стойбище. Вместе с тем, настороженное отношение соплеменников вынудило Эла искать другие радости в жизни. Бамбу, видя, что Эл чувствует себя гораздо комфортней среди дикой природы, нежели среди соплеменников, стал отпускать его на вылазки в лес и даже в горы далеко за лесом. Как-то раз вечером Эла застала пурга, и ему пришлось заночевать прямо в горах. Он вернулся назад только под вечер следующего дня в ожидании взбучки. Однако каково же было его удивление, когда Бамбу спокойно и приветливо пригласил его к огню в их хижине, накормил и после стал расспрашивать о том, как он перенёс прошлую ночь. Казалось, старый шаман ни капли не переживал за своего ученика, а скорее был заинтригован, как простой мальчишка, сгорающий от любопытства выслушать историю о проделках товарища. С тех пор Эл время от времени пропадал в лесу и в горах по нескольку дней, что не делали до него даже самые смелые и опытные охотники племени. Это окончательно воздвигло стену между ним и его соплеменниками. Даже родная мать теперь избегала встречи с ним. А если их пути пересекались, она предпочитала уступить ему дорогу, стоя молча с опущенными глазами.
Наступившее утро было началом третьего дня с тех пор, как он покинул стойбище и отправился в очередную вылазку в лес. В этот раз он обогнул горный массив, пройдя через лес, и забрался в глухую чащу, которая уходила вглубь между двумя горными хребтами и заканчивалась тупиком, окружённым со всех сторон высокими отвесными скалами. Однако в глухом тупике среди скал он обнаружил узкую расщелину, которая вела вверх в горы. Взобравшись по ней, он обнаружил сквозную пещеру, которая вывела его на противоположную сторону горного хребта. Спустившись по пологому склону хребта вниз, он оказался в другом лесу по ту сторону гор. Эл решил побродить по новым местам несколько дней, пока у него не закончатся запасы копчёного мяса. На первый взгляд этот лес ничем не отличался от его родного леса по ту сторону гор. Но Эл встретил здесь гораздо больше дичи и несколько новых видов деревьев. Видимо, горы всё же простирались достаточно далеко, являясь серьёзной преградой для обитателей обоих лесов. Побродив полдня по лесу, он сделал ещё одно важное открытие - он нигде так и не встретил следов человека. По всей видимости, этим и объяснялось такое обилие непуганой дичи.
Итак, Эл продолжал вертеть пойманную птицу, внимательно её осматривая. Птичка тоже крутила крохотной головкой, посматривая на Эла то одним, то другим блестящим глазом. Её оперение переливалось в лучах Солнца. Внезапно птица замерла и стала прислушиваться. Эл также уловил еле заметный нарастающий свист и шипение в воздухе над лесом. Затем внезапный сильный хлопок взорвал мир вокруг него. С ветвей посыпался снег, оголяя тёмную хвою, скрытую под белым покрывалом. По небу прокатился тяжёлый гул, сопровождаемый резким громким свистом. От неожиданности Эл ослабил хватку, и перепуганная птица мгновенно выпорхнула из рук мальчика, взмывая как можно выше и сопровождая полёт испуганным писком. Внезапно все деревья, резко, как по команде, наклонились в одну сторону. Дикий шквал ветра налетел на вершины, поднимая в воздух облака снежной пыли вперемешку с выломанными ветвями, а небо затянуло серой пеленой. Маленькая птичка, так и не успев набрать высоту, исчезла в снежном буране, который понёсся дальше над лесом, ломая верхушки сосен и поднимая в воздух клубящиеся снежные вихри.
Эл мгновенно оказался в сугробе, что уберегло его от участи быть заброшенным в плотные заросли кустарника. Всё происходящее было так похоже на события той давней ночи. Только грохот исходил не из-под земли, а откуда-то сверху, из-за вершин сосен. Земля при этом не дрожала, что он также успел отметить краем сознания.
Глава 4
Последний раз моргнув фиолетовым сиянием, пузырь защитного Брагг-поля исчез, с громким хлопком впуская воздух внутрь защитной зоны и породив сильную ударную волну, которая начала распространяться по широкой окружности, поднимая в воздух клубы снежной пыли и ломая хрупкие части стволов местной растительности. Резко выплюнув облако раскалённых газов над самой поверхностью этой снежной планеты, тормозные двигатели начали сбавлять напор, постепенно затихая и понижая тон своего грохота. Снег под кораблём мгновенно растаял, оголяя бурый, лишённый растительности грунт. Сотни лет похолодания заморозили землю и уничтожили всю растительность под снегом. И теперь, оттаивая под напором огненных струй, земля раскисала, покрываясь клубами плотного белого пара, сквозь который пробивались редкие языки пламени от горящих веток и хвои.
Корабль низко завис, почти касаясь поверхности планеты. Из щелей, возникших на гладкой обшивке корпуса, плавно выскочили выдвижные опоры и, коснувшись грунта, приняли на себя неимоверный вес блестящей громадины. Опоры заскрипели, погружаясь всё глубже в тело девственной планеты, подминая под себя вспыхнувшие кусты и сухие ветки. Тяжёлый корпус осел на опорах и замер, окружённый клубами пара и дыма. Рёв двигателей перешёл в низкое гудение, которое постепенно затихло, оставив свист и шипение пара вперемешку с треском горящего валежника в месте посадки корабля. Лес вокруг молчал, будто сама Природа обомлела, всматриваясь в диковинную серебристую громадину, с диким рёвом сошедшую с небес, словно гигантский мыльный пузырь, и опустившуюся на прогалину посреди соснового леса. Похожая на огромную бугристую металлическую рыбу, застывшую в неустойчивом вертикальном положении, острым брюхом упираясь в землю, выпустив во все стороны корни-подпорки, странная конструкция только подчёркивала своим видом нездешнее происхождение на фоне дикой природы этой заснеженной планеты.
Какое-то время ничего не происходило, словно Мир и Гость всматривались, изучая друг друга. Затем часть обшивки корабля раскололась на три панели, которые плавно разъехались в разные стороны. Из образовавшейся бреши мягко выехали наклонные плоскости, образованные отдельными пластинами, раскрываясь веером и телескопически выдвигаясь одна из другой. Достигнув снежной поверхности, пластины прекратили удлиняться и замерли, подмяв под себя остатки снега.
Внезапно изнутри донеслось приближающееся постукивание и цоканье по металлу. Из тёмного чрева корабля одним за другим быстро выкатились восемь клубков. Скатившись по наклонной плоскости вниз на снег, они расправили конечности и рассыпались, занимая широкий периметр вокруг выхода из корабля. Это были странные существа ярко красного цвета, похожие скорее на помесь кузнечика с крабом, но гораздо больших размеров. На фоне заснеженного ландшафта они выглядели настолько же неестественно, как и выпустившая их серебристая громадина. Их крепкие членистые тела были покрыты панцирными пластинами широкой гаммы оттенков красного. Опорные конечности огибали всё тело, начинаясь от спины, проходя через верх и вперёд по широкой дуге, и заканчивались четырёхпалой ступнёй с острыми когтями на конце. Пара длинных суставчатых рук, двигающихся в горизонтальной плоскости, также заканчивалась остроконечными клешнями. Шипы по краям конечностей только подчёркивали сходство с насекомыми и ракообразными. Однако разбросанные повсюду на теле предметы, явно искусственного происхождения, и кожух, оканчивающийся металлическим жезлом, надетый на одну клешню, выдавали явное отличие пришельцев от диких созданий природы.
Несмотря на свой странный вид, существа эти были разумными и, безусловно, не доверяли обманчивому спокойствию окружающего их снежного безмолвия. Тревожно покачиваясь и направляя свои жезлы из стороны в сторону, они внимательно осматривались вокруг, пытаясь уловить малейшее движение или шорох за унылым молчанием окружающего их леса.
Через некоторое время, видимо, удовлетворённый ситуацией, один из чужаков зашевелил четырьмя маленькими членистыми передними конечностями, выстукивая странный ритм по чёрной пластине, подвешенной на «груди»:
- Радгрр-Гррастка, сообщает Крраги, у нас всё спокойно, можете выпускать ваших умников. Только предупредите их, чтобы не разбредались далеко. У нас нет столько воинов, чтобы выделить им каждому по персональной няньке.
- Вы как всегда любезны и заботливы, Мастер Крраги. Я напомню моим карра, что это всё-таки боевая разведывательная экспедиция, и что Рак-Так-Башоги
- Панцирь крепок! Конец связи.
- Панцирь крепок, Мастер Крраги! Мы выходим.
Изнутри корабля начали доноситься звуки возни и беспорядочное цоканье десятков клешней по металлу. Из утробы серебристой громадины начали появляться другие воины, тащившие поодиночке, либо, взявшись вместе по двое-четверо, тяжёлые контейнеры, части какого-то оборудования, переносные приборы и механизмы. За ними следовали особи повыше, с существенными отличиями в строении тел по сравнению с телами воинов.
Их более удлинённые тела состояли из двух веретенообразных сегментов, выгнутых широкой дугой назад. Поверхность спины, явно не твёрдая, раздувалась и опадала в такт дыханию. Пара основных опорных конечностей S-образной формы, начиналась на боковых выступах в самой верхней точке корпуса и опускалась вниз, изгибаясь сначала по дуге вперёд, затем в нижней части выгибаясь в противоположном направлении по дуге назад. Обе опорные ноги заканчивались четырёхпалой ступнёй с присосками на концах согнутых С-образных «пальцев», средними фалангами упиравшихся в землю. Это позволяло им вполне устойчиво держать тело подвешенным вертикально между основными опорными конечностями. В отличие от воинов, у них не было мощных боковых рук с клешнями. Однако в передней части тела на вогнутой дугой внутрь поверхности располагались три пары членистых конечностей, явно крупнее аналогичных «рук» у воинов. На теле у основания рук были хаотично разбросаны глаза - многочисленные, похожие на ярко-красные рубины, веретенообразные кристаллы, слегка флюоресцирующие своим внутренним красным сиянием. Глаза были закреплены неподвижно на теле, поэтому, чтобы оглядеться вокруг, и тем, и другим особям приходилось поворачиваться всем корпусом в направлении взгляда. Однако резкие стремительные движения компенсировали столь существенное неудобство. В отличие от воинов, полностью покрытых костяной бронёй, у высоких особей панцирные пластины покрывали только «руки» и «ноги». Их опорные конечности так же, как и у воинов, были покрыты шипами, но только в нижней части S-образной дуги. Сами тела были покрыты плотной, но всё же эластичной тканью. На внутренней поверхности она даже имела тяжи и бороздки, под которыми угадывались мускулистые образования.
Рослые особи занимали явно более высокое положение в иерархической пирамиде Рак-Так-Башоги (дословно «
Итак, высадка разведывательной группы шла полным ходом. В других частях корпуса корабля раздвижные панели также образовали отверстия, из которых наружу выступали грузовые лебёдки, локаторы, сканеры, или антенны радиопередатчиков. В некоторых местах отошедшие панели открывали доступ во внутренние пространства корабля - рубки и переходы. Среди дикой природы этой новой для них планеты, «жуки» вели себя достаточно уверенно, действуя слажено и без лишней суеты, что говорило о том, что это было для них не в новинку. Вокруг корабля кипела работа по выгрузке и сборке различных механизмов, в основном транспортных средств, буровых установок и передвижных станций гео-разведки.
Два офицера, не принимавшие участия в общей суматохе, стояли в стороне, наблюдая за движением вокруг и оглядывая притихший лес позади корабля:
- Жарковато, не правда ли?.. Как ты считаешь, Радгрр, мы не зря спалили топливо, заглянув в это захолустье на окраине?
- Да что ты, Рабрр! Конечно же, не зря! Безусловно, высокая температура над поверхностью не в нашу пользу. Однако сама планета - то, что надо, набитая до отказа всем, чего только ни пожелаешь. Да ещё и кислородная атмосфера - прямо как по заказу. Я думаю, вполне можно устроить тут перевалочную базу на полной самоокупаемости. По-моему, будет в самый раз разместить форпост повыше в горах, где не так жарко и достаточно ветрено.
- Ну да, ну да. К тому же, пока не видно никого, претендующего на роль хозяина этого горячего шарика. Так что мы - первые! И заметь, никаких признаков местной цивилизации. Так что можно будет избежать проволочек со стороны Комитета Окультуривания. Эти беспанцирные барррргу всегда тянут время, когда вопрос касается карательной экспедиции. Их богословские бредни на тему «поиска братьев в духе и разуме» меня просто в бешенство вгоняют! Никогда не поверю в то, что Великий Таг-Гаррдри в своих
- Ну-ну, ты поосторожней на счёт Таг-Гаррдри и его заветов! Парни из Комитета Духовного Единства всё видят и всё слышат. Наверняка и среди нас имеется пара-тройка агентов. Однако я действительно не припоминаю ещё ни одного случая, когда бы они признали какой-нибудь новый разумный вид достойным называться «братьями в духе и разуме». Даже тех бедолаг с
- Да, ты прав.
Радгрр-Гррастка вздрогнул, непроизвольно задвигав двумя нижними парами рук, что было признаком бурной мыслительной активности, либо сильного нервного напряжения.
- Я ... Трракр!!! Я не в ответе за своих дальних родичей, этих любителей мягкотелых! Тем более Комитет Морали признал мой клан непричастным к этой куче недоразвитых выродков! Я - учёный, занимаюсь разведкой минералов, а не поиском смысла в древних Заветах Великого Таг-Гаррдри! И я считаю, что если бы все занимались своим делом, ни у кого не оставалось бы времени на подобные профанации на тему Великих Древних Заветов!
- Да не кипятись ты, Грра! Я же ничего не имею против тебя. Тем более, что копия заключения Комитета Морали была у меня ещё до твоего прибытия к нам на борт. Так что у меня было достаточно времени, чтобы изучить твоё дело и принять решение касательно твоей благонадёжности и моральной устойчивости в условиях дальней экспедиции.
Наступила напряжённая пауза и тот, которого звали Рабрр, решил сменить тему на более нейтральную. Покрутившись из стороны в сторону, он заметил:
- По-моему, становится ещё жарче. Как только все эти растения выживают в этом пекле?
- Ну для них это может и не пекло. Хотя, судя по обилию шипов и иголок на боковых отростках, я могу предположить, что им пришлось приспособиться к повышенному теплоотводу и выработать средства, препятствующие потере внутренних соков. Могу поспорить, биологи обнаружат повышенное содержание смол в их телах, что, как известно, является наиболее типичным средством борьбы с потерей жидкости в условиях высоких планетарных температур по всей Галактике. Смола не испаряется так, как жидкий сок. Да и не кристаллизируется так быстро при перепадах температуры ниже точки кристаллизации ДрраРРу-ДрраРРу (
Офицер и учёный снова замолчали, поглядывая в сторону заснеженного леса. В это время к ним подбежал воин с потёртым панцирем и, опустив клешни вниз, что является жестом уважения и подчинения, негромко потрескивая, выпалил:
- Высокие Мастера Радгрр и Рабрр-Ра-Ткрра, транспорты загружены и готовы к выезду. Какие будут приказы?
Офицер Рабрр-Ра-Ткрра напрягся и слегка развернулся в сторону воина. Как старший офицер экспедиции, он не мог допустить такого вольного поведения подчинённых, тем более касты воинов. Упоминание неполного имени учёного представителем касты воинов раньше могло повлечь серьёзные последствия вплоть до позорного раздробления панциря и отсечения боевых конечностей. Однако в последнее время на это всё меньше обращали внимания. Социум Башогов переживал непростой период переоценки традиционных ценностей и замены древних традиций новыми моделями поведения, заимствованными у других рас Галактики, с которыми раса Рак-Так-Башоги столкнулась после открытия технологии мгновенного перемещения кораблей на большие расстояния, что позволило им путешествовать по Галактике.
Тот, которого называли Радгрр и который являлся начальником группы учёных экспедиции, по всей видимости, даже не обратил внимания на такую фамильярность воина. Находясь в предвкушении новых открытий этого чудного мира, учёный спешил поскорее отправиться на поиски своих сокровищ. Поэтому Рабрр-Ра-Ткрра решил не раздувать инцидент, однако подал воину угрожающий знак, намекая на то, что он всё заметил, и что им ещё предстоит непростой разговор. Воин покорно упёр боевые конечности в землю. Сам же Рабрр-Ра-Ткрра резко развернул тело в сторону поляны, забитой техникой, покрутился из стороны в сторону, оглядывая машины и механизмы, после чего сорвался с места и помчался в сторону одного из бронетранспортёров, на бегу отстукивая короткими конечностями приказы:
- Бригада Грарр - по машинам! Бригада Даргр - на броню! Выступаем! Бригада Туммдгр остаётся в охранении корабля!
Поднявшийся треск клешней о панцири обозначил резкие приказы бригадиров и ответы подчинённых, однако в поднявшейся суматохе никто никого не сбивал с ног и никто ни с кем не сталкивался. Три десятка тел задвигались как будто по заранее выверенным траекториям, ловко огибая друг друга и перескакивая там, где, казалось, столкновения было не избежать. Спустя двадцать секунд колонна боевых транспортов с сидящими на броне и забирающимися на ходу в люки «жуками» с треском, лязгом и шипением двинулась вглубь первобытного леса, перемалывая гусеницами тяжёлых машин молодые деревца и утрамбовывая искрящийся на солнце глубокий снег.
Как только разведывательная партия отдалилась на достаточное расстояние, группа воинов, оставшихся в охранении, немного расслабилась. Некоторые осели на снег, не меняя, однако своих позиций и продолжая внимательно осматривать пространство вокруг лагеря. В наступившей тишине осталась слышна лишь негромкая возня внутри корабля, да время от времени позвякивание амуниции кого-либо из часовых, когда он поворачивался всем телом, меняя направление наблюдения.
Глава 5
Жуткий холод пробрался под одежду из подранных шкур и растёкся по груди. Нос и уши пекло, и казалось, что с каждым вдохом в горле застревают острые куски льда. От долгого сидения в неудобной позе ноги Эла затекли и потеряли чувствительность, а по телу распространился предательский озноб, временами переходящий в непроизвольную дрожь. Сугроб оказался старой упавшей сосной, засыпанной снегом. Поэтому, провалившись внутрь, Эл очутился в полости, образованной обледенелыми ветвями и устланной опавшей хвоей. Эл старался сдерживать дыхание, чтобы пар не выдал его укрытия, но холод настолько остудил его изнутри, что казалось, даже дыхание превращается в иней, оседая на посиневших губах.
Прогалина, на которую опустилось блестящее чудовище, находилась за двумя соседними деревьями, всего в нескольких десятках шагов от него. Поэтому ему было хорошо видно всё, что происходило на открытом пространстве перед лесом. Вскоре после того, как невиданный зверь, окружённый клубами пара и дыма, вонзил свои лапы в снег, из его чрева выскочили странные крючковатые существа и забегали по поляне. Такие создания Эл видел впервые. Любопытство внутри него боролось со страхом, и он продолжал сидеть в своём укрытии, не решаясь выбраться наружу. Мысли лихорадочно проносились в голове. Больше всего его волновало то, что эта тварь водилась в лесу, который от его племени отделяла лишь полоса скалистых гор. Без сомнения, птицы легко преодолевали это препятствие. А небесная тварь была гораздо больше и мощнее даже самой крупной птицы Минга. Что говорить, Минга казалась бы просто детской игрушкой на фоне этой блестящей громадины.
Существа, выкатившиеся наружу, также казались миниатюрными по сравнению с этой огромной блестящей тварью. Больше всего они напоминали Элу какие-то ходячие кусты, покрытые твёрдым покровом ярко красного цвета, походя чем-то на высохшее мясо. Загадочные незнакомцы были примерно с Эла ростом и передвигались резкими скачкообразными движениями, одновременно перебирая всеми конечностями.
Однако следом за первыми из блестящей громадины вышли другие существа, которые были существенно выше и явно доминировали над «малоросликами». И первые, и вторые негромко постукивали свободной парой небольших конечностей по тёмному предмету, висящему у каждого из них на «груди». Эл догадался, что таким образом они общаются друг с другом. После появления более крупных особей поляна быстро заполнилась десятками колючих существ, которые выходили наружу из серебристой громадины, вынося с собой множество предметов различных форм и размеров. Воздух зазвенел от безумного стрекотания десятков лап этих тварей по тёмным нагрудным предметам, и от столкновения их панцирей в общей суматохе.
Следом за «долговязыми» появились несколько ещё более крупных особей. На их спинах размещалась громоздкая поклажа. Эти третьи были ростом с шестимесячного детёныша Мамута, имели огромный острый горб на спине. Впереди на некоем подобии головы торчал длинный острый рог, под которым располагались две вертикальные створки, защищающие многочисленные глаза «тяжеловесов». Однако наличие всё тех же членистых конечностей с клешнями на концах выдавало их родство с «малоросликами» и «долговязыми».
Одновременно с колючими тварями из недр блестящей громадины с лязгом и рычанием на поляну выползли огромные тяжёлые создания, испускавшие клубы чёрного едкого дыма. Медленно передвигаясь по снегу, эти создания отползли на полсотни шагов и остановились, продолжая рычать и коптить дымом. «Малорослики» начали забрасывать вынесенные предметы внутрь урчащих тяжёлых созданий, а затем и сами забрались в них через отверстия сверху и сбоку. Когда большая часть существ оказалась внутри, тяжёлые твари зарычали с новой силой, резко выпустили новые порции чёрного дыма и неспешно двинулись в сторону гор по открытому пространству вдоль кромки притихшего заснеженного леса, подминая под себя кустарник и оставляя в снегу глубокие чёрные борозды.
Оставшиеся на поляне «малорослики» рассредоточились по широкой дуге вокруг серебристой громадины, направив острые блестящие предметы на концах горизонтальных лап в сторону леса и равнины, видимо, защищаясь от вторжения извне. Через некоторое время, устав от напряжения, существа понемногу расслабились. Некоторые даже опустились на снег, другие собрались в группы по двое по трое, время от времени о чём-то тихо потрескивая. Мир вновь погрузился в тишину и покой.
Два «малорослика» расположились за ближайшим деревом со стороны убежища Эла. Их не было видно за стволом огромного дерева с красной корой. Однако негромкое перестукивание маленьких «разговорных» конечностей отчётливо доносилось до чуткого слуха мальчика. Со временем треск стал громче, и Эл решил, что наступил подходящий момент, чтобы покинуть ненадёжное убежище и незаметно уйти в лес. Вскоре небо затянуло плотными серыми тучами, и начался обильный снегопад, который помог мальчику незаметно выбраться из укрытия и отползти за ближайшее дерево. Там он отдышался, и уже собрался было направиться вглубь леса, как вдруг его посетила шальная мысль: а что если подкрасться и рассмотреть диковинных тварей поближе. «Только подползти поближе и краешком глаза взглянуть на них - уверял он себя, - а затем под прикрытием снегопада покинуть это место, поскорее добраться до своего племени и предупредить соплеменников о странных существах, обитающих в лесу по эту сторону гор». Если бы он только знал, к чему приведёт его детское любопытство …
Снегопад усилился. Подгоняемые ветром, тяжёлые снежные хлопья забивались в глаза и нос, липли на волосы и одежду. В то же время, непроницаемая белая пелена неплохо скрывала мальчика от дозорных, расположившихся на поляне. Перебегая от дерева к дереву, Эл подобрался к самому краю поляны, зайдя с тыльной стороны огромной серебристой твари. По какой-то причине здесь совсем не было часовых, как, впрочем, и не было видно ни одной щели, ведущей внутрь гиганта. Сплошная серебристая стена поднималась вверх на огромную высоту, теряясь в белоснежной мгле. В нескольких местах вдоль корпуса вниз струились клубы пара, который рассеивался над обожжённой землёй, покрытой тонким слоем свежего снега. Пар, видимо, был холодным, так как снег под ним не таял, а остывающая земля кое-где превратилась в глыбы льда. Одна из огромных лап серебристой громадины вонзилась в землю в тридцати шагах от дерева, за которым спрятался юный охотник. Ему не составило большого труда преодолеть это расстояние и укрыться за массивным серебристым корпусом, оставаясь незамеченным. Часовые выглядели утомлёнными и подавленными. Даже те двое за деревом вблизи его укрытия постепенно умолкли и теперь сидели в снегу, опираясь спинами о ствол секвойи. Только шелест снегопада и завывание ветра в многочисленных отверстиях в теле огромного серебристого исполина нарушали тишину, окутавшую поляну.
Подобравшись к гигантскому брюху серебристой твари, Эл попытался внимательно её рассмотреть. Он спрятался за одной из толстых лап, на которые опиралось это чудовище. Чтобы обхватить одну такую лапу, потребовалось бы наверно не менее пяти мальчишек, таких как он. Эл поскрёб ногтём по её гладкой холодной поверхности, на которой не было ни единой царапины. Снежинки, падающие с неба, соскальзывали вниз, не задерживаясь на этом странном скользком покрытии, которое тускло поблёскивало в рассеянном свете дня. Лапа-опора поднималась высоко вверх, затем, изгибаясь, уходила в чёрное отверстие в огромном серебристом корпусе неподвижного монстра. В месте изгиба опоры находилось какое-то бугристое утолщение, под которым висели три толстых каната. Там, где опора входила в корпус громадины, находились несколько пластин, которые, как показалось Элу, кто-то намеренно отодвинул, раскрыв зияющую чёрную дыру, в которую эта гигантская тварь, по-видимому, прятала свои конечности во время полёта. Если бы удалось задвинуть пластины назад, они наверняка бы точно совпали друг с другом, закрыв дыру в боку чудовища.
Постояв немного возле опоры, Эл решил продолжить свои наблюдения. Осторожно приблизившись к серебристому корпусу, мальчик провёл рукой по холодной поверхности. Материал был абсолютно гладким и больше всего напоминал хорошо отполированный камень. Поверхность тускло блестела, отражая окружающий мир в своём выпуклом зеркале. Придвинувшись вплотную, Эл даже увидел собственное отражение. «Странно! - подумал он, - твёрдое, а блестит, как вода!» В этот момент за изгибом корпуса справа от него послышалось громкое шипение, а затем раздался тяжёлый лязгающий удар, вибрация от которого передалась корпусу чудища и отдалась лёгким толчком на поверхности под рукой мальчика. От неожиданности Эл по привычке бросился на снег и заполз как можно глубже под брюхо гиганта. За первым ударом последовало равномерное низкое гудение, которое закончилось серией тяжёлых ударов и звонких щелчков. Повернув голову в ту сторону, откуда исходили странные звуки, Эл увидел, что из брюха серебристого монстра выдвинулась и упёрлась в снег ещё одна конструкция, подобная тем, по которым эти странные колючие существа выбрались наружу. Вскоре послышалось цоканье с перестуками и на снег спустились два новых колючих существа, подобные тем, что верховодили «малоросликами». Они постояли немного, переминаясь на своих странных изогнутых ногах, а затем направились в сторону леса, увязая в глубоком снегу. Их перестукивание было отчётливо слышно даже тогда, когда они скрылись за деревьями.
Ошарашенный Эл просто не верил такой удаче. Ему вдруг жутко захотелось заглянуть внутрь серебристого чудища, узнать, где там помещаются все эти колючие создания и как устроено их жилище. Стараясь не шуметь, он прополз под самым брюхом громадины и, оставаясь незамеченным, преодолел расстояние до наклонной конструкции. Добравшись до того места, где конструкция почти касалась земли, он осторожно огляделся по сторонам, затем приподнялся и перемахнул через край, прижавшись к холодной наклонной поверхности. Полежав некоторое время неподвижно и, убедившись, что его появление осталось незамеченным охраной на снегу, Эл потихоньку начал продвигаться ползком вверх, пока не достиг места, где помост уходил внутрь во тьму, в чёрное чрево серебристого чудовища. Эл слегка приподнял голову и окинул взглядом поляну. Снег на сотню шагов вокруг потемнел и был затоптан вперемешку с землёй и каким-то мусором. Со своего места Элу было хорошо видно развалившихся на снегу часовых. Чуть поодаль за позициями часовых снег по-прежнему был девственно белым, если не считать следов, оставленных великанами, извергающими чёрный дым. На краю поляны кое-где из снега торчали голые кусты, а дальше начинался лес. Снегопад пошёл на спад, однако видимость всё ещё была ограничена. За первой линией деревьев очертания стволов терялись в белёсой серой мгле. Мир погружался в снежные сумерки, и мальчик поспешил внутрь чудовища, намереваясь исследовать его внутренности и покинуть поляну до наступления темноты.
Глава 6
- Карра Стррабба, отвечаешь за погрузку образцов на корабль. Арра Барр, ты со своей командой упаковываешь оборудование и паркуешь транспортёр. Готовимся к взлёту.
- Повинуюсь и выполняю, Мастер Рабрр-Ра-Ткрра, - синхронно ответили два воина и засуетились вокруг транспортёра.
Спрыгнув с брони на снег, Рабрр-Ра-Ткрра заспешил вдогонку Радгрр-Гррастка, спрыгнувшему на землю раньше него. Если бы у них были лица, на них можно было бы прочесть крайнее разочарование.
Поделиться книгой: