Помоги проекту - поделись книгой:
Более 11 лет пробыв министром финансов с властью, порой превышавшей власть премьера, Кудрин не дал направить нефтедоллары на наше развитие. Он реализовал чудовищную политику накопления бюджетных резервов и их вывода за рубеж. «Принцип Кудрина» прост: деньги России под страхом инфляции должны служить не России, а США, еврозоне и Великобритании.
Российский бизнес, изнемогая от искусственно созданного «денежного голода», был вынужден брать в кредит за рубежом (если дадут), по сути, свои же деньги, заплаченные государству в виде налогов и выведенные им из страны. Эту «петлю Кудрина» разорвали лишь санкции.
При Кудрине государство простило 68 млрд, долл, иностранным государствам (включая платежеспособные), — но ни копейки своим беднякам, пенсионерам, обманутым дольщикам.
Кудрин сделал нормой размещение за рубежом под 1,5–2 % годовых денег, занятых под 5–7 %. В любой сознающей свои интересы стране и одна такая операция привела бы в тюрьму всех ее участников, — а в России она длится долгие годы, и ее организатор в почёте. Так либералы «кормят» спекулянтов за счет налогоплательщиков.
Недаром, отвечая на публичный вопрос, не считает ли он себя преступником, Кудрин говорил 8 минут, но не сказал «нет».
В 2011 году он был уволен из-за не только личного конфликта с Медведевым, но и категорического несогласия с ростом расходов на оборону. Победи он тогда — и сейчас мы могли бы быть безоружны (вероятно, к восторгу его коллег-либералов).
В отставке Кудрин делал редкие по нелепости призывы (вроде сокращения расходов на оборону ради технологий, — хотя из-за его курса вне ВПК технологий почти не осталось), со вкусом критиковал власть за плоды своей же политики и тщетно тужился над программой развития. При поддержке президента Путина он собрал специалистов, но «программа» осталась, насколько можно судить, бессвязными лозунгами в духе гайдаровщины.
В Счётной палате Кудрин занял свое место: бухгалтера. Но её проверка — страшное оружие, которое ещё не направляли в политических целях; теперь оно может служить либеральному клану. Под их парализующий удар могут попасть противники либералов или исполнители неугодных им функций вроде защиты России, что может помочь Западу раздавить нас.
О потенции новых министров[13]
Президент назначил нового старого премьера — Д. Медведева. Шоком это не стало, дай в составе его нового кабинета оказались не только «не совсем новые» персонажи, но и совсем новые.
— Михаил, здравствуй! Многие из наших читателей ждали каких-то перемен после выборов президента, что будет новый экономический курс, и мы наконец-то сдвинемся с мертвой точки, когда у нас, то ли есть экономический рост, то ли его нет. Обманутые в своих ожиданиях люди почувствовали себя как-то некомфортно. Скажи, а что чувствуешь ты?
— В. Путин в своем послании Федеральному собранию, и позднее — в инаугурационной речи сказал, что нам нужны изменения. Выступил за обновления, против бюрократической заскорузлости. Но что-то наверху не срослось. Или как сегодня принято говорить — что-то пошло не так. Я только что провёл опрос в интернете как сторонников, так и противников Путина. Так вот — отношение всех к Медведеву объединило и тех, и других. Примерно 55 % людей говорят, что считают себя сторонником Путина и выступают против назначения Медведева. Примерно 35 % интернет-аудитории говорят, что считают себя противником Путина, и они тоже против Медведева. При всей непрезентативности моего опроса, мы имеем единство 90 % общества.
— Может быть, дело в том, что премьер — это церемониальная фигура и страной управляет администрация Президента? И вице-премьеры, а Медведев нужен на «всякий случай»?
— Нет. Премьер-министр занимается всей экономикой, всей социальной сферой. От него зависит очень многое.
— Можно объяснить такой выбор Путина?
— Конечно, но только из того, что мы знаем. Первое, президент не занимается экономикой по уважительной причине — не его компетенция, как говорили при Ельцине, «не царское это дело хозяйством заниматься». Но президент назначает премьера и главу Банка России. Они и должны заниматься экономикой, он в это не влезает. В нашем случае президент назначает премьера по политическим соображениям. Кто такой Медведев? Самый надежный чиновник в мире, и это правда. Человек, которому реально дали власть, он ее 4 года подержал, а потом отдал обратно тем, кто действительно знает, зачем эта штука нужна и как с ней обращаться.
— Давай поговорим с тобой о вице-премьерах, об их функционалах, потому что может быть весь этот либерально-экономический «схема-тоз» созрел, и скоро мы станем в один уровень с либеральной экономикой Италии, Франции или США?
— Чтобы попытаться этого достичь, нужно для начала ограничить финансовые спекуляции. Но пока Набиуллина в Банке России — этого не будет, пока Медведев во главе Правительства этого не будет ни при каких обстоятельствах.
— В чем их финансовая спекуляция?
— Грубо говоря, финансовые спекуляции — это когда вы направляете деньги в экономику, а они немедленно приходят на валютный рынок. Потому что покупка валюты — это самый выгодный бизнес в условиях неэффективного управления.
— И всё же — давай начнем с нового вице-премьера Юрия Борисова.
— Юрий Борисов — один из очень уважаемых заместителей г-на Шойгу. До того он был заместителем министра промышленности и торговли, курировал ГЛОНАСС. У Шойгу он курировал военнотехническое обеспечение, и вполне логично, что он заменил г-на Рогозина, потому что рогозинский пиар — это хорошо, но помимо пиара надо что-то и делать ручками. Это не вина Рогозина, но с инженерами должен разговаривать человек, имеющий представление об инженерном деле.
— У Борисова образование инженерное?
— Он выпускник 1985 года факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ. Он военный технарь и, что важно, его очень уважают в военных кругах. Это тот случай, когда человек сделав карьеру, заработал уважение людей, которые связаны с техникой, а не с распилом.
— Получается — что-то сдвигается в лучшую сторону.
— Второе назначение, которое тоже можно приветствовать — это Константин Чуйченко. Да, он студенческий друг Медведева, и понятно, какая это характеристика. Но человек с 2001 по 2008 год возглавлял юридический департамент «Газпрома». Это были годы, когда «Газпром» отвоевывали государству обратно, и он этим занимался. Это было время, когда капитализацию «Газпрома» повысили в 10 раз. Потом Чуйченко стал помощником президента Медведева и с 2008 года возглавлял контрольное управление вплоть до сегодняшнего дня. Это достаточно тяжелая работа, она не видна, но здесь человек должен отчитываться реально: «Ребята, а указы президента не выполнены, вы можете что угодно рассказывать на публику, но на самом деле они не выполнены».
Это достаточно конфликтно. Но он на этой должности уцелел, что свидетельствует о том, что он хороший аппаратчик. С этой должности начинал Путин в Москве.
Третье назначение, которое можно приветствовать — это Максим Акимов. Это человек, связанный с калужским инвестиционным чудом. Когда вы, выезжаете из Московской области в Калужскую, граница видна на местности: с калужской стороны стоит стена заводов, а со стороны Подмосковья конь не валялся. Понятно, что это заслуга в первую очередь губернатора Калужской области Артамонова, но Акимов с 2004 по 2007 годы был мэром Калуги, потом заместителем Артамонова. В 2012-м его взяли замом руководителя аппарата Правительства. И через год он стал первым замом. Для человека, пришедшего из региона, это хорошая карьера. Должность не видная, но очень тяжелая, очень серьезная.
— За что он будет отвечать в правительстве?
— За инновации там, где это у нас действительно есть — это транспорт, связь, цифровая экономика. За пределами этого, что-то современное есть у нас только в ВПК, и естественно, в энергетическом комплексе и атомной энергетике. Это то, что можно однозначно приветствовать.
Другое хорошее назначение — Алексей Гордеев, отличный губернатор Воронежской области с 2009 по 2017 годы. В губернаторы пробился из рядовых депутатов. Воронежской области катастрофически не везло с 1990-го года на руководителей. Местные отчаивались, люди приезжали в Москву и говорили, что дайте нам кого угодно! В Москве и давали кого угодно, и катастрофа усугублялась. А Воронеж — это город-миллионник, там ВПК, там черноземы, там свои элиты, которые сгрызут кого угодно. Там в ходе межэлитных конфликтов реально взрывали остановки, реально был терроризм, причем собственный, доморощенный. И вот приехал Гордеев в 2009 году, когда все было ужасно, и как-то все затихло, и очень быстро всё стало развиваться в правильном направлении. Спокойно, уверенно.
До этого Алексей Гордеев в правительстве Касьянова были вице-премьером и министром сельского хозяйства. Министром стал ещё в 1999 году у Путина. И министром сельского хозяйства был совсем не плохим, и вице-премьером был не плохим. Он человек профессиональный, и это важно.
Дальше Дмитрий Козак. Это выдающийся юрист, с ним связано три реформы, катастрофизм которых как-то забыли. Это реформа судов в начале нулевых, реформа разграничения полномочий между уровнями власти, которую мы помним как людоедскую монетизацию льгот, и реформы местного самоуправления, после которых о нем практически не вспоминали. Это все Козак. На мой взгляд, он как юрист не видит разрыва между буквой закона и практикой правоприменения. Среди прочих сфер его деятельности было развитие Крыма. На сегодня есть Крымский мост, и есть управленческая катастрофа, в которой существует Крым. Да, там много проблем решено, там много чего, чем можно похвастаться, но в целом Крым — это управленческая катастрофа.
Козак как вице-премьер не мог с этим справиться, у него нет полномочий, но, тем не менее, он мог громко орать, мог энергично бороться, — а он вел себя относительно тихо. Сейчас он приходит на промышленность и энергетику, прости господи. И здесь непонимание разрыва между буквой закона и практикой их правоприменения может стать катастрофическим.
Козак хороший специалист, отличный управленец, специалист по госстроительству, много хорошего сделал, но его перемещают в ту сферу, где он может стать опасностью. На этом позитивчик, по-моему, и заканчивается.
Самое феерическое — это Мутко. Я понимаю, что президент хотел его оставить. Но почему бы не выбрать сферу, которую не жалко? Сделайте его вице-премьером по открытому Правительству. Мало в Правительстве сфер, которые никому не нужны? Сделайте его вице-премьером по экологии, вице-премьером по продвижению мягкой силы России за рубежом, по пропаганде… А его сделали вице-премьером по строительству.
— Но это же строительные бюджеты, они самые привлекательные. На них чужого человека, даже хорошего строителя, не поставишь.
— Перефразируя Александра Хейга, я хочу сказать, что есть вещи поважнее распила. Конечно, я как экономист понимаю важность распила, важность воровства, коррупции и прочих системообразующих, как некоторые утверждают, явлений. Но строительный комплекс находится в глубоком кризисе, вызванным с одной стороны объективным сокращением бюджетных расходов, с другой стороны, сложившейся культурой безответственного воровства, когда воруют одни, а садятся другие, исполнители.
Когда приходит г-н Мутко, для Медведева это демонстрация власти, потому что главная демонстрация власти — это способность делать и принимать безумные решения, и не одна сволочь не посмеет возразить. Мутко имеет свою большую клановую поддержку, но в этом новом правительстве практически все вице-премьеры, кроме Мутко, люди, которые с Медведевым связаны, которые для него комфортны, и этот состав Правительства означает, что у Медведева есть реальная власть. Все разговорчики, которые мы слышали в конце апреля, что да, Медведев сохранится, но он сдаст все — это разговор ни о чем, это в пользу бедных. Да, он сдал людей, которые себя дискредитировали полностью и чудовищно, как Дворкович. Но даже Шувалов сохранит хорошую позицию во власти.
— Мутко — первый в списке людей, которых ты не хотел бы видеть в правительстве. Кто еще?
— Есть великолепный специалист Татьяна Голикова, это был лучший первый замминистра финансов за все время после распада Советского Союза. Отличный бухгалтер, прекрасный специалист, председатель Счетной палаты очень хороший, наверное, лучший. Куда ее убрали? На ту должность, которой она заведомо не соответствует: она будет курировать всю социалку, включая труд и пенсионную сферу. Помните, когда она была министром здравоохранения и социальной защиты, ее прозвали «мадам Арбидол»? Это была катастрофа. Это человек, который с социальной сферой не связан, не понимает ее. Социальную сферу подставили этим назначением, это признак того, что кудринские реформы будут реализовываться в масштабах, которые и самому Кудрину не снились. Пенсионный возраст она повысит для женщин на 8 лет, для мужчин на 5. Расходы социальной сферы будут наращиваться, как они наращивались при ней во главе Минздравсоцразвития. Только идти эти расходы будут не на решения реальных социальных проблем, а на обогащение бизнеса, который на этих проблемах паразитирует. Может быть, какие-нибудь крошечки вниз и просыпятся.
— Остается г-жа Голодец.
— Я еще несколько лет назад относился к ней резко отрицательно, человек из корпоративной среды, занималась социалкой в «Норильском никеле», предельно жесткая. Но занявшись социалкой она, судя по всему, прониклась этой сферой, несчастьем людей, она выдвигала инициативу в пользу прогрессивной шкалы подоходного налога, говорила о необходимости введения пособия по бедности. Это вызывало лютую ярость у Медведева, отчаянную ярость. Ее с социальной сферы и убрали. Сейчас будет заниматься спортом, которым она не занималась никогда.
Понятно, что Мутко спортом заниматься уже не будет. Ей расхлебывать то, что Мутко оставляет после себя, в чужом пиру похмелье.
— Михаил, почему не взяли в Правительство Александра Хлопонина?
— Он богатый человек, выходец из «Норильского никеля». После того, как ушел с должности губернатора Красноярского края, он погас. Его не было видно и слышно на федеральном уровне вообще. Хотя он решал очень сложные задачи, занимался болезненными вопросами, но его не было слышно и видно, это беда. Я думаю, что он ушел закономерно. Вот Трутнева жалко и непонятно. Он показал себя достаточно хорошо на Дальнем Востоке.
— Кому-то перешел дорогу. На Дальнем Востоке сейчас намечаются огромные программы, строительство портов, заводов. Это миллиардные бюджеты.
— Он столкнулся лоб в лоб с Кудриным по некоторым вопросам.
— Но это, когда Кудрин уже был никем.
— Когда он уже формально был никем, но влияние у него остается. Уход Трутнева — это тоже проявление того, что большое количество людей чувствует себя просто с ног до головы в некоей непотребной субстанции.
Да, я забыл главного — Силуанова! Первый вице-премьер на хозяйстве. Он действительно хороший аппаратчик, исполнительный, за это получил повышение. Хороший бухгалтер, нормальный министр финансов, хоть и выкормыш Кудрина. Но он будет заниматься всей экономикой, экономическим развитием. А это человек, который ни разу не употребил слово «инвестиции», для него, как и для Кудрина, инвестиций не бывает, бывают только траты. И он не будет заниматься экономическим развитием — это не его. И это большая трагедия.
Англосаксы точат друг на друга ножи[14]
Со времен Второй мировой войны Англия[15] остается верным младшим партнером США.
Несмотря на диалектичность этого партнерства (США вместе с СССР до начала 60-х уничтожали Британскую империю как общего стратегического конкурента), Англия в политическом отношении традиционно ближе к США, чем к континентальной Европе, и играет роль их верного представителя и в НАТО, и Евросоюзе (пока). Формула «не мочись в Атлантику!» — неоспоримая квинтэссенция всей внешней политики Соединенного Королевства. Тем не менее, в последний год отношения верного вассала со своим сюзереном внезапно приобрели оттенок соперничества.
Толчок к этому, похоже, дала стратегия Обамы по разрушению глобального рынка в интересах США. Транстихоокеанское и Трансатлантическое торговоинвестиционные партнерства (ТРР и TTIP) должны были не просто вырвать из мировой торговли посмевшие задуматься о суверенитете страны БРИКС, но и принципиально изменить взаимодействие государств с глобальными (преимущественно американскими) корпорациями.
Главное содержание указанных партнерств (равно как и продвигавшегося одновременно с ними Соглашения о торговле услугами — TISA), насколько можно судить (ибо они были секретными, и их участники не имели права открыто сообщать, что же они подписывают), — рассмотрение споров государств с корпорациями не государствами на основе их собственного или международного права, а специальными арбитражными органами, создаваемыми под решающим влиянием глобального бизнеса. Таким образом, отношения глобальных корпораций с государствами, на территории которых те действовали, должны были регулироваться самим корпорациями, что низводило государства до положения их региональных представительств, не имеющих обязательств перед своими народами.
Стратегия Обамы провалилась и, более того, вызвала перенапряжение и провал глобалистской Америки, ознаменованные победой Трампа.
Но Евросоюз, рабски зависимый от США и живущий в рамках задаваемой ими повестки дня, обсуждал TTIP всерьез, — хотя оно означало уничтожение его экономики по образцу Восточной Европы (так как свободная торговля с США, Канадой и Мексикой делала ее неконкурентоспособной из-за больших социальных и административных издержек) и ликвидацию суверенитета как европейских стран, так и ЕС, причем в пользу даже не США, а глобальных монополий.
Серьезность этой перспективы вызвала шок в английском правящем классе, и во многом предопределила Brexit: находиться в одном Евросоюзе с настолько обезумевшей, утратившей идентичность и чувство реальности континентальной элитой для англичан стало невозможно. Именно поэтому противнице Brexit Терезе Мэй пришлось заниматься им, несмотря на рекомендательный характер и неоднозначные итоги референдума.
Наследников Британской империи шокировала именно готовность европейцев отказаться от своей идентичности и превратить свои государства в придаток глобального бизнеса. Свободная торговля с НАФТА для Англии, превращенной либеральной политикой в финансовый бутик с добычей газа, не создавала проблем: большинство своих производств страна уже утратила, — что и было подтверждено скорым после Brexit созданием зоны свободной торговли с Канадой (а значит, и всей НАФТА).
Но Brexit серьезно подорвал интересы США в ЕС.
Англия была, по сути, представителем США и единственным значимым донором ЕС, постоянно поддерживавшим безумное иждивенчество режимов, созданных США в Восточной Европе. (Колониальное освоение последней корпорациями «старой» Европы лишило их экономики перспектив и превратило элиты, за редким исключением, в оторванных от своих народов наемников, скупленных США и используемых для ослабления Евросоюза, чтобы он не стал полноценным глобальным конкурентом.)
Англия обеспечивала 10 % бюджета Евросоюза, потеря которых ускорит сокращение финансирования с 2020 года стран Восточной Европы (на их поддержку, — а точнее, на обеспечение прибылей в них корпораций «старой» Европы, — идет сейчас 43 % бюджета ЕС). Помимо ускорения национальной катастрофы стран Восточной Европы (хозяйственной — прежде всего Прибалтики и Болгарии, политической — прежде всего Польши и Венгрии), это подорвет саму модель Евросоюза, являющегося финансируемой населением «старой» Европы зоной гарантированных прибылей для ее корпораций, и придаст ему забытый и неконтролируемый динамизм.
Этот динамизм распахивает новые перспективы перед Россией (равно как и создает новые угрозы), но впервые с формирования Веймарской республики выводит ситуацию в Европе из-под контроля США, что неприемлемо для них.
В Вашингтоне не питают ни малейших симпатий к английскому правящему классу, непокорство которого грозит ускорить превращение Европы (средний класс которой едва удалось отвлечь от его обеднения угрозой безопасности, созданной наплывом мигрантов) в Большой Ближний Восток.
Кроме того, отделившейся от ЕС Англии приходится думать о своем позиционировании в мире — роли «младшей сестры» США становится мало (особенно с учетом падения значения этой роли, больше не сопряженной с присмотром за европейцами). И здесь, просто следуя своей исторической памяти, британский правящий класс невольно начал подрывать американское доминирование — и более независимым поведением в арабском мире, и выстраиванием оси с Китаем (пусть даже пока более символической, чем стратегической).
Активизация Англии, более не сдерживаемой путами в виде ЕС, на пространстве бывшей Британской империи воспринимается США как стратегическая угроза, — и вызывает ответную, хотя, возможно, и инстинктивную, не осознаваемую в своей целостности реакцию.
Применение химического оружия против предателя Скрипаля и его дочери, их похищение и развязанная вокруг этого безумная антироссийская истерика удивительны своим непрофессионализмом. Английские спецслужбы отличаются глубоким пониманием реальности (вызванным и традицией инициативной поддержки гражданами, включая специалистов, своего государства); данный же скандал изобилует нелепыми заявлениями и чудовищными для западного сознания действиями (вроде умерщвления домашних животных), дискредитирующими правительство Мэй даже на современном западном информационном фоне.
Эта дискредитация вызывает ощущение как минимум побочной цели организаторов провокации (как могут работать английские спецслужбы, можно судить по убийству собравшегося вернуться в Россию Березовского или по серии «загадочных» смертей ряда других видных эмигрантов из России).
Ведь крах правительства Мэй может привести Англию обратно в «европейское стойло» (косвенный признак надежд на это — отсутствие активации шотландского проевропейского сепаратизма при том, что в Шотландии находится половина английской промышленности, включая почти всю добывающую). Главный европейский интересант этого — Германия — утратила навыки стратегической игры, но США могли рассчитывать на резкий протест России, превративший бы Мэй в недоразумение и всемирное посмешище.
Но России — в силу противоречия интересов с развязавшими против нее беспрецедентную по своей всеобъемности агрессию США — нужна Англия вне Евросоюза и, соответственно, нужно правительство Мэй. Поэтому (хотя нельзя сбрасывать со счетов и фактор политической импотенции) Россия не поддалась на провокацию, включающую отравление и похищение своих граждан.
Возможная модель действий американских спецслужб против англичан была отработана на Украине на малазийском «Боинге»: непосредственно руководившие хунтой американские специалисты, похоже, просто обманули своих подопечных, объявив малазийский рейс личным самолетом В.В. Путина и потребовав его сбить. Выполнив команду, украинские фашисты стали заложниками своих американских хозяев, которые могут в любой момент отдать их под суд (и даже организовать их смертную казнь) за спровоцированное самими американцами преступление.
Вероятно, в истории со Скрипалями английские спецслужбы получили от американцев команду похитить их и обеспечить соответствующие заявления в рамках протоколов «трансатлантической солидарности» или сотрудничества в рамках НАТО. Скорее всего, американцы потребовали немедленных действий, обещая представить доказательства позже, — а, когда англичане, подчинившись им, загнали себя в капкан, отказали им. Возможно, в рамках этой провокации английские спецслужбы осознанно сработали против правительства Мэй на стороне американцев.
Не сумев свалить правительство Мэй провокацией со Скрипалями, США взялись за его реформу «изнутри». Признак этого — замена министра внутренних дел, уличенной в намерении бороться с нелегальной иммиграцией, на произраильского мусульманина Джавида, публично мечтающего о жизни своих детей в Израиле (его уже прочат на место Мэй).
Почти незамеченным на фоне скандала со Скрипалями прошел беспрецедентный арест Саркози с его не менее беспрецедентным 25-часовым допросом (правда, с перерывом на ночлег дома). То, что за последующие почти 3 месяца нахождения под судебным контролем это не вызвало истерики дрессированных медиа Европы, означает, что проанглийский президент Макрон лишил проамериканского экс-президента Саркози глобального политического статуса: теперь это обычный подозреваемый.
Формальный повод бесспорен: Саркози, по-видимому, действительно брал деньги на президентскую (как минимум) кампанию у лидера Ливии Каддафи и действительно развязал чудовищную агрессию против Ливии, чтобы замести следы своего престу п ления.
Но Саркози был всецело поддержан США, которые возглавили начатый им крестовый поход против суверенитета, законности и демократии. И суд над Саркози уже в силу официального обнародования на Западе (пусть даже в качестве лишь версии) реальных причин нападения НАТО на Ливию нанесет серьезный ущерб и США, и проамериканской части английской элиты, и пресловутой «атлантической солидарности» (то есть подчинению европейцев американцам в НАТО и мировой политике целом).
Поэтому «дело Саркози» во Франции — эффективная антиамериканская акция английской элиты.
Прозрачное англо-американское измерение имеет и «цветная революция» в Армении, осуществляемая, как и на Украине, со второй попытки (после «энергомайдана»).
Основные битвы тихой войны между США и Англией еще впереди, — и пока все, что мы видим, представляется разведкой боем.
Непосредственным полем столкновения, скорее всего, станет Ближний Восток (возможно, в связи с вероятным нападением на Иран США по инициативе Израиля и Саудовской Аравии), а объективной задачей США является возвращение Англии в Евросоюз. Эта цель недостижима, хотя промежуточный этап, — привод к власти в Англии проамериканского правительства, объективно противостоящего королевской семье, — представляется реальным.
Поделиться книгой: