Сердце Отроч монастыря

– Вот тут ты права! – оживился старый маг. – Между прочим, среди молодых Избранных, погибших в поиске, есть Стражи. Трое из двенадцати!

– И все это время никто не передал дело в столицу? – Дан нахмурился и, похоже, даже разозлился. – Даже местная Стража не начала расследование? Почему? Что происходит в этом городе?

– Странно, что об этом деле вам сообщили в этот раз, – возразил Реставратор. – Я, конечно, понимаю, что появление израненного и умирающего молодого вампира прямо в крипте – это из ряда вон выходящий случай. Но… Как вы сами заметили, это убийство вообще выпадает из схемы. И это лично меня пугает еще больше.

– Согласен, – Дан впервые сегодня благосклонно улыбнулся старому магу. – Я думаю, нам нужно быть намного более острожными. Но это не значит, что мы прекратим расследование. Вы же теперь отдадите нам все бумаги вашего друга и ваши собственные исследования?

Реставратор снова почти по-детски насупился и нехотя кивнул.

25 апреля

Тверь, дом в Затверечье

05.15

Даниил так и не понял, почему он проснулся. Просто он вдруг вынырнул в серый сумрак своей комнаты из сна, о котором сразу после пробуждения уже ничего не помнил.

Страж быстро осмотрелся. В самом помещении ничего с вечера, а точнее, с ранней ночи, не изменилось, и здесь не было ничего особенного или опасного. Как ничего не привлекало внимания и за окном. Лишь серая дымка уже наступившего дня.

Дан протянул руку, взял с прикроватной тумбочки смартфон. Часы на экране показывали самое начало шестого. В доме не раздавалось ни звука. И все же Страж был уверен: что-то не так. Он интуитивно чувствовал присутствие кого-то во владениях Евы. Но угрозы этот кто-то не представлял. Пока…

Быстро надев джинсы и футболку, молодой маг осторожно, привычно бесшумно выскользнул в коридор. Здесь было еще совсем темно, только там, где был спуск лестницы, ведущей в холл, пробивались первые все такие же сероватые лучи утра.

Крадучись, Дан начал подбираться к ступеням, когда заметил какое-то движение впереди. Черный гибкий силуэт мелькнул от двери в дальнем конце коридора.

Ева тоже что-то почувствовала и проснулась.

Страж помахал ей рукой. Девушка удивительно быстро метнулась к нему ближе.

– Внизу, как я думаю, кто-то есть, – еле слышным шепотом сказала она почти в самое ухо своего напарника. При этом ей явно пришлось встать на цыпочки, удерживая Стража за руку.

– Здесь нет таких мощных защитных заклинаний, как в вашей квартире в Москве? – на всякий случай решил уточнить Дан.

Ева отрицательно покачала головой.

– Я пойду вниз первым, – предупредил ее напарник. – Пожалуйста, держитесь за мной.

И снова девушка лишь кивнула, нервно перебирая в руке какой-то тонкий серебристый браслет. Похоже, маг схватила это украшение на ходу, но даже не стала надевать на руку. И наверняка в этом браслете кроется какое-то боевое заклятие.

Они быстро и осторожно спустились в нижний холл. Здесь тоже было серо в предрассветной дымке, тихо и безопасно.

Ева указала на раскрытую дверь гостиной. Страж первым вступил в комнату.

Человек сидел лицом ко входу в одном из кресел. Руки он сложил на животе, закинул ногу на ногу, будто приготовился кого-то или чего-то долго ждать. У незваного гостя было узкое лицо с довольно резкими, будто вырезанными из камня или дерева чертами лица. Волосы чуть вьющиеся, явно светлые, хотя настоящий цвет точно при таком освещении не разберешь, падали в беспорядке на воротник его кожаной куртки.

При виде Стража гость несколько резко и кривовато усмехнулся.

– Не то чтобы я хотел кого-то разбудить, – немного иронично и негромко заметил мужчина. – Но рад, что мне не придется долго ждать.

Дан чуть прищурился, разглядывая незнакомца. Пусть в полумраке черты лица гостя были будто чуть смазаны, но Страж точно видел в этом мужчине что-то знакомое.

– Кир? – с некоторым сомнением спросил он, все еще стоя в дверях. – Кир Куракин?

– Приветствую вас, Даниил Нарышкин, – ответил все с той же веселой иронией старший кузен хозяйки дома.

– Кир? – Ева тут же выглянула из-за плеча своего напарника. – Здравствуй. А что ты тут…

Девушка замолчала, увидев, как со второго кресла, повернутого ко входу спинкой, встает еще один человек. Высокий, худой, явно немолодой. Его волосы, темнее, чем у Кира Куракина, были зачесаны назад, коротко стрижены сзади, а вся фигура скрывалась черной ризой священника.

Второй незнакомец в этот же момент шагнул в комнату справа, из дверей столовой. В нем сразу интуитивно можно было почувствовать воина: решительные движения, но не резкие, а быстрые и плавные, удобная и неброская одежда, он был ниже своих товарищей, зато шире в плечах, и грива его волос, неуправляемо торчащая во все стороны, наводила на мысль, что этот гость относится к касте оборотней.

Угрозы со стороны этих слишком ранних и все-таки незваных гостей Страж не чувствовал, но их тайное проникновение в дом в такое время, их довольно уверенное поведение, будто они признают за собой право доминировать, заставили Даниила шагнуть вперед, расставить чуть шире ноги и приготовить оружие.

Браслет Стражи простой, состоящий из кожаных шнурков со странными узелками и парой деревянных бусин, тут же съехал ближе к ладони, чтобы его удобнее было использовать.

Как ни странно, Ева, прекрасно узнавшая своего кузена, встала рядом с напарником, чуть касаясь его плечом, сжала в одной руке свой амулет с боевым заклятьем и вздернула другую руку вверх, готовая к бою.

– Ева? – Кир не поменял позы, даже не распустил сплетенные на животе пальцы, но было заметно, как он напрягся. – Дан? Мы не принесем вреда вам и вашему жилищу.

Это была ритуальная фраза, принятая в Волшебном мире. Нарушение данного слова грозило произнесшему ее Избранному печальными последствиями. Причем сразу, на месте нарушения этой клятвы.

Ни Ева, ни ее напарник не поменяли позы, все так же цепко оглядывая незваных гостей.

Вторым ритуал выполнил священник. Торопливо, немного нервно, но четко. Боевой маг выставил руки вперед, показывая, что в них нет амулетов и свитков, и четко и даже немного лениво повторил слова клятвы за остальными.

Ева обошла своего напарника, встав немного перед ним, показывая, что именно она хозяйка дома. Все это время она не сводила холодного и упрекающего взгляда со своего кузена.

– Почему? – отрывисто и резко спросила она.

Кир тяжело вздохнул, все же расцепил руки и чуть наклонился вперед. Он еще помолчал, глядя на свою сестру, но потом произнес так, будто лишь чрезвычайные обстоятельства вынуждают его это сделать.

– Либерия, – для него это объясняло все.

Ева еще пару мгновений смотрела на него, все так же холодно и упрямо, потом медленно кивнула и наконец позволила себе чуть расслабиться.

– Понятно, – как-то устало и грустно прокомментировала артефактор. – Дан, мы с вами нашли Хранителей.

Ева устроилась на диване вместе со своим напарником, однозначно давая понять, чьей стороны она придерживается в этом деле.

Священник чуть развернул кресло, чтобы сидеть к ним лицом. Кир легко перетащил свое кресло, хотя предмет мебели был достаточно массивным. Боевой маг устроился на стуле и чувствовал себя очень свободно и удобно.

– Позвольте, я сначала представлю моих спутников, – предложил Кир уже без иронии, но как-то сухо и будто нехотя. – Хотя мы не часто навещаем кого-то все втроем. Итак, это мои… коллеги. Глава Стражи Твери Вячеслав Аваев и настоятель Успенского собора Отроч монастыря Степан Сумароков.

Ева и Даниил синхронно кивнули. Было понятно, что оба представления не стали для них сюрпризом.

– Как вы узнали, кто мы? – спросил Глава местной Стражи. Дружелюбно и даже с каким-то любопытством. – Реставратор рассказал?

– Нет, – легко отозвалась артефактор. – Простая логика. У любого артефакта, да еще такого уровня, как библиотека Софьи Палеолог, просто обязаны быть Хранители. И даже нетрудно было при желании понять, кто выполняет данную миссию. В этом деле как-то очень много родителей, которые подозрительно не беспокоятся о своих детях. Глава Гильдии лекарей, у которого погиб сын и кто даже не появился взглянуть на труп. Потом… Родители тех молодых Избранных, погибших в лабиринте. Из них лишь один пошел вслед за своими детьми. А еще… И это касается непосредственно вас. Молодой служка, нашедший последний труп в своей церкви. И его отец, кстати, по совместительству еще и настоятель церкви, который тоже не пришел поддержать сына. Но если Глава Гильдии пропал, остальные, наверное, были запуганы, то священник… Он мог не появиться только потому, что был в этом деле замешан.

Ее старший кузен одобрительно кивнул, ему было приятно наблюдать за Евой, он даже гордился ее сообразительностью.

– И еще, – продолжила девушка. – Дан правильно отметил, что в течение последних семидесяти лет тут погибло много Избранных, среди которых и Главы Гильдий, и Высший. А еще представители Стражи. И никто не поднял шума, не обратился в столицу. Причина этого могла быть только одна: когда сам представитель закона в Твери скрывает тайну монастыря.

Местный Глава Стражи тоже кивнул, признавая ее правоту, и даже чуть улыбнулся.

– Только твое участие во всем этом стало для меня неожиданностью, – с упреком заметила Ева Киру.

– Зато для меня – нет, – признался ее напарник, глядя на старшего Куракина с некоторым вызовом.

– Почему? – удивилась девушка.

– Вчера в галерее, – стал рассказывать Страж, все еще внимательно глядя на Кира, – Ева рассказала мне о вашем отце. Первом Борисе Куракине в роду. А также о том, что его брак был заключен только в Волшебном мире. Также и его сын никогда фактически и не существовал для мира людей. Любой Избранный благодаря подаренному ему природой долгожительству может вернуться в мир смертных и прожить там вторую жизнь. Так и делает большинство, если находят себе новую жену, если ждут рождения ребенка. Мы все вышли из сообщества людей, нас тянет обратно. Мы как бы узакониваем свое место в цивилизации, существуя и в мире магии, и среди смертных. В те смутные времена ваши родители могли не сделать этого только по одной причине. Из соображений безопасности. Они спасались от чего-то сами и прятали своего ребенка.

Ева смотрела на напарника с некоторым удивлением, но ее не беспокоил и не пугал его рассказ. Скорее, девушку поразила некая смена ролей. Обычно истории рассказывала она, а Дан слушал. Теперь повествование вел Страж. И что изумляло артефактора, эта история была об ее семье. О той части, которую девушка не знала. Это немного очаровывало, было похоже на неожиданный подарок. Пусть не очень приятный, но точно интригующий.

– Итак, Борису Куракину и его семье что-то угрожает, – продолжал Дан, оказавшийся умелым рассказчиком, потому что не только его напарница, но и гости слушали его с явным интересом. – В другой ситуации я мог бы предложить множество вероятных причин для этого. Но мы расследуем дело о тайне монастыря. И еще у меня на руках есть портрет некоей дамы.

Догадавшаяся Ева тихо охнула и прикрыла рот ладошкой, милым, почти детским и уже хорошо знакомым Дану жестом. Он чуть улыбнулся девушке и продолжил:

– Портрет Елены Скуратовой-Бельской, – уточнил он для остальных. – Мы нашли его в тайнике Главы Гильдии лекарей. О котором пока еще нам ничего не известно. И на этом самом портрете стояла подпись заказчика. Когда-то стояла, пока не была стерта магией. Да так, что восстановить имя не представляется возможным. Остались лишь инициалы: Б.К.

Страж снова улыбнулся и чуть взмахнул рукой.

– Думаю, вы сами понимаете, как не сложно провести некие параллели. Тот, кто заказал портрет Елены, явно был близок к ней. Влюблен в нее или, может быть, даже женат на ней. Б.К. За этими буквами легко может скрываться тот самый Избранный, кто прячет свою семью в мире магии. Ради безопасности любимой женщины, преследуемой полубезумным, склонным к насилию отцом. Прячет Борис Куракин и своего сына. Выросший мальчик знает секрет родителей, их цели и стремления. И вероятность, что именно он продолжит защищать дело отца и матери, очень велика. Тем более в ходе расследования я как раз и вижу след Кира Куракина здесь, в Твери. Пусть и не яркий, аккуратный и очень благородный. Такой, например, как восстановление коллекции портретов и части мебели из своего имения. Вещей, хранящихся там же, где есть архив с документами о тайне Отроч монастыря. В городе, где находится семейная Библия и портрет его матери…

– Все точно, – Кир Куракин всегда предпочитал говорить короткими отрывистыми фразами. – Вашей логики стоит бояться, Дан Нарышкин. Но мы тут не для того, чтобы нападать, а защищать.

– Либерию? – тут же уточнила с легким вызовом его младшая кузина.

– Вас, – кратко оповестил ее родственник. – Я вчера говорил с Михаилом. Вам с Даном тут нельзя было появляться. Но теперь поздно.

– Так Глава Стражи знал о вашей миссии? – тут же заинтересовался Страж.

– Конечно, знал, – ответил ему вместо Кира тверской коллега Дана. – Первым Хранителем в моем роду был отец. Младший брат того самого знаменитого купца Аваева, который владел кучей недвижимости в городе, кто выкупил богадельню, в здании которой теперь прячется Реставратор. И именно мой отец был первым в Твери Главой Стражи. Теперь я занял его место. И на службе, и в рядах Хранителей. И конечно, мы всегда держали в курсе наших дел Главу Стражи России и Москвы. И прежнего, и нынешнего.

– Потому никто и никогда не приезжал сюда расследовать эти странные смерти и исчезновения, – понял Даниил.

– Только смерти, – поправил его Кир. – Никто в тайниках монастыря не пропадал.

– Значит, Глава Гильдии лекарей и те Избранные, что пытались расследовать это дело в последние пятьдесят лет, тоже мертвы? – холодно уточнила Ева.

– Верно, – снова вместо Кира отозвался местный Глава Стражи. – Мы тихо закапывали трупы. Потому что после того, как вы, Ева, и ваши друзья нашли тогда этого бедного умирающего мальчика на берегу, все стало слишком опасным. И лучше было избегать лишней огласки.

– Вот только появление умирающего от проклятья вампира позапрошлой ночью в церкви вряд ли похоже на стремление избежать огласки, – несколько ехидно заметил Дан.

– Может, стоит все-таки выслушать нашу историю с самого начала? – предложил молчавший до этого момента священник.

Московский Страж и его напарница синхронно кивнули, соглашаясь.

– Все начинается с нас, – начал рассказ Кир. – Мои отец и мать хранили тайну и воевали с… дедом. Придется признать этот факт. Мама умерла рано.

– Малюта все-таки нашел свою дочь? – тут же с должным сочувствием поинтересовался Дан.

– Не он, – старый хранитель чуть поморщился. – Войну не ведут в одиночку. Их было много. Всегда можно найти многих, кому снится величие и власть. Родители их истребляли. Тогда было такое время. Тайная война. И мама погибла. Тогда отец отдал мне ее портрет. Я был еще слишком мал, мог ее забыть.

– Портрет Елены Скуратовой-Бельской хранился у тебя, – размышляла Ева. – Но тогда как он вдруг оказался у Главы Гильдии лекарей сейчас? Он его выкрал у тебя? И зачем? Я уж не спрашиваю, как такое возможно.

Кир усмехнулся. Его младшая кузина, которую он чаще называл племянницей, была права. Логово старого мага, специалиста по иным реальностям и Пустоте, обнаружить было не просто трудно, а почти невозможно. Пусть Ева и жила там более пяти лет, но даже она вряд ли смогла бы сейчас проникнуть в дом Кира, если бы он сам не открывал ей дорогу.

– Это историческая случайность, – сказал старый маг. – Трагедия русской культуры, которая называлась национализацией.

Дан вопросительно посмотрел на артефактора.

– После Великой Октябрьской революции, – тут же стала пояснять она, – начался процесс насильственной экспроприации ценностей из усадеб, частных домов дворянских родов и богатых купеческих семей. Ценности, или большую их часть, свозили в музеи. В Твери еще в девятнадцатом веке был открыт некий публичный губернский музей. Как раз в здании Путевого дворца. И вот в его запасники попали многие произведения искусства, мебель и прочее, привезенное из усадеб этой и соседних областей. Таким же образом попала в галерею и наша родовая коллекция портретов из Волосово. Боюсь, так же в запасниках оказался и портрет Елены.

– Не оказался, – возразил ей кузен. – В комиссиях было много Избранных. Они следили, чтобы к смертным не попали артефакты или свитки нашего мира. Но не все Избранные думали лишь о безопасности Волшебного сообщества. Кто-то либо уже тогда знал о Либерии, либо быстро понял, что к чему. Портрет выкрали. Как и Библию.

– Это мог быть тот, кого мы ищем сейчас? – прямо спросил Дан.

Кир чуть подумал, но потом утвердительно кивнул.

– Вернемся назад, – снова стал рассказывать он. – Мама умерла. Отец помогал Страже, пока Малюту не арестовали. Но потом… Прожил недолго. Перед смертью передал секрет Отроч монастыря мне. Я стал Хранителем. Нашел тех, кто готов помочь, там же. В монастыре.

– Ну да, – поддержала его Ева. Ее голос звучал уже мягче, без упреков и обид. История увлекла девушку. – Уж монахи-то должны были знать, что они охраняют.

– Не все, – напомнил ей священник. – Сначала секрет Либерии хранили Великие князья Рюриковичи. До Романовых. Последним, кто знал секрет, был Василий Четвертый Шуйский. При Годунове. Но он не выдал тайну даже царю. После него Хранителями оставались лишь руководители Отроч монастыря. Среди них были Избранные всегда. К нам и обратились Куракины.

– Так вы были настоятелем монастыря до революции? – искренне удивился Дан. – Но ведь вроде бы последний настоятель был зверски убит как раз перед разрушением обители!

– Так и было, – священник болезненно поморщился. – Я пришел в монастырь в отрочестве, только получив инициацию Избранного. И был сначала послушником. У каждого из нас были свои… кураторы. Из старших братьев. Мой куратор после как раз и стал настоятелем. И он получил по наследству секрет подземелий. А когда сменилась власть… Он рассказал о тайне мне. После его ужасной смерти я нашел Кира. Так мне велел мой наставник и друг. С тех пор я храню тайну.

– Тогда вы сможете помочь нам уточнить, – тут же обратился к нему Дан. – Тогда, до революции, были попытки найти безопасный проход к тому месту, где хранится Либерия?

– Нет, – тут же уверенно заявил отец Степан. – Были случаи, когда приезжие Избранные, живущие в монастыре, узнавали тайну… Они долго не задерживались… И в обители, и в земной жизни. Но никто и никогда даже не пытался спуститься в подземелья.

– Даже прежний настоятель? – удивилась Ева. – Секрет безопасного прохода был утерян?

– У них не было этого секрета, – внес ясность Кир. – Его знали только Рюриковичи. Так было безопаснее. Для всех. Кто-то за века искал Либерию в принципе, но не конкретный способ до нее добраться: только Малюта тогда и кто-то сейчас.

– Как я понимаю, этот кто-то появился как раз в годы революции, – решил уточнить Дан.

– Да, – согласился старый маг. – Где-то в конце двадцатых годов прошлого века. Хотя… наверное, тогда еще этот некто не понимал, что ищет. Я проводил расследование тогда. Портрет и Библия пропали. Также оказалось, что в запасники не доехали еще кое-какие документы, касающиеся монастыря. Я быстро узнал, кто входил в ту комиссию, которая занималась моим имением. И там был всего один Избранный. Еще совсем молодой. Но его имя было фальшивым. Или он быстро его сменил, как только понял, что в Отроч монастыре хранится Либерия. Потом он, очевидно, стал служителем церкви.

– В самом монастыре? – тут же переспросила Ева.

– Нет, – Кир решительно мотнул головой. – Он уехал куда-то на Север. Пока искал его, нашел тебя.