Деревенский клад

— Нет, Серый, так не пойдет! — возмутился я. — Человек готовил, старался! А ты — собакам! Нечестно это и неправильно. Не хочешь — не ешь! А я никаким собакам ничего отдавать не собираюсь!

— Эх ты и маменькин сынок, Мотька! — начал злиться Сережка. — Никак не отвыкнешь от своих дурацких замашек!

Я почувствовал, что сейчас у нас состоится громадная ссора как обычно из-за пустякового вопроса, мне ужасно не хотелось, чтобы каникулы начинались с обид. Тем более Сережка такой человек, что может дуться пару дней точно и к нему, как говорит его мама в это время и на сивой кобыле не подъедешь. Поэтому я примирительно сказал:

— Нам не надо никого обманывать и кормить собак тоже, я все улажу!

— Как? — обалдело уставился на меня Сережка.

— А вот сейчас увидишь! — храбро сказал я, хотя и сам не представлял как я все улажу.

— Ну пошли тогда, — согласился Сережка. — Посмотрим, какой ты миротворец!

Ах, как пахло от курицы! Покрытая замечательной светлокоричневой корочкой она лежала на большом блюде посередине стола. Рядышком стояла сковородка с жареной картошкой и тарелка со свежим, нарезанным толстыми кусками белым хлебом! Я даже чуть слюной не подавился от такого зрелища, да и Сережка приуныл при виде этого чуда, которое он хотел скормить неизвестным собакам.

Мы умылись и сели за стол, тетя Варя положила нам в тарелки картошку с курицей. Сережка посмотрел на меня, а я сделав вид, что не вижу его вопросительных взглядов взял кусок хлеба и принялся есть. Ему ничего не оставалось, как последовать моему примеру. Когда тарелки были опустели, Сережка толкнул меня под столом ногой и вопросительно приподнял брови, мол, в чем заключался мой план. Я кивнул ему, набрал в грудь воздуха и торжественно сказал:

— Ба…, то есть тетя Варя! Мы с Сергеем решили немного поиграть в индейцев и поэтому пока… — я замялся, так как так и не придумал, что хотел сказать.

— В общем, есть мы пока не будем дома! Вот! — продолжил Сережка, видя, что больше от меня никакого толку не будет.

— Вы только не обижайтесь, — вступил тут и я. — У вас все такое вкусное…

— Мы просто хотим сами, — так закончил Сережка.

И мы замолкли.

Бабушка Варя посмотрела на нас с улыбкой:

— А что ж вы есть собираетесь, индейцы!

— Мы рыбачить будем, и ягоды-грибы всякие собирать, — заголосили мы наперебой.

— Хорошо, — неожиданно легко согласилась она, — Только у меня есть условия…

Условия мы приняли без всяких препираний, так как были поражены ее быстрым согласием.

— Я ж тебе говорил, что она классная, — шепотом произнес Сережка, когда мы вставали из-за стола. — Это тебе не мама с папой, которые только и норовят в тебя суп запихнуть!

— Это верно!

Условия бабушки Вари были таковы: все грибы и растения, собранные нами мы должны приносить ей, чтобы мы не отравились. То же касалось рыбы и прочего съестного добытого нами. Так же мы обязались каждые два часа докладываться ей, что с нами все в порядке. Ну и конечно же возвращаться домой не поздней девяти вечера.

Воодушевленные ее согласием мы отправились на пруд.

Место под лагерь мы выбрали еще во время вчерашнего купания. Не место — заглядение. Маленькая полянка, окруженная несколькими деревьями и зарослями кустов. Самое то для нашего штаба.

— Вигвам поставим тут, — решил Сережка.

И так как он был главным специалистом по индейцам мне пришлось согласиться. Так как для вигвама необходимы были ровные длинные жерди, мы пошли в сосняк.

— Там сосенок навалено, просто тьма, — убеждал меня Сережка, когда я начал отказываться, так как до соснового леска идти было довольно далеко.

— Может здесь найдем что-нибудь. Поближе?

— Нет, — отрезал Серый. — Нам нужны только сосны.

Я вздохнул и поплелся за ним. То что Сережка называл сосенками оказалось весьма толстыми бревнами!

— И это твои «сосенки»? — завозмущался я. — Да их только трактор увезет! Надо было ползти полкилометра из за этих бревнищ!

Видно было, что Сережка и сам не рад, что предложил эту экспедицию. Но он такой человек, что почти никогда не признает своих ошибок! «Упрямый как сто баранов», говорит в таких случаях его мама и я с ней полностью солидарен, хоть мы с Сережкой и друзья на всю жизнь.

В общем кое-как отобрали мы из этих бревен несколько штук потоньше и начался настоящий кошмар! Когда я читал про рабов, которые жили в древнее, я никогда не понимал до конца, чего ж они все так возмущались и устраивали постоянно восстания! Зато теперь я их отлично понимал! И несомненно восстал бы против Сережки, если бы он не имел такой же измученный вид как и я. Еле-еле дотащив первую так называемую «сосенку», мы упали в траву и просто молча валялись минут десять. Потом одновременно кинулись к бутылке с водой, которую нам дала заботливая тетя Варя.

— А ты как хотел! — сказал мне Сережка, когда мы напились. — Думал легко индейцы живут? Ну ничего вот когда построим вигвам, тогда отдохнем!

Я в ответ только печально вздохнул. После второго бревна я, видя, что Сережка собирается идти за новым остановил его:

— Серый, наверное нам не стоит сегодня больше бревна таскать!

— Это почему? Что-то быстро ты выдохся, Мотька! А еще спортсмена из себя корчишь, — ехидно ответил Сережка.

— Ничего я не корчу, просто есть охота, а мы теперь если ты помнишь сами должны себя кормить!

— Точно, Мотька, а я забыл совсем. Я тоже есть хочу, только сейчас курицу вспоминал!

— Так может домой сбегаем, покушаем, — с надеждой спросил. — А то мы скоро не то что жерди эти, ноги таскать не сможем.

— Нет уж, Мотька! Раз договорились, жить как индейцы, значит все! Да и перед бабушкой как-то смешно будем выглядеть. Тоже мне маменькины сынки. И дня не прошло, как прибежали за курочкой!

Он так похоже изобразил голос тети Вари, что я не выдержал и засмеялся.

— Бревна таскать больше сегодня не будем, — решил Сережка. — А вот пропитание добыть надо!

Пропитание мы решили добывать при помощи рыбалки, так как этот способ был нам с Сережкой более менее знаком. Мы срезали в орешнике две длинные ветки под удилища, очистили их от листьев и сучков и привязали лески с крючками. Удочки получились что надо! Правда пришлось сбегать на выпас, чтобы набрать червяков.

Мы с видом знатоков долго выбирали себе места, как это делают взрослые рыбаки и наконец наша «добыча пропитания» началась. Неимоверно пекло солнце, жужжали стрекозы, курлыкали лягушки, а поверхность пруда была такой гладкой, как будто там не водилось ни одной завалящей рыбешки! Я был бы уверен в этом, если бы вчера своими глазами не видел сотни веселых резвящихся мальков. Но поплавки наши даже не шевелились, словно пустили корни…

Первым не выдержал Сережка:

— Ты как хочешь, а я искупнусь пойду лучше!

Я с готовностью отложил удочку и начал раздеваться. Есть конечно хотелось здорово, но и купаться тоже. Вода была теплая, как остывший чай. Мы наплавались, а потом Сережка предложил:

— Давай Мотька проверим одну вещь. Я в фильме видел!

— Давай! — обрадовался я, потому что Сережка всегда придумает какие-нибудь интересные приключения.

В фильме Сережка оказывается видел, как целый отряд воинов затаился под водой и дышали они при помощи длинных соломин, а потом как выскочат на врага. Соломины подходящие мы нашли быстро. Проверили как дышится. Дышалось легко. На берегу.

— В общем, Мотька, давай так. Сидеть просто под водой неинтересно. Будем на спор сидеть! Кто первый не выдержит, тот будет завтра все приказания другого выполнять. Идет?

— Идет! — согласился я, так как был уверен, что уж под водой я Сережку точно пересижу. Не зря я целых три месяца ходил в секцию плавания!

Ударив по рукам, мы скрылись под водой. Время в воде тянулось ужасно долго, а дышать через соломину оказалось невероятно тяжело! Идея Сережки мне начала казаться довольно глупой, а я даже сказать ему об этом не мог, рискуя наглотаться воды! Меня утешало только то, что Серому приходилось еще хуже чем мне. Если я сидел тихонечко на корточках, то он постоянно переминался с ноги на ногу и поднимал вокруг себя облака тины. Мне стало так смешно от этих его движений, что я целую минуты сдерживался-сдерживался, а потом не выдержал и с криком: «Не могуаааааааааа!» выскочил из воды!

И услышал пронзительный визг рядом с собой! «Ничего, себе Сережка орет!» — подумал я, — «Прямо как девчонка!» Я обернулся к тому месту, откуда услышал визг и протер глаза от воды, но никакого Сережки не увидел. Зато на берегу! На берегу лежали две девчонки, закрыв голову руками и притворяясь страусами.

— Эй вы! — крикнул я им грозным. — Чего развопились? Всю рыбу в округе перепугаете!

Одна из них подняла голову:

— Ттты чччего мммальчик? — дрожащим голосом сказала она. — А мммы думали утттопленник!

— Мы думали, мы думали, — передразнил я ее. — Нечего по прудам шастать, если такие трусихи!

— А нечего нас подкарауливать! — вступилась за подругу вторая. — Шутник нашелся!

Я даже задохнулся от негодования. Вот пигалицы! Сначала оглушили меня, теперь еще выступают!

Девчонки тем временем принялись отряхиваться от травы, а я открыл рот, чтоб как следует ответить этим балаболкам, как вдруг… Они словно увидев что-то ужасное за моей спиной с криком: «Мамааааа!» помчались в лес! Я обернулся и чуть было не дал стрекача вслед за ними. Из воды вылазил настоящий водяной, именно так я их себе и представлял! Я встряхнул головой, чтобы отогнать страшные мысли и тут водяной, голосом моего друга ворчливо произнес:

— Слушай, Мотька! Тебя на минутку можно оставить одного? И тут ты себе девчоночью компанию нашел! Наверно тебя хоть на Северный полюс отправь — и там себе подружек найдешь! Куда это они кстати умчались, только пятки сверкнули?

— Никакие это не подружки, я их знать не знаю даже как зовут! И вообще надоел ты мне со своими подколками.

Сережка действительно девчонок терпеть не может. Они, по его словам, совершенно бестолковые и никчемные создания. Только и могут что визжать, плакать, жаловаться и ябедничать. Я конечно согласен с ним полностью, но, например, дружу с Наташей Аникушиной и мне это очень нравится. Потому что она человек хороший и списывать дает, не жадничает. А еще она нам с Сережкой очень помогла в некоторых делах, но он об этом вспоминать не любит. И вообще, мне, если честно с девчонками и играть в разные игры больше нравится, потому что они меньше жульничают и спорят по разным пустякам, как это тот же Сережка делает.

— Ладно, Мотя, я пошутил, — сказал Сережка, видя что я нахмурился. — И кто это все-таки такие и откуда взялись? А?

— Мы из дачного поселка, — раздался несмелый голос из кустов. — Вы драться не будете?

Оказалось, что эти трусихи, увидав, что водяной меня не утащил в пруд, потихоньку вернулись назад.

— С девчонками не деремся, — гордо произнес Сережка. — Выходите! Нечего по кустам рассиживаться. Там змей полно!

— Ой! — девчонки как ошпаренные выскочили из кустов.

— Ладно вам, — успокоил их Сережка. — Шучу! Нет тут никаких змей. Одни ужики. А они только щипаются. И то не больно, а так себе.

Наши незваные гостьи с облегчением вздохнули и уселись на траву. И я только сейчас смог разглядеть их повнимательней, а то разве можно разглядеть человека если он то бегает, то лежит, спрятав голову или скрывается в кустах!

Девчонки оказались нашими ровесницами. То есть Полина, которая пониже и черненькая, как и мы перешла в шестой, а Ариша, девочка с длинными светлыми волосами, только в пятый.

Когда мы перезнакомились, они начали расспрашивать, чем мы занимались под водой. Я только открыл рот, как Сережка сделал мне страшные глаза, «мол, молчи» и как ни в чем ни бывало сказал:

— Да так, ничего особенного. Рыбу ловили.

Не захотел значит признаваться перед девчонками, чем мы занимались, чтоб не засмеяли. Ну Сережка! Ну молодец! А еще всем рассказывает, что ему на мнение девчонок наплевать!

— Аааа, — понимающе протянула Полина. — А то я уж подумала, что вы как в том фильме, решили подводную засаду устроить.

Я увидел как вытянулось от удивление лицо Серого и, не выдержав, расхохотался.

— Ты чего смеешься, — приготовилась обидеться Полина. — Вы что не видели этот фильм?

Тут я зашелся еще громче:

— Да я не над тобой смеюсь, Полина! А над ним! — пробулькал я сквозь смех. — Мы именно в засаде и сидели!

Потом мы еще долго болтали о том, о сем, и я даже позабыл о голоде. До того было интересно! Ариша оказалось очень умной девочкой, несмотря на то, что была младше и вначале молчала как рыба. Выяснилось, что у девчонок тоже очень интересная жизнь и даже Сережка перестал строить из себя самого взрослого. Естественно мы набесились в пруду, пока не настало время прощаться.

— А вы часто тут бываете? — спросила Ариша, когда они собрались уходить.

— Каждый день, — ответил я. — Мы тут можно сказать живем!

— Тогда мы придем завтра?

— Приходите, конечно! — я даже не обратил внимания, что Сережка толкнул меня локтем. — До завтра!

— Пока! — прокричали девчонки, убегая по тропинке.

Вид у Сережки был хмурый.

— Матвей, я не понимаю, чего ты тут расприглашался всяких? У нас еще столько дел впереди, а эти девчонки только под ногами будут путаться и мешать нам.

— Ничего не будут! — возразил я. — Они понятливые! Вон как быстро твою затею с засадой раскусили.

— Это правда, — согласился Сережка. — Ладно, завтра посмотрим. А теперь побежали домой, есть охота жутко!

— Ага, — сказал я. — Сейчас прибежим и скажем: так и так бабушка Варя, мы пошутили, а теперь покорми нас, потому что никакие мы не индейцы, а размазни-хлюпики!

— У меня из головы вылетело, — смущенно сказал Сережка. — Ну ладно, — преувеличенно бодро продолжил он. — Поголодаем сегодня, ничего с нами не случиться. А завтра с утра на рыбалку!

Бабушка Варя встретила нас возле калитки:

— А я вас уж собралась искать идти. Как дела индейские?

— Отлично, ба! Так нагулялись, что еле ноги держат! Спать охота жутко, — ответил Серый.

— Может поужинаете? Я отбивнушек нажарила целую сковородку, — предложила она, лукаво улыбнувшись.

— Нет, спасибо! Мы сыты по уши, — не моргнув глазом, соврал Сережка и пошел в дом, хотя чувствовалось, что сейчас он готов проглотить не только отбивные, но и ненавистный рассольник!

— А ну индейцы, постойте! — приказала тетя Варя. — Ступайте на кухню, будем ужинать! И без всяких возражений!