Эльфийка и паутина иллюзий

Протерев глаза, перед которыми от волнения начало все расплываться, принялась читать дальше:

«Я не буду говорить тебе, к какому эльфийскому клану мы с тобой принадлежим.

Скажу лишь, что имя, данное тебе при рождении — Иласейд. Мы с твоим настоящим отцом выбирали его вместе. Но о нем никто не должен знать. Пусть это будет нашей маленькой тайной. Для мира ты должна остаться Ленорой Фаррен. Имя, под которым ты знаешь меня, тоже ненастоящее, но знать истинное — слишком опасно для тебя. Если случайно скажешь кому-то, кто связан с… Нет, об этом не стоит говорить. Иначе непременно начнешь наводить справки, и на тебя выйдут».

Вполголоса повторила непривычно звучащее имя: «Иласейд». Красиво! Но я не могла воспринимать его, как свое. Привыкла называть себя Ленорой и никак иначе. Что ж, так будет легче не проболтаться кому-то.

«Мы с твоим настоящим отцом очень любили друг друга, и я буду любить его до самой смерти. Мой добрый Арнольд, беззаветно преданный мне, никогда не сможет занять то место в моем сердце, что принадлежит другому. И он знает об этом.

Несмотря на то, что я так и не стала принадлежать ему, как женщина, дал свое имя, принял тебя, как собственную дочь. И я всегда буду благодарна за это. Надеюсь, после моей смерти он обретет счастье, которого заслуживает».

Я грустно усмехнулась. Мама ошибалась. Бедный отец так его и не обрел. Да и вообще остаток жизни продолжал хранить память о той, кого безответно любил.

Как же их всех жалко! И ведь ничего уже не изменишь!

«В этой шкатулке объяснение тому, что заставило меня покинуть земли предков и искать свою судьбу среди чужаков. Но ты никогда не узнаешь об этом, если не возникнет насущная необходимость. Так будет лучше, поверь! Только если тот, от кого хочу тебя защитить, появится на опасном расстоянии, замок среагирует и откроется. Но поверь, лучше бы этого не случилось! Я бы и вовсе не оставляла этих посланий, но в случае необходимости ты должна знать, что может тебе грозить».

Сердце заколотилось еще сильнее. Вот такого я точно не ожидала! Да что ж произошло в прошлом матери и моем собственном, что до сих пор представляет для меня опасность? И кто этот загадочный некто, на кого должен сработать замок в шкатулке?

Я кусала губы, вспоминая сведения, почерпнутые на занятиях в Академии, о таких устройствах. Для хорошего менталиста, которым, судя по всему, была моя мать, ничего не стоило установить отдаленный сигнальный маячок. Всего лишь нужна какая-то вещь, принадлежащая объекту, и источник энергии, что поддерживал бы сохранность замка сам по себе. Происходит привязка на магическом уровне — и как результат, стоит в установленных границах появиться нужному объекту, устройство срабатывает. Подобным образом делают и магические бомбы.

Но не думаю, что мама поместила в шкатулку нечто опасное. Так что можно было бы попытаться вскрыть и другим путем, взломав ментальную защиту. Только вот не сомневаюсь, что она позаботилась о том, чтобы при такой попытке содержимое шкатулки самоуничтожилось. Рисковать не стоит, иначе утрачу шанс хоть когда-нибудь разгадать эту загадку!

В задумчивости продолжила читать дальше:

«Ты должна знать одно: ни при каких обстоятельствах не ищи помощи у наших с тобой сородичей — темных эльфов. Вообще избегай мест в непосредственной близости от их территорий. Это слишком опасно. Ты на меня похожа, и это может привлечь к тебе внимание».

А вот это вряд ли! Я хмыкнула. Если бы мамочка увидела меня сейчас, то никогда бы не сказала, что я на нее похожа!

Она была хрупкой и изящной, как фарфоровая статуэтка, и такой красивой, что глаз не отвести. Настоящая сказочная принцесса! В отличие от моих, ее волосы не имели красноватого отлива, а были полностью черными. Мягкими, шелковистыми, длинными. Я обожала их расчесывать и заплетать, а мама всегда с теплой улыбкой позволяла это.

Глаза же вообще нечто удивительное! Они меняли оттенок от нежно-зеленого до темно-изумрудного в зависимости от эмоций, что мама испытывала. Причем это могло происходить в считанные мгновения. Впрочем, мать говорила, что у эльфов это обычное дело. Их глаза меняют оттенки основного цвета в зависимости от настроения. Когда я смотрела на себя в зеркало, то в основном видела лишь нейтрально-зеленый. Но Бэйли, делая комплименты, упоминал о том, что мои глаза завораживают своими переливами.

Только стоит ли верить этому гаду?

Ну да ладно. Не до него сейчас!

Куда важнее предупреждение матери о том, чтобы я даже не приближалась к эльфийским землям. А учитывая то, что Бармин, куда отправляюсь уже завтра, находится практически на границе с ними, стоит задуматься.

В растерянности дочитала мамино письмо:

«Надеюсь, ты не повторишь мою судьбу, доченька, и будешь счастлива! Хорошо устроишь свою жизнь, пусть и среди обычных людей, обретешь любовь и семью. И что тень прошлого никогда тебя не коснется. Люблю тебя, моя дорогая!

Катрина Фаррен.

П.С. Сожги это письмо сразу после прочтения. Никто, кроме тебя, не должен его увидеть».

По щекам непроизвольно покатились слезы от возникшего внутри щемящего ощущения, и я поднесла письмо матери к губам. Благоговейно поцеловала.

Некоторое время сидела неподвижно, осмысливая прочитанное. Письмо матери настолько перевернуло все в душе, что теперь не знала, что делать дальше.

Наверное, еще месяц назад я бы, не колеблясь, отказалась от своих планов ехать в Бармин, узнав новые обстоятельства. Но теперь… Вместо того чтобы прятаться от неведомых врагов, появилось желание встретиться с ними лицом к лицу и попытаться бороться. Скрываться всю жизнь, как делала моя мать, а потом тихо угаснуть на радость недругам не хотелось категорически.

Разумеется, это не значит, что я безрассудно сунусь прямо в эльфийские земли и буду лезть на рожон. Но и бежать от судьбы тоже не стану.

Будь что будет! Отказываться от, скорее всего, единственного шанса начать новую жизнь, став кем-то, кого можно уважать, не собираюсь. Да и Бармин, пусть и недалеко от эльфийских территорий, все же часть Мадарской империи. Эльфы там, если и бывают чаще, чем на других человеческих землях, то в основном по делам. Город большой, пожалуй, не меньше столицы. То, что я случайно встречусь с тем, кого нужно опасаться, маловероятно. А специально искать знакомства с сородичами я не намерена. Кроме того, есть шкатулка, что предупредит, если возникнет реальная опасность.

Я тряхнула головой и решительно направилась вместе с письмом и конвертом к камину.

Глядя на то, как жадные язычки пламени уничтожают исписанные листы, прошептала:

— Обещаю тебе, что постараюсь быть осторожной, мама… И я тоже очень люблю тебя…

Забрав обретенное сокровище — шкатулку, хранящую в себе наши с мамой тайны, я поднялась в свою комнату. Но заснуть в эту ночь долго не могла. А когда все же сумела, почему-то опять приснился мужчина с черными глазами и светло-русыми волосами.

Так что, пробудившись утром, долго задумчиво смотрела в потолок, вспоминая его черты. Даже мелькнула мысль: а что если это и есть тот самый враг, о котором предупреждала мама? И этот образ подбросило мое подсознание, будто о чем-то предупреждая. Ответа так и не нашла.

А потом пришлось вставать. Сегодня некогда нежиться в постели! Сразу после завтрака нужно ехать на местную станцию и ждать проезжающего из Тароса дилижанса, направляющегося к Бармину. Нельзя пропустить, ведь следующий только завтра!

Конечно, можно было бы нанять экипаж для себя одной, но это стоило гораздо дороже. А я уже решила, что бездумно тратить деньги не стану. Да и не принцесса и не аристократка, чтобы ехать в гордом одиночестве, распираемая от собственной важности.

Нет уж, буду путешествовать, как обычные люди! Хочется надеяться, что попутчики попадутся вменяемые и обойдется без казусов. Ведь в их обществе предстоит ехать целых три недели. Пусть даже далеко не все едут именно в Бармин и выйдут раньше, по местам следования дилижанса.

Провожать меня на станцию отправилось все семейство Торнов. Мама Арлин снабдила корзиночкой со снедью, всучив чуть ли не насильно. Слова о том, что вполне могу поесть в придорожных тавернах, застряли в горле при виде искренней заботы на лице доброй женщины. Прощались со мной, как с родной, обнимая и плача. Даже господин Торн прослезился, что особенно тронуло. А я подумала о том, что эта семья навсегда останется в моем сердце, чтобы ни случилось.

Даже мелькнула малодушная мысль: ничто ведь не заставляет переться в такую даль, кроме собственного упрямства! Я вполне могу остаться в Фарене и устроиться работать в лавку Торнов. Тогда не нужно будет расставаться с теми, кто стал по-настоящему близкими. Но я поспешила отогнать подобные мыслишки, присущие прежней, неуверенной в себе Леноре.

Нет, меня ждет интересная насыщенная жизнь в Бармине, от которой глупо отказываться! Птенец наконец-то выпорхнул из гнезда и начинает первые робкие попытки летать.

Сравнение невольно вызвало улыбку. Представился эдакий упитанный птенчик, которого едва держат слабенькие крылышки.

Мысленно хмыкнула и залезла в дилижанс, где, помимо меня, сидели еще пятеро пассажиров. Тощая женщина с злым лицом, похожая на засушенную рыбину, недовольно покосилась на меня, когда я устроилась рядом с ней. Я улыбнулась как можно шире и поздоровалась с попутчиками. Мне ответил нестройный хор голосов, причем рыбина только нехотя кивнула. И естественно, разглядев мои предательские уши, все тут же начали пялиться.

Вместо того чтобы, как обычно, зажаться, делая вид, что не обращаю на это внимание, я смело встречала самые бесцеремонные взгляды и выдерживала их, пока очередной смущенный попутчик не отводил свой.

Выглянув в окно, помахала на прощанье Торнам, все еще стоящим на станции, и дилижанс тронулся, увозя меня к новой жизни.

Глава 5

К концу трехнедельного путешествия я держалась уже на чистом упрямстве. Если бы раньше знала, какой это ад, сто раз бы подумала, прежде чем ехать! Тряска в дилижансе, постоялые дворы, зачастую грязные и неуютные, то и дело меняющиеся попутчики и их разговоры, — все это изрядно вымотало.

Хотя, стоит признать, что за эти три недели я познала жизнь так, как не смогла за все предыдущие годы. Да и, судя по тому, что платья стали посвободнее, сбросила еще пару килограммов. По приезде в Бармин нужно будет найти какую-нибудь местную портниху и перешить мой нехитрый гардероб.

И все же, как ни была рада, когда возница объявил, что подъезжаем к Бармину, от беспокойства засосало под ложечкой. До этого момента, несмотря на все неудобства, я четко знала, где мое место. У меня была крыша над головой, пусть и в неудобном дилижансе, окружали люди, наблюдая за которыми, можно понять, что делать в тех или иных ситуациях, и следовать их примеру. Скоро же окажусь совершенно одна в чужом городе, имея весьма смутное представление, как о себе позаботиться. Раньше подобные вопросы решали за меня другие.

Теперь же нахлынули мрачные мысли. Что если работодатель не стал дожидаться, пока доберусь, и взял на мое место кого-то другого? И я окажусь на улице в полной растерянности, перед перспективой, поджав хвост, бесславно вернуться обратно.

Здесь, в Бармине, я никого не знала и ни у кого не могла спросить совета. Даже не имела представления, где заночевать в случае чего. Конечно, можно расспросить прохожих, где тут постоялые дворы, но вот что делать дальше? Оставаться в Бармине, несмотря ни на что, и пытаться устроить свою судьбу? Но что-то подсказывало, что сделать это будет непросто. Даже работу мне нашел поверенный. Не пришлось самой ходить по собеседованиям. А иначе, сильно сомневаюсь, что в Департамент Правопорядка меня бы взяли.

Воображение окончательно разыгралось, и я представила себе, что и сюда согласились взять по и вовсе вопиющей причине. Что если начальник местного Департамента польстился на то, что я эльфийка, и рассчитывает воспользоваться служебным положением, ожидая увидеть перед собой изящную красотку? А тут заявлюсь я…

Вот проклятье! А что если и правда так? Нет, конечно, я бы при любых обстоятельствах отвергла подобное предложение. Но пережить такое унижение, когда начальник разочарованно укажет на дверь, обманувшись в ожиданиях, будет еще неприятнее.

Так я накручивала себя остаток пути до Бармина, пока дилижанс не въехал на станцию.

Остальные пассажиры, галдя, принялись вылезать из него, забирая дорожные сумки и спеша по своим делам. Я вышла последней и растерянно подняла сброшенную возницей сумку. Хорошо хоть вещей мало — лишь самое необходимое.

В нерешительности оглядывала большое пространство, заставленное экипажами.

Здесь царила суета. Люди приезжали и уезжали, бежали куда-то с вещами, переругивались с носильщиками и возницами городских наемных экипажей, требующих слишком большую плату за то, чтобы довести по нужному адресу.

Пока я ловила ворон, не зная, что делать дальше, этим воспользовались местные воришки. Стайка мальчишек, ошивавшаяся неподалеку, времени не теряла. Не знаю, каким чудом я вообще заметила, что пояс, на котором держала кошелек, полегчал. Краем глаза увидела уже исчезающую в толпе, стремительно удаляющуюся мальчишескую фигурку и машинально швырнула в нее маячок.

О том, чтобы догнать паршивца, не стоило и мечтать! Моя физическая форма еще далека от идеала, да и с дорожной сумкой особо не побегаешь. А оставлять вещи без пригляду было бы верхом глупости. Мигом нашлись бы желающие присвоить. Ну ничего, благодаря маячку есть шанс отыскать гаденыша! Пусть и на поддержание магической связи будет постоянно уходить часть силы, но ее пока все равно некуда тратить.

Я мстительно усмехнулась. Он еще не знает, с кем связался! Будущий дознаватель как-никак! Если, конечно, меня на эту должность возьмут.

Тут же погрустнела, вспомнив о своих опасениях.

Так, ладно, нужно перестать здесь торчать пугалом, привлекая к себе внимание местного ворья и мошенников разного толка. Пора что-то решать!

Подумав, подхватила сумку и направилась в сторону наемных экипажей. Поеду-ка я прямо в Департамент Правопорядка, а потом уже решу, что делать дальше!

Пока лавировала среди кучи народу, зорко следила за сохранностью своих скромных пожитков. Утраты кошелька хватило, чтобы стать более бдительной. Хорошо хоть там была лишь мелочь, не считая пары серебряных монет для оплаты еды на постоялых дворах. По совету отца Арлин основную сумму прятала прямо на теле, приобретя пояс, крепящийся к нижнему белью. В наемном экипаже достану оттуда деньги, чтобы было чем расплатиться.

А вот сам кошелек жалко! Теперь нужно пихать деньги куда придется. Следует будет в ближайшее время озаботиться еще и этим. Опять мысленно послала проклятие в адрес мелкого воришки.

Торговаться я совершенно не умела, и вознице наемного экипажа, к которому обратилась, удалось настоять на своей цене. Он весь сиял, распахивая передо мной дверцу кареты, и я поняла, что меня хорошенько нагрели по деньгам.

Стиснув зубы, недовольная и злая, залезла внутрь. М-да, жизнь в этом городе точно требует особого склада характера! Тут нужно постоянно держать ухо востро! Хотя, может, так было и в Таросе, но мне просто никогда не приходилось сталкиваться с чем-то подобным. Жизнь моя протекала в благополучном районе, откуда я выезжала или в Академию, или по лавкам, находящимся неподалеку. Если же приходилось бывать где-то еще, то обязательно рядом кто-то находился. Мачеха с Терезой, Бэйли, Арлин или поверенный.

Задернув поплотнее шторки на окошечках кареты, чтобы ничьи любопытные взгляды не увидели того, чем тут стану заниматься, полезла под платье. Кряхтя, с немалым трудом извлекла несколько монет разного достоинства и оправила одежду.

Опять раздвинув шторки, постепенно успокоилась и начала с любопытством разглядывать здания, мимо которых проезжала.

Бармин и правда казался бурлящим котлом! В Таросе, пусть он и считается официальной столицей Мадарской империи, все куда размереннее. Тут же на каждом шагу увеселительные заведения, лавки, постоялые дворы и таверны. Люди куда-то спешили, оживленно переговаривались, спорили. Казалось, тут сам воздух способствовал бурному проявлению эмоций!

Завидев выходящего из таверны самого настоящего орка, я изумленно распахнула глаза. Громадный детина, больше двух метров ростом, с мощным торсом и волосатыми ручищами, одетый в кожаную безрукавку и штаны. На поясе внушительная секира, а с другой стороны кистень. Насколько знаю, именно таким оружием они предпочитают драться. Представила себе, что доведется встретиться с таким вот молодчиком в темной подворотне, и стало не по себе.

На орков, кстати, любая магия, помимо той, какой владеет их верховная прослойка — тарны, действует куда хуже, чем на другие расы. Тарны эти, кстати, если судить о том, что рассказывали на занятиях, по виду мало отличаются от людей. Разве что разрезом глаз — он у них слишком узкий. И если обычные орки, не особо умные, но сильные физически, выполняют в Тарнии все, что связано с грубым трудом, то их маги считаются элитой. И именно тарны решают важные вопросы. Так что их следует опасаться куда больше, несмотря на менее грозный внешний облик.

Мы въехали в более респектабельную часть города, о чем можно судить по чистоте улиц и виду зданий. Да и стражников, каких можно было узнать по черному костюму и красному вензелю «ДП» на груди и плаще, стало больше. Здесь усиленнее следили за порядком.

Возница подкатил к трехэтажному красному зданию, у которого находилась стоянка экипажей, и остановил лошадь.

— Приехали, госпожа! — мне даже дверь распахнули и помогли выйти.

Видимо, возница все еще пребывал под впечатлением полученной от меня платы в две серебряные монеты. Учитывая то, что в Таросе довольствовались от пяти медяшек до серебрушки, в зависимости от дальности расстояния, меня точно обобрали! Ехать пришлось от силы минут двадцать. Но ничего не поделаешь, раньше надо было думать. Да уж слишком хотелось поскорее убраться со станции!

Поставив рядом мою дорожную сумку, возница опять взгромоздился на козлы и укатил прочь, в поисках новой жертвы. Я же поправила одежду и волосы, собранные в строгую прическу, и двинулась к ступеням, ведущим ко входу в здание, где располагался Департамент Правопорядка. Если здесь так же, как в Таросе, то возможно, тут же находится и городской суд.

Людей вокруг было много, как и стражников, с гордым видом расхаживающих по своим делам. Удастся ли мне стать частью всего этого?

Пока на меня мало кто обращал внимание. Даже мои эльфийские уши и специфический вид не производили такого шокирующего впечатления, как в Таросе.

Видать, эльфы здесь не столь уж редкое зрелище. Хотя все же находились те, кто более внимательно присмотрелся и ухмыльнулся. Но никто не цеплял и не останавливал.

Правда, ровно до того момента, как я вошла внутрь и оказалась возле поста охраны — двух молодчиков внушительного вида. Причем один, судя по размерам и очертаниям лба и бровей, наполовину орк. Я нервно сглотнула. Хотя этот вряд ли станет набрасываться на кого-то — все же при исполнении. Да и вооружен не по-варварски, а вполне привычным мечом, висящим в ножнах.

Заметила на его запястьях браслеты, защищающие от ментальной и боевой магии, и магаук на пальце. О последней вещице стоит упомянуть особо. Оружие, заряженное боевыми заклинаниями, которое при необходимости можно пустить в ход. Рассчитано оно, конечно, на определенное количество зарядов, потом требуется подпитка. Но все равно для воинов, не обладающих магией, немалое подспорье, если приходится схлестнуться с боевыми магами.

Нужно ли говорить, что в обиходе магауки носят лишь те, кто имеет специальное разрешение? Это, конечно, не мешает приобретать их нелегально, но такое карается законом. Если я стану дознавателем, мне магаук тоже полагается! Так что я с неподдельным интересом уставилась на этот предмет, который раньше видела лишь на картинках.

Даже не сразу осознала, что полуорк меня разглядывает с не меньшим интересом.

Только когда его грубоватое лицо прорезала широченная улыбка и раздался голос, я опомнилась:

— Что привело сюда такую красивую барышню?

Он что издевается?! Нет, я понимаю, мой вид может внушить желание понасмешничать, но назвать меня красивой — это уже верх цинизма. Насупившись и всем видом демонстрируя, что думаю по поводу столь сомнительной шутки, я уставилась в лицо нахала.

— У меня дело к начальнику Департамента.

— На прием записывались? — вмешался второй охранник, который, в отличие от товарища, сохранял невозмутимый вид, за что я его даже зауважала и решила обращаться только к нему.

— Нет, но… — проговорила я. — А это обязательно?

— Обратитесь к секретарю и запишитесь, — проинструктировал стражник и махнул рукой в сторону лестницы. — Но для начала предъявите удостоверение личности. Мы занесем в журнал ваши данные.

Я начала рыться в сумке, пытаясь отыскать документы. Вот чего стоило положить их наверху?! Теперь же, по всем известному закону подлости, их никак не удавалось найти!

Пока я, радуя глаз проходящих мимо поста других посетителей и самих охранников, стояла в не слишком приличной позе, наклонившись над сумкой, хотелось сквозь землю провалиться. Особенно неловко стало, когда наглый полуорк самым бесцеремонным образом положил лапищу на мою филейную часть и спросил:

— Может, помочь?

Вспыхнув до корней волос, сбросила его руку и выпрямилась, всем видом демонстрируя возмущение.

— Сама справлюсь! А вам советую не забывать о приличиях, если не хотите, чтобы я пожаловалась вашему начальству!

— Ух, какая грозная! — восхитился мерзавец, продолжая радостно скалиться. — Огонь, а не девка! Может, сходим куда-нибудь вечером?

Нет, ну это уже ни в какие рамки не лезет! Или ему так скучно на посту, что решил найти себе хоть какое-то развлечение?

— Делать мне больше нечего, как тратить свое время на невоспитанных мужланов! — заявила и демонстративно встала с другой стороны от сумки, чтобы моя задница не маячила перед охраной.

Но сделала только хуже — теперь гад получил возможность пялиться на мою грудь.

Даже скромное платье не скрывало предательских очертаний, тем более в такой позе, когда приходилось рыться в сумке. Второй стражник неожиданно сказал: