Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Одна против всех - Наталья Геннадьевна Корнилова на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Ладно, ты иди, Коломчук, я с ней сам разберусь.

— Я буду за дверью, если что.

Выразительно посмотрев на меня, он встал, поправил форменную рубашку и вышел. Мы остались вдвоем.

— Ну, выкладывай, что ты задумала? — чуть погодя спросил полковник. — На кого работаешь: на Гусинского или Березовского?

— Сначала дайте позвонить, а потом допрашивайте, — невозмутимо проговорила я, уставившись на противоположную стену. — Без своего адвоката слова не скажу — имею право.

— Слишком много вам этих прав дали, — проворчал тот, придвигая ко мне телефон. — Раньше вон все просто и понятно было: убил, украл — в тюрьму. А сейчас нужно сначала выяснить, где кто работает и сколько денег и прав имеет, иначе и самому загреметь можно. По лезвию бритвы, так сказать, ходим… На, звони, чтобы потом не говорила, что мы законы не исполняем.

Не веря счастью, что наконец получила желаемое, я подалась к аппарату, но тут вспомнила о наручниках.

— Извините, Николай Евгеньевич, но мне несколько неудобно номер набирать, — и я подергала скованными сзади руками.

— Черт бы вас всех побрал, — проворчал он. Затем поднялся, подошел ко мне, вытащил из кармана брюк ключи и снял наручники. — Звони.

Схватив трубку, я дрожащими пальцами набрала номер и стала с волнением ждать, пока ответит босс. Но он трубку не взял. Я набрала еще раз, подождала с минуту и поняла, что конец — Родиона на месте нет, а больше мне никто на свете помочь не сможет.

— Ну что, нет твоего адвоката? — ехидно спросил полковник, стоя рядом. — Не повезло тебе…

— Да уж, сегодня явно не мой день, — вздохнула я тоскливо и набрала номер Валентины. Та, к счастью, оказалась на месте.

— Привет, Валюта. А где босс?

— Уехал куда-то. А ты где? — весело спросила она.

— В тюрьме, — вздохнула я.

— Где?! Как, опять?!

— Ты только не волнуйся — тебе нельзя. Меня обвиняют в убийстве…

— О Боже… И кого ж ты убила на этот раз?

— Никого пока. Передай Родиону, как появится, чтобы вытащил меня из ОВД «Кунцево». И пусть поспешит, а то если увезут в Бутырку, то из КПЗ достать меня будет сложнее. И вот еще что, Валюша, скажи ему, что наше последнее дело приняло опасный поворот, хорошо?

— Хорошо, все передам. Может, тебе вещи какие собрать да принести?

— Ага, сухарей еще насуши. Все, целую, пока.

— Только не дури там, слышишь?

— Постараюсь…

Положив трубку, я беспомощно взглянула на хмурого полковника и виновато пожала плечами.

— Ну вот, позвонила…

— Больше претензий не будет? — язвительно осведомился он и принялся надевать мне на руки наручники.

— Будут, но потом, — заверила я его с пафосом. — Или вы думаете, что весь этот ваш бардак останется безнаказанным? Вся Россия уже стонет от милицейского произвола, и вы станете первым, кто понесет за это заслуженное наказание, чтоб другим не повадно было — мой босс об этом позаботится. Вы даже не представляете, какие силы за мной стоят. Скоро за мной приедут, и вам мало не покажется.

Сглотнув пересохшим ртом, полковник сел на место, отвел глаза и тихо проговорил:

— Ну, ты не очень-то грози мне — пуганые уже. Если и вправду никого не убивала — отпустим. Но сначала нужно разобраться, сама понимаешь. Посидишь в КПЗ…

— А под залог отпустить нельзя?

— При желании все можно, почему нет. Если мы с тобой по-хорошему договоримся, что в прессе про меня ничего не появится, то…

Тут на столе зазвонил красный аппарат без диска. Моментально подобравшись, полковник прокашлялся, пригладил седые волосы, положил руку на трубку и, сказав мне: «Тише. Начальство», схватил ее и по-военному четко доложил:

— Полковник Курбатов слушает… Так точно, товарищ генерал. Все нормально… Кого? Погодите, сейчас узнаю, — зажав трубку рукой, он как-то странно посмотрел на меня и спросил. — Как фамилия?

Я назвала. Он тут же сообщил в трубку:

— Да, есть у нас такая… Да… Так точно… Вас понял…

По мере того как он выслушивал чьи-то указания, выражение его лица менялось, глаза темнели, губы сужались в тонкие полоски, а взгляды, которыми он время от времени окидывал меня, становились все более строгими и злыми. Я же была уверена, что это Родион уже каким-то непостижимым образом прознал про мою беду и теперь пытается вызволить меня отсюда через своих знакомых. Настроение мое резко подскочило, на душе сразу полегчало, я даже заулыбалась, не придавая значения мрачности полковника, и уже представляла себя на свободе. Наконец, в сотый раз сказав «так точно», он положил трубку, и губы его начали расплываться в зловещей усмешке. Мне стало не по себе.

— Что это вы на меня так смотрите? — спросила я удивленно.

— Сейчас объясню.

Он нажал какую-то кнопку на другом телефонном аппарате и строго проговорил:

— Уведите арестованную. И усильте охрану здания. Срочно!

— Что происходит? — непонимающе пролепетала я. — Что случилось? Чего вы взбеленились?

— А то происходит, милочка, — он уперся в меня колючим взглядом, — что теперь тебе крышка. Ты пролетела, как фанера над Парижем. С самого верха пришла команда засадить тебя далеко и надолго, в соответствии с законом, за убийство. Говорят, ты пришила какую-то важную шишку, так что извини, родная, но твое начальство тебе уже не поможет.

— Меня подставили… — только и смогла пробормотать я, чувствуя, как пол уходит из-под меня и мир рушится в тартарары.

В следующее мгновение дверь вновь открылась, и в кабинет вошли двое знакомых уже милиционеров с автоматами и дежурным капитаном во главе.

— В одиночку ее, — бросил полковник, не глядя на меня. — И до прибытия следователя из прокуратуры не трогать. Через час за ней приедут и увезут. Охранять как зеницу ока, ясно?

— Так точно! — радостно ответил капитан и кивнул охранникам. — Тащите ее!

Все возмутилось во мне в этот момент, в глазах потемнело от злости, и я вскочила на ноги. Теперь мне уже было безразлично, правильно я поступаю или нет. Где-то в подсознании билась лишь одна мысль: нужно вырваться из этой западни, в которую, непонятно зачем и почему, толкали меня неведомые люди. Справедливый гнев сдавил мою грудь, дыхание перехватило, я подалась назад и хрипло выкрикнула:

— Не подходите ко мне, слышите?! Не смейте меня трогать!

— Взять ее! — рявкнул полковник.

Милиционеры сдернули с плеч автоматы и наставили на меня. Капитан вырвал из кобуры пистолет, передернул затвор и процедил:

— Не дергайся, стерва! Знаем мы уже твои штучки. Пристрелю, как бешеную собаку, при попытке к бегству, так что лучше иди!

— В ноги, в ноги целься, Коломчук, — прошипел полковник, огибая стол. — Мне сказали, что она очень опасна, так что не рискуй…

Ну не знаю, что уж там ему сказали, только он все-таки не до конца оценил ту опасность, которую я из себя представляю. Лучше бы они попытались арестовать взбесившегося слона или голодного тиранозавра, чем разъяренную и загнанную в угол Пантеру. Страшные кровавые картины вдруг начали рисоваться в моей голове. За моей спиной стоял длинный стол, за которым маячило зарешеченное окно. Открытая дверь кабинета находилась слева, в приемной стояли какие-то милиционеры и с детским любопытством наблюдали за происходящим. Путей отступления не было. Я понимала, что малейшая попытка сопротивления приведет к тому, что мне прострелят ноги и будут совершенно правы. А в том, что прострелят, я не сомневалась — из трех стволов с такого расстояния промахнуться невозможно. Все они были страшно напряжены и ждали только моего неподчинения, чтобы открыть огонь. Конечно, можно было перелопатить здесь весь персонал, пролив море крови и покалечив всех, кто встанет на моем пути, но бить своих, пусть даже милиционеров… Нет, какие-никакие, плохонькие, а все ж таки они иногда кому-то помогают. И я решила уступить.

— Ладно, пошли, чего уж там, — улыбнулась я, расслабившись. — А то и правда пристрелите — ума хватит…

Все четверо с шумом облегченно выдохнули, и полковник проворчал:

— Ну вот, так бы и давно, а то истерику закатила, понимаешь. Теперь ты от нас никуда не денешься. Уведите ее. И по другой лестнице, подальше от входа, а то мало ли…

Подхватив под руки, двое амбалов подняли меня в воздух и понесли по длинному коридору. Капитан, размахивая пистолетом, шел впереди, гордый и довольный собой. В конце коридора виднелось окно с открытой форточкой. Решетки на окне, к счастью для капитана, не было. Когда мы приблизились, я, изогнувшись, сильно толкнула ногами его в спину. Бедняга, собственным телом высадив оконную раму, со страшным треском и звоном вылетел куда-то наружу, проложив мне путь к долгожданной свободе. Мои провожатые еще не успели ничего понять, а я уже, кувыркнувшись, выскользнула из их объятий и нырнула вслед за капитаном в проделанное им отверстие.

Еще в полете я заметила, что офицер, нелепо раскинув руки, лежит на асфальте лицом вниз и не шевелится. У меня даже мелькнула мысль, что он умер, но расстраиваться по этому поводу было некогда. Поскольку мои руки были скованы за спиной, мне нельзя было падать навзничь — разбила бы все лицо — поэтому я, сделав в воздухе сальто, приземлилась на ноги и тут же бросилась наутек, к бетонному забору, за которым виднелись жилые дома. Вслед мне понеслись крики, кто-то начал стрелять, но Пантере уже все было до лампочки — я почувствовала упоительный запах свободы.

Глава 4

Одним махом перескочив с разбега двухметровый забор, я оказалась в зарослях зеленеющего кустарника, растущего во дворе кирпичной высотки. Хорошо еще, что я была в джинсовом костюме, а то бы порвала всю одежду, пробираясь сквозь колючие ветки. С превеликим трудом справившись со зловредными растениями, я выскочила на детскую площадку и остановилась между деревьями. И вдруг увидела высокого симпатичного мужчину в клетчатом пиджаке и черных брюках. Он стоял около зеленой «Мазды», вальяжно ковырял ключом в замке, пытаясь открыть дверь, и удивленно смотрел в сторону забора, за которым только что стихли пальба и крики. Меня он, увлеченный своим занятием, не заметил. Мгновенно преобразившись, я выплыла к нему из-за тополя с игривой улыбкой на устах и спросила:

— Вы меня не подкинете?

— Что? — встрепенулся он, отрывая взгляд от забора, и тут же, облизав глазами мою фигуру, приосанился. — Куда вас подкинуть?

— Куда угодно, а то у вас здесь стреляют.

— Да уж, видать, что-то там у них случилось, — он открыл дверцу. — Садитесь, прокатимся, если хотите.

И сел за руль. Я осталась с глупым видом стоять около другой двери, ибо открыть ее могла разве что зубами.

— Ну что же вы? — удивленно крикнул он.

— Может, поухаживаете за дамой? — Я кивнула на дверь.

— Ах, простите, — он потянулся и открыл наконец мою дверцу. — Прошу вас.

Протиснувшись внутрь бочком, чтобы он, не дай Бог, не заметил наручников, я кое-как уселась рядом с ним, повернула к нему лицо и с наглой улыбкой заявила:

— А теперь закройте.

— Ну и ну. — Он со смехом покачал головой, но, однако, вышел, закрыл с моей стороны дверцу, снова сел в машину и в конце концов выехал с проклятого двора, куда через забор уже сыпались милиционеры. Мой спаситель самым чудесным образом не обратил на это ни малейшего внимания, свернул за дом, и вскоре мы уже ехали по улице в противоположную от отделения милиции сторону…

Мы уже проехали довольно большое расстояние, а я все никак не могла прийти в себя. Наконец мужчина вывел меня из транса.

— Почему вы так странно сидите? — спросил он, сосредоточенно глядя на дорогу, где мелькали юркие и наглые машины. — Разве вам так удобно — держать руки за спиной?

— Привычка, — небрежно бросила я, пожав плечами. — Никак не могу избавиться.

— Такое ощущение, что на вас наручники надеты. — Он усмехнулся и внимательно посмотрел на меня в зеркало.

— Если бы, — вздохнула я, чувствуя, как краснею от его взгляда, — а то ведь сама себя мучаю. А вы куда сейчас направляетесь?

— По делам. А потом в сторону Октябрьской. А вам куда нужно?

— Мне бы на Сретенку. Может, сделаете кружочек?

— Может, и сделаю, мы и так с вами покружили… Только сначала заскочу на минуту в одно место. Вы не против? Это по дороге, не волнуйтесь.

— Да ради Бога, — милостиво разрешила я, — только меня подвезите.

Он вытащил из кармана пачку «Парламента» и протянул мне.

— Курите?

Я дернулась, стремясь взять вожделенную сигарету, но наручники не позволили.

— Нет, я не курю, — соврала я, перебарывая сильнейшее желание вытащить сигарету из пачки зубами.

— Ну-ну, — усмехнулся он и снова бросил внимательный взгляд на мои руки, — как знаете.

Он закурил, а я едва не забилась в истерике от головокружительного запаха хорошего табака. Если бы не его вежливая улыбка и искреннее тепло в глазах, я бы решила, что он издевается надо мной, этот респектабельный мужчина, похожий на сотрудника иностранного посольства.

— Вас как зовут? — спросил он. — А то неудобно как-то общаться…

— Мария.

— Очень приятно. Я Радомир.

— Как?

— Радомир, — улыбнулся он. — Тот, который мир радует.

— Красивое имя.

— Не жалуюсь. Вы тоже красивая.

Я посмотрела на свой вывалянный в пыли во время ареста джинсовый костюм и вздохнула:

— Куда уж там красавица…

— А где вы так испачкались?

— Не поверите, но пришлось ночевать в подвале — ключи от квартиры потеряла.

— У меня тоже однажды такое было. Только я заночевал у знакомого… — Он свернул на какую-то незнакомую мне пустынную улицу, и я успела заметить на доме табличку с названием — Нижние поля.

— По-моему, мы отдаляемся от центра, — предположила я.

— Да, теперь мы едем в Капотню — я же говорил, мне по делу заехать нужно. Это буквально на пару минут, а потом сразу обратно.



Поделиться книгой:

На главную
Назад