Селфи человека-невидимки

– Безобразие! – повторила Лола и тут увидела идущую по коридору женщину в голубом халате с бейджем сотрудника центра.

– Вот вы-то мне и нужны! – кинулась к ней Лола. – Вы ведь здесь работаете, в этом отвратительном центре?

– Ну да, работаю… – признала женщина. – Только почему же наш центр отвратительный? Мы стараемся для наших клиентов все делать на самом высоком уровне…

– Да уж, все! – с сарказмом проговорила Лола.

– Что именно вас не устраивает?

– Все! – выдохнула Лола с чувством. – А конкретно – доктор Михельсон направил меня на процедуру… на… как это… парфюмеро… парфюмотерапию…

– Может быть, вы имеете в виду ароматерапию? – поправила ее сотрудница центра.

– Вот-вот, вы же сами все знаете!

– Нет, постойте, я все равно не понимаю, чем вы недовольны! Ароматерапия – это очень полезная процедура… замечательная… она успокаивает нервы, улучшает состояние кожи, нормализует обмен веществ, и вообще…

– Вот именно – вообще! Вы тут все в этом центре – вообще! Доктор меня направил на процедуру, а этот… – Лола кивнула на безмолвного охранника возле двери, – этот… не хочу говорить, кто, не хочет меня сюда пускать! Говорит, что мне сюда нельзя! Я такие деньги вам плачу, а вы меня за человека не считаете!

– Но сюда действительно нельзя…

– Почему это нельзя? Доктор меня сюда направил, ведь это – кабинет ароматерапии!

– Нет, кабинет ароматерапии дальше по коридору.

– Не может быть! Доктор Михельсон мне сказал, что кабинет ароматерапии – номер шестнадцать…

– Нет, вы ошибаетесь! Кабинет ароматерапии – номер девятнадцать, а помещение номер шестнадцать – это лаборатория для проведения гемодиализа…

Произнеся последнее слово, женщина закусила губу – видимо, сообразила, что сказала лишнее.

– Чего? – переспросила Лола, удивленно хлопая глазами и изображая природную глупость, граничащую с кретинизмом. – Что это еще за гомо… гемоанализ? Это что – такая косметическая процедура? Мне это тоже нужно?

– Что вы! – возразила сотрудница центра. – Не дай вам бог! Эта процедура нужна только тяжело больным пациентам, у которых практически отказали почки.

– Но доктор Михельсон направил меня…

– Покажите, пожалуйста, направление!

Лола сделала вид, что ищет направление в сумочке, чтобы как можно дольше задержаться возле подозрительного кабинета. И ее тактика оправдала себя: дверь кабинета открылась, оттуда вышла молоденькая медсестра с пластиковым контейнером в руках. Лола вытянула шею, чтобы заглянуть в комнату.

Она сумела разглядеть высокую кровать, на которой лежал мужчина средних лет с закрытыми глазами, опутанный какими-то пластиковыми трубками и проводами. Лола успела разглядеть короткие серебристые волосы, тяжелые веки и глубокие складки у рта – и тут же дверь шестнадцатого кабинета захлопнулась. Сестричка удалилась, громко цокая каблучками.

– Пожалуйста, отойдите от двери! – потребовал охранник, и на его лице грозно заходили желваки.

– Сейчас, сейчас… – пробормотала Лола. – Где же это направление? Ах да, ну вот же оно! – она ловким жестом вытащила направление из сумочки и протянула его сотруднице центра. – Я же знала, что оно где-то здесь… знаете эту поговорку – подальше положишь, поближе возьмешь.

Женщина нетерпеливо взяла у нее направление.

– Ну, вот же, – проговорила она, показывая на листок. – Здесь ясно написано – кабинет номер девятнадцать! Как я вам и говорила! Девятнадцать, а не шестнадцать! Девятнадцатый кабинет за углом, дальше по коридору.

– Да что вы говорите? – Лола изобразила удивление и недоверие. – Да, правда девятнадцать! Я просто всегда путаю девятку и шестерку, они такие похожие! Девятка – это шестерка, перевернутая вверх ногами…

С этими словами Лола развернулась и гордо удалилась по коридору.

Скрывшись за углом, она негромко проговорила в микрофон переговорного устройства:

– Махаон, Махаон! Это Крапивница! Как всегда, я сделала за тебя всю работу. Шестнадцатый кабинет – это лаборатория гемодиализа, и там как раз сейчас находится твой… наш заказчик.

– Я понял, Крапивница… – отозвался Леня напряженным голосом. – Уходи из центра…

– Что? – переспросила Лола, которая как раз в это время поправила волосы и поэтому плохо расслышала последние слова. – Я понимаю, ты меня благодаришь за блестящую работу…

– Я говорю, немедленно уходи из здания!

– Тебя не поймешь – то нам нужно сюда попасть, то уходить…

– Делай, что я сказал! – резко оборвал ее Леня. – Уходи скорее! Сейчас здесь начнется третья мировая война!

Лола, при всем своем капризном и неуживчивом характере, хорошо чувствовала, когда дело принимает серьезный оборот и нужно беспрекословно подчиняться Маркизу. Так что сейчас она быстро огляделась и направилась к двери, на которой была надпись «Запасной выход».

Когда она уже подходила к этой двери, у нее за спиной раздались приближающиеся шаги нескольких человек. Предупреждение Маркиза заставило ее быть осторожной, и Лола на всякий случай спряталась за дверью какой-то тесной каморки. Отсюда она могла хорошо видеть коридор.

В этом коридоре появились несколько человек. Двое из них тащили носилки, на которых лежал человек средних лет с закрытыми глазами. Короткие седоватые волосы, глубокие складки возле рта…

Еще два человека сопровождали носилки, держа наготове оружие. Один из них был в окровавленной куртке, хотя он не казался раненым. На втором была медицинская светло-зеленая униформа – он был скорее похож на санитара, чем на врача. Светлые золотистые волосы и правильные черты лица делали бы его красивым, если бы не какая-то порочная, жесткая форма рта и неприятно красные, узкие губы. В этом лице чувствовалась необычная, буквально патологическая жестокость.

При виде этого санитара Лола почувствовала, как сердце ее испуганно забилось. Она вжалась спиной в стену каморки и замерла, чтобы стать невидимой и неслышимой.

– Сюда, – санитар открыл своим ключом маленькую дверцу, – осторожнее, там ступеньки…

Люди с носилками прошли мимо нее по коридору и скрылись за дверцей. Послышалось чье-то приглушенное чертыханье, кто-то кому-то наступил на ногу.

– Тихо ты, уроним! – вскрикнул кто-то, и на него тотчас зашикали.

Лола хотела уже выйти, как вдруг из двери выглянул тот самый санитар. Он внимательно оглядел пустой коридор. От этого взгляда кровь у Лолы застыла в жилах, и только усилием воли она удержалась от крика.

Санитар, или тот, кто выдавал себя за санитара, вроде бы успокоился и плотно закрыл за собой дверцу. Щелкнул замок. Лола немного выждала и пошла к выходу из медицинского центра. Двигалась она тихо, крадучись, стараясь не стучать каблуками.

* * *

Леня еще раз прошел по коридору, делая вид, что осматривает кабели и распределительные коробки. Он понял, что ошибки нет, что в медицинский центр под видом пострадавших в ДТП проникла целая группа опытных бойцов.

Тогда он снова подошел к одному из охранников перед шестнадцатым кабинетом, остановился перед ним и проговорил вполголоса:

– Парень, свяжись со своим командиром. Тут готовится что-то серьезное, в центре собрался целый взвод боевиков.

– А ты кто такой? – охранник недоверчиво и неприязненно взглянул на Маркиза. – Ты же говорил, что связь налаживаешь? Вот и занимайся своим делом!

– Да ты только посмотри по сторонам! – прошептал Маркиз. – Говорю тебе – здесь что-то готовится! Свяжись с командиром!

Охранник недобро сверкнул на Леню глазами. Леня отступил в сторону.

– Ну, тебя предупреждали, сам виноват… – пробормотал он и отступил в нишу на другой стороне коридора, где находилась очередная распределительная коробка и откуда коридор хорошо просматривался в обе стороны.

Как раз в это время по коридору в сторону шестнадцатого кабинета брел, хромая и спотыкаясь, один из пострадавших в аварии – человек лет тридцати в разорванной и окровавленной одежде, с рукой на перевязи и с повязкой на колене. Его заботливо поддерживал молодой плечистый санитар с бейджем сотрудника клиники. Эти двое поравнялись с дверью кабинета – и тут события начали разворачиваться с умопомрачительной скоростью.

Окровавленный человек сбросил перевязь, распрямил якобы раненую руку, в которой оказалась телескопическая дубинка, и ударил охранника по шее. В то же мгновение сопровождавший его санитар набросился на второго охранника. Тот потянулся было за оружием, но опоздал – санитар ударил его в висок.

Оба незадачливых охранника тяжело грохнулись на кафельный пол коридора. В то же мгновение «раненый» и «санитар» распахнули двери шестнадцатого кабинета. Однако внутрь они не вошли – эта задача отводилась другим участникам нападения.

Едва двери кабинета раскрылись, человек с перевязанной головой, который лежал на носилках недалеко от шестнадцатого кабинета, вскочил с носилок. Окровавленную повязку он сорвал и бросил на пол, а в руках у него появился короткий десантный автомат. Подбежав к открытой двери кабинета, он выпустил короткую очередь в потолок и гаркнул во всю мощь легких:

– Всем лечь на пол!

Перепуганные врачи и медсестры, толпившиеся вокруг пациента, без разговоров и препирательств выполнили команду. Человек с автоматом вошел в кабинет.

По коридору уже подбегали другие боевики, сбрасывая на ходу повязки и лубки и доставая оружие.

Несколько охранников, приехавших в медицинский центр вместе с высокопоставленным пациентом, попытались оказать сопротивление – но тут же были выведены из строя, причем только один из них был застрелен. Остальных нападающие обездвижили или отключили приемами рукопашного боя.

Им подыграла неожиданность нападения, но сразу были видны и высокие боевые качества.

С начала неожиданного нападения прошло, наверное, не больше минуты – а медицинский центр был уже полностью под контролем нападавших.

Человек с автоматом отдал несколько коротких приказов – и тут же четверо боевиков переложили бесчувственное тело пациента на носилки и вынесли в коридор.

Маркиз по-прежнему прятался в нише напротив шестнадцатого кабинета. На полу рядом с ним лежал один из охранников. Вдруг он приподнял голову, быстро огляделся и проговорил, должно быть, в потайной микрофон:

– Второй, Второй, протокол «Нормандия». Охрана выведена из строя, Голиаф…

Договорить он не успел: проходивший мимо боевик ударил его носком ботинка в висок, и охранник снова отключился.

Леня понял, что дольше находиться в медицинском центре опасно. Он заметил рядом с нишей неприметную незапертую дверь и выскользнул в нее. За этой дверью оказался короткий полутемный коридор, заканчивающийся еще одной дверью, которая оказалась заперта, но Леня легко справился с замком – и оказался на улице, недалеко от главного входа в центр «Канопус».

Как раз в это время входные двери центра распахнулись, и на пороге появились четыре боевика с носилками, на которых лежал неподвижный человек. Следом шли еще двое с автоматами, изготовленными для стрельбы.

Леня вжался в стену, не сводя взгляда с носилок. Он увидел короткие серебристые волосы и глубокие складки возле рта. Несомненно, это был Рагузинский.

Бойцы поднесли носилки к большому черному внедорожнику, распахнули заднюю дверь и вкатили носилки в кузов автомобиля. Тут же несколько человек запрыгнули внутрь машины, внедорожник взревел мотором и сорвался с места.

Однако не проехал он и ста метров, как навстречу ему со стороны Черной речки на бешеной скорости вылетели два темно-синих джипа и резко затормозили, перегородив дорогу. Внедорожник резко развернулся, попытавшись избежать столкновения и проехать через сквер, но оттуда навстречу ему выехал бульдозер с поднятым щитом. Черный внедорожник, оглушительно завизжав тормозами, резко остановился, едва избежав столкновения с щитом бульдозера.

Из-за этого щита протрещала автоматная очередь, прошив шины внедорожника, затем раздался усиленный мегафоном голос:

– Всем выйти из машины с поднятыми руками! Повторяю – выйти с поднятыми руками, иначе стреляем на поражение!

Дверцы черного внедорожника открылись, из него выскочили несколько человек без оружия и бросились в кусты. По ним не стреляли – оружие валялось на земле, очевидно, охрана не хотела устраивать перестрелку в центре города.

Из машин вышли вооруженные люди и собрали брошенное оружие. К ним присоединились несколько уцелевших в медицинском центре охранников Рагузинского.

Четыре человека осторожно вынесли из внедорожника носилки с Рагузинским, который по-прежнему находился без сознания, погрузили в один из джипов и уехали.

Леня следил за этими событиями, как за перипетиями кинобоевика.

Как только джип с Рагузинским уехал, рядом раздался Лолин голос:

– Я тебя уже обыскалась! Где ты пропадал?

– Да тут я был, тут!

– Что вообще здесь происходило? Кто были эти люди? Что с твоим… с нашим заказчиком?

– Насколько я понял, Рагузинского пытались похитить, но его охрана смогла его отбить.

– И что нам теперь делать?

– Для начала – уехать отсюда, здесь явно стало слишком жарко.

Леня махнул рукой – и к нему тотчас подъехал голубой пикап, за рулем которого сидел Ухо.

– Садись, Лола! – проговорил Маркиз, открывая перед боевой подругой дверцу пикапа.

– В эту жестянку? – фыркнула Лола. – Ни за что! Я же приехала сюда на такой красивой машинке. На ней и уеду.

– Некогда капризничать! Поедем все вместе, а ту машину Ухо потом заберет. Ему все равно нужно сегодня возвратить ее хозяевам.

– Какая жалость! – вздохнула Лола. – А я надеялась еще разик на ней прокатиться!

Впрочем, больше спорить она не стала и послушно села в пикап – Лола знала, что Маркиз не шутит.

Когда они отъехали на безопасное расстояние от «Канопуса», Леня повернулся к боевой подруге:

– Так ты выяснила, что находится в шестнадцатом кабинете?

– Ты что – вообще меня не слушаешь? – обиженно проговорила Лола. – Я же сказала тебе, что там находится!

– Ну, повтори еще раз, если тебе нетрудно. Ты же понимаешь, события развивались так быстро…

– Ну ладно. Там находится лаборатория с оборудованием для гемодиализа. Это такая процедура очистки крови от токсинов, которую приходится время от времени проходить людям с нарушенными функциями почек…

– Я знаю, что это такое.

– А если ты все знаешь, зачем было меня туда посылать с риском для жизни?!

Леня немного помолчал, затем задумчиво проговорил:

– По крайней мере, на один вопрос мы теперь можем ответить: зачем, прилетев из Швейцарии с ее первоклассными клиниками, Рагузинский – или как там его зовут на самом деле – обратился в клинику «Канопус». Судя по всему, у него серьезные проблемы с почками, и раз в несколько дней нужно обязательно проходить гемодиализ. А тут у него появились какие-то важные дела в нашем городе, требующие его личного присутствия. Поскольку постоянно летать на процедуры в Женеву нереально, он договорился со здешним медицинским центром…