Селфи человека-невидимки

– Так что, оформляем ложный вызов? – напомнил о себе Маркиз.

– Нет-нет, давайте чините, только поскорее!

– Слышал, что тебе сказали? Поскорее! – повторил за девицей охранник.

– Скоро только кошки замуж выходят! – отрезал Маркиз, отодвинул охранника и пошел по коридору медицинского центра.

Едва Леня отошел от стойки регистрации, как к ней подошла молодая женщина в красном платье – та самая, которая отзывалась на позывной «Крапивница». Доблестный охранник встретил ее угодливой улыбкой.

Лола облокотилась на стойку и строго взглянула на дежурную.

– Я могу вам чем-то помочь? – подобострастно осведомилась та, мгновенно оценив Лолино платье, туфли, сумку и крупные бриллианты в ушах и на пальцах.

– Можешь, – отчеканила Лола. – Мне нужно попасть к врачу.

– К какому?

– Это уж ты скажи, к какому. У меня проблемы со сном.

– Значит, к неврологу… а вы записаны?

– Нет.

– Но у нас прием только по предварительной записи… нужно сначала записаться, а уже потом…

– Слушай, не надо мне гнать эту пургу! Ты здесь очередь видишь? – Лола повертела головой. – Я тоже не вижу!

– Конечно, у нас нет очередей, потому что все пациенты приходят строго по записи… для вашего удобства…

– Ты что, плохо слышишь? Я тебе что сказала? Не надо мне гнать пургу! У вас в центре такие цены, что врачи почти всегда свободны! Так что просто скажи, куда мне идти, какой доктор меня примет!

– Только не горячитесь… – забормотала красотка. – Сейчас я посмотрю, что можно для вас сделать… сейчас мы решим этот вопрос… правда, у нас Интернет сейчас не работает…

– А без Интернета ты уже и пальцем шевельнуть не можешь? Я у тебя не билет на Мальдивы прошу и не ложу в театр «Ла Скала»!

– Не волнуйтесь, пожалуйста… – бормотала девица. – Сейчас я все найду… ну вот, доктор Михельсон как раз сейчас свободен и сможет вас принять… видите, как все удачно получилось!

– Кто бы сомневался! – усмехнулась Лола. – Куда мне идти?

– В четырнадцатый кабинет. По этому коридору направо…

* * *

Не успела Лола отойти от стойки, как двери центра широко распахнулись, и в них ввалились, поддерживая друг друга, два окровавленных человека.

– Что такое? Куда? – бросился им навстречу охранник. – Сюда нельзя без предварительной записи!..

– Авария напротив ваших дверей! – прохрипел один из вошедших. – Много жертв… какая, к черту, запись…

С этими словами он закатил глаза и свалился на черно-белый кафельный пол.

– Куда? Нельзя! – заверещал охранник, пытаясь вытолкать того, кто еще держался на ногах.

А в дверь входили еще несколько раненых. Следом за ними появился бодрый мужичок с телекамерой.

– Мы находимся в приемной медицинского центра «Канопус»… – говорил он хорошо поставленным голосом, водя камерой из стороны в сторону. – Этот медицинский центр находится в непосредственной близости от места аварии с многочисленными жертвами…

Охранник заметался в растерянности, явно утратив контроль над ситуацией. Девушка за стойкой с кем-то переговорила. В холле появился мужчина лет сорока, в белом халате, с начальственным выражением лица. За ним шли еще два человека, помоложе.

– Что здесь происходит? – осведомился он.

– Серьезное ДТП прямо напротив вашего центра, – сообщил мужчина с камерой. – Очень много жертв. Наши зрители надеются, что ваш медицинский центр не окажется в стороне, что вы окажете помощь пострадавшим.

Мужчина в белом халате нахмурился, но, увидев направленную на него камеру, озабоченно прищурился, просчитывая варианты. Наконец он кивнул:

– Да, конечно, мы сделаем все, что в наших силах. Это – наш гражданский долг… мы ведь давали клятву Гиппократа… – Он повернулся к своим спутникам и распорядился: – Освободить второй и четвертый кабинеты, вызвать туда свободных медсестер, организовать перевязочную. Положительная пресса нам не помешает.

Пострадавших в ДТП провели в перевязочные. Кто-то остался дожидаться в коридоре.

В это время двери центра снова распахнулись, и в холл вошли два широкоплечих парня в черных костюмах, отдаленно напоминающие охранника центра. Однако костюмы на них сидели гораздо лучше, чем на здешнем охраннике, плечи у них были гораздо шире, и вообще, местный охранник выглядел рядом с ними, как деревенская дворняжка рядом с породистыми бойцовыми доберманами.

Охранник центра почувствовал эту существенную разницу и, чтобы скрыть свою неуверенность, сурово произнес:

– Кто такие? Что нужно?

– Вызови своего шефа! Передай, что привезли особого пациента в соответствии с предварительной договоренностью.

Охранник испуганно переглянулся с дежурной, та снова включила переговорное устройство, и в холле опять появился все тот же мужчина в белом халате.

Увидев вошедших, он тут же верно оценил ситуацию.

– Доставили особого пациента! – сообщил он кому-то по местной связи.

Тут же в холл высыпали несколько врачей и медсестер.

Парни в черном встали по сторонам от входа, за ними вошли еще несколько человек, внешность которых не оставляла сомнений, что это – вооруженная охрана. Наконец в холл медицинского центра вошел мужчина лет пятидесяти, с тяжелыми веками, короткими серебристыми волосами и глубокими складками возле рта.

Леня Маркиз, который в это время возился с кабелем неподалеку от холла, вытянул шею, чтобы разглядеть пришедшего. И без сомнения, узнал в нем своего таинственного заказчика, того самого человека, который прилетел прямым рейсом из Женевы под именем Леонида Михайловича Рагузинского.

Правда, выглядел он гораздо хуже, чем при первой встрече с Маркизом: лицо покрывала нездоровая бледность, на лбу выступили капли холодного пота, и походка Рагузинского была неуверенной, так что шедший рядом с ним человек даже попытался поддержать его под локоть. Но Рагузинский отдернул руку и неприязненно зыркнул на спутника.

– Крапивница, Крапивница, это Махаон! – вполголоса проговорил Маркиз в воротник своего комбинезона. – Объект прибыл! Повторяю – Рагузинский собственной персоной прибыл в медицинский центр! Как поняла?

– Поняла, – отозвалась Лола, которая в это время находилась в кабинете врача-невролога.

* * *

– Очень хорошо, что вы меня поняли! – обрадовался доктор Михельсон, круглолицый лысый толстячок с жизнерадостным выражением лица, в круглых металлических очках. – Полное взаимопонимание врача и пациента – это залог скорейшего выздоровления! Чем скорее мы его достигнем, тем скорее завершим ваше лечение!

Он удовлетворенно потер руки, затем поднял перед Лолиным лицом хромированный молоточек и проговорил:

– Следите глазами за моим молотком… нет, только глазами, не вертите головой!

– Поняла, – еще раз повторила Лола, выслушав сообщение компаньона.

– Очень хорошо! – повторил доктор Михельсон. – Теперь закройте глаза и дотроньтесь пальцем до кончика носа… очень хорошо! Теперь другой рукой…

– Если бы у меня были проблемы с носом, я бы обратилась к пластическому хирургу. У меня проблемы не с носом и не с пальцами! – перебила его Лола. – У меня проблемы со сном!

– Очень хорошо! – повторил доктор. – И в чем же конкретно выражаются эти проблемы? Вы не можете заснуть с вечера или просыпаетесь посреди ночи? Вас преследуют повторяющиеся кошмары? У вас возникает чувство тревоги?

– Утром не проснуться! – мрачно ответила Лола. – Особенно когда собаку надо выгуливать.

– Что вы говорите? – доктор снял очки, и лицо его стало удивленным и беззащитным. – Необычное, необычное явление… ну что ж, я думаю, с этим тоже можно что-нибудь сделать… вы не пробовали ложиться пораньше? Гулять перед сном тоже очень полезно… я думаю, говорить о медикаментах еще рано…

Рагузинского окружили врачи и медсестры и повели к специально подготовленной палате. Следом за врачами шли охранники, настороженно оглядывающиеся по сторонам.

Рагузинский со свитой скрылся за дверью палаты.

У входа в нее остались двое охранников – парни в черном с непроницаемыми лицами.

Леня немного выждал и, небрежно помахивая чемоданчиком с инструментами, подошел к двери этой палаты.

– Куда? – остановил его один из охранников.

– Связь чиню, – равнодушно ответил ему Маркиз и показал логотип на своем комбинезоне. – У них тут связь полетела, вот меня и вызвали, чтобы ее починить.

– Сюда нельзя, – равнодушно отрезал охранник.

– А как же связь?

– Нас это не касается.

– Ну, сами будете с начальством здешним разбираться… – проворчал Маркиз и пошел дальше. Он уже выяснил все, что хотел. Или, по крайней мере, почти все.

Но совершенно случайно он стал свидетелем странной сцены. Один из пострадавших в дорожно-транспортном происшествии, молодой человек с окровавленными повязками на ноге и на руке, который сидел в коридоре, терпеливо дожидаясь своей очереди на перевязку, воровато огляделся по сторонам, поднес к губам перевязанную руку и заговорил в нее, как в микрофон.

Леня обратил на это внимание, потому что сам только что примерно так же разговаривал с боевой подругой. Внезапно он увидел происходящее совсем другими глазами.

Коридор был заполнен жертвами аварии: они сидели, стояли и прохаживались, дожидаясь, когда им окажут первую помощь. И все эти жертвы, как на подбор, были крепкими подтянутыми мужчинами тридцати-сорока лет. Попались среди них и несколько женщин – тоже крепкие, жилистые, тренированные, из тех, кто и коня на скаку остановит и в горящую избу войдет. Все они выглядели так, что не оставалось сомнений – им куда привычнее носить бронежилет и камуфляж, чем платье для коктейлей или офисный костюм.

– Интересно… – протянул Леня.

Чтобы проверить свое наблюдение, он подошел к одному из серьезно пострадавших. Человек лежал на носилках в коридоре. Глаза его были полуприкрыты, голова перевязана пропитанной кровью повязкой.

– По сигналу начинаем! – проговорил Леня вполголоса, наклонившись над раненым.

Тот открыл глаза, быстро взглянул на Леню и прошипел:

– А ты еще кто такой?

– Заместитель командира! – отозвался Леня и скрылся за углом, прежде чем раненый что-то ответил.

За углом Леня снова заговорил в воротник:

– Крапивница, Крапивница, это снова Махаон!

– Сколько можно? Достал уже! – прошипела в ответ Лола. – Ну что тебе еще нужно?

– Выясни, что находится в кабинете номер шестнадцать, – проговорил Леня вполголоса.

– Ладно, ладно! Без меня уже ничего не можешь! Всегда перекладываешь на меня самую трудную работу!

* * *

– Что, простите? – переспросил доктор Михельсон, взглянув на странную пациентку поверх очков.

– Вы бы мне не советы давали, а прописали какие-нибудь процедуры.

– Процедуры? – переспросил доктор Михельсон.

– Ну да, процедуры! Когда я иду в косметический салон, мне там делают разные процедуры – шоколадное обертывание, медовые маски, кофейный пилинг. А вы мне только лапшу на уши вешаете и думаете, что я за это буду платить? Нет, вы мне сделайте какую-нибудь процедуру!

– Ну, хорошо… хотя, конечно, в мировой психотерапии общепризнаны целебные свойства разговора с врачом…

– Не знаю, как там в мировой, а я верю только в процедуры!

– Ну, хорошо… – смущенно повторил доктор. – Я пропишу вам ароматерапию. Это лечение специальными целебными запахами… ароматами…

– Ароматами? Это хорошо! – оживилась Лола. – Ароматы я люблю. И классику вроде «Шанель номер пять», и современные ароматы… скажем, духи от Исси Мияки…

– Ну, ладно… тогда пройдите в кабинет ароматерапии, это номер девятнадцать. Он, насколько я знаю, сейчас свободен.

Доктор выписал Лоле направление на процедуру и вздохнул с облегчением, когда за ней закрылась дверь.

Все-таки работа с богатыми праздными дамочками иногда превращается в каторгу… угодить им не легче, чем разгрузить целый вагон угля.

Лола, выйдя из кабинета доктора Михельсона, пошла по коридору, читая на дверях номера кабинетов. Наконец она увидела номер шестнадцать.

Перед этой дверью стоял мужчина с каменным лицом, в черном костюме с явственно выпирающим из-под него пистолетом.

Делая вид, что не замечает охранника, Лола потянулась к дверной ручке.

– Сюда нельзя! – строго проговорил охранник.

– Что значит – нельзя? – возмущенно воскликнула Лола. – Хорошенькое дело! Я плачу такие деньги за процедуры, а мне говорят, что нельзя! Это безобразие! Я этого так не оставлю! Меня направил доктор Михельсон, так что…

– Это не ко мне! – отрезал охранник, на которого Лолины вопли не произвели никакого впечатления.