На электричках: Путешествие из Владивостока в Москву

К полудню распогодилось. Светило солнце, но порывистый ветер напоминал, что в Хабаровске лето пока задерживается. В отличие от Владивостока, где из десяти трамвайных маршрутов остался один, Хабаровск сохранил этот вид городского транспорта. Рельсы пронизывают город насквозь.

Вскоре я увидел, как по улице идет трамвай. Но что это был за трамвай! Старомодный дизайн вагона с покатой крышей и округлыми окнами. Трамвай был синим с белой полосой вдоль борта. Бугельный токоприемник высекал искры из контактного провода. Натужно гудя двигателем, вагон деловито взбирался в гору, оглушая окрестности грохотом и лязгом. Настоящий ретроэкспонат на ходу! И не просто в действии, а в коммерческой эксплуатации. Мне захотелось прокатиться на таком трамвае.

В Хабаровске есть сетевые ларьки «Пицца». Их особенность в том, что они с тамбуром. Перед витриной небольшое отапливаемое помещение для посетителей на два-три человека. Туда можно зайти и спокойно выбирать товар перед витриной в непогоду или мороз. Удобно для продавцов и покупателей. В этих ларьках продается вкусный хлеб.

Кусая свежий ароматный батон, я дошел до дендрария. Его ворота были открыты нараспашку. На пункте охраны никого, и я спокойно прошел внутрь. Судя по описанию у входа, дендрарий имел статус краевого заповедника. Его еще называют «заповедник дальневосточных деревьев». У ворот стоит щит со схемой парка. Между дорожками значками показаны виды растений и деревьев, которые произрастают в том или ином месте. Под картой расшифровка для каждого значка — название растения. Значки настолько мелкие и так похожи друг на друга, что разобрать, что где произрастает, не представлялось возможным.

Я ограничился прогулкой по дорожкам дендрария. Это хорошая альтернатива городскому парку. Шумных компаний и шашлыков здесь нет и быть не может. Посетителей немного. Да и те, что есть, ведут себя тихо, расхаживая с задумчивым видом по дорожкам. Повсюду деревья, виды которых сменяются по мере продвижения вглубь дендрария. Парк оказался небольшим и уютным. Подходящее место для неторопливой прогулки и размышлений.

По центральному проспекту я вышел к стадиону. Рядом — Институт физкультуры и парк аттракционов, какие стихийно возникают в районных центрах и курортных городах в теплое время года. Пройдя через него, попал к набережной Амура. Город Хабаровск расположен по правому берегу реки. Амур течет с юга на север. Необычно и странно, но в этом я смог убедиться лично. На противоположном берегу заросли кустов и болота. В районе набережной ширина Амура более километра. Берег выложен гранитными плитами. Со временем от тины и водорослей гранит позеленел и выглядел отнюдь не празднично. Набережная сделана по принципу пристани — так, чтобы теплоход мог к ней причалить в любом месте.

Только я подумал о том, что вот сейчас неплохо бы пройти по реке на теплоходе, как с воды репродуктор пробасил, что начинается посадка на теплоход — на часовую экскурсию по Амуру к Амурскому мосту. Голос в репродукторе был веселым, задорным, и я воспользовался этой возможностью. Речной теплоход типа «Москва» носом подошел к пристани. Посадка шла через носовой трап. К теплоходу со всех сторон стекались желающие совершить речную прогулку. Выяснилось, что прогулочные теплоходы отходят от речного вокзала и идут по течению, причаливая к набережной и подсаживая пассажиров. Стоянка пять минут. Взрослый билет — 350 рублей.

Теплоход проворно отчалил от берега задним ходом, крутанулся и пошел дальше вдоль набережной, зазывая пассажиров. Говорил капитан — известный краевед и большой знаток здешних мест. В динамиках на верхней палубе крутили запись экскурсии. Информация интересная: Хабаровск, Амур и Амурский мост. Начитана профессиональным диктором. Периодически запись прерывалась комментариями капитана: «Вон! Вон! Обратите внимание, по правому борту. Зеленые вагончики уходят вниз. Они уходят в железнодорожный тоннель под Амуром».

Теплоход подошел к Амурскому мосту. Огромный, из металлических секций, двадцать пролетов по 127 метров каждый, они выстроились в цепь, как гигантский поезд. В перекрестьях ферм в направлении Хабаровска шел товарняк, и его состав занял весь мост.

Долгое время мост был одноколейным, но в 1998 году достроили вторую очередь моста на существующих опорах. Проложили дополнительную колею. Это увеличило пропускную способность, которая измеряется в парах поездов за сутки. Пара — это поезд туда и поезд обратно. С открытием второй линии на мосту расширилась и проезжая часть для автомобилей. «Раньше мы ходили за мост. Теперь не пускают», — комментировал капитан.

Ровно через час теплоход причалил у речного порта. Капитан отчаянно зазывал изрядно промерзших на амурском ветру пассажиров повторить поездку. Поскольку я был облачен в брезентовую штормовку, ветер меня не испугал. К концу поездки я оказался единственным пассажиром на открытой верхней палубе. Остальные спустились в застекленный нижний салон. Затянув капюшон, я фотографировал виды города с воды.

От речного вокзала ходят многочисленные «Ракеты» — пассажирские катера на подводных крыльях. Собственных касс у этих маршрутов нет. Билеты продаются на судах, а причалы обозначены стендерами с расписанием того или иного рейса. «Ракеты» ходят на противоположный берег Амура, где находятся дачи и пляжи. Можно ли купаться в Амуре? Воды реки темные и мутные. Говорят, это из-за сильного течения и песчаного дна. В фарватере шли баржи, груженные лесом. Одна огромная — под китайским флагом. До границы с Китаем — 70 километров. Из порта ежедневно ходит международный рейс — теплоход в Китай. На праздники и выходные многие хабаровчане едут в Поднебесную за товаром, а заодно и полакомиться китайской кухней.

В Хабаровске ресторанчиков с китайской кухней мне не встретилось. Те же, что маскировались под китайские, — средней руки стилизованные кафе с высокими ценами. По словам местных жителей, раньше китайской кухни в Хабаровске было много, но в последние годы все закрыли.

Стоя на набережной Хабаровска, можно увидеть только часть Амура. Чтобы в полной мере насладиться красотой реки, следует подняться на Амурский утес, возвышающийся над берегом, как пожарная каланча. Монумент Муравьёву-Амурскому на краю утеса довершает композицию. За ним скромно прячет золотое сияние Екатерининский дворец. Неподалеку музеи — истории города и Военно-исторический.

В центре города дома разнообразны по стилю и архитектуре. Рядом могут находиться и здание дореволюционной постройки, и дом, похожий на дворец китайского императора, и советская пятиэтажка. На стене одного из домов я заметил афишу спектакля «Записки двенадцатилетнего мальчика» и жирную стрелку, указывающую на металлическую дверь внутреннего двора. Здание это оказалось Театром юного зрителя. На вахте на мой вопрос «Где здесь спектакль идет?» бабуля-вахтер безо всякого участия махнула рукой в сторону темного коридора. Пройдя по пыльному и слабо освещенному коридору, заставленному какими-то тумбами, вешалками и старым осветительным оборудованием, я попал за кулисы. Здесь были гримерки, в которых готовились к выступлению десятки юных танцовщиц. Из-за неплотно закрытых кулис было видно, что происходит на сцене. «Фестиваль танца, — сообщила одна из участниц. — Где ваш спектакль, я не знаю. Если хотите, можете пройти в зал и посмотреть выступление. Будет интересно».

Посмотрев несколько танцевальных номеров, я направился к выходу. На противоположной стороне улицы — Театр драмы и комедии. Если в Хабаровске когда-нибудь откроют метро, станцию, которая будет на этом месте, следует назвать «Театральная». Наряженная публика уже заходила в холл театра. Молодые люди стояли у входа с цветами, поглядывая на часы. До начала спектакля «Вдовий пароход» оставалось 15 минут.

Вечером я сидел на скамейке на площади Ленина, напротив самого большого фонтана Хабаровска. Перед широким зданием из красного кирпича с мозаичными окнами стоял Владимир Ильич. Был теплый летний вечер. В Хабаровск с моря пришел антициклон. Ласково журчал фонтан. Солнце бликами отскакивало от жестяных крыш и стекол домов, плясало в волнах Амура.

Из центра города до гостиницы удобно ехать на трамвае. Правда, это тупиковая ветка. Добравшись до конечной остановки «Лазо», трамваи разворачиваются на кругу и уходят обратно в центр города. Ветка непопулярная, и трамваи по ней ходят редко. Начинался этот маршрут от трамвайной остановки у вокзала. Это самый крупный трамвайный узел в городе. Рельсы здесь расходятся веером, и каждый маршрут идет по своему пути. Потом рельсы снова объединяются. Пассажиры рассредоточились по вееру в ожидании своих маршрутов. Указателей нет, и нужно спрашивать у ожидающих, где останавливается нужный номер трамвая. У пути моего направления пассажиров не было. Я простоял полчаса, но прошел только один вагон в сторону центра. Было десять вечера. Трамваи Хабаровска шли в депо. Автобусы и троллейбусы еще ходили, и я воспользовался альтернативой. Трамвайная прогулка отложилась до следующего дня.

Хабаровск — Биробиджан

С выбором гостиницы я не ошибся. В комнате было тихо. Когда я пришел вечером, постояльцы спали, и только один из них светил планшетом в потолок, лежа на кровати. Чистое белье, удобный матрас, тишина и розетка рядом. Что еще надо путешественнику, чтобы восстановить силы и пополнить заряд аккумулятора? С утра, как говорят моряки, снялся с якоря. Собрал вещи, вышел из отеля. Брюки и футболка, которые я постирал в машинке, не высохли. Это спустя сутки в специальной сушильной комнате с открытыми окнами и постоянно работающим вентилятором! Воздух в городе очень влажный. Пришлось надеть мокрую одежду на себя. На теле она высохла за 15 минут активного хода с увесистым рюкзаком.

В моем распоряжении было целое утро, чтобы прокатиться на хабаровском трамвае и увидеть сохранившуюся секцию старого Амурского моста. На трамвайных остановках минимум информации о маршрутах и графике движения. Нужно спрашивать пассажиров или кондуктора подошедшего вагона. У вокзала я сел в первый подошедший вагон и угадал. Трамвай следовал по маршруту № 5 до остановки «Депо-2», откуда можно пешком дойти до музея, который располагается за чертой города. Разместить стометровую секцию моста в городе проблематично.

Трамвайный маршрут № 5 — один из самых протяженных в Хабаровске: идет через весь город в северную часть и дальше, в пригород. Вагон, в котором я ехал, был не самый старый, но изрядно потрепанный, крашеный-перекрашеный, латаный-перелатаный, Усть-Катаевского вагоностроительного завода. Трамваи в Хабаровске двуцветные. Красят их в депо кисточкой и валиком, о чем свидетельствуют многочисленные подтеки краски на бортах. На правом боку вагона табличка с указанием конечной станции. По прибытии на конечную табличка перекидывается на кольцах по принципу откидного календаря, и вот на указателе уже другая конечная станция — можно пускаться в обратный путь. Сделано криво, на проволоке.

Внутри два ряда сидений и почему-то два кондуктора. Один сидел на кондукторском месте и комментировал в окно, здоровался со знакомыми пассажирами и отпускал по случаю шуточки. Второй — молча ходил по салону, собирал плату за проезд и выдавал билетики. Проезд стоит 20 рублей. Выдают три билета: 18 рублей и два по рублю. Проезд подорожал, а новых билетов еще не напечатали.

Когда трамвай пришел в движение, стало страшно. По ощущениям похоже на тот момент, когда только сел в тележку американских горок и она, стуча и громыхая, начинает медленно двигаться. Я инстинктивно вцепился руками в спинку сиденья. Трамвай набрал скорость. На стыках расшатанного пути старый вагон мотало и трясло. Сильнее всего качало переднюю часть вагона, и от этого раскачивалась кабина с водителем — вверх-вниз. Я сидел в хвостовой части салона и наблюдал, как кабина подпрыгивает и двигается отдельно от вагона. Широкие двери на остановках с гулом отъезжают вбок. Стыки дверей оббиты войлоком. Так делают в крестьянских избах, чтобы не дуло в студеные зимы. Еще бы! Трамваю 55 лет, а он до сих пор на ходу и возит людей.

Старые вагоны не торопятся заменять новыми. Зимой в Хабаровске часто бывают бури. Улицы засыпает снегом, и движение в городе останавливается. Ходят только эти старые трамваи — они способны с ходу пробивать метровые сугробы. Работники трамвая берегут эти вагоны.

На линии встретились несколько новых низкопольных трамваев. «Новая техника уже не та, — посетовал водитель. — Простота конструкции и заложенный конструкторами избыточный ресурс — вот весь секрет старого вагона».

Остановки кондуктор объявлял голосом. Прогрохотав поперек центра, трамвай въехал в северную часть города. Путь петлял между парками и аллеями. Один раз трамвай даже миновал болото. Остановка «Депо-2». Трамвай пошел в пригород, а я — в музей. Дальше нам не по пути.

Еще издали я заметил стальную ферму моста в форме дуги. У входа в музей стоял школьный автобус. Территория по периметру обнесена забором, но калитка была открыта. По музею перемещалась группа школьников в сопровождении экскурсовода. Перед входом красовалась табличка «Музей Дальневосточной железной дороги». Некоторые железнодорожные музеи, как и этот, находятся на балансе РЖД, поэтому вход для посетителей бесплатен. Я беспрепятственно зашел и приступил к осмотру экспонатов.

Здесь было собрано все, что смогли найти энтузиасты — создатели музея. Восстановленный любителями механический кар — уборщик перронов, два паровоза, деревянные вагоны, цистерны, тепловозы и дрезины. Был даже электровоз ВЛ80, который первым прошел по путям достроенного Амурского моста. Ферма моста высилась над землей на специально возведенных для нее опорах. Это единственная уцелевшая ферма уникального сооружения, именуемого «Амурское чудо».

Электричка на Биробиджан отправлялась со станции Хабаровск-1. При выходе на перрон никаких турникетов нет и в помине. Можно купить билет в кассе или в вагоне у контролеров, но в поезде билет выйдет на 50 рублей дороже — сбор за оформление билета. Но можно попросить контролера, чтобы сделали билет от станции, не оборудованной кассой. Тогда сбор не взимается. Подошла стандартная демиховская электричка. Посадка с низкой платформы с карабканьем по лестнице и грязные руки от пыльных поручней уже стали привычными. Я занял место в головном вагоне, но подошедший охранник заявил, что это место уже занято охраной и контролерами. Их купе второе по счету от тамбура, и все пассажиры об этом знают.

Подошедшие сотрудники охраны и контролеры заняли второе купе. Вопреки ожиданиям, электричка пошла не через тоннель, а по мосту. Немного попетляв, состав выскочил на мост, и машинист дал полный ход. Поезд загромыхал по рельсам, загудел стальной мост. В окне часто мелькали фермы пролетов. Через две минуты электричка скатилась с моста, часто постукивая на стыках рельсов.

В хабаровских электричках контролеры работают по любопытной схеме. Вся бригада размещается в головном вагоне. Сидят в одном купе и обсуждают новости и сплетни. Во время очередной остановки посланец из бригады идет в тамбур и выглядывает в открытые двери. Он замечает, сколько пассажиров в какой вагон зашло. Затем этот контролер идет по вагонам, разыскивает и обилечивает вошедших. На следующей остановке наступает очередь другого выглядывать. Некоторые пассажиры, зная стиль работы «контры», прячутся за станционными строениями до самого закрытия дверей. В момент, когда контролер убедился, что посадка закончена, и уходит в салон, пассажиры выбегают из укрытий и заскакивают в электричку. Но «контру» так просто не проведешь. Страхует второй контролер, выглядывающий в открытое окно. Он сообщает первому приметы заскочивших зайцев. Настоящая охота на пассажиров! На маршруте Хабаровск — Биробиджан это возможно благодаря длинным перегонам и малому числу пассажиров, подсаживающихся по пути.

Электричка работает и как служба доставки. В Хабаровске в головной вагон загружают коробки и передачи. У контролеров есть список, и на определенных станциях они выдают коробки получателям, которые к прибытию поезда подходят к месту остановки головного вагона. Иногда контролеры просят идущих по перрону пассажиров занести документы или пакет в железнодорожную кассу. Не все желают содействовать железной дороге — некоторые принципиально отказываются.

Поезд въехал в Еврейскую автономную область. Тарифы на пригород здесь одни из самых высоких по России. Проезд от Хабаровска до Биробиджана обойдется пассажиру без льгот в 474 рубля. Многим это не по карману.

Когда я добрался до Биробиджана, до наступления темноты оставалось два часа. Биробиджан находится на западной границе дальневосточного часового пояса, то есть плюс семь часов от московского времени. Здесь темнеет позже, чем во Владивостоке и Хабаровске.

Изначально я планировал переночевать в гостинице, но в системе бронирования не нашлось подходящих вариантов. Единственное, что удалось найти в сети, — общежитие для приема приезжих. Кажется, так называется эта гостиница. Вывески на вокзале пестрили объявлениями о почасовой сдаче квартир — местная альтернатива гостиницам. Но этот вариант я не рассматривал из-за его изначальной дороговизны.

В Биробиджане по сравнению с Хабаровском было тепло и даже жарко. Город зеленый. От вокзала в сторону центра протянулся тенистый сквер с деревянными скамейками, посреди которого — мраморная стела защитникам родины. Есть небольшой «Арбат» — пешеходная улица с самыми лучшими магазинами и кафе. Так называют туристические улицы во многих городах России — по аналогии с московским Арбатом.

В Биробиджане названия улиц на табличках указаны на двух языках — русском и идиш. Все-таки это Еврейская автономная область. Почти на каждом жилом доме мемориальная табличка вроде: «В этом доме жил известный повар и кулинар, отличник советской торговли, автор знаменитого шницеля по-биробиджански Блехман Яков Исаакович».

Нашел общежитие — и сразу разочарование. В городе отключили горячую воду на неделю. Профилактика. А я рассчитывал на горячий душ! К тому же недавно в общежитии сделали евроремонт, и цены подросли. Тоже стали «евро» и не вписывались в мой бюджет. Мне посоветовали зайти в общежитие медицинского техникума, которое располагалось в том же квартале. Неподалеку слышался шум воды — журчала горная река. На входе в общежитие вахтер уперлась. Работает недавно и такие вопросы решать не уполномочена. Нужно звонить коменданту. Минут десять рылась в уставах, ревизионных отчетах и справочниках. Удалось найти домашний телефон коменданта. Листочек с номером был прикреплен канцелярской кнопкой рядом с окошком, на самом видном месте. Номер был набран, и комендант в грубой и категорической форме отказал в приеме гостя. Не привыкли в Биробиджане к встрече туристов.

За общагой была горная река с берегом, представлявшим собой высокую железнодорожную насыпь с демонтированным рельсовым полотном. Я прошел по насыпи вдоль реки в сторону городского парка культуры и отдыха. Навстречу попадались прогуливающиеся семьи с детскими колясками, пивными бутылками и семечками. Вскоре я вышел к парку культуры. Это была все та же железнодорожная насыпь, облицованная в белый мрамор с лестницами и хрустальными парапетами. Резные скамейки, скульптуры, произведения современного искусства. Гламурная молодежь занимала лавочки. Модно одетые ребята и девчонки снимали селфи на айфоны, ставили лайки и обсуждали последние новости тусовки. Через 200 метров чудная набережная оборвалась так же внезапно, как и появилась. Два уродливых бетонных блока с ржавыми металлическими скобами завершали мраморную симфонию. «Карета» снова превратилась в старую гравийную железнодорожную насыпь. Парк остался слева, а насыпь поворачивала вместе с руслом реки.

Обычно я спрашиваю местных жителей, где лучше встать с палаткой. Задавая прямые вопросы, можно получить ценный совет.

— Лучше здесь не ночуйте: молодежь вечером гуляет и бомжи собираются, — предупредили девушки, вышедшие на вечернюю пробежку. — Видите следы от костров?

Вдоль реки и правда попадались кострища. Я игнорировал эти стоянки, чтобы избежать встречи с любителями пикников, располагающимися в шаговой доступности от дома. По моим прикидкам, зона пикников простирается на один-два километра от ближайшего жилого квартала. Следовало идти дальше.

— Вы перейдите на остров вброд, — подсказали девушки. — Туда никто не доберется. Будете один.

Посреди реки виднелся небольшой остров. Они показали мне брод. В этом месте река была заметно шире и мельче. Поток перекатывался на выступающих камнях, искрился и изгибался правильными дугами, создавая водовороты. У горной реки сильное течение, шутить с ней не стоит. Я оценил возможность перехода вброд, и она мне показалась сомнительной. В одном месте глубина была слишком большой для перехода с рюкзаком за спиной. Я уже было выбрал толстую палку для разведки брода, как ко мне подошел мужчина, который распивал коньяк с девушкой неподалеку. Увидев мое намерение, он отговорил меня от перехода.

— Весна была поздняя в наших краях. Уровень воды еще не устоялся. Перейдешь, а вода за ночь поднимется, и назад уже не вернешься, — предостерег он.

— С местной молодежью как себя поведешь, так и они с тобой, — добавила его спутница.

Перспектива застрять на острове среди шумной горной реки в Биробиджане не прельщала, и я продолжил путь по насыпи по направлению от города. Через два километра насыпь отделилась от реки и пошла левее. Теперь между мной и рекой был лес. Спустившись с насыпи к опушке, я наткнулся на лесное жилище. Из досок был сколочен сарай-укрытие, рядом дымились остатки костра. К дереву цепью пристегнут японский мопед. Хозяев не было дома. Только большая немецкая овчарка на привязи предупредительно фыркнула, не вставая с места. Похоже, логово лесных разбойников. То, что нужно для спокойной ночевки.

В сотне метров от стоянки нашелся еще один выход к реке, место под палатку и кострище, выложенное булыжниками. Если целенаправленно не идти сюда ночью, ни за что не обнаружишь. Я установил палатку на берегу реки и улегся спать. По насыпи еще бродили компании, слышались крики из ближайшего квартала. Носились взад и вперед автомобили с громко бухающей музыкой. Но мне уже было все равно. Я спал на берегу реки, скрытый ночной мглой и лесной чащей. Нужно было отдохнуть. В 7:02 от станции Биробиджан должна была отправиться электричка на запад.

Биробиджан — Облучье

Вместо ожидаемой электрички я застал на станции электровоз с прицепленными к нему двумя пассажирскими вагонами: жесткий с деревянными лавками и сидячий с мягкими самолетными креслами. Проводница в тамбуре с ходу потребовала билет. Условие было неизменным: билет или вон из вагона. Во втором вагоне все повторилось. Пришлось выложить 400 рублей за билет. Это за 153 километра пути! Первый случай за всю поездку, когда я взял полный билет на пригородный поезд по такой цене.

Облучье — небольшой поселок. Железнодорожная станция, два кафе, дом культуры, крохотный вещевой рынок и ряд пятиэтажек. В доме культуры проходил детский праздник. Наряженные в клоунские костюмы и колпаки младшеклассники толпились в вестибюле. Вахтер ничуть не удивилась появлению мужчины с рюкзаком на детском празднике. В каждом деле должна быть своя частичка бреда. «Кино уже давно у нас не показывают, — объяснила вахтер. — Только детские мероприятия бывают, да и то редко».

Пройдя поселок насквозь, я вышел к реке. Транссибирская магистраль, огибая поселок дугой, шла с противоположной его стороны, за рекой. Чтобы просушить палатку после ночевки, я разбил ее у реки. Грело ласковое солнце, мягко журчала вода. На перегонах меж таежных сопок перестукивались товарняки. Клонило в сон. Я забрался в подсыхающую палатку и наконец-то выспался. Проснулся в аккурат, чтобы собраться и дойти до станции. Палатка высохла и была легка, как и прежде.

На перроне уже шла посадка в пригородный поезд до Архары. Я разговаривал с проводником, когда сзади ко мне подошел типичный зек. В руке у него была небольшая пластиковая бутылка без этикетки, заполненная прозрачной жидкостью. На бутылку, словно наперсток, был нанизан пластиковый стаканчик. Зек по-свойски положил руку мне на плечо и спросил, дыхнув перегаром: «Парень, путешествуешь?» Он бросил пустую пачку из-под сигарет под вагон. Проводникам это не понравилось, они зашипели на него, и зек поспешил скрыться в тамбуре. Это был все тот же сидячий вагон, прицепленный к электровозу. Правда, в отличие от предыдущего рейса, вагон был единственный. За минуту до посадки подошла бригада путевых рабочих. Они расселись по вагону. Спереди послышался гудок. Вагон мелко задрожал, дернулся и покатил. Дежурная на перроне опустила жезл и направилась к своей будке. Поезд шел в Архару.

Облучье — Архара

На этом участке магистрали поезд останавливался довольно часто. С каждой остановкой путевых рабочих в вагоне прибавлялось. Зек, севший в Облучье, становился все пьянее, а его речь все громче. Несколько раз проводник подходил и делал ему замечание, грозя нарядом полиции в Архаре. Но на зека это не действовало. В конце концов он заявил: «Я-то от них откорячусь. А ты что потом делать будешь?» Проводники больше не приходили.

Садящимся в вагон рабочим зек предлагал выпить «чистого». Кто-то соглашался, кто-то категорически отказывался. Тот, кто соглашался, начинал участвовать в интересной игре. Начинался разговор по душам. По словам зека, он отсидел семь лет за убийство и недавно вышел на свободу. Он показывал все то, чему научился за эти годы. Это было шоу, аттракцион. Он просил и умолял своего собеседника, вызывал в нем жалость. Потом круто накатывал, унижал перед товарищами, материл и оскорблял, нащупывая допустимую грань. Когда рабочий был готов вскочить и броситься на уголовника с кулаками, тот опять примирялся, предлагал выпить. И когда собеседник успокаивался, зек снова начинал наезжать еще дальше, уязвляя еще больнее, отодвигая допустимую грань. Рабочий вскакивает вне себя, а зек обращает все в шутку, гримасничает. Все смеются, разговор выглядит несерьезно, и игра продолжается. Градус повышается. Человек, пройдя через лагеря и пересылки, лавируя между блатными и тюремным начальством, поневоле стал актером и лицедеем.

В Архаре на перроне поезд поджидал полицейский. Зек заметил его, притворился пьяным, стал падать. Когда все выходили из вагона, толпясь в узком тамбуре, он вспомнил про забытую сумку, споткнулся, свалился в проходе. Потом прошел по салону и загадочно исчез из поезда. Среди сошедших пассажиров зека не было. Он будто испарился.

На участке Архара — Магдагачи пригородное сообщение отменено. Дежурная по вокзалу сверилась со служебным расписанием и сообщила, что дальше идут только рабочие и пассажирские поезда. Пригородное сообщение начинается только через 620 километров, на участке Магдагачи — Сковородино — Ерофей Павлович. Я решил в Забайкалье отрезки, где не ходят пригородные поезда, проезжать на пассажирских.

В кассе Архары взял билет до Магдагачи на ближайший ночной поезд. Были места на поезд Хабаровск — Нерюнгри: 620 километров за 11 часов в сидячем вагоне. До поезда оставалось несколько часов. Хорошая возможность прогуляться по поселку, размять ноги и осмотреть окрестности. Прямые серые улицы разбивали ряды пятиэтажек на равные квадраты. Во дворах самострои: гаражи и сараи. В каждом квадрате собственный продуктовый магазин. Ассортимент состоит из двух равных частей: алкогольной и продуктовой.

В поселке строится православная церковь. Закончен внешний каркас и обшивка. Установлены окна. Женщина, едущая на велосипеде, не сбавляя хода, крикнула: «Спросите батюшку. Рабочие вона батареи отопительные в церкви монтируют, а батюшка сад садит». Завидя человека с рюкзаком, рассматривающего церковь, вышел из сада батюшка. Это была единственная на тысячи километров православная церковь. Край не простой — миссия на выживание. Но батюшка настроен оптимистично: стены есть, купола покрыты золотом, окна поставили. Осталось сделать отопление, и за отделку можно браться.

Темнело. Из-за сараев и домов стали появляться сомнительные личности. Появление каждого из них сопровождалось окриком: «Дай закурить!» Дальше ходить по Архаре было небезопасно. Хозяева запирали ворота и спускали собак во дворы. В квартирах гасили свет и задергивали занавески. Я поспешил на вокзал.

На станции поднялся на виадук, чтобы осмотреть хозяйство местных железнодорожников. Под виадуком семь веток путей, есть следы и от разобранных. Вдали вытянутые здания электровозного депо. В отстойнике ржавели брошенные голубые вагоны электрички. Трехсекционные электровозы один за другим тащили составы на восток. С противоположной от вокзала стороны виднелись сооружения местного аэродрома. Здание руководителя полетов с характерной авиационной радиоантенной, развевающийся полосатый колпак-колдун и серебристые баки с керосином. Из-за кирпичной пятиэтажки торчал красно-белый хвост Ан-12. На вид самолет был в достаточно бодром состоянии. На станции зажгли уличные фонари со специфическим красноватым оттенком.

На вокзале обнаружился неприятный момент. Во время прогулки по Архаре бутылка с водой в рюкзаке дала течь и замочила мешок с одеждой. Нужно было организовать сушку, пока я не сел в поезд. Но как? Развешивать одежду в зале ожидания? Не поймут. Кроме меня, поезда дожидались несколько пассажиров. Были и служащие: два охранника, полицейский и дежурная по вокзалу. «На помощь» пришел полицейский. Он внимательно наблюдал за мной все то время, пока я перебирал вещи в рюкзаке. Полицейский осторожно подошел, козырнул к черной бейсболке с кокардой и пробубнил свою должность и фамилию:

— Стрррлейтр Бурллейтр. Ваши документы и билет прошу!

Внимательно изучив паспорт и свежекупленный билет, полицейский кивнул на рюкзак:

— Что там? Запрещенные предметы есть?

— Хотите досмотреть?

Он задумался. По волнообразным движениям его тонких губ было видно, что какая-то мысль блуждает под бейсболкой с кокардой. С минуту он постоял в задумчивости, а затем, не говоря ни слова, круто развернулся на каблуках и зашаркал обратно к посту охраны. Вскоре он вернулся с двумя охранниками. Это были понятые.

— Попрошу открыть рюкзак, — переминаясь с ноги на ногу от нетерпения, попросил полицейский. Было заметно, что он сгорает от любопытства узнать, что внутри.

Я попросил составить протокол досмотра и предоставить копию мне. Полицейский погрустнел, удалился в свою комнату и пропал там на целых десять минут. Приглашенные понятые от скуки смотрели телевизор. Я читал книгу. Через десять минут полицейский снова появился. Лицо его светилось. В руке он держал синий планшет, в котором прищепкой были зажаты два листа бумаги.

— Открывайте, — скомандовал он.

Первым делом я достал промокшую одежду и развесил в зале ожидания на спинки кресел. Свободных кресел было предостаточно. Полицейский осмотрел предметы одежды и переключился на палатку, спальник и прочее снаряжение. Главное — одежда была развешана на просушку. С полчаса продолжался досмотр рюкзака. Внимательно осматривалась каждая деталь, каждый элемент. Еще час полицейский заполнял два экземпляра протокола досмотра. По всей форме, с занесением в протокол паспортных данных всех участников, их адресов и телефонов. Подпись, дата. И здесь еще, пожалуйста. Второй экземпляр протокола досмотра был торжественно вручен мне. Полицейский виновато предложил помочь собрать вещи.

— Нет, нет. Справлюсь, — запротестовал я.

Еще минут тридцать я проболтал с охранником, которого заинтересовала цель моего путешествия. Он оказался интересным рассказчиком и поведал про местные обычаи, охоту, стройку Транссибирской магистрали в этих местах, на которой когда-то работал. Не обошлось и без сетования на тяжелые условия жизни. Все это время я перемещался по залу ожидания, ощупывая подсыхающую одежду. Несколько раз настойчивый полицейский появлялся и предлагал свою помощь по сбору вещей. Но каждый раз я отказывался, убеждая его, что справлюсь самостоятельно.

В здании вокзала было тепло. Вещи быстро высохли. Скоро должен был подойти поезд. Я упаковал рюкзак и вышел на перрон. Из репродуктора сипло гремело: «Триста двадцать пятый на второй путь! Маневровый проходит по третьему. Внимание!» Вдали послышался перестук колес на входных стрелках станции. Показались огни поезда Хабаровск — Нерюнгри, который значился в расписании как № 325Э.

Глава 2

Забайкальская железная дорога

Архара — Магдагачи

Количество дней: 7.

Преодоленное расстояние: 2298 километров.

Время в поездах: 46 часов 53 минуты.

Транспорт: три электрички, пять пригородных поездов, два пассажирских поезда.

Основные станции: Архара, Магдагачи, Сковородино, Ерофей Павлович, Чернышевск-Забайкальский, Шилка-Пассажирская, Карымская, Чита-2, Могзон, Хилок, Петровский Завод.

Средняя стоимость километра пути: 2 рубля 13 копеек.

Шла посадка на поезд Хабаровск — Нерюнгри. Проводник указательным пальцем поминутно поправлял съезжающие на переносицу очки в круглой оправе. Этот жест добавлял ему интеллигентности. Проводник внимательно изучил билет под тусклым светом электрической лампочки в тамбуре и пропустил меня в вагон:

— Занимайте место, вагон общий.

— Где же сидячий? — поинтересовался я. — У меня билет в сидячий.

— Пока не дали. — В словах проводника чувствовалось сожаление. — Недельки через две дадут новый вагон, будете ездить сидя. А пока — такой. Располагайтесь!

Это было даже к лучшему. Можно было разложить спальный мешок на одной из свободных полок и поспать. Я устроился на верхней полке и закутался в спальник. Времени, чтобы выспаться, было предостаточно — целых 11 часов.

Сквозь сон я слышал, как какая-то бабуля интересовалась у проводника:

— Это не вы в прошлый раз из вагона пьяную женщину выносили?

— Ни в коем случае! Конечно, не я! — протестовал проводник интеллигентного вида. — Когда этот прошлый раз был? Когда вы ехали?

— Да недели две назад, — в некоторой раздумчивости произнесла бабуся.

— Уф-ф-ф! — с облегчением вздохнул проводник. — Две недели назад я здесь не работал. Этого просто не могло быть!

Но в его голосе чувствовалась неуверенность.

Была глубокая ночь. В вагоне горел дежурный свет. Отчетливо был слышен перестук колес, разбавленный храпом из разных концов общего вагона.

Магдагачи

Солнечным утром поезд остановился на станции Магдагачи. Проводник интеллигентного вида в очках уже отдыхал, и вагон обслуживала его сменщица. Когда я выходил, она нахваливала коллегам новый электрогенератор, установленный под вагоном. «В прошлом рейсе генератор потеряли. Отвалился. Всю дорогу до Нерюнгри на лопате проехали», — жаловалась проводница.

Несколько часов назад ушел пригородный поезд Магдагачи — Сковородино. В ожидании следующего мне предстояло провести почти сутки в Магдагачи и его окрестностях. Первым делом я взял билет на пассажирский поезд, чтобы проехать участок Ерофей Павлович — Чернышевск-Забайкальский. Билеты на удобный по времени и недорогой поезд были, но стремительно заканчивались. Билет обошелся в 1280 рублей — самый дешевый вариант. Отходя от кассы и пересчитывая сдачу, я недосчитался 100 рублей. Оказалось, что вместе с билетом я приобрел страховку, которую не заказывал. По моей просьбе страховку аннулировали и сотню вернули. Я в очередной раз убедился, что при покупке железнодорожных билетов в кассе нужно быть очень внимательным.