Леди, леди, это я!

Тот молча кивнул.

— Ты в порядке?

Карелла снова кивнул.

— Пошли отсюда.

— Что?

— Пошли отсюда. Ну, хватит уже.

Карелла поднял голову. В глазах его не было жизни. Он смотрел на Бернса, но, казалось, не видел его.

— Эта самая паршивая и неблагодарная работа на свете, сказал он.

— Ну, ладно…

— Мне все это осточертело, я сыт этим по горло, — произнес Карелла нервным повышенным тоном. — Я хочу приходить домой, и играть со своими детьми, а не смывать там кровь со своих рук.

— Ну, ладно, ладно…

— Тошно мне от всего этого! — вскрикнул Карелла.

— Никому это не нравится! Ну, возьми себя в руки, наконец!

— Возьми себя в руки? Легко сказать. А видеть, как лежит эта бедная девушка здесь на полу, вся изуродованная и окровавленная? И Берт на коленях, весь в крови, качается взад-вперед, взад-вперед, сжимая ее в объятьях… О Господи!

— Никто не заставлял тебя становиться полицейским, — сказал Бернс.

— Ты чертовски прав, никто не заставлял меня! Ладно, ладно! Никто не заставлял. — Его глаза наполнились слезами. Он уселся на высокий стул и крепко сцепил пальцы рук, пытаясь вернуть себе душевное равновесие.

— А Берт все повторял и повторял ее имя, снова и снова, и покачивался с ней взад-вперед, как укачивают детей. Я подошел, дотронулся до него и хотел… чтобы он знал, что я рядом. Просто я рядом. Он повернулся и не узнал меня. Он только спросил: «Клэр?» Как будто просил меня отменить то, что случилось, сказать ему, что эта… мертвая девушка, которую он держит в своих руках, не его девушка, понимаешь, Пит? Ты понимаешь, Пит? — И он начал плакать. — Попался бы мне этот сукин сын, ох, попался бы!

— Пошли, — сказал Бернс.

— Оставь меня в покое.

— Пошли, Стив, ты мне нужен, — сказал Бернс.

Карелла не ответил.

— Но в таком виде ты мне не помощник, — сказал Бернс.

Карелла глубоко вздохнул, вытащил из кармана носовой платок и высморкался. Затем он убрал носовой платок обратно и, избегая встретиться взглядом с Бернсом, кивнул головой, слез со стула и снова глубоко вздохнул.

— Как… там… Берт? — спросил он.

Мейер отослал его домой.

Карелла снова кивнул.

— Ты опросил кого-нибудь? — спросил Бернс.

Карелла отрицательно покачал головой.

— Тогда, думаю, надо этим заняться, — сказал Бернс.

Глава 3

Рапорт № 74 Р-11

Отдел Детективов

8 7 полицейский участок

13 Октября

Свидетель: Мартин Феннерман

Место происшествия: Книжный магазин «Книголюб», 2680 Калвер-авеню, Айсола.

Протокол

Мартин Феннерман является одновременно и владельцем, и управляющим книжным магазином «Книголюб», расположенным по указанному вьше адресу. Проживает по адресу: Харрис-стрит, 375, Риверхед. Возраст — 47 лет, разведен, имеет двух детей, которые проживают в Бестауне с его бывшей супругой Ольгой Трент (миссис Айра), которая вторично вышла замуж. Мистер Феннерман владеет и управляет вышеуказанным магазином в течение 12 лет. Данный магазин подвергался ограблению в 1954 году, преступник задержан (см. Рапорт № 41 Ф-38) и приговорен к тюремному заключению в Кастлвью. Освобожден за примерное поведение в январе 1956 года. Вернулся к месту постоянного проживания в г. Денвер, имеет работу, ведет честный образ жизни.

Мистер Феннерман дал следующие показания:

Магазин открыт ежедневно, кроме воскресенья. Он приходит на работу к 9 часам утра и закрывает в 6 вечера, кроме субботы, когда он закрывается в 8 вечера. Помимо вышеназванного ограбления 1954 года, у него не было других неприятностей, связанных с этим помещением, хотя данный район не является идеальным местом для размещения книжного магазина. В тот вечер, когда в магазин вошел убийца, в помещении находилось семь человек. Мистер Феннерман ведет учет посетителей. Он сидит за высоким прилавком прямо у входной двери и проверяет покупки посетителей на выходе. На прилавке расположен кассовый аппарат, под прилавком хранятся упаковочные пакеты. Мистер Феннерман утверждает, что создал систему учета, которая помогает избежать мелких краж. Установлено, что в момент появления убийцы в магазине находилось семь человек. Мистер Феннерман утверждает, что это произошло в 5 часов 10 минут вечера. Одна из шальных пуль разбила часы на дальней стене магазина, которые остановились, показывая 5 часов 7 минут. По словам Феннермана убийца начал стрелять немедленно после того, как вошел в магазин. Следовательно, точное время преступления можно определить как 5 или 6 минут шестого вечера.

Преступник был высокого роста, примерно около или чуть выше ста восьмидесяти сантиметров. На нем было твидовое пальто, серая шляпа, солнечные очки и черные перчатки. Особенно Феннерман запомнил черные перчатки. Ему кажется, что пальто было синего цвета, но он не уверен. Убийца вошел в магазин, держа руки в карманах, остановился прямо у кассового аппарата, вытащил руки из карманов и открыл огонь. В руках у него было два револьвера или пистолета. Феннерман показал, что он стрелял в проход магазина из двух стволов до тех пор, пока не кончились патроны. Затем он повернулся и убежал. Он не сказал ничего ни Феннерману, ни посетителям. Те четверо, в которых он стрелял, стояли в том проходе, который вел от кассы к задней стене магазина. Другие трое посетителей находились в другом проходе магазина, налево от входной двери. Феннерман утверждает, что никто ничего не успел понять, как все было кончено. Когда преступник выбежал вон, одна из женщин упала в обморок. Ниже следует список из семи лиц, за исключением Феннермана, которые находились в магазине в момент совершения преступления:

Клэр Таунсенд — скончалась до приезда на место события.

Энтони Ла-Скала — скончался до приезда на место события.

Херберт Лэнд — скончался до приезда на место события.

Джозеф Векслер — госпитализирован — ранение шеи.

Майра Кляйн — госпитализирована — психологический шок.

Барбара Диринг — отправлена по месту жительства.

Джеймс Вуди — отправлен по месту жительства.

Протокол составлен 13 октября

Детектив — Лейтенант Питер Бернс

Бернс уже собирался поставить подпись под рапортом, который сам же и отпечатал, когда зазвонил телефон. Он снял трубку.

— 87-ой полицейский участок. Бернс слушает.

— Пит, говорит Хол. Я из больницы.

— Ну? Есть что-нибудь? — спросил Бернс.

— Этот мужчина только что скончался, — сказал Уиллис.

— Он успел что-нибудь сказать?

— Только одно слово, Пит. Он повторил его несколько раз.

— Какое слово?

— Обойщик. Он повторил его раза четыре или пять, пока ни умер. Обойщик.

— Это все, что он сказал?

— Все.

— Хорошо, — сказал Бернс, — попробуйте теперь пробраться к женщине — она еще у них, в больнице. Зовут Майра Кляйн. Это та, что упала в обморок. Ее лечат от нервного шока.

— Хорошо, — сказал Уиллис и повесил трубку.

Бернс, наконец, поставил подпись под рапортом.

Когда Уиллис вошел в палату, Майра Кляйн, которая была одета в белую больничную робу, ругала последними словами все по очереди социальные службы города. Ясно, что полиция отправила ее в больницу против ее воли. И здесь, в больнице, ее держат вопреки ее желанию. Обругав сестру, которая пыталась дать ей успокоительное, она повернулась к двери и, увидев вошедшего Уиллиса, закричала:

— А вам что здесь надо?

— Я бы хотел…

— Вы — врач.

— Нет, мадам, я…

— Как же мне выбраться из этого сумасшедшего дома? — опять закричала мисс Кляйн. — А кто же вы тогда?

— Я — детектив третьего разряда Харольд Уил…

— Ах, детектив? — завопила мисс Кляйн. — Детектив? Немедленно уберите его отсюда! — она уже кричала на сестру. Вот, значит, кто отправил меня сюда!

— Нет, мадам, я просто…

— Упасть в обморок — это, по-вашему, преступление?

— Нет, но…

— Я говорила им, что со мной все в порядке. Я им говорила.

— Видите ли, мадам, я ведь…

— А они взяли и запихнули меня в скорую помощь. В бессознательном состоянии, когда я не могла защитить себя.

— Но мадам, если вы были в бессознательном состоянии, тогда как…

— Не надо рассказывать мне, как я себя чувствовала, закричала мисс Кляйн. — Я могу постоять за себя. Я сказала им, что со мной все в порядке. Они не имели права запихивать меня в скорую помощь, в бессознательном состоянии.

— Кому вы это говорили, миссис Кляйн?

— Не миссис, а мисс Кляйн — какая вам разница, кому я говорила?

— Так вот, мисс Кляйн, дело в том, что…

— Уберите его отсюда. Я не хочу разговаривать ни с какими копами.

— … если вы были без сознания…

— Я уже сказала: уберите его отсюда.

— … то как же вы могли кому-нибудь сказать, что с вами все в порядке?

После этого вопроса Майра Кляйн удивленно уставилась на Уиллиса и неотрывно смотрела на него пару минут в полной тишине. Потом она сказала:

— Вы кто такой? Коп-остряк?

— Ну…

— Я тут лежу в прострации от нервного шока, — заговорила мисс Кляйн, — а они подсылают ко мне Шерлоков Холмсов.

— Примите, пожалуйста, эту пилюлю, мисс Кляйн, — попросила медсестра.

— Пошла вон, жалкая попрошайка, пока я…

— Это вас успокоит! — настаивала медсестра.

— Успокоит? Меня? Почему вы решили, что меня нужно успокоить?

— Сестра, оставьте, пожалуйста, пилюлю, — сказал вежливо Уиллис. — Возможно, мисс Кляйн захочет принять ее позже.

— Вот именно, оставь пилюлю и убирайся, и захвати с собой мистера Холмса.

— Нет. Я останусь, — мягко парировал Уиллис.

— Кому вы нужны? Кто вас звал?

— Я бы хотел задать вам несколько вопросов, мисс Кляйн, сказал Уиллис.

— Я не хочу отвечать ни на какие вопросы. Я больная женщина. У меня нервный шок. А теперь убирайтесь к черту отсюда.

— Мисс Кляйн, — ровным и спокойным тоном объявил Уиллис, — четверо человек было убито.

Майра Кляйн внимательно посмотрела на него и одобрительно кивнула головой.

— Оставьте пилюлю, сестра, — сказала она. — Я поговорю с мистером… как, вы сказали, вас зовут?

— Уиллис.

— Да, именно. Оставьте пилюлю, сестра. — Она подождала, пока дверь за медсестрой закроется, потом сказала:

— Не могу думать ни о чем другом, кроме ужина для моего брата. Он приходит домой с работы в семь часов, а сейчас уже много позже. А он бывает очень недоволен, если ужин не готов, когда он приходит домой. А я здесь полеживаю в больнице, как бездельница. Больше ни о чем не могу думать. — Она сделала паузу. — Потом вы сказали: «Четыре человека убиты» — и вот тебе на — я оказалась среди счастливчиков. — Она многозначительно покачала головой. — Что вы хотите узнать, мистер Уиллис?

— Не могли бы вы мне рассказать, что случилось в этом магазине, мисс Кляйн?

— Конечно. Я поставила ростбиф в духовку в половине пятого. Конечно, это безобразное расточительство — готовить ростбиф всего на двоих, на меня и моего брата, — столько мяса пропадает, но он так его любит, что я время от времени балую его. Так вот: я поставила его в духовку в половине пятого — у меня плита с автоматическим режимом, знаете, когда еда готова, она сама отключается. Картофель я тоже уже почистила, а приготовление стручковой фасоли вообще занимает одну минуту. Могла бы спокойно все успеть, придя из книжного магазина. Там была одна книжка, которую мне хотелось почитать. А у них, в книжном магазине, что-то вроде библиотеки, как войдешь — с левой стороны — я там и стояла, когда этот мужчина начал стрелять.

— Значит, это был мужчина, мисс Кляйн?

— Да. Я так думаю. Видела его только мельком. Я стояла в проходе, где мистер Феннерман дает почитать книги, когда неожиданно я услышала жуткий грохот. Я обернулась и увидела этого мужчину с двумя пистолетами в руках, который стрелял из них. Сначала я не поняла, что происходит; кажется, подумала «может, кино снимают или шутка какая-то»; не знаю, что и сказать, потому что не помню. Потом я увидела, как приятный молодой человек — он был в модном летнем костюме — он вдруг упал прямо на прилавок, и сразу же он весь покрылся кровью, и тут я осознала, что никакое это не кино или трюк, потому что трюков таких просто не бывает.

— Что случилось потом, мисс Кляйн?

— Я думаю, я потеряла сознание. Я не выношу вида крови.

— Но вы видели человека, который стрелял, перед тем, как упали в обморок?

— Да. Видела.

— Вы можете описать, как он выглядел?

— Думаю, что могу. — Она немного помолчала. — С чего бы вы хотели, чтобы я начала?

— Ну, начнем с самого простого: он был высокого роста или низкого? А может быть, среднего?