Всегда вместе Часть І "Как молоды мы были"

▪ грот страха и сомнений;

▪ грот Сциллы;

▪ источник Гиппокрены со статуей купающейся Венеры;

▪ Большой водопад, построенный в первый период создания парка. Вода для его питания поступает через подземную речку Ахеронт из Верхнего озеро;

▪ гроты Локетек, Орешек и грот Калипсо (в восточной части парка), грот Фетиды (Венеры).

Были в парке также статуи Эврипида, Париса, Амура, Аполлона Флорентийского, а также бюсты Платона, Аристотеля, Гомера и Сократа. На территории парка также расположены оранжерея, розарий, Розовый павильон, Партерный амфитеатр с расположенной ниже Террасой Муз, Китайская беседка, Фазанник, и много других интересных архитектурных им ландшафтных творений. Интересным был и фонтан Семиструй со статуей «Зима» в облике старого человека, лицо которого выражает боль и страдания. Ранее статуя называлась скульптурой Вечного Жида.

С экскурсоводом группа будущих одиннадцатиклассников осматривала парк немногим более часа. Но и за это время регламент осмотра успел им надоесть. Не столько даже надоел, сколько он просто их не устраивал. В одних местах им хотелось побыть возле достопримечательности, которую кратко описала экскурсовод, подольше, хорошо всё рассмотреть, возможно, и сфотографироваться на её фоне, но гид постоянно торопила группу — у неё был своя программа с уплотнённым графиком. Поэтому все с облегчением вздохнули, когда «принудительный» осмотр закончился. Они немного отдохнули и с новыми силами стали сами осматривать понравившиеся им места и фотографироваться около них, а то и в/на самих этих рукотворных и природных творениях, как, например, около гротов, у водопада, в разных беседках и на каменных валунах, частично расположенных в воде озера.

История того или иного объекта их созерцания была уже им известна, а потому хотелось увековечить его вместе с собой на фотографии. Сфотографировались они и на громадных гранитных валунах Нижнего озера и расположенной там же смотровой площадке с установленной на ней статуей купающейся Венеры. Теперь уже все школьники с классным руководителем не ходили вместе, а разбрелись небольшими группами по всему парку, договорившись собраться в назначенное время перед отъездом у входа в парк.

Группа, в которой находился Виктор Самойлов, насчитывала 7 человек. Кроме него, это были Антон Гаркавенко, Анатолий Молодилин, конечно же, Люба Великанова, ещё Алина Макарова, Настя Одарченко и Жанна Шафренко. Это был, в общем–то, довольно сплочённый коллектив, состав которого редко менялся и в школе, и на отдыхе. Вот только вместо Жанны обычно в их компании присутствовала Лариса Шемилова, который на этот раз в «Софиевку» не поехала. Жанна же попала в их компанию как жившая по соседству с Молодилиным, а вообще–то она была несколько замкнутой девочкой и не очень компанейской. А вот в их группу нередко с удовольствием подключался Алик Дейман, который как раз был очень компанейским и весёлым человеком.

— Так, — протянул Антон, когда их группа немного отдалилась от остальных, — чем займёмся дальше? Снова осмотром достопримечательностей?

— Не совсем, наверное, осмотром, — возразила Настя. — Скорее фотографированием у этих достопримечательностей. Вон, у Толи имеется фотоаппарат, он нас и увековечит в этом знаменитом месте. Через десяток лет интересно будет посмотреть на себя, увидеть какими мы были.

Далее, нежели через 10 лет, они пока что не заглядывали, для них и такой срок казался огромным. У Молодилина, действительно, имелся фотоаппарат ФЭД‑2. он со своим другом Антоном был страстным фотолюбителем и в свободное время они часто просиживали у Анатолия, проявляя плёнки и печатая фотографии.

— Конечно, — поддержал Одарченко Анатолий, — сейчас обойдём интересующие нас объекты и будем возле них фотографироваться.

Этому приятному времяпрепровождению было уделено около двух часов. Очень много кадров Молодилин посвятил паре Великанова — Самойлов, которые очень органично смотрелись вдвоём. Затем вся группа вместе отдохнула, все немного перекусили и вновь бродили по парку, не забывая сфотографироваться у очередного интересного объекта. После этого они уже начали неспешно продвигаться в сторону выхода. В этот момент их удивило некое оживление некоторых экскурсантов, которые попадались им навстречу, они что–то радостно, с улыбками на лице, обсуждали. Часть людей собралась у размещённого на столбе громкоговорителя, который что–то вещал, но что именно — им пока что не было слышно. Вся «великолепная семёрка» поспешила туда же — вдруг передают нечто важное. И они не ошиблись. Правительственное сообщение, которое они услышали через несколько минут, очень их обрадовало, особенно женскую часть их группы. Оказывается, сегодня в 12 часов 30 минут в Советском Союзе на орбиту спутника Земли был выведен космический корабль «Восток‑6» впервые в мире пилотируемый женщиной–космонавтом Валентиной Владимировной Терешковой. До этого несколькими днями ранее был запущен и сейчас находился на орбите космический корабль Восток‑5, пилотируемый космонавтом Валерием Быковским. Этому известию все радовались долго — опять СССР утёр нос США! Когда они собрались все вместе у входа в парк, только и слышалось:

— Вы слышали? Вы слышали? Женщина в космосе! Вот здорово!

Это неординарное событие ещё долго обсуждалось во время обратной поездки. А ещё через пару дней все узнали, что позывной первой женщины–космонавта был «Чайка». Так её потом и стали назвать: «Валя — наша космическая Чайка». На время полёта ей было 26 лет, она была на 10 лет младше, чем Гордон Купер, самый молодой из первого отряда американских астронавтов. После полёта Терешкова вернулась женщиной–символом и ей стали отчаянно подражать дамы, прося, например, в парикмахерских сделать стрижку, как у Терешковой, а чуть позже на прилавках магазинов появились наручные часы «Чайка». Как стало известно значительно позже, Валентина Терешкова была (и есть) единственной женщиной Земли, совершившей одиночный космический полёт. Все последующие женщины–космонавты летали в космос только в составе экипажей.

После обсуждения такого знаменательного события, уставшие экскурсанты, ненадолго притихли, а затем стали вновь, сначала негромко, отдельными голосами, а позже уже и все вместе напевать полюбившиеся, и часто исполняемые именно учениками их класса, песни. Начали они с простенькой, незамысловатой и короткой песенки Евгения Долматовского и Вано Мурадели, которая очень подходила к сегодняшнему знаменательному событию в СССР:

Жить и верить — это замечательно! Перед нами небывалые пути. Утверждают космонавты и мечтатели, Что на Марсе будут яблони цвести! …

Затем они спели песню Сергея Гребенникова и Александры Пахмутовой:

Главное ребята — сердцем не стареть, Песню, что придумали, до конца допеть. В дальний путь собрались мы, А в этот край таёжный Только самолётом можно долететь. А ты улетающий вдаль самолёт В сердце своём сбереги. Под крылом самолёта о чем–то поёт Зелёное море тайги….

После этого они спели ещё несколько песен, а завершили же этот импровизированный концерт, пожалуй, самой их любимой (коллективной) песней Михаила Светлова и Михаила Львовского «Глобус»:

Я не знаю, где встретиться Нам придется с тобой. Глобус крутится, вертится, Словно шар голубой. И мелькают города и страны, Параллели и меридианы, Но нигде таких пунктиров нету, По которым нам бродить по свету. Знаю, есть неизвестная Широта из широт, Где нас дружба чудесная Непременно сведёт. И узнаем мы тогда, что смело Каждый брался за большое дело, И места, в которых мы бывали, Люди в картах мира отмечали….

Первые две песни были совершенно новыми, написанными в этом году, но они уже успели всеми полюбиться. Начало же третьей песне было положено авторами ещё в 30‑х годах, после чего студенты МГУ несколько её переработали. А вот всенародно популярной песня стала уже после войны.

Экскурсанты за песнями даже не заметили, как свернули с Одесской трассы — до их родного города оставалось около 30 километров. И вот здесь, через десяток километров, вдруг случилось неожиданное происшествие. При разъезде со встречной подобной их грузовику машиной что–то резко и громко ударилось о левый борт их транспортного средства. Одновремённо вскрикнул Антон Гаркавенко.

— Что случилось? — испугалась Валентина Викторовна. — Что произошло? Что случилось, — Вторили ей голоса со всех сторон в адрес Антона.

Антон показал кисть своей правой руки, по которой стекала кровь. Он сидел на второй скамейке у левого борта, держась за него правой рукой. А с кузова удаляющейся машины, как они ещё успели заметить, во все стороны торчали длинные металлические прутья арматуры. Вот одна из них, задев их машину, с ходу раскроила тыльную часть кисти Гаркавенко в районе мизинца и безымянного пальца. Остановив машину, рану смазали найденной у водителя зелёнкой и перебинтовали. После этого попросили шофёра ехать побыстрее и прямо к районной больнице. Там уже Антону оказали квалифицированную помощь. Вот на такой минорной ноте неожиданно завершился в целом очень даже неплохой для класса день.

Через пару недель Антон ходил уже без повязки, нормально заживала и рана. Два повреждённых пальца у него в дальнейшем почти нормально функционировали. Почему почти? Да потому, что арматурный прут задел какие–то сухожилия, которые управляют этими пальцами и всё же частично ослабили их функциональность. Это, в общем–то, вовсе не мешало Гаркавенко орудовать пальцами в быту — при удержании тех же ложки, вилки, ножа или же пишущей ручки травмированные пальцы участия не принимают. При захвате древка лопаты, пилы или топора их сжатие тоже практически не уменьшилось. А вот в процессе игры в волейбол, баскетбол или гандбол (Антон был правшой) нарушенная координация травмированных пальцев всё же немного сказывалась. Впрочем, через пару лет пальцы у Гаркавенко вроде бы нормально разработались, и о былой травме напоминал разве что малозаметный шрам.

А в целом экскурсия старшеклассникам очень понравилась. Да так, что группа, в которой в Умани пребывала Люба Великанова, решила организовать что–либо самостоятельно. И они её довольно успешно организовали в средине того же лета. Они съездили без присутствия кого–либо из старших ещё в один из прекраснейших пейзажных парков Украины «Александрию», который находился в Белой Церкви. Этот парк был основан в конце XVIII-го века женой великого коронного гетмана Польши и Белоцерковского старосты Францишека Ксаверия Браницкого. Графиня Александра Васильевна Браницкая (Энгельгардт) приходилась родной племянницей светлейшему князю Г. А. Потёмки? ну и получила эту территорию (после его смерти) как часть своего наследства. Парк располагался на пойменной террасе реки Рось по западной окраине города (сейчас уже далеко не окраина). Автором генерального плана застройки парка стал известный французский архитектор Мюффо, а позднее в парке работали известные европейские архитекторы и садовники.

Люба даже взяла на эту экскурсию свою младшую сестру Наташу. Вся группа очень хорошо провела время (почти целый день), успев побывать не только в самом парке, но и немного ознакомится с самой Белой Церковью, и даже покататься на лодках по Роси.

А вот для Анатолия Молодилина в этом году летний отдых был вообще богат на экскурсии — ближние и дальние. В средине июля он с родителями ещё съездил в Белоруссию, посетив там город Мозырь и небольшой посёлок Калиничевского района, в котором отец в 50‑х годах проходил воинскую службу, а сам Толя обучался там первые четыре года в местной школе. Это было прекрасное для него воспоминание о начале своего детства.

ГЛАВА 3

Ивана Купала

В первую пятницу июля возле городского Дома Культуры столкнулись Алина Макарова и Алик Дейман, живший по соседству с этим учреждением культуры.

— Привет, Алик! — обратилась к нему, поздоровавшись, Алина. Вообще–то по паспорту Дейман был Олегом, но все его, включая и домашних, называли Аликом. — Куда направляешься, на пляж, что ли?

— Да я и сам пока что не знаю. На пруд пока что не планировал идти, может быть, чуть позже. Так, вышел просто прогуляться. Дома скучновато. А ты куда, что у тебя нового?

— Слушай, Алик, — после кратких обменов новостями произнесла Алина, — завтра же 6 июля. Правильно?

— Да, ну и что? И чем же знаменателен этот день?

— Знаменателен как раз не сам день, а, скорее, вечер или даже ночь. Завтра же вечер перед праздником Ивана Купала.

— А–а–а! Понятно, — протянул Дейман. — И что из этого?

— Господи! Какой же ты недогадливый. Тебе не надоело на каникулах сидеть сиднем дома или бесцельно бродить по городу?

— Почему сидеть сиднем. После обеда я с Гаркавенко, Самойловым, Игорем Пономаренко, Олегом Бубкой, — Пономаренко был из параллельного класса, а Бубка на год младший, — и другими ребятами ходим на стадион играть в баскетбол. Туда и другие ребята подтягиваются — те же Молодилин, Лемберт. Надоедает играть в баскетбол — в футбол гоняем. А до обеда, как ты знаешь, большинство из нас на твоих прудах купаемся, загораем, опять же играем в мяч. Так что не очень мы дома и сидим.

«На твоих прудах» — довольно странное высказывание Деймана. Конечно, никаких личных прудов у Алины не было. Просто она жила рядом с тем прудом, в котором купались почти все горожане. За территорией сельскохозяйственного техникума располагался ряд довольно больших проточных прудов, в которых разводили рыбу. Алина жила на берегу (ул. Набережная) первого из них, а вот уже на следующем пруду, в дальнем его конце было выделено место для купания. Некоторые жители городка ходили ещё на более дальние небольшие пруды, бывшие карьеры — глубокие и с довольно прохладной родниковой водой. Хорошей речки в черте города не было. На мелкой, змейкой вьющейся в нижней части районного центра речушке с названием Котлуй, не покупаешься. Она была узкая, местами вообще шириной всего 2–3 метра, заросшая камышом и другими влаголюбивыми растениями и с неочищенным дном. По территории района протекала и хорошая река Рось, но до неё от города было километров 10–11 — далековато, хотя иногда компанией на велосипедах ездили и туда. В черте Таращанского района протекала ещё одна речушка — Гнилой Тикич (или Гнилок).

— И не надоело тебе такое однообразие? — упрекнула Алина Деймана. — Пруд, баскетбол, снова пруд, баскетбол. И так изо дня в день.

— А что ты предлагаешь?

— Я предлагаю завтра вечером собраться всем, кого соберём, и совершить вылазку в лес подобно майским праздникам.

На такие торжества, как майские праздники, действительно, было принято организованно, семьями или компаниями выезжать в располагавшиеся рядом с городом леса и там отмечать подобные радостные мероприятия, где к услугам отдыхающих были предоставлены различные буфеты.

— А что, неплохая идея! — обрадовался предложению Макаровой Алик. — Соберём поесть, попить и в лес или на берег пруда. Или, может быть, на Моховое озеро выберемся?

— Нет, далеко. Лучше где–то здесь, поблизости. Отдохнём, разведём костёр, попрыгаем через него согласно древним традициям.

— Ладно, нормально и так. Только вот нужно собрать наших. А это непросто. Я даже не знаю, кто из наших сейчас в городе. Кроме тех, с кем встречаемся на стадионе или пруду. Многие разъехались. Может быть, пригласить тех же Пономаренко, Бубку?

— Не нужно. У них своя компания, у нас своя. Ты постарайся собрать из нашего класса.

— Хорошо, за сегодня мы этот вопрос решим. Я подключу Антона Гаркавенко. Давай завтра встретимся часов в 10–11 на пруду, и я тебе скажу, кого удалось сагитировать на такую вылазку.

— Отлично. Только вот где и когда мы завтра соберёмся, — задумчиво протянула Макарова, не сомневавшаяся в успехе их мероприятия.

— Н-да, — задумался Алик, и через время произнёс. — Давай будем собираться в переулке, где живут Гаркавенко и Лемберт. Он тихий, народа там мало ходит, но он почти в центре, для всех удобно. К тому же рядом ещё и Настя Усенко живёт. А можно просто собираться во дворе у Антона или Виктора.

— Нет, у Лемберта мама не очень–то коммуникабельная. Тогда лучше у Антона. А в какое время?

— Я думаю, часов в пять.

— Согласна, я тоже так думала. Всё, договорились. Занимайтесь сборами. Завтра на пляже сообщишь, кого удалось собрать, и мы всё обсудим.

Засим Макарова удалилась по своим делам, а Дейман направился к Антону, который жил кварталом ниже и немного в сторону (пер. Кооперативный). Того долго уговаривать не пришлось. Он вытащил велосипед и поехал к своему лепшему другу Анатолию Молодилину. Следует отметить, что Антон и Анатолий были заядлыми велосипедистами и без велосипедов свою жизнь не представляли. Каждую весну они совместно совершали «регламентные работы» по своим двухколёсным друзьям, перебирая их по каждому винтику и готовя их к долгому напряжённому сезону. После этого до глубокой осени закадычные друзья не расставались как со своими транспортными средствами, так и сами в свободное время почти всегда были вместе. Они в школе даже сидели за одной партой. Их дружба началась примерно в 7‑м классе, когда они оба участвовали в домровом оркестре при Доме Пионеров, играя оба на альтах. Этим же летом, где–то в средине августа они даже совершили вдвоём экскурсионный «велопробег» в соседний районный центр Белую Церковь, расположенный от их города на расстоянии ~ 42 км. При этом туда они ехали длинной дорогой, часть по одесской трассе, через развилку Киев — Белая Церковь — Одесса, а уже назад более короткой трассой, так сказать, по прямой. В тот день они «намотали» свыше 100 км.

После того, как Антон сообщил другу о поставленной перед ними задаче, они вдвоём стали объезжать на велосипедах своих одноклассников. Домашние телефоны в городе пока что были редкостью, а вот расстояния были немалые. Та же Люба Великанова жила довольно далеко от центра города, уже почти на его выезде, в одном из переулков, напротив школы–интерната. Но уже к средине дня Антон и Анатолий знали полный состав участников завтрашнего вечернего пикника. Он был не очень большим, но это и к лучшему — большие компании не очень–то благоприятствуют веселью, нередко в них начинаются раздоры.

И вот уже наступило 6 июля — преддверие ночи на Ивана Купала. У них в городе этот праздник отмечался не часто, но в этом году этот день выпадал на субботу, поэтому имелась возможность завтра хорошо отдохнуть не только школьникам (они сейчас и так отдыхали каждый день), но и молодёжи, которая работала. Собственно, от них то Макарова вчера и узнала о празднике.

День Ивана Купа́ла — народный языческий праздник, который часто просто называют Иванов день. Отмечается он практически по всей Европе, но всё же больше обычно в славянских странах. C принятием христианства праздник стали отмечать в день рождения Иоанна Крестителя — 24‑го июня по старому стилю, а с переходом на новый стиль — 7 июля. Ранее праздник Ивана Купала был приурочен ко дню летнего солнцестояния (20–22 июня по старому стилю), но с переходом на Григорианский календарь он потерял астрономическое соответствие солнцестоянию.

По старой языческой традиции в ночь накануне Ивана Купала девицы опускали на речные волны венки с зажжёнными лучинками или свечками, вили венки из таких трав как иван–да–марья, медвежье ушко, богородская трава или лопух. Венки девушки плетут и сейчас, но уже не из выборочных трав, а чаще всего из цветов одуванчика. Поверья гласили, что если венок в реке сразу утонет, то, значит, суженый разлюбил обладательницу венка и замуж за него ей не выйти. А вот у кого венок дольше всех проплывет — та девица будет счастлива. И ещё — у кого лучинка дольше других будет гореть, та девица проживет долгую–предолгую жизнь.

Группа ребят и девчонок из 11-Б решила отметить этот древний русский (не просто российский), языческий праздник вечерним походом в лес. Нет, они, конечно же, не собирались искать ночью вдруг раскрывшийся цветок папоротника, хотя он и является главным героем растительного мира в Иванов день. По некоторым преданиям, увидев появляющийся всего на несколько мгновений в полночь на Иванов день цвет (не цветок) папоротника, можно также увидеть и все клады, как бы глубоко в земле они ни находились. Ещё по поверьям цветок (или цвет) папоротника в славянской мифологии волшебным зельем. Сорвавший цвет папоротника и сохраняющий его при себе получает дар прозорливости и может понимать язык животных.

Не верили они в эти прекрасные и такие манящие легенды. В школе ботанику, биологию и подобные им природоведческие предметы преподавала пожилая, немного чудаковатая учительница Мелания Сидоровна, которая стыдливо рассказывала своим ученикам даже о тычинках и пестиках. Но свой предмет она знала досконально, и доводить материал до сведения детей (а для неё даже одиннадцатиклассники оставались детьми) умела очень неплохо. Поэтому и участники вечернего похода хорошо знали, что папоротник не цветёт. Папоротники очень интересные растения, которые появились около 400 миллионов лет назад в девонском периоде палеозойской эры. Современные же папоротники — одни из немногих древнейших растений, сохранивших значительное разнообразие, сопоставимое с тем, что было в прошлом. Интересны папоротники, прежде всего, тем, что у них нет настоящих листьев. То, что у папоротника напоминает лист — вовсе не лист, а по своей природе — целая система ветвей, да ещё расположенных в одной плоскости. Так это и называется — плосковетка, или вайя. Глядя на вайю, трудно понять, где заканчивается «стебель», на каком уровне ветвления, и где начинается «лист». Разгадка мифов о цветке папоротника заключается в том, что папоротник на самом деле никогда не цветёт — он размножается спорами и вегетативно (вайями, корневищами, почками, и так далее), а потому ни о каких цветах речь идти не может. Обычно речь идёт не о цветке, а о цвете папоротника — оттенке, являющимся цветом листьев папоротника.

В этот день десятиклассники просто хотели совместно отдохнуть на природе, повеселиться. При этом нельзя сказать, что их одолевали помыслы о том, что всего через какой–то год её, его, да и всех друзей–приятелей жизнь разбросает по разным уголкам бескрайней Родины. Нет, об этом они и не думали, ведь в таком возрасте год казался для них просто огромным сроком. Когда они в беседах вспоминали об окончании школы, то все без исключения грустили не о предстоящем расставании, а о том, как же долго ещё ждать по их понятиям этого прекрасного момента, такого важного в их жизни.

Собирались будущие одиннадцатиклассники недолго, но в целом подготовились к импровизированному походу довольно обстоятельно. Они взяли с собой пару стареньких покрывал, чтобы комфортабельно было сидеть на земле и, естественно, располагать на них продукты — нехитрую снедь, которую каждый захватил из дому. В итоге в магазине они купили только 3 бутылки дешёвого «Рислинга», столько же «Лимонада» и с десяток бумажных стаканчиков. Местный маслозавод выпускал мороженое, которое продавалось на развес, и фасовали его при этом то в вафельные, то (за их неимением) в такие именно стаканчики. Вопрос о приобретении спиртного вызвал небольшую заминку. Когда было предложено закупить именно «Рислинг», то девчонки увидели, что о чём–то тихонько шепчутся между собой два Виктора — Самойлов с Лембертом.

— Так, что там у вас за прения? — спросила Люба Великанова, которая лучше других знала Самойлова.

Всем им уже исполнилось по 17 лет и в этом возрасте не так уж редко ребята начинали пробовать не только креплёные вина, но и ликёроводочные изделия. Применительно к местным условиям и возможностям таковым чаще всего был самогон. Пробовали, как знали об этом их одноклассники, такие напитки и Лемберт с Самойловым. О пристрастии последнего к такого рода напитков Люба была хорошо уведомлена. Потому–то сразу почувствовала некий подвох.

— Что мы совсем ещё дети, чтобы пить эту кислятину? — заранее скривившись, недовольно ответил Самойлов.

— А что, обязательно нужно пить водку?

— Не обязательно водку, но можно ведь купить, например, «Портвейн», — поддержал одноклассника и тёзку Лемберт.

— Обойдётесь без креплёных вин, — тут уже поддержала Любу Алина Макарова. — В такую жару сухое вино очень даже подходит. Вам что, обязательно напиться нужно?

Оба Виктора ещё немного побурчали, скорее для порядка, но замолкли и смирились, не поддержанные другими ребятами, которые, как ни странно, относились к крепким напиткам довольно равнодушно и даже с некоторой опаской. Даже успешно сдав экзамены за десятый класс, такое важное для старшеклассников событие практически не отмечалось, а если и отмечалось, то тоже с употреблением лишь слабоалкогольных напитков.

Компания отдыхающих была небольшой группой, насчитывающая всего 11 человек. Кроме упомянутых Самойлова, Лемберта, Великановой и Макаровой, на вечернюю вылазку с удовольствием отправились ещё Гаркавенко, Молотилин, Алик Дейман, Стас Пригожин, Тамара Стручкова, Таня Кирикова и Люба Денисова. Естественно, это были только местные жители, их друзья–одноклассники из общежития давно разъехались по домам. Да и многих местных школьников тем же Гаркавенко и Молодилину (собиравших всех на встречу) застать дома не удалось. Совместно решено было провести вечер не в самом лесу, а около него на берегу пруда. С этой целью был выбран пруд (назывался он Кириковым — но отнюдь не принадлежал Тане) справа от дороги на Богуслав, за старой мельницей. На въезде в Таращу со стороны Богуслава и прочих посёлков, по улице Розы Люксембург было расположено старинное трёхэтажное красно–белое здание, стены которого изложены фигурным кирпичным орнаментом — прямо настоящий дворец. Это и есть водяная мельница — самое мощное предприятие Таращи. Построили её в конце ХІХ-го века. Эту мельницу в народе называли «Петель», потому что муку в ней «петлевали», то есть мололи на самый тонкий помол. Значительно позже её переоборудовали, достроив ещё один новый корпус, в завод «Мотор», выпускающий металлопродукцию. Ранее много поколений таращанцев молотили здесь хлеб из своих нив. Приводит колесо в движение вода из Кирикового пруда. Рядом, через дорогу, когда–то находилась и старая паровая мельница. По дамбе через Котлуй проходит путь на Луку, Богуслав или на Лысянку, Звенигородку, Катеринополь. Это своеобразные ворота Таращи с юго–востока, потому что с обеих сторон дороги пруды и непроходимые грязи.

Сразу же за прудом как раз начинался сосновый лес. На этом пруду, в отличие от дальнего пруда за техникумом, практически никто не купался. Ни его дно, ни сам берег (вход в воду) к этому не располагали. Хотя внешне это место очаровывало своей красотой — сочетанием неподвижной голубой глади пруда, зелени тонких гребешков обычной травы вперемешку с трилистниками клевера и тихим покачиванием верхушек стройных сосен. И, если выбранное друзьями место и не располагало к купанию, то оно отлично подходило для отдыха.

По народным поверьям в Иванов день принято купаться, хотя в некоторых областях считается такое купание опасным, поскольку в этот день именинник — сам водяной, который не может терпеть, когда в его царство лезут люди, а потому мстит им тем, что топит всякого неосторожного. Купаться, как уже говорилось, никто из участников похода и не собирался, поскольку пруд к этому не располагал. Не пускали девушки и венков на воду — течения в пруду практически не было. Правда, венки они всё же сплели, но просто надели их на головы. Но зато в этот праздник, по тем же поверьям, вода может «дружить» с огнём, и их союз считается природной силой. И огонь — является главной особенностью купальской ночи. Разжигаются, так называемые, очищающие костры. Вокруг них пляшут, через них прыгают: кто удачнее и выше прыгнет, тот будет счастливее.

Чтобы не затягивать повествование, можно отметить, что вечер группа одноклассников провела очень хорошо и весело. Не спеша, была выпита вся приобретённая жидкость и съедена вся провизия. На свежем воздухе пища употребляется обычно очень легко. Да и состояла она в основном из помидоров, огурцов, зелёного лука и ранних домашних яблок сортов типа «Папировка» (её ещё часто называют «Белым наливом»), «Китайка золотая ранняя» или «Десертное». Всё это отлично шло под аккомпанемент весёлых разговоров, дружеских шуток и мелких, вполне приличных, анекдотов, иногда и небольших розыгрышей. А завершилась вечерняя трапеза ещё и пением любимых песен.

Когда же яркий солнечный диск начал скрываться за горизонтом, решено было развести небольшой костёр. На берегу пруда это было неопасно для леса при жаркой погоде, а пищи для будущего огня хватало с лихвой. Когда костёр набрал свою силу, стало ещё веселее и интереснее. Во–первых, огонь, как и быстротекущая река или водопады, всегда очень завораживающее зрелище, а во–вторых, все были прекрасно осведомлены о традициях своих далёких предков. Ну как в ночь перед Ивана Купала не попрыгать через горящий костёр! И это действо оказалось хорошим, весёлым развлечением. Прыгали через огонь и в одиночку, и парами, взявшись за руки. Второй способ оказался для всех более привлекательным, хотя и более сложным. Парами не так–то просто было синхронно разбегаться, отталкиваться и совершать перелёт через костёр. Вначале было немало сбоев — и до прыжка, и после него. В сам огонь, к счастью, никто не угодил, но приземлялись пары, стараясь не размыкать при этом рук, по–разному. Бывало, что кто–либо из двойки прыгающих немного оступался, попадая во время приземления в уже перегоревшие угли, поднимая при этом тучи золы. Но это только веселило остальных, при этом никто из прыгающих не обжёгся. Пары по составу периодически менялись, и лишь одна пара оставалась постоянной — Великанова и Самойлов, никто и покушался их разъединить. Прыгали они довольно слаженно и удачно. И лишь один раз во время разбега перед самым прыжком Люба оступилась и вынуждена была для сохранения равновесия отпустить Викторову руку, прыгнув через костёр хотя и вполне синхронно, но как бы в одиночку. Приземлилась она довольно удачно и эта мелкая погрешность не испортила общей картины от прыжков всех участников.

Однако оказалось, что древние обычаи, и особенно поверья, участники отлично завершившегося вечера знали всё же недостаточно хорошо. Вот только выяснилось это значительно позже, когда это уже не имело никакого значения.

* * *

Возвращались по домам все уже довольно поздно. Однако эта пешая прогулка тоже имела свою пользу. Во время её, в процессе беседы, отдыхающие лучше узнали о своём родном городе и её обитателях, и древних, и современных. А началось всё с обыденной фразы, брошенной Стасом:

— Хорошо мы сегодня отдохнули. Красота! И место замечательное. Да и вообще, замечательный у нас город.

— А ты–то хоть хорошо знаком с его историей? — подколол его Лемберт. — Вот, например, когда он был основан?

— Не помню точно, кажется в 16‑м или 17‑м веке. А ты сам–то знаешь? — подобные перепалки были свойственны этим непримиримым оппонентам. Они оба были довольно начитаны и порой кичились своими познаниями.

В их диалог подключились и другие одноклассники. Немного поспорив, они, как им казалось, установили истину. Пришли к выводу, что город Тараща был основан в ХVІ-м веке, примерно в 1709‑м году. Однако под именем урочища Тараща он упоминался ещё с 1611‑го года. Долгое время местечко было казацким. Городом оно фактически стал в 1722‑м году, а 1800‑м году уже было назначено уездным городом тогдашней Киевской губернии. Располагался этот уездный городок к югу от Киева, в 21‑й версте (1 верста = 1067 м) от ж/д станции Ольшаницы Фастовской железной дороги. Удалённый от главных торговых путей, он никогда не имел торгового значения. В 1724‑м году в Тараще числилось всего 60 домов. Со слов стариков они также знали, что до 19‑го века Тараща даже вроде входила в состав Польши.

Одиннадцатиклассники гордились своим городком, не подозревая, что в 1913‑м году корреспондент «Киевской мысли» охарактеризовал их город следующей фразой: «Тараща — в сущности, еврейское большое местечко, несколько принарядившееся под город». Чуть ранее энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона так писал о жителях Таращи: «Большая часть населения занимается ремеслами, хлебопашеством и огородничеством; купцы ведут свои дела в уезде».

— Вы лучше скажите — а каких его известных людей нашего города вы знаете? — вклинился в беседу Олег Дейман, до того времени больше слушавший.

— Ну, это несложно: Щорс, батько Боженко, — сразу же ответила Стручкова.

Да, что–что, а историю 20‑х годов они знали неплохо. Как знали и то, что в феврале 1918‑го года в Тараще состоялся первый уездный съезд. А уже в марте была проведена мобилизация в партизанский отряд, который принял участие в партизанском движении. Уже в июне его отряды и составили ядро легендарного Таращанского полка.

— Э–э–э, — протянул Анатолий, — подожди, Томка, с такими выводами. Алик то, по–моему, имел в виду известных людей, которые родились в Тараще.

— Ну да, — подтвердил Дейман.

— Вот, видишь. А Щорс таковым явно не является.

— Да и Боженко тоже, — подхватила эстафету Великанова. — Он родом, по–моему, из Херсонской области.

— Вот те и на! — искренне удивился Самойлов. — А какие же тогда наши земляки?

— Да кто его знает, — задумчиво протянул Пригожин. — Так вот сразу и не припомнишь.

В то время таращанцы ещё не знали, что самым знаменитым их земляком является академик АН СССР, будущий президент Академии Наук СССР (1975–86 гг.) Анатолий Петрович Александров, сейчас уже дважды (а позднее, с 1973‑го года трижды) Герой Социалистического Труда. Правда, знаменитый учёный почему–то стеснялся своего города и называл своей родиной Киев. А вот бюст А. П. Александрову (как полагается по Указу Верховного Совета СССР для дважды и трижды Героев Соцтруда) вообще установлен не на его исторической родине, а в 85 км от Ленинграда, в городе Сосновый Бор. Там были расположены Ленинградская АЭС и филиал Института атомной энергии им. И. В. Курчатова (позже Научно–исследовательский технологический институт им. А. П. Александрова).

— Вот видите. Плохо знаем свою историю, точнее историю родного города, — вновь отозвался Олег.

— А ты что, знаешь каких–то известных наших земляков? — скептически спросил Пригожин.

— Знаю, только вы о них вряд ли слышали. Есть очень известный наш земляк — актёр, певец, режиссёр, продюсер, только он в конце прошлого века эмигрировал в Америку

— Да ты что! И кто же это?

— Это пионер еврейского театра в Америке Борис Томашевский или Томашевски. Родился он в ноябре 1866‑го года в Тараще, а умер в 1939‑м году. Он эмигрировал в Америку. При этом он обладал красивым голосом и по субботам подрабатывал пением в синагоге на Генри — Стрит в Нижнем Ист — Сайде. Впервые Томашевский вышел на сцену в 1982‑м году в Манхэттене в полулюбительской постановке по пьесе Гольдфадена «Колдунья». Это самый известный еврейский сын Таращи.

— Ты смотри, как хорошо знаешь историю еврейской народности в нашем городе, — удивился Лемберт. — Молодец.