Леди Макбет Мценского уезда

Катерина. Ну сказывайте, про кого это вам донесли? Кто такой мой полюбовник?

Зиновий. Узнаем, узнаем. Моей власти над тобой никто не снимал и снять не может.

Катерина. И-эх, терпеть этого не могу!

Выводит за руку Сергея.

Катерина. Ну, вот он. Расспрашивай!

Зиновий. Ты что это, змея, делаешь?

Катерина. Расспрашивай, о чем знаешь хорошо.

Зиновий. Вон!

Катерина. Как же! Ну-ка, Сереженька, поди сюда, голубчик.

Целует его.

Катерина. Глянь-ка, глянь! До чего прекрасно!

Зиновий Борисович ударяет ее по щеке.

Катерина. А-а-а! Я только этого и дожидалась! Буде теперь по-моему! Сергей, держи его!

Сергей наваливается на Зиновия Борисовича и прижимает его к полу. Катерина хватает тяжелый подсвечник и что есть силы ударяет мужа по голове.

Катерина. Перехвати ему как следует горло. Хорош, хватит с него. Снеси его в погреб. Я кровь замою.

Сергей тащит тело в погреб и вскоре возвращается. Его бьет лихорадка. Катерина спокойно подходит к нему.

Катерина. Ну вот ты теперь и купец.

Картина десятая

У следователя.

Вочнев, Катерина.

Вочнев. Значит, мужа вы так и не дождались.

Катерина. Нет. Почитай четыре месяца прошло, а он все не возвращался. А я уж в тягости была законным наследником. В делах застой начался.

Вочнев. А раньше вы в делах мужа и свекра участие принимали?

Катерина. Нет, не принимала, зачем мне?

Вочнев. Как же вы справились?

Катерина. Сергей Филиппович помогал.

Вочнев. Терентьев?

Катерина. Он. Я в Думу пошла просить, чтоб нас ко всему допустили, не пропадать же коммерческому делу, к тому же я беременная, да и долгов у нас не было.

Вочнев. Допустили?

Катерина. Допустили. Только выяснили, что Борис Тимофеевич торговал не на весь свой капитал, там больше половины деньги были не его собственные, а малолетнего племянника его, Федора Лямина.

Вочнев. Вот оно что. И что же решили?

Катерина. Решили это дело разобрать. А через неделю они и сами пожаловали.

Картина одиннадцатая

В доме Измайловых. Катерина, Сергей, Аксинья. Входит старуха с мальчиком лет восьми.

Прасковья. Бывайте здоровы.

Сергей. Вы кто такие будете? Откуда?

Прасковья. Я Прасковья Степановна, покойному Борису Тимофеевичу сестра двоюродная, а это Федор, племянник его. Мы из Ливен.

Сергей. Ох, сколь эти Ливны дивны…

Прасковья. Чего говоришь?

Катерина. Проходите, пожалуйста. Аксинья! Проводи гостей в комнату свекра да помоги расположиться. После сюда пожалуйте, чай пить.

Аксинья провожает гостей.

Катерина. Что ты, Сереженька, какой-то нерадостный сделался?

Сергей. Ничего. Теперь, Катерина Львовна, все наше дело с вами прах.

Катерина. Отчего же прах, Сереженька?

Сергей. Оттого, что весь капитал теперь в раздел пойдет.

Катерина. Ну и что? Неужто с тебя мало будет?

Сергей. Ну уж счастья того нам с вами не будет.

Катерина. Как не будет?

Сергей. Потому что по любви моей к вам я хотел бы видеть вас настоящею дамою, а при уменьшении капитала мы даже гораздо ниже прежнего сойдем.

Катерина. Да мне это вовсе не нужно, Сережа.

Сергей. Тебе может и не в интересе, мне через это ужасно больно будет. Люди-то все больше подлые и завистливые, я-то хотел тебя перед всем нашим купечеством возвеличить, а теперь что ж… Почему мы через этого Федю должны лишиться капитала?

Катерина. Да он же дите, мальчик…

Сергей. Тебе тоже скоро родить. Не будь этого Феди, весь капитал твоему ребенку достался бы. Вот тогда нашему счастью конца-меры не будет.

Из соседней комнаты выходит Прасковья.

Катерина. Собрались куда?

Прасковья. В церковь. Нынче праздник Введения, надо всенощную отстоять.

Катерина. А племянник ваш?

Прасковья. Занемог. Боль простудная в груди. Я травки заварила, так ты, Катеринушка, потрудись, давай ему отвар по часам. Ты сама тяжелая, сама суда Божьего ждешь, так уж потрудись.

Катерина. Идите с Богом, все сделаю.

Прасковья ушла. Сергей и Катерина молча смотрят друг на друга.

Катерина. Надо бы окна закрыть, холодно что-то.

Сергей. Я схожу, распоряжусь.

Катерина. Погоди… Нынче всенощная не скоро кончится?

Сергей. Праздник большой: долго будут служить…

Катерина. К Феде схожу, он там один.

Сергей. Один?

Катерина. Один. А что?

Катерина выходит. Из соседней комнаты слышны голоса.

Катерина. Ты заснул бы, Федя?

Федя. Нет, я буду бабушку дожидаться.

Катерина. Чего тебе ее ждать?

Федя. Она мне хлебца от всенощной обещала.

Катерина. Ты ложись, ложись, миленький.

Федя. А хотите, тетенька, я вам почитаю?

Катерина. Сейчас, только лампадку поправлю.

Катерина входит.

Катерина. Ну!

Сергей. Что?

Катерина. Он один. Пойдем.

Сергей. Что ж взять?

Катерина. Ничего.

Катерина и Сергей выходят. Из соседней комнаты слышны голоса.

Катерина. Что ты, Федя?

Федя. Я, тетенька, что-то испугался.

Катерина. Чего ты испугался?

Федя. Кто это за вами идет, тетенька?

Катерина. Никого. Ты ляг, ляг…

Федя. Я не хочу.

Катерина. Нет, ты ложись, ложись!

Федя. Тетенька!!!

Вочнев. Душат! Братцы мои, голубчики, душат!!!

Картина двенадцатая

У следователя.

Вочнев, Катерина.

Вочнев. «Душат, братцы мои, голубчики, душат» – эти слова вы услышали?

Катерина. Да. Так и кричали.

Вочнев. Что было потом?

Катерина. Набежали какие-то люди, меня оттолкнули, я упала и больше ничего не помню.

Вочнев. Но мальчик ведь был задушен? Кем? Кто был в доме на тот момент?

Катерина. Я и…