Помоги проекту - поделись книгой:
Она успевает произнести только эти слова. Кабина мгновенно набирает скорость, словно кто-то перерубил тросы. Ее ноги отрываются от пола. Валери мягко поднимается в воздух, едва не коснувшись головой потолка, а затем резко падает. Телефон разбивается вдребезги. Женщина хватается за рассеченный лоб, но находит в себе силы подняться.
Мерный гул лебедки у нее над головой в одночасье сменяется пронзительным визгом. Цифры на табло превращаются в размытое пятно, регистрируя невообразимые числа, равнозначные количеству этажей в небоскребе.
Валери в панике подпрыгивает на месте, а затем карабкается на стену, хватаясь за поручни, наивно надеясь таким образом избежать удара об землю. Но земли больше нет, как нет пространства и времени, кроме той его малой доли, которая осталась внутри кабины лифта с заточённым в ней человеком.
Наконец остановка. Резкая и грубая. Валери вновь на полу, с ужасом наблюдает, как из перегоревшего дисплея над дверьми тянется дымок. Неужели все позади?
К несчастью нет.
Серебристые листы металла окрашиваются в оранжевый цвет, а затем чернеют. Воздух нагревается. Складывается впечатление, что снаружи бушуют потоки лавы, словно лифт погрузился в расплавленное ядро планеты.
— Матерь божья, — шепчет женщина, понимая, что от источника невообразимого жара ее отделяет хрупкая преграда.
В следующий миг за дверьми раздается отвратительный стон. К нему присоединяются истошные вопли человеческой агонии. Звуки царящего снаружи хаоса усиливаются. Вслед за этим с небольшим запозданием срабатывает сигнал, возвещающий о конечной остановке. Двери вот-вот откроются.
— Нет! Только не здесь! Не надо!
Забыв о пламени, Валери бросается на двери и упирается в них обеими руками, надеясь хоть на мгновение отсрочить гибель. Кожа с шипением слезает с ладоней. Давясь слюной, женщина с визгом прижимает обгоревшие конечности к груди, оставляя на металле части запекшейся плоти.
Выбора нет. Все что она может — просто наблюдать. Но двери так и не открываются. Вместо них открывается пол! Узкая линия пересекает кабину и обе части паркета у нее под ногами, словно ставни распахиваются в никуда.
Валери падает во мрак, вращаясь в воздухе словно бумеранг. Крики и слезы бесполезны. Она уносится прочь от единственного источника света — освещенной лампами кабины лифта. Погружаясь во тьму в бесконечном падении, Валери обреченно смотрит на квадрат далеко над головой, пока тот не превращается в точку, растворившуюся во мраке.
Небоскреб. Пентхаус.
В помещении темно и тихо. Анжелика и Пинхед стоят друг напротив друга. Где-то поблизости возится зверь, самозабвенно щелкая зубами.
— Я ожидал встречи с Мёрчантом, — холодно произносит верховный сенобит. — Где он?
— Все под контролем.
На бледном лице Пинхеда появляется пренебрежительная усмешка.
— Если бы мы действовали по моему плану, этот человечек давно уже работал бы на нас.
— Новый ад, который ты создал, судя по всему, похоронил под собой не только хаос и развлечения, но и тягучую сладость искушения, — с не меньшим пренебрежением возражает демонесса. — Как можно жить без подобного наслаждения?
— За время моего правления было истерзанно больше человеческих душ, чем ты можешь себе представить. Их страдания и сейчас со мной. Навечно. Вот подлинное наслаждение, принцесса.
Анжелика отворачивается, чтобы скрыть раздражение и поспешно идет к двери. За спиной звучит низкий голос Пинхеда:
— Твои методы устарели, Анжелика. Разговаривать с людьми бессмысленно. Запомни это. Ад теперь принадлежит мне, и я не потерплю хаоса. Только порядок или…
Девушка стремительно поворачивается и смотрит на демона черными как тьма глазами.
— Мёрчант мой!
Хлопнув дверью, она выходит в коридор и, глядя себе под ноги, произносит:
— Не с тем связался, иглоголовый. Порядок или хаос? Я верну прежний ад. Мой ад!
Пинхед с удовольствием смотрит на закрытую дверь. Перебранки с демонессой его забавляют. Для него она не более чем капризный ребенок. Слушая завывания зверя, верховный сенобит некоторое время размышляет, а затем подходит к дальней стене комнаты.
Сложив руки на груди, он концентрируется, и пространство перед ним тотчас разрывается, преобразуясь в портал. Свет в помещении меняется. Тени приходят в движение. Пульсирующая по краям портала энергия искажает пространство. Часть параллельного измерения проникает в наш мир и область вокруг Пинхеда преображается в адскую залу, наполненную криками боли и стонами пытаемых людей.
Подходит зверь и сторожевою тенью начинает бродить на границе между двумя мирами, наблюдая за тем, что творится дома.
А дома ждут войска. В зале по ту сторону портала проступают размытые очертания множества сенобитов. Армия демонов наготове в ожидании своего часа. Пинхед обращается к ним с речью, как генерал к солдатам перед боем, как римский понтифик на конклаве к кардиналам.
— Если хочешь чего-то добиться — делай это сам. Принцесса меня разочаровала. Искушение — пережиток прошлого. Согласие человека легче получить с помощью ужаса…
Вестибюль небоскреба.
В темноте Анжелика пересекает холл здания. На полу пути к выходу демонесса останавливается и смотрит на вращающийся модуль. Ее пытливый взор скользит по другим модулям, застывшим во тьме под потолком и на боковых стенах. Одна за другой, проносятся перед глазами узорчатые панели. Она как будто просчитывает варианты, измеряет дистанцию между модулями и центром холла…
На ум приходят слова Джона: «Я мечтаю создать подлинную модель. Прототип оснащен рефлекторами и лазерами… Вечный свет, запертый среди зеркал и подпитываемый ими же».
— Это выход, — с улыбкой произносит Анжелика. — В один конец для одной персоны…
Наконец она видит то, о чем говорил Джон, видит то, о чем Пинхед даже не подозревает.
Апартаменты семьи Мёрчантов.
Джон спит, укрывшись одеялом. Ему опять снится сон. На этот раз видения по ту сторону грез выглядят по-другому. Сгусток энергии, который был заперт между шестью гранями на экране компьютера, теперь свободно вращается в пространстве перед ним.
Появляется лицо бабушки.
— Ты избранный. Тот, кого они больше всех ждут.
Затем лицо Анжелики.
— Вы тот, кого мы ждали.
Улица.
Анжелика стоит напротив дверей небоскреба в огнях ночного города. Автострада впереди заполнена машинами. Мелькают силуэты редких прохожих. Сощурившись, демонесса смотрит в пустоту, не замечая суеты Нью-Йорка, словно отражает ментальные атаки…
С яркой вспышкой света приходит видение. Вместе с Джоном она занимается любовью. Джон с несвойственной ему агрессивностью хватает ее за волосы. Темные локоны девушки обвиты вокруг его пальцев. Анжелика во сне шепчет снова и снова.
— Все что захочешь… Все что захочешь… Все что захочешь…
Видение растворяется во мраке и преобразуется в некое подобие компьютерной сцены, в центре которой стоит игрушечный механизм похожий на те, что мастерил Филипп. Застывшая в изящном реверансе деревянная дама, облаченная в атласное платье, медленно поднимает и опускает голову. Кажется, что так будет продолжаться вечно, но внезапно механизм нарушает тактовую частоту и произвольно поднимает голову. Лицо дамы обращается в звериный оскал под аккомпанемент человеческих воплей и мелодичного звона…
Апартаменты семьи Мёрчантов.
На прикроватном столике звонит телефон. Джон открывает глаза и, поборов очередной приступ паники, хватается за трубку. Разбуженная Бобби наблюдает за мужем сонным взглядом.
— Который час? — бормочет жена. — Какого черта им понадобилось среди ночи?
Джон прикладывает трубку к уху.
— Слушаю?
— Доброе утро, повелитель игрушек, — раздается в динамике приветливый голос.
Бобби с удивлением замечает, как Джон с несвойственной для разбуженного человека прытью перекатывается на бок и садится на кровати… подальше от нее. Приложив трубку плотнее к уху, юноша шепчет:
— Ага… Да… Конечно… Хорошо…
Бобби с подозрением слушает поток односложных ответов, продолжая смотреть в спину мужу. Наконец он кладет трубку на место и возвращается в постель.
— Японский клиент. Бизнес важнее личной жизни. Обычное дело. — Джон проводит пальцем по волосам жены. — Ложись спать.
Оба разворачиваются, опустив голову на подушки. Каждый смотрит в противоположную сторону. Взгляд Бобби выражает беспокойство. Взгляд Джона — стыд.
Центр современно искусства. Галереи.
В центре отгороженной от города территории стоит большой склад, перестроенный в художественную галерею. На первом этаже множество комнат и павильонов. То тут, то там попадаются разрозненные группки посетителей.
Джон стоит напротив большого полотна разукрашенного разноцветными мазками и кляксами. За спиной раздаются мягкие шаги. Он поворачивается и встречается взором с Анжеликой. Оба приветливо улыбаются друг другу.
— Сам не понимаю, зачем я здесь, — сокрушенно вздыхает Джон.
— Понимаешь, — мягко отклоняет девушка, сосредоточившись на его взгляде.
Она прекрасна, сексуальна и ведется себя вызывающе. Джон не может этого не заметить, равно как сопротивляться.
— Все что захочешь… — уловив его слабость, полушепотом произносит та.
Эти слова на мгновение пробуждают в памяти Джона волшебный сон, в котором они с Анжеликой вместе. Девушка продолжает улыбаться:
— Нам было хорошо вместе?
— Да.
— Могло бы быть по-настоящему.
Анжелика берет его под руку, и они вместе идут в следующую залу.
Апартаменты семьи Мёрчантов.
Придерживая корзину с грязным бельем, Бобби стоит в дверях комнаты. Рядом у окна играет Джек. Мальчик самозабвенно складывает огромную модель здания из конструктора, блок за блоком устанавливая опоры для верхних этажей.
— Мама вернется через пять минут, детка. Хорошо?
— Ш-ш-ш, мам. Я пытаюсь сосредоточиться, — доносится из-за пластиковой башни важный голос.
Бобби улыбается и выходит из комнаты. Спустившись вниз по ступенькам, она попадает в узкий коридор, ведущий к общей прачечной. Впереди под потолком пульсирует трубка люминесцентной лампы. Другая лампа не работает. Окон нет. Только бетонные стены и крытый паркетом пол.
От лестницы до двери впереди царит полумрак. Бобби быстро идет по коридору, слушая потрескивание и жмурясь под частыми вспышками неисправной лампы. За спиной раздается металлическое позвякивание. Бобби поворачивается. Чистящее средство соскальзывает с кипы белья и падает на пол.
Осмотрев пустой коридор, девушка подбирает пластиковую бутылку и идет дальше. Открывает дверь и еще раз озирается по сторонам. Наверное, ей просто показалось. В бетонном тоннеле по-прежнему тихо, но атмосфера тревоги медленно нарастает. Зреет ощущение чьего-то недоброго присутствия.
Очутившись в прачечной, Бобби ненадолго отвлекается. Внутри больше света и атмосфера не такая гнетущая. За окном сквозь густые кроны деревьев светит солнце. У стены стоят в ряд стиральные машины. Бобби открывает две из них, наполняет барабаны бельем, засыпает порошок и устанавливает количество циклов.
За спиной у девушки мелькает тень. Раздаются глухие удары. Бобби подпрыгивает, едва удержавшись от крика. За окном порхает голубь. Несколько раз ударившись о стекло, суетливая птица улетает прочь.
Глубоко вздохнув, Бобби возвращается к делам, но теперь спокойствие покидает ее окончательно. В светлую прачечную проникает зловещая атмосфера. В тишине нечто враждебное наблюдает за девушкой, выжидая удобного момента.
Тени у окна как будто становятся длиннее. В самом темном углу прачечной копится мрак. Нечто скользкое и зловещее поселилось там, подобно гадюке высиживая яйца, из которых вот-вот должен просочиться выводок ядовитых змей.
Бобби нажимает кнопку «Пуск» на обеих машинках и выпрямляется. Осматривает прачечную. Ее задумчивый взор устремляется на дверь. Что-то изменилось. Женщины это чувствуют лучше мужчин. Она встревожена, но никак не может понять почему. Как будто инстинкты предупреждают ее, пытаясь направить в нужном направлении. Внезапно она срывается с места…
— Джек!
На одном дыхании она преодолевает тоннель и, проворно перепрыгивая через ступеньки, минует лестницу. Распахнув дверь внешнего коридора, Бобби подбегает к лестничной клетке и видит, как лучи голубоватого света вырываются из-под закрытой двери их квартиры. Изнутри доносится резкий металлический звук. Именно он стал причиной ее скоропостижного возвращения. Нечто пришло к ним домой. Сейчас оно там, за закрытой дверью… с ее ребенком!
— Прекратите это немедленно, — раздается сбоку недовольный голос.
Поделиться книгой: