Призраки

Паскуале. Это когда неизвестна причина смерти…

Раффаэле. Да — да… Когда неизвестно, что с ней стряслось…

Паскуале. Но мы-то знаем, почему она издохла. Птица скончалась от удушья, не по своей воле.

Раффаэле. Ну да.

Паскуале. Это был несчастный случай. Завтра я сварю из нее бульон.

Раффаэле. Ешьте на здоровье.

Паскуале. Я повешу ее на балконе.

Раффаэле. Там есть подходящий гвоздь.

Паскуале (выходит на правый балкон и ищет гвоздь). Вот, все в порядке. (Подвешивает курицу.) Ночку она повисит и завтра будет помягче. (Прикрывает ее тряпкой.)

Раффаэле. А когда придет ваша жена?

Паскуале. Скоро. Когда я уходил, она укладывала последние вещи и ссорилась с нашей прежней хозяйкой. Представь себе, хозяйка говорит, что мы засорили водопровод, что была утечка газа… Подумать только, что за три комнаты с кухней, которые выкроила она из своей квартиры, без ванной и без обстановки, и когда она, в сущности, сидела у нас на голове, у нее хватало нахальства драть с нас по пять тысяч лир в месяц, не считая платы привратнику.

Раффаэле. Кстати… мы должны будем договориться относительно моего жалованья.

Паскуале. Непременно поговорим.

Раффаэле. Но раз уж мы заговорили, почему бы не договориться теперь, не откладывая в долгий ящик? Конечно, я не настаиваю, но деньги я хочу получить.

Паскуале. Ты не настаиваешь, но деньги хочешь получить!

Раффаэле. Вот, черт возьми, ослиная моя голова… я и впрямь не настаиваю, вернее, не слишком настаиваю, но если я совсем не буду настаивать, то что же я буду иметь в конце месяца?

Паскуале. Ты нрав, я очень хорошо тебя понимаю. Но не волнуйся, мы непременно об этом поговорим.

Раффаэле. Ах, сударь, об этом-то мы, конечно, успеем еще поговорить, но сейчас я обязан передать вам от имени хозяина кое — какие его просьбы и пожелания.

Паскуале. Я тоже хотел тебя кое о чем спросить.

Раффаэле (грузчикам). Эй, ребята, вы что, к полу приросли? Идете за шкафом или нет?

Первый грузчик. Идем, конечно! Но поскольку сейчас уже половина шестого, а у нас с утра маковой росинки во рту не было, то вот мы и решили сперва заглянуть напротив и подкрепиться стаканчиком вина, а потом уж заняться этим шкафом.

Паскуале. Сперва или потом, меня не интересует, важно, что — бы вы его принесли.

Первый грузчик. Не извольте беспокоиться!

Грузчики уходят.

Паскуале. Так вот, Рафе, я должен с тобой поговорить всерьез.

Раффаэле. Слушаю.

Паскуале. Садись. (Усаживается на стул.)

Раффаэле. Спасибо, ваша милость. (Садится напротив него.)

Паскуале (после короткой паузы, во время которой пристально смотрит в глаза Раффаэле), Рафё, скажи, похож я на сумасшедшего?

Раффаэле. А кто это утверждает?

Паскуале. Не перебивай, дай мне сказать. Если я переехал сюда, значит, у меня есть на то свои причины. И если бы тут было не восемнадцать комнат, а тридцать шесть или семьдесят две, я бы все равно переехал.

Раффаэле. Дело хозяйское.

Паскуале. Рафё, тайна этого дома мне известна, или, лучше сказать, легенда, которая в течение веков создавалась досужей фантазией… Призраки… духи… свет… шум… цени…

Раффаэле (серьезно и убежденно, не скрывая, что дело идет о чем-то весьма опасном). Дым… воин… голова слона…

Паскуале. Да, в общем, вся та чепуха, о которой болтают люди. Ты мужчина. Если мы с тобой сейчас поладим, то в будущем ты сумеешь получать хорошие деньги. В жизни я перепробовал все, брался за самую черную работу, был даже театральным антрепренером… 11 вот, все перепробовал, ии в чем не преуспел. Я женат и должен прокормить свою женушку и самого себя. Жизнь тяжела, и никто тебе не поможет, или, лучше сказать, если кто и поможет, то только однажды, и то чтоб потом укорять: «Я ведь тебе помог…» А после скажет «Привет», и точка. Стало быть, лучше рассчитывать па собственные силы. Хозяин уступил мне квартиру даром, чтобы развеять дурную славу, которая идет об этом доме. Он предоставил ее мне на пять лет. Пи минуты не сомневаюсь, что он все испробовал, чтобы сдать ее, но так и не смог.

Раффаэле. Он ее отремонтировал, вбухал в нее кучу денег. Здесь всюду текло, сквозь крышу виднелось небо. Но ничто не помогло — съемщиков не нашлось.

Паскуале. У меня свои планы. Если я смогу здесь остаться, в чем я убежден, так как ни капли не верю в то, что болтают, я меблирую все восемнадцать комнат и буду их сдавать, открою пансион. Ты понимаешь, что на то, что можно этим заработать, я заживу как синьор… Жене, конечно, я ни гуту, иначе она не согласилась бы переехать сюда. Понятно, хозяин поставил мне определенные условия, которые я буду в точности соблюдать…

Раффаэле. Это уж хотите 96 хотите, а придется. Хозяин лично поручил мне следить за тем, чтобы вы их соблюдали. Об этом я и хотел нам сказать… Если не будете аккуратно выполнять его, я лишусь места. (Словно делая ему предупреждение, не допускающее никаких отговорок.) Час утром, час вечером вы должны поочередно выходить на все балконы, чтобы показать людям, живущим напротив, что в доме есть жильцы. Балконов шестьдесят восемь.

Паскуале. Да к вечеру я с ног буду валиться от этакой работы!

Раффаэле. Что поделаешь! (Принимая прежний тон.) По утрам по крайней мере на двух — трех балконах с каждого из четырех фасадов дворца вы должны будете выбивать по четыре, по пять ковров. Люди услышат шум, увидят вас и окончательно успокоятся.

Паскуале. Да, об этом мне говорил домовладелец… Но дело в том, что у меня нет ковров.

Раффаэле. Вы их купите или одолжите. С одним ковром вы сможете обслужить но крайней мере двенадцать балконов.

Паскуале. Но ведь необязательно выбивать ковры, можно выбивать и пальто?

Раффаэле. Ну конечно. Выходя на балкой, вы должны насвистывать или петь — в общем, вы должны казаться веселым. Пусть люди видят, что вам радостно на душе, что вы смеетесь.

Паскуале. Меня примут за идиота!.. Петь — еще куда ни шло… Человек, у которого спокойно на душе, конечно, может напевать па балконе, В этом пет ничего странного… (Напевает мотив первой пришедшей ему в голову песни.)

Раффаэле. Но самое важное вот что: в случае, если вы не выдержите и сбежите, то вы никому не должны рассказывать о том, что видели и слышали в этом доме.

Паскуале. Да — да, но ты не беспокойся, никуда я не сбегу.

Раффаэле. Лучше не ручайтесь. Здесь еще никто не выдерживал. Как бы кто ни храбрился, а через четыре — пять дней бежал, как заяц…

Паскуале. В самом деле? Ну, знаешь, люди порой бывают удивительно наивны. Расскажи-ка лучше, в чем дело, что тебе об этом известно самому? Что здесь такое происходит? Я-то, понятно, не верю, но, знаешь ли… Не буду врать, меня это все же чуточку пугает…

Раффаэле. Еще бы! Когда вы вошли, вы так дрожали, что задушили курицу.

Паскуале. При чем тут курица? Я и не заметил. Так что же ты можешь сказать? Ты видел что-нибудь своими глазами?

Раффаэле (утвердительно кивает). Конечно, на ночь глядя не хочу нагонять на вас страху, но люди говорят, что та самая смазливая бабенка, которую безумно любил и никак не мог разлюбить испанский гранд, владелец этого дворца… была связана…

Паскуале. Что?

Раффаэле. …была связана…

Паскуале. Имела связь? А ты говоришь: «была связана»…

Раффаэле. В общем, как бы это сказать… в общем, путалась с одним изящным и благородным кавалером. Этот кавалер был самого деликатного обращения и редкой воспитанности. Когда испанский гранд Родригес Лос Де Риос учуял, что остался с носом…

Паскуале. Что его водят за нос, хочешь ты сказать.

Раффаэле….он очень рассердился и велел замуровать любовников живыми в той комнате, где их застали в то время, как они занимались своими глупостями…

Паскуале. И эта комната находится в этом дворце?

Раффаэле. Даже в этой самой квартире, но какая точно, неизвестно.

Паскуале. Может быть, даже эта?

Раффаэле кивает.

Хотя я не думаю, чтобы они занимались своими глупостями в прихожей, имея столько комнат…

Раффаэле. Откуда мы знаем, как было принято в старину…

Паскуале. Все это хорошо, но ты-то сам видел хоть что-нибудь?

Раффаэле. Лично я — нет, потому как никогда не входил в этот дом один… Я бы умер от страха… Да и вообще после того, что случилось с моей бедной сестрой… Моя сестра была прямо цветок, когда мы поступили сюда. А теперь видели, во что она превратилась?

Паскуале. Во что же?

Раффаэле. Вы ее никогда не видели?

Паскуале. Нет, никогда.

Раффаэле. Ах, вы спрашиваете, во что она превратилась! Так как этот дом пустовал, несчастная моя сестра приходила сюда сушить на террасе белье. Однажды утром мы услышали какие-то крики. Как я уже говорил, она поднялась туда красивая и здоровая, а спустилась седая и придурковатая.

Паскуале. Придурковатая?

Раффаэле. Ну, не совсем придурковатая… но немного не того. В общем, глупее, чем была прежде.

Паскуале. Так, значит, у нее и раньше не все были дома?

Раффаэле. Нет… но она женщина.

Паскуале. Так что же, разве все женщины такие?

Раффаэле. Но они не мужчины… Когда она рассказывает о том, что произошло в тот день, то вдруг теряет нить, и больше уже ничего не поймешь.

Паскуале. Но о том, что произошло, она рассказывает?

Раффаэле. Рассказывает, но что именно произошло — толком не поймешь. Бормочет что-то бессвязное…

Паскуале. Хорошо, пусть она поднимется сюда, мы с ней поговорим, и я, быть может, судимо разобраться, что там такое произошло.

Раффаэле. Как спущусь, сразу же пришлю ее к вам. Сестру зовут Кармела. Ну, стало быть, мы обо всем условились. Не забывайте наставлений хозяина. Желаю всего наилучшего…

Паскуале. Ты что… уходишь?

Раффаэле. Но ведь должны же вы привыкать к этому дому!

Паскуале. Да-да, конечно. Но я спрашиваю, уходишь ли ты, потому… Я хотел… я хотел повесить эту клетку с канарейкой на балкон.

Раффаэле. Там (показывает на балкон слева), там есть гвоздь… да — да, я точно помню… (Берет клетку и выходит па левый балкон. Повесил клетку на гвоздь.) Так хорошо?

Паскуале. Вполне.

Раффаэле (увидев профессора). К вашим услугам, профессор!

Паскуале. Кто там?

Раффаэле. Профессор Сантанна. Сейчас он дает урок, у него школа на дому. Профессор остался вдовцом и женился во второй раз. Во время землетрясения в Мессине потерял сестру. У него маленькое поместье возле Салерно и брат в Америке — уехал тридцать два года назад. Профессор болен диабетом. (Обращаясь к профессору и показывая ему на Паскуале.) Новый жилец.

Паскуале делает легкий поклон.

Будем надеяться…

Паскуале (обращаясь к профессору, который, вероятно, сказал ему какую-то любезность). Спасибо, профессор.

Раффаэле. Вот кто мог бы порассказать о том, что он видит со своего балкона… Свет в окнах, искры, голову слона, воина…

Паскуале. А что это за воин?

Раффаэле. Это старинный воин с перьями па шлеме, с обнаженным мечом, в белом плаще. Он трубит в рог и прогуливается до карнизу дворца. Правда, после окончания войны он больше не показывался.

Паскуале. Наверно, уволили в запас.

Раффаэле (почти с укором). С такими вещами не шутят, поверьте мне… Вы, например, сидите дома, а за окном шум дождя, гром, молнии, буря, холод, снег — словом, светопреставление! Вы выходите на балкон и видите солнце… Или вот, например… В одно прекрасное утро вы просыпаетесь, весь дом залит солнцем — чудесный день! Вы одеваетесь во все самое нарядное, легко — легко… надеваете белые туфли… выходите из дома… А тут, о боже, проливной дождь! Вот видите, какие шутки они с вами выкидывают. Ну, будет, я пошел. (Профессору.) с вашего разрешения…

Паскуале (профессору) Честь имею.

Возвращаются в прихожую.

Раффаэле (направляясь к входной двери). Так, значит, я пришлю к вам мою сестру. (Делает несколько шагов, потом возвращается.) Чуть не забыл сказать про самое главное. Чтобы не было каких-нибудь недоразумений и напрасных подозрений, имейте в виду, что здесь иной раз случаются разные пропажи. Вы оставляете, к примеру, шляпу и больше ее не находите, то же самое с платками и галстуками. Но чаще всего — с продуктами. И если исчезнет что-нибудь ценное, то заранее имейте в виду, я не хочу иметь никаких неприятностей. (Неожиданно становясь серьезным и переходя па угрожающий тон.) И не вздумайте идти заявлять о пропаже… не то вам не поздоровится. Ведь это призраки, привидения, с ними шутки плохи… Пощечины, пинки, а то и просто палкой по башке… Например, спускаясь по лестнице, вы вдруг чувствуете, что вас толкают, и вы трескаетесь головой прямо об стену. А потому лучше не заикайтесь о кражах, которые могут произойти в этом доме, потому как потом вы об этом сами пожалеете. Договорились? Так-то! (Становится вновь любезным, и почтительным.) С вашего разрешения… Всего хорошего!.. (Уходит.)

Паскуале, оставшись один, расхаживает взад и вперед по прихожей. То насвистывает, то смеется про себя. Расставляет по местам столы, и стулья. Видно, однако, что он чем-то озабочен: время от времени он вдруг резко поворачивается на каблуках, словно кто-то его окликнул. Потом с глупой улыбкой начинает снова расхаживать по прихожей. Видно, что беспокойство его все растет. И вот, когда фантазия его окончательно разыгрывается, он неожиданно начинает бегать по прихожей, то пытаясь что-то оторвать от себя, то будто стряхивая пыль с пиджака, особенно энергично сзади, со спины, словно что-то невидимое держит его и мешает бежать. Наконец, красный и задыхающийся, он находит путь к спасению — стремительно выскакивает на левый балкон, с силой захлопывает за собой стеклянные двери и деревянные ставни так, чтобы произвести как можно больше шума. Совершенно очевидно, что он нагнал страху и на профессора Сантанну, который в испуге спрашивает его, что случилось и что такое страшное увидел Паскуале.