Из рук врага

Не сразу понимаю, что фонтанчики воды рядом — это попадания крупнокалиберных пуль. На борту стоящего в километре «Победителя» пляшет в одном из пулемётных гнезд огненная бабочка… И я целую секунду тупо смотрю на неё, прежде чем над палубой судна распухает беззвучный для меня разрыв. Пламени в этот раз нет — у ракеты газовая боеголовка. Фосфорорганика. Разворачиваюсь и поднимаюсь по опущенной из проёма в борту аппарели — дерево в зарастающих дырах от пуль. И как в меня не попали? Эмоций уже нет. Просто опускаюсь на пол в трюме — через внешние сенсоры вижу, как вокруг мачты-антенны над шельфером вьются, как мошки-переростки, три крылатые твари. Море внизу вскипает пузырями, и через секунду над водой вспыхивает пламя до небес: операторы с подводной лодки стравили весь биогаз из каверн фитоконструкта. Спалили вместе с энергопередатчиком, но мы успели сползти на глубину и поднять мачты. Отключаюсь, так и не выпустив детское тело из рук…

Открываю глаза и вижу сидящую рядом с постелью Эль… или уже не Эль? Волосы заплетены в сложную косу — я такой прически в жизни не видел. Одежда перекроена — эльфийка вырастила себе юбку и блузу и даже расцветила орнаментом, сложным и тонким. Другое выражение лица, другая осанка… выразительное лицо — и серьёзные глаза. Привычные глаза моей помощницы и подопечной.

— Твари все сдохли, — говорит она прежде, чем я успеваю задать вопрос. — Солнце зашло — и они все умерли. Некоторые прожили чуть дольше — пытались жрать растения, но остатков энергии им не хватило, только агонию растянули. Идеальное оружие.

— Оружие?

— В мире, откуда эльфы родом, долго пытались взять под контроль магию пространства, уж больно сильно она отличается от других разделов магического искусства. Интуитивное искусство и одновременно персональный талант… не важно пока. Важно — кто-то однажды открыл к демонам «дверь». Всего на мгновение, как сегодня, но в старом мире, как я читала, магия пронизывала всё, а не шла узким… спектром от светила. Демоны не любят воды — крылатые могут летать над ней, но предпочитают не удалятся от берега за пределы прямой видимости. Потому их было вчера так мало — видно, с той стороны была вода… Мана привлекает их, как запах, вот они и собрались в точки пробоя… Приманка. А потом — перенос. Так мы там потеряли один из материков: многие тысячи лет там не было животных крупнее крысы. Знание о… координатах считалось утраченным: никто не хотел повторения. Никто не хотел конца света…

— Зато в мире с источником магии в небе пространственный портал туда превращается в аналог атомной бомбы, — медленно проговорил напрашивающийся вывод я. — Даже лучше: никакой радиации, никакого многолетнего заражения почвы. Дождаться ночи — и всё. Стратегическое оружие. Вопрос в другом: кто его по нам применил?

— Я… бывшая я когда-то жила в Восточном Лесу, что у северных отрогов Хребта Песков. — Эльфийка говорила, будто удивляясь собственным знаниям. — И Восточный Лес сделал ставку на магов-людей. Через них он хотел контролировать материк Азур и империю… Эльфы Западного Леса, с острова Флогос при тебе поставили руками империи точку в этом противостоянии: пространством никто из них не занимался. Северный Лес всё время противостоял и Восточным, и Западным эльфам. Но тут, скорее, была попытка ослабить обоих противников — за королевством Наррона Северные чувствовали себя как за каменной стеной.

Остаётся только Южный Лес. Когда меня… когда я прошлая ещё была… жителем Востока, другие считали, что Южные спрятались за Хребтом Кита. Их не считали противником — своих краснокожих защитников-людей они практически не использовали, только в обороне против разведчиков…

— Южные острова. — Вот теперь мне было совсем всё понятно. — И сделали южнолесовцы ставку на оружие массового поражения. И победили. На Руме они подорвали не нас — так, сопряжённая цель, проверить силу воздействия. Целью был «Победитель»! Проверяли своё оружие, как американцы на Хиросиме… А я-то думал, почему империя с таким упорством строит десантные крейсеры?..

— И что будем делать? — Эльфийка встала со своего стула и непринуждённо пересела ко мне на постель.

— Ты меня спрашиваешь? — Такая постановка вопроса удивила меня куда сильнее, чем все предыдущие сведения, вываленные с утра пораньше на мою голову.

— Ну а кого же ещё? — точно так же удивилась девушка. — Ты спас и вылечил меня, ты создал Арк и все наши «технологии». И можешь не ссылаться на Стерха и Плуга — в основе всегда лежали твои идеи.

— А ты?

— Если хочешь узнать о мудрости меня прошлой, то тут, думаю, ничего утешительного — сам помнишь, где ты меня нашёл… и в каком состоянии: свои же превратили меня в безвольный инструмент. Хотя какие они мне тогда «свои»? С другой стороны, начинаю понимать особенности менталитета своей расы: южники как-то заставили одного из своих стать «живой бомбой» — открыть проход к демонам, это значит стать первой едой для прорвавшихся…

— Ясно. — В голове у меня появились кое-какие мысли. По крайней мере, те же американские вооружённые силы на момент первого сброса бомбы обладали считанным по пальцам числом зарядов и не были готовы разбрасывать их направо и налево. Достаточно показать зафиксированные материалы заинтересованным сторонам — или, наоборот, сделать вид, что Арк и конфедерация так и не поняли, что случилось. Интересно получается: Святославом «рулят» эльфы с Флогоса против эльфов Восточного Леса? Забавно, он сам-то об этом хотя бы догадывается, суперпрогрессор?

— Эль, ты наверняка вспомнила своё имя. Как мне теперь тебя называть? — спросил у эльфийки я.

— Эль. Так и называй. Предпочту быть ей, а не той дурой, что «во имя родины совершила подвиг». — Женщину передёрнуло, как от мороза. Она в одно движение распустила свою причёску в своеобразный водопад пшенично-жёлтых волос: наличие симбионтных клеток в структуре волоса накладывало некоторые ограничения на цвета. — Тем более ты сам говорил, что доступная память — это ещё не личность. Надеюсь, новая нейронная сеть лобных долей более удачная в плане интеллекта…

Ну да, ну да. Чёрт. Жо… задница. Огромная непередаваемая задница! И как я так вляпался-то? Просто хотел жить спокойно… Пожил, блин. Надеюсь, хотя бы за завтраком меня не будет ждать череда «открытий чудных»… Ага. «„Мать, мать, мать…“ — по привычке ответило эхо»[49].

57

— Зимнего де… — Мора Рокс осёкся и сплюнул: всё, крайняя степень проявления эмоций. — Итак, дайте мне подытожить «радостные» вести. На нас испытали оружие массового поражения, и могут сделать это ещё раз. Мы не знаем, как носитель ОМП попал на Рум (и вообще кто это был). Относительно недалеко от нас находится эльфийский Лес, где-то за шхерами и островами Южного архипелага, населённого тучей злобных краснокожих… Что-то не так, Алессо?

— Поправка: в таком же географическом ключе «недалеко» от нас находятся все Леса эльфов, кроме Восточного.

— Спасибо, дорогой друг, за это уточнение! Так вот, рядом с нами на одной планете аж четыре эльфийских Леса, которые, оказывается, вместо попыток позиционного противостояния переходят к фазе «горячей войны». Я правильно термин сказал?

— Всё верно. Холодная война — экономические действия и натравливание государств людей друг на друга без прямого контроля. Сейчас империя фактически под контролем Западных эльфов Флогоса, после смены династии, а королевство Наррона — под контролем Северного Леса. Как я понимаю, родной Эль Восточный Лес сейчас почти осадили имперские сухопутные войска под предводительством маршала графа Ника, и влияет он только на княжества вокруг, выбыв из числа активных «игроков», а Южный… Если коротко: мы в том же положении, что и более древние и более крупные гособразования. Только метод контроля — «длинная палка». Можно даже возгордиться немного — наше детище, конфедерация, за десять неполных лет влезло в большую политику как игрок, а не как пешка.

— Игроки тут — остроухие лесные жители, а мы — случайная «бродячая» пешка, самостоятельно дошедшая до восьмой клетки и ставшая ферзем, пусть никто этого и не ждал. Маленьким и слабым, но ферзем, — вмешалась до того молчавшая Лима.

Эль кивнула, подтверждая слова бордововолосой подруги. Коротко переговорив со Стерхом, я настоял, чтобы за вернувшей часть старой себя эльфийкой сохранили прежние полномочия.

— Я немного не понял, как нас контролирует Южный Лес, — поднял руку Марсо Грегори. — Что за «длинная палка»?

— Энергия, — объяснил я Плугу. — Наше узкое место и производственные мощности — это погруженные шельферы: от них мы питаем нашу воздушную разведку и на них обслуживаем и растим быстроходные корабли, ракеты и одежду. Никаких островов не хватит, чтобы держать такую инфраструктуру, как за нами сейчас, слишком мы размахнулись, создавая конгломерат из девятнадцати микрогосударств. Под водой растениям не страшны ни цунами, ни корабли, ни шторма… Но оказалось достаточно долбаных яиц донных червей, чтобы снести на хрен один из них.

— Мой народ… мой бывший народ тысячи лет растил растения и знает об экосистемах очень многое. То, что я нащупывала буквально вслепую, по наитию, носители знаний могут создать в течение нескольких часов… И развалить в течение нескольких минут.

— И ты это сейчас вспомнила? — несколько бестактно перебил подавшийся вперёд Марсо. Чтобы ни произошло, а крестьянин — прежде всего крестьянин! Пусть даже фермер, министр сельского хозяйства и вообще.

— Эль — историк, — объяснил я вместо страдальчески сморщившейся эльфийки — на эту «мозоль» ей уже сегодня наступили не единожды. — Она специализировалась на каталогизации эльфийских знаний о прошлом, она одна из хранителей памяти своего народа…

— Который, народ в смысле, посчитал её «очень нужной» и отправил работать на алтарь, — рубанул Стерх, вызвав у эльфийки ещё одну гримасу, и, поглядев в мою сторону, резюмировал: — Высокоразвитые цивилизации… умеют быть «рациональными», когда не надо.

Теперь пришла моя очередь молча кривиться: что ж, уел так уел.

— Х-хочу напомнить, что мы собрались здесь, чтобы принять решение, что д-делать дальше, — робко подняла руку Лайла, жена Марсо.

Введённые в совет женщины обычно молчали, когда дело не касалось «культурных» нюансов (вроде расселения беженцев или там организации работы представительства на Руме), хотя за несколько лет уже попривыкли и, бывало, даже высказывались по общим вопросам. И вот сейчас, в критической ситуации, вылезли уже, казалось бы, изжитые рефлексы далёкой юности — женщины жались к своим мужьям. Если Лайла была откровенно напугана перспективами, сидя по правую руку от Грегори, то Жаза и Ирос ушли в себя, демонстрируя знаменитую халифатскую упёртость слабого пола, воспетую в легендах и сказках совсем не на пустом месте, — морально они уже были готовы всё потерять вслед за мужем, но продолжать жить, пока жив их господин.

На поверку лоск цивилизации не слез только с того, на ком его не было. Лично я радовался за свою часть совета — работа учёной сделала Лиму человеком, готовым смело смотреть в лицо любой опасности. И она твёрдо верила в свои силы, в отличие от других женщин, даже от эльфийки. Может, оттого мой взгляд в будущее, ещё такой тоскливый с утра, начал сменяться на твёрдое желание устроить… ну хоть какой-нибудь асимметричный ответ. Ясно, что мы ещё побарахтаемся. Вопрос: как именно это сделать и с максимальной пользой для кого?

— Раз ни у кого нет идей, может, решим, что делать сейчас? — после минутной паузы, заполненной молчанием, предложил Марсо. — Может, окажется понятно, что и выбора-то у нас особого уже нет?

— А какой выбор у нас теоретически пока есть? — подал голос Гуурака Мика.

— Подчиняться эльфам Южного Леса или попытаться скинуть их влияние, — «разжевал» Плуг «широкие возможности выбора».

— У меня вопрос, — махнула рукой что-то сосредоточенно обдумывающая последние пять минут Лима. — Если мы под контролем у Южных, где, собственно, их список… ну, задач для нас, что ли. Западный Лес, например, заставляет империю развивать десантный флот, это понятно. Восточный навязывал амулетную магию для продвижения влияния на аристократию, а теперь фактически заслонился княжествами от империи, как щитом. Северный Лес… непонятно что делает.

— Северный Лес попытался продавить стратегию экономической зависимости государств Хикка и Азура от своих товаров. Некоторое время им это неплохо удавалось, пока флогосцы не «раскачали», как я понимаю, своё детище — имперское государство, — высказалась эльфийка. — И не думаю, что от Южных стоит ждать инструкций, направлять они нас будут в том же стиле, что уже продемонстрировали, В зависимости от поведения конфедерации будут ставить палки в колёса или точечными воздействиями вроде сорванного шельфера, или точечными же положительными манипуляциями, например, подкинут росток нового вида или подбросят экосистемный фактор, расширяющий продуктивную способность «погружённых полей»… — Эльфийка обнаружила, что все смотрят на неё, и запнулась. Сделала вдох, явно подбирая слова, и продолжила: — Особенность эльфийского менталитета — это обусловленная продолжительностью жизни невозможность использовать договорные механизмы при общении с короткоживущими расами. Объясню на пальцах: если, например, Арк закупает у баронства Шер говядину регулярно, то мы заключаем договор на поставку. Но представьте себе ситуацию, что каждый месяц к власти в Шер приходит новый барон, начинающий правление с того, что сжигает все бумаги прошлого, не читая…

— Почему мне картина кажется такой знакомой? — вполголоса протянул Плуг, вызвав лёгкие улыбки на лицах остального Совета Республики.

После того как мы захватили первый остров и… гм… «настоятельно предложили услуги логистики всем желающим», на островах нынешней конфедерации началась такая катавасия, что я вспоминал даже не девяностые годы в России, а двадцатые — в СССР.

— …в такой ситуации проще делать разовые закупки каждый раз, не надеясь на соблюдение достигнутых обязательств. Так и у Лесного народа: при сроке жизни в среднем в двадцать — тридцать раз дольше, чем длится активное правление монарха человеческого государства, действия прямым договором будут восприниматься как пустая трата времени. Опять же опыт в манипуляциях уже обычно наработан, то есть есть привычная, а значит, как ни странно, более простая схема проведения влияния, так зачем отклоняться от неё и напрягаться?

— То есть «догадайтесь сами, а не догадаетесь, что нам от вас нужно, мы вам врежем»? Так, что ли? — осведомился Грегори.

— Скорее, «делайте как делаете, а если что, мы вас поправим исподволь. Вряд ли вам это понравится, но это ваши проблемы», — разъяснил я Плугу.

— Хорошо, и что нам делать, чтобы не попасть под «точечное воздействие»? — продолжил гнуть свою линию бывший фермер, ныне министр сельского хозяйства.

— Очевидно же, — подал голос хмуро молчавший Стерх. — Развязать войну с империей. Что вы так на меня смотрите? Уничтожение флагмана (пусть и на обкатке) и гибель имперского посланника в лице принцессы — чем не повод для войны? Если Алессо прав насчёт оружия, мы должны растянуть силы и отвлечь внимание от Южного Леса на себя, пока они не подготовят достаточное количество… гм… зарядов. Поскольку это временная мера, наше выживание хотя бы до победы «наших» эльфов (прости, Эль, я не о тебе) даже не рассматривается. Мы — жертвенный баран, можно сказать.

— Лично мы ещё можем уйти и всё начать на новом месте, растения растут быстро, — вставила Лима. — Это наиболее безопасный путь.

— И бросить всех, включая собственных граждан? — хмуро поглядел на неё Мора Рокс.

— Ну, технически весь Арк эвакуировать несложно, включая операторов «на местах». Сомневаюсь, что тримы на подводных крыльях можно остановить точечным воздействием, особенно если мы растянем ордер, — пожала плечами моя жена. — Остальная часть конфедерации вполне сможет сыграть роль «соломенной куклы» для имперцев… В конце концов, за них мы точно не отвечаем.

— Похоже на предательство… даже слишком похоже, — подал голос Охотник.

— Похоже на политику, — вклинился я в диалог, не давая «младшей» супруге увести его в ссору. Остальные просто не поймут, что она высказывает не мнение, а логически обусловленный выбор — не как руководство к немедленному действию, а как теорию, отправную точку дискуссии — плохая гипотеза лучше, чем никакая. — Однако я не согласен с мнением Стерха: войну развязывать не обязательно. Мы должны стать буфером, оттянуть исследователей и корабли с десантом от Гряды Кита на нужный срок, а уж будет это военными методами или нет, Южным не важно. Это следует из слов Эль: не конкретные действия, а результат — говядина на столе.

— И как ты себе этот «мирный буфер» представляешь? — Кажется, в душе у Рокса впервые с начала дня от моих слов появилась робкая надежда на хоть какой-то выход из ситуации — ему-то о войне было понятно ещё вчера.

— Принцесса ещё жива. Покалечена — да, но с нашими возможностями вернуть ей нормальный вид — не такая уж и проблема. Воспользоваться ситуацией и воздействовать через неё на отца: мол, вот от конфедерации продукты по низким ценам и лекарства, а вы их не трогаете, только и всего. Головокружительный успех дипмиссии!

— А «Победитель»?

— Взрыв в артпогребе. Сам сказал — корабль новый, только что со стапелей.

— Ну… допустим. Допустим, что всё может получиться… И что будет дальше? — медленно проговорил Мора, глядя мне в глаза. — Мы оттягиваем интерес Флогоса и империи, играем роль красной тряпки…

— …Южные готовят свои демономины, или что у них там, и подрывают три остальных Леса, точнее, обезэльфивают, — спокойно сообщила Лима.

Сидящая рядом Эль вздрогнула, как от озноба… и промолчала. Ну да, что тут сказать…

— Это я и так понял. Скажи мне то, что я не знаю.

— Я знаю. — По мере обсуждения у меня в голове складывались части мозаики, то, о чём я не знал, и то, что знал, но не задумывался. — Южный Лес — единственный, кто предпочёл контролю людей оружие массового поражения. Люди им не нужны даже как слуги и материал для опытов, «их» горцы-островитяне так и остались на уровне «минус две тысячи лет», будто время остановилось. Разобравшись с эльфами-противниками, Южные устроят геноцид уже нам: раса, которая не может контролировать экосистемы против той, которая может, обречена. По крайней мере, если не может сама «размахивать ОМП». Боюсь, атомное оружие мы изобрести не успеем… И Свят Первый — тоже. Свои же эльфы не дадут. И кстати, мы, посмевшие утащить и приспособить под себя кусок эльфийского пирога, пойдём под нож первыми. Или демонами «разбомбят», или разрушат наши фитоконструкты по-другому: ведь Арк — единственная из числа человеческих страна, способная быстро делать лекарства и проводить наиболее глубокие биоисследования. Будем больше всех мешать…

В очередной раз повисла гнетущая тишина. По мере моего выслушивания «оптимистического» прогноза настроившиеся на конструктивный было лад люди опять мрачнели и замыкались в себе.

— Эль? — наконец подал голос Рокс. — Это… вероятно?

— Боюсь, даже более чем. Алессо, как всегда, на высоте, он великолепный аналитик. — Эльфийка слабо улыбнулась в мою сторону.

— Н-но… — Голос Лайлы, какой-то высокий и ломкий, заставил всех резко перевести внимание на жену Плуга. Она было смешалась, но под ободряющим взглядом супруга всё-таки довела свою мысль до конца. — Почему мы должны… сражаться одни? Давайте просто покажем снимки Западным эльфам, Северным — против такой угрозы они даже распри забудут! Даже одна империя, если будут доказательства, и без большого судна для людей сможет послать целый флот с армией для захвата Южных! Даже на старых кораблях, их же у них много!

— За доказательствами проблем нет, проблема опять же в последствиях, — снова пришлось мне объяснять. — Мало того что Арк в составе конфедерации — естественный агент влияния Южных, просто географически, это раз, и два — наши уникальные достижения Лесам эльфов так и так не понравятся. Пока мы были «неуловимым Джо», никому до нас и дела не было, но теперь… Проклятая «демоническая бомба» сама собой поставила нас в ряд мировых держав! «Южные ударили — более слабые воздействия не помогали — они опасны» — вот ход рассуждения. Разбираться никто не будет. Качественная, многоплановая подстава-ловушка. И как изящно — один ход вместо сотни воздействий. Южных, конечно, добьют — и сразу займутся нами, прежде чем вернутся к обычной подготовке к глобальной резне.

— «Действие, предпринятое с изяществом, долженствующим высшим существам», — горько процитировала кого-то Эль. — Многие, особенно пожилые, самые авторитетные и большинство молодёжи слепо верят в свою избранность, видят в силе опыта и знаний свою личную силу, способность навязать волю любому. В старом мире тоже жили люди… и не только. Некоторые государства короткоживущих смогли заставить уважать себя моих сородичей, овладев магией на очень высоком уровне, — с ними даже были заключены прямые договоры о мире и невмешательстве. К сожалению, в мирах абсолютное большинство существ понимают только язык грубой силы, достижения просвещения, мирной науки и искусства волнуют всех в последнюю очередь…

— Но у нас-то нет магии, Башню уничтожили войска империи ещё до воцарения Свята, те крохи, что передали Восточные своим людям-прихлебателям, оказались недостаточно сильны против достижений прогресса военной мысли. — Я подождал, будет ли Эль продолжать, но советница и моя коллега глубоко ушла в себя, и я не стал тянуть глухую паузу, полную тёмной тишины. — С новыми пушками через пару лет империя с одиночным Лесом справится, может, вопрос упирается в средства доставки. Южным можно создать проблем и затормозить, но без прямого вмешательства Западных их не уничтожить и не нанести существенный вред ещё долго. Получается временной клин: пока у нас нет силы, разговаривать с «низшими» никто не будет, а времени и нет — война между Лесами в ближайшие годы перейдёт в самую терминальную фазу. И кто бы ни выиграл, мы в проигрыше.

— И… ничего нельзя сделать? — Кажется, Лайла была готова заплакать.

— Получается, у людей нет сил справиться с одним Лесом лоб в лоб из-за уязвимости к биоугрозе. Причём даже при нашей прямой поддержке: из-за использования фитотехнологий эльфов мы лучше защищены от искусственно стимулированных инфекций вроде лихорадки и аллергий, но разрушить наши конструкты для них — дело плёвое.

Лима даже достала блокнот, в котором делала пометки, причём без ручки, заставляя фитобумагу прорисовывать и запоминать линии и символы.

— Западный Лес эльфов, поддерживая империю, скоро сможет снести любой Лес, кроме Южного, однако южники смогут вообще сами снести все эльфолеса, кроме своего. Таким образом, прогнозируемые исходы: победа Западного либо победа Южного Леса, и в любом случае следующий их ход — расправиться с нами.

— За счёт фактора внезапности, если это вообще возможно, империя при прямой поддержки Арка может успешно уничтожить Лес на Флогосе… наверное, — внёс свою лепту я. — Теоретически после этого может можно предположить успешную с некоторой вероятностью акцию против Южного.

— И Северный Лес благодарит нас за расчищенный мир, — припечатал Стерх. — Как камень, катящийся с горы: куда ни встань, если ты на пути — так и так придавит. Надо быть самому из камня, чтобы его остановить…

— Мать моя… Стерх, да ты гений! Ребята… и девчата, наш лидер-то — о-го-го! — Я представил себе этот катящийся камень… и в голове у меня внезапно прорисовалась вся картинка. Эльфы, магия, фитотехнологии… Накрутили мы себя, а решение-то само напрашивается. Надо было лишь посмотреть под чуть другим углом… Ну и с перепугу достать кое-какие пассивные знания. — Стать такими же по силе? Легко! Я знаю как! Но для этого нужен мир с империей… и показать Южным, какие мы послушные и пушистые… Нам теперь тоже нужно время, но чуть меньше, чем конкурентам… Что вы так на меня смотрите? И нет, я не сошёл с ума! Сейчас всё объясню…

Интерлюдия 10

Мара, остановив карету на вершине одинокого в городском пейзаже холма, стояла и смотрела на императорский дворец… и никак не могла разобраться в коктейле своих чувств. Огромное здание в центре довольно небольшого парка — это было особенно хорошо заметно издалека, вот отсюда — достраивали и перестраивали множество раз. Каждый — каждый! — из её властвующих предков считал своим священным долгом оставить след в истории ещё и добавлением хотя бы крыла или павильона, и не у каждого хватало художественного вкуса или хотя бы мозгов не мешать архитектору возвести что-то красивое и гармонично вписывающееся в существующий архитектурный ансамбль. И хотя Свят Первый и не был родственником по крови предкам-императорам (а до того князьям, снимавшим «сливки» с торговой гавани), дурную инициативу он поддержал особенно активно, правда, занялся прикладной стороной вопроса — удобством проживания и, скажем так, профильной деятельностью.

Древнее тщеславие вылилось в прогрессивные идеи нового монарха, и неоднократно: уже после её отъезда южная часть сооружения-химеры дополнилась длинной кирпичной коробкой удивительно утилитарного дизайна, а над центральной частью комплекса поднялись на высоту пятидесяти метров ажурные мачты из металлических балок, раскинувшие целую сеть растяжек и кабелей на окружающие крыши. Чуть поодаль от основных строений высилась почти достроенная кирпичная труба совершенно заводского вида, добавляя пейзажу некоторую совсем уж эклектичность и слегка сюрреализм. Плюс старую часть дворца тут и там пятнали места проведения ремонтных работ, напрочь уничтожив лепнину и штукатурку, обнажив то каменную кладку, то старый, тёмно-красный кирпич, то вообще дерево, потемневшее от прошедших столетий…

Надо же, и как ей раньше всё это не бросалось в глаза? Все эти различия между старым и новым, этот вечный «ремонт», не утихающий ни на месяц, извечные чужие люди в коридорах и переходах, на лестницах и у дверей, и хорошо, если обычная гвардия. После того как «госпожа посол» в течение почти года прожила в собственном доме на острове Арк, мнение Марины о должной приватности и доступном комфорте значительно изменилось. По крайней мере пятиминутная (!) утренняя прогулка в туалет в специальном платье-после-сна-но-дооблачения (!!), когда по пути тебе попадаются склоняющиеся в преувеличенно уважительных поклонах придворные (!!!), больше не казалась ей чем-то обычным и правильным, впрочем, как и чуть ли не торжественные выносы ночной вазы принцессы. Хорошо, хоть горшку не догадались заставить кланяться лизоблюдов при дворе: что те и глазом не моргнули бы сделать, Мара не сомневалась. И это она ещё не помнила время, когда у дворца даже водопровода не было, не говоря уж о канализации.

Тяжела ты, доля монарха: вместо дома — общежитие (с дверями нараспашку), вместо нормального рабочего места — неудобный трон и тяжёлая, довольно глупая униформа, вместо семьи… м-да, вместо семьи — венценосная супруга и наследники. С другой стороны, по всем канонам она уже… гм… взрослая и самостоятельная, так сказать, единица императорского рода: в обычных семьях в такие лета доверяют и поля самостоятельно пахать, и за прилавком семейной лавки торговать как «хозяину», покрикивая на помощников из наёмных, только разве что служить в победоносной армии империи ещё нельзя — молодые растущие организмы очень не выгодны в плане униформы. Вот восемнадцать стукнет…

— Гхм! Ваше высочество! — Выдержки начальнику охраны хватило ровно минут на пять. Уже приплясывал не только его жеребец, но и он сам, прямо в седле.

— Что-то не так? — Принцесса царственно повернула голову и окинула «своего» человека показательно удивлённым взглядом. — Или есть какие-то особые инструкции от отца?

— Доставить ваше высочество в целости и сохранности! — брякнул начальник телохранителей.

Неужели у отца вся служба охраны так работает или только ей так повезло?

— Что может угрожать мне, урождённой имперке, в коронном городе, да не простом — в самой столице? — Для усиления эффекта Мара даже чуть приподняла одну бровь.

Жест этот был подсмотрен и скопирован у Гуураки Мики по прозвищу Охотник. Этот немногословный советник Республики вообще очаровал её — не мужским обаянием, а как учитель и наставник. Кто ещё может взять тебя на испытания гарпуномёта против акул в естественных условиях в рамках «разработки подвижности протезированной конечности»? Поправка: взять девушку пятнадцати лет в качестве единственного напарника, у которой приживлённые рука и нога ещё не особо слушаются? Ох, как матерился Мора Рокс, узнав об этой истории… слегка постфактум.

Практическую сторону крепкого сквернословия на пяти разных языках молодая принцесса тоже старательно запомнила… и после окончания воздуха в лёгких республиканского лидера даже попросила объяснить значение некоторых терминов. Ну а что — Алессо и Лиме в таком ключе общаться можно, а ей, благородной леди, нельзя? Нет, не прокатит!

— Вы не просто имперка, вы — дочь правящего рода, — проглотив нецензурный пролог, начал просвещать охраняемую особу проклинавший всё на свете лейтенант дворцовой стражи, которому всё больше хотелось закинуть свой ценный груз в карету хоть силой и везти, желательно не останавливаясь, чтобы поскорее передать смертельно опасный не только для карьеры «груз» (это если что-то случится) — врученное под его личную ответственность на пирсе в порту императорское дитя. Хрупкая, тонкая в талии девушка в платье слегка странного кроя из новомодной (в последние полгода) заморской ткани совершенно не внушала ему своим видом надежды на успешные защитные мероприятия, «если что…». — Наша страна ведёт войну на севере континента, войну долгую и сложную. Есть напряжение в международных отношения с королевством Наррона… Да и другие люди могут желать вам плохого. Столица — город-порт!

— Вот как? Обязательно передам вашу точку зрения на проблемы безопасности, лейтенант, — беспечно откликнулась временная подопечная, которую теперь стрелой или пистолетной пулей даже точно в сердце было не убить.

Да что там — отделённая от шеи голова, быстро приставленная обратно, должна была прирасти назад! Регенерация и восстановление частей тела после знакомства с зубами демона под присмотром и руководством доброго доктора Лимы не прошли для принцессы бесследно, настолько, что к врачам, особенно к хирургу, ей обращаться теперь настоятельно не рекомендовалось. Во избежание обморока «коновалов» и аптекарей, а также появления слухов, порочащих императорское достоинство. Впрочем, нужны ей теперь эти средневековые шарлатаны, что ли? «Больной, исцелись сам» — этот девиз ей пришлось осваивать и в Арке… Но там ей для этого предоставили, так сказать, весь инструментарий и инструкторов (и самые прогрессивные методы от заботливого Охотника — отдавать новые конечности теперь уже акуле принцессе очень не хотелось). Увы, но другого способа вернуть прежнюю форму и подвижность не было даже у самого прогрессивного в плане медицины человеческого государства на планете, и теперь процент «живой» древесины в организме её достигал пугающего значения в двадцать пять процентов от массы тканей. Одни кости правой руки и ноги, целиком реморфированные из тканей фитосимбионта, чего стоили, это не считая армирования-оплётки мышц и «нормальных» костей. А уж как весело теперь выглядели (брр, она теперь знала их внешний вид!) внутренние органы брюшной полости…

Строго говоря, принцесса Мара человеком (не в генетическом плане, там всё осталось по-прежнему) не являлась, как и основной состав Арка теперь. После трагических событий на Руме Совет Республики всерьёз озаботился выживанием своих граждан, как полных, так и нет, хотя здоровым людям, разумеется, не пришлось проходить все эти «экспериментальные процедуры». Да и «банк органов», включая конечности, на острове-столице, как оказалось, существовал, — только попробуй подобрать донора для почти ребёнка, да ещё такого, как принцесса. Так что себя она вполне могла считать тем самым «элитным фитокиборгом», как её обозвал Алессо, после чего попытался объяснить смысл понятия…

Н-да, не успел. За шесть часов. По словам землянина, при должном обучении такие, как Мара, могли стать настоящими суперсолдатами, способными противостоять десятикратно превосходящему численно «мясу» из обычных людей… Только для этого требовалось специальное обучение, а учить было некому. Увы. Всё на собственном опыте… который Марина теперь предпочитала не получать. Одного раза хватило — наигралась! Настоящее чудо, что в мире нашлось такое место, где её смогли хотя бы спасти, не говоря уже о том, чтобы вылечить… Впечатления и переживания, которые хоть уже и подёрнулись лёгким налётом новых воспоминаний и событий, были всё ещё куда сильнее чувств, что вызывал вид дворца… да и любых других чувств тоже. Сколько времени должно пройти, чтобы померкла та боль, то отчаяние и та надежда, вновь обретённая способность ходить и пользоваться ножом и вилкой одновременно?

Короче, лейт-охранник своего добился: махнув рукой, её высочество Марина изволила вернуться в свой транспорт и до самого дворца больше не желала «развеяться и прогуляться». Хватит. Нагулялась. Впрочем, у своего отца Мара тоже кое-чему научилась: прятать голову в песок и убегать от проблем не поможет. Как бы ни хотелось. Потому она твёрдо была намерена отработать как можно качественнее свою роль в общем плане группы посвящённых в «большие эльфийские разборки» — собственно, она сама и разработала стратегию поведения и последовательность действий для себя, принцессы: если что пойдёт не так, винить будет некого.

Арковцы довольно неплохо придумали, как уцелеть в грядущем… ну, скажем так — глобальном конфликте, а вот для того, чтобы уцелела империя, поработать придётся уже ей. Как бы ни хотелось Марине заняться чем-то мирным и полезным, вроде развития медицины (просто позор: на фоне паровых двигателей — по сути средневековое состояние в стране! Только что руки мыть научились и мыться регулярно — и то хлеб…), она обязана была спасти свой народ. Хотя бы часть его. Хотя бы попытаться. Чего-чего, а уж решимости ей было не занимать.

Интерлюдия 11

— Ваше императорское величество! — Глядя на то, как профессионально угодливо кланяется Марсо Грегори, можно было подумать, что он всю свою сознательную жизнь как минимум через день обивал пороги всевозможных чиновников, а не убежал в двенадцать лет от скучной жизни навстречу приключениям.

В тринадцать — он уже юнга в составе команды корабля-охотника пиратов, в двадцать — фермер, выкупивший плантацию для выращивания тутового шёлка, в сорок — бросивший семью и двух жён (правда, с фермой, приносящей немалый доход и захватившей все соседние земли) ради новых приключений (и ради двух новых женщин) на борту лоды-колонизатора эмиратского купца, завербованный в качестве специалиста по земледелию и землепользованию. И вот теперь, ещё двадцать один год спустя, он — фактически третье лицо в аграрной Республике Арк, официальный посол, торговый представитель и глава ячейки антиэльфийского заговора людей в имперской столице. Ну, что сказать? Затея двенадцатилетнего мальчика, наслушавшегося матросских баек, удалась именно так, как ребёнок тогда хотел. Впрочем, не сказать чтобы взрослый изменился совершенно: ощущение грядущей опасности, опасности такой, от осознания которой у иных храбрецов затряслись бы поджилки, заставляло министра сельского хозяйства смотреть в будущее… с лёгким интересом, так сказать. Может, сложись все по-другому, сейчас бы он мог себе говорить: «Ну, я прожил достойную жизнь», но теперь, выглядя от силы лет на тридцать пять (и чувствовал себя так же — да здравствует фитоимплантация!), Марсо по прозвищу Плуг думал гораздо более оптимистичнее: «Столько ещё впереди!» Упускать что-то из того, что может произойти, он не собирался.

Император Свят Первый произвёл на официального представителя Арка двоякое впечатление. С одной стороны, время «представления ко двору» Марсо было сокращено буквально до одной минуты — будто не посланника государства, пусть далёкого и не такого уж большого (по населению), представляют, а купца первой руки: одно отличие, поставили его перед негоциантами и представителями крупных логистических компаний. Правда, Арк вот уже более полугода как начал открытую и прямую торговлю с империей — сразу после того, как принцесса своей рукой смогла написать нужное письмо, ушедшее вместе с первым грузовым тримом, забитым контейнерами с пробным ассортиментом продуктов и лекарств. И схемой контейнерного терминала-склада на утверждение городскими властями: намёк на то, с кем, собственно, принцесса нашла общий язык. Так что в тронном зале происходила лишь формальная процедура, не более того… Но всё равно слегка покоробило: этакое ненавязчивое указывание «своего места», а ещё говорили, что старые порядочки в империи давно в прошлом!

С другой стороны, сразу после приёма Плуг удостоился личной аудиенции, которая, в отличие от ожидаемой «беседы в малой гостиной» или даже «разделённой малой трапезы» (монарху надо питаться, а дел столько, что приходится порой делать их и во время еды), один в один походила на привычные совещания Совета Республики: стол, кресла, несколько человек, кувшин с водой — и обсуждение конкретных вопросов. Единственно, что отличалось, — поклониться перед тем, как сесть, всё же пришлось.