Помоги проекту - поделись книгой:
25 марта оба батальона покинули Лион, совершив марш к Тулону, где должны были сосредоточиться войска 1-й дивизии перед погрузкой. 2 мая полк отплыл из Франции и 15 мая выгрузился в Турции, где расположился в лагере Булаир в 14 км от Галлиполи. Условия экспедиции были не самыми лучшими, но пока относительно неплохими. Местный колорит показался французам больше похожим на большой базар.{381}
С каждым днем темп переброски возрастал. 2-й батальон 20-го легкого полка был посажен в Марселе 16 мая на транспорт «Ганг» и прибыл на галлиполийский рейд уже 23 мая.{382}
Как только штабы союзников убедились в возможности перехода в Болгарию, не теряя драгоценного времени, начали переброску войск в Варну и Балчик. Пригодились прибывшие под командой вице-адмирала Брюа французские военные корабли и зафрахтованные английские купеческие суда. Британский военный флот оставался свободным и использовался для охраны транспортов.{383}
Но и теперь скорость казалась недостаточной. В связи с этим 7 апреля было принято решение об ускорении переброски войск на восток. 11 апреля из Константинополя прибыли с генералом Фергюсоном так называемые сороковые — 41-й, 47-й и 49-й полки.{384} Их со времен герцога Веллингтона традиционно сводили в одну бригаду.
Принятые к ускорению меры оправдались. Группировка неумолимо увеличивалась. Перед заключительным броском в Болгарию англичане сосредоточили свои войска в Турции. К середине мая в лагерях находились:
В бараках Скутари: 7 200 чел.
В лагере в Скутари: 8 300 чел.
В бараках Кулули: 2 000 чел.
В Галлиполи: 4 000 чел.
В Кулули в основном находилась артиллерия. Ее перебрасывали особенно быстро. Батарея Королевской конной артиллерии капитана Мода погрузилась на транспорт в Вулидже 25 апреля 1854 г., а уже 4 июня прошла Дарданеллы.{385}
Кавалерия еще не прибыла совсем, пехоты ждали в ближайшее время три полка, пока задерживавшиеся на Мальте. Последними прибыли в Варну 31-й, 63-й, сразу за ними — 20-й и 68-й полки, составившие 2-ю бригаду 4-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта, сэра Джорджа Каткарта.{386} С подходом этих сил общее количество британских экспедиционных сил могло быть доведено до 27 000 чел.{387}
Настроение англичан было не столь романтическим, как у их французских союзников. Войска помещали в просторных бараках, в которых солдатам приходилось делить свои постели с полчищами блох.{388} Английские казармы и в самой Англии не отличались идеальной гигиеной, но здесь было еще хуже. Хотя то, что им пришлось испытать в следующие два года, не шло ни в какое сравнение с их нынешним состоянием.
Перед отправкой лорд Раглан провел инспекцию готовившихся к отправке в Болгарию батальонов. Первой подверглась проверке Легкая дивизия (16 мая), потом 1-я (17 мая), затем — остальные батальоны, которые еще только начинали формироваться в соединения. Подполковник Лайсонс (23-й Уэльский фузилерный полк) отметил, что подразделения показали хороший уровень выучки, но уровень готовности офицеров и генералов желает лучшего.{389} Для британской армии середины XIX в. положение дел вполне обычное.
Смотр завершился большим приемом у английского главнокомандующего, на котором присутствовали приглашенные высшие турецкие и французские государственные и военные чиновники.{390} Затем парады начали проводиться почти каждую неделю. Казалось, что Раглан серьезно видел залог успеха в зависимости от того, насколько правильно и слаженно военные оркестры исполняют «Боже, храни королеву». Хотя по крайней мере этим удавалось поддерживать порядок в войсках.
С целью координации действий в штабы назначались офицеры из числа союзных войск для обеспечения постоянной связи между командующими. В английский штаб от маршала Сент-Арно прибыли полковник Лагонди, которому суждено было стать первым военнопленным офицером Крымской войны, и подполковник Вико — «…умный, начитанный человек».{391}
Вскоре в Болгарии появились французы. Первой из Константинополя 26, 28 и 29 мая перешла в лагерь Malachi 3-я дивизия принца Наполеона и артиллерия. 5, 7 и 9 июня Боске высадил на землю Болгарии 2-я дивизию, кавалерию и артиллерию. 8 июля артиллерия Боске с ее начальником, полковником Барралем переходит из Варны в лагерь Ени-Кене между Варной и Балчиком.{392} Это место отведено для расположения артиллерийских подразделений.
В первые дни на болгарской земле Боске пребывает в восторге. Он ждет, что вот-вот начнется, может быть, самая главная кампания в его жизни. Противник теперь не африканские мятежники, а едва ли не самая сильная армия Европы.
Вскоре восторженность сменяется недоумением, почему его африканских ветеранов заставляют «…трепать гетры по тоскливым дорогам Болгарии,[126] не встретив ни одного врага».{393}
Лучшее соединение французской армии — 1-я дивизия — начала погрузку в конце мая. В первых числах июня прибыли зуавы 1-го полка.{394} Генерал Канробер с последними батальонами 30 июня высадился в Варне. С этой дивизией в Болгарию прибыл маршал Леруа де Сент-Арно.{395} Это был психологический тонкий, продуманный ход произвести впечатление на англичан. Подполковник Стирлинг из Шотландской бригады, увидев дивизию Канробера, искренне восхитился союзниками: «прекрасные войска».{396}
Последним, в несколько эшелонов, из Тулона через греческий порт Пирей прибыл генерал Форе с 4-й дивизией, большим количеством артиллерии, в том числе осадной.{397} В первых числах июля 4 пехотных и кавалерийская дивизия были в Варне, обустраивая лагеря, стараясь использовать для них небольшие тенистые оазисы.{398}В отличие от англичан французы прибывали в Болгарию уже сформированными в бригады, каждая из которых имела своего командира, штаб и артиллерию.
Английские войска, как правило, оставались отдельными полками и только на месте начали процесс формирования более крупных соединений. Первыми прибыли Легкая (27 мая) и 1-я дивизии (30 мая). Первая обосновалась в лагере Аладдин (9 миль западнее Варны — «невероятно красивое место»{399}), вторая — у озера Девна (19 миль севернее Варны — «мы имеем здесь столько комфорта, как никогда несмотря на множество мелких проблем, которые только закаляют нас»{400}). Эти места вполне отвечали требованиям лагерной стоянки, будучи окруженными холмами, поросшими кустарником, и с протекавшей через центр котловины речушкой. Правда, климат был непривычным. Особенно тяжело переносилась большая разница между дневной и ночной температурой воздуха.
31 марта прибыл генерал сэр Джордж Браун с двумя батальонами Стрелковой бригады (майоры Лоуренс и Норкотт). Спустя несколько дней из Галлиполи эти же транспорты доставили 28-й, 44-й, 50-й и 93-й полки.
Первые части кавалерии (5-й и 13-й драгунские полки) расположились в 15 милях от Девны. Подходили 8-й гусарский и 17-й уланский полки. 10 июня высадились 5-й гвардейский драгунский полк и 11-й гусарский.
Кавалерия привезла с собой еще одну проблему — с конским составом. В отличие от людей лошади требовали специально оборудованные для их перевозки помещения на кораблях. Многие не выдерживали перехода морем. Потери необходимо было компенсировать. Военный комиссариат выделил деньги на закупку 3 000 лошадей на месте. Еще не менее 500 должны были быть закуплены в Александрии и Тунисе.{401}
Декретом от 1 марта 1854 г. Франция выделяла следующие войска в состав экспедиционных сил.
Командующий: маршал Сент-Арно.
Адъютанты командующего: полковник Трошю, подполковник де Вобе де Женли.
Комендант штаба: капитан Бойе.
Начальник штаба: бригадный генерал Мартенпре.
Помощник начальника штаба: подполковник Жаррас.
Помощники начальника штаба: полковник Лебеф (по артиллерии), полковник Трипи (по инженерам).
Экспедиционные силы состоят из трех дивизий: первой, второй и резервной.
Командир: дивизионный генерал Канробер.
Адъютанты: шеф эскадрона Корнель, капитан Дебар.
Начальник штаба: подполковник Дени де Сеннвиль.
Начальник артиллерии: шеф эскадрона Хугенет.
Начальник инженеров: шеф батальона Сабатье.
Командир бригады: бригадный генерал Эспинас.
1-й батальон пеших егерей, командир шеф батальона Тристан-Легро.
1-й полк зуавов, командир полковник Бурбаки.
7-й полк линейной пехоты, командир полковник де Пикне де Лаваранд.
Командир бригады: бригадный генерал Винуа.
9-й батальон пеших егерей, командир шеф батальона Никола.
20-й полк линейной пехоты, командир полковник де Файли.
27-й полк линейной пехоты, командир полковник Верже.
2 батареи артиллерии, 1 рота саперов, 1 взвод жандармов.
Командир: дивизионный генерал Боске.
Адъютанты: шеф эскадрона Лалеман.
Начальник штаба: полковник де Кисеи.
Начальник артиллерии: шеф эскадрона Лефранк.
Начальник инженеров: шеф батальона Дума.
Командир бригады: бригадный генерал де Отамар.
Тиралъеры, командир полковник Вимпфен.
3-й полк зуавов, командир полковник Табори.
50-й полк линейной пехоты, командир полковник Трауе.
Командир бригады: бригадный генерал Буа.
Адъютант: капитан Клемент.
3-й батальон пеших егерей, командир шеф батальона Дюплесси.
7-й полк легкой пехоты, командир полковник Жанин.
6-й полк линейной пехоты, командир полковник де Жардере де Боис.
2 батареи артиллерии, 1 рота саперов, 1 взвод жандармов.
Командир бригады: бригадный генерал де Аллонвиль.
Адъютант: капитан де Серрион.
1-й полк африканских егерей, командир полковник де Феррабо.
4-й полк африканских егерей, командир полковник Косте де Шамперо.
Подразделение спаги.
1 батарея конной артиллерии.
Командир: дивизионный генерал принц Наполеон.
Помощник: полковник Десмарле.
2-й полк зуавов, командир полковник Клер.
22-й полк легкой пехоты, командир полковник Сол.
Полк морской пехоты.
Командир: подполковник Роже.
Адъютант: капитан Солейле.
Комендант парка: капитан Дюзе.
2 пешие батареи, 2 батареи парка, 1 конная батарея, 1 горная батарея, 1 пешая секция, 1/2 артиллерийского парка и др. подразделения обеспечения. Но еще до начала марта силы вторжения были увеличены как минимум вдвое.
20 июня в Варне появился генерал-лейтенант Леси-Эванс, высадившийся со 2-й дивизией. В течение ближайших двух недель прибыли остальные батальоны пехоты, из них формировались 3-я и 4-я дивизии. Англичане, как традиционалисты, старались при сборе полков в бригады и дивизии учитывать их истории. В дивизию генерал-лейтенанта Ричарда Ингленда включили 44-й, 4-й, 38-й и 28-й полки, которым много лет назад уже пришлось быть в одной бригаде (правда, в разное время) во время войн с Наполеоном в Испании и при Ватерлоо.{402} Считалось, что таким образом легче будет достигнуто взаимопонимание на поле боя.
В Варне союзники впервые увидели друг друга, знакомство произвело на многих неизгладимое впечатление. Сорок лет назад они сходились в бескомпромиссных схватках, теперь встали по одну сторону фронта. Вчерашний союзник британцев и противник французов отныне был их общим врагом.
Особенно забавлял британских гвардейцев контраст между их строгими красными мундирами, тяжелыми медвежьими шапками и восточным типом униформы французских зуавов и африканской пехоты. Подобная фривольность не укладывалась в понятие стойкости на поле боя. Но вскоре общий язык был установлен и французы с англичанами пытались укрепить дружбу с помощью нескольких легко запоминающихся расхожих фраз.{403}
Эмоции не долго развлекали союзников. Вскоре организационные мероприятия поглотили всех. Мало кто понимал, что происходит, но ощущение тревоги было повсеместным. Со временем Варна стала местом, где перемешались языки и нации. Всюду шла бойкая торговля. Вскоре опытные в торговле турки выделили англичан как наиболее богатых и настолько же скупых покупателей. Прилипшая к британцам кличка «Bonno Jonny» оставалась с ними до конца войны. Правда, иногда турки конкретизировали: «Инглиз Bonno, Франкез Bonno, но московит не Bonno». Часто подобная тирада сопровождалась в последней части многозначительным жестом, символизирующим перерезание горла воображаемому русскому.{404}
При всей напряженности работы англичане оставались самими собой. Вскоре стали регулярно проводиться конные охоты, иногда даже псовые, ставшие невероятно популярным развлечением среди офицеров. Некоторыми исключительно для этого приобретались лошади.{405}
Оказавшись в Болгарии, лейтенант 33-го полка Чарльз Стефенсон писал домой о предчувствии чего-то грандиозного, что должно произойти в ближайшее время. В лагерях идет постоянная подготовка, прибывают артиллерия, другие рода войск.
Транспорты привозят грузы, строятся новые склады. Принимали должности командующие.
Вопреки сложившемуся мнению, наиболее боеспособным соединением у британцев была не Гвардейская бригада генерала Бентинка, а 1-я бригада Легкой дивизии генерала Эйри[127] (уже перед высадкой в Крыму замененного на бригадного генерала Кодрингтона), состоявшая из двух фузилерных (7-го Королевского и 23-го Уэльского) и единственного именного (33-й Герцога Веллингтона) полков. Все подразделения бригады прошли через лагерь подготовки пехоты в Чобхэме,[128] где в совершенстве освоили новое вооружение. Подполковник Лайсонс подтверждает, как пригодились солдатам уроки этого лагеря уже в Болгарии и потом в Крыму.{406} В то же время Чобхэм предупредил английское командование о серьезных болезнях не медицинского характера, пронизывавших армию на всех уровнях.
Поделиться книгой: