Помоги проекту - поделись книгой:
Источником искусства скоморохов было устное народное творчество. Они являлись не только исполнителями, но и создателями устной поэзии, музыкального и танцевального фольклора. Народ любил скоморохов за то, что получал эстетическое наслаждение от их развлекательных выступлений, за демократическое содержание их искусства.
Нередко в острой, сатирической форме скоморохи высмеивали церковников и светскую знать. Это да и сам внешний вид скоморохов, их короткополая одежда (что считалось тогда грехом), маски во время выступлений (церковь боролась против «москолудства» уже с XI в.), «бесовское» поведение вызывали неудовольствие духовных и светских феодалов.
К концу XVII в. вследствие общественных и бытовых перемен, происшедших в городах и селах Украины, скоморохи утратили прежнее значение, и как явление культуры скоморошество исчезает. Однако традиции синкретического искусства скоморохов дожили в России, на Украине и в Белоруссии до начала XX в.
С принятием христианства Русь переняла и элементы так называемого церковного театра. Из немногих образцов религиозной драмы, имеющихся в византийском православном культе, в Киевской Руси, а позднее и на Украине был известен до самого начала XX в. один — «омовение ног». Содержание этого действа основывалось на евангельском рассказе о тайной вечере, во время которой Христос будто бы омыл ноги своим ученикам. Разыгрывалась эта сцена в страстный четверг праздника пасхи посреди церкви. Роль Христа исполнял архиерей, роли апостолов — двенадцать священников.
Этот образец церковного действа является одиночным свидетельством не проявившейся до конца в православном богослужении тенденции обращения к массовым зрелищам. Православный культ, отличаясь консерватизмом, не допускал перенасыщенности зрелищными элементами, характерными для католической обрядности, и достаточно свободной интерпретации религиозных сюжетов, присущей протестантской церкви.
Таким образом, на Украине на протяжении второй половины XIII — первой половины XVI в. существовали различные начальные формы театральных зрелищ, вошедшие составными элементами в театральное искусство последующего периода.
4. АРХИТЕКТУРА И ЖИВОПИСЬ
Архитектура второй половины XIII — первой половины XIV в. Развитие архитектуры и живописи на землях Юго-Западной Руси после монголо-татарского нашествия свидетельствует, что народ своим неутомимым трудом успешно преодолевал его тяжелые последствия. На протяжении второй половины XIII–XIV в. увеличилось число городов и замков-крепостей. Если в домонгольскую эпоху на территории княжеств, где формировалась украинская народность, известно 87 городов, то уже в конце XIV в. — 143. Вместе с ростом городского населения усиливалось экономическое и политическое значение городов. В европейской история
XV–XVI века ознаменовались важнейшими явлениями — зарождением в недрах феодальной формации новых общественных отношений, а вместе с ними возникновением ростков гуманизма и связанного с ними искусства Предвозрождения, складыванием национальных культур. Подобные тенденции наблюдаются во всех странах, где для этого имелись соответствующие исторические условия, хотя в различных странах этот процесс проходил неодинаково и не в одно время. Новые стилистические черты в архитектуре и изобразительном искусстве явились непосредственным отражением эстетических вкусов широких масс народа — ремесленно-купеческих слоев городов и крестьянства.
Восстановление нормальной жизни страны сопровождалось возведением огромного количества строений — жилых, хозяйственных, производственных и оборонительных.
Никогда не затухавшее сознание общности восточнославянских народов обусловило живое общение украинской культуры с русской и белорусской культурами, продолжались культурные связи с Арменией, Италией и ее колониями в Крыму, Балканскими странами, Польшей, Чехией, Венгрией и Германией. В градостроительных приемах определяющими оставались древнерусские (X–XII вв.) традиции нерегулярной планировки и застройки. К концу XIV в. начинают применяться также приемы западноевропейской регулярной планировки.
На архитектуру оборонительных сооружений решающее влияние оказали изменения в стратегии и тактике ведения войны, развитие военной техники. В предыдущую эпоху важную роль играла тактика длительной осады города или замка. После монголо-татарского нашествия преобладает тактика захвата их путем решительного штурма с широким применением различных орудий для разрушения стен. Поэтому в системе укреплений увеличивается количество башен. Это, в свою очередь, существенно отразилось не только на конструкции укреплений, но и на их внешнем архитектурно-художественном облике, на их стиле.
Для более эффективного противодействия врагу при штурме, а также на случай захвата им части укреплений с середины XIII в. в строительстве вырабатываются соответствующие типы фортификационных сооружений, главными опорными узлами которых становятся башни-донжоны. Появление их в южнорусской фортификационной архитектуре (замки в Остроге, Чарторыйске и Каменце возле Бреста) свидетельствует о знакомстве как заказчиков, так и строителей с достижениями европейской военно-инженерной мысли. Подобного рода сооружений не было в архитектуре Древней Руси XI–XII вв. Башни, как правило, возводились внутри укреплений возле оборонительных стен, в наиболее уязвимых местах. Обводные стены укреплений, сооружавшиеся зачастую из дерева, с внешней стороны обмазывались глиной и белились. По виду они ничем не отличались от каменных.
Но со временем выявились существенные недостатки таких укреплений — они не обеспечивали достаточной фланговой обороны. Поэтому перед строителями остро встала задача так расположить башни и создать такую конфигурацию укреплений, которые позволили бы надежно прикрывать подступы к крепости с флангов. Примером фортификационных сооружений нового типа являются замки в Луцке, Кременце, Каменце-Подольском, строительство которых относится к XIII в.
Новые приемы ведения войны настоятельно требовали сооружения укреплений, не только усиленных каменными башнями, но и полностью построенных из камня или кирпича.
В этот период сложились две архитектурно-строительные школы: галицкая и волынская. Для галицкой характерна каменная кладка на известковом растворе с примесью толченого камня-известняка и древесного угля, а изредка и кирпича, слегка стрельчатые, готической формы обрамления бойниц, оконных и дверных проемов, въездных арок с простым декором. Таковы каменные крепости в Белавино, Столпье, Чернееве, Угруске, Хотине, Невицком, Кременце, Каменце-Подольском, Белгороде-Днестровском. Главнейшим их признаком является наличие мощных каменных стен и нескольких башен. Наиболее типичен замок в Кременце (около 1290–1340), сооруженный на высокой горе. Он имел внутренние и внешние укрепления с тремя башнями, расположенными так, что они обеспечивали не только оборону наиболее уязвимых участков крепости, но и фланговый обстрел подступов к ним. На изломе стен в плане, там, где затруднялся фланговый обстрел, сооружали специальные выступы — фонарики (подсябитья-машикули), из которых был возможен обстрел подступов к крепостным стенам. Такие фортификационные компоненты сохранились в замках Белгорода-Днестровского, Олеско и Луцка.
Замок в Хотине до перестроек в XIV–XV вв. имел две башни, из которых северная, очевидно, играла роль донжона. Укреплениям детинца в Белгороде-Днестровском, возведенным на ровном плато, зодчий придал регулярную форму: расположил по углам четыре круглые башни. Замок в Невицком, занимающий верхушку отрога горы, имеет только две башни, а замок в Олеско — одну. Нерегулярная планировка стен, типы бойниц с сужающимися кнаружи щелями, въездные ворота, подъемные мосты, сводчатые перекрытия — все это позволяет связать названные сооружения с традициями древнерусского оборонного зодчества.
Суровый вид оборонительных сооружений, их монументальные объемы и величественные силуэты наиболее полно воплощали вкусы и эстетические воззрения эпохи. Художественные образы замков выражали прогрессивные патриотические идеи защиты родины, вызывали чувство гордости и веру в силы народа.
В оборонительных сооружениях Волынской архитектурно-строительной традиции — башнях в Луцке, Дрогобыче, Высокого замка во Львове — большеформатный тонкий кирпич (плинфа) был заменен брусчатым, получили распространение приемы и формы романо-готической архитектуры. Все кирпичные башни волынской школы (исключая Дрогобыч и Луцк) — в плане круглые, имеют вид мощных цилиндров. В системе укреплений они играли роль донжонов в западноевропейском зодчестве. Большие плоскости степ башен декорированы нишами, карнизы — поребриком, а проемы — готическими профилями. Такие конструкции и оформление имела башня в Каменце возле Бреста. В других подобных сооружениях декор дополнялся орнаментальной кладкой из кирпича с поливой на тычках в сочетании с белокаменной резьбой порталов, применялись крестовые и купольные своды, расширялся арсенал средств архитектурной выразительности.
В культовом строительстве также появились новые тенденции: наряду с сооружениями старого типа возводились храмы подчеркнуто торжественного вида. Например, в Холме были сооружены башнеобразные церкви Иоанна Предтечи, Козьмы и Демьяна, «величеством и красотою не менее сущих древних». К этому же направлению относятся храмы Иоанна Богослова и Дмитрия в Луцке (конец XII] в.). Кроме крестовокупольных храмов возводились небольшие ротонды с одной апсидой — конхой (Перемышль, XIII в.), с шестью (Горяны Закарпатской обл.; Галич, XIII в.) и восемью апсидами или с опорными столбами (церкви Василия и ротонда на территории Михайловского монастыря во Владимире-Волынском, конец XIII — начало XIV в.). Оригинальна архитектура крестовой церкви Николая во Львове (XIII в.).
Итак, за сто лет после нашествия орд Батыя архитектура сделала большой шаг вперед. Политические задачи времени — укрепление княжеской власти, способной положить конец феодальной анархии и своеволию боярства, — нашли выражение в архитектуре, в которой все громче звучала нота торжественности.
Изобразительное искусство (вторая половина XIII — первая половина XIV в.). Изобразительное искусство второй половины XIII — первой половины XIV в. сохраняло характерные черты, сложившиеся в нем в предыдущий период: монументальность, утонченный колорит, гармоничные пропорции, уверенный рисунок и высокое профессиональное мастерство. Одновременно развивалось и направление, в котором проявлялся реалистический взгляд на жизнь, вера в человека, стремление к жизнерадостности образного строя, тяга к узорочью и красочности, обусловленные народно-эстетическими идеалами. Религиозные образы постепенно теряют былую неподвижность, а лики святых приобретают черты простых людей. Виртуозное владение композицией и так называемой «обратной перспективой» позволяло художникам придавать пространству определенную глубину, а образы наделять яркими чертами, величием и человеческим достоинством.
Из памятников киевской живописи этого времени сохранилась икона богоматери Печерской-Свенской (около 1288 г.). Прототипом для нее послужило изображение богоматери Кипрской на троне, но фигуры ангелов киевский мастер заменил образами отечественных святых, основателей Киево-Печерского монастыря — Антония и Феодосия. Их изображения привлекают искренностью и непосредственностью. Сочные, насыщенные цвета, изысканная гамма оттенков как нельзя лучше гармонируют с мягким блеском золотого фона.
Киевской школе принадлежит также икона «Николай с житием» (конец XIII— начало XIV в.) иЗ церкви в урочище Киевец в Москве. Образ Николая в значительной степени лишен аскетизма. Мягкий овал охристого лика Николая оттенен нежным колоритом розово-голубой ризы, светящейся на золотом фоне. Нежнорозовые и бледно-голубые складки одежды придают фигуре легкость и воздушность.
К числу киевских памятников принадлежат также выдающиеся произведения конца XIII в. — иконы «Игоревская богоматерь» и «Максимовская богоматерь». Последняя, вероятно, исполнена по заказу митрополита Максима. Лик богоматери написан мягко, без условности и геометризации или стилизации формы. С большим мастерством выписана одежда, складки на ней. Много внимания уделено цветовым переходам. Названные произведения живописи свидетельствуют о высоком уровне художественной культуры Киева в период после монголо-татарского нашествия.
В Галицко-Волынском княжестве искусство развивалось под влиянием Киева, откуда, как указывают летописи, были «принесены» многочисленные иконы, послужившие образцами для многих поколений художников. Икона «Покрова» (XIII в.) из Галичины — произведение народного мастера, не получившего специальной профессиональной выучки, но зато хорошо чувствовавшего декоративные возможности цвета. Теплый зеленый цвет тонко гармонирует с багряным фоном, лазурные тона — с коричнево-черными и вишнево-красными, на фоне которых изредка пламенеет киноварь.
Ярчайшим произведением конца XIII— начала XIV в. является икона «Волынская богоматерь». Величественный силуэт богоматери в темнокрасном мафории очерчен уверенной рукой. Гордая посадка головы, слегка склоненной к младенцу, огромные скорбные глаза, смотрящие с укором, будто требуют от зрителя готовности к самопожертвованию. Утонченная живопись и морально-этический пафос иконы оставляют неизгладимое впечатление и ставят ее в ряд самых выдающихся произведений украинской средневековой живописи.
Высоким профессиональным уровнем и утонченной живописью отличаются миниатюры «Галицкого евангелия» (конец XIII в.). Не исключено, что оно было исполнено по заказу князя Льва Данииловича и предназначалось для его личного пользования. Об этом говорят небольшие размеры рукописи (1/32 листа). На помещенных в ней миниатюрах изображены евангелисты в непринужденных позах, одежды их естественно облегают стан. Округло ниспадающие складки создают выразительный ритм, подчеркивают реальную весомость одежды, усиливают впечатление движения. Поражают изысканность композиций и утонченный колористический лад. С темно-синим, как на фресках, фоном прекрасно гармонируют нежно-розовые, голубые, сиреневые и зеленые цвета одежды евангелистов и красная киноварь велюмов. Созвучны им лица нежно-охристого и розового цвета.
Архитектура конца XIV — первой половины XVI в. Архитектура и живопись конца XIV — первой половины XVI в. развивались в условиях нарастания борьбы народных масс против социального и национального угнетения. Феодалы возводили в своих резиденциях — опорных пунктах господства над зависимым населением — замки и укрепления. Вместе с тем строительство их вызывалось необходимостью защиты от участившихся опустошительных набегов татарских орд, а со временем и вторжений турецких захватчиков. Оборонное строительство заняло ведущее место и поглощало огромные материальные и людские ресурсы. Важную роль в возведении замков играли местные строители и инженеры, о чем свидетельствуют особенности стиля архитектуры оборонительных сооружений этого периода, планировка, устройство, конструкция и декор башен, ворот и других частей замка.
Главным строительным материалом оставалось дерево, хотя удельный вес камня и кирпича в строительстве возрастал. Из дерева возводилось преобладающее большинство сооружений — от простых жилых, хозяйственных и производственных зданий до больших замков и роскошных дворцов. В деревянном строительстве благодаря его массовости накоплялся инженерно-строительный и архитектурно-художественный опыт, кристаллизовались новые нормы народной архитектурной эстетики, оказавшие воздействие на развитие архитектуры в целом.
Прежде всего изменения проявились в архитектуре оборонительных сооружений. Стены и башни старых замков надстраивались и усиливались утолщениями — прикладками. Во вновь возводимых замках башни стремились располагать почти равномерно по периметру двора. В стенах устраивали бойницы нижнего (подошвенного) и среднего боя (Бучач Тернопольской обл., конец XIV в.; Клевань Ровенской обл., 1495). Иногда замки усиливались новым рядом стен, вынесенных вперед (Невицкое, XIV–XV вв.), либо укреплениями, охватывавшими детинец (Луцк, Острог, Белгород-Днестровский). Как новые замки, так и городские укрепления часто имели нерегулярный план, определяемый условиями местности. Этими особенностями украинское оборонное зодчество близко русскому.
Примером модернизации старых фортификационных сооружений может служить замок в Луцке. Его трехъярусные башни и стены, завершавшиеся зубцами-мерлонами с узкими щелевидными бойницами для стрельбы из луков и арбалетов, были переделаны: зубцы-мерлоны заложили и надстроили сверху, устроив новые бойницы в два, а в некоторых местах и в три яруса такой формы, которая могла обеспечить обстрел из огнестрельного оружия как дальних, так и ближних подступов к замку. На башнях в Луцке возвели по дополнительному ярусу, благодаря чему его силуэт стал выразительнее, чем еще более подчеркивалась его военнооборонительная мощь. Перестройка коснулась почти всех давнишних каменных укреплений XII–XIV вв., в том числе в Каменце-Подольском, Белгороде-Днестровском, Кременце, Хотине, Невицком, Мукачеве.
Особенно хорошо видны изменения не только в фортификации в связи с применением огнестрельного оружия, но и в нормах архитектурной эстетики в облике Хотинского замка. Его старые стены и башни времени Даниила Галицкого перестроили до неузнаваемости: башни и стены были обложены прикладками и оказались внутри новых стен и улучшили фланговую оборону. Объемы башен и стены воспринимаются слитно, усиливая впечатление огромного массива. Они объединены декоративным орнаментом в виде узора украинской плахты или вышивки, образованным кладкой красного кирпича на фоне белокаменных стен.
Смягчение суровости военно-оборонительных сооружений свидетельствует о неуклонном развитии и изменении норм архитектурной эстетики под сильным воздействием народных вкусов. В облике Хотинского замка причудливо сочетаются традиции оборонной архитектуры, элементы готики, мотивы украинского и молдавского народного искусства. Суровость и народная красочность представлены здесь в нерасторжимом единстве.
Изменения заметны и в типе укреплений боярских усадеб, постепенно превращающихся в магнатские замки. Об этом напоминает архитектура замков в Олеско, Клевани, Остроге. Острожский замок схемой укреплений близок замку в Чарторыйске или Каменце возле Бреста. В Остроге ближе к восточной стороне деревянных оборонительных стен соорудили так называемую Башню, или Дом мурованный, по образцу западноевропейских и волынских башен-донжонов. Стены были окружены рвом, через который перебросила подъемный мост, благодаря чему замок мог выдержать длительную осаду.
Особенно большое влияние на структуру замков оказало появление огнестрельного оружия. В XV в. башни сооружались так, чтобы они выступали за поле стены и имели квадратную либо неправильную пятиугольную форму, острым углом к фронту, что значительно усиливало их устойчивость к артиллерийскому огню. Кроме того, это создавало благоприятные условия для ведения флангового обстрела. Увеличение в стенах и башнях количества бойниц позволило повысить плотность огневой обороны подступов к замку. Например, в хорошо сохранившемся замке в Клеваны (1495) бойницы устроены в три яруса, имеют большие боевые камеры для артиллерии и прислуги. Впечатление особой мощи замка в Клевани достигается тем, что стены башен имеют уклон внутрь.
Историческая ситуация потребовала приспособить к обороне не только монастыри, но и другие культовые сооружения. Такие древние укрепленные комплексы, как Киево-Печерская лавра, монастыри Михайловский Златоверхий, Кирилловский в Киеве, Елецкий в Чернигове, Спасский в Новгороде-Северском, обносились мощными оборонительными стенами. Архитектурой монастыри-крепости почти ничем не отличались от других видов укреплений. Только набор сооружений, внутренняя планировка и размещение главного монастырского храма создавали определенные отличия от обыкновенного замка. Если главный храм не приспосабливался к обороне по первоначальному замыслу, то его сооружали посреди двора, как в Троицком монастыре в Межириче возле Острога (XV в.) или Дермани Ровенской обл. (XV в.). Иногда и приспособленную к обороне церковь возводили посреди двора, как в Уневе Львовской обл. (XV в.), и тогда она выполняла роль донжона. Но часто храмы включались в систему оборонительных сооружений, как, например, Успенская церковь в Зимно Волынской обл. (1495), церковь Богоявления в Остроге (XV в.).
В культовой архитектуре начиная с последней четверти XIV в. наблюдаются интенсивные поиски новых форм, способных полнее воплотить народные вкусы и художественные идеалы. Храмы этого периода несут печать архитектуры суровой переходной эпохи. Их творцы еще не решались окончательно порвать с традициями XII–XIII вв., отказаться от трехнефных с опорными столбами храмов, не отваживались применить в каменном зодчестве планово-пространственную структуру и конструктивные приемы, выработанные в деревянном народном строительстве, истолковать применительно к камню приобретенный народными мастерами богатый опыт, воплотить его в каменных сооружениях.
В торжественной архитектуре крестовокупольных храмов, таких, как в Дермани, Межириче или Остроге, мастера сумели тонко воплотить представления людей XV в. о возвышенно-прекрасном, воскрешая в иной интерпретации прерванную и забытую линию древнерусских времен, начатую на рубеже XII–XIII вв. Петром Милонегом постройкой храма Пятницы в Чернигове. Их планово-пространственная композиция имеет аналогию в русской архитектуре храмов московского Кремля (XV в.).
Иные зодчие пытались на трехнефном в плане храме поставить три купола по продольной оси, как в церкви Рождества в Галиче (XIV в.), а строители храма Рождества богородицы в Рогатине (XV в.) стали на путь преодоления традиционной крестовокупольной системы.
Опорные столбы в подобных храмах использовались не для водружения купола, а для перекрытия нефа готическими нервюрными сводами. Над бабинцем возводилась оборонительная башня.
Появляются новые типы храмов, структура которых формировалась под воздействием приемов и форм деревянной архитектуры — трехчастные в плане (неф, алтарь, бабинец) церкви Пятницы во Львове (XIV в.) и Успения в Лужанах Черновицкой обл. (1453). У них бабинец одной ширины с нефом, а перекрытие сводчатое. В некоторых храмах устраивали оборонную башню над бабинцем (церковь Онуфрия в посаде Рыботицкой, конец XIV — начало XV в.), или один световой верх пирамидальной формы, как в церкви Николая в с. Збручанское Тернопольской обл. (XIV в.), либо три купола, как в церкви Михаила в с. Чесники Ивано-Франковской обл. (XV в.).
Культурно-художественными связями с зодчеством Балканских стран — южнославянским, молдавским — обусловлена архитектура храмов, соединяющих традиционные украинские трехчастпые купольные формы с конховыми, как в церкви Онуфрия в Лаврове Львовской обл. (конец XV в.) или без куполов, как в церкви Петра и Павла в Каменце-Подольском (XV в.), но с оборонной башней над бабинцем или без нее, как в Замковой часовне в Хотинском замке (XV в.). К наиболее совершенным храмам оборонного типа относится храм Покрова в с. Сутковцы Хмельницкой обл. (1476). Центральное квадратное в плане помещение перекрыто на первом этаже системой сводов, опирающихся на стены и один столб. К этому помещению с четырех сторон примыкают двухэтажные полукруглые башни, перекрытые на первом этаже звездчатыми нервюрными сводами, а на втором — плоскими деревянными потолками. Венчание зданий поясом машикулей, бойницы в двух ярусах, лаконичные объемы придавали небольшому строению вид мощной, неприступной крепости. Безвестные зодчие воплотили в храме эстетические вкусы и представления народа о неодолимости и мощи, о мужестве в борьбе за справедливое дело, за национальное самосохранение.
В XV — начале XVI в. в архитектуре небольших храмов появляются черты, непосредственно связанные с народным пониманием прекрасного. В этом плаце представляет интерес маленькая церковь Троицы в с. Зимно Волынской обл. (1465), ибо в этом миниатюрном храме, имеющем только неф и апсиду, впервые в каменной архитектуре применен новый архитектурно-конструктивный прием — купола, перекрывающие неф и апсиду, опираются не на подпружные арки и паруса, а на сомкнутый, как бы срезанный на трети высоты свод. Иными словами, неизвестный мастер впервые применил конструкцию залома, хорошо и давно известную в деревянной архитектуре. Купол-верх (баня) с заломом полюбились, вероятно, потому, что эта конструкция открывала широкие возможности для создания торжественных храмов с высотно раскрытым внутренним пространством.
Каменное строительство на Поднепровье и Чернигово-Северских землях ограничивалось восстановлением сооружений XI–XIII вв. Были отстроены храмы Софийского, Михайловского Златоверхого и Печерского монастырей в Киеве, Спаса, Успенский, Елецкий и Пятницкий — в Чернигове, Спасский монастырь — в Новгороде-Северском. Возле прославленных древних храмов строили небольшие часовни-усыпальницы.
Дошедшие до нас памятники деревянной архитектуры свидетельствуют о их высоком совершенстве. Однако большинство из них не сохранилось. Храм Николая в с. Среднее Водяное Закарпатской обл. (1428) — трехчастный в плане, неф и бабинец у него одной ширины, как и в Ильинской церкви в Чернигове (XII в.), но перекрыт он не куполом-баней, а срубным сводом. Над бабинцем возвышается колокольня оборонных форм с машикулями-«подсябитьем» в завершении. Увенчана церковь высокой шатровой кровлей. Примечательны окошки готической формы в бабинце.
Храм Николая в с. Колодное Закарпатской области (1470) конструктивно близок к Средневодянскому, но более совершенен. Крыльцо на колонках, круглые и крещатые окошки в алтаре, имеющие аналогии в изображениях храмов на иконах XIII–XIV вв., придают его облику особую задушевность. Над бабинцем также возведена башня-колокольня с «подсябитьем», но увенчана она не шатровым, а позднейшим барочным верхом (конец XVII в.). Подобные храмы с башнями над бабинцем хранят в себе черты древнерусской и романо-готической архитектуры, появившиеся еще в XII–XIII вв. Благодаря тому что в таких храмах объемы нарастают уступами от самого низкого алтаря со скатной кровлей превышающего его нефа к высокой башне над бабинцем, их силуэты динамичны, а весь облик героичен и величествен.
Другое направление, тесно связанное с местными традициями, представляют трехсрубные храмы, у которых бабинец и алтарь уже нефа. Они перекрыты банями-верхами, поэтому их массы гармонично уравновешены и в случае, когда они имеют один верх, как первоначально в храме св. Духа в с. Потелич Львовской обл. (1502, 1520, реконструкция 1620), так и тогда, когда их три, как в церкви св. Дмитрия в Тишине на Волыни (1567). Особенность этих сооружений заключается в том, что над бабинцем возвышается верх-колокольня таких же форм, как и верх над нефом. Пропорции масс, их уравновешенная композиция и архитектурные детали — карнизы на фигурных кронштейнах — дополняют высокохудожественную архитектуру здания. Интерьер, несмотря на скромные размеры, отличается торжественностью благодаря высотно раскрытому пространству бани-верха с заломом над нефом, с которым пространство бабинца объединено при помощи фигурной арки-выреза изысканной формы.
К сожалению, памятников деревянной архитектуры рассматриваемого времени на Поднепровье и Чернигово-Северских землях не сохранилось. О них можно составить представление только из позднейших источников — описаний XVII в. Ретроспективно можно судить о богатстве и разнообразии пространственных композиций замков, дворцов, монастырей-крепостей, храмов, жилищ, хозяйственных и производственных зданий, отличающихся сочетанием объемов, силуэтами и пропорциональным строем.
Деревянное народное строительство сохраняло вековой опыт, создавая непрерывную цепь традиций, не позволяло бесследно исчезнуть удачно найденным инженерно-конструктивным решениям и художественно совершенным формам. В них материализовались представления людей о прекрасном, они были неисчерпаемым источником творчества для последующих поколений.
Изобразительное искусство (конец XIV — первая половина XVI в.). Изобразительное искусство с конца XIV в. развивалось при интенсивном проникновении в него народной струи. Угнетенному иноземными захватчиками украинскому народу нужно было единство, способное укрепить его и сплотить для отпора врагу. Эта идея единства нашла яркое воплощение во фресках церкви Онуфрия в Лаврове (конец XV в.), в сценах на тему «Вселенский собор» и «Акафист богоматери».
Украинских художников приглашали для росписей католических костелов, ценя их высокое живописное мастерство. Ими выполнены, например, фрески в костеле Вислицкой коллегиаты (конец XIV в.). В стиле росписей соединены традиции древнерусского искусства XII–XIII вв. с характерными чертами готики. Такое соединение прослеживается в изображении архитектурных кулис, а также в ликах персонажей евангельской легенды, где энергичная моделировка объемов широкой кистью придает особую конструктивность формам. Эту тенденцию углубили украинские мастера во главе с Волынским художником Андреем, расписавшие часовню св. Троицы в Люблинском замке (1418). В росписях ощущается углубленный интерес к внутреннему миру изображаемых персонажей. В стиле фресок нерасторжимо соединились элементы древнерусского, готического и проторенессансного искусства. Еще большей экспрессией отличаются фрески в часовне св. Креста на Вавеле в Кракове (1470). Персонажи росписей, наделенные лицами людей из народа, написаны энергично и уверенно, исполнены внутреннего драматизма.
Наряду с фресковой живописью с XV в. все большее распространение получает иконопись. В ней сохраняются традиции древнерусского искусства XII–XIII вв., много общего с иконописью Новгорода и Пскова.
С XV в. в церквах вместо невысокой предалтарной преграды устанавливают иконостасы, в которых все иконы размещаются в определенном порядке.
Для украинской иконописи характерны сочный колорит, лапидарный силуэт и энергичный рисунок, выверенная композиция. Особенно популярны были образы воинов-победителей. Образ такого воина воплощен в иконе «Юрий Змееборец» из с. Станыля Львовской обл. (конец XIV в.). Воин, пронзающий копьем чудовище, изображен в рыцарских доспехах на вороном коне, который топчет змея. Красный плащ героя победно развевается на ветру. Необычайно динамичный силуэт и яркий колорит — характерные черты этого выдающегося произведения украинского изобразительного искусства. С подъемом освободительной борьбы а образованием Запорожской Сечи в душе народа крепла надежда на освобождение, что незамедлительно отразилось в искусстве. В иконе «Чудо Георгия о змие» (середина XVI в.) киевской школы образ Георгия по сравнению со станыльским более приподнят и мажорен. Ослепительно белый конь, алый плащ Георгия и золотой фон создают торжественную цветовую симфонию.
Усиление влияния церкви, стремившейся внушить народным массам чувство страха перед муками загробной жизни, нашло проявление в иконах на тему «Страшный суд». Но под воздействием значительного числа заказчиков из народа — крестьян и мещан-ремесленников — эти иконы вскоре приобрели не только сатирическую, но и антифеодальную и антикатолическую окраску. На многих из них изображены в характерных одеждах римские папы, короли, вельможные паны, таможенники, пьяницы и блудницы с остриженными головами и обрезанными подолами. Всех их ждут адские муки. Под влиянием народного художественно-поэтического творчества слабеет аскетическая струя в изображении святых, облики их приобретают особую теплоту, а палитра становится яркой. Более изысканными становятся не только композиции, но и силуэты фигур, архитектурные фоны, изображение одежды и различных аксессуаров.
Народные вкусы нашли отражение и в подборе святых. Все чаще на иконах изображаются Юрий — воин и защитник, Николай — покровитель мореплавателей, путешественников и плотников, Параскева Пятница — покровительница торговли и женского ремесла, врачи-бессребреники Козьма и Демьян и конечно же богоматерь с младенцем — заступница пленных и обездоленных. Икона «Богоматерь» из с. Красов Львовской обл. (XV в.) — свидетельство появления в живописи эмоционального образа женщины-матери.
Меняются и живописные средства. Лицо у богоматери не темное, а светло-розовое, с длинными дугообразными черными бровями, маленьким ртом, немного грустными и задумчивыми глазами. Особенно популярны были житийные иконы, «праздники» и «страсти», которые давали простор творческой фантазии художников. Люди, рассматривая их, будто читали краткие притчи-новеллы. В этих иконах изображена конкретная обстановка, много бытовых подробностей — мебель, одежда, ткани. Это был прогрессивный процесс обмирщения искусства, в котором, однако, будничное, обыденное возвышалось и поэтизировалось.
Многих художников рассматривавмого периода волновало таинство бытия и смерти. Иконы «Оплакивания Христа», «Страсти» из с. Трушевичи Львовской обл. (XV в.) — это реквием в красках. Горе и страдания переданы резким звонким колоритом, патетическими жестами и ритмом фигур. Нередко на иконах, в частности в таких, как «Воздвижение» и «Покрова», рядом со святыми изображались заказчики, местные деятели или ктиторы храма.
Высокого уровня в XIV–XV вв. достигло искусство иллюстрирования рукописей. Оно не только сохраняло традиции, но и приумножало их. Широкое распространение получили тератологические орнаменты и геометрическое плетение, а в начале XVI в. и растительные орнаменты готико-ренессансного стиля. Особенно обильно украшались миниатюрами евангелия и псалтыри. Подлинным шедевром является Киевская псалтырь, переписанная в 1397 г. в Киеве Спиридонием и украшенная многочисленными миниатюрами. На белом пергамене выделяется красочная россыпь изящных миниатюр, выполненных синим, ярко-красным, вишнево-багровым, зеленым, золотисто-охристым цветами, обильно покрытых тончайшей сеткой золотых штрихов-ассистов, благодаря чему они искрятся и переливаются, производя необыкновенное впечатление. В миниатюрах много жанровых сцен: строительство башни, расписывание посуды гончарами, поджаривание мяса на кострах. Изображаются также воины при осаде города, всадники в бою. Утонченный колорит, выразительные жесты, исполненные с каллиграфической отточенностью, грациозные фигурки — свидетельства высокого мастерства художников. Обилие золотых штрихов-ассистов вызывает в памяти колористическое богатство киевских мозаик XI–XII вв.
Новое направление в оформлении рукописей открыл мастер Евангелия (конец XV — начало XVI в.), вслед за которым началась стилистическая эволюция миниатюры. Он, возможно, первый решился полностью окружить заставку из геометрического плетения и страницу текста растительным готико-ренессансным орнаментом. Ими же он окружал и миниатюры евангелистов, включив в композицию листа миниатюру (либо заставку), инициал и бордюр.
В произведениях скульптуры мастера наряду с традиционными приемами плоскостной резьбы (богоматерь-Оранта из Киево-Печерского монастыря, XIV в.) начинают применять элементы более объемной, мягкой моделировки. Под воздействием готики работает автор рельефа «Уверение Фомы» (первая половина XVI в.) из армянской церкви апостола Якова во «Львове.
Высоким художественным уровнем отличалась керамика, например изразцы из Каменца-Подольского с всадниками (XV–XVI вв.). Особое место в декоративно-прикладном искусстве занимают произведения ювелирного и золотошвейного мастерства. Образцом высокохудожественных изделий украинских ювелиров является напрестольный крест с готическими деталями (середина XVI в.), хранящийся в Киевском государственном историческом музее. Подлинный шедевр «живописи иглой» — золочевская фелонь (конец XIII — начало XIV в.), поражающая изяществом фигурок, изысканностью их поз, тонкостью колорита и артистизмом рисунка. Стилем «золочевская фелонь» близка миниатюрам Галицкого евангелия и Киевской псалтыри. В эпическом духе трактуются изображения плащаницы (1545), хранящейся в Киевском музее украинского искусства.
Как видим, во всех жанрах художественного творчества украинский народ в конце XIV — начале XVI в. достиг больших успехов. Торжество народных идеалов прекрасного, их высокоодухотворенное выражение обусловили чарующую прелесть, красоту и непреходящую ценность памятников архитектуры и всех видов изобразительного искусства, созданных в этот период. Они являются достойным вкладом в сокровищницу мирового искусства.
Таким образом, несмотря на тяжелые последствия нашествия орд Батыя, сложность и противоречивость условий исторического развития украинских земель, в XIII — первой половине XVI в. начался процесс становления культуры украинского народа. Важное значение для формирования характера культуры имело культурное наследие Древней Руси, общее для русского, украинского и белорусского народов. Влияние древнерусских культурно-просветительных традиций сказывалось на уровне и характере просвещения, в литературе, живописи, архитектуре. На украинских землях, как и на русских и белорусских, переписывались литературные памятники, созданные в Древней Руси (летописи, ораторско-проповеднические сочинения), бытовала переводная литература.
В искусстве и литературе наряду с традиционными элементами находят место и новые, связанные с так называемым предвозрождением. В живописи заметно стремление к утверждению реалистического взгляда на природу, на место человека в пей. Устанавливаются эстетические принципы, способствующие обмирщению культуры. В живописи углубляется интерес к духовному миру человека. Значительно совершенствуются архитектурные приемы.
В XV — первой половине XVI в. на украинские земли проникают идеи гуманизма. Носителями этих идей стали впоследствии известные всему миру поэты, публицисты, ученые — выходцы с Украины.
Огромное значение для дальнейшего развития культуры на Украине имело книгопечатание, начатое на восточнославянских землях белорусским просветителем Франциском Скориной.
Отличительные черты культуры украинского народа наиболее четко проявились в устном народном творчестве. Под влиянием освободительной борьбы против иноземного господства, против турецко-татарских вторжений народ создает исполненные высокого патриотизма, любви к своей родине фольклорные произведения — думы, исторические песни. На народной основе развивались музыка и театр.
Важное значение для развития культуры украинского народа имели контакты и взаимосвязи с культурами братских русского и белорусского народов, а также западных и южных славян.
Глава V ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ УКРАИНСКИХ ЗЕМЕЛЬ ПОД ВЛАСТЬЮ ИНОЗЕМНЫХ ЗАХВАТЧИКОВ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVI — ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVII в
Столетие, охватывающее вторую половину XVI— первую половину XVII в., было временем тяжелых испытаний для украинского народа. В начале рассматриваемого периода резко усилилась экспансия на Украину шляхетской Польши, направленная на захват той части ее земель, которая находилась под властью Великого княжества Литовского. В результате политического и военного ослабления княжества польским правящим кругам удалось добиться поставленной цели. Актом об унии, принятым в 1569 г. на совместном польско-литовском сейме в Люблине, Польское королевство и Великое княжество Литовское объединились в едином государстве — Речи Посполитой. Главенствующую роль в нем захватили польские магнаты. Волынь, Киевщина и Брацлавщина перешли под их непосредственную власть. Хлынувшие на эти земли крупные и мелкие, светские и духовные польские феодалы захватывали земли, принадлежавшие крестьянам и казакам. Разграбление земельных богатств Украины сопровождалось усилением социального и национального гнета, религиозными преследованиями, произволом захватчиков.
Поделиться книгой: