Помоги проекту - поделись книгой:
— Думаю, про армию, которая стала брать в офицеры женщин, больше нельзя сказать «моя бывшая армия»… — Скривив губы, сообщил Рокс.
— А Империя, которой ты приносил присягу и которой ты присягал «подняться по зову» из отставки — тоже бывшая? — Слегка даже как-то весело переспросила женщина-амазонка. Было такое впечатление, что она совсем не боялась. «Сок правды» мешал капитану врать, но не влиял на волю… и вообще действовал исподволь, принявший его и не замечал, что «выбалтывает».
— Ответь мне, шл… ответь мне, те «стрижи» на твоем воротнике — по праву тебе даны или ты их… самовольно нацепила?
— Если я скажу, что «стрижей» вручил «морским охотникам» член августейшей фамилии — ты успокоишься… лейтенант, не так ли?
— Откуда ты?.. — Женщина была связана и обездвижена, но нервничал все сильнее свободный и немолодой уже мужчина перед ней.
— Если я скажу тебе, откуда я, ты мне точно не поверишь. — Хмыкнула капитан. — Или ты о звании? Легко — начиная с капитанов уже учат… политическим инструкциям, дабы офицер хотя бы и среднего звена, мог относительно автономно действовать в отрыве от остальных сил. Ты бы не удивился званию у женщины. На самом деле, Император Серец «Южный» раздал пятьдесят восемь званий от капрала до полковника дамам, лично — мое пятьдесят девятое. Хочешь сказать, не видел мундиры? А о «не обмундированной службе» слышал? Или о «девятом корпусе»?
— «Контры» и военная разведка?! — Зная, что командир боевого корабля Империи сейчас не может (и не хочет) врать, Рокс все больше и больше «косел», узнавая информацию про «изнанку» своего государства.
— Соображаешь! — Ухмыльнулась Светка. — Если хочешь знать, нет в твоей любимой армии женщин. Очень надо — пыль глотать, любите вы, мужики, проблемы доблестно преодолевать! Я, если хочешь знать, капитан Отдельного Флота Открытого Моря, подразделение «Морской Охотник»!
— Нет такого подразделения. — Машинально ответил Стерх и скривился, услышав женское «хи-хи».
— Его создали три-с-половиной года назад, знаешь ли. Ты уже тут пальмы х… причиндалами околачивал, лейт. — Женщина еще раз рассмеялась своей «умной шутке». — Под патронажем самой принцессы Яны: уговорила папочку дать ей «поучится командовать», а тот и рад стараться. Близорукий стал «Южный», руку на пульсе страны держит по старинке. Заговор под носом проспал — едва не ухлопали со всей семьей пороховой бомбой. Если бы наш МС не вмешался — так точно ухлопали. Свят подсуетился как раз вовремя — везет ему, шельме, как заговоренному! И — бац на шею рыцарский крест, личное дворянство и принцесска Яна радостно распахнула ему… ноги! Кобель сраный… и чего я тебе все это рассказываю — подпоили чем-то, что ли? Эй, знаешь что, лейт — иди к нам! Все равно ты работу потерял — мы вашего купца вместе с кораблем того… на дно пустили. Все равно эти ваши корыта неуклюжие для нового времени не подходят, да и почти пустой он шел — ваша последняя у него, видать, точка маршрута. Кто бы знал, что так далеко есть архипелаг… хотя да, наши теперь наверняка знают: ублуюдок Стив успел первым высадится на те острова, а мне пришлось плестись… Три недели в море, следить за еле ползущей лодой! Так что вы сами виноваты, что мои мальчики так соскучились по девочкам, и по блестяшкам — ты на них не обижайся. «Береты» убогие, пока глаза не зальют, приказы помнят через один… Да что ты вообще знаешь?! Знаешь, каково это — корабль строить? Да тут прямую линейку и карандаш найти было проблема, империя эта ваша «просвященная»… тьфу! Ну ничего, как Янка Свята своим подолом на трон затащит — так будет у вас повсеместный просвет и научпоп… научпопа! Ха-ха! А я своего «Тюления» сама построила! Вот этими вот руками, которые вы мне связали, сволочи! Сама чертила, сама доски учила тесать — видел бы ты местные рубанки, одни слезы. А гвозди? Тьфу! Но — сделала! Видел паруса на моем красавце? Двадцать два узла на мерной миле на попутном! Слав — сука! Сам в пяти милях от Столицы сидит, «Личный его Имперторского Величества Организатор Мануфактур и Заводов», о как. А я даже Лешку своего забрать не смогла, и теперь сижу как дура в каюте ночами одна, а он там, небось, фрейлен Янки трахает! Что б вином подавился, кобелина! Вторая такая же, как Свят! А я корабль хотела… что бы пушки, что бы море, что бы абордаж — с детства бредила, книжки читала, под парусами ходила! В Одессе знаешь как я в регатах молодежных участвовала? Сраная Москва, сраный страйкбол… Слав сказал — буду первой «по очкам» среди других «морских охотников» — сделает меня саб-адмиралом группы, а потом и до полного Открытого Моря Флота повысить можно «за выслугу»! И буду! Если ты, конечно, отпустишь меня сейчас, кросафчег! А ты, кстати, ничего так — «береток» порубил, да и не особо старый еще, и на лицо нормальный… а кобель пусть в Столице подавится! И второй — тоже! К-кабелины, морской демон! И ты кобелина… что смотришь, снимай давай! Или у тебя в штанах дружок не работает? Сам Имперский Капитан перед тобой штаны снимит — неужели не мечтал о таком в своем «крепком чисто мужском коллективе», когда пыль месил?
Честно скажу — у меня реакции перехватить руку Стерха не хватило бы — я вообще не заметил, как он начинает замах трофейной саблей. Однако — Охотник как всегда оказался на высоте:
— Она нам не сказала еще про корабль. — Ровным тоном пояснил он. — И так будет… слишком просто.
— О-о, да ты тут не один! Ух ты ж, южник! В столице один математик есть, его при дворе любят слушать — такой же раскосый на морду, как ты.
— Скажи про корабль. Тебя ждут? Сигналы? Вахта?
— Ого! Соображаешь! А лейт вот поплыл сразу… хы-хы, поплыл! Ждут меня, касатик, после рассвета, или сигнал от шлюпок — зеленая ракета. Или красная — если будут проблемы… как счас, гы! Команда в сорок регуляров — матросов-смежников — вас в ваши кусты закатает как кошка мышку. А вахта стандартная — один на юте, один на баке, сечешь? И они не спят. Короче, крышка вам, ребятки. Ну или отпускайте меня и айда сдаваться… кстати, куда вы мою охрану дели? Надеюсь, не того… а то регуляры — они мстительные такие, черти. Кстати — как это вы нас всех так ловко: я даже ничего не увидела… это, надеюсь, не магия? А то у нас эдикт Старшего Жреца Церкви Великого Бога: колдунов, магов, натурфилософов и всех замеченных в — на костре сжигать. Ничего личного, но, хи-хи, церковь настаивает — так, понимаешь, артефакты удобнее уничтожать. В огне. Эй, у вас все, или еще поболтать хотите? А то у меня затекло все уже висеть тут… извращенцы!
— Нет, еще не все. — Видя, как Гуурака отдает вывернутую из руки Стерха саблю назад владельцу, под свет коптилок вышел я. — Настало время пообщаться с
41
— Сашок! Мне, значит, не показалось! — Женщина-капитан непринужденно перешла на русский. — А Свят сказал, ты психанул и спрятался. У меня с Галкой аж уши завяли, как он выражался! А ты, я вижу, в порядке? Даже жирок свой где-то растерял, на человека стал похож. А то на страйке мы все с тебя ржали — колобок в камуфляже! А-ха-ха! Галка, конечно, потаскуха была, но прозвища как эпосидкой приклеивала! Хм, она что, тоже тут?
— Ей не так повезло, как мне. — Мои губы сами собой скривились в невеселую ухмылку. — Лучше скажи, Света, откуда у Церкви Великого Бога вдруг нарисовалась страсть к возжиганию огня вокруг магов-натурфилософов? Ведь Великий Бог — это скорее Зевс, чем Иисус. Небесный Император, оправдывающий существование имперского строя, лично несущий верным вассалам и слугам (не рабам!) Свет и Помощь… а не погонщик овец. Даже Ада нет как такового. Цивилизации здесь еще не доросли до концепции «первородного греха»: «ты родился — ты уже должен за это». И наука еще не отделилась от суеверий и мистицизма, так что маги — такие же ученые, только философия познания и мировоззрение отличаются, да и то — не всегда.
— Думаю, эти недоработки в скором времени исправят. — Так же криво улыбнулась землянка-соотечественница. — Осененный Светом Великого Бога лично имел беседу со спасителем Императорской Семьи и его спутниками… а теперь Петрович вдруг ударился в веру, храмы стал посещать. А потом оказалось: враги веры не те, кто предкам поклоны кладет по домам, а те шарлатаны, что огонь из воздуха делают и всякие благоглупости при дворе заумно разъясняют. Это же ведь они, о ужас, ужас! — бомбу придумали! Смешно! Хотя, ты прав — в Великого Бога верят в основном солдаты да городская беднота, первые за воинской доблестью, вторые — оттого, что больше не на кого надеяться в их жизни, и оттого что храмовники их подкармливают… вот скажи, откуда ты все это знаешь?
— Знаю что? — Признаться, резкая смена темы меня слегка… озадачила. Алколоиды в эльфийской «сыворотке правды», как я уже успел убедится, действовали на реципиента опьяняюще, но как-то… волнами: то почти нормальные ответы, то начиналось неконтролируемое словоизвержение, иногда Светлана даже настолько приходила в себя, что бы заметить, что она связана, и даже как-то странно себя ведет — но не дольше чем на несколько секунд.
— Все! — Усмешка из кривой перешла в издевательскую. Правда, как выяснилось буквально сразу, не только по отношению ко мне. — Тебе что ни сказать — сразу выдаешь какой-нибудь факт, даже не удивляешься. Слав еще дома, в лагере, весь бесился — ты его регулярно перебивал какой-нибудь фразой, на которую ему нечего было ответить! Не замечал, что ли?! Вот умора! А я думала — ты его специально «горбишь»! И Туловище с Лехой так думали, даже безмозглая Галка, и та… Ну и фейс у тебя сейчас, ха-ха! Видел бы ты себя со стороны! А-ха-ха-ха! Кха-кха! Слушай, Саша, в горле что-то пересохло — дай-ка водички попить…
Я кивнул стоящей за пределами неровного пятна света эльфе — русский она конечно понимала далеко не так хорошо, как я, но за темпом беседы следить — хватало. Отведенная питьевая лиана, довольно медленно из-за ночного времени изогнулась и ткнулась кончиком в губы капитана.
— Ай! Я пить просила, а не веткой в меня тыкать!
— Поймай конец губами и соси, как из трубочки. — Посоветовал я, за что заслужил взгляд «ты спятил?», но женщина все-таки выполнила рекомендацию. Ее глаза удивленно расширились, и минуту я наблюдал зрелище вида «вампир напал на дерево».
— Как ты это сделал? — Еще несколько секунд совершенно безумные глаза Светланы стали нормальными, она дернулся в оковах. — Чем вы меня таким связа… это что, побеги?!
— Отлично, оказывается сок лозы — это антидот к «соку правды». — По привычке вслух проговорил я наблюдение для Эль: за несколько лет экспериментов каждый день вырабатываются определенные рефлексы. Очередное «темное пятно» в знании эльфийских фитотехнологий вылезло внезапно и не совсем к месту.
— Вы меня траванули… нет, вы всех траванули. — Кажется, в эмоциях бравого капитана начал разгораться настоящий страх. — Эта лиана двигалась сама? Что случилось с моими людьми? С кем ты говорил?! Покажись! Покажись, тварь!
Эльфийка молча вышла из тени на свет.
— Проклятье! Эльф! — Последнее слово прозвучало по-имперски и дальше капитан корабля перешла на этот язык. — Эй, ты, лейт! Где ты там? Убей эту тварь! Убей скорее! Чем хочешь клянусь! Богом твоим клянусь — я тебя полковником сделаю! Убей скорее! Она и ваш колдун заодно! Да убейте же ее скорее!
— Интересная реакция… — Охотник будто материализовался перед деревом с допрашиваемой. И вот опять — тихий и спокойный голос его был прекрасно слышин на фоне истошных криков. — А о наших детях, наших женщинах ты тоже так думала, когда отдала приказ на высадку десанта?
Вопли как отрезало. Протрезвевшей Свете, после прилива адреналина и крови к голове от созерцания эльфа окончательно прочистило мозги: она поняла, что живой ей отсюда не уйти. Стерх и Плуг, так же вышедшие к свету, смотрели на нее одинаковыми взглядами, от которых по окрестностям поплыл почти материально ощутимый холод.
— Может расскажешь… напоследок, откуда столько ненависти к эльфам? — Я воспользовался повисшей тишиной — нужно было прояснить внезапно вскрывшийся момент. — Нет, не хочешь — не отвечай, у меня есть еще «сок правды», раз уж мы нашли противоядие к нему, теперь ты не умрешь в искусственной эйфории, гарантирую.
— …старые рода аристократии…
— Что? — Переспросили Рокс и Марсо в один голос.
— Старые рода имперской и других стран аристо. — Уже громче и тверже ответила женщина-капитан. — Они буквально сидят на своих сраных «амулетах». «Натурфилософия», «магия»… официально никто ничего не говорит, но вот сердечный приступ с полковником из «простых» на дуэли, или сгоревший каменный лабаз, где и гореть, кроме крыши, было нечему. Или горячая ванна без водопровода. Или убитый молнией за карточный долг… и ради вот этого всего они готовы спустить в канаву всю страну! Всех «простых»! Халифы и визири в Эмиратах, Старая знать в Империи, «лазурные драконы» из королевства Наронна… они есть везде. И не все такие могли сдержать язык за зубами, один такой век назад в подземельях Церкви орал и грозился «самим магистром Башни и его лесными покровителями», и знание дошло до нужных ушей. Императорская семья в курсе… Веками эльфы сталкивали лбами народы, заставляя драться и своими мерзкими подачками в виде амулетов убивая прогресс Человеческой Цивилизации… это что, смешно? Ты, предатель!
Последние слова были сказаны с настоящим негодованием: тема разговора так задевала Свету за живое, что она и без всяких средств забыла обо всем, кроме своей обличительной проповеди.
— Да, стоило попасть так далеко от дома, что даже рисунок созвездий никак не сопоставить, и тут выслушивать старую добрую Теорию Заговоров и Мировую Закулису!
— Но они есть! И ты — их высокопоставленный эмисар!..
— …прячущийся от доблестного имперского флота на предками, духами и богами забытом острове. — Достроил логическую конструкцию я. — Значит, Святославу «тайное знание» поведала принцесса Яна, правильно? А уж он — всем остальным? И вы вовсе не готовите государственный заговор по смене власти с отца на дочь, а спасаете мир?
— Знаешь, я тоже сомневалась… — Внезапно-вменяемо ответила женщина-капитан. — …но я увидела ее и то, что она делает с растениями и поверила окончательно. Чем она тебя купила? Вечной жизнью? Может, возвращением домой?!
— Ну и дура же ты, Светка… — Покачал головой я. Объяснять и рассказывать свою историю совершенно не хотелось. Теперь я, пожалуй, должен был даже проконтролировать, что бы моя землячка
— Может, я и дура, но хоть умру не напрасно. — Вау! Столько презрения и превосходства было во взгляде, что они затмили страх. — Не знаю, что вы тут делаете, но лоду вашу мы потопили, и ни один эмиратский корабль в Восточный Предел без нашего ведома попасть не сможет. Даже если вы перебьете вторую десантную партию регуляров — чем вы там нас травили? Корабль просто уйдет, а потом вернется флот и перемешает вашу траву с камнем и землей! Свят умеет мстить и за своих держится! Вам не уйти! Вы тут все трупы!..
— Мастер Алессо, ваши замечательные цветы нельзя закрепить на стрелах? — Отрешенно слушавший разговор Охотник внезапно оказался рядом со мной.
— Наверно, можно… а что, есть идея? — Спросил я.
— Риф. В полночь будет отлив, некоторые камни обнажаться… а имперский корабль прямо у рифа отдал якорь. Мой лук слабоват, но подобраться скорее всего получится — я уже выходил ночью на барьер. Чайки ночью спят там.
— Вот как… — я быстро соображал прикидывал варианты… и одно решение, уже сделанное за меня эльфами мне нравилось все сильнее и сильнее. — …есть идея получше. Будет лук, и будут стрелы. Особые. Только сначала их нужно испытать. Уверен, эффект тебе понравится.
И мы вместе посмотрели на примотанную к стволу «мишень».
… в свете уже четырех коптилок было гораздо лучше видно тело, удерживаемое плетями кустов и лиан вертикально на стволе. Женское тело. Одежда с него была срезана — но не для того, что бы удовлетворить похоть или хотя бы мужские взгляды… хотя некоторое время назад они имели место быть — и были удовлетворенные. И ни капли жалости в них не плескалось. Может быть потому, что страшные отеки и открывшиеся язвы обезобразили еще час назад довольно красивую зрелую женскую обнаженную натуру до настолько полной неузнаваемости, что она уже не ассоциировалась ни с чем человеческим. Причиной всего этого эффекта была стрела, воткнутая в ствол чуть ниже плеча жертвы, но именно в дерево, а не в плоть. Просто эта стрела была сильно видоизмененным, но все еще обычным листом эльфийского стрелового дерева. Листом, способным испарять фосфорорганику, содержащуюся внутри. Один эльф когда-то действительно мог двадцатью стрелами убить двадцать десятков орков. Мог бы и больше убить, но эльфам повезло получить вещество заметно тяжелее воздуха, и отрава со стрел стекала вниз, прибивалась к земле быстрее, чем могла бы достигнуть стрелка. И сейчас первая из товарок убившей женщину стрелы беззвучно воткнулась в середину средней мачты «Тюленя», словно возникнув из тьмы: живые композиты давно решили проблему свиста оперения, хлопка тетивы о перчатку лучника и стука наконечника о цель. Стрелку, одиноко стоящему на коралловом выросте чуть более, чем в семидесяти метрах даже напрягаться не приходилось: корабль был подсвечен фонарями вахтенных и светом из окон офицерской части крытой палубы со стороны кормы. Лучник, убедившись, что итог выстрела не заметили, опять поднял свой инструмент — и улыбнулся. Через час стелы начнут источать свой смертельный аромат — так сделала остроухая жена-помошница Алессо, а его, Охотника, задача, что бы все три тула снарядов до того оказались торчащими в рангоуте и бортах у иллюминаторов «морского охотника». Мужчина вспомнил итого испытания всего одной стрелы — и улыбка стала шире и какой-то… умиротворенной. Религия почитания предков у народа раскосоглазых южан в том числе гласила, что убитый не должен уходить в страну мертвых один. «Счастливой и ровной дороги, любимая!» — прошептали губы и очередная стрела ушла в сторону вражеского пристанища. — «Тир, Мори, детки… счастливого пути!» Тетива опять беззвучно хлопнула… Последние стрелы Гуурака Мика выпускал уже с совершенно спокойной душой: смерть — это часть жизни, умерших — отпусти. Потому он размышлял о том, как ловко женщина-капитан, принесшая столько горя узнала в Эль мифического «эльфа», в существование которых он, признаться, так и не поверил: кажется, пленница перед смертью от страха просто сошла с ума. Алессо попытался объяснить, что у него на родине признаком Народа Лесов считаются острые на концах уши и правильные черты лица. Хм, это что ж, нарроанцев из-за черной кожи и курчавых волос вообще демонами считать? Острые уши… вообще, у помощницы натурфилософа они были самые что ни на есть обычные, заостренными были концы хрящей сверху. Вот у песчаной лисы — действительно острые уши! В полголовы размером. Эти чокнутые еще бы по белым волосам и прямому носу «расу колдунов-манипуляторов» выделять придумали!
42
— Я слышал, что наш мир… эээ… круглый… но никогда не видел его… вот так! — Плуг рассматривал расстеленную на весь стол в каюте капитана карту планеты. Многие линии побережья материков были нанесены пунктиром, другие места заливала ровная синева без отметок даже глубин: этакая «аква инкогнита», куда ни разу не заплывали имперские экспедиции. Тем не менее, сориентироваться «в масштабах» даже такая примитивная зарисовка позволяла. — Это значит, если мы будем плыть на восток, то наткнемся на западное побережье материка Азур?!
— Да, если не уклонимся к северу, тогда причалим к побережью Хикк. А вот если пойдем южнее, то да, шанс есть — если вот тут нет никакой неизвестной земли, вроде группы островов или даже одного большого острова, может быть даже мини-континента. Сможешь нас провести по определенной широте, Марсо?
— Ха! Когда я стал юнгой в двенадцать, это был бы предел моих мечтаний! Помкэпа даже как-то раз позволил мне самому воспользоваться секстантом…
— А потом ты осел в Эмиратах, и начал копаться в земле! — Раздался с палубы голос Мора Рокса. — Хватит бумажки разгребать, тут новая партия этих ваших дров и хлама, а я даже отойти от кормовой пушки не могу! На наш… на четвертом острове опять кто-то под пальмами ползает!
— Идем. — Я потянул залипшего в очередной раз над капитанскими вещами фермера-шелковода, имевшего бурную юность до восемнадцати (то есть примерно четверть века назад), и решившего, скажем так, под действием обстоятельств тряхнуть стариной.
— БАХ!!! — Над головой оглушительно рявкнуло корабельное орудие и, будто своеобразное эхо понесся к небу задорный ругательный загиб.
— Промазал или попал?
— Попал, но промахнулся мимо места, где засек противника. — «Перевел» вопль души я. — Не удивительно, волна небольшая, но она, как видишь, есть, а наш Стерх с артиллерией знаком только с полевой, где земля не качается…
— А куда попал тогда?
— В берег острова. Его дальнобойность до сих пор удивляет.
— А-а!
— Пошли примем груз у Эль и отправимся на шлюпке назад: раз разобрались с маршрутом, грузим дальше.
— Мастер Алессо, а нам точно нужно все это ваше… оборудование?
— Я тебе больше скажу — когда перевезем вещи и всю нужную «рассаду», нужно еще сколько успеем до заката плодородной почвы в трюм перетаскать.
Лодка, точнее, обе лодки, позаимствованная у морпехов нами и та, на которой причалила Светлана с командой курсировали между пятым островом и кораблем по своеобразной паромной переправе: свитый из лиан толстый «канат» мы смогли задействовать сразу после восхода — уложенный петлями на песке и воде он, подобно плоской пружине растягивался, доталкивая шлюпку до барьера рифа, на котором пришлось нарастить некое подобие траволатора: элементы защитного периметра эльфов росли и в соленой воде, как мангры, только гораздо быстрее. Подготовка «съела» у нас первую половину дня, включая «захват» корабля, заключавшийся в вываливании трупов в море: не предложить использовать их в качестве «подкормки» для растений у меня мозгов хватило, хотя у эльфов, как я понял, это была рядовая, отработанная процедура: на концентрированной высокоорганизованной органике рост фито-конструктов под солнечным светом ускорялся многократно — «строительный материал» в виде углерода и азота не приходилось фиксировать из воздуха. Да, наши с Эль эксперименты показали, что и эту мечту всех земледелов и фермеров остроухие успешно решили.[17]
Наши действия не остались тайной для высаженного десанта: первая шлюпка появилась из-за берега четвертого острова после полудня и подошла на половину расстояния до корабля (с внутренней стороны кораллового барьера) прежде, чем бывший имперский лейтенант хладнокровно с третьей попытки накрыл лодку из палубных длинноствольных орудий, не разбираясь кто там был и с какими целями. Вторая группа была больше и умнее — переправилась через пролив между островами на трофейных «катамаранах», которых «джамшуты» понастроили достаточно. Этим повезло меньше — смерть от удушья из-за анафилаксии висящей в воздухе пыльцы куда менее приятна, чем от пушечного ядра. Видимо, сделав для себя какие-то выводы, далее противник только наблюдал, накапливаясь на нашем «плантационном» острове. Было очевидно, что в темноте они попытку повторят — захватить корабль, если тот останется на якоре, и захватить пятый остров — догадаться использовать мокрую тряпку на лицо в качестве фильтра от опасной взвеси пыльцы можно было чисто эмпирически, особенно если морская пехота догадалась сохранить несколько пленных для натурного эксперимента. Конечно, оставался еще эльфийский «зарин», но оружейные кусты не могли поддерживать его концентрацию в воздухе дольше пары часов, да и самим потравится проще простого. Учитывая, что в противниках у нас осталось более тридцати человек, специально подготовленных взрослых мужчин с неизвестным количеством скорострельного (по текущим меркам — ОЧЕНЬ скорострельного) оружия, идея устроить встречный бой или засаду дружно признали проявлением клинического идиотизма. Правда, оставлять нашу лабораторию, вернее то, что от нее оставалось, без присмотра тоже было неправильно: мало ли кто мог наткнуться… и сделать выводы.
Мы снялись с якорей за час до заката, бросив одну шлюпку на середине движения — был высокий шанс, что морпехи, увидев отход их единственного билета отсюда, начнут атаку так и так. Интересно, что подумали урки-абордажники о самодвижущейся шлюпке? Если головы людей над бортами разглядеть в зрительную трубу можно, то лежащую на воде лиану вряд ли… Действительно — едва «Тюлень» начал вытравлять якоря, на четвертом острове началось активное шевеление, раздалась даже пара выстрелов: скорее от отчаяния, чем в безумной попытке поразить далекую цель. Даже такие типы, что «забривались» в морскую пехоту волей-неволей разбирались в такелаже, включая маневры, и были уверены, что восемь человек, из которых четверо ранены (пересчитать можно было в зрительную трубу) не смогут управлять рангоутом и парусами на таком большом корабле… мы и не смогли. Эль смогла. Относительно хорошо подвижные лианы, обернутые вокруг нужных линей и кабестанов[18] вполне смогли заменить минимальную парусную вахту, а косые, вполне современные даже в двадцать первом веке «бермудские» [19] паруса в управлении были гораздо проще распространенных тут «полотнищ» (потому-то их и используют на Земле до сих пор… сильно доработав за века эксплуатации). Тем более мы, не рискуя, просто погнали корабль в сторону, куда дул ветер, решив сначала разорвать дистанцию, а потом уже экспериментировать. Но это было еще не все.
Острова в свете краснеющего по мере наступления вечера солнца медленно медленно уменьшались за кормой: с палубы уже можно было рассмотреть не только пролив между последним и предпоследним — видно было даже третий остров… когда началось. С такого расстояния вспухший огненный шар над деревьями крайнего клочка суши смотрелся не опаснее огонька свечи, но на самом деле его за глаза хватило, что бы поджечь живые заросли: как эльфийские, так и дикорастущие. Все-таки получилось так, как я тайне и рассчитывал, оставляя открытое пламя рядом с порохом, несколько бочек которого сгрузили с «морского охотника» по возможности незаметно и собрали в центре нашей бывшей «научной зоны»: разрастив «аллергические» кусты и подняв легкую метель из опавших лепестков и пыльцы, удалось-таки получить при детонации взрывчатки эффект объемного воздушного взрыва! Ну, теперь точно все: пусть теперь выжившие расскажут тем, кто их на свою голову «спасет» (я не питал иллюзий, во что превратиться тропический рай, нашпигованный тремя десятками уголовников) об «огненной магии», а не о «странных ужасных движущихся растениях».
Прощай, архипелаг-ставший-настоящим-домом, я не забуду тебя! И вот опять в пути: впереди неизвестность, позади — руины… и причиной тому снова — вооруженные силы Империи. Только в этот раз они прошлись не по врагам, а по близким и нейтральным мне людям. Наверное, я должен был чувствовать гнев, даже ярость… но я чувствовал только печаль. Ясно было — в ярком пламени коптящего лесного пожара, дым от которого огромным столбом упирался в чистое, ни облачка, небо над океаном сгорала моя надежда на мирную жизнь. Удивительно, как один-единственный человек может изгадить целую страну… да нет, получается — целый мир! Просто повезло оказаться в нужное время в нужном месте, с нужными людьми… и вуаля: теперь здесь нет места уже мне. Неважно теперь, наткнется на нас Империя, или ее враги: Святослав и компания, дав решающее преимущество в технологиях и так лидирующему государство, спровоцируют — уже спровоцировали — тотальную военную агрессию с захватом территорий, с образованием колоний и прочим «принуждением к миру». Учитывая, что за разрушением Башни магов Восточного Леса стоит Лес какой-то другой, то и эльфам это выгодно, по крайне мере — пока. Значит, будет что-то вроде первой мировой войны с поправкой на местную специфику, и какая бы из сторон на нас не наткнулась — маленькой группке людей, оседлавших посредством противозаконно спасенной эльфийки маленький кусочек чужих технологий так и так не жить. А что наткнуться — я не сомневался. Через год, пять, десять, двадцать лет — планета круглая, бежать некуда. Кому как не землянину двадцать первого века это особенно хорошо понимать? Можно, конечно, бросить все наработки и просто жить, притворившись обычными мигрантами-беженцами… вот только такой подход никогда ничем хорошим не оканчивается. В конце концов только сила способна защитить конкретного человека — даже в местах «демократии и равенства» Вот если бы за нашими спинами стояло государство, как я планировал раньше… стоп. А кто сказал, что государство должно быть большим?
— Друзья! — Я отвлек Стерха, Плуга и Охотника от распивания очередной бутылки корабельного рома под эльфийские плоды: нервное напряжение двух дней требовало разрядки. Правда, часть продуктов фитопитания содержала нейтрализаторы алкоголя, делая процесс пьянства в чем-то бесполезным, но ни я, ни Эль не стали просвещать «соседей». — У меня для вас деловое предложение: а давайте замутим свою республику: туда, куда идет «Тюлень» просто обязаны быть свои острова!
Ответом мне послужила выплюнутая Роксом струйка выпиваемого из кружки рома и падение со стула меланхолично раскачивающегося на двух задних ножках Гуураки: впрочем, последний даже не ушибся, перекатом встав на ноги.
— Что?!
— Мы были мирными людьми, когда на нас напали — теперь у нас есть корабль, куча современного оружия, опыт в использовании управляемых растений и знания о том, что происходит в мире. А представляете, что было бы, если бы мы были готовы к нападению?
— А-ха-ха-ха-ха! Мастре Алессо, мне определенно нравится твой ход мыслей!
— Демоны побери… — Кажется, в голове у Мора весь масштаб предложения просто не укладывался. — Но…
— Я согласен. — Коротко выразился невозмутимо занявший стул Мика. — Только скажи, как мы будем называться. Правильное название важно.
— Название… — Я посмотрел сквозь распахнутые кормовые иллюминаторы на горящий остров, уголком выделяющийся на темнеющем горизонте. — Есть у меня название. «Арк». Мы будем называется «Арк».
— «Арк»? — Переспросил Стерх. — И что это значит?
— «Арк» — значит «Пламя». Нас вынудили его разжечь… и кто сунет к нам руку теперь — да сгорит до тла!
Часть два
Костер на берегу
Интерлюдия 2
Шаманы учат: духи не добрые и не злые. То есть, есть духи озлобленные на людей, и есть — милосердные, но не потому, что они так решили — их об этом
Когда на маленькую деревню на острове у шелковичных плантаций вышли чужаки, их переполняла ярость… и духи ответили! Ответили тогда, когда старшего из детей Карры выволокли из-под хижины: спрятался он хорошо, но чужаки обладали прямо-таки звериным чутьем на то, где искать затаившихся. Бородатый чужак с лысой головой в ответ на укус за ладонь с руганью бросил четырехлетнего пацана… и в одно равнодушное движение отсек мальчику голову. И четверо женщин с Берега Духов как одна сорвались с места и атаковали уже слегка расслабившихся налетчиков: молча и синхронно. Шаманизм запрещает брать женщине в руки оружие, кроме считанного числа ситуаций: ее удел — выполнение наказов супруга и домашняя работа, но главное — умиротворяющее спокойствие. Дом должен быть чист от зла — иначе когда сильные эмоции пробудят некоторых духов к действию, они не принесут плодородие или счастье, но только смерть. Чужаки принесли смерть — дочери и сестры воинов уже видели такое в глазах своих мужчин. По обычаям их народа, вернувшиеся после службы эмирам были обязаны дать потомство: потомство сильных мужчин, умеющих выжить и вернуться с победой. Им приводили невинных дев со всего Берега Духов, и те зачинали новую жизнь: познавшим ярость, скорбь и боль, но и радость и счастье и победу было куда легче обратиться к духам во время соития без слов, одними чувствами. И духи, привлеченные когда-то слиянием плоти в ставших женщинами, когда стало нужно, отозвались на зов. Не вина духов или Лимы, что она оказалась в стороне от единоверцев — просто дом семьи Алессо был построен крайним в ряду, и ее заставили сесть у его порога: дальше всех от места событий. И уж тем более никто не виноват, что регуляр, не смотря на все договоренности, постоянно ждал подлянки от кого-то из своих подопечных… и ответил ударом сабли на замеченное краем глаза движение рядом. От страшной боли молодая жена натурфилософа мгновенно потеряла сознание и только через сутки узнала, чем закончилась самоубийственная атака ее соплеменниц. Тогда же она узнала, что блеск сабельной стали — это последнее, что она увидела в жизни. С тех пор ее окружала вечная тьма.
Но — духи не добрые и не злые: потеряв зрение, она обрела нечто другое. И речь не про обострившийся слух и осязание. Она обрела своего мужа — заново! Все время жизни на теплой и щедрой земле тропического архипелага она практически не покидала небольшого пятачка земли около четырех домов поселения «специалистов»: просто потому, что дальше домашние дела ее не уводили. Самые дальние выходы женщины устраивали в пальмовые заросли — когда перед сезоном дождей начинали падать на землю кокосовые орехи. А после… за время трехмесячного плавания, по словам ее супруга они пересекли почти половину мира, все дальше и дальше уходя на восход. Избегали ураганов, про которые как-то безошибочно узнавали растения, попадали в долгий штиль без малейшего ветерка, видели удивительных морских животных, навечно оставивших сушу ради безбрежности вод, даже нашли полузатопленный корабль-«призрак», неведомо когда оставшийся без экипажа и дрейфовавший по воле волн. Она запоминала новые звуки, а все остальное ей рассказывал супруг! Если раньше младшая жена интересовала мага и «натурфилософа» Алессо только как хранительница очага, да в женском смысле по ночам, то теперь она заново открыла в том, с кем ее соединили духи, совершенно другого человека. Не того вечно занятого чем-то непонятным первой женой молодого мужчину, но великого мудреца, каким может быть лишь старец глубокий!
Муж знал все про все — так ей теперь казалось. Часто он сокрушался о том, что знает очень мало о чем-то, встреченном впервые, и о том, что мог бы получить когда-то эти знания просто внимательно слушая да проявив больше интереса — но в глазах Лимы это только подтверждала глубину истинной мудрости Алессо: не стремясь к большему большего не получить. А мужчина должен получать большее — и возвращаться туда, где уже достигнутое хранит рядом с очагом жена или жены, такова уж природа вещей. Шаманы открыли своему народу множество таких вот простых истин, на которых на самом деле держится весь Мир. Вот и теперь, потеряв зрение, шаманистка чувствовала небывалое счастье — ее мужчина наконец-то решил доверить ей те драгоценности знания, что смог собрать. Было бы преступлением против мироздания потерять хоть часть — и молодая искалеченная девушка запоминала и запоминала… и почти каждую ночь ее супруг доказывал: потеря глаз не обесценила ее в его глазах!
Чего только не узнала Лима за месяцы плавания! Узнала, что Мир на самом деле круглый и бесконечно движется в Великой Пустоте, где даже нечем дышать — а то, что люди и звери с него не падают, так это потому, что он сам их держит. Узнала что живое от неживого на самом деле отличает невидимая глазом деятельность, что отдельно производится в каждой частичке любого живого тела. Узнала, почему дует ветер, что бывает невидимый свет — тепло которого можно почувствовать кожей! — и что миров на самом деле много, но они бесконечно далеки друг от друга. Узнала она многое и о своей сестре-по-мужу. Раньше кажущаяся ей надменной и бесчувственной Эль пережила, оказывается, куда худшие, чем она сама утраты: у нее отняли прошлую себя. Как такое возможно, Лима понимала пока слабо, но… их муж, Алессо смог ее исцелить! Вернул способность думать и действовать самостоятельно. Вот только былая рана не прошла бесследно — остроухой было сложно теперь проявлять чувства. «Аутизм в относительно легкой форме», как назвал это состояние молодой мудрец: когда-нибудь чувства и и пока недоступные, кроме довольно небольшой части, воспоминания все-таки вернуться, но никто не знает — когда. Вот она, воля духов — теперь в руках Алессо оказались уже две пострадавшие женщины. И муж Лимы поклялся, что однажды вернет способность видеть своей младшей жене: сказал это тихо и спокойно, но так, что шаманистка поняла и почувствовала — духи услышали! И ровно на следующий день зрячая часть экипажа «Тюленя» увидела на горизонте землю, которую они так долго искали. Землю, которая стала новым домом для спасшихся. Землю Арк.
43
— ЭТО оружие? Это НАШЕ оружие?! Да вы издеваетесь! — Бывший имперский лейтенант Мора Рокс от избытка чувств даже наклонился к обсуждаемому предмету обсуждения, указывая обеими руками на то, что, по его мнению, было особенно абсурдным. — Я что у вас просил? Пушку. Что бы уничтожать выходящие на рейд суда противника прежде, чем они высадят десант. Пушку, а не полено с ветками!
— Это не полено…
— Да, один конец слегка заострен — значит, это кол от частокола. Проросший, потому что вкопан не тем концом.[20] — Язвительно сообщил Стерх.
Поделиться книгой: